Сыновья генпрокурора РФ Юрия Чайки один за другим скупают активы ОАО РЖД. Вслед за старшим сыном генпрокурора Артемом, структуры которого весной купили контрольный пакет в Первой нерудной компании (ПНК), поставками для монополии заинтересовался и Игорь Чайка. Вчера компания "Т-Индустрия", где он контролирует 30%, одержала победу в конкурсе ОАО РЖД по продаже 50% минус двух акций крупнейшего в России производителя шпал "Бетэлтранса" (БЭТ).

"Коммерсант"

Разговор о детях пошел по-новому, задушевно и просто.
Казалось, вся внутренняя сила этих людей, вся их способность радоваться связаны лишь с тем, румяны ли их Танечки и Виталики, хорошие ли отметки приносят из школы, благополучно ли переходят с курса на курс их Владимиры и Людмилы...
Гетманов проговорил:
- Сегодня перед школой она мне сказала: "Нас с Зоей в классе называют - генеральские дочки". А Зоя, нахалка, смеется: "Подумаешь, большая честь - генеральская дочь! У нас в классе маршальская дочь - это действительно!"
- Видите, - весело сказал Сагайдак, - на них не угодишь. Игорь днями мне заявил: "Третий секретарь - подумаешь, невелика птица".
Микола тоже мог рассказать о своих детях много смешного и веселого, но он знал, что ему не положено рассказывать о сметливости своих ребят, когда говорят о сметливости сагайдаковского Игоря и гетмановских дочерей.

Василий Гроссман. "Жизнь и судьба"

Задайте честно сами себе вопрос: если бы не было этих законов (новых законов о регулировании интернета. - Ред.), эти ресурсы ("Грани" и блог Алексея Навального. - Ред.) все равно были бы закрыты. Пришла бы налоговая и нашла какие-то вещи. Или прочее, прочее... Сегодня государство пытается принимать законы и жить в правовом поле согласно этим законам. Раньше, во времена Бориса Николаевича Ельцина, никакие законы были не нужны в принципе: я власть, я самодостаточна, творю что хочу... Надо принимать участие в жизни государства и влиять на эти законы. Если мы все будем возмущаться предметно, с нами будут считаться.

Ссылка

После ввода зеленых человечков в Крым, в результате чего в Россию влилась - якобы добровольно - целая Крымская республика, включающая в себя многих украинцев и крымских татар, которые "референдум" за смену гражданства проигнорировали, число желающих переметнуться из Украины в РФ якобы постоянно растет. Возможно, во многом так оно и есть: в пылу патриотического угара люди перестают рассуждать здраво, верят телесказкам про высокие пенсии, заработки, отличную и доступную медицину и прочие благолепия путинского режима, пополняют ряды беженцев из зоны боевых действий Луганской и Донецкой областей, массово переходят на российскую территорию в надежде остаться здесь навсегда.

Тысячи и тысячи "русскоязычных" украинцев, если верить пропаганде, спят и видят получить паспорт с двуглавым орлом на обложке. То есть по сути вернуться в советское прошлое, хоть символика тогда была другая, серпасто-молоткастая. Благодаря стараниям Путина это прошлое уже во многом стало нашим настоящим, что очень нравится людям, которые идеологически до сих пор в СССР и пребывают. Постсоветский народ болен почти поголовной совковостью, которая, как мне кажется, совершенно не поддается лечению. Железный занавес, запрет доллара, рост цен, чебурашный интернет, судебно-правовой и полицейский террор - все это патриоты принимают с ликованием и душой нараспашку. Лишь бы показать Европе с Америкой свою страшную, хамскую русскую дулю, лишь бы косились на нас из-за границы со страхом и отвращением. Вот это, видимо, и есть воплощенная русская идея, русская мечта.

Поэтому история Олега Сенцова, гражданина Украины, немного выпадает из общей восторженной "крымнашистской" стилистики. Режиссера по профессии и активиста Автомайдана, Сенцова стараются обратить - словно в другую веру - в российское гражданство насильно. Он категорически отказывается от этой чести и этого блага, а также от паспорта, наличие которое ему приписывают силовые структуры, вследствие чего судят по российским законам, держат и пытают в Лефортовском СИЗО. Теперь он - бессрочный гражданин "Лефортова", в мае похищенный спецслужбистами из Симферополя и помещенный под стражу, в условия полной изоляции и пыток. Он категорически отказывается от дачи показаний московским эфэсбэшникам, от предоставления им "биоматериала", то есть крови, для их подозрительных экспертиз. Все это вменяется ему как отягощающие вину обстоятельства. Вину абсолютно недоказанную. На вчерашнем заседании суда политзек заявил, что "мыть окна в камере" или "курить на шестом этаже СК" он не собирается, намекая на поступающие ему угрозы. И это - реальные угрозы жизни... ( ВИДЕО)

"Я гражданин Украины, уроженец Симферополя, - говорит Сенцов, - я этим горжусь, меня нельзя, как крепостного, без моего согласия передать в РФ. Я против захвата земель агрессорами. Аннексия Крыма была незаконной. Крым необходимо вернуть моей родине".

На основании очень странной справки, составленной следователями и приобщенной к делу, Сенцов - гражданин России, хочет он этого или нет. Хотя до сих пор гражданская принадлежность считалась делом добровольным. Теперь ему светит срок до 20 лет. Силовики, видимо, получили приказ поймать "террориста" от Майдана - вот и поймали режиссера-либерала. В представлении путинских активист и организатор Автомайдана - это хуже, чем террорист, так как несет угрозу нашему приободрившемуся кремлевскому паханату. Человеку попросту мстят за его "проукраинскую" деятельность, за любовь к отечеству по сути. И за вожделенным для многих гражданством РФ ему не только в очереди стоять не пришлось, но теперь даже с адвокатами от такого счастья отбиться не удается...

Примерно два десятка наблюдающих, вдобавок к такому же числу "пишущих" и "снимающих", которых зачем-то порциями, поочередно запускали вчера приставы в зал Лефортовского райсуда Москвы, оказались свидетелями очередного акта расправы над человеком, заключенным в клетку. Набор предъявляемых украинскому режиссеру обвинений удручает своей фантастичностью и отсутствием доказательной базы. Молодой человек, имеющий жену и двоих малолетних детей, ни в какой противоправной деятельности ранее не замеченный, вдруг оказывается организатором террористического сообщества, обвиняется также в покушении на незаконное приобретение оружия, взрывчатых веществ. Еще он будто бы замешан в приготовлении к поджогам офисов "Единой России", "Русской общины", к взрыву памятника Ленину - поверить в подобный бред нормальному человеку невозможно. В перечне готовящихся злодеяний имеется даже что-то вроде "поджога Вечного огня". То есть Оруэлл в чистом виде торжествует. Все эти обвинения построены на показаниях двоих подозреваемых, полученных от них под пытками и угрозами, о чем открыто заявлял Сенцов. Суд и эти, и другие доводы проигнорировал.

В защиту украинского кинематографиста 10 июня выступили около двадцати его европейских коллег (среди которых Анджей Вайда, Кшиштоф Занусси, Кен Лоуч, Педро Альмодовар), они направили обращение к Путину с требованием освободить политузника из-под стражи, так как предъявленные обвинения абсурдны, необоснованны, а также наказать виновных в его задержании. К их петиции, как это ни удивительно, присоединился Никита Михалков. Настолько уж случай вопиющий, что даже теплейшему из друзей Путина стало неудобно перед всем миром за дикость и произвол отечественных спецслужб. "Виновных необходимо привлечь к ответственности", - заявили зарубежные кинематографисты.

Хочется предупредить всех неосмотрительно стремящихся в Россию, под крылышко двуглавого медвепутинского мутанта: билет будет в один конец, из нашего болота, стоит в нем чуть увязнуть, уже не выберешься, особенно когда это реально понадобится. Вкусив здешние специфические прелести и оценив их по достоинству, а не голословно - через пропаганду, и захочешь уехать, да тебе не дадут. С этим сталкивается все больше и больше людей. Скажут - вы не заплатили алименты, либо дорожные штрафы, либо кредиты с налогами, да мало ли что еще. Железный занавес вот-вот уже прихлопнет нас всех, как мышеловка. Подписка о невыезде давно существует как удобный инструмент репрессии по любому надуманному поводу. Мне вот, например, опять прислали оповещение о запрете выезда за границу на ближайшие полгода. И что его будто бы можно "обжаловать в судебном порядке". Веселая перспектива - сражаться с их "судами".

Все чаще посещает мысль, что из России с ее правовым нигилизмом ехать надо не куда-нибудь, а именно в Украину, чтобы оттуда, участвуя в становлении и развитии молодой парламентской республики, удобнее было бы влиять на происходящее в бесправной, опасной для жизни, уныло-ордынской по стилю, позорной путинской Русне, горделиво противопоставляющей себя целому глобусу. Иначе и Россия не станет свободной, и нас всех пересажают.

Свободу политзаключенным.
Смерть фашистской путинской империи.

Мосгорсуд перенес рассмотрение апелляции по делу Бориса Стомахина на 15 июля. Михаил Трепашкин, его адвокат, считает, что срок, назначенный публицисту решением Бутырского суда, Мосгорсуд, возможно, сократит, поскольку истек срок давности по нескольким публикациям, а также не учтено состояние здоровья матери Бориса. Однако на отмену приговора он не надеется.

Между тем неизвестно, отправят Бориса Стомахина после рассмотрения апелляции на этап или оставят в Москве под следствием. Три месяца назад было возбуждено очередное уголовное дело по факту появления новых публикаций Бориса Стомахина на малопосещаемых сайтах в интернете. 10 июня в квартире у Стомахина сотрудники ФСБ провели обыск, изъяв ноутбук и личные дневниковые записи. В тот же день обыск прошел у Бориса в камере. Сотрудник оперативного отдела следственного изолятора изъял три тетради со стихами и блокнот с записями, адресами и телефонами. После обыска Борис написал заявление начальнику тюрьмы с требованием вернуть тетради, обещая в противном случае объявить голодовку.

24 июня утром Бориса Стомахина вызывал на допрос следователь ФСБ Максим Векшин. Он сообщил, что дневник, блокнот с телефонами и одна тетрадь со стихами признаны доказательствами по делу. Остальные тетради пообещал вернуть. Векшин хотел допросить Стомахина в качестве свидетеля по делу, но тот отказался давать показания без адвоката. Следователь пригрозил применением ст.308 УК (отказ свидетеля от дачи показаний) и напомнил его собственное заявление с просьбой не отправлять на этап слишком далеко ввиду плохого здоровья матери. «Вы ведь просите о Московском регионе, я могу, если будете сотрудничать со следствием, устроить, чтобы вы сидели здесь», - сказал Векшин.

Стомахин, однако, не просил в заявлении о «Московском регионе». Он перечислил области, соседние с Московской, и попросил не отправлять его дальше этих областей. Векшин же предложил Стомахину, что его оставят в московской тюрьме в качестве «пряника» за сотрудничество со следствием, и это смотрится странно: либо следствие идет, и тогда сотруднику ФСБ самому невыгодно, чтобы подследственного отправляли в далекую колонию, либо оно разумно «замораживается», а тогда и говорить не о чем.

В ходе беседы следователь также предложил Стомахину дать образец почерка, отпечатки пальцев и фото. Однако последние два имеются в деле в СИЗО, а давать образец почерка добровольно Стомахин категорически отказался и даже ответил отказом на предложение немедленно получить изъятые тетради (те, что не признаны доказательством по делу) под расписку.

Регина Леонидовна, мать Стомахина, тоже подавала начальству СИЗО заявление с просьбой не отправлять сына слишком далеко от Москвы. Пришел письменный ответ: мол, «осужденные за преступление, предусмотренное ст.205 УК РФ, направляются для отбывания наказания в соответствующие исправительные учреждения, расположенные в местах, определяемых федеральным органом УИС».

Стомахин, надо сказать, осужден не по ст. 205 (терроризм), а по части 1 ст.205.2 (оправдание терроризма), которая даже не относится к категории тяжких преступлений. Однако интересно было бы узнать, что это за «соответствующие исправительные учреждения» в каких-то специальных местах. Уж не формируются ли, как в 1946 году, какие-то специальные «особлаги», в которых предполагается содержать «террористов» и тех, кто осмелился оправдывать таковых?

Похоже, что на Борисе Стомахине система опробует механизм жестких политических репрессий за инакомыслие. Субъект найден подходящий: пафос статей Бориса Стомахина близок скорее тоталитарной власти, чем гражданскому обществу. Точнее будет сказать, последнему он категорически не близок и даже глубоко отвратителен. Расчет, что за Стомахина никто не заступится, вполне срабатывает.

Между тем наше почтенное законодательное собрание, с позволения сказать, усердно трудится над юридическим обеспечением механизма политических репрессий, причем в каком-то уже авральном режиме. Конец июня «порадовал» нас подписанием закона о призывах к экстремизму в интернете (ранее ст.280 УК РФ предполагала уголовную ответственность только за призывы к экстремизму в СМИ),
а в начале июля Госдума приняла в первом чтении закон, предусматривающий ответственность за любые призывы к сепаратизму в интернете, будь то блог в соцсети или даже комментарий к чужому тексту. Между тем и экстремизм, и сепаратизм - понятия широкие и расплывчатые, четкого юридического определения они не имеют. Введение подобных терминов в уголовный кодекс недопустимо в принципе, однако у нас это делается, и под действие подобных законов можно при желании притянуть любое неугодное власти высказывание.

Обращает внимание и суровость наказаний, предусмотренных новоиспеченными законами: более трех лет лишения свободы, то есть в категорию нетяжких преступлений мнения, высказывания, слова уже не входят.

Что все это значит? Да то и значит: права и свободы граждан продолжают урезываться, свобода слова - попираться, политические репрессии - ужесточаться, число политзаключенных - увеличиваться. И превращение государства из авторитарного в тоталитарное постепенно продолжается.

Но удивляет непоследовательность законодателей и слишком уж откровенная практика двойных стандартов. За призыв к северокавказскому сепаратизму, надо полагать, власти хотят обеспечить инакомыслящим четыре года лишения свободы, а как же быть с призывами к сепаратизму донецко-луганскому?

Не отдает ли подобное законотворчество не только реставрацией советского тоталитаризма, но и клинической неадекватностью? И не опасаются ли те, кто за неспособностью к здравой дискуссии расставляет для идеологических оппонентов карательные силки, сами же в них однажды и угодить?

25 июля бывшему сотруднику службы безопасности ЮКОСа Алексею Пичугину исполняется 52 года. Когда его арестовали, было 40.

Очень тяжело встречать уже 12-й день рождения за решеткой, в колонии для осужденных к пожизненному лишению свободы "Черный дельфин". Особенно когда позади основанный на сфабрикованных материалах следствия несправедливый судебный процесс, долгие годы ожидания после этого, а затем демонстративный отказ России выполнить решение Европейского суда по правам человека, вынесенное в пользу политзаключенного.

Когда осознаешь, что за твой отказ оболгать ближнего у тебя отняли уже 11 лет жизни. Когда находишься в замкнутом пространстве, в состоянии постоянного незаслуженного наказания и бесперспективности, а так хочется встретить этот день в окружении родных и любимых...

В такие моменты особенно важно знать, что ты не один, что есть люди, которые помнят о тебе, не сомневаются в твоей невиновности, сопереживают тебе, желают твоего освобождения и в меру своих возможностей пытаются его приблизить.

Поздравьте Алексея Пичугина с днем рождения, напишите ему слова поддержки!

Поздравления можно присылать по электронной почте на адрес: [email protected]. Все они обязательно будут переданы Алексею Пичугину.

Напомню, что в интернете доступны книги о деле Алексея Пичугина, а также регулярно обновляемая справка о нем.

Третья волна "Болотного дела" выглядит странно, что порождает у людей, следящих за процессом, массу конспирологических теорий. А почему сейчас? Наверное, из-за Украины. Точно, не хотят Майдана... А зачем брать и сразу отпускать? Задержание Олега Мельникова, воевавшего в Славянске на стороне пророссийских боевиков, вызвало много разговоров как среди сторонников "Новороссии", так и среди ее противников. "Власть избавляется от своих же приспешников", "в ДНР произошел настоящий подъем русских, поэтому начались репрессии", "узнали, что свой, и отпустили"... Люди искали связь между "Болотным делом" и событиями в Украине, подразумевая, что эта связь обязательно должна быть. Но ее нет.

Задержания возобновились спустя два года после событий 6 мая. Однако, например, последний фигурант "Манежного дела" Павел Важенин был задержан весной 2013 года, а сама акция на Манежной была в декабре 2010-го. Такие продолжительные "расследования" - это, похоже, обычная российская практика.

К тому же третья волна началась не в мае. Еще в декабре прошлого года стало известно о том, что в деле есть фигурант Дмитрий Алтайчинов, который полностью признал свою вину и в ближайшее время пойдет под суд. Никакой внятной информации об этом человеке не было, и это заставляло подозревать его в сделке со следствием. Но до сих пор нет информации о том, что Алтайчинов давал против кого-то показания: он пришел один раз в суд, получил постановление об амнистии и ушел.

Около месяца назад к делу привлекли троих обвиняемых, из которых двоих уже амнистировали, так и не посадив. Если проанализировать имеющуюся информацию, можно увидеть одну-единственную простейшую закономерность: следователи меняют амнистию на признание вины, причем изо всех сил стараются сделать так, чтобы фигурант выбрал именно этот вариант, а не героическую посадку.

Качество таких признаний их не интересует: не нужны ни слезы покаяния, ни страх в глазах. Выйдя с допроса, Полина Стронгина сказала: "Это они должны сидеть, а не я", а Олег Мельников написал в фейсбуке, что снова сделал бы все то же самое, если бы 6 мая повторилось. Более того, оба фигуранта не различали признание вины и признание своих действий, а "правоохранители" не спешили их просвещать. В признание обвиняемые вкладывали лишь то, что на видео запечатлены именно они, а не согласие с фактом массовых беспорядков.

Не они первые. Совсем недавно в суде по второй волне прокуроры зачитывали "чистосердечное признание" Ильи Гущина, от которого он впоследствии отказался. Бумага эта скорее напоминала заявление о преступлениях полиции, нежели признание собственной вины. На первом допросе неискушенный активист рассказал, что видел, как полицейские избивают женщин, и пытался этому помешать. Получив такой документ, СК рапортует о том, что фигурант признал вину и сам факт массовых беспорядков. На ту же разводку попадались и другие узники Болотной.

Если раньше такие признания не помогали избежать ареста и только ухудшали положение фигуранта, то теперь вырисовался четкий тренд: подписываете признание самым формальным образом - и идите на все четыре стороны. С одной стороны, задержанных шантажируют: не хотите по-хорошему - у вас тут же появится потерпевший, а с ним 318-я статья. А то и сразу два терпилы, как у Дмитрия Ишевского, отказавшегося подписывать признание и попавшего в СИЗО. С другой стороны, фигурантов не заставляют оговаривать других людей и вообще не мешают сохранить лицо. Цель СК сейчас - больше признаний и меньше возни. Но вот обратной силы это, к сожалению, не имеет. Кто сел, тот сел.

Нет там ни Славянска, ни Майдана - и даже Путина нет с его инаугурацией. Разгадка одна: халява. Меньше работать, больше «раскрывать». Не преступников же ловить, в самом деле.

Намерение наркоконтроля собирать наркоманов в не столь отдаленные сельскохозяйственные коммуны и социализировать их там по методу Макаренко, оглашенное на днях руководителем ФСКН Виктором Ивановым, еще раз подтверждает: все речи о государственном приоритете реабилитации не имеют под собой никакой ясной программы и институциональной основы. Есть, мол, столько брошенных земель, где наркоманы могли бы, выкорчевывая пни, выдавливать из себя наркотики. Иванов говорил об этом на совещании в Пскове, потому что в Псковской области много медвежьих углов. На встрече директора ФСКН с патриархом обсуждали что-то вроде исцеления наркоманов на монастырских скотных дворах. С мастерами культуры можно говорить о силе искусства. С мастерами спорта - о спортивных секциях. И все будет правильно. Реабилитацию наркоманов можно вставить, как Ляпис-Трубецкой своего Гаврилу, в любой контекст.

Да, и деревня, и монастырь могут быть местом реабилитации - удачные примеры имеются во многих странах. Но, во-первых, заниматься этим должна уж точно не полиция, а то выйдут все те же советские ЛТП - колонии для алкоголиков. Во-вторых, Минфин удавится, но денег на такие коммуны не даст.

Есть ли потребность в реабилитации наркозависимых? Колоссальная. Пойдет ли российский наркоман по доброй воле лечиться и реабилитироваться? Не пойдет.

Не раз говорилось, что на всю Россию всего четыре государственных реабилитационных центра. Плюс еще несколько реабилитационных отделений при наркологических больницах и диспансерах. Для жителей региона пребывание в таком центре, как правило, бесплатное или льготное. Но хотя вместимость таких центров очевидно не отвечает потребностям в лечении, не все реабилитационные койки заняты - давки, даже на бюджетные места, нет. Потому что наркоман и его осведомленные близкие не доверяют государственной наркологии. Не из-за того, что плохи врачи. В СИЗО или колонии врачи могут быть очень хорошие, но трудно представить человека с воли, желающего там лечиться.

В федеральном законе «О наркотических средствах и психотропных веществах» говорится, что государство гарантирует больным наркоманией лечение и реабилитацию. Но лечение ограничивается снятием абстиненции и в конечном счете сводится к контролю. Основная же причина недоверия больных к наркологической службе в том, что она канатом притянута к полиции, сведения о пациентах передаются в органы, анонимного лечения не существует, во всяком случае бесплатного или за скромные деньги. Диспансеры заняты наркоучетом, выдачей справок, больные там редкость. Попадание в наркодиспансер - неважно, в качестве больного или профилактируемого (то есть употребившего наркотики, но не нуждающегося в лечении) - означает пожизненное клеймение. Вдобавок теперь, с 2012 года, медицинским организациям вменено в обязанность передавать в органы внутренних дел данные о лицах, «вред здоровью которых причинен в результате противоправных действий» (раньше это было оставлено на усмотрение врача). Наркоконтроль лоббирует создание единой базы, содержащей данные о всех, кто так или иначе соприкоснулся с наркотиками.

На этом фоне, как ни старается директор ФСКН петь тоненьким голоском, речи о гуманизации наркополитики - лукавство. Как бы ни была хороша идея «лечение вместо наказания», разница между ними невелика, если и лечение, и наказание сосредоточены по сути в одних руках.

Как смягчение уголовной репрессии презентовалась введенная два года назад отсрочка отбывания наказания при согласии осужденного на лечение и реабилитацию. Начинание по мысли правильное. Только взялись за него не с того конца. Как говорил гоголевский персонаж, «где ж бывает телега о трех колесах?». Новоявленная отсрочка - телега об одном колесе. Это колесо - статья 82.1 УК. Последнее время законодатель работает так, будто урегулировать любые отношения, решить любую проблему можно Уголовным кодексом. По этой статье к больным наркоманией, осужденным к лишению свободы, может быть применена отсрочка отбывания наказания на срок до 5 лет, если они изъявят «желание добровольно пройти курс лечения от наркомании, а также медицинскую реабилитацию, социальную реабилитацию». Такую отсрочку суд вправе предоставить только впервые осужденным по части 1 статьи 228 (приобретение и хранение наркотиков в значительном размере без цели сбыта), по части 1 статьи 231 (культивирование наркосодержащих растений) и по статье 233 (подделка рецептов), то есть за преступления небольшой тяжести.

Отсрочка больным наркоманией - пустышка, такой же симулякр, как и крестьяне-наркоманы. ФСКН - полицейское ведомство, а отсрочки и коммуны - прикрытие полицейской операции, которую наркоконтроль проводит перманентно, доказывая свое право на существование.

По многолетней практике большинству осужденных, впервые привлеченных за хранение наркотиков, суды не назначают реальное лишение свободы, применяя, как правило, условное осуждение, иногда штраф, обязательные или исправительные работы. Под стражу по части 1 статьи 228 попадают уже имеющие судимость по наркотическим или иным статьям, а также когда эта статья вменяется по совокупности с более тяжкими преступлениями. Из чего следует, что ежегодно на отсрочку может претендовать максимум тысячи две привлеченных к уголовной ответственности, по части же 1 статьи 231 в чистом виде и без рецидива сидит пара десятков, а по 233 - всего один (по статистике за 2013 год).

Казалось бы, мотивировать к лечению хотя бы несколько тысяч - и то благо. Так, да не совсем. Испокон веку в УК была и остается статья 73, дающая возможность суду, назначая условное наказание, возложить на осужденного обязанность пройти курс лечения от алкоголизма, наркомании или токсикомании. При уклонении от сего суд вправе продлить испытательный срок, при злостном же уклонении - заменить условное осуждение реальным. В отличие от новой отсрочки условное осуждение может быть назначено по любой статье УК. Правда, в статье 73 говорится о лечении, реабилитация не упоминается, но и она может быть назначена, потому что суд «может возложить на условно осужденного исполнение и других обязанностей, способствующих его исправлению».

«Условка» и отсрочка существуют теперь одновременно, В чем же разница между условным осуждением и отсрочкой исполнения приговора? При условном осуждении суд может обязать пройти лечение и не спрашивает обвиняемого, чего ему больше хочется - сидеть или лечиться. При отсрочке, наоборот, требуется изъявить желание, лечение называется добровольным. Только вот обвиняемый по большей части не знает, намерен ли суд «впаять» ему реальное лишение свободы. А так как отсрочка относится только к преступлениям небольшой тяжести, к тому же совершенным впервые, обвиняемый надеется, и не без основания, что пронесет. Если суд убежден, что человека надо лечить, а он молчит и не изъявляет желания, суд ведь все равно может приговорить к условному и обязать лечиться.

При условном осуждении суд, сочтя лечение обязательным, волен предписать стационарное или ограничиться амбулаторным, или же, не прибегая к медицине, запретить условно осужденному в течение испытательного срока посещать определенные заведения. При отсрочке же требуется обязательное прохождение трех ступеней: лечения, медицинской реабилитации, социальной реабилитации. Оно бы и хорошо, да неисполнимо. Судьи спрашивают Верховный суд - что такое социальная реабилитация? Существует ли какой-нибудь нормативный акт, чтобы понять, что мы должны назначать? Можем ли мы вообще применять сейчас эту статью? Статья действует, отвечает ВС, нормативных актов нет, работайте...

Выходит, появление в УК «наркоманской отсрочки» не имеет никакого позитивного смысла - скорее, напротив, косвенно склоняет к «наказанию вместо лечения».

Сажать всех, кто не попросит о лечении, и тех, кто просто не нуждается в таковом? Сначала в УК медико-социальная реабилитация значилась как единое целое и писалась одним словом через дефис. Что было правильно: социальная реабилитация больных невозможна без медицинского участия. Иначе получается «город без наркотиков» с наручниками и избиениями.

Перетягивая канат - кто будет осваивать реабилитационный бюджет, - Минздрав и ФСКН разорвали дитя надвое. И добились того, что вместо одной, научно обоснованной медико-социальной, реабилитаций стало две - медицинская и социальная. ФСКН рассчитывает на социальную часть. Вот почему наркоман приобретает в видениях директора ФСКН образ то псковского землепашца, то монастырского трудника, то крымского винодела.

И до введения отсрочки суды редко дополняли - и по-прежнему редко дополняют - условное осуждение обязанностью пройти лечение, а чтобы реабилитация назначалась осужденным условно - о таком не слышно вообще, Да и как назначить то, чего нет?

Нет - но, может быть, будет? Резервации?

Выбьют финансирование, чтобы, как говорит Иванов, очистить мегаполисы от наркопреступности. Наркополицейские оперируют категориями отлова и изоляции. Так после войны зачищали города от безруких и безногих инвалидов и свозили их на Валаам.

Кстати, об Орде. Было время, когда Святая Русь и Китай жили в одном государстве... Чингисханом минувшего века является Сталин, социалистический лагерь был семьей народов незападных стран, и по праву первородства Россия является его преемником, а Путин - наследником Сталина. Путин - это Александр Невский наших дней, который повернул с Запада на Восток... Что такое Святая Русь? Государство в те времена строилось на основе моральных принципов. Мы знаем это из "Слова о законе и благодати"... На законе строится или корпоративное государство, или бездушная тирания Рима. А на благодати, на моральных принципах строится семья народов. Родина-Мать. Вождь-Отец. Братья и сестры, старшие и младшие - то же и в отношениях между народами. Какая была этика в Орде? 64 пункта Ясы Чингисхана - кары были суровые, в основном смертная казнь, но этих 64 принципов хватало. А в римском праве? Исписаны тома мелким почерком...

Ссылка

Александр Скобов согласен с правозащитным центром "Мемориал" в том, что радикальный публицист Борис Стомахин осужден жестоко и несправедливо. Но он идет дальше: по его мнению, мемориальцы и другие критики вынесенного Стомахину приговора не правы, когда называют взгляды узника возмутительными и достойными порицания. И он ставит своей задачей "защитить Стомахина от правозащитников". Мотивы этой апологии самые благородные - однако, на мой взгляд, убедительной ее признать нельзя.

"Эта страна должна быть уничтожена, ликвидирована, аннигилирована любым путем - лучше всего бы ядерными бомбами - стерта с карты мира, чтобы самое имя ее забылось навеки... Россия должна быть просто уничтожена тотально, с воздуха, до состояния выжженной пустыни!" Скобов смело цитирует эти жутковатые пассажи из статей Стомахина, но затем приводит не столь устрашающие фразы из других его текстов - и делает вывод о том, что на самом деле у Стомахина "речь идет об уничтожении не российского населения, а социально-политической модели, получившей в исторической науке название "деспотическая модель самодержавия". И с удовлетворением констатирует: "Это достаточно внятная программа радикального переформатирования российской государственности".

Действительно, и программа внятная, и переформатирование радикальное... Говоря без иронии, Скобов допускает тут грубую логическую неточность. Ведь даже если в текстах Стомахина можно найти и не явно кровожадные (хоть и весьма решительные) высказывания о России и ее народе, разве это позволяет игнорировать призывы, процитированные выше? Представим себе, например, фанатичного антисемита, который, не заботясь о последовательности, то проповедует поголовное истребление евреев, то всего лишь призывает к "переформатированию" их социального уклада. С какой это стати нам считать, что на самом деле он придерживается в еврейском вопросе умеренного подхода, а его радикальные заявления можно и не принимать во внимание?

Не смущает Скобова и одобрительное отношение Стомахина к терактам против гражданского населения. "Мне представляется, - философски замечает он, - что стремление Стомахина найти оправдание убийствам мирных людей есть не более чем крайняя форма отказа от осуждения". И правда, Стомахин отказывается осуждать террор в самой что ни на есть крайней форме. "Итак, первый - есть! Впервые с 1997, кажется, года, - и очень надеюсь, что не последний!.. От всей души приветствую взрыв на ж/д вокзале в Волгограде 29.12.2013 г. и поздравляю с удачей его организаторов: им удалось отлично поздравить и российское террористическое государство, и населяющих его “граждан” (рабов и быдло)..." Так писал Стомахин из СИЗО в начале этого года.

По мнению Скобова, такая позиция морально неуязвима: "И не нам, гражданам России, не сумевшим защитить чеченский народ от тупого имперского насилия, от бомбежек и оккупационного террора, осуждать те формы, в которые вылилось его сопротивление, становясь в лукавую "равноудаленную" позу над схваткой. Не нам говорить, что безнравственно убивать безоружных людей... Не мне, не сумевшему остановить чеченскую войну, осуждать Бориса Стомахина".

Я глубоко уважаю - и разделяю - выраженное в этих словах непримиримое осуждение чеченской войны и всех преступлений, совершенных российским государством против чеченского народа. Но не могу согласиться с моим оппонентом, когда он отказывает мне (как, впрочем, и себе) в праве - а это скорее не право, а долг - осуждать преступления против ни в чем не повинных мирных людей. Теракты последних лет в городах России совершаются не бойцами чеченского национального сопротивления, а активистами исламистского подполья - это существенная разница. Но и будь это не так - террор нельзя считать допустимым даже в справедливой войне. "Все равно чеченцы правы, а Россия нет, - пишет Скобов. - Как говорил писатель-фронтовик Виктор Астафьев, мы никогда не будем правы против чеченцев там, так же как немцы не были правы против нас здесь". А тот же Волгоград - это "там" или "здесь"? И разве советские солдаты были правы, воюя с мирными жителями Восточной Пруссии?

При всем том, разумеется, бесспорно, что Борис Стомахин является жертвой политических репрессий и что требование немедленного освобождения относится к нему не в меньшей мере, чем к другим политическим заключенным в сегодняшней России. Признание одиозности его взглядов ничуть этому не препятствует. В конце концов, есть у нас Александр Дугин, выступающий с человеконенавистническими призывами, - так его даже из профессоров Московского университета не выгоняют. И, возможно, резонно поступают.

11 лет назад, 19 июня 2003 года, был арестован сотрудник службы безопасности ЮКОСа Алексей Пичугин. Это стало точкой отсчета на пути к экспроприации и расчленению нефтяной компании. Но самое страшное - сломанные человеческие жизни. Алексей Пичугин стал первым, кого арестовали в стремлении добиться от него ложных показаний на Михаила Ходорковского. Он остается последним, кто по-прежнему удерживается за решеткой, когда все остальные юкосовцы вышли на свободу.

С освобождением Михаила Ходорковского и Платона Лебедева дело ЮКОСа ушло с первых страниц газет. Его заслонили сначала "Болотное дело", потом трагические события на Украине. Наверное, это закономерно – не может человек на протяжении 11 лет воспринимать одну и ту же продолжающуюся историю с одинаковой остротой. Но все той же драмой она остается для непосредственно вовлеченных в нее людей.

В отношении Алексея Пичугина не было проведено судебное разбирательство с соблюдением закона, как еще 23 октября 2012 года постановил Европейский суд по правам человека. Но год спустя, 23 октября 2013 года, Президиум Верховного суда РФ отказался отменить обвинительный приговор.

Правозащитный центр "Мемориал" признал его политическим заключенным.

Как сказал недавно Михаил Ходорковский, если бы не железная воля Алексея, то сейчас он мог бы оказаться не в Швейцарии, а опять на скамье подсудимых - по сфабрикованным обвинениям в организации убийств. В 2013 году к Пичугину вновь приходили некие люди и требовали оговорить МБХ, обещая после этого заменить пожизненный тюремный срок на конечный.

Источник, близкий к следствию, в разговоре со мной выразил мнение, что дело Пичугина не расследовано должным образом. И я вполне допускаю, что истинные виновники тех покушений и убийств, за которые осудили Алексея, до сих пор благополучно живут на свободе.

Ранее в газете "Совершенно секретно" вышла статья журналиста Александра Борина, в которой он подробно разобрал многие нестыковки этого уголовного дела.

В 11-ю годовщину ареста Алексея Пичугина портал HRO.org публикует интервью с писательницей Натальей Точильниковой и фрагмент из ее книги "Мифы об убийствах". Он посвящен двум эпизодам с управляющим компании "Ист Петролеум" Евгением Рыбиным, которые остались вне поля зрения газеты.

Работа Натальи Точильниковой по-своему уникальна. В отличие от репортажей с суда над Алексеем, выходивших на портале HRO.org и в пражском издательстве Human Rights Publishers, она представляет собой независимое расследование собственно преступлений. Подобное проделывал только журналист "Новой газеты" Валерий Ширяев, итогом труда которого стала замечательная книга "Суд мести (первая жертва дела ЮКОСа)". Однако речь в ней идет только о первом уголовном деле Пичугина - по обвинению в организации убийства Ольги и Сергея Гориных.

Наталья Точильникова известна как автор самой подробной на сегодняшней биографии Михаила Ходороковского, вышедшей в двух книгах в издательстве "Алгоритм" - "Ходорковский. Невиновен!" и "Жизнь и судьба Михаила Ходорковского".

Ее рукопись "Мифы об убийствах" пока еще ищет своего издателя.

Я очень надеюсь, что она его найдет.

Так же как надеюсь на то, что будет освобожден Алексей Пичугин, пострадавший лишь за то, что слова "закон" и "честь" оказались для него не пустым звуком.

Продолжение на портале HRO.org