Я попал в Чернобыль ровно год назад. Вместе с известным украинским режиссером-документалистом Сергеем Буковским мы поехали, как у нас в кино говорят, «осматривать натуру» для съемок фильма нового проекта к 20-летию распада СССР для телеканала ARTE.

В Зоне теперь построили гостиницу барачного типа для иностранцев. Налаживают турбизнес. Говорят, один день прогулки будет стоить около 200 долларов.

Мы побывали не только в Припяти, куда, собственно, и будут возить интуристов. Объехали довольно внушительный диаметр вокруг – сначала почти до самой границы с Белоруссией, потом километров 60 на юг, потом на северо-запад.

Не буду останавливаться на личных впечатлениях – их много, и обо всех не расскажешь. Скажу только о главном. Об ощущении невероятного путешествия на машине времени, которым, собственно, и является поездка в Зону.

Остановившееся, законсервированное время излета советской эпохи – вот что такое Чернобыль сегодня. Его приметы повсюду – на стендах о соцсоревновании, на лозунгах и панно Дворца культуры, в разрушенных школах, в газетах на полах зарастающих исполинскими травами изб с провалившимися крышами.

Вспоминается Макондо Габриэля Маркеса – самый точный образ выморочной литературной реальности, ставшей абсолютно зримой материальной явью.

Полесские джунгли неумолимо поглощают последние на планете останки советской цивилизации. То, что не под силу флоре, по зубам фауне – повсюду следы кабаньего, лосиного, волчьего присутствия. Зайцев и лис мы видели прямо среди бела дня, и неоднократно. По словам сопровождавшего нас биолога, развелось очень много мышевидных грызунов. Однако никаких особых «мутаций», о которых писали в конце 80-х, сейчас вроде бы не наблюдают.

В Зоне по-прежнему живут люди, и не самоселы, а вернувшиеся в свои хаты старики. Они официально не существуют, по бумагам не проходят, в выборах не участвуют. Но власть милостива - закрывая глаза на их «официальное» несуществование, она все же раз в неделю подвозит им фургончик-автолавку, а раз в месяц – почтальона с пенсиями. В некоторых селах поставили рации, у многих есть подаренные детьми «мобилки».

Периодически в Зоне отлавливают людей, скрывающихся от правосудия, и армейских дезертиров. Рекорд поставил один сбежавший из армии хлопец, поселившейся в брошенной хате и промышлявший рыбалкой и охотой почти полгода. Его быт был полностью налажен: в деревнях по-прежнему можно найти все необходимое – от швейной иголки до трактора.

Раз в год, обычно на Пасху, сюда разрешают приезжать на кладбище родственникам похороненных здесь людей. Вот и в этом году разрешили. Люди приезжают на автобусе, а дальше разъезжаются по своим селам. В первые после аварии годы многие поджигали свои хаты, из-за чего возник страшный пожар 92-го года когда, говорят, горело ползоны.

Отчего жгли – со зла? От отчаяния? Думаю, что скорее всего это была реакция на невыносимый для разума абсурд здешней реальности. Потому что здесь, в Зоне, наглядно и зримо явлена метафора не производственной катастрофы атомного энергоблока, а тотального полураспада всего строя жизни трех-четырех поколений новой исторической общности – советского народа. Да и вообще тотального крушения всей химеры советской реальности. Которая была не чем иным, как попыткой восстания злых сил против самих основ Жизни. Против естественных форм бытия. Против основ мироздания.

Думаю, что возврат к «советскому», столь усиленно культивируемый с приходом к власти людей, про которых одна еврейская бабушка сказала мне очень точно «да они все давно умерли, но их забыли похоронить», - так вот, это возвращение власти Не-бытия, не-Жизни, а точнее, Антижизни в Бытие и в Жизнь. Танатоса в Эрос. Сила, которую называют Природа, Жизнь, Бытие, Бог, никогда не прощает этого.

Стоит прокатиться на этой доступной всем машине времени, чтобы очень отчетливо, всей кожей это почувствовать. И понять потом, что никакие точки еще не поставлены. В этом, по-моему, и заключается главный урок Чернобыля.

(Смотреть фото)

В конце лета будет двадцать лет попытке осадить перестройку советского режима, в конце года - двадцать лет роспуска ССCР, сведения его к одной Российской федеративной республике, уже не именуемой социалистической. У нас, мол, теперь капитализм, рынок и демократия. Не та экономика, что была, не та политика. Но и двадцать лет спустя – это вранье. Объявили одни перемены, а произошли совсем другие.

Объясняют это тем, что капитализм и либерализм чужды России по природе. Потому и западные порядки ей навязать не удалось. Дескать, Россия – это вам не Запад. Звавшие себя либералами пошумели, но большей частью пошли прямо во власть, а частично с ней сотрудничают, изображая оппозицию. Россия, мол, живет по особой Русской Системе, где что-то значит только власть как таковая.

На деле еще Киевская Русь отличалась от западноевропейских княжеств немногим больше, чем они друг от друга. Хоть она и возникла поздней государства франков, но поддерживала отношения с Восточной Римской империей – Византией - и тоже переняла там христианство и многое другое. Повлияло на русскую жизнь и монгольское иго, длившееся четверть тысячелетия, но арабы еще дольше владели Испанией, европеизм и капитализм которой никто не отрицает.

Да и западные буржуазные революции и тамошние либеральные общества - не явления природы. Жестоких самодуров на тронах и там было хоть отбавляй. Против них там боролись, но и у нас тоже. Просто на Западе феодальная реакция в борьбе отступила, а у нас взяла верх.

Но прояснить, почему так случилось, мешает гордыня. Проще рассуждать об особой Русской Системе, чем объяснить успех феодальной реакции. Вера в то, что власть всемогуща и, если беспощадна, пересилит законы природы и общества, у нас господствует. Ленин, враг царизма, не видел лучшего способа пресечь его зло, чем взять еще больше власти. Его манил не социальный компромисс, как в XIII веке графа де Монфора, создателя английского парламента, и не массовое сопротивление, как в ХХ веке Ганди в никак не западной Индии.

Но миф о всесилии власти, и малой долей которой ни с кем не следует делиться, создал не Рюрик и не Ярослав Мудрый. Он возник с обращением русского национального государства в империю, строившуюся иначе, чем западные. При Иване III с 1480 года Москва уже не зависела от монголов, а при его сыне Василии объединила все русские земли. Русь Ивана III тоже не очень отличалась от Запада, где не все государства еще были национальными. Колумб отплыл в Индию и открыл Америку через десять с лишним лет после стояния на Угре.

Но внук Ивана III, Иван Грозный, первым принявший царский титул, взял в 1552 году Казань, в 1556-м Астрахань, а в начале 1580-х Ермак покорил Сибирь. Через сто лет после обретения независимости русское национальное государство несказанно выросло, и тут стали складываться особенности, ощутимо его потом изменившие. Вводились заповедные лета, в которые даже в Юрьев день запрещали крестьянский переход от одного барина к другому. А потом и этот день отменили, и феодальная зависимость, слабевшая в Европе, обратилась у нас в крепостное право.

И колониальные захваты, с конца XV века тоже проводившиеся не одной Россией, у нас понимались не как распространение своей власти на чужие земли, а как их включение в состав своей, отчего национальное государство становилось все менее национальным, не столько следуя своей природе, сколько ей переча.

Не то чтобы испанцы или англичане не создавали империй или были милосердней - отличие России в том, что в ее империи не было метрополии. А ее колонии не считались колониями. Всю империю целиком выдавали за национальное русское государство. А в нем была закрепощена половина титульного народа, что и создало впрямь особую ситуацию, поныне любезную власти. Любезную тем, что она расколола русский народ.

Меньшинство, хоть не такое малое, имело от империи личные выгоды. Но закрепощенному (а в советские годы – лишенному паспортов) большинству было не лучше, чем покоренным, да оно еще должно было первым за эту империю умирать. Русская империя обратила в рабов русский народ. В Европе так не было. Вот и спутались у нас понятия.

После августа 1991-го и роспуска СССР нашу ужавшуюся империю опять выдают за национальное государство. Уже хотят уничтожить этнические автономии. Но без тоталитаризма тут не обойтись - не только потому, что восстанут «инородцы», но и потому, что уйдет обоснование неравноправия меж русскими, уже нередко размышляющими, кто их покорил. До 1917-го кажется, что помещики, говорившие по-французски, а ныне – москвичи и питерцы.

Александр II, освободив крестьян и создав отличную судебную систему, дал возможность развития, но не уберег страну от революций и крушения. Увы, и при нем монархия не стала конституционной, не возникли представительные органы, пусть сперва неравноправные, но позволяющие публично и мирно разрешать нараставшие противоречия, не вынуждая людей идти с иконами к царю на Дворцовую. Империя неспособна предложить ненасильственные методы разрешения социальных противоречий. Вот многим и кажется, что Россия обречена. А обречена империя. Если русское национальное государство из нее выйдет, оно спасется.

Это спасение не просто в свободных выборах. Им нынче мешают не одни «подсчеты». Власть над информацией не дает различить тех, кого стоит выбирать. А выбирать могут только свободные выбирать. В империи это невозможно. Наивны мечты уговорами осадить царскую волю. Псевдолиберал Чубайс сулит «либеральную империю» - но это оксюморон, сочетание несочетаемого, миф, не более достоверный, чем коммунизм. А настоящему либералу близок антиимперский демократический национализм покоренных народов, но ему близок и антиимперский национализм титульных крепостных, которых империя гонит покорять другие народы. То есть русский демократический антиимперский национализм.

У нас нет свободных дискуссий, и слова теряют свои значения. Понятия «левый» и «правый» в ходу с точностью до наоборот, поперек их историческому смыслу. Имперскую претензию править другими у нас считают национализмом. Извращено и понятие «либерализм». А смысл его не в том, чтобы уберечь тоталитарную власть от разлада со здравым смыслом, чего, возможно, хотел, служа Путину премьером, Касьянов, а в том, чтобы служить не царю, а отечеству.

Первое дело российского либерализма - избавить русских от обязанности силой держать покоренные народы. Проблема даже не столько в том, что это 20% населения, сколько в том, что большая их часть живет в областях векового расселения и вертикаль на них там давит, а они вправе сами решать, как им жить. Неплохо бы, если в союзе с Россией, но с правом выйти, если мы его нарушим. Увы, наша имперская власть не может свои обязательства не нарушать.

В национальном русском государстве отпадет нужда в обильном применении силы, не будет оправдания несметным внутренним войскам и гигантским силовым органам. Там русская власть не сможет быть независимой от русских и бездумно убивать. А империи без силовиков не выжить. Оттого освободиться от нее России еще важней, чем Чечне. Ведь в условиях свободы она выиграет быстрей. Как выиграла Германия без гитлеровских завоеваний.

В самом начале кампании я общалась с Борисом Немцовым по поводу Федора Мирзаянова, и Борис сразу проявил большое участие в этом деле: подписал обращение к министру иностранных дел России Лаврову в поддержку Федора, пообещал позвонить послу России в Беларуси Александру Сурикову по этому вопросу. Сегодня я общалась с Борисом, и он сказал, что Суриков пообещал на суд к Федору направить наблюдателя в статусе консула Российской Федерации.

Информацию о том, что российские наблюдатели будут на суде над Федором Мирзаяновым, подтвердил и отец Федора, российский гражданин Рим Мирзаянов: «Я разговаривал с заведующим консульским отделом РФ в Беларуси Конякиным Игорем Юрьевичем. Он спросил, почему я сам не могу присутствовать на суде, я ответил, что по производственной необходимости не могу. Он сказал, что в этом случае они буду представлять мои интересы на суде».

Суд над Федором Мирзаяновым назначен на 27 апреля, 10 утра в суде Партизанского района г. Минска.

Напомним, что 21-летний гражданин Беларуси Федор Мирзаянов был арестован в за участие в акции протеста 19 декабря в Минске против фальсификаций на выборах президента. Его обвиняют по части 2 статьи 293 (участие в массовых беспорядках). Эта статья предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок от 3 до 8 лет. Следствие до сих пор не предъявило доказательств вины Федора, тем не менее его удерживают в тюрьме, а расследование ведется, по свидетельству отца Федора, в закрытом режиме с элементами давления и запугивания.

Начиная с 14 апреля в Москве активисты движения «Солидарность» каждый будний день пикетировали здание МИД РФ с требованием направить наблюдателей от российской дипломатической миссии в Беларуси на суд к Федору Мирзаянову, который является сыном россиянина, а значит, считают организаторы кампании, «дело Федора Мирзаянова затрагивает и российские интересы». В приемную МИД РФ и на сайт российского МИДа каждый день поступали обращения в поддержку Федора. Обращение в его поддержку также подписали известные российские политики, правозащитники, гражданские активисты и деятели искусства: Евгения Чирикова, Андрей Бильжо, Лев Пономарев, Борис Немцов, Гарри Каспаров, Владимир Буковский, Артем Лоскутов, Дмитрий Спирин, Борис Кагарлицкий, Андрей Суздальцев. С текстом обращения можно ознакомиться здесь.

Мы считаем, что наши дипломаты должны присутствовать на суде для того, чтобы добавить прозрачности и открытости процессу, мы не сомневаемся в том, что никаких доказательств вины Федора нет, потому считаем важным, чтобы наши дипломаты на суде сами стали свидетелями того, как вершится «правосудие» в Беларуси, чтобы потом, если приговор будет обвинительным, не было сомнений, что у россиянина отобрали сына под полностью выдуманным обвинением.

...в Чечне сейчас уровень терроризма упал в значительной степени, и прогресс по всем основаниям, включая права человека, имеет огромный прогресс. Может быть, Чечня является по степени прогресса в обеспечении прав человека чемпионом за последние 10 лет на Европейском континенте – там, конечно, не так права человека защищены, как хотелось бы, но по степени улучшения по сравнению с другими регионами, думаю, нет другого региона в Европе в такой степени. И это признает большинство тех, кто посещает Чечню из наших иностранных коллег.

Ссылка

К этому журналу у меня какое-то особое отношение. Я помню до сих пор, как я впервые взял его в руки. Это была, между прочим, середина 60-х. И я был, соответственно, очень юн. В газетном киоске мне бросилась в глаза обложка, с которой на меня почему-то дохнуло чем-то основательным, интеллектуально свободным и в хорошем смысле взрослым.

И я купил этот журнал, воображая, что войти в вагон в метро, держа в руках журнал с таким "умственным" названием, очень даже комильфо. Справедливости ради все же добавлю, что и тогдашние "Вопросы литературы" были вполне ничего себе, но "Искусство кино" еще и выглядело как-то не по-здешнему, без советско-академического аскетизма.

А потом я стал его читать и с каждой последующей страницей убеждаться в правоте своего вполне случайного выбора. Там было много такого, чего я не мог себе вообразить в прочих изданиях того времени. Сценарии фильмов, которые не шли в наших кинотеатрах, разборы, воспоминания. Все серьезно, основательно, увлекательно и, главное, очень свободно, без вороватых подмигиваний и трусливых оглядок по сторонам.

Шли, как говорится, годы, а журнал все не давал и не давал мне повода для разочарования. Не дает и теперь, хотя я читаю его чуть реже, чем прежде. Все-таки уж слишком всего много кругом.

Но я очень благодарен этому журналу. И не только как читатель. В годы поздней перестройки именно этот журнал начал публиковать авторов, которых другие издания в те годы издавать не слишком-то торопились. В числе этих авторов оказался и я. В общем-то, горжусь, если честно.

Друзья, с юбилеем вас! Вы уже живете достаточно долго. И это прекрасно! А я желаю жить вам даже не долго, а, прямо скажем, вечно. Знаю, что задача непростая, но отчего бы не попробовать. Тем более что вы это заслужили.

Около года назад я в разговоре с ректором СПбГУ просил что-то сделать для повышения базовых окладов сотрудников. В ответ услышал, что администрация считает нецелесообразным общее повышение зарплаты - куда важнее выделить тех, кто работает хорошо, и дать им высокие персональные надбавки. Время шло, напряжение усиливалось - его только подстегивали оптимистичные заявления руководства о том, что средняя зарплата в университете составляет 50 тысяч рублей. Сотрудники жаждали знать, с кем это их так красиво усредняют.
Наконец, в начале апреля была опубликована интересная таблица, в которой по каждому факультету были приведены зарплаты 10% самых высококооплачиваемых преподавателей и 10% наименее оплачиваемых. Как я и пытался объяснить ректору, проблема не в средней зарплате, а в том базовом минимуме, который человек получает, даже если он не люб администрации и не осыпаем премиями. Если это молодой преподаватель, который только устроился на работу и не успел ничего такого заслужить. Только три факультета дают таким сотрудникам зарплату больше 20 тысяч рублей, а остальным трудно конкурировать по уровню предлагаемых доходов с развешанными по всему городу объявлениями о найме на работу в знаменитую фастфуд-сеть. В итоге ректор приказал повысить на незначительную сумму с 1 мая зарплату для ассистентов и старших преподавателей, а также привязал формулу зарплаты проректоров к зарплатам 10% самых бедных.
Лично мне ни горячо, ни холодно от того, сколько зарабатывает проректор. Но есть люди, для которых этот разрыв в уровне оплаты труда оказался чрезмерно унизительным. Так, профессор В.Л. Рапопорт с физического факультета открыл сайт, где заявил о готовности провести забастовку, а если не поможет, то и голодовку. Его требования в финансовой части заключаются в выделении дополнительных средств профессорам по миллиону рублей в год, из которых те будут оплачивать работу своих научных групп, а особо выдающимся (которых выберет комиссия, например, из МГУ) - по два и по три миллиона. Также он потребовал от Дмитрия Медведева отправить в отставку ректора СПбГУ Николая Кропачева и заменить его другим, но обязательно сотрудником физического факультета.
А через неделю прошло собрание Уличного университета (самоорганизованной группы активистов, преимущественно левых взглядов), на которой обсуждалась перспектива забастовки. Я изложил там свое видение - мне представляется вполне реальным попробовать провести предупредительную забастовку, например, в сентябре, с четким требованием повышения базовой зарплаты преподавателя до уровня, который обещает в своей рекламе "Макдоналдс". Мне кажется, стыдно не исполнить такое требование.

Собрание Уличного университета: видео Граней-ТВ

Красота страшная сила. Что ж удивительного, что она может заставить потерявшего голову невзрачного пожилого эффективного менеджера Акакия Акакиевича носиться по аптекам со всем своим телевизионным пулом и строго проверять – «Ужо тебе!», продается ли в них говенный Танечкин арбидол.

Стас Белковский мне друг, но истина дороже. Национальное достояние не может быть брошено на 15-20 лет в российскую женскую колонию с ее чудовищными нравами. Я давно уже зарезервировал для нее каюту-люкс на верхней палубе «Воровского парохода», покидающего навсегда отечественные берега под звуки торжественного марша «Прощай, отмытая Россия!».

А срок за нее отмотает (в добавление к своему собственному) ее представительный супруг. Если вспомнить, что ряд его подельников по приватизации в Челябинской области уже пали от рук наемных убийц, этот самоотверженный акт верности супружескому долгу окажется для него одновременно и весьма разумной мерой безопасности. Целее сохранится.

Я не очень хорошо знаю историю, что, наверное, непростительно для человека, который варится в политике. Однако я пытаюсь восполнить пробелы в своих знаниях, используя знания других людей. Это необязательно «свои», те, кто идет по жизни рядом. Бывает, что в этой роли выступают оппоненты. Придирчивые критики, они часто бывают хорошими учителями.

На этот раз в роли источника исторических сведений выступила... Валерия Новодворская. Точнее, некто, кто процитировал ее в комментариях в блоге Эдуарда Лимонова. Речь шла о партии кадетов и о так называемом «Выборгском воззвании», озвученном этой партией после роспуска 1-й Государственной Думы. Я нашел текст воззвания. Вот цитата из него:

«Граждане! Стойте крепко за попранные права народного представительства, стойте за Государственную Думу. Ни одного дня Россия не должна оставаться без народного представительства. У вас есть способ добиться этого: Правительство не имеет права без согласия народного представительства ни собирать налоги с народа, ни призывать народ на военную службу. А потому теперь, когда Правительство распустило Государственную Думу, вы вправе не давать ему ни солдат, ни денег». Ну и так далее, не поленитесь, взгляните.

То, что на этот исторический документ навела г-жа Новодворская, для меня лично никакого значения не имеет. Да хоть дьявол! А вот сам факт, прецедент, важен чрезвычайно.

Вы, наверное, догадались - я о недавнем предложении Лимонова оппозиции и гражданам в дополнение к Стратегии-31 развернуть широкую кампанию гражданского неповиновения. Конкретно речь идет об активном отказе от избирательного права и от участия в жизни государства, в том числе в форме уплаты налогов. Лимонов предлагает наращивать мощь гражданского неповиновения до тех пор, пока в стране не пройдут свободные выборы.

Интересна реакция комментаторов на высказанное предложение. Они разделились примерно на два лагеря. Тех, кто так поступает уже давно, и тех, кто в шоке от подобного предложения и не верит в способность личного противостояния с государством. Последние ссылаются на бытовые трудности и неудобства и делают вывод о безумии Лимонова.

Между тем предложение-то очень даже верное и уместное. Предлагается самый что ни на есть мирный и ненасильственный способ давления на государство. Никаких вооруженных восстаний, крови и т.п. ужасов! Все строго по моде времени – экономические рычаги, неучастие... Чего лучше? Те же, кому и это кажется «слишком», просто покорные рабы и всегда будут против любой формы протеста. Плохому танцору знаете что мешает.

Также в пользу предложенного способа протеста свидетельствует то, что столетие назад подобное уже предлагалось в России, и не кем-то, а партией конституционных демократов, предтечами современных либералов.

Особо отмечу, что речь не идет о строгом следовании «списку Лимонова»: НЕ избираю, НЕ участвую, НЕ плачу. Мы же не в тоталитарном государстве живем! Каждый волен сам выбирать объем этих «НЕ». Главное – осознать себя общностью на основе отрицания ЭТОГО государства, несправедливого и преступного. А затем начать расширять круг «своих», тех, кто осмелился выступить против, одновременно выстраивая альтернативу.

Кстати, задача эта – максимальный отказ от соучастия в делах государства - должна быть близка либералам как никому другому. Ибо предполагает прежде всего самостоятельность личности. По-хорошему, именно либералы, успешные и образованные, независимые от помощи государства, должны инициировать и первыми продвигать новые формы гражданского неповиновения.

Ну, а трудности... Трудности были всегда. Вчера многие из вас праздновали Пасху только потому, что пару тысяч лет назад Иисус со товарищи не побоялись начать свое великое дело.

Почему я приехал на процесс над Тихоновым и Хасис? Попробую прояснить.

Довольно давно уже занимаюсь попытками художественного осмысления психологии терроризма, фашизма и ответного антифашизма, вообще радикализма. Мне кажется, такой подход должен присутствовать наряду с сугубо журналистским или сухим социологическим подходами. Пытаюсь понять, как эта психология зарождается и как проявляется, что движет людьми, ею инфицированными.

Начал я интересоваться подобными проблемами еще году в 2002-2003, когда записывал на диктофон участников движения «антифа» - тогда они только появились, и об их движении мало кто знал. В итоге на основе этого документального метода «вербатим» выпустил небольшую книжку под названием «Дать пизды» с подзаголовком «Герои уличных невидимых фронтов», она потом в Интернете расходилась.

Из того, что было относительно недавно, – суд над Ерофеевым и Самодуровым, организаторами выставки «Запретное искусство-2006», я ходил на некоторые заседания, а после окончания процесса записывал представителей разных сторон. Суд был инициирован, как называли их Ерофеев с Самодуровым, «карликовыми фашистскими или полуфашистскими» организациями – «Народным собором» и «Народной защитой». На самом деле подсудимые и их адвокаты абсолютно упустили из виду представителей других, не менее любопытных организаций, которые выступали свидетелями обвинения. Например, отца Павла Бурова, духовного лидера движения «ЖБСИ» («Жизнь без страха иудейска!»), которому даже РПЦ запретила ношение рясы и служение за чересчур радикальные взгляды, или Георгия Боровикова, лидера «Памяти», который по совместительству является адептом Русской катакомбной церкви епископа Сиверса. Боровиков обвинял в кощунстве художников Бахчаняна и Косолапова, вмонтировавших в изображение распятия вместо лика Спасителя орден Ленина, а в картинку с окладом иконы Казанской Богородицы – фотографию икры, в то время как, судя по опубликованной в Интернете информации, адепты этой церкви сами молятся Адольфу Гитлеру под именем святого Атаульфа Германского и поклоняются иконам, на которых вместо облика Христа запечатлена физиономия Гитлера.

Работа над материалами процесса вылилась в документальную пьесу «Оскорбленные чувства», презентация которой прошла на последнем фестивале «Золотая маска». Но, мне кажется, дело это настолько знаковое, что к нему еще предстоит не раз возвращаться, и вынесенный там приговор, пусть по мнению многих и достаточно мягкий, позволяет констатировать, что у нас сегодня если и не фундаменталистское, то, во всяком случае, полуфундаменталистское государство.

Если переходить уже к нынешнему времени, то, мониторя процесс дальнейшей общественной радикализации, я заинтересовался личностью Саида Бурятского. (От Саида Бурятского к Никите Тихонову)

В комментариях к моей колонке о компании Russia Today читатели приводят прекрасные примеры, свидетельствующие о том, что RT сделала ставку на конспирологию и маргинальную журналистику: всюду у них масоны, иллюминаты, заговор разведок... Как все это соответствует образу мыслей главного телезрителя страны, для которого, говорят, любая информация становится значимой, если она исходит от внешней разведки! Но я сознательно ограничил свой обзор одной случайной датой, чтобы в тенденциозности не обвинили, в свою очередь, меня – именно новости за один день дают представление о том, как они подбираются.

Но в откликах на мой текст обнаружилось и кое-что посерьезнее. Работая над колонкой, я, каюсь, принял на веру данные опроса Nielsen Media Research – компании, которая регулярно для нужд рекламодателей выставляет рейтинги американским вещателям и их отдельным программам. На эти данные ссылалась на днях в ток-шоу «Эха Москвы» главный редактор RT Маргарита Симоньян.

О том, что RT опередила на американском рынке все другие иностранные англоязычные телекомпании, с ликованием сообщила в свое время российская пресса. Американская сообщала с некоторой тревогой: хоть ей и трудно было поверить, что RT превзошла по популярности BBC, авторитет Nielsen слишком высок, чтобы сомневаться. В числе поверивших оказалась и New York Times, которая обычно тщательно проверяет все публикуемые сведения и по этой причине считается первоклассным источником.

Несколько настораживало отсутствие ссылок на полный текст опроса, а также то, что в приведенных данных нет абсолютных цифр и даже нет процентов от целого, а есть только относительная разница рейтингов (например, сообщается, что ежедневная аудитория RT в 5 раз больше, чем аудитория «Немецкой волны», и в 6 раз больше, чем аудитория «Аль-Джазиры»), однако авторитет NYT убедил меня.

Как оказалось, доверился я напрасно. (Читать полностью)

Представьте, что вы заключенный в концлагере. Как думаете, придет там кому-нибудь в относительно здравом уме заниматься... разоблачением лагерной администрации? Готовить доклады о гигантской коррупции начальников. Или проводить мониторинг зверств надзирателей. Издавать их подпольно. Собирать на издание средства...

Почему же в современной России по-прежнему практически все ресурсы т.н. оппозиции направлены именно в эту сторону? Ведь отличия России от большого концентрационного лагеря, если и есть, то несущественные. Разве что пресловутого "порядка" меньше. А степени и массовости жестокости - ничуть не. Главное качество очевидно: население страны жестко разделено на администрацию режима и его "контингент". Никакого единого народа в России давно нет. И граница эта - гораздо яснее и четче, чем любые идеологические, партийные или даже эстетические различия. Те, кто служит в администрации режима или прислуживает ей, четко знают свое место, знают себе цену. И, главное, людьми они считают только себя и своих. А остальных - не допущенных до кормушки - кем угодно: населением, народишком, быдлом и т.п. - но только не равными себе.

Я давно говорю, что наши номинальные оппозиционные лидеры безнадежно страдают "электорально-публицистическим синдромом". Они делают не то, что требует актуальная общественно-политическая ситуация, а то, что им привычнее и комфортнее. Практически ничего не делают для формирования массового и решительного движения мирного гражданского протеста против бесчеловечного оккупационного режима. Но почти все ресурсы тратят на проведение мониторингов, подготовку докладов, написание статей. А также на пресловутое "партийное строительство" - по обветшалым лекалам, по изъезженному сценарию, с известным результатом.

И разоблачают, разоблачают и разоблачают режим. В гонке за звание Главного Разоблачителя Режима пока лидирует Навальный, но на пятки ему наступает Немцов, подтягивается Литвинович...

Режим уже давным-давно разоблачен. Никому от этих разоблачений уже давно ни холодно, ни жарко. Страна медленно, но верно гниет и разваливается. Точнее, разваливаются все общественно-государственные институты, не связанные напрямую с колониально-компрадорской схемой. А в эту схему втягивается все больше и больше людей и ресурсов.

Я с 2005 года говорю о важности решительной смены приоритетов: с нынешнего комфортно-бессмысленного поведения - на решительное и системное действие в русле стратегии гражданского сопротивления и формирования "альтернативной легитимности". И не только говорю, но и убеждаю соратников в прямом общении, а также делаю в реальной сфере то, что мне по силам - создаю локальные и региональные образцы, выстраиваю межрегиональные связи, формирую площадки гражданских коммуникаций.

Недавно Эдуард Лимонов сформулировал простую ясную программу гражданского сопротивления - как единственную стратегию, нацеленную на главный результат. Она полностью отвечает моим представлениям, и мне даже не надо мобилизоваться, чтобы поддержать ее, потому что я уже много лет именно так и живу - не только не допуская сотрудничества с режимом, но сводя до минимума любые формы невынужденного взаимодействия с ним. А все доступные ресурсы трачу на удержание и расширение границ моего персонального "пространства свободы". И на выстраивание надежных связей с соратниками по медленно формирующемуся фронту мирного гражданского сопротивления.

Но наши голоса остаются гласом вопиющего в пустыне. Их слышат лишь немногочисленные сторонники. Нет содержательной дискуссии по важнейшим вопросам актуальной политической повестки и по поводу стратегии самостоятельного гражданского действия. Внимание большинства "оппозиционного актива" по-прежнему лежит в русле официальной повестки - в той или иной форме следуя за пресловутыми "избирательными циклами". Люди никак не могут вырваться из большого мифа "бутафорской демократии" - не понимая, что любые формы прямого оппонирования администрации режима выливаются в итоге в ее легитимацию и отнимают жизненно важные ресурсы от более важных дел и направлений.

На недавних дебатах проекта «Кенгуру» многие зрители высказывали упреки оппозиции (и в частности, «Солидарности») в том, что мероприятия ее скучны, формы устарели, речи предсказуемы, музыка старомодна. Поэтому-то продвинутую современную молодую публику, разделяющую демократические идеи, на такие митинги калачом не заманишь.

Конечно, политический митинг - это не цирк-шапито, да и содержание даже самой искрометной речи в наших условиях авторитарного застоя волей-неволей будет похоже на содержание речи, произнесенной на прошлом и позапрошлом митинге. И все же сермяжная правда в этих упреках есть.

Совершенно очевидно, что сегодня, когда маятник общественных настроений достаточно явно начал двигаться в сторону ценностей свободы и демократии, демократическая оппозиция не может по-прежнему сидеть в резервации, ограничиваясь теми сторонниками, которые еще 20 лет назад успели принять активное участие в создании «Демократической России».

Необходимо искать другой язык, который будет понятен гораздо более широкому слою наших сограждан.

С другой стороны, оппозиционные настроения усиливаются в первую очередь в рядах самостоятельных, образованных и творческих людей, в частности, представителей искусства. Но выразить свою оппозиционность, сделать что-то для изменения окружающей реальности в соответствии со своими взглядами им сложно.

Движение «Солидарность» пытается преодолеть этот разрыв.

Многим памятен, например, митинг в поддержку Самодурова и Ерофеева летом прошлого года. Среди выступавших на нем были такие известные деятели культуры, как Дмитрий Гутов, Дмитрий Врубель, Сергей Пахомов, Георгий Литичевский, Андрей Бильжо, Семен Файбисович, Герман Виноградов, Викентий Нилин, Андрей Косолапов, Татьяна Щербина.

Митинг в защиту Химкинского леса 22 августа прошлого года с участием Юрия Шевчука и многих других музыкантов стал самым массовым публичным мероприятием в Москве за многие годы.

И уж конечно, замечательным форматом оказался ставший уже традиционным Первомай «Солидарности». Он проходит в виде фестиваля искусств и протеста, на котором два года подряд с живым интересом и благодарностью встречали музыкантов и поэтов, художников и фотографов. Нам, «Солидарности», абсолютна чужда позиция некоторых «оппозиционеров», настолько приверженных звериной серьезности протеста, что борьба со всяким отклонением от мрачной упертости (например, с блогерами и хипстерами ТМ) стала для них, кажется, главным смыслом жизни и деятельности.

Мы сможем добиться изменений в нашей стране, только если гражданская позиция, отрицающая коррумпированную авторитарную власть, станет модной. Если активность этой позиции перестанет восприниматься как что-то чуждое, относящееся к грязной и непонятной политике. А такие изменения в сознании хотя бы продвинутой части общества невозможны без объединения политического протеста и языка культуры. Такого объединения, которое мы видели на Украине в 2004 году.

Очередной первомайский фестиваль пройдет и в этом году. На этот раз в его программу включена еще и политическая сатира. Мастера культуры, мы ждем вас! Не для того, чтобы вы обязательно поддержали именно «Солидарность», а для того, чтобы и вы выразили на языке культуры свою гражданскую позицию!

Фестиваль стартует в 13.00 с демонстрации от ст.м. «Добрынинская», начало культурной части в 14.00 на Болотной площади Москвы.

Пишите [email protected]

Перемены требуют солидарности!

В Волгограде в ближайшее время будут судить Игоря Нагавкина - возможно, единственного правозащитника в Волгоградской области. Он реально добился очень многого, и неслучайно именно на него обрушилась правоохранительная система. Против Игоря выдвинуто абсурдное обвинение – якобы он пытался снять колесо с милицейского автомобиля. Это преступление - вернее, попытка преступления (колесо никем не было украдено) - произошло год назад. И первая фаза расследования – дознание – в нарушение всех существующих правил длится уже год.

Дознание неоднократно продлевалось, несколько раз Игоря объявляли в розыск. В тот день, когда его объявили в розыск в шестой раз (предыдущие пять постановлений об объявлении в розыск были признаны прокуратурой незаконными), он звонил дознавателю (у Игоря есть распечатка телефонных переговоров за этот день), то есть от следствия не скрывался.

Театр абсурда полный. И тем не менее Нагавкину угрожает реальный срок. Его пытались взять под стражу, грозили сексуальным насилием в СИЗО, но после пятичасового суда было принято решение о домашнем аресте.

Людмила Михайловна Алексеева, я, другие правозащитники, с которыми в Москве общался Игорь, - мы все очень боимся за его жизнь. Пока он под домашним арестом, но как только он попадет под стражу, там с ним реально могут расправиться.

Поэтому мы считаем, что необходимо начинать кампанию «За спасение рядового (правозащитника) Нагавкина». Для этого на сайте движения «За права человека» мы открываем сбор подписей, которые будут направлены в правоохранительные структуры и прокуратуру Волгоградской области.

Кроме того, мы просим всех неравнодушных людей направлять в прокуратуру Волгоградской области телеграммы в защиту Игоря Нагавкина (за основу можно использовать текст заявления на сайте). Адрес прокуратуры: 400131, Волгоград, просп. Ленина, 8.

Мы должны подключить все доступные нам общественные механизмы для спасения Игоря Нагавкина!

23 апреля - народный сход в защиту Химкинского леса

Если вы следили за событиями вокруг Химкинского леса в течение последних двух недель, то уже знаете, что работы по вырубке были возобновлены 12 апреля. Представители компании «Автодор» утверждают, что проводится только вывоз стволов деревьев, спиленных летом прошлого года, но это неправда. Ведется массовая вырубка, зона проведения работ охраняется ЧОПом, журналистов и активистов не допускают к месту вырубки, не предъявляют документов, разрешающих вырубку леса.

Участники движения в защиту Химкинского леса дважды (16 и 19 апреля) пытались остановить незаконную вырубку. Несколько человек пострадали в результате избиения охранниками. А 19 апреля полиция, вместо того чтобы отреагировать на заявления о незаконной вырубке, арестовала и избила активистов. Полковник Цуриф при этом сделал ряд важных заявлений, донеся до общественности свое понимание законодательства: люди не имеют права собираться без разрешения администрации, зато лес можно уничтожать, не имея на руках вовсе никаких документов.

К счастью, суд оправдал Ярослава Никитенко, а в отношении других участников акции 19 апреля дело даже не дошло до суда.

Но вырубка леса продолжается. Все обещания строителей, сделанные зимой этого года, - о сужении просеки вырубки до 100 м, о компенсационных высадках леса в объеме 500 га - оказались ложью! Как и следовало ожидать, менять проект никто не собирался.

В то же время начата активная распродажа земельных участков (как лесных, так и иных категорий) в районе трассы. Под предлогом строительства той же самой трассы Москва–Петербург был осуществлен перевод земель лесного фонда РФ – еще около 300 гектаров! - в земли иных категорий под Клином и Солнечногорском. Квадратный метр леса обходится "концессионерам" ровно в один рубль - так что коррупционный потенциал подобных проектов трудно переоценить. Уже вырублен под жилую застройку участок станции Юннатов в Химках. Планируется застройка Левобережной дубравы в Химках. Продажа и застройка лесных участков, рекреационных зон массово происходит в Москве, Подмосковье и других городах России.

Как показала независимая экспертиза проекта трассы Москва-Петербург, проводимая политика не имеет ничего общего с решением реальных транспортных и демографических проблем - но служит прикрытием для коммерческой деятельности сомнительных компаний, учредители которых спрятаны за цепочками офшоров.

Наблюдая такие масштабные атаки коррумпированной бюрократической вертикали власти на нашу среду обитания, у многих опускаются руки. Но защитники Химкинского леса, активисты из других районов Москвы и Подмосковья не сдаются и объединяют свои усилия.

В субботу, 23 апреля, в 14.00, рядом со ст. Химки, у входа в парк имени Льва Толстого защитники Химкинского леса, экологи, местные жители проведут народный сход.

Приходите! Участие каждого очень важно! Нужно показать властям, что мы не согласны с политикой уничтожения окружающей среды, не согласны с тем, что наши протесты игнорируются на всех уровнях, а активистов подвергают моральному и физическому давлению. Химкинский лес уже стал символом противостояния коррупции и гражданского общества. Мы просто не имеем права отступать.

Странное дело: тестирование на наркотики намерены ввести вроде как для охраны здоровья, однако лоббирует его полицейское ведомство. А в бюрократическом мире немыслимо, что бы какой-нибудь начальник клал яйца в чужую корзину. Наркоконтроль отчитывается не вылеченными больными, а уголовными делами. Выявить их потенциальных фигурантов – вот цель тестирования.

И пусть шеф ФСКН Виктор Иванов уверяет, что он против принудиловки: он говорит это, потому что нет разницы между добровольными и обязательными тестами. Отказ от этой процедуры автоматически включает отказника в «группу риска». Более того, власти интереснее добровольное тестирование. Если оно обязательно, уклоняются в основном боящиеся выявления потребители наркотиков. Если добровольно, «добровольцев» все равно поведут строем сдавать анализы, как водят их на диспансеризацию, тоже, между прочим, не обязательную. Зато под вывеской добровольности проявят себя начинающие любители качать права и прочие несогласные, контролировать которых полицейскому режиму намного важнее. Наверное, поэтому столь тяжело продвигавшаяся по вертикали власти идея тестирования нашла-таки в преддверии выборов поддержку у президента.

О последствиях положительного результата экспресс-теста, конфиденциальности этой информации и правах ребенка говорится в письме матери, пришедшем на один правозащитный сайт еще до шумихи, поднятой Госсоветом 18 апреля: «...сообщили из техникума (сын там учится, ему 16 лет), что, возможно, они курят траву. После сообщения из техникума я сводила его на сдачу анализов, моча показала употребление марихуаны и амфетамина. Пошла в инспекцию по делам несовершеннолетних, посоветоваться, что мне делать и как мне можно помочь. Инспектор направила к наркологу, я привела сына к наркологу и сказала сдать мочу. Анализ показал то же, что и в первый раз. Нарколог начала задавать ему вопросы, он отвечать отказался, тогда вызвали милицию. Я думала, что его там напугают и ничего страшного не будет. Там меня попросили выйти и начали на него давить, что посадят за хранение, что теперь будет осведомителем и вообще они сами будут давать ему марихуану, а он им будет все сообщать, там составили протокол и мы его подписали. Когда мы пришли домой, он мне все рассказал. Естественно, мы поговорили и сразу все решили, что такого больше никогда не повторится. На следующий день ему звонит сотрудник милиции, он не берет трубку, он звонит мне и просит прийти. Мы пришли, он снял у него отпечатки пальцев и опять давил при мне. У меня там случилась истерика, я рыдала и ругалась. Посоветуйте, пожалуйста, как сейчас себя вести. Я не могла предположить, что такое произойдет, я думала с ним побеседуют и все. А он еще учится в колледже автотранспортном. Могут ли отчислить?».

Аргументов против повального тестирования высказано уже столько и столькими, что не хочется повторять: от нарушения презумпции невиновности до пустой траты денег. Насчет последнего можно добавить, что в Татарстане, где «в порядке эксперимента» в 2008 году протестировали 299 тысяч учащихся, признаки употребления героина, кустарных опиатов и кодеинсодержащих лекарств обнаружены у 220 человек (примерно 0,07%). Забор мочи съел 30 миллионов рублей республиканского бюджета. Легко подсчитать, что на выявление одного проблемного подростка, и без того наверняка известного всей округе, потрачено 136 тысяч рублей. Лучше бы эти деньги потратили на его лечение. Во всяком случае, он мог бы месяца два-три чувствовать себя человеком в приличном реабилитационном центре. По мнению профессора В.Д. Менделевича, «эффективность» (то есть, как понимает ее ФСКН, прежде всего выявляемость) могла бы быть достигнута в случае еженедельного (1 раз в 4 дня) принудительного тестирования всех подростков. На это потребовалось бы 2 миллиарда 377 миллионов 500 тысяч рублей в год (на примере одного российского региона). Неудивительно, что президент Татарстана Рустам Минниханов назвал эксперимент провальным: «Наше тестирование – это деньги на ветер. Мы их тратим для отчетности... Сплошную форму тестирования надо отменить и искать другие формы... Нужна точечная работа».

С тем же тестированием, наркосудами и прочими сомнительными идеями ФСКН носится уже несколько лет. Никаких свежих мыслей, никакого рывка, хождение по кругу. Ведомством руководят некомпетентные люди. 20 апреля в эфире «Эха Москвы» Виктор Иванов дважды заявил, что за употребление наркотиков налагается административный штраф в размере «600 рублей в среднем». В действительности же еще с начала года штраф по этой статье составляет от четырех до пяти тысяч рублей.

Вчера мы, как обычно, гуляли по небольшому кусочку центра Новосибирска — по улице Ленина в том числе. В ее начале, как известно, находится офис «Единой России» и приемная Путина, у которой последнее время каждые две недели митингуют пенсионеры, требуя безлимитного проезда.

Так вот, вчера мы наблюдали там чудо. Медведь на вывеске приемной Путина, похоже, замироточил. Первой на маслянистые потеки обратила внимание Маша. Это была точно не вода, на ощупь что-то жирноватое и пахнущее чем-то вроде карамели. При этом потеки были мощные, вниз под вывеску по стене здания до самой земли.

Только что мне позвонила одна из жительниц Ясенева Елена Зубова. Ей звонил и угрожал мужчина с кавказским акцентом. Говорил, что "земля у нее будет гореть под ногами", чтобы она "не мешала жить другим".

Елена - один из лидеров местной инициативной группы, борющейся за сохранение Ясенева. Бороться приходится против целого сонма местных чиновников, включаю главу районной управы Алана Карацева и главу местного ДЭЗа Александра Корнеева. Буквально на днях Елена опубликовала на сайте жителей Ясенева фотографии г-на Корнеева около собственной яхты (интересно, на какие деньги купил ее руководитель небольшого районного коммунального предприятия???).

(Фото яхты)

И то, что провал «оранжевой» революции доказывает ее «искусственность», и сегодняшнее возвращение Украины к более традиционному курсу, и то, что к власти пришел Янукович, для меня лично факты весьма позитивные. Потому что, безусловно, «оранжевая» революция была победой Запада, латинского мира. Почему латинского? Потому что «битва за Украину» - это процесс, который длится уже не один век. Это битва, которая ведется между латинцами – между Западом (хотя тогда не было понятия «Запад», а был латинский мир – Ватикан, католицизм) – и восточным миром, восточной церковью, славянами и Византией. Это война между латинцами и славянами идет давно. Это можно увидеть и в истории гетманов, и в истории Тараса Бульбы, например. И то, что Украина является местом приложения двух крайних цивилизаций – восточной и западной, - для меня чрезвычайно увлекательно.

Сcылка

Сегодня получил ответ от мэрии на второе уведомление, вот он:

На копии, которая осталась в мэрии, написал следующее: согласен изменить время проведения публичного мероприятия: начать в 14:00 и закончить в 18:00. Таким образом, место сбора остается тем же: площадь Калинина (собираемся к 14:00, движение начнем не раньше 14:30), маршрут — по нечетной стороне Красного проспекта в Первомайский сквер, где, если все будет ок с музыкой, «митинг» до 18.00. Такой день.

Хотя формально нужно еще получить «распоряжение мэра», но, судя по всему, с ним проблем уже не будет.

Я, как и руководство издательства ЭКСМО, горячий поборник свободы слова. И, подобно им, не имею ничего против издания в России ни "Моей борьбы", ни серии "Сталинист". Наряду с откровенной ахинеей в ней порой проскакивают и забавные вещи. Например, трехтомные дневники Берии, которые Лаврентий Павлович будто бы в 1938-1953 годах вел на русском языке, хотя на самом деле этот язык знал крайне нетвердо, допуская массу грамматических и стилистических ошибок. Он, кстати сказать, свои речи ни по-русски, ни по-грузински сам никогда не писал, полностью доверяя спичрайтерам. У специалистов, конечно, никакого сомнения нет, что перед нами не дневники главы НКВД и творца советской атомной бомбы, а собственное сочинение известного публициста-сталиниста Сергея Кремлева, выступившего на этот раз под личиной публикатора. На него, очевидно, неизгладимое впечатление произвело "Голубое сало" Владимира Сорокина. Образ Берии у Кремлева получился вполне постмодернистский, а "дневник" обильно оснащен нецензурной лексикой. Так что "Дневник Берии" можно только приветствовать, но, разумеется, не как исторический источник, которым он ни в коем случае не является, а как забавное, хотя и не самостоятельное постмодернистское сочинение.

В других же сочинениях, например, Юрия Жукова, порой находятся не публиковавшиеся ранее документы (в доступе к некоторым весьма закрытым по сей день архивам поклонники Сталина зачастую удачливее своих оппонентов). Они могут дать непредвзятому исследователю полезный материал для анализа. Беда, однако, в том, что сталинисты, как профессиональные историки, так и публицисты, сроду в архивах не работавшие, толкуют все источники лишь для того, чтобы снова сделать единственный, с их точки зрения, верный вывод: Сталин был великий человек, народ его любил, и вождь платил ему тем же, оставив после себя в наследство великую империю. Да, он массами уничтожал врагов народа, наверное, когда-то здесь бывали и ошибки, но в тех ошибках больше повинен не вождь, а разного рода окружавшие его соратники-супостаты, всякие там ягоды, ежовы, кагановичи, хрущевы. Берию обычно в этот ряд не включают, как творца ядерного оружия. Он, дескать, мог бы спасти СССР, да умучили его злодеи Хрущев с Маленковым.

В целом же вывод таков: без репрессий, без отхода от демократии, без создания могучей империи, попрания прав других народов мы не только не победили бы в Великой Отечественной, но и вообще не уцелели бы как независимое государство, которое всегда мечтали растерзать хищники как с запада, так и с востока. Последняя, имперская составляющая сталинизма находит полное понимание и сочувствие у нынешней российской власти, в чем и заключается одна из причин ее терпимости к пропаганде сталинизма. Империя – это хорошо, а репрессии – это так, мелочи, небольшие тени на светлом лике генералиссимуса. И народу приятнее жить в империи, чем без нее, поскольку с советской империей он связывает былую стабильность и, как тогда казалось, относительное житейское благополучие.

Очень хотелось бы предложить апологетам Сталина совершить мысленное путешествие в прошлое лет так на шестьдесят-семьдесят и представить себе такую картину: их самих, господ кремлевых, жуковых, мухиных, пыхаловых, которых так любят все, бравые ребята в фуражках с синим верхом заталкивают их в черный воронок, чтобы доставить до ближайшей стенки, а Берия или Абакумов ласково утешают плачущих родных и близких: «Время у нас сейчас такое, нельзя нам без сирот». И, кстати сказать, без сирот российское государство никогда не обходилось.

Но шутки в сторону. «Сталинист» должен выходить, но должен выходить вместе с «Антисталинистом». В этом должна заключаться гражданская ответственность издательства. Причем здесь нужны будут на первых порах и какие-то субсидии государства, что вполне можно было осуществить а рамках предлагаемой сейчас программы десталинизации. Ведь сейчас читатель и властью, и рынком приучен скорее к положительному восприятию Сталина и его империи, чем и определяется коммерческий успех сталинистских книг. А издатели в последнее время, особенно на фоне юбилея победы в войне, вообще опасались издавать антисталинские и антиимперские книги, считая, что они подрывают российский патриотизм и международное положение России, а за это власть по головке не погладит. Когда они поймут, что власть десталинизацию поддерживает и словом, и рублем, то рынок и читательский спрос быстро перестроятся и через пару лет появятся настоящие антисталинские бестселлеры, каким в свое время были "Дети Арбата".