статья Очередные задачи иракской власти

Владимир Абаринов, 23.04.2003
Фото АР

Фото АР

Американские военные аналитики предусмотрели самые тяжелые сценарии иракской кампании – с поджогами нефтяных скважин, искусственным наводнением, применением оружия массового уничтожения и полчищами фанатиков-самоубийц. Морские пехотинцы самым тщательным образом изучали опыт штурма Грозного и на макетах багдадской застройки в натуральную величину готовились к уличным боям. Они приготовились ко всему, но только не к тому, что произошло.

Сцены повальных грабежей, в которых участвовали малые дети и старушки, запомнятся надолго. Багдад, практически избежавший разрушений благодаря "умному оружию", разорен собственным населением. Обезумевшая от вседозволенности толпа разграбила свою столицу так, как профессиональные ландскнехты грабили в средневековье чужие города. В Вашингтоне и Лондоне были уверены, что иракские правительственные ведомства смогут начать работу сразу после освобождения Багдада, но у этих ведомств нет теперь ни столов, ни стульев. Национальный музей, хранилище бесценных раритетов, грабили двое суток, оставив лишь груды черепков. Историки сравнивают нынешний ущерб с разорением Багдада в 1258 году монгольскими завоевателями.

Впрочем, для нас ничего нового в багдадских бесчинствах нет. Достаточно вспомнить разграбление Зимнего дворца в октябре 1917 года. А октябрь 1993-го, когда из здания поверженного российского парламента тащили компьютеры и факсы?

Об угрозе безвластия американское военное командование, конечно, знало, но не предполагало, что режим падет так скоро и что мародерство примет такие масштабы. Морских пехотинцев США учили уличному бою, но не учили наведению порядка во взятом городе. Наследники старой колониальной империи, британцы, миндальничать не стали – они уложили наповал нескольких грабителей банка в Басре. Радикальное средство сразу подействовало.

В разгар багдадской анархии стали раздаваться заявления, в том числе из Москвы, о том, что согласно международному праву ответственность за поддержание порядка в стране несет оккупационная армия. А в Вашингтоне демонстранты требовали прекратить оккупацию Ирака. В том-то и дело. Не только в том, что у американских войск в Багдаде не хватало сил на пресечение беспорядков. И не только в том, что они не умеют делать это. Они не хотят превращаться в оккупационную армию. Эти идеалисты думали, что у них получится без комендатур и военно-полевых судов. Как Ланцелот, убежденный, что все зло и скверна от дракона, и увещевающий горожан: "Дракон вывихнул вашу душу, отравил кровь и затуманил зрение. Но мы все это исправим". А в ответ получил, как американцы от иракцев, требование Yankees go home. Мол, спасибо, до свидания, теперь мы тут сами разберемся.

Все правильно. Освободителей никто не любит. У Франции был генерал де Голль, создавший миф о том, что французы освободили свою страну сами. О своем драконе – коллаборационизме – французы не хотят вспоминать. А на могилах английских солдат, погибших во Франции в Первую мировую войну, малюют свастику и пишут: "Заберите свой мусор – он загрязняет нашу почву".

Прибывший в Ирак на американской броне глава эмигрантского Иракского национального конгресса Ахмад Чалаби, хоть и сравнивает себя с де Голлем, до роли победителя дракона явно не дотягивает. У страны нет общепризнанного лидера. Поэтому архитектор "иракского проекта", пентагоновский мечтатель Пол Вулфовиц уже не говорит, что американцы уйдут из Ирака через полгода. Он уже видит, что работа ему предстоит "хуже вышивания".

Следующая стадия после повальных погромов, если не привести толпу в чувство, – это когда иракские мужики собьются в бандитские стаи. Оружия в стране сколько угодно. И это будет враг почище хваленой Республиканской гвардии. Собственно, есть все основания говорить о том, что и демонстрации под лозунгом Yankees go home, и погром в музее организованы именно профессионалами – ведь догадался же кто-то умный уничтожить музейную картотеку, чтобы потом нельзя было идентифицировать экспонаты, когда они окажутся в антикварных магазинах Лондона и Нью-Йорка.

Некоторые лидеры антисаддамовской оппозиции, похоже, верят, что им удастся "подобрать власть" явочным порядком. Ахмад Чалаби, прибывший на прошлой неделе в Багдад и обосновавшийся в одном из клубов бывшей элиты, где приятно проводили время сыновья Саддама, созвал пресс-конференцию, на которой объявил, что создание иракского национального переходного правительства – вопрос нескольких недель. (Со дня освобождения Багдада прошла всего неделя!) Хотя сам Чалаби заявляет, что не претендует ни на какие роли в переходном кабинете, его соратник Мохаммед аль-Зубайди провозгласил себя мэром Багдада и развернул временный офис в отеле "Палестина". На это пресс-служба коалиции отреагировала заявлением о том, что в столице вся власть пока что принадлежит двух американским генералам – Корпуса морской пехоты и Cухопутных cил.

День в день с пресс-конференцией Чалаби в Багдаде прошел 10-тысячный марш протеста, участники которого требовали немедленного вывода иностранных войск из Ирака. Шествие состоялось сразу после пятничной молитвы и было организовано муллами; протестанты были исключительно суннитами. Это конфессиональное меньшинство опасается утратить свое привилегированное положение, которым оно пользовалось при Саддаме.

А впереди еще и угроза межэтнических столкновений. Они уже имели место в Мосуле. В ближайшее время их следует ожидать в Киркуке. Последние 20 лет режим Саддама проводил политику "арабизации" нефтеносных районов Северного Ирака. В результате 120 тысяч семей курдов, иракских туркмен и ассирийцев были вынуждены бросить свои дома и переселиться в иракский Курдистан. На новом месте туркмены и ассирийцы тоже терпели притеснения, теперь уже со стороны курдов, чьи политические лидеры действовали в этом вопросе зачастую сообща с багдадским режимом. Теперь вынужденные переселенцы начинают возвращаться, северу предстоит "деарабизация".

Заместитель госсекретаря США Ричард Армитедж все еще полон оптимизма. Он объясняет, что Ирак – "не разрушенное государство, как Афганистан, не заново созданное, как Восточный Тимор, и не территория без государственных институтов, как Косово"; в Ираке, мол, есть и государственные структуры, и образованное население, и "функционирующая бюрократия". Но ведь недаром режим Саддама называют преступным. Это криминальное государство. На примере хотя бы Сербии видно, что правящая клика отлично приспосабливается к санкциям и обогащается не вопреки, а благодаря им, срастаясь с организованной преступностью и в итоге превращаясь в самую главную криминальную группировку страны. А куда вы денете всех тех, кто не попал в вашу колоду объявленных в розыск приспешников Саддама, - тысячи функционеров среднего звена, аппарат спецслужб, насчитывающий 30 тысяч человек, и партии, еще более многочисленный? А полувоенные формирования, которые в Вашингтоне называют "эскадронами смерти"? А если Саддам не убит и вдруг объявится из подполья? Ведь это готовая криминально-террористическая организация, глубоко укоренившаяся во всех слоях иракского общества, с идеологией антиамериканизма и арабского национализма, миллиардами на тайных счетах и сетью ячеек по всему миру – чем не вторая "Аль-Кайда"?

Нет, рано американцы собрались уходить. Иначе их жертвы окажутся бессмысленными. "Экспорт капиталистической демократии", который так не нравится президенту России, может быть только принудительным.

Владимир Абаринов, 23.04.2003


новость Новости по теме