Cаддамовский режим, об устойчивости которого так долго говорили российские стратеги и публицисты, рухнул. Его лидер, по всей вероятности, погиб еще в прошлый понедельник, 7 апреля, когда по наводке кого-то из агентов американцы обрушили четыре 900-килограммовые бомбы на предполагаемый бункер президента Ирака под одним из багдадских ресторанов. На этом месте осталась лишь гигантская воронка. Показательно, что уже на следующий день сдалась Басра, а через день после этого рухнула оборона Багдада и горожане с великой радостью и любовью приветствовали своих освободителей – вольные армии батьки Блэра и сынка Буша.

Чудесная перемена ситуации на поле битвы легко объяснима, если предположить, что генералам, офицерам и солдатам самой что ни на есть элитной иракской Республиканской гвардии стало некого защищать. Утверждения, будто гвардейские командиры после нескольких дней осады договорились о сдаче Багдада в обмен на личную безопасность, не кажутся достоверными. Репортеры, остававшиеся в Багдаде, свидетельствуют, что иракские солдаты стали разбегаться, переодеваясь в гражданское, еще в ходе первых боев за город.

Предположения о том, что Саддам бежал в Сирию, укрылся в труднодоступных горах или, сделав пластическую операцию, мирно ходит по багдадским улицам, неубедительны. Уж больно неудобное время выбрал Саддам, чтобы исчезнуть. Судите сами. Если бы иракский диктатор заботился прежде всего о спасении собственной жизни, он мог бы покинуть страну еще до начала войны. Такие предложения ему делались неоднократно - последнее от имени президента Владимира Путина озвучил Евгений Примаков. Раз Саддам ими не воспользовался, значит, надеялся сражаться достаточно долго, чтобы мировое общественное мнение вынудило американо-британскую коалицию прекратить войну. И в его стратегии ключевой наверняка должна была стать битва за Багдад, в ходе которой можно было надеяться нанести врагу существенные потери, а также вынудить американцев и англичан убить и ранить массу мирных жителей, что стало бы настоящим подарком антивоенному общественному мнению. Бежать накануне битвы за Багдад было просто глупо.

Правда, у диктатора могло возникнуть сентиментальное желание дать последний бой в родном Тикрите. Но тогда Тикрит по крайней мере попробовали бы защищать, а не сдали бы почти без сопротивления. И когда и где, интересно, успел бы сделать Саддам пластическую операцию, если за несколько дней до конца прогуливался по багдадским улицам в прежнем обличьи. И если бы такую операцию он все-таки сделал, разве оставили бы в живых хирургов, которые ее произвели и которые сейчас бойко рассказывают подробности этого деликатного дела доверчивым иорданским журналистам?

Так что скорее всего Саддама нет в живых. Другое дело, что не так просто будет найти доказательства его смерти. Вспомним, например, что в 1945 году западные союзники далеко не сразу получили достоверные сведения о смерти Гитлера. Советские войска довольно быстро нашли обгоревшие останки фюрера, но по приказу Сталина объявлять об этом не стали. Только после того как в руки англичан и американцев попали люди, находившиеся вместе с Гитлером в последние часы его жизни, никаких сомнений в гибели фюрера не осталось. Но Гитлер, как известно, застрелился, предварительно сообщив об этом намерении своему окружению, а затем был торжественно сожжен. От Саддама Хусейна же, равно как и от тех, кто находился рядом с ним в последние секунды, возможно, не осталось даже мокрого места. А если предполагаемые останки все же будут обнаружены, то не очень понятно, где брать генетический материал для идентификации.

В политическом отношении смерть Саддама – наилучший вариант для союзников. Если бы его взяли живым, возникла бы проблема, что делать с диктатором. Чтобы предать его международному суду, пришлось бы создавать специальный трибунал, но далеко не факт, что ООН согласилась бы на это. Судить его американским или британским судом – юридический нонсенс, поскольку никаких преступлений на территории Англии и США Хусейн не совершал. Передавать его иракскому суду тоже затруднительно, поскольку никто не возьмется предсказать, когда появится новое иракское правительство и будет воссоздана судебная система.

Пока же в Ираке после краха почти тоталитарного режима закономерно воцарился хаос. Свобода, как водится, приходит нагая - и многие иракцы захотели прикрыть свою наготу, хватая что плохо лежит (благо автоматов Саддам успел раздать им с избытком). В Германии в 45-м грабежей практически не было (то есть были, но почти исключительно со стороны советских солдат и офицеров). Тут сказалось как свойственное немцам почтение к чужой собственности, так и то, что Германия была буквально наводнена оккупационными войсками и мародерам из числа местных жителей было не разгуляться. У иракцев явно другой менталитет, чем у немцев, а оккупационных войск в Багдаде пока слишком мало, чтобы они могли поддерживать там порядок. Для 5-миллионного города нужно не менее 20 тысяч полицейских, а в наличии пока лишь 400 иракских стражей порядка. Можно надеяться, что в ближайшие несколько дней в Багдад придут части 4-й пехотной дивизии США и американской военной полиции, которые смогут установить там более или менее эффективный режим оккупации.

А вот с созданием переходного правительства в Ираке будут большие трудности. В Афганистане задача американцев облегчалась тем, что существовала масса самостоятельных полевых командиров, а губернаторы провинций всегда лишь в слабой степени подчинялись центральной власти в Кабуле. Существовала и реальная оппозиция талибам в лице как Северного альянса, так и некоторых пуштунских кланов. Поэтому место изгнанных талибов сразу же заняли местные полевые командиры. Их вполне устраивает сравнительно слабое правительство в Кабуле, поддерживаемое американцами, но не мешающее разборкам вождей в провинциях. Американцев такое положение пока устраивает, поскольку и правительство Хамида Карзаи, и по крайней мере часть полевых командиров продолжают при поддержке войск коалиции борьбу с талибами и "Аль-Кайдой" и не дают им консолидироваться.

Но Ирак – не Афганистан. Это страна гораздо более развитая в социально-экономическом отношении. Единственной организованной оппозицией Саддаму в последнее время были курды. Но они не проявляют желания строить новое иракское государство, а надеются быть как можно независимыми от любой власти в Багдаде. На остальной территории Ирака не существует силы, способной принять власть, выпавшую из рук Саддама. Шииты были разгромлены в 1991 году, а среди суннитского меньшинства малейшая оппозиция была подавлена еще раньше. Кланы в Ираке не имеют той силы, что в Афганистане, и эмигранты, вернувшиеся в стране в обозе освободителей, не смогут опереть на какой-либо из них, как это сделал Карзаи в Афганистане. Неслучайно ведь американцы пока так и не сформировали какой-либо иракской администрации. Причина – отсутствие противников Саддама, достаточно популярных в стране и лояльных Западу. Остается один путь – постепенное выстраивание демократических институтов в условиях оккупационного режима, как это было в Германии и Японии. Такой процесс может занять несколько лет.

Не исключено, что иракцам в данном случае поможет "несчастье". Невозможность построить в стране сколько-нибудь стабильный и лояльный Западу авторитарный режим поможет им постепенно обрести демократию. Для этого есть объективные предпосылки. Первая – этническая однородность населения за пределами Курдистана. Вторая – отсутствие острых противоречий между шиитами и суннитами. Ненависть шиитов распространяется лишь на военных и чиновников, связанных с режимом Саддама, но не на массу суннитов как таковую. И третье: отсутствие местных центров силы, которые могли бы вступить в противостояние с центральной властью.