Снова мы отметили эту замечательную дату - 30 октября. Это, во-первых, канун Дня всех святых, когда люди не боятся нечистой силы, бросают ей вызов и смеются ей в лицо. И это День борьбы узников с окружающим ГУЛАГом, в котором мы в большей или меньшей степени все находимся. Именно такой День - День политзаключенного - был учрежден 30 октября 1974 года Кронидом Любарским и Алексеем Мурженко в мордовских и пермских лагерях.

Начало конца империи СССР было заложено тогда. Не будь этих прекрасных людей с их голодовками и бойкотами, умелой организацией неповиновения лагерным властям по всему Союзу с требованием уважать права политзаключенных и судить их в соотвествии с международным правом, а не как уголовников, не было бы и августа 1991 года, этой антитоталитарной "революции достоинства" советских времен. Не было бы недолгой оттепели, закончившейся, увы, в конце ХХ века возвращением Лубянки в лице Путина. Не было бы вольницы со свободой слова и еще функционировавшими судами в 90-е, когда многое можно было сказать, доказать и сделать, чтобы не проваливаться назад, в выгребную яму "родного" советского концлагеря.

Леность ума, пофигистское бездействие возобладали тогда и обернулись для нас путинщиной. Унылой, гнусной, нескончаемой. Максимум усилий, на которые оказался способен народ РФ в итоге, - это участие в "умном голосовании", которое очень напоминает "выборы без выбора" при Брежневе и Андропове. Без непримиримого, жесткого противостояния, пример которого мы видели в 70-80-х годах прошлого века, ГУЛАГ будет крепнуть, пожрет любого и не подавится. Пандемия с запретами на собрания ему в помощь. И через десяток-другой лет о нас даже не вспомнят.

Мы наблюдаем, как бесперебойно этот механизм беспамятства и репрессий работает. Выстроена для отвода глаз особая "Стена скорби" по отмашке администрации Кремля - на окраине проспекта Сахарова. 30 октября было благосклонно позволено нести цветы именно туда. У Соловецкого камня на Лубянке, где находится офис ФСБ, скорбящим запрещено показываться. Несколько лет уже камень сторожит бригада "по предотвращению экстремизма", что-то в этом роде написано у них на униформе. В этом году, как и в прошлом, традиционное "Возвращение имен" жертв сталинских репрессий на Лубянке было запрещено из-за пандемии коронавируса, проходило в режиме онлайн в сети.

По данным "Мемориала", в РФ сейчас 421 политзаключeнный, на самом деле их в разы больше. И по сути запрещена сегодня память о борьбе с ГУЛАГом настоящих героев. Мало кто знает, например, про Анатолия Марченко, погибшего в результате голодовки за свободу всех узников совести в СССР. Пикеты за свободу ещe живых пленников Кремля, кем бы они ни были, по факту запрещены. Людей задерживают, штрафуют, возбуждают уголовки. Все кейсы учесть невозможно, так их много. Изредка обсуждаются в СМИ лишь некоторые, из числа нашумевших: дело "Нового величия", дело анархистов "Сети", содержание под арестом 14-летних подростков из Канска, осуждение семидесятилетних ученых-"шпионов" или свидетелей Иеговы всех возрастов. Чуть громче сейчас заговорили о карательной психиатрии на примере бессрочного помещения шамана Александра Габышева в психушку строгого режима. Куда меньше обсуждаются аресты и посадки мусульман РФ и Крыма, обвиненных (по традиции - бездоказательно) в причастности к партии "Хизб ут-тахрир", объявленной террористической.

Солидарность с объединениями родственников политзаключенных ("Крымская солидарность", "Родительская солидарность", "Матери против репрессий") тоже может выйти боком. Денежную помощь нередко квалифицируют как "финансирование экстремизма и терроризма". Мало того, что дают по 20 и более лет мусульманам за религиозную литературу, которую сами и подбрасывают на обыске, теперь преследуют и жен узников "Родительской солидарности", куда бы они ни переезжали. От ФСБ не спрячешься. Допрашивают, запугивают, заводят дела, параллельно добавляя сроки их мужьям, находящимся в неволе (якобы за пропаганду экстремистских идей). Активистов в Крыму сажают за то, что не молчат: рассказывают на камеру в блогах о государственном терроре против крымскотатарского народа, ходят на процессы, стоят в майках с именами узников напротив здания "суда". Крымских адвокатов задерживают вместе с подзащитными, подвергают унизительному досмотру.

Все яростнее и наглее становится силовая система. Недавно были преданы огласке видеофакты, доказывающие систематическое применение истязаний заключенных в качестве обычного метода дознания, шантажа и вербовки по всей территории РФ. Расследование, однако, не ведется. Мы слышали об аресте нескольких садистов - и на этом всё. Пытки - это только "местами", говорят нам, а политпреследуемых у нас вообще нет. Все это авторитетно заявляется родственникам политзаключенных, когда они приходят за помощью к нынешнему "генерал-омбудсмену" РФ Татьяне Москальковой. Неслучайно на такую должность поставлена персона в погонах МВД, вопреки здравому смыслу. Им важно, чтобы ни о какой амнистии, жизненно необходимой в условиях коронавируса, говорить не удавалось. Переполненность следственных изоляторов и бараков на зоне нисколько не подталкивает силовиков к мысли о разгрузке образовавшегося ГУЛАГа. Зачем? Сильнее бояться будут.

В Москве, где сейчас действует санитарный "режим ПГ", мы провели в День заключенного несколько пикетов. Вспоминалась оруэлловская фраза: "Быть честным и остаться в живых - это почти невозможно".

Я хочу сказать литовцам, что на самом деле бороться против незаконных мигрантов очень просто. Для этого надо просто всего лишь каждого нарушителя-нелегала, перешедшего границу, посадить не в тюрьму, бога ради, просто в какое-то место, обнесенное заборчиком, давать ему булку хлеба, два литра воды и каждого добавочного сажать туда же. Когда количество задержанных превысит 10 человек на квадратный метр, а количество еды в виде хлеба и воды останется прежним, то все, кто не может вспомнить, откуда они приехали и как их зовут, - все эти прекрасные люди сами немедленно выразят желание вернуться на родину. А новые таинственным образом перестанут поступать.

Ссылка

(О возможности посещения Алексея Навального)

Ну, приеду, увижу больного, нездорового, отощавшего человека - и что? Это пахнет дешевым пиаром. Мы и так представляем, что там происходит. Пока совершенно не планируем (посещать Навального. - Ред.).

Я сейчас говорю как обыватель, не как врач: если состояние здоровья его ухудшилось от того, что он не ест, то что скажет врач? Надо есть.

Он требует, чтоб пришли какие-то другие врачи. Я напомню, его возили, когда начались проблемы со спиной, его возили во владимирскую больницу, делали МРТ, там был целый консилиум, вполне профессиональные врачи. Теперь он говорит, что надо других врачей. Я пытался понять вместе с коллегами, по каким инструкциям и правилам можно сделать такой визит. Сделать, конечно, можно, но вообще-то, если лечить осужденного невозможно в колонии, его везут в какую-то другую больницу.

Ссылка

Навального лечили в больнице поблизости от того места, где он отбывает наказание. И, насколько я понимаю, он больше не жалуется... А что насчет британских заключенных? Разве у вас заключенным полагается личный врач?

...У меня нет последней информации о его личном враче, но я с трудом представляю себе, чтобы в местах заключения, будь то в России, в США или где угодно... Но у нас в Америке есть несколько заключенных (российских граждан. - Ред.), и ни разу к ним не пускали личного врача. В каждой тюрьме есть свои правила - и тут, и в России. Он (Навальный. - Ред.) получил необходимую медицинскую помощь. И поверьте мне, мы позаботимся о его лечении.

...Ему, конечно, не позволят умереть в тюрьме. Но я могу сказать, что господин Навальный ведет себя как хулиган. Абсолютно! Он старается нарушить любое существующее правило. Цель всего этого - привлечь к нему внимание. Сегодня у него левая рука болит, завтра нога, и все в таком духе...

Все это (сообщения о пытках лишением сна. - Ред.) основано на слухах... Он нарушил условия судебного надзора и поэтому получил срок. И я должен сказать, что Джулиан Ассанж был арестован британской полицией, потому что он тоже нарушил условия надзора.

...Если он (Навальный. - Ред.) будет нормально себя вести, он получит шанс на досрочное освобождение.

Ссылка

То, что эти люди (задержанные 23 января в ходе столкновений с силовиками. - Ред.) нуждаются в наказании, однозначно... Эти люди должны быть наказаны! В данном случае заявки (на митинг. - Ред.) не было... Полицейские точно в этом не виноваты, и точно поднимать на них руку, кидать в них снежками, оскорбять их нет никаких оснований из-за того, что законодательство несовершенно.

- Бросок снежка в полицейского - за это уголовное наказание?

- Я бы применил статью 318 - применение насилия к сотруднику полиции. Ну это же не детский сад. Люди должны понимать, что они отвечают за свои действия, понимать, что общество балансирует на грани очень серьезного противостояния, что страсти обостряются. И участвовать в обострении страстей добросовестный гражданин не должен, какой бы политической позиции он ни придерживался.

- За брошенный снежок уголовное наказание - это нормально?

- Я думаю, что в принципе да. Я не настаиваю на том, что эти люди должны получить реальные срока лишения свободы, но почувствовать на своей собственной судьбе, что нельзя заниматься подобными вещами, я думаю, они должны.

...Если бы полицейские изъяли пьяных людей с акции 23 января, то сценарий ее развития мог быть совершенно другим. Пьяных людей было мало, но они были агрессивные, вели себя вызывающе. Мы сами три часа ходили по этой акции - видели две пьяные компании. И я думаю, что эти пьяные компании сыграли потом роль детонатора в применении насилия к полицейским.

Ссылка

Заявление российских правозащитников в связи с высылкой из России Ванессы Коган

2 декабря 2020 года был аннулирован вид на жительство в России Ванессы Коган, директора проекта "Правовая инициатива". Такое решение вынес начальник Отдела по вопросам оформления разрешения на временное проживание и видов на жительство в РФ ГУ МВД РФ Кузнецов. Основание: деятельность Ванессы Коган "создает угрозу безопасности Российской Федерации". Не так давно ей отказали в предоставлении российского гражданства - с такой же формулировкой. Теперь Ванесса обязана в течение двух недель покинуть пределы России. В Москве у нее живут муж и дети, они - российские граждане.

Последние 11 лет Ванесса Коган живет в России. Все эти годы ее "деятельность" состояла в защите прав граждан нашей страны. Под ее руководством "Правовая инициатива" направила в Европейский суд по правам человека более 400 жалоб в интересах более двух тысяч заявителей. По этим жалобам ЕСПЧ уже вынес 269 постановлений, благодаря которым люди, пострадавшие от действий или бездействия представителей государства, смогли получить компенсации и хотя бы отчасти восстановить свои попранные права.

Если российские власти считают "угрозой безопасности" помощь гражданам нашей страны в обращении в Европейский суд, то непонятно, что их удерживает в Совете Европы.

Если российские власти считают "угрозой безопасности" защиту жертв домашнего насилия, пыток, похищений и насильственных исчезновений, значит, их представление о таких угрозах расходится с мнением большинства жителей нашей страны. Настоящую угрозу безопасности представляют как раз те, кто нарушает права человека.

В интересах безопасности Российской Федерации, в интересах ее граждан мы требуем немедленно отменить аннулирование вида на жительство в РФ правозащитницы Ванессы Коган и затем предоставить ей российское гражданство.

Подписи:

Светлана Астраханцева, исполнительный директор Московской Хельсинкской группы

Марина Агальцова, адвокат, Правозащитный центр "Мемориал"

Вячеслав Бахмин, сопредседатель Московской Хельсинкской группы

Валерий Борщев, сопредседатель Московской Хельсинкской группы

Александр Верховский, директор Информационно-аналитического центра "Сова"

Валентин Гефтер, правозащитник

Татьяна Глушкова, член Совета Правозащитного центра "Мемориал"

Сергей Давидис, член Совета Правозащитного центра "Мемориал"

Александр Даниэль, правозащитник

Юрий Джибладзе, Центр развития демократии и прав человека

Анна Добровольская, исполнительный директор Правозащитного центра "Мемориал"

Григорий Дурново, ОВД-Инфо

Игорь Каляпин, председатель Комитета против пыток

Игорь Кочетков, благотворительный фонд социально-правовой помощи "Сфера"

Сергей Кривенко, член правления Международного общества "Мемориал"

Сергей Лукашевский, директор Сахаровского центра

Алексей Макаров, правозащитник

Владимир Малыхин, член Совета Правозащитного центра "Мемориал"

Олег Орлов, член Совета Правозащитного центра "Мемориал"

Элла Полякова, член НКО "Солдатские матери Санкт-Петербурга"

Лев Пономарев, председатель НОО "За права человека"

Ирина Протасова, МОПО "Человек и Закон"

Ян Рачинский, председатель Правления Международного общества "Мемориал"

Анита Соболева, юрист

Алексей Соколов, директор Ассоциации "Правовая основа", Екатеринбург

Наталья Таубина, директор Фонда "Общественный вердикт"

Алла Фролова, ОВД-Инфо

Валентина Череватенко, руководитель Союза "Женщины Дона"

Александр Черкасов, председатель Совета Правозащитного центра "Мемориал"

Елена Шахова, председатель СПб ОО "Гражданский контроль"

Лилия Шибанова, правозащитник

Когда наступает День политзаключенного - 30 октября, - выясняется, что даже самые "продвинутые" так и не знают ничего про эту дату. Ее давно уже как бы обнулили и забыли.

Про чтение имен жертв сталинского ГУЛАГа - да, у нас знают, приходят 29 октября к Соловецкому камню на Лубянке по приглашению правозащитных ВИПов (в этом году акция проводится онлайн. - Ред.). Что ж, дело праведное - помянуть уничтоженных в ходе "строительства коммунизма в отдельно взятой стране". Что и делается исправно каждый год. Но вот 30 октября, когда надо бы о современной зоне наконец заговорить, поддержать политзаключенных, которые находятся в убийственных условиях путинского ГУЛАГа, у Соловецкого камня никого нет. Мы видим только возложенные цветы и лампадки. Нас приходит человек десять максимум. Ради живых политзеков.

С горечью приходится констатировать: так плохо и безнадежно с правами человека не обстояло дело даже во времена позднего СССР.

По итогам путинского правления пенитенциарная система РФ стала окончательно и бесповоротно карательной для любого, в ее паутину угодившего. Особенно для диссидентов, конечно же. ФСИН словно соревнуется в жестокости с худшими образцами из истории "исправления виновных" в нацистских и советских концлагерях - с избиениями, пытками, убийствами заключенных, двузначными сроками, грубо сляпанными обвинениями. Невозможностью защититься по политическим делам. При брежневском застое мягче было: больше практиковались психушки для "вялотекущих шизофреников", а не "двадцаточки" для псевдотеррористов из "Хизб ут-тахрир" или анархистов дела "Сеть", как сейчас. Выходит, со времен гуманной "двушечки" для Pussy Riot жестокость и демонстративная несправедливость обвинений усилились десятикратно.

И было бы логично, как мне кажется, 30 октября заявить о таких тенденциях у Соловецкого камня на Лубянке. Есть подходящий для этого день!

День политзаключенного был учрежден "антисоветчиком" Кронидом Любарским и "террористом" Алексеем Мурженко в мордовских лагерях в далеком 1974 году. Мурженко проходил по делу о попытке угона самолета для побега из СССР в цивилизованный мир. Об этом не любят говорить наши праведные правозащитники. А мы вот напоминаем: борьба с режимом бывает именно такой - решительной, опасной для жизни, "незаконной", "несогласованной".

Мурженко и Любарский выработали "кодекс чести" для политзека, требующий активного противостояния системе ГУЛАГа: неповиновения, забастовок, голодовок, страданий и риска - в борьбе за особый статус инакомыслящего в советских лагерях. В борьбе за свободу и человеческое достоинство, за разрушение бездушной лживой системы. Ведь в законах СССР не было предусмотрено наказания для политических оппонентов Советов. Таковых в природе якобы не существовало. Из этого вытекало, что и политзаключенных не было. Сидят, мол, одни уголовники.

Той же фальшивой концепции придерживается сегодня и "оперуполномоченный" по правам человека, генерал-майор МВД Татьяна Москалькова. В Уголовном кодексе РФ нет наказаний для инакомыслящих. Значит, таковых и не существует. Эту же идею до нее высказывал и Путин. Эта же "аксиома" нагло транслируется и нам, чтобы мы понимали рамки дозволенного и не болтали лишнего про какие-то там права, подобно Мурженко и Любарскому.

Мы не предлагаем каких-то рецептов, просто невозможно стоять в сторонке и молчать. Крымским и российским мусульманам установлена "норма" сроков - от 12 до 24 лет за несуществующий терроризм, за якобы попытки госпереворота, в чем их регулярно обвиняют и бездоказательно сажают. Почти столь же сурово теперь расправляются и с немусульманами - иеговистами, анархистами и просто студентами (дела "Сеть" и "Новое величие"). Эти люди невиновны, и их нужно освобождать.

Cамооговор узников, полученный под пытками, не может быть доказательством вины. И не могут признаваться террористами безоружные люди, не совершавшие и не планировавшие никаких терактов. Почему, спрашивается, военным трибуналом судят и приговаривают гражданских лиц? И как вообще появилось на свет это решениие Верховного суда РФ от 14 февраля 2003 года о признании "Хизб ут-тахрир" террористической организацией? Оно нигде не было опубликовано в окончательной редакции, в связи с чем его нельзя даже оспорить в суде.

Мы требуем отменить этот фальшивый и преступный закон, а также провести амнистию для всех, кто осужден по политическим мотивам и за ненасильственные преступления.

Свободу узникам путинского ГУЛАГа!

Сегодня Юрию Дмитриеву был вынесен жестокий, незаконный, неправовой, политически мотивированный приговор: 13 лет лишения свободы в колонии строгого режима.

Неангажированному наблюдателю очевидно: судебный процесс, проходивший два дня в Верховном суде Карелии, нельзя считать справедливым, хотя бы потому, что подсудимый по сути был лишен полноценной защиты. Суд безосновательно отказался отложить процесс до выздоровления адвоката, который защищал Дмитриева почти четыре года, и не принял во внимание отказ Дмитриева от адвоката по назначению.

Дело Дмитриева было сфабриковано по политическим мотивам. Причина - не только в его многолетней работе по увековечению памяти жертв советского террора. Сандармох стал памятным местом, Мемориалом международного значения. Сюда приезжали из бывших советских республик, Украины и стран Балтии, и из-за границ бывшего СССР, из Польши. Дни памяти вновь и вновь показывали: массовый террор был не "сбоем" советской системы, а ее основой. Тут ощущалась связь истории и современности: в 2015 году Юрий Дмитриев говорил здесь о войне на востоке Украины. Возможно, это и стало "спусковым крючком".

Дело было сфабриковано по "грязным" уголовным статьям, порочащим человека, но также обеспечивающим закрытость процесса, что, казалось бы, исключало широкую реакцию в СМИ и широкую кампанию солидарности. Тем не менее именно эта солидарность, в России и за ее пределами, привела к тому, что процесс получил широкую огласку.

Беспочвенность обвинений была очевидна с самого начала. Недаром в 2018 году Дмитриев был оправдан по этим "грязным" статьям, а в июле 2020 года суд приговорил его к трем годам шести месяцам, "меньше меньшего" - практически "до отбытого". Это означало одно: у обвинения нет никаких доказательств вины Дмитриева в изготовлении порнографии и насильственных действиях сексуального характера по отношению к несовершеннолетней приемной дочери.

Сегодняшний приговор - месть системы, которая наследует системе советской и хотела бы вновь предать забвению имена, возвращенные Юрием Дмитриевым, опорочив его самого и дело его жизни.

Мы вместе с нашим товарищем, Юрием Дмитриевым, с его защитой, со всеми, кто его поддерживал, будем бороться за отмену этого чудовищного приговора.

Свободу политическому заключенному Юрию Дмитриеву!

Правление Международного общества "Мемориал"

Вчера мы стали свидетелями чудовищного судебного решения по делу "уфимской двадцатки".

Окончательный приговор группе политзеков по поводу их якобы причастности к политической партии "Хизб ут-тахрир" шокировал всех, кто присутствовал на апелляции: суммарно - 329 лет лагерей на 21 человека. Таких сроков не дают в РФ даже маньякам за серийные убийства.

Этот приговор, на мой взгляд, трагическое свидетельство полного отсутствия диалога общества с теми, кто называет себя властью. Мы наблюдаем демонстративное презрение, глумление над людьми. Многие скажут - заслуженное презрение, так как мы видим двадцатилетнее беспрепятственное пребывание на троне в Кремле одного и того же лица, за которое "вроде бы" голосовало большинство. Вот оно-то, это лицо, сделало всесилие ФСБ и всех его подразделений законом. И тем самым отменило закон окончательно.

21 сентября в Верховном "суде" РФ в Малом Харитоньевском смачно плюнули в физиономию всем, кто пытался помочь узникам: их родным, сочувствующим, немногочисленным журналистам, хоть как-то освещавшим эту тему - не просто непопулярную, а очевидно запретную. Все помнят, что статья 205.2 - это "оправдание терроризма", и боятся, видимо, под нее попасть. Плюнули в лицо адвокатам, которые добросовестно выполнили свою работу и доказали, что их подзащитные не совершали никаких преступлений, а просто посещали мечеть, вели разговоры о религии и вместе молились. По Конституции имеют полное на это право.

Мы видим, как с каждым годом все больше арестовывают и сажают именно мусульман, так как они якобы то и дело занимаются каким-то "экстремизмом и терроризмом". При этом никаких терактов нет, а вот "преступники" откуда-то все время берутся и арестовываются. Очевидно, что "раскрываемость" таких дел очень хорошая. Эфэсбешники и цэпээшники готовят великолепные отчеты по поимке и обезвреживанию "преступных групп", ничем не рискуя. Получают звездочки на погоны, поощрения, влияние, дальнейшее финансирование.

Но здесь все же возникает вопрос: а для чего дают так много лет случайно попавшим под их каток? Ответ один: ради хорошей карьеры, ради зарплат, а также ради глумления от полной безнаказанности. Наконец, для нагнетания страха в обществе. Люди все больше боятся сесть без причины, просто по доносу, как при Сталине. И опасаются оппонировать любому начальству. Обвинители - а это в первую очередь спецслужбы - осознают себя особой кастой, которой обеспечена вседозволенность. Что бы они ни вытворяли с людьми, как бы их ни пытали, ни уничтожали, ни терроризировали, выдавая это за правосудие и "борьбу с терроризмом", им в ответ ничего не прилетает. Ни от кремлевской правящей группировки, ни от (тем более) запуганного и обнищавшего населения, ни от "наших западных партнеров", которые только и могут, что выразить озабоченность и ввести не шибко болезненные санкции.

В данном конкретном случае приговоры на сроки 20, 22, 24 года - это по сути пожизненные, если не смертные приговоры для молодых (в большинстве своем) людей. Ведь так долго выживать в ужасных условиях путинского ГУЛАГа невозможно. Показательно, что имевшиеся доказательства - записи допросов, вещдоки и их описания, свидетельства, полученные на очных ставках, при прослушках и т.п., долго хранившиеся на дисках и других носителях, - странным образом куда-то запропастились. Получается, люди сидят по шесть лет в СИЗО просто так, даже без наличия собранных на них ранее, плохо сляпанных, но все же каких-то имевшихся в деле материалов. Теперь их нет. Есть только показания тайных свидетелей, о которых известно, что они заключенные, на которых следствие оказывает давление.

Ринат Нурлыгаянов. Ему впаяли 24 года.

Адвокату Дмитрию Сотникову довелось изучить несколько книг из числа подброшенных силовиками на обысках фигурантам дела (это главный инструмент фабрикации дел - якобы найденные в их домах "запрещенные" книги). В них он не нашел ни строчки с призывами устроить в РФ халифат путем насильственного свержения власти. И вообще никаких призывов к насилию не нашел. Так где же они, доказательства вины? Это вопросы и к "экспертам", объявившим подброшенные мусльманам "двадцатки" книги "террористическими". Известно, что в уставе партии "Хизб ут-тахрир"- только ненасильственные методы распространения ислама, оружие брать в руки им запрещено. Причем формулировка о "создании халифата" имеет отношение исключительно к странам, исконно являющимся мусульманскими, к которым РФ не относится. Еще Дмитрий Сотников уточнил, что в партиях обычно фиксированное членство, существует уплата членских взносов, партийные билеты. Ничего из этих признаков причастности к каким-либо партиям у фигурантов найдено не было. Как не было найдено взрывчатки, оружия, патронов. А также каких-либо других улик, свидетельствующих о "террористической" деятельности.

Очевидно, что применять 205-ю статью за разговоры - это преследование за религию. Адвокат Каринна Москаленко, участвовавшая в процессе по видеосвязи из Страсбурга, отмечает, что в деле ее подзащитных нарушена не только 6-я статья Декларации об основополагающих правах человека (т.е. право на справедливый суд), но также целый ряд последующих статей. Адвокаты "уфимской двадцатки" расходились во мнениях только по одному вопросу: следует ли отправить это дело на пересмотр ради последующей отмены приговора либо надо было освободить узников прямо в зале "суда". Каринна Москаленко так и сказала: "Приговор "двадцатке" должен быть один: с вещами - на выход"!

Однако этого не произошло. Пока не произошло. Предстоит большая работа. Чтобы освободить "уфимских", "казанских", "стерлитамакских", "тольяттинских", "московских", "бахчисарайских" - всех невинно осужденных.

Мы считаем необходимым требовать отмены решения Верховного "суда" РФ от 2003 года о признании "Хизб ут-тахрир" террористической организацией. Каринна Москаленко говорит, что это решение не было нигде опубликовано как закон, то есть оно какое-то странное, но на него ссылаются все дела по "хизбам". Специально изобрели такое решение для удобных посадок. Мы проводим пикеты за его отмену. Это решило бы множество проблем.

О новом законе, запрещающем "отчуждение территорий"

У нас российские политики, фамилии можно назвать, которые публично заявляли о необходимости расчленения России, - вот для них теперь, сразу они должны понимать, ответственность появляется - до 10 лет.

Для американских политиков, которые мечтали о нашей стране, тоже появляется ответственность. В случае приезда в нашу страну они могут быть арестованы. Да и можно требовать их экстрадиции сюда. Это конкретные действенные меры по защите нашего суверенитета.

Ссылка

Это особенно касается наших украинских коллег. Заявления в отношении Крыма, которые они будут делать, за собой повлекут наказание по законам Российской Федерации. Мы сможем потребовать их экстрадиции к нам в страну, будь это Украина, или Прибалтика, или Соединенные Штаты Америки. Сделали заявление в отношении России, в отношении части ее территории - все, подпадают под уголовную ответственность сразу после принятия этого закона. И мы имеем право требовать их экстрадиции. И сколько бы ни прошло времени, потом это им все аукнется.

Ссылка

Подходит к концу второй судебный процесс над Юрием Дмитриевым, историком, руководителем карельского общества "Мемориал", нашим другом, коллегой, соратником.

Юрий Дмитриев вернул из небытия имена многих тысяч людей, жертв государственного политического террора в нашей стране. Более тридцати лет своей жизни он посвятил изучению истории ГУЛАГа в Карелии. Дмитриев внес огромный вклад в обнаружение массовых захоронений жертв сталинского террора в Сандармохе и Красном Бору. Теперь в этих местах ежегодно проводятся мемориальные церемонии, в которых участвует множество людей не только из России, но и из других стран.

Эта работа Дмитриева, получившая международное признание, и навлекла на него беду.

Сейчас, когда в нашей стране политические репрессии вновь становятся повседневностью, когда правда о прошлом не вписывается в государственническую концепцию истории, естественно враждебное отношение властей к деятельности по сохранению памяти о государственном политическом терроре в прошлом.

На этом фоне и возникло "дело Дмитриева".

Те, кто его инициировал, хотели не только остановить работу историка и общественного деятеля, но и опорочить его имя.

Мы заявляем: нет никаких сомнений в невиновности Юрия Дмитриева, нет сомнений в том, что обвинение сфальсифицировано.

Недаром первый судебный процесс над Дмитриевым закончился его оправданием. Но фальсификаторы не могли смириться с провалом. Вопреки очевидному, "не замечая" широчайшую кампанию протеста, развернувшуюся в России и во многих других странах, они хотят расправиться с неугодным человеком.

Если будет вынесен обвинительный приговор - это станет позором для нашей страны.

Мы требуем свободы для политического заключенного Юрия Дмитриева.

Правление Международного историко-просветительского, правозащитного и благотворительного общества "Мемориал"