11 декабря в Общественной палате состоялось обсуждение проекта федерального закона «Об органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ». Документ подготовлен Федеральной службой по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) - и посвящен ей самой.

В принципе наркоконтроль уже десять лет работает без специального закона, регламентирующего его деятельность, и чувствует себя неплохо. Участие органов наркоконтроля в производстве по уголовным и административным делам, а также в оперативно-розыскной деятельности давно закреплено в УПК, КоАП, законе об ОРД. Полномочия по контролю законного оборота, лицензированию и т.п. включены в закон о наркотических средствах. Структура службы утверждена указом президента. А что права и обязанности органов наркополиции и их сотрудников нигде не определены — так это, похоже, не так уж ей и мешает. В мутной воде лучше ловится. Закон ведь, как любая форма, всегда жмет, стесняет движения. А наркоконтролеры, в отличие от полиции, предпочитают ходить в штатском.

Лакуны и зазоры, имеющиеся из-за отсутствия закона, дают даже важные преимущества. Например, помещения, куда наркоконтроль доставляет задержанных и где их содержит. Что это за помещения? Их нет. В законодательстве их нет. Право же задерживать — по УПК и КоАП — у ФСКН есть. Куда же девать наркополиции своих задержанных — не в полицию же (хотя по закону именно так)? В эти неузаконенные места для задержанных не ступает нога никакой наблюдательной комиссии. Ликвидировать их никакому прокурору не по зубам, и нарушений найти нельзя — нечего нарушать.

И все же, хотя таких удобств от отсутствия закона немало, что это за служба без закона? Как-то недостаточно респектабельно. У полиции есть закон «О полиции», у судебных приставов есть, даже у фельдъегерской службы, само собой у ФСБ, один наркоконтроль без закона. А значит, и генералы в нем какие-то ненастоящие.

Этот закон в ФСКН десять лет пишут. И все не выходит. Первая (по сложности) задача — протащить его через Минфин, как груженый сверх меры провиантский обоз. Мало того, что зарплаты у наркополицейских повыше, чем у полиции. Так за это время наркоконтроль без всякого закона организовал себе кучу надбавок, компенсаций и других выплат — за сложность, за опасность, за добросовестное выполнение служебных обязанностей, за качество выполняемых работ, за особые условия, за особые достижения, за выполнение особо важных и сложных заданий, за выполнение задач, связанных с риском, за отличия в службе, за допуск к гостайне, за безаварийную эксплуатацию автомобиля...

Под эти деньги нужны оправдывающие их полномочия. Отсюда задача номер два: набрать максимум полномочий и под них особые права. Причем прав получить ФСКН хочет больше, чем имеет сейчас. Помимо того, чем наркоконтроль уже пользуется по существующим законам, и сверх того, чем он пользуется явочным порядком без всяких законов (например, не имея на то права, доставляет граждан на освидетельствование), он пытается распространить свою компетенцию как можно шире: на институты и отношения, которые голыми руками, без закона, не возьмешь. Чтобы получить спецполномочия, ФСКН проталкивает этот закон.

Конечно же, МВД от этих идей не в восторге. Да и в кабинетах на Старой площади сидят не только поклонники ФСКН. В результате закона нет. Но, похоже, руководство службы рассчитывает, что потребность властей в специальных полицейских услугах будет только возрастать. И ликвидировать органы наркоконтроля в ближайшее время вряд ли решатся - ведь для этого надо их во что-то преобразовать. Не назад же, в налоговую полицию. Разве что в полицию нравов или святую инквизицию: от борьбы с веселящими газами и звуковыми наркотиками до изгнания бесов не так уж далеко.

На обсуждении в Общественной палате наркополицейские начальники говорили, что предлагаемое законопроектом расширение полномочий их ведомства касается прежде всего международного сотрудничества, взаимодействия со спецслужбами других государств — все в духе любимого директором Виктором Ивановым афганского героина (послушаешь его — так все силы наркополиции стянуты к афганской границе). Не знаю как Минфин, но правозащитники не только не против концентрации усилий наркоконтроля на пресечении крупного наркотрафика, но и предлагают именно это - переориентировать ФСКН исключительно на противодействие системному наркобизнесу, в том числе трансграничному.

Но полномочия, которых требует ФСКН, вовсе не ограничиваются сферой оборьбы с угрозами извне. Если такой закон будет принят, наркополиция сильно раздвинет пределы своего вмешательства в частную жизнь и хозяйственную деятельность. Именно против этих притязаний наркоконтроля мы выступали на заседании в Общественной палате. А чтобы ФСКН не козыряла потом согласованием с правозащитниками, мы распространили заявление с категорическим требованием не вносить этот законопроект в Государственную думу.Оно подписано всеми инициаторами слушаний - Львом Пономаревым («За права человека»), Валентином Гефтером и Львом Левинсоном (Институт прав человека), Олегом Зыковым (Институт наркологического здоровья нации), судебным экспертом Дмитрием Гладышевым, адвокатами Эдуардом Капчакаевым и Валерием Шухардиным.

Многие полномочия органов наркоконтроля, содержащиеся в проекте, вызывают возражения - из-за их чрезмерности, юридической неопределенности и коррупциогенности. Вплоть до того, что в перечень прав сотрудников авторы проекта на голубом глазу добавляют «иные права», что превращает их творение в известное «закон что дышло, как повернешь, так и вышло».

Наркополиция хочет: осуществлять медицинское освидетельствование граждан (сейчас это делают врачи), осматривать любые земельные участки, в том числе принадлежащие гражданам (под предлогом «а не растет ли тут конопля»), «объявлять физическому лицу обязательное для исполнения официальное предостережение о недопустимости деяний, создающих условия для совершения преступлений, отнесенных к подследственности органов наркоконтроля».

Остановимся на последнем. Даже полиция не наделена таким правом, хотя круг ее ответственности в борьбе с преступностью по определению шире. И что такое «деяния, создающие условия для совершения преступлений»? Закон об этом умалчивает, потому что язык законодательства неспособен выразить то, что под этим подразумевается (будет подразумеваться, если законопроект станет законом): не ту музыку слушаешь, не те штаны носишь, дреды распустил... Или бросил работу, подался в сектанты, не спишь по ночам? «Сегодня он играет джаз, а завтра родину продаст».

Каковы признаки этих «деяний», за которые наркоконтролеры собираются выносить предостережения? Это, понятно, не преступления. И не правонарушения - за них есть ответственность по КоАП и не предусмотрено никаких предостережений.

Признавая некие действия «деяниями, создающими условия» — и записывая это не в монографии, а в норме закона, — законодатели по сути утверждают еще одну категорию запрещенных действий: не преступления, не правонарушения, а неправильное поведение. Понятно, что «на земле», в райотделе такие предупреждения будут раздаваться не для коррекции уклоняющегося поведения, а для давления на людей, принуждения к «добровольному сотрудничеству», выдавливания денег. Появятся досье, списки предостереженных, базы. С другого конца, «предостерегать» смогут соседей, дворников, консьержек, стимулировать стукачество. Майоры наркоконтроля станут непрошеными домашними психоаналитиками и будут решать, что с человеком сделать, чтобы он не стал на путь наркопреступления.

Такую же злонамеренную неопределенность имеет заложенная в проект как одно из основных направлений деятельности ФСКН «организация выявления веществ, обладающих воздействием на организм человека, схожим с наркотическим или психотропным, и приостановления их оборота на территории Российской Федерации». Выявлять проникающие на рынок новые «дизайнерские наркотики» или лекарства, используемые в немедицинских целях безусловно следует. А по выявлении ничто не мешает, как сейчас и происходит по нескольку раз в год, включать их правительственным постановлением в Перечень наркотических средств и психотропных веществ или, если они опасны не во всех отношениях, а просто опасны, — в Список сильнодействующих веществ.

Но ФСКН хлопочет о третьем списке, собственном. Хитрость в том, что это будут не запрещенные, а временно (но на неопределенный срок) "приостановленные" вещества. Формально они не будут считаться наркотиками. Но приостановление есть форма запрета, нарушение запрета повлечет за собой санкции, а дальше по наезженной: за грубые нарушения наказание строже, за неоднократные еще строже, затем появятся «списки прекурсоров веществ, оборот которых приостановлен», ответственность за их пропаганду и т.п. Главное же здесь то, что право выявлять в сочетании с правом приостанавливать и вытекающим из этого правом выявлять приостановленное в других местах открывает наркоконтролю все двери — и станет ФСКН владычицей морскою, и не только морскою, но будет повелевать всеми веществами, образующими материальный мир, налагая железную длань на их сомнительное круговращение.

Было бы верхом наивности верить, что речь идет только о модификациях «спайсов» и прочей лабораторной синтетики. Такое ограничительное толкование ни из закона, ни из самой идеи не следует. Тем более что пресловутые слегка измененные формулы и якобы легальные курительные смеси и сегодня признаются в судах аналогами или производными, за оборот которых наступает такая же ответственность, что и за действия с наркотиками, чьими аналогами или производными они являются. Жалуясь журналистам на отсутствие юридических средств борьбы с видоизменяющимися веществами, требуя особых полномочий, руководство ФСКН лукавит - за эти самые производные и аналоги сажают еще как, вплоть до пожизненного.

Приостановление нужно им не для разгрома подпольных лабораторий, а для безграничного расширения подконтрольного пространства (грибники, зеленщики, хлебопеки, владельцы заводов, газет, пароходов...). Конечно, пока у кормила службы стоит Виктор Иванов, люди мирных профессий могут спать относительно спокойно. Но что если завтра на смену ему придет, держа петрушку кучерявую за вихор, академик Онищенко? Кто его остановит, когда от его приостановления будет зависеть не какое-то благополучие потребителя, а спасение нации?

Не надо доводить до абсурда? Но власть всегда готова дойти до абсурда, чтобы поставить человека под контроль. Разве не наркоконтроль привлекал ветеринаров за сбыт кетамина кошкам, находил пропаганду наркотиков в изображении конопли на ременных пряжках? Разве не абсурд, когда владельцы магазинчика в Армавире продают кондитерский мак в фабричной московской упаковке и становятся «организованной преступной группой наркоторговцев»? И не абсурд ли, что отчетность наркополиции по изъятым наркотикам держится на десятках тонн кондитерского мака, ничем не отличающегося от лежащего на прилавках? И не абсурд ли, а точнее, не кошмар ли геройская статистика о десятках тысяч раскрытых тяжких и особо тяжких преступлений, основанная на серийных проверочных закупках (зачастую являющихся провокациями), которую Верховный суд оценил решительней, чем правозащитники: «не предпринимая мер к установлению источника поставки наркотического средства, сотрудники правоохранительных органов фактически предоставляли возможность сбытчикам наркотических средств длительное время заниматься преступной деятельностью, что никак не свидетельствует о выполнении лицами, уполномоченными осуществлять оперативно-розыскную деятельность, возложенных на них задач по предупреждению и пресечению преступлений» (из Обзора судебной практики, утвержденного Президиумом ВС РФ 27 июня 2012 года).

P.S. На круглом столе в ОП готовился выступить уполномоченный по правам человека Владимир Лукин, но этому помешала срочная командировка. См. тезисы его выступления.

Завершено расследование уголовного дела, возбужденного в отношении бывшего министра обороны Анатолия Сердюкова... у обвиняемого появился реальный шанс избежать дальнейшего уголовного преследования по амнистии, если, конечно, его подруга и бывшая подчиненная Евгения Васильева по-прежнему не будет давать против него показания по делу "Оборонсервиса"... Перспективы госпожи Васильевой, обвиняемой по четырем тяжким статьям УК РФ в рамках уголовного дела ОАО "Оборонсервис" о масштабных хищениях имущества Минобороны, не такие радужные… Между тем, если дело предполагаемого организатора афер Васильевой дойдет до суда и бывшая военная чиновница поймет, что ей, в отличие от экс-министра, грозит реальный срок, она может и нарушить взятый на себя "обет молчания".

"Коммерсант"

Жеглов помолчал, потом задумчиво сказал:
- ...Пожалуй, правильно будет тебя... отпустить…
Ручечник спросил медленно:
- То есть... как?
- Как, как! Обычно. На свободу... с шубой задержана Волокушина - тебя ведь там и поблизости не было. Так что мы ее будем судить, а ты иди себе. Иди спокойно...
- А я?! - закричала Волокушина.
- Вы, милая моя, будете отвечать по всей строгости закона, - развел руками Жеглов. - А приятеля вашего, Светлана Петровна, мы отпустим. Ты, Ручечник, свободен. Пошел вон отсюда...
- Но я не хотела! Я не виновата! Я думала... - забилась в вопле Волокушина...
- Я расскажу обо всех... обо всех... - Она явно не решалась выговорить "кражах" и все подыскивала какое-нибудь подходящее, не такое ужасное слово. - Обо всех случаях, когда мы брали... чужое...

Аркадий и Георгий Вайнеры. "Эра милосердия"

А причиняем мы боль то и дело, судя по заводимым делам, - тем, кто скручивает нас во время акций и, пиная сапогами, с чувством исполняемого долга и праведного гнева тащит в автозак. Следствие по моему делу, делу о причинении боли представителям тверской власти при исполнении ими обязанностей, успешно завершено, до Нового года состоится суд, и я хочу подвести некоторые итоги.

Я не жалею, что поехала 16 августа в Тверь, что приняла участие в шествии в поддержку политзека Сергея Череповского, хоть и сложилось у нас все неудачно: оператор для съемок не приехал, а друзьям-другороссам удалось зафиксировать на камеру наше перекрытие трассы перед судом, с баннером и файерами, с большого расстояния и нечетко. Внимание к незаконному содержанию человека под стражей мы все же привлекли, хотя и дороговато за это заплатили: меня вот тоже арестовали после двухсуточного пребывания в мусарне, отвезли под конвоем в тверской следственный комитет, быстро слепили дело и засунули в ИВС, обвинив по очень удобной статье (318, ч.1) о причинении боли представителю власти. По этой статье теперь уже осудили на два года Сергея Череповского и по ней же сфабриковали и ведут нескончаемое дело против Юрия Староверова. Есть еще в этом списке Станислав Поздняков из "Солидарности", получивший два года условно по той же "болевой" статье. Симптоматика во всех случаях схожая: следов на теле потерпевших нет, но боль они якобы испытали. И это их чисто субъективное ощущение оценивается очень конкретно и недешево. Сроком до пяти лет каждому из подозреваемых. Возможно, по умолчанию здесь подразумевается также тяжелая психическая травма, наносимая полицейским всякий раз теми, кто смеет им не повиноваться и вырывается. Ведь это явный подрыв устоев российского авторитаризма. У нас такое вольнодумство и должно, видимо, искореняться - и караться - сурово.

Предполагается, что процедура скручивания манифестантов для дальнейшей их погрузки в автозак должна для полицая быть абсолютно безболезненной, праздничной и приятной, сродни забавной возне с ручными зверьками. Следы побоев же, полученных задержанными, в расчет не берутся, следствие и суд предпочитают такие мелочи не замечать. Как это было и в моем, например, случае. Синяки и вывихи обнаружились на медэкспертизе у меня. При этом пострадавшими признаются задерживавшие меня люди. И срок грозит мне, а не им.

Следователь Антон Королев подарил мне очень хорошо отснятое видео нашего задержания.

Мне укажут, возможно, на то, что на видео я лежа отмахиваюсь от полицейских, пытаясь встать и обрести равновесие. Но счесть нападением символический жест неповиновения - из положения навзничь и никаких следов не оставивший, - по-моему, это все же перебор. Я лишь обозначила свой протест и свое возмущение по поводу жестокости, проявленной ко мне и моим друзьям, то есть позволила себе то немногое, что у меня осталось в сугубо мирном арсенале. Сомневаюсь, что могу причинить огромному бугаю в форме какой-то ущерб голыми руками, без оружия или хотя бы булыжника. Это такой прием: переключение внимание на себя, когда рядом метелят кого-то из задерживаемых. Лично меня обычно сильно не бьют, тем более на публике - стесняются. А вот друзей моих, уже обездвиженных, уложенных в асфальт лицом, как раз норовят пнуть ногой в голову. Вот и приходится хоть как-то подобное останавливать.

Больше, нежели 15 суток административного ареста, я не заработала. Власть загоняет нас в угол, давая понять: мы не граждане, мы не имеем права ни на выражение своей позиции, ни на малейшую самозащиту, ибо тут же будем обвинены в нападении и посажены за решетку. А полицаям можно все. Проверенная фашистская формула: друзьям - все, врагам - закон. И этот закон всегда против нас.

Добавлю некоторые художественные детали к портретам потерпевших. Главный заявитель, полковник Сорокин, является - ни много ни мало - замначальника управления МВД по городу Твери. Ни он сам, ни его свидетели ни разу не появились ни в суде, ни на следственных действиях. Вероятно, господам при погонах и должностях все же стыдно ходить и жаловаться публично, что их "избила" дама. Отнюдь не геркулесовского сложения. Первый мой следователь, Гончаров, заявлял на суде, что следов на теле потерпевшего Сорокина нет и что он в медпункт не обращался, просто "испытал боль". И я его ни разу так и не видела. Однако через два месяца после события еще один пострадавший вдруг очнулся и тоже почувствовал боль, кажется, кто-то из заместителей Сорокина. Взял и тоже составил на меня заявление. Хотя следов никаких и у него медиками обнаружено не было.

Послушать заявителей, так я просто Вера Засулич, которая, как известно, с пистолетом в руках напала на питерского градоначальника Трепова и ранила его. Во всяком случае, очевидно, что в управлении МВД по городу Твери после нашей акции у суда многие до сих пор корчатся от боли.

Адвокат Елена Романова на первом же заседании умело выбила почву у них из-под ног. В деле шла речь о неустановленной личности, очные ставки со свидетелями и потерпевшими не проводились. Мне вменялось в вину непризнание вины как таковое. А также выдвигалось предположение, что я могу скрыться, угрожать свидетелям. Поскольку я вообще неизвестно кто, без документов и ничего не подписываю. Поэтому и требовали запереть меня в СИЗО.

Елена Романова пояснила мне: если бы она не приехала вовремя, не вмешалась, не предъявила нужные документы и справки, меня бы действительно быстро осудили и отправили в изолятор. Я тоже не сомневаюсь в этом. Стоит только попасть в эти судебные жернова, и они начнут перемалывать тебя. Обратного хода они делать не умеют: ведь иначе невинно осужденным надо компенсацию платить, признавать свои ошибки, а наши судебно-правовые органы на это неспособны. У нас уже сложилась почти гулаговская обвинительная система, в чем-то даже хуже. Меньше процента оправдательных вердиктов. И даже при Сталине были "сактированные" - выпускаемые на волю по составленному "акту" о плохом состоянии здоровья. Сейчас же - будь ты хоть слепой, хоть в парализованном состоянии - если тебя скоропостижно успели приговорить и засунуть в следственный изолятор, то будешь сидеть по полной программе. С опозданием доставленные справки уже не спасут.

Пользуясь возможностью, хочу еще раз поблагодарить всех, кто мне посочувствовал, поддержал и вытащил из этих проклятых жерновов. Друзей, которые молниеносно доставили нужные для суда документы. Юлию Казакову, которая быстро отыскала прекрасного адвоката, Елену Романову. Юлия добровольно взвалила на себя проблему сбора необходимых средств, много писала обо мне в своем блоге. Елену Санникову, которая тоже немало времени и сил на меня потратила, спасая от посадки в СИЗО. Всех поименно здесь и не перечислишь. Спасибо вам, друзья. Сама бы я со всеми трудностями точно не справилась.

Напоследок - немного об "оскорблении чувств верующих".
Помните пресловутый закон на эту тему? Так вот: с меня крест нательный с дракой и унижениями содрали в полицай-участке, руки выкручивали, валяли по полу, пинали сапогами. И кого в результате сажать надо, если следовать их мракобесным законам? Не меня уж точно. Их.

Заканчивая делопроизводство, следователь Королев спросил меня, почему я так упорно отказываюсь от дачи показаний, ничего не подписываю, неужели я не доверяю суду? Я ответила, что не только не доверяю суду, но давно уже объявила и практикую бойкот и неповиновение всем ветвям нелегитимной власти, захватившей власть в стране. И что я не ссылаюсь на 51-ю статью Конституции, отказываясь отвечать на вопросы, а просто бойкотирую эту авторитарную Конституцию, не позволяющую сменить оккупационную власть мирным путем и ведущую нас прямиком к гражданской войне. Следователь аж крякнул. Сказал, что ничего подобного в жизни не слышал.

Что ж, скоро суд, правда на моей стороне, и у меня найдутся доводы в защиту своей позиции.

Россия будет свободной.

Однажды в середине 80-х годов я услышал от одного своего осведомленного приятеля любопытную историю. Тогда среди льгот, полагавшихся сотрудникам штаб-квартиры ООН, была и такая: если дипломат, едущий к месту службы, должен был при посадке в самолет уплатить за лишний вес багажа, то бухгалтерия ООН эти затраты ему возмещала. Советские ооновцы быстро поняли, что для них это настоящее золотое дно - ведь в московском аэропорту ты платишь в рублях, а в Нью-Йорке получаешь ту же сумму в долларах, причем по официальному курсу: доллар за 60 копеек (на черном рынке доллар стоил не меньше трех рублей). И вот в течение ряда лет посланцы нашей великой державы регулярно загружали свои чемоданы гирями, гантелями и прочими тяжелыми предметами, чтобы по прибытии на берега Ист-Ривер обогатиться твердой валютой.

А сегодня я прочитал, как наш министр иностранных дел Сергей Лавров укорил власти США за неджентльменское поведение в деле российских дипломатов (в том числе и сотрудников миссии при ООН), пойманных на жульничестве с американской медицинской страховкой. Мол, специально ждали чуть ли не десять лет, чтобы накопить побольше компромата и устроить скандал погромче. Разве воспитанные люди так поступают? Нет чтобы по-доброму оценить русскую смекалку, да и спустить дело на тормозах - ну разве что сообщить потихоньку в посольство Российской Федерации, чтобы особо удачливых наказали возвращением на родину.

И вспомнилось, что в 1981-1988 годах г-н Лавров служил не где-нибудь, а именно в постоянном представительстве СССР при ООН. Так что если та давняя история про "золотые гири" достоверна, то скорее всего и он должен помнить про то, как наши соотечественники умеют обвести вокруг пальца доверчивых американцев. И его своеобразная корпоративная этика становится по-человечески понятной.

Мы все разговариваем на русском языке. Почему мне неприятно будет слышать, когда в магазине будут, к примеру, две молдаванки, узбечки, разговаривают на своем языке при мне. Что они говорят? Может быть, они являются какими-то террористами, задумали взорвать дом, магазин или оскорбляют наш народ русский... Не хотят, не уважают русский язык и нашу страну. Их надо выдворять из нашей страны. Пока не научим уважать нас самих - русских, наш язык, наше население, им нечего здесь делать...

Ян Зелинский, депутат Госдумы от ЛДПР

Надо признаться, что обострению русско-польских отношений много способствовала нелепая, тяжелая и обидная для поляков русификация, проводившаяся Петербургом, в особенности в школьной области... В стенах училища, в училищной ограде и даже на ученических квартирах строжайше запрещалось говорить по-польски, и виновные в этом подвергались наказаниям...
В 7-м классе я... был "старшим" на ученической квартире... Должность "старшего"... требовала заполнения месячной отчетности, в одной из граф которой значилось: "уличенные в разговоре на польском языке"...
Месяца через три вызывают меня к директору...
- Вы уже третий раз пишете в отчетности, что уличенных в разговоре на польском языке не было...
- Да, господин директор.
- Я знаю, что это неправда.
Молчу.
- Вы не хотите понять, что этой меры требуют русские государственные интересы: мы должны замирить и обрусить этот край. Ну, что же, подрастете и когда-нибудь поймете. Можете идти.

Антон Деникин. "Путь русского офицера"

Об участии Андрея Вышинского в процессах конца 30-х говорить нет смысла. Стоит просто посмотреть - записи давно выложены в интернете. И послушать его элегантную, язвительную риторику. Дореволюционная школа русской адвокатуры.

Нильс Иогансен, обозреватель газеты "Культура"

Таков Бухарин - эта лицемерная, лживая, хитрая натура. Этот благочестиво-хищный и почтенно-злой человек, эта, как говорил Максим Горький про одного из героев из галереи "Бывших людей", - "проклятая помесь лисицы и свиньи". Не лучше и другие - тоже "герои"...
Вся наша страна, от малого до старого, ждет и требует одного: изменников и шпионов, продававших врагу нашу родину, расстрелять, как поганых псов!
Требует наш народ одного: раздавите проклятую гадину!
Пройдет время. Могилы ненавистных изменников зарастут бурьяном и чертополохом, покрытые вечным презрением честных советских людей, всего советского народа.
А над нами, над нашей счастливой страной, по-прежнему ясно и радостно будет сверкать своими светлыми лучами наше солнце. Мы, наш народ, будем по-прежнему шагать по очищенной от последней нечисти и мерзости прошлого дороге, во главе с нашим любимым вождем и учителем - великим Сталиным - вперед и вперед, к коммунизму!

Андрей Вышинский. Из речи на процессе по делу антисоветского право-троцкистского блока, 1938 г.

Два дня назад мы объявили о начале кампании сбора пожертвований на работу "Общественного вердикта". С вашей поддержкой мы сможем продолжать и в 2014 году помогать людям, пострадавшим от незаконных действий сотрудников правоохранительных и других государственных органов.

За эти же дни в результате нашей работы произошли следующие события:

- в Мурманске суд отказался удовлетворить требования администрации СИЗО и привлечь к административной ответственности члена общественной наблюдательной комиссии  Ирину Пайкачеву. Администрация СИЗО, где содержался экипаж «Арктик Санрайз», пыталась привлечь  Ирину к ответственности за намерение провести измерение площади и освещенности камер (что член ОНК вправе делать согласно нормативной базе). Ирине грозило до 15 суток ареста. Благодаря профессиональной работе нашего юриста Эрнеста Мезака удалось убедить суд в необоснованности требований администрации СИЗО;

- в Челябинской области  началась финальная стадия суда, рассматривающего дело против сотрудников полиции, обвиняемых в смерти пенсионера Анатолия Рыжова, отравившегося угарным газом, после того как полицейские заткнули трубу дымохода бани тряпкой. Если бы не упорство сына и нашего адвоката Александра Данилова, дело бы давно развалилось. Участковые уполномоченные закидали письмами все местные органы власти, выгораживая своих коллег и обвиняя нас в работе на интересы Запада. Сейчас есть надежда, что преступники понесут заслуженное наказание. Далее мы будем добиваться компенсации морального вреда со стороны государства для родственников погибшего;

- в Волгоградской области отменен оправдательный приговор в отношении сотрудника полиции, обвиняемого в гибели задержанного. Александр Незбудеев был арестован на улице, его бросили на пол полицейской машины и сверху посадили другого задержанного. По дороге Незбудееву стало плохо, его вырвало, но, находясь в скованном положении, он не смог перевернуться и задохнулся. Когда сотрудники обнаружили, что Незбудеев мертв, они решили избавиться от трупа, выбросив его в ближайшем лесу, и придумали версию о побеге задержанного. Суд первой инстанции не усмотрел состава преступления в действиях сотрудников. Адвокат "Вердикта" Игорь Лобачев обжаловал приговор, и на днях он был отменен, а дело направлено на новое рассмотрение. Далее предстоит не менее напряженная работа нашего адвоката.

Это только три дела последних нескольких дней. В каждом из них ключевую роль сыграли юристы и сотрудничающие с "Общественным вердиктом" адвокаты. Именно на такую работу в 2014 году мы собираем пожертвования!

Поддержите нас, чтобы пострадавшие от незаконных действий должностных лиц получили профессиональную помощь, а преступники понесли наказание. Мы можем этого добиться только совместными усилиями.

Как пожертвовать?

1. Пожертвовать можно при помощи банковской карточки через сайт Благо.ру (http://www.blago.ru/want_to_help/104/). При желании вы можете сделать нас своим регулярным благополучателем, отметив соответствующий пункт в ходе совершения пожертвования на сайте.

2. Если вы пользуетесь онлайн-банкингом, перевод на наш счет можно осуществить по указанным ниже реквизитам. Эта процедура также занимает только несколько минут и не требует похода в банк. Очень важно указать назначение платежа – пожертвование на уставную деятельность Фонда или на юридическую/психологическую работу.

3. Перевод также можно сделать в отделении любого банка. Для этого вам понадобятся наши банковские реквизиты. Обычно сотрудники банков готовы помочь с заполнением платежного поручения. Здесь также очень важно указать назначение платежа.
Наши реквизиты:
Фонд содействия защите прав и свобод граждан «Общественный вердикт»
ИНН 7708516356 КПП 770701001
Московский банк Сбербанка России ОАО г. Москва
Банк: Сбербанк России ОАО г. Москва
р/с 40703810938090000117
к/с 30101810400000000225
БИК 044525225

В ближайшее время мы сообщим о дополнительных способах совершения пожертвований.

Будем признательны, если, сделав перевод, вы позвоните нам по телефону 8(495)951-1201 или напишете по электронной почте: [email protected] или обычной почте: 119017 Москва, Пыжевский пер. дом 5, стр. 3, офис Фонда «Общественный вердикт».

Это даст нам возможность отследить ваш перевод. Отчеты об использовании пожертвований регулярно публикуются у нас на сайте (http://publicverdict.ru/topics/pomosh/1180406.html). В разделе «дела» (http://publicverdict.ru/topics/cases/) вы сможете прочесть о том, как осуществляется работа по каждому конкретному делу.

Необходимо отметить, что в так называемой сталинской Конституции 1936 года не было статьи об особой роли ВКП(б). И не потому, что авторы Конституции 1936 года были против руководящей роли своей партии. Но и сам И.В. Сталин, и игравший особую роль в подготовке Конституции Н.И. Бухарин были грамотными, логично мыслящими деятелями. И они понимали, что вводимые Конституцией 1936 года всеобщие, равные, прямые, тайные выборы в случае, если эта Конституция одновременно закрепит руководящую роль ВКП(б), то она, заранее предрешая исход выборов, лишает выборы выбора. Становится открытой насмешкой над демократией, издевательством.

Ссылка

Справка

Статья 126. В соответствии с интересами трудящихся и в целях развития организационной самодеятельности и политической активности народных масс гражданам СССР обеспечивается право объединения в общественные организации… наиболее активные и сознательные граждане из рядов рабочего класса и других слоев трудящихся объединяются во Всесоюзную коммунистическую партию (большевиков), являющуюся передовым отрядом трудящихся в их борьбе за укрепление и развитие социалистического строя и представляющую руководящее ядро всех организаций трудящихся, как общественных, так и государственных.

Конституция СССР 1936 года

Заявление председателя Совета Правозащитного центра "Мемориал"

Пока проект постановления "Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации" не был обнародован, правозащитники, а с ними и значительная часть российского общества, надеялись, что она, во-первых, будет действительно широкой, и во-вторых, обеспечит освобождение политических заключенных. Все это способствовало бы снижению социальной и политической напряженности в стране.

И вот президент внес в Государственную думу проект совсем другой амнистии: она коснется лишь небольшой части людей, находящихся в местах лишения свободы, а значительная часть политических заключенных останется в тюрьмах и колониях.

Выяснилось еще одно обстоятельство: на свободе могут оказаться виновные в совершении насильственных преступлений при исполнении служебных обязанностей. В отдельную категорию подлежащих амнистии вынесены сотрудники органов внутренних дел, принимавшие участие в боевых действиях, а в число статей, к которым амнистия не применяется, не включена часть 3 статьи 286 Уголовного кодекса Российской Федерации - «превышение должностных полномочий с применением насилия». То есть - пытки. Между тем сотрудники полиции, принимавшие участие в боевых действиях, нередко склонны применять «незаконные методы дознания». Это доказывают результаты повседневной работы наших коллег-правозащитников, добивавшихся наказания виновных в пытках полицейских. Последние теперь, надо полагать, будут амнистированы.

Такая амнистия вызывает недоумение и разочарование.

Совместное заявление Ассоциации Агора и межрегионального Комитета против пыток

9 декабря 2013 года в Государственную Думу Российской Федерации Президентом РФ был внесен проект постановления «Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации».

Проект был подготовлен с использованием рекомендаций Совета по правам человека и развитию гражданского общества при Президенте РФ. В этих рекомендациях содержалось предложение исключить из перечня амнистированных лиц граждан, осужденных за насильственные преступления. Это ограничение нашло свое отражение и в пояснительной записке к указанному проекту постановления. Так, «...предлагается не распространять амнистию на лиц, которые совершили преступления, представляющие повышенную общественную опасность, с применением насилия или угрозой его применения...»

В то же время в записке сотрудники органов внутренних дел, принимавшие участие в боевых действиях, выделены в отдельную категорию лиц, подлежащих амнистии.

При этом в список составов преступлений, к совершившим которые амнистия не применяется, не входит превышение должностных полномочий с применением насилия (ч.3 ст.286 УК РФ).

Чаще всего по такой статье квалифицируются преступления, совершенные офицерами органов внутренних дел в отношении подследственных, а также офицерами вооруженных сил в отношении младших по званию военнослужащих. Подобные преступления отнесены законом к категории тяжких.

Кроме того, на практике сотрудники полиции, принимавшие участие в боевых действиях, проявляют особую жестокость при применении незаконных методов дознания. Они становятся «идеологами» применения пыток в отношении подследственных и осужденных.

Многочисленные эпизоды применения пыток сотрудниками органов внутренних дел, которые являлись участниками боевых действий, отражены в альтернативном докладе российских неправительственных организаций по соблюдению Россией Конвенции ООН против пыток.

Так, например, произошло в отделе полиции «Дальний» города Казани. По данным следствия, организатором пыток над задержанным, приведшим к его смерти, был начальник уголовного розыска отдела Айнур Рахматуллин. Он неоднократно направлялся в служебные командировки на Северный Кавказ.

Кроме того, согласно практике Европейского Суда по правам человека, ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод требует, чтобы признанные виновными в пытках представители власти несли адекватное наказание. Это имеет существенное значение для обеспечения уверенности общества в верховенстве закона и поддержки верховенства закона со стороны общества, а также для предупреждения возникновения в адрес государственных органов подозрений в сговоре или попустительстве незаконным актам. В России и без того укоренилась порочная практика назначения условного либо минимального наказания сотрудникам полиции, признанным виновными в тяжких насильственных должностных преступлениях. Освобождение их по амнистии укрепляет уверенность полицейских в безнаказанности подобных деяний.

Предлагаем Государственной Думе РФ при рассмотрении проекта постановления об амнистии дополнить перечень составов преступлений, исключенных из нее, ч. 3 ст. 286 УК РФ.

Павел Чиков, председатель Межрегиональной правозащитной Ассоциации «Агора»

Игорь Каляпин, председатель межрегиональной общественной организации «Комитет против пыток»