(О школьных уроках крымоведения)

И понятно, что сейчас вот в таком возбужденном состоянии надо очень аккуратно... Я опять, вот я не потому, что я чего-то боюсь, ухожу от политических оценок, я просто имею дело непосредственно с детьми, с родителями... Я совершенно про другие вещи говорю. Что надо быть очень аккуратным сейчас, для того чтобы не создавать вот этих вот провокационных ситуаций... Потому что, вы знаете, иногда, вы не сердитесь на меня, либеральная критика иногда является, ну, катализатором, наоборот, еще большего национализма и фашизма по сути дела, понимаете?.. Не навреди, принцип врача... Мы не на митинге, понимаете?.. Еще раз говорю, я могу иметь абсолютно определенные политические взгляды и разделять многие ваши позиции, но передо мной живые дети, которым жить… Мне за них страшно, понимаете? Я-то свою жизнь уже заканчиваю, могу сказать то, что я думаю, и вы тоже как историк и прочее, да? А им придется жить... И я не к тому, что из трусости, из несвободы, а из чувства ответственности перед этим поколением, которое попало в очень тяжелую ситуацию... Теперь несколько слов в защиту учителя, да? Потому что действительно он оказывается крайним в этой ситуации... Учителя помнят еще, когда зарплаты выдавали полотенцами... Поэтому стабильность - для них это высшая ценность. И все, что этому угрожает изнутри, воспринимается как угроза... Поэтому, конечно, учителя не делать крайним, не подставлять ребенка, но и не спешить... Нет, я не о компромиссах...

Евгений Ямбург, директор центра образования №109

У двора у постоялого
Только нянюшка сидит,
Закачав ребенка малого,
И сама почти что спит;

Через силу тянет песенку
Да, зевая, крестит рот.
Сел я рядом с ней на лесенку,
Няня дремлет и поет:

"Ниже тоненькой былиночки
Надо голову клонить,
Чтоб на свете сиротиночке
Беспечально век прожить.

Сила ломит и соломушку -
Поклонись пониже ей,
Чтобы старшие Еремушку
В люди вывели скорей.

В люди выдешь, всё с вельможами
Будешь дружество водить,
С молодицами пригожими
Шутки вольные шутить.

И привольная и праздная
Жизнь покатится шутя..."
Эка песня безобразная!
"Няня! дай-ка мне дитя!"

Николай Некрасов. "Песня Еремушке"

Всяки псаки кровавое любят меню
И России готовят майдана свинью -
Вся надежда у псак на свинарник писак,
Вдохновленных враньями свинеющих псак.

Псаки - это ничья не фамилия, нет!
Всяки псаки - особого свинства портрет,
Всяки псаки - особого свинства секрет,
Русофобскими свинствами он перегрет!

Юнна Мориц, поэтесса. "Всяки Псаки"

А враг насторожен, озлоблен и лют.
Прислушайся: ночью злодеи ползут,
Ползут по оврагам, несут изуверы
Наганы и бомбы, бациллы холеры...
Враги нашей жизни, враги миллионов,
Ползли к нам троцкистские банды шпионов,
Бухаринцы, хитрые змеи болот,
Националистов озлобленный сброд...

Джамбул, народный поэт Казахстана. "Нарком Ежов" (перевод К. Алтайского)

Нет сил уже об этом говорить, честное слово. Все сказано давно.

И не надо, мне кажется, писать и подписывать никаких обращений и писем по этому поводу - по поводу грядущего «Сталинграда». Особенно писем, адресованных высокому начальству. Какое такое «глубокоуважаемый г-н такой-то»? Кем он так уж особенно глубокоуважаем, этот вагоноуважатый?

Ага, «а вернулись мы назад, а вернулись в Сталинград». Ну ладно, еще не вернулись. Только пока собираемся.

Пусть уже будет Сталинград, мне кажется.

Я, если бы не ленился, постарался бы - в рамках, конечно же, возвращения исторической справедливости и идя навстречу настойчивым пожеланиям широких трудящихся масс - еще инициировать какой-нибудь референдум про возвращение, например, Московскому метрополитену имени железного наркома Л.М. Кагановича. А то ведь теперь никто толком и не помнит, а я вот помню, что метро в моем детстве и раньше носило именно такое благородное и благозвучное во всех отношениях имя. А станция метро «Семеновская», кстати, называлась «Сталинская». Кому это, спрашивается, мешало? Хрущеву, что ли? Тому самому предателю народных интересов, который бандерам Крым в 54-м году подарил, обвязав его розовой ленточкой? «Вернули Крым – вернем и Сталинград», - веско скажем мы, слегка перефразируя висящий на всех углах предвыборный плакат с пухлым одухотворенным лицом какого-то дядьки-кандидата, борца с пробками.

А что еще должно быть в стране, в столице которой в рамках суверенного колхозного постмодернизма невозмутимо сосуществуют проспекты Сахарова и Андропова?

Что еще должно быть в стране, где площади городов и поселков городского типа утыканы изваяниями бесконечных Лениных, Кировых, Куйбышевых и прочих тонкошеих вождей?

Я давно думаю, что одна из главных проблем российской истории и, главное, осознания этой самой истории - это проблема недозахороненности. Еще в старину было известно, что чумные захоронения следует производить не просто глубоко, а очень глубоко. А иначе возвращение эпидемий неминуемо.

Что же поделаешь, если на просторах родины чудесной мертвые чумные тела лишь слегка присыпаются песочком. И это еще в лучшем случае. А то ведь некоторые и вовсе лежат на поверхности, вроде того, Самого Главного Трупа, в пожухлых лентах и фальшивых цветах вальяжно развалившегося прямо посреди великого города.

Я знаю, некоторые возразят в том смысле, что при чем, мол, тут конкретное физическое лицо по имени Сталин, если со словом «Сталинград» у целых поколений связаны представления о жертвенном героизме.

Лицемерить будем, ребята? А может быть, кто-нибудь из вас еще скажет, что «Сталинградская битва» была преступно переименована в «Волгоградскую», чтобы стереть ее из памяти людской?

Нет? Никто не скажет? Ну, спасибо хотя бы за это.

А может, кто-нибудь скажет, что это переименование вернет наконец-то городу его исконное имя, данное при рождении? Тогда на всякий случай напомню, что городу при рождении было дано совсем другое имя.

Так что ладно, пусть уж будет Сталинград. «Долой стыд», как значилось на некоторых лозунгах 20-х годов, хотя эти лозунги означали тогда нечто иное, а именно то, что в наши дни очень бы не понравилось некоторым из впавших в беспокойную и весьма деятельную стародевическую стыдливость депутатов и депутаток.

Пусть будет Сталинград и прочие «грады». Тем, кто и без того знает или хотя бы догадывается о том, в каком государстве он живет, это уже более или менее все равно. Те, кто не знает и не догадывается, пусть догадается. Пусть узнает. Знание, даже самое печальное, всегда полезнее, чем самое сладкое неведение.

Во-первых, от нас все равно никуда не спрячешься. (Смех.) А, во-вторых, это просто недостойно представителей такого перспективного бизнеса, как ваш (интернет-бизнеса. - Ред.), прятаться от кого-то. Зачем? Надо вылезать из-под коряги и общаться. Как бы ни было неприятно, все равно нужно с обществом и государством общаться и искать общие решения.

Владимир Путин, президент России

- Хоть ты мне и супротивник, - начала опять первая щука, - да, видно, горе мое такое: смерть диспуты люблю! Будь здоров, начинай!
При этих словах карась вдруг почувствовал, что сердце в нем загорелось. В одно мгновение он подобрал живот, затрепыхался, защелкал по воде остатками хвоста и, глядя щуке прямо в глаза, во всю мочь гаркнул:
- Знаешь ли ты, что такое добродетель?
Щука разинула рот от удивления. Машинально потянула она воду и, вовсе не желая проглотить карася, проглотила его.
Рыбы, бывшие свидетельницами этого происшествия, на мгновенье остолбенели, но сейчас же опомнились и поспешили к щуке - узнать, благополучно ли она поужинать изволила, не подавилась ли. А ерш, который уж заранее все предвидел и предсказал, выплыл вперед и торжественно провозгласил:
- Вот они, диспуты-то наши, каковы!

Михаил Салтыков-Щедрин. "Карась-идеалист"

Ракеты "Протон" действительно могли падать из-за умышленного вреда, наносимого сотрудниками предприятия-изготовителя. Как выяснили "Известия", Четвертое управление МВД РФ возбудило уголовное дело по ч. 2 ст. 167 УК РФ ("Умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, повлекшее по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия") по факту происшествия в Центре Хруничева, где делают носители "Протон-М".
Дело возбуждено на основании материалов, переданных из ФСБ, рассказал источник в полиции. По его словам, суть дела такова: в апреле 2013 года при входном контроле в коллекторе для подачи воздуха двигателя второй ступени ракеты обнаружили несколько неиспользованных трубчатых алюминиевых пломб. Если бы их не заметили на контроле, ракетный двигатель РД-0210 вышел бы из строя в полете, что привело бы к очередному падению "Протона"... По словам источника в МВД, руководство Центра Хруничева поначалу не придало случаю должного значения. Но спустя несколько дней сотрудники ФСБ об инциденте узнали и начали свое расследование.

"Известия"

Еще владело Шикиным грандиозно начатое им, но пока плохо продвигавшееся "Дело о поломке токарного станка" - когда десятеро заключенных перетаскивали станок из 3-й лаборатории в мехмастерские и станок дал трещину в станине... Вот эта-то роковая трещина в станине и была основой к тому, чтобы завести "Дело". Может быть, и не из-за этой трещины станок до сих пор не работал (Шикин слышал и такое мнение), но значение трещины было гораздо шире, чем сама трещина. Трещина означала, что в институте орудуют еще не разоблаченные враждебные силы. Трещина означала также, что руководство института слепо-доверчиво и преступно-халатно. При удачном проведении следственного дела, вскрытии преступника и истинных мотивов преступления можно было не только кое-кого наказать, а кое-кого предупредить, но и вокруг этой трещины провести большую воспитательную работу с коллективом. Наконец, профессиональная честь майора Шикина требовала разобраться в этом зловещем клубке!

Александр Солженицын. "В круге первом"

Комитет по бюджетной политике Госдумы требует возбудить уголовное дело против Чубайса. Мол, по итогам проверки "Роснано" Счетной палатой есть "признаки как минимум девяти составов преступления".

Зампред думского комитета - Оксана Дмитриева. И дело, конечно, не в Чубайсе, а во внеочередных выборах губернатора Петербурга. Много лет госпожа Дмитриева пытается быть "оппозиционным" кандидатом на питерский престол. Удивительнее всего, что и часть оппозиции поддерживает ее в таком качестве.

Год назад в Москве единым кандидатом оппозиционеров выдвигался Алексей Навальный. К нему была тысяча претензий. Что он националист, ходил на "Русский марш" и дети его подозрительно белокуры. Что он популист, шутит в твиттере и не был в таком-то году на том самом митинге против сноса лавочки у дома 17-а. Что он не дает комментарии всем желающим журналистам, что у него дорогая машина и временами он изъясняется матом.

Матом изъясняться неприлично, неинтеллигентно. Вы представляете себе Оксану Генриховну в таком амплуа? Конечно же нет, она интеллигентная петербурженка. В университетские времена по линии комсомола ведала цензурой КВН. Тишайший и вежливейший однофамилец Михаил Дмитриев называл ее работу на посту министра “откровенно популистской”. На протестных митингах в Питере госпожа Дмитриева сдавала оппозиционеров ментам.

Впрочем, бог с ними, с теми оппозиционными активистами. Оксана Генриховна была одной из струй "бешеного принтера" и яростно поддерживала антисиротский закон, законы об ужесточении ответственности за все на свете и, конечно, аншлюс Крыма. Такой человек безусловно будет самым правильным, совестливым и протестным выбором интеллигенции и оппозиции.

Заявление Правозащитного центра "Мемориал"

22 апреля 2014 г. в Бутырском суде г.Москвы был оглашен приговор радикальному публицисту Борису Стомахину: шесть с половиной лет лишения свободы в лагере строгого режима. Стомахин был признан виновным по статьям УК РФ: ч.1 ст.205.2 («публичное оправдание терроризма»), ч.1 ст.280 («публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности»), ч.1 ст.282 («возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства») и ч.1 ст.30 ч.2 ст.205.2 («приготовление к публичному оправданию терроризма с использованием СМИ»). Ранее Стомахин уже получил по двум из этих статей максимальное наказание - пять лет лишения свободы, которые отбыл в 2006-2011 гг.

Поражает несоответствие наказания инкриминируемым деяниям. Многим пользователям интернета известны тексты Стомахина на различные политические темы. По нашему мнению, они заслуживают серьезного порицания, поскольку содержат призывы к насилию, - именно поэтому мы не сочли возможным признать Бориса Стомахина политическим заключенным. Однако эти тексты, по некоторым формальным признакам подпадающие под указанные статьи Уголовного кодекса, на деле способны вызвать ненависть (или, напротив, сострадание) лишь по отношению к их автору. Они не имели никакого реального влияния и не могли усилить террористическую угрозу для нашего общества и нашего государства. Это косвенно признает и обвинительное заключение, где указано, что сведений о потерпевших от деятельности Стомахина не имеется.

Кроме жестокости, отметим и другие странности в позиции суда. Судебные экспертные заключения по 282-й и подобным статьям УК часто становятся предметом общественной критики, но в случае Стомахина они похожи на дурной анекдот. В нарушение УПК РФ психолого-лингвистические экспертизы были назначены и проведены без участия Стомахина и его защиты. В итоге ему, воспитанному в СССР, вменяются, среди прочего: «умысел на публичное оправдание деятельности террористов, убивших Александра Второго»; умысел повлиять на террористическую деятельность Шамиля Басаева (в 2012 году - через шесть лет после гибели последнего!); такие заведомо неисполнимые аудиторией статей «призывы» (а в действительности - экспрессивные риторические формулы, выражающие степень негодования автора по тем или иным поводам), как «Эта страна должна быть… ядерными бомбами стерта с карты мира», и многие другие абсурдные обвинения. Привлеченные судом эксперты, а затем и сам суд фактически отмахнулись от необходимости изучить мотивационную составляющую вмененных Стомахину деяний, равно как и прочих обстоятельств, связанных с его личностью, ограничившись констатацией его психической вменяемости и поверхностным опросом нескольких соседей.

Очевидно, что в отношении Стомахина происходит показательная судебная расправа, по жестокости сопоставимая (если не превышающая) с наказаниями, которые зачастую получают в нашей стране виновные в насильственных преступлениях разной тяжести. По-видимому, для такой суровости нет никаких причин, кроме политических. Каково бы ни было наше отношение к публицистике Стомахина, необходимо признать: его преследуют не столько за человеконенавистническое содержание текстов, сколько за их противовластную направленность. Таким образом, Правозащитный центр "Мемориал" вынужден констатировать, что отмеченное многочисленными нарушениями уголовное преследование Бориса Стомахина и вынесенный ему приговор в значительной степени обусловлены политическими мотивами.

Мы требуем пересмотра дела Стомахина. В случае признания его виновным к нему не должно быть применено наказание, связанное с лишением свободы, - как к человеку, не представляющему реальной опасности для общества, единственному сыну пожилой матери-инвалида и уже отбывшему в СИЗО значительно больше времени, чем того требовала следственная необходимость. Наконец, мы просим проявить и милосердие к этому человеку, для которого длительный срок заключения не может иметь никаких позитивных последствий, но только еще более десоциализирует, озлобит и надломит его, а возможно - убьет.

Из-за возмутительности исповедуемых Стомахиным взглядов он практически лишен общественной поддержки, потребной всякому преследуемому по политическим мотивам. Правозащитный центр «Мемориал» подчеркивает свое категорическое неприятие творчества Бориса Стомахина как по форме, так и по духу и, тем не менее, призывает гражданское общество в России проявить особое внимание к этому делу как политически мотивированному и отмеченному серьезными нарушениями прав человека, подвергнутого уголовному преследованию.

Одна из главных причин, почему продолжается бойня на Донбассе и террор против русскокультурного населения Украины, это надежда Киева и Запада, что Москва в конце концов капитулирует и отдаст Донбасс и вообще Новороссию на растерзание, испугавшись изоляции и санкций. Поэтому миролюбивые жесты отдаляют мир на Донбассе, а жесткая позиция создает для мира политические предпосылки.

Сергей Марков, политолог, член Общественной палаты

Простой народ, привлеченный надеждой на грабеж, присоединился к гражданской гвардии и солдатам, а проповедники по церквам призывали верующих к удвоенной жестокости.
- Раздавим за один раз, - говорили они, - все головы гидры и навсегда положим конец гражданским войнам...
Бесчисленные вереницы вооруженных убийц с большой торжественностью отправлялись на поклонение святому терновнику и возвращались с кладбища, воодушевленные новым рвением, чтобы отыскать и предать смерти людей, столь явственно осужденных небесами. У всех на устах было изречение Катерины, его повторяли, избивая детей и женщин: "Che pietа lor ser crudele, che crudeltа lor ser pietoso" ["Теперь человечен тот, кто жесток, жесток тот, кто человечен" (ит.)].

Проспер Мериме. "Хроника времен Карла IX"

Сергей Лавров, Хавьер Солана и Виталий Чуркин. Фото: Эдуард Песов/РИА "Новости"

Неустанно бьется в Организации Объединенных Наций Виталий Чуркин. Но Чуркиным нельзя сбивать вертолеты.

Ссылка

Картина "Левиафан" Андрея Звягинцева... имеет все шансы быть отвергнутой российскими прокатчиками. Причина - наличие нецензурной лексики, подпадающей под действие закона о запрете мата в кино, театре и на концертах, который должен вступить в силу с 1 июля этого года... Исходя из его положений, даже наличие прокатного удостоверения не защитит картину от штрафов - каждый публичный показ картины формально будет являться административным правонарушением... Приз на престижном фестивале и широкий прокат по всему миру не станут основанием для каких-либо послаблений в отношении картины - в Минкультуры категорично заявили, что "требования закона обязательны для любых аудиовизуальных произведений"... Если же создатели не хотят вносить изменения, то могут показывать картину с матом на фестивалях, для чего не требуется прокатное удостоверение.

"Известия"

Злобой и скрежетом зубовным исходят либералы после знаменитого 37-го Указа Государева об уголовной ответственности с непременным публичным телесным наказанием за нецензурную брань в общественных и приватных местах. И что самое удивительное - народ-то наш сразу с пониманием воспринял Указ 37. После ряда показательных процессов, после протягивания на главных площадях городов российских, после свиста бычьего кнута на Сенной и воплей на Манежной в одночасье перестал люд простой употреблять паскудные слова, навязанные ему в старину иноземцами. Только интеллигенция никак не может смириться и все изрыгает и изрыгает матерный яд на кухнях, в спальнях, в отхожих местах, в лифтах, в кладовых, в подворотнях, в машинах, не желая расставаться с этим гнусным полипом на теле русского языка, отравившим не одно поколение соотечественников. А Запад гниющий подыгрывает нашим подпольным матерщинникам... Палачам и армейским старшинам в России ругаться по-матерному разрешено. Сделал Государь наш для них исключение ввиду тяжелой профессии.

Владимир Сорокин. "День опричника"

Заслуга Пушкина в том, что он всю мировую культуру повернул к первоначальному ее предназначению, которое она потеряла на Западе... Идеи Ренессанса, идеи прогресса, гуманизма, свободы, прав человека надвигались на Россию в ХIХ веке. Как Александр Невский в военном деле, так Пушкин в духовном остановил это западное нашествие.

Николай Лобастов, православный учитель литературы

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.

Александр Пушкин. "Памятник"

Владимир Путин собирается ехать на празднование 70-летия высадки союзников во Франции. Но, думаю, не надо ему туда ехать, потому что, судя по наглости действий НАТО в Украине, есть угроза силового захвата Президента России. На международные законы они давно уже махнули рукой.

Сергей Марков, политолог, член Общественной палаты

Королева

Пусть мать тебя не тщетно просит, Гамлет;
Останься здесь, не езди в Виттенберг.

Уильям Шекспир. "Гамлет" (перевод Михаила Лозинского)

Глаза шотландцев засверкали, и, как часто бывает в подобных случаях, нестерпимое чувство стыда породило в них предельную наглость.
Два предводителя кланов подошли с двух сторон к королю и сказали:
- Да, мы обещали избавить Шотландию и Англию от того, кто уже двадцать пять лет выжимает кровь и золото из Англии и Шотландии. Мы обещали, и мы сдержим наше слово. Король Карл Стюарт, вы наш пленник.
И оба одновременно протянули руки, чтобы схватить короля.

Александр Дюма. "Двадцать лет спустя"

Юридическая норма - просто текст на бумаге. Ее значение выражается в том, как она толкуется или применяется государственными органами. В случае с осуждением Надежды Толоконниковой и Марии Алехиной статья Уголовного кодекса о хулиганстве была применена так, что ограничивала право на выражение критического мнения.

Мы с Толоконниковой подали жалобу в Конституционный суд, позднее к жалобе присоединится и Алехина. Дело Pussy Riot уже коммуницировано ЕСПЧ, и мы бы хотели инициировать как можно больше способов их правовой защиты. Однако главный смысл нашей жалобы не в этом: нам важно получить от КС официальные разъяснения конституционно-правового смысла 213 статьи УК РФ.

Как полагает суд, выносивший решение по делу Pussy Riot, мнение, которое было выражено участницами панк-молебна в храме Христа Спасителя, не было одобрено большинством. Это стало квалифицирующим признаком нарушения общественного порядка и хулиганства. Критерием правовой оценки деяния было мнение большинства, что, с нашей точки зрения, недопустимо: судят не за то, что я задумал и сделал, а за то, как другие обо мне подумали.

Кроме того, Толоконникова и Алёхина привлечены к ответственности не за нарушение светских правовых актов, а за нарушение религиозных норм. Мы полагаем, что такое истолкование статьи 213, когда под нарушением общественного порядка понимают нарушение религиозных обрядов и традиций, не должно иметь места. Конституция РФ закрепляет разделение церкви и государства, следствие и суд не могут руководствоваться нормами религии.

Наши положительные ожидания заключаются в том, что Конституционный суд разъяснит конституционно-правовой смысл 213-й статьи. В последнее время статья 213 наряду со статьей 282 (возбуждение ненависти либо вражды по национальному и другим признакам) начала очень активно применяться к гражданским активистам, которые совершают уличные перформансы, выражают общественную позицию. Это напоминает советский период: что-то сказал не так, как рекомендует партия, - и становишься хулиганом.

Хулиганство - это хулиганство. Хулиган - человек, который дебоширит, избивает людей на улице. А у нас эту статью применяют к кому ни попадя.

Как отреагирует КС? Не знаю, я не экстрасенс. Сначала жалобу будут проверять по формальным основаниям, потом судьи решат, будут ли рассматривать жалобу или ограничатся определением. Опять же неизвестно, будет ли это определение формальной отпиской или раскроет хотя бы частично смысл статьи о хулиганстве и ограничит ее применение.

В последнее время регулярно сталкиваюсь с попытками многих неплохих, в общем, людей занимать псевдообъективную позицию по украинским событиям. Мол, и та сторона хороша, и другая, а истина посередине.

Конечно же, так не бывает в принципе, чтобы на одной стороне были только хорошие, а на другой только плохие. Тем более так не бывает в ситуации войны, которая вообще поднимает пену и возбуждает в том числе и низменные страсти.

Но есть в этой связи хорошая аналогия, которую предложила, кажется, Юлия Латынина. Рассматривая отношения евреев и нацистов, нелепо обсуждать недостатки евреев (которые, разумеется, имели место). Истина в этом случае не посередине.

Так же она не посередине и на Украине, когда на одной стороне неприкрытое прямое военное вмешательство, пытки, тотальная ложь и провокации, а с другой - далеко не всегда успешная и складная борьба за свою Родину, достоинство и демократию.

Я безусловно на второй стороне, нисколько не закрывая глаза на ее ошибки и даже преступления ее отдельных представителей. Войн без ошибок и преступлений не бывает. Но на одной стороне это печальная неизбежность, а на другой - смысл и содержание.

Компетентные органы проверяли, как жили наши военнопленные в плену. Как вели себя, соблюдали ли [требования] воинской присяги, воинского долга. И потом, это хорошо известно, около 235 тысяч из 4 миллионов военнопленных оказались уже в советских лагерях - за нарушение военной присяги, сотрудничество с врагом [неразборчиво] и так далее.

Виктор Сазонов, главный научный сотрудник НИИ военной истории Военной академии Генерального штаба, доктор исторических наук, профессор

Считается по делу, что Шухов за измену родине сел. И показания он дал, что таки да, он сдался в плен, желая изменить родине, а вернулся из плена потому, что выполнял задание немецкой разведки. Какое ж задание - ни Шухов сам не мог придумать, ни следователь. Так и оставили просто - задание.
В контрразведке били Шухова много. И расчет был у Шухова простой: не подпишешь - бушлат деревянный, подпишешь - хоть поживешь еще малость. Подписал.

Александр Солженицын. "Один день Ивана Денисовича"

Новое Средневековье - блистательный концепт... Возникает выбор сущностной парадигмы Средневековья, предполагающей религиозное, героическое, иерархическое общество. Вопреки материалистическому, бытовому, прагматическому торговому строю, который доминирует в современности... И мы вправе ожидать реванша героев, их грядущей победы над торговцами, наступления эры доминации двух первых сословий - жрецов и воинов, священников и дворян... Двигаясь по пути либерализма, неизбежно придем к мультикультурализму, феминизму и однополым бракам... Новое Средневековье... как достойная России альтернатива современности является, на мой взгляд, оптимальным горизонтом.

Александр Дугин, лидер Международного евразийского союза, руководитель Центра консервативных исследований социологического факультета МГУ. Герои против торгашей.// Свой. Журнал Никиты Михалкова. Июнь 2014. С. 11-12

То есть, это прямо в другой раз как-то даже плохо укладывается в голове. Все-таки встречаются милые люди. И вдруг там читаем - целую семью запихали в клетку к медведям. С другого там сняли кожу. Этому отрубили руку. Отрезали нос. Прибили гвоздем шляпу к голове. Посадили на кол...
Вот, кстати, славный урок получают всякого сорта барышни, которые при наивности своего мировоззрения согласны воскликнуть: дескать, ах, они охотнее бы находились в каком-нибудь там поэтическом XVI столетии, чем в наше прозаическое время.
Вот вам, я извиняюсь, и поэзия - глядите, за ребро повесят. Дуры.
Правда, глупость какая. Стремление к поэтическим идеалам. Вот там покажут кузькину мать.

Михаил Зощенко. "Голубая книга"

Путинский Карфаген, эта постсоветская Империя Зла, развалится когда-нибудь под грузом лжи и накопившихся проблем, подобно СССР, но нормальным людям хочется этот процесс, конечно же, немного ускорить. Мы подумали и начать решили с Лубянки. Было это вечером 30 мая, когда мы с друзьями прогуливались по скверам в центре Москвы. В сумке у кого-то как раз завалялся подходящий случаю баннер "Стомахину - свободу, империи - смерть". Ну, мы развернули его и пронесли по Лубянскому проезду, в сторону здания ФСБ, перекрыв движение машин ( ВИДЕО), чтобы напомнить гражданам, что чекистскому Карфагену необходимо сопротивляться, он давит на нас репрессивными законами, наступает нам непосредственно на лицо полицейским сапожищем, и нам долго ждать придется хорошей жизни, если совсем ничего не предпринимать.

Число политически мотивированных приговоров по уголовным статьям растет, вот и публицисту Борису Стомахину, к примеру, за его радикальные тексты (с критикой власти Путина, отнюдь не за действия какие-либо) 22 апреля присудили 6,5 лет строгого режима. И сделать с этим мы ничего не можем, поскольку нет независимого суда, нет свободы печати, а есть одна возгонка "патриотической", беззастенчиво фашистской пропаганды из газет и телевизора.

Умы россиян заняты почему-то решением проблем соседней страны, Украины, якобы кишащей бандеровцами, обижающими русскоязычное население, и которую российские патриоты, чтобы спасти от гибели, решили захватить при помощи оружия. Кого они там защищают, где они там видели НЕ русскоязычных, сказать трудно. В Украине, как известно, все говорят по-русски. Но это азартное занятие очень помогает нашему населению отвлечься от собственных многочисленных проблем, экономических и политических. Отвлечься настолько, чтобы перестать их замечать вообще и заниматься только проблемами Крыма, Донецка с Луганском и даже трындеть о необходимости завоевании Киева, чтобы возродить наконец-то "Киевскую Русь". Что-то в этом роде я слышала недавно по радио. Потом Путин, глядишь, сам отдаст китайцам Сибирь и Дальний Восток, чем он уже и начал заниматься, а параллельно начнет возвращать в Россию при помощи "зеленых человечков" Приднестровье, Северный Казахстан, еще какие-нибудь куски Европы, и есть подозрение, что патриотически настроенный массив граждан будет этому рукоплескать.

А почему бы, на самом деле, нашему "нацлидеру" , находящемуся на пике популярности, и в Прибалтике, и в Беларуси, и в Польше не пошарить? Может статься, поблизости от РФ там плохо лежат какие-нибудь земли, двуглавоорлиной империи некогда принадлежавшие? Лимонов, Дугин и Проханов с Кургиняном подсказывают нашему пока еще нерешительному "генералиссимусу", заявившему об отводе войск от границ с Украиной, так и толкая его под локоть: надо срочно заграбастать добычу сейчас. Сейчас, пока Запад не опомнился после аннексии Крыма и вводит лишь жалкие экономические санкции против Кремля. Проханов, говорят, сына единородного не пожалел, подражая Создателю. Послал его на погибель - сражаться с "бендеровцами" куда-то на юго-восток Украины.

Нет предела самоотречению этих советских до мозга костей людей. Скоро жен станут отправлять на бойню, ведь полевой командир Стрелок набирает в батальоны и женщин тоже. Видела его личное обращение к прекрасному полу по этому поводу. Мы помним из истории, что управленцы из сталинского окружения легко жертвовали своими женами, как пешками в игре, когда женщин арестовывали по подозрению в "измене родине", шпионаже и всем таком прочем. Это традиционная совковая разновидность патриотизма - не жалеть ни своих, ни чужих. Ради мощи Мордора - всех строем в лагеря или на фронт.

Когда мы вышли с нашей растяжкой непосредственно на Лубянскую площадь, нас уже, конечно, ждали. Однако взяли нас не сразу, очевидна была растерянность дежуривших там полицаев. Они явно не привыкли к таким вольностям возле оплота непоколебимой власти в стране - здания ФСБ. А поскольку мы кричали, помимо"Смерть фашистской империи Путина" и "Свободу политзаключенным", еще и "Слава героям Майдана", нас заподозрили в прямом экспорте революции из самой Украины - непосредственно на Лубянку. Поэтому с большими почестями, так сказать, отвезли в приемную ФСБ, тем более, как мы поняли из переговоров по рации, ни "Китай-город", ни "Хамовники", никакой другой ОП нас брать к себе не пожелали. Места для нас, кроме как в ФСБ, не нашлось. Там попытались нас поочередно допрашивать, но на втором по счету подозреваемом в неблагонадежности сломались и отстали, не получив необходимого материала для заполнения бумаг.

В "Басманном" ОП, куда мы впоследствии были доставлены, мужскую половину нашей группы отпустили, составив протоколы по статье 20.2, а вот несговорчивую Лену Морозову решили оставить на ночь, выгнав предварительно из мусарни меня. В участке меня опознали в процессе общения, когда речь зашла о досмотре, - и начался скандал, поскольку я не позволила им это делать, и в итоге меня просто насильно в конце концов вынесли вон, чтобы я не мешала им обыскивать Лену. Но и Лена Морозова своим неповиновением так их расстроила, что они стали плохо за ней следить и в какой-то момент она просто сбежала оттуда на волю... Признаться честно, на такой благополучный исход - перекрыть Лубянку, побывать на допросе в ФСБ и мусарне и после этого спокойно вернуться ночевать домой, а не поехать на сутки в спецприемник - мы и не мечтали. Казалось, что хоть кого-нибудь да арестуют. Ан нет. Удивительный поход получился.

При всей кажущейся силе и прочности этого режима (после захвата Крыма - особенно), все больше напоминающего тоталитарный советский, не только полицаи в мусарне, но и завсегдатаи ФСБ произвели на нас впечатление из рук вон жалкое и беспомощное. Во-первых, они попытались нас обшмонать еще в автозаке, что было совершенно противозаконно ("А вдруг у вас взрывчатка?"), а также пробовали выводить по одному в приемную своего ФСБ. Но мы заявили, что выходим либо все сразу, либо садимся в сцепку - и им придется тогда нас вытаскивать силой, а мы еще станем скандировать что-нибудь крамольное, пока нас будут волочь по улице. Они испугались - и сразу пошли на уступки, мы вышли все вместе и без шмона.

Когда они изучили наши листовки, подобранные на Лубянке, а также развернули на полу наш баннер, надо было видеть их окаменевшие лица. То, что там было начертано, они прочли как "Свободу Стаханову" - тяжелое детство в СССР дало о себе знать. Про политузника Стомахина они даже не слышали, зато имена героев, дававших социалистической родине рекордные тонны угля да чугуна на душу населения, у них закодированы в генах. Что означает "империи смерть", они тоже не поняли. Пришлось им сообщить, в рамках небольшого политпросветвсеобуча, что империи вообще долго не живут и обречены умереть, а уж в XXI веке, да еще в Европе, такого рода конгломерат - это злокачественное образование, тянущее страну назад, в феодализм, азиатчину и рабовладение. Наша задача - лишь ускорить естественный процесс умирания этого нездорового конгломерата. Такие прописные истины для сотрудников ФСБ были большим открытием.

Приходится признать, что у нас нет сейчас надежд на поддержку населения страны, точнее, путинской Русни, которая нашей страной не является. Мы в ней - персоны нон грата, мягко говоря. Наши надежды связаны сейчас с Украиной, которая отстаивает свое право на независимое будущее в кровопролитной схватке с режимом, который мы, дикие аборигены Русни, вырастили себе и другим на голову. У украинцев есть все шансы на создание, пускай не сразу, своего незалежного национального государства, жить в котором будет нестыдно и комфортно. Тогда и нам будет проще, с такими цивилизованными соседями, своего дремучего царька с насеста сбросить. Только необходимо будет провести люстрацию всем, на ком этот злостный режим держался, чтобы он не возродился снова, как это случилось после 1991 года, - все завоевания бархатной революции постепенно оказались похерены. Людей, замазанных коллаборационизмом с путинскими, нельзя пускать во власть - ни силовиков, ни депутатов так называемых, ни "сотрудников администрации" всяких.

И надо помнить каждому из нас: делая какие-то шаги, пусть даже ничего не значащие, как может показаться, поступки, мы либо помогаем Мордору, либо понемногу убиваем его. Это лишь вопрос совести, личной ответственности каждого, вопрос выбора. Мы в ответе за ТАКУЮ страну, какую имеем, за ТАКОГО "президента", который имеет нас. И мы в ответе за войну, которую он развязал, а мы не помешали ему это сделать. Ответственность лежит на каждом, вот об этом забывать не следует.

СМЕРТЬ ФАШИСТСКОЙ ПУТИНСКОЙ ИМПЕРИИ

СЛАВА ГЕРОЯМ МАЙДАНА

ПУТИН БУДЕТ КАЗНЕН

Меня вызвали в суд Владивостока по заявлению прокурора Приморского края о признании книги "Ударные отряды против Путина" (совм. с А. Литым) экстремистским материалом.

2. Никакого оправдания терроризма в книге не содержится. Напротив, содержится осуждение терроризма. К примеру, про Саида Бурятского дословно сказано: "Саид, конечно же, террорист, и я не собираюсь его обелять". Далее в тексте книги говорится, что террор - следствие сложного клубка социальных, политических, экономических, религиозных и культурных проблем. Одним убийством террористов его не распутаешь. Поэтому необходимо комплексно изучать эту проблему.

3. Приведенная в тексте заявления цитата со стр.7 книги: "Только так, отрешившись от ненависти и предвзятого отношения к террористу и переключив свое внимание на воспитавшее его общество, мы сможем беспристрастно и спокойно исследовать мотивы его действий" находится в русле изучения проблемы терроризма. Она также не является оправданием терроризма. К тому же эта цитата принадлежит не авторам, а П.А. Кропоткину!!!

4. Цитата со стр. 13 "Но главное не это, а то, что вершиной пассионарного пика под условным обозначением Р6 на схеме Гумилев поставил именно самопожертвование, жертвенность для достижения поставленной задачи. Если мы станем рассуждать беспристрастно, то поймем, что Гумилев был прав - ведь именно тогда, когда люди были готовы пожертвовать своими жизнями ради идеи, возникали не только государства, но и целые народы" принадлежит опять-таки не авторам, а Саиду Бурятскому, авторская оценка деятельности которого приведена выше.

5. "Язык фактов", использованный в книге, не является "пропагандой взглядов" террористов. В предисловии к книге конкретно сказано, для чего он использован, и дано четкое и подробное осуждение их взглядов. Ниже привожу обширную цитату из предисловия.

"В принципе, есть что-то общее в утопиях современных исламских фундаменталистов и русских националистов - обе они обращены в прошлое, это такой обреченный, эсхатологический взгляд на нынешний мир. В их черно-белой картине видения для мира нынешнего не осталось цветных красок, он движется в никуда, все святое и чистое сосредоточено в мире прошлого. Но злые силы стремительно разрушают его остатки, он теряет последние кусочки, и вот, может быть, в отчаянной попытке задержать это падение, отстоять эти первозданные кусочки, люди готовы взять оружие, кого-то убить и даже пожертвовать собой.
...
У людей крайних взглядов сходно само восприятие действительности. И тем, и другим присущи схематичность и узость мышления, деление всех на своих и чужих, непримиримость позиций. В этом мог убедиться любой, кто хоть раз пытался спорить на каком-нибудь форуме с русскими националистами или исламскими фундаменталистами. Уверовавший в идею теряет способность внимать логическим доводам. Слова Абузагира Мантаева об абсолютном неприятии ваххабитами иного мнения вполне можно отнести и к радикальным русским националистам. Если же говорить о сходстве во внешних мотивациях, то и русские, и кавказские боевики в своих заявлениях называют свои действия ответом на чрезмерные репрессии правоохранительных органов, коррупцию во власти, безработицу, алкоголизм и прочие социально-экономические факторы. Некоторые наци-боевики героизируют северокавказское подполье и пытаются перенять его опыт. Это касается, например, «приморских партизан» и упомянутого в книге лидера российского отделения неонацистской организации «Blood&Honour» Сергея Голубева. В одном, правда, русские боевики пока что существенно отстают от их исламских «коллег» - это как раз в готовности к самопожертвованию. Нынешние русские террористы, в отличие от исламских, как правило, ей не блещут. Когда доходит дело до судов, они и вовсе отказываются признать свою вину, за редким исключением вроде Николы Королева. Однако нетрудно предсказать, что позиции будут меняться при ужесточении ситуации и дальнейшем развитии их относительно молодого движения.

И русские, и кавказские боевики указывают одинаковые причины своих действий, но прошлое, на которое устремлены их надежды, мифологизируют по-разному. Одни из них видят выход в националистической утопии, другие в религиозной. Однако религиозная утопия оказывается мощнее, стройнее и привлекательней. Популярная в среде наци-скинхедов языческая реконструкция или комбинированный православный сталинизм а-ля Квачков по многим параметрам проигрывают мусульманской идее. Объединительной идее против общего врага, с которым ассоциируется колониальный Запад и, как его представитель, теперешнее российское правительство, проигрывает и национализм раздробленных кавказских народов. Вот почему нередки случаи перехода боевиков-националистов разных этносов в ислам. Обратных примеров я не знаю. Эта тенденция продолжает сохраняться, несмотря на резкое осуждение и даже остракизм неофитов их былыми товарищами по национальным движениям.

И русские, и кавказские боевики на социальные вопросы ищут ответы не в социальной сфере, а в национальной или религиозной. Социальной критикой и мечтами о социальном равенстве наполнены тексты Анзора Астемирова и Ясина Расулова, приморских и орловских «партизан», которые я привожу в этой книге. Но их социализм сливается с национализмом или исламом, превращаясь в современный российский национал-социализм у одних и ваххабизм у других.

Что касается социального происхождения будущих террористов, то в целом оно достаточно обычно для нашей страны. Одни росли вовсе без родительского присмотра, другие в неполных семьях, третьи во вполне благополучных. Некоторые происходят из совсем простых семей, а некоторые из вполне интеллигентных. У многих, как, например, у Тихонова, Климука, Тамамшева, Мантаева, Луконина, Ковтуна и Савченко, кто-то из родителей или родственников работал в правоохранительных, военных или судебных органах. Обращает на себя внимание то, что у многих юных нацистов родители придерживались националистических взглядов. Но если родители выражали их лишь на словах, то с жаром впитывающие эти слова подростки пошли гораздо дальше.

Чтобы точнее понять побуждающие причины, для начала нужно попробовать выстроить саму цепь событий и узнать, что за люди в них участвовали. Это я и попробовал сделать в данном тексте. Я чередовал друг с другом биографии исламских и русских боевиков, полагая, что это позволит шире представить картину происходящего. В то же время из объемного списка террористов 2000-х героев для своей монографии я выбирал чисто субъективно. В поле рассмотрения попали лишь те их них, кто по той или иной причине вызвал у меня интерес - конечно же, я не претендую на полноту охвата. Есть немало и других, вполне ярких или известных персонажей, чьи биографии, тем не менее, не вошли в книгу.

Надеюсь, собранный мной материал послужит благодатной почвой для дальнейших исследователей. Я пытался говорить сухим языком свидетельств и фактов, свой собственный голос сводя к минимуму. Во многом ориентиром для меня послужила структура книги Вересаева «Пушкин в жизни», вообще целиком состоящей из расположенных в хронологическом порядке цитат из воспоминаний, переписки, дневников знакомых поэта и его самого.

Но, тем не менее, ошибок и неточностей избежать невозможно. Ведь одни мои герои жили совсем недавно, другие живут сейчас. Их биографии не прошли испытания временем. Да и сам зачастую конспиративный характер их деятельности не предполагает излишней огласки и публичности. В работе я старался использовать и сравнивать как можно больше разных источников, ссылаясь на наиболее правдоподобные. Но почерпнутые оттуда данные далеко не всегда могут быть надежны - среди них протоколы допросов свидетелей и обвиняемых, выступления в суде, материалы следствия, попавшие в прессу или переданные сторонами защиты и обвинения. Все мы понимаем, насколько достоверными могут оказаться сведения, полученные в результате действий нашей правоохранительной системы. Поэтому я стремился максимально сверять аргументы противоположных сторон, в сомнительных случаях предоставляя слово им обеим. Лакуны наверняка остались, и многое еще предстоит исправить, но дело за временем - в скором будущем обязательно всплывут новые материалы, проливающие свет на темные пятна в истории недавних событий".

Задержание Лимонова на Триумфальной 31.01.2014. Фото Евгении Михеевой/Грани.Ру

Согласованные (разрешенные властью) митинги… не позволяют оппозиции достигнуть целей… Оппозиция не может выразить свой протест… власть неизбежно рассматривает проведение разрешенного ею митинга как жест покорности со стороны уведомителей… Единственная цель, достигаемая согласованным митингом, - сплочение сил, встреча соратников и единомышленников - также выглядит пирровой победой, самооценка после такого действа невысока. Ибо невелика доблесть собраться там, где власти разрешили... Таким образом, очевидны преимущества несогласованных митингов… Я уверен, что Триумфальную площадь никто не вычеркнет. Только широкая непартийная коалиция граждан уберет единовластие.

Эдуард Лимонов, писатель и политик. 18 октября 2010 года

Сегодня на Триумфальной площади можно будет обо всем об этом говорить и поразмышлять.

Приходите, полиция задерживать не будет, станет охранять.

Традиция митингов Стратегии-31 будет продолжена в новом формате.

Он же. 31 мая 2014 года

Мы давно уже существуем в условиях какой-то затяжной, незатихающей войны, которая одну за другой уносит жизни самых незаменимых и самых лучших. Так что даже восприятие как будто притупляется уже, не давая в полной мере оценить величину и значимость этих потерь.

Сегодня вот – убит Андрей Миронов. Очередная жертва этой войны.

К сочетанию таких слов невозможно привыкнуть, не стыкуются они как-то друг с другом. Андрей Миронов, и – убит...

Лет шесть назад Андрей познакомил меня с Лейфом Ховельсеном, выдающимся норвежским гуманистом и последовательным христианином. В какой-то очень холодный дождливый день мы пришли в гостиницу при посольстве Литвы, где останавливался Лейф, и провели около трех часов в очень интересной беседе с этим удивительным человеком. Андрей не жалел сил помогать людям общаться друг с другом, выполняя как бы между делом роль переводчика. А встретиться или посодействовать встрече именно с этим человеком было для него чем-то особым, потому что идеи движения «морального перевооружения» или «инициативы перемен» были чрезвычайно близки Андрею. Он ездил в местечко Ко в Швейцарии на регулярные съезды движения, один из главных смыслов которого – стремление менять мир к лучшему через собственную личностную эволюцию к добру, через прощение и взаимопонимание. Рядом с Лейфом Ховельсеном, одним из основателей этого движения, Андрей смотрелся как родственник – настолько они были чем-то похожи. Несмотря на возрастную разницу - ведь Лейф участвовал в антифашистском сопротивлении еще в начале Второй мировой войны.

При содействии Андрея Миронова в России была переведена и издана книга Лейфа Ховельсена «Сквозь стену», кдючевой эпизод которой - момент прощения гестаповца, жестоко пытавшего Лейфа в застенках, когда роли поменялись и бывший палач оказался под стражей. Ненависть не останавливается, а умножается и совершает свою разрушительную работу в душах, сердцах и окружающем мире, пока кто-то не остановит ее состраданием, прощением и любовью, утверждал Лейф - и доносил теплоту этого понимания до множества людей в Европе. Андрей же был незаметным, но действенным проводником идей «морального перевооружения» в России.

Андрей был на удивление скромным человеком. Казалось, он специально стремится держать себя так, чтобы его не замечали, не приписывали ему заслуг, а воспринимали все, что он делает, как нечто само собой разумеющееся. При этом он умел проделывать в одиночку такую работу, какой могла бы заниматься целая организация. И конечно же, он был патологически бескорыстен.

Я познакомилась с Андреем в 1989 году, когда вместе с Нийоле Садунайте, бывшей политзаключенной из Литвы, зашла к Валерию Сендерову, у которого квартира была в то время одновременно пресс-центром для иностранных корреспондентов, штабом Международного общества прав человека и московским филиалом редакции «Русской мысли». Вслед за нами к Валерию пришел какой-то вдумчивый европеец с молодым переводчиком, и завязался разговор, касавшийся положения дел в стране и проблем прав человека. Переводчик работал мастерски. Узнав, что по основной специальности наш зарубежный собеседник – врач, Нийоле поделилась тревогой о здоровье Ольги Тихой, вдове погибшего в пермских лагерях украинца Олексы Тихого. Врач стал задавать детальные вопросы, с Ольгой связались по телефону, и меня удивило, как ловко справляется переводчик с фактически синхронным переводом, требующим специальных познаний. Лишь в конце беседы мы узнали, что он тоже политтзек, вернувшийся из заключения в первую волну горбачевской амнистии, что языки он изучил самостоятельно и что это вовсе не главная его работа.

Вскоре мы стали очень часто видеться с Андреем в связи с деятельностью наспех созданной группы в защиту политзаключенных. Регулярные собрания группы проходили у меня дома. Андрей жил недалеко от меня и почти не пропускал наших посиделок. В группу входили Кирилл и Пинхос Абрамович Подрабинеки, журналистка Марина Перевозкина, Ася Лащивер, другие заметные люди. Андрей был тихим и немногословным на фоне нашей довольно шумной компании, но советы давал всегда по делу и в работе был человеком, можно сказать, незаметным – и незаменимым.

К нам тогда регулярно приходили освобождавшиеся, но взять интервью у Андрея почему-то не приходило в голову. Наверное, потому, что он воспринимался как защитник политзаключенных, а не как объект защиты. Он много говорил о других людях, а о своем тюремно-лагерном опыте почти не рассказывал. Только по отдельным обмолвкам можно было понять, что он пережил тяжелый прессинг во время следствия.

А судебно-следственная эпопея Андрея такова. Его арестовали в августе 1985 года и держали под следствием в тюрьме Ижевска. В апреле 1986-го Верховный суд Удмуртии приговорил его к четырем годам колонии строгого режима и трем ссылки. Приговор, надо сказать, был диким: распространение (передача для чтения своим знакомым) "Колымских рассказов" Варлама Шаламова и работы «Социализм как явление мировой истории» Игоря Шафаревича, разговоры в узком кругу на политические темы с критикой режима и прослушивание зарубежных радиостанций – вот все, что вменялось Андрею. В Москве за такое вряд ли бы тронули. А вот в глубинке КГБ лютовал, и Москва это поддерживала. В конце июля 1986 года Верховный суд РСФСР оставил приговор в силе, несмотря на начинавшуюся перестройку.

Андрей наблюдал неутешительное поведение знакомых, дававших обильные показания против него, предательство друзей, способное приводить к полному упадку духа. Но своей вины он не признал, в содеянном не раскаялся, никаких показаний на других не дал. Срок отбывал в политической зоне в Мордовии. Освобожден был в первой половине 1987 года. И сразу же занялся деятельностью в защиту оставшихся политзаключенных, активно используя при этом знание языков. Ему легче, чем нам, было информировать о положении дел с правами человека в стране иностранных корреспондентов и представителей международных правозащитных организаций.

Когда политзаключенных советского периода уже выпустили (этот процесс длился около четырех лет), Андрей чутко следил за политическими делами новой эпохи. Помню его на процессе псевдошпиона Вила Мирзаянова. Мы стояли в пикете напротив здания суда, а Андрей общался с иностранцами, растолковывая им, по-видимому, суть происходящего.

Андрей очень переживал за Стаса Дмитриевского во время его процесса в Нижнем Новгороде. Мы часто говорили с ним об этом по телефону. Андрей говорил, что Дмитриевского судят так же, как нас судили в советское время, что пошли уже процессы в духе тогдашнего преследования инакомыслящих, что об этом нужно говорить. Он активно информировал об этом деле своих знакомых в Европе, и то, что Стаса не посадили тогда, отчасти и его заслуга.

В Чечню Андрей стал ездить с самого начала активных боевых действий. Его видели в самых опасных точках Грозного во время бомбежек в январе 1995 года. На протяжении всей первой войны Андрей был организатором и участником разнообразных переговорных процессов, относясь при этом сдержанно и беспристрастно к обеим сторонам конфликта.

Андрей участвовал в гражданских акциях, в пикетах и митингах, и его неоднократно задерживали. Однако он никогда не выходил в первые ряды, не разворачивал больших плакатов, а стоял где-нибудь сбоку, почти незаметно, разговаривая с кем-то или просто тихо присутствуя. Его можно было встретить и на Стратегии-31, на митинге на проспекте Сахарова либо на Болотной, но более всего – на мероприятиях против войны или в защиту политзаключенных.

В последний раз я видела Андрея у Замоскворецкого суда в день чтения приговора болотным узникам 21 февраля. Помню, я выразила радость, что много людей пришло, а он посетовал, что мало. Мы много говорили об Украине. И слушали рассказ стоявшей рядом девушки, которая побывала на Майдане и делилась светлыми впечатлениями.

Просматривая фотографии того дня, я с грустью увидела, что снимала в том момент все вокруг – толпу людей, автозаки, плакат «Свободу узникам 6 мая», повисший с воздушными шарами на проводах. А вот Андрея не сфотографировала. Видно, неловко было в упор снимать человека, не любившего сниматься. Но зато я обнаружила фотографию Андрея, сделанную месяцем раньше в холле Замоскворецкого суда во время прений сторон на процессе. Видно, это одна из последних его фотографий, и я рада, что многие перепостили ее уже у меня с фейсбука.

Андрей был убежденным противником войны, сторонником исключительно ненасильственных методов борьбы и мирного разрешения конфликтов. Он восхищался Майданом и горячо поддерживал его. Но он не мог поддержать силового решения проблемы Донбасса. Когда многие из нашей оппозиции, включая бывших правозащитников, высказались в том или ином виде за беспощадное подавление, Андрей просто поехал туда, чтобы наглядно показать, чем оборачивается подобное решение политических проблем и каково в результате приходится ни в чем не повинным жителям, многодетным семьям, старикам и детям.

За это и поплатился жизнью.

Может быть, вчитываясь в этот последний его репортаж, вглядываясь в фотографии, сделанные тридцатилетним Энди Роккелли, погибшим вместе с Андреем, люди убавят воинственный пыл и задумаются о том, что есть вещи куда более важные, чем политические настроения и пристрастия. Если не ради человеколюбия как такового, то хотя бы ради памяти об Андрее.