Этот фильм ("Невинность мусульман", рисующий пророка Мухаммеда (Магомета) в неприглядном свете. - Ред.) - это чистая провокация, конечно. Они могли просчитать, что будет. Было ясно, что поднимется мусульманский мир. Вы знаете, у Данте в его, так сказать, "Божественной комедии" есть восьмой круг (Ада. - Ред.), где содержатся зачинщики раздора, причем довольно страшное наказание… Мучения восьмого круга - это зачинщики раздора.

Игорь Волгин, филолог, профессор МГУ и Литинститута

22. Не так дыряв, утратив дно, ушат,
Как здесь нутро у одного зияло
От самых губ дотуда, где смердят:

25. Копна кишок между колен свисала,
Виднелось сердце с мерзостной мошной,
Где съеденное переходит в кало.

28. Несчастный, взглядом встретившись со мной,
Разверз руками грудь, от крови влажен,
И молвил так: "Смотри на образ мой!

31. Смотри, как Магомет обезображен!
Передо мной, стеня, идет Али,
Ему весь череп надвое рассажен.

34. И все, кто здесь, и рядом, и вдали, -
Виновны были в распрях и раздорах
Среди живых, и вот их рассекли.

37. Там сзади дьявол, с яростью во взорах,
Калечит нас и не дает пройти,
Кладя под лезвее все тот же ворох

40. На повороте скорбного пути;
Затем что раны, прежде чем мы снова
К нему дойдем, успеют зарасти..."

Магомет (ок. 570-632) - основатель ислама, новой религии, появившейся после христианства и тем самым, в глазах правоверного католика, внесшей в мир новый раскол.
Али - зять Магомета, убитый в 661 г. ударом сабли по черепу. Его почитатели (шииты) образовали со временем особую секту. Рассматривая Али как создателя раскола уже в самом исламе, Данте изображает его и в Аду с рассеченной головой.
(Примечания переводчика Михаила Лозинского)

Данте Алигьери. "Божественная комедия" ("Ад", Песнь XXVIII. Круг восьмой. - Девятый ров. - Зачинщики раздора)

Я русский человек и гражданин своей страны, России. Я убежден – без нравственности страны нет. Иначе будет одна пыль. Уже просто невозможно смотреть телевизор! Во время религиозных праздников, служб переключаешь на другой канал - а там эротическая передача. Я уже писал жалобы, но говорят, что это не противоречит закону.

Ссылка

Когда 10 лет назад Глеб Павлович Якунин уподоблял Моспатриархию талибам, я ему возражал: нельзя уподоблять это мягкое, как сдоба, образование с легким уклоном в экуменизм центральноазиатским фанатикам – да, они коррумпированы, прогебурены насквозь, знаются с братвой и не чураются самой махровой педофилии, но эта-то страсть к излишествам и располагает к идеологической умеренности и аккуратности. Только истероидная реакция на процесс Алехиной-Толоконниковой-Самуцевич, когда наружу вылезли погромно-инквизиторские рожки, показала мне всю правоту опального священника отца Глеба.

19 лет назад еще совершенно адекватный отец Сева Чаплин жаловался мне, что РПЦ не может покинуть социокультурное гетто: основная масса населения и подавляющее большинство интеллектуалов совершенно отчуждены от церкви и религии, отделываясь символическими жестами почтительности. За прошедшие годы процент посещающих богослужения или, допустим, молящихся перед едой не увеличился. Вырос процент крестящих детей и соблюдающих великий пост, но такая знаковая религиозная приверженность стала частью русской этнической идентичности. Незримые границы «гетто» как стояли, так и стоят непоколебимо, показывая наличие глубинных социальных закономерностей. Политическая позиция Моспатриархии по любому вопросу не значила ничего. Участники выставки «Осторожно, религия!» выражали опасения, что Моспатриархия станет «отделом идеологии ЦК КПСС», но она оставалась лишь Союзом писателей. 30-50 лет назад в президиум любой «заутрени в защиту мира» сажали писателя, и когда штатный оратор был вынужден говорить, что «разрядка напряженности – это новая форма классовой борьбы на международной арене», то раскрепощенный писатель позволял себе требовать расстрела диссидентов, рассуждать про мировой сионистский заговор, жалеть, что в 45-м Жуков не пошел к Ла-Маншу, утверждать, что за длинные волосы и короткие юбки надо отправлять рыть каналы... В общем, совсем уже нечто шизофашистское, хорошо оттеняющее взвешенный партийный центризм.

Разумеется, мнения товарищей писателей по вопросу отношения к переговорам с США, еврейской эмиграции или политики в отношении диссидентов и художников-нонконформистов ЦК КПСС или КГБ при Совмине СССР интересовало в последнюю очередь.

Моспатриархия после всех своих энергичных телодвижений аккуратно была направлена в эту же помойную эконишу. Ваше дело ругать Запад за безбожие, обличать сатанизм оппозиции, крестить баллистические ракеты, поносить презервативы, требовать гарантировать родителям священное и неприкосновенное право порки - и много-много гомофобии. А программы сокращения социальных расходов, определение размеров пособий многодетным, приватизация, право на жилье – это вас, дорогие наши долгополые, совершенно не касается.

Третий срок Путина, когда, казалось, режим повис над «оранжевой» пропастью, заставил Моспатриархию ринутся в политику. Ответом стал масленичный панк-молебен 21 февраля. Жестокий репрессивный удар государства буквально «витаминизировал» Моспатриархию и заботливо выпестованные вокруг нее дружинушки, дотоле славные только сочинением коллективных доносов на художников да избиениями девчушек на гей-прайдах. Сработал хорошо известный социальным психологам комплекс обитателей гетто, чувствующих моральную поддержку от фактора внешней враждебности. Как это увлекательно – притворяться жертвами большевистских гонений и в то же время наслаждаться всеми преимуществами государственной церкви и жрецов придворной идеологии. Причитания о том, что Pussy Riot - продолжатели кровавых чекистов, тысячами пытавших и расстреливавших священников, а затем десятками тысяч гноивших их в ГУЛАГе, – такой же уродливый фарс, как, например, содомитская оргия в карнавальных нарядах партизанского отряда.

Сегодня, как и сто лет назад, черносотенная общественность мусолит тему «ритуального убийства» в Казани. И никто не наберется интеллектуальной смелости, чтобы во всеуслышание объяснить, что такое «ритуальное убийство». А ведь это культовое человеческое жертвоприношение. Для ритуального убийства необходимы две вещи – культ и периодичность. Самые известные ритуальные убийства – это вырывание сердец у майя в честь бога солнца (наиболее выразительно это показано у Мела Гибсона в «Апокалипсисе»). Известны восточнославянские «масленичные» жертвоприношения Перуну. Если верить историкам, считающим, что гладиаторские бои были жертвоприношениями подземным богам, то и они были ритуальными убийствами. Хорошо известны (хотя бы по «Саламбо» Флобера) ритуальные сожжения детей в Карфагене. Иногда криминалисты называют ритуальными убийствами изуверские злодеяния различных псевдосатанинских организаций. В принципе близки по значению к ритуальным убийствам традиционные «пасхальные» еврейские погромы. Но совершенно очевидно, что расстрел царской семьи не был никаким ритуальным убийством – это преступление совершили атеисты по приказу атеистов. Никакого обращения к высшим ли, низшим ли силам при этом не было. И цитата из Гейне о гибели Валтасара на стене ипатьевского подвала, сделанная большевиком-венгром, говорит только о гимназической начитанности одного из палачей. Каждый образованный человек, который говорит о ритуальном убийстве Романовых, намекает на родство этой совдеповской казни с "кровавым наветом" – так нашумевшим зимой 2005 года депутатским обвинением иудеев в убийстве христианских детей. Каждый образованный человек, называющий казанскую трагедию «ритуальным убийством», вызывает тень кровавого навета. А ведь очевидно, что даже если казанский «Раскольников» (убиты пожилая и средних лет женщины якобы из-за долговой расписки) сочувствовал жертвам Сыро-Хамовнической юстиции, то это совершенно не влияет на криминальную суть дела.

Уничтожавшие православие чекисты искренне возмущались сожжением Джордано Бруно и Яна Гуса, преследованиями Галилея. Осуждение чекистских зверств не оправдывает зверств инквизиторских. Строго говоря, Мария Алехина, Надежда Толоконникова и Екатерина Самуцевич не «сатанисты», но еретики. Их поступок – нетрадиционная по форме молитва Богородице как заступнице Руси - больше напоминает демонстративные действия Мартина Лютера. Это еще один прорыв несостоявшейся пока русской православной реформации. Поэтому их изуверский культ невозможен по определению. Как и, допустим, жертвоприношения Льву Толстому.

Вот уже второй раз за неполные сто лет русская православная церковь кончает с собой. Первый раз это было, когда церковь, пойдя на поводу у властей, поддержала черносотенное движение. Всплеск религиозно-монархических чувств, ставший естественной реакцией наиболее архаических слоев на революционный подъём 1904-1906 годов, духопогромная мобилизация 1912-13 годов во время дела Бейлиса приковали к православной церкви всеобщее внимание. Но церковь не нашла слов, чтобы выступить по самым животрепещущим общественным вопросам российской жизни. Поэтому после марта 1917 года мнения церкви ни одну из тогдашних политических сил не интересовали. Потом ее ставили на колени Ягода, Гитлер и Сталин. Это было первое самоубийство церкви.

В последние полгода, вновь оказавшись в центре идейной борьбы, церковь практически повторяет свою стратегию вековой давности. Принадлежность к истовому православию становится маркером депутатов от партии власти, бандитов, чиновников, спецслужбистов и богемы - то есть всех, кто подлежит "диалектическому снятию" после краха путинизма. Но не по одному жизненно важному для страны вопросу нет никакой попытки высказать свою гражданскую позицию. И в самом недалеком будущем – еще одно моральное самоубийство. Не будет никаких расправ – только предание гласности связей со спецслужбами и криминалом, разоблачение контрабандистских афер и справедливое наказание насильников и растлителей.

Ей (стране. - Ред.) нужна православизация... Я думаю, что христианство как русская национальная философия вполне может сработать... лучшая моя выпускница учится сейчас в Штатах и говорит, что этот опыт необходим, чтобы понять - там выхода нет, там тупик, все на нас, мы должны опять указать миру путь... И она совершенно права... А вот другой ребенок, тоже там поучившись, сказал, что да, я окончательно понял, что выход надо искать на Востоке, потому что Запад деградирует на глазах... в любом случае они все солидарны - Россия должна стать великой... [Россия воспринимается как] генератор смыслов. Даже я бы сказал - как генератор ориентиров. Потому что мы должны это делать, мы это умеем делать лучше всего. И я абсолютно убежден, что Россия действительно укажет миру свет, как указала его в 1917 году, и года до 1937-го вся западная интеллигенция так его и воспринимала... Они (юные ученики автора. - Ред,) хотят, чтобы нас боялись... Ну, сейчас какое-то время мы потерпим, а потом опять будем удивлять мир. А что мы можем, кроме как удивлять мир, в общем? У нас другого опыта нет. И, в общем, чаще всего удивляем его в положительном смысле... Россия вызывает у мира некоторое восторженное "ах!", а не некоторое "увы"... Обычно на нас смотрят как на пусть во многих отношениях чудаковатую, но все-таки грандиозную страну. И нам надо опять стать грандиозной. Грандиозной прежде всего в смысле интеллектуальных сред, идей, науки, подвига, ну, чего-то такого.

Дмитрий Быков, писатель

Искать себе не будем идеала,
Ни основных общественных начал
В Америке. Америка отстала:
В ней собственность царит и капитал.
Британия строй жизни запятнала
Законностью. А я уж доказал:
Законность есть народное стесненье,
Гнуснейшее меж всеми преступленье!

Нет, господа! России предстоит,
Соединив прошедшее с грядущим,
Создать, коль смею выразиться, вид,
Который называется присущим
Всем временам;
И, став на свой гранит,
Имущим, так сказать, и неимущим
Открыть родник взаимного труда.
Надеюсь, вам понятно, господа?

Алексей Толстой. "Сон Попова"

Серафима с Олегом (она возводила очи горе, а он свои прикрывал ладонью) лепетали с трепетным самоумилением: "Господи, сколько мы им даем!", - под словом "им" разумелось отсталое американское население. Только другой русский мог понять, какую реакционно-советофильскую смесь являли собой псевдокрасочные Комаровы, для которых идеальная Россия состояла из Красной Армии, помазанника Божия, колхозов, антропософии, Православной Церкви и гидроэлектростанций.

Владимир Набоков. "Пнин"

Очередное «дело Бейлиса» лопнуло, не успев начаться. Следственные органы Казани постарались и прямо по горячим следам задержали убийцу. Как сразу же предположили многие, преступник намеренно придал обыкновенному бытовому убийству вид ритуального и идеологически мотивированного, чтобы запутать следствие.

Однако проблема отнюдь не снята. Дурной пример подан, и теперь любой бытовой убийца или грабитель, любой маньяк может придавать своему преступлению вид протеста против репрессий. Чтобы запутать следствие, чтобы «закосить» под психа, наконец, просто чтобы «облагородить» свой образ в глазах общества и в своих собственных. Тупо, чтобы прославиться. Непримиримое противостояние в обществе к этому располагает. С другой стороны, налицо запрос у тех, кто готов использовать подобные эпизоды в пропагандистских целях. Сама атмосфера современной России буквально набухла новыми «делами Бейлиса».

Клерикалы и кремлевские холуи сразу же объявили защитников Pussy Riot вдохновителями убийства в Казани. Мол, это они нагнетали в обществе ненависть к государству и церкви и тем подталкивали психически неуравновешенных людей на кровавое насилие. Так, г-н Смирнов (который в ЦК РПЦ по связям с силовиками) обвинил представителей творческой интеллигенции, осудивших беззаконие следствия и суда, в том, что те своим авторитетом «дали людям с неустойчивой психикой карт-бланш». Он предложил им взять свои слова назад.

Спровоцировать психа на преступление может очевидная несправедливость, но не только. Может любая конфликтная ситуация. Может все что угодно. Псих на то и псих. Маньяку вообще не надо давать повод. Повод он найдет сам. Может обойтись совсем без повода. Он на то и маньяк. Если государство вдруг перестанет совершать несправедливости, маньяки и психи не перестанут от этого совершать преступления. Хотя вполне вероятно, что преступлений, совершаемых психами, станет значительно меньше.

В любом случае провоцирует психов на преступления тот, кто совершает несправедливость, а не тот, кто против этой несправедливости протестует. В еще большей степени он провоцирует психов на преступления, когда обвиняет в провоцировании преступлений тех, кто протестует против совершаемой им несправедливости.

С самого начала ненависть и агрессию разжигали те, кто требовал расправы над святыми Надеждой, Марией и Екатериной. Кто объявлял протестовавших против беззакония и изуверства врагами общества. Они продолжают то же самое и сейчас. Оправдывают беззаконную расправу. Обвиняют в агрессии протестовавших против беззакония. Натравливают на них тех, кому сами целенаправленно бередили чувство обиды и жажду мести.

Заявление г-на Смирнова – лицемерие, подлость и примитивный бандитский шантаж: будете протестовать против нашего беззакония - маньяки будут людей резать. Так что смиритесь и поклонитесь. Рассказать вам, какой практический вывод сделают из этого кремлевские холуи из Социально-консервативной партии «Единая Россия» – партии жуликов и воров, а по совместительству – партии думских клоунов и шутов? Элементарно: чтобы маньяки людей не резали, надо вообще запретить протесты.

Прокремлевские СМИ всего за полдня неизвестности уже успели растиражировать заголовки типа «Убийство совершили сторонники Pussy Riot». Верный признак того, что Кремль намерен продолжать разжигать ненависть и агрессию. Что он окончательно сделал ставку на культивирование и использование самых примитивных, диких реакций самой темной, отсталой части общества. На формирование классической «черной сотни», которую он прямо подталкивает к новым актам насилия. А дальше – появление новых запретительных законов, ликвидация оппозиционных СМИ, введение политической цензуры не только на центральных телеканалах, но и на всем информационном пространстве, аресты и посадки за высказывания. Все, конечно, чтобы маньяки людей не резали. Вот это и называется «поджог Рейхстага». Кремль неотвратимо движется к выходу из «серой зоны» и установлению открытой фашистской диктатуры.

Ускорение фашизации путинского режима после изобличения его выборных махинаций было неизбежно. В Кремле отлично знают, что на самом деле Путин не получил большинства голосов и утратил легитимность. Понимают там и то, что значительная часть действительно голосовавших за Путина, голосовала за него из соображений «как бы хуже не стало». Их поддержка ненадежна, и активно защищать режим они не будут. Оставалась только ставка на мобилизацию наиболее реакционного, фанатичного, агрессивного меньшинства и «завинчивание гаек». Продолжать пребывать в «серой зоне» недодемократии и недодиктатуры режим больше не мог. Это грозило скорой потерей контроля над ситуацией, а значит, и власти.

Но даже когда усиление репрессий стало очевидным, неисправимые «умеренные», обещавшие нам «обновленного Путина» после выборов, продолжали нас успокаивать. Мол, ничего страшного. Путину просто надо сейчас показать силу. Когда он убедится, что сидит прочно, он начнет постепенно отпускать вожжи и с ним станет возможен диалог.

Не надейтесь. Они не остановятся, пока не нарвутся. И низкий поклон святым Надежде, Марии и Екатерине за то, что они разворошили этот гадюшник. Заставили эту нечисть сбросить маску. Показать, что они именно бесы, с которыми не может быть никакого диалога и компромисса. Обнаружить себя чуть раньше, чем эта нечисть планировала. Чтобы предупредить всех нас о надвигающемся фашизме. О том, что единственное спасение – сопротивление.

Как истинно христианские мученицы, Надежда, Мария и Екатерина жертвенно приняли на себя первый удар разъяренного зверя. То, что поначалу представлялось многим достойной морального осуждения глупой и безвкусной бестактностью, оказалось духовным подвигом. Как выросли за время процесса эти девушки! Так из гадких утят рождаются прекрасные лебеди. И являют миру Истину и Красоту, которую не может уничтожить беснующаяся вокруг нечисть. И кто убоится этой нечисти, поддастся ее шантажу, начнет подсчитывать политические очки и отступится от прекрасных узниц – тот пропадет навеки.

Есть вещи, от которых нельзя отступаться, даже если это кажется политически невыигрышным. Как гадко выглядят сейчас те, кто, вроде бы и осуждая разгул мракобесия и инквизицию, старается одновременно оскорбить и унизить Надежду, Марию и Екатерину, побольнее пнуть их. «Отшлепать», так сказать. Обозвать дурочками, не заслуживающими такого внимания. Нет, господа, Pussy Riot – это серьезно. Они посланы нам судьбой, чтобы каждый из нас успел сделать осознанный выбор. Либо ты с лжецами, мошенниками, изуверами, черносотенцами и фашистами. С ненавидящими свободу и правду злобными бесами, чей высокий идеал – острог, плети и дыба. Либо – со Светом, Добром, Свободой, Правом и Справедливостью. С Богородицей и Pussy Riot.

Движение крестосокрушателей «Народная воля» заставило многих говорить о гражданской войне. И говорящие правы – в России сложились все субъективные предпосылки для гражданской конфронтации. Гражданская конфронтация всегда неистово жестока и бесчеловечна. Можно сохранить рыцарственность, когда два короля спорят о куске болот или даже пахотных земель, когда премьер хочет оттягать у президента африканские джунгли или азиатские пустыни. Но когда рвется напополам нация, ненависть должна достигнуть предельного градуса. Когда началась Гражданская война в бывшей Российской империи? Обычно это связывают с началом Ледяного похода Добровольческой армии вечером 22 февраля 1918 года. Но все-таки для большевиков это был если не булавочный укол, то удар перочинным ножиком – «бывшие» не могли смириться с «триумфальным шествием советской власти». Гражданская война началась с расстрела царской семьи. Я это говорю не потому, что 18 лет назад, 17 июля 1994 года, у Соловецкого камня мне выпало прочитать поминальную молитву по царской фамилии, всем жертвам большевизма и жертвам Гражданской войны. Священник Моспатриархии не пришел, опасаясь появления «зарубежника». Священник зарубежной церкви не пришёл, чтобы не столкнуться с «сергианцем». У иудеев нет таких жестких табу и, надев черную иерусалимскую кипу, я прочел кадиш. Строй столичных казаков взял на караул*.

Расстрел царской семьи был ясным сигналом, что перегрызшиеся большевистские вожди Ленин и Свердлов** готовы убивать направо и налево во имя свой абсолютной власти. После чехословацкого и левоэсеровского мятежей за несколько недель территория, контролируемая большевиками, сократилась раз в пять, и надо было показать, что показательное убийство женщин и детей для новых обитателей Кремля дело рутинное. Сентябрьский декрет Совнаркома о красном терроре был только развитием этого послания.

Арест и приговор Марии Алехиной, Надежде Толоконниковой и Екатерине Самуцевич был таким же знаком оппозиции – мы пойдем по костям. Шизофреническое*** обвинение «узников Болотной» в массовых беспорядков и людоедский приговор Таисии Осиповой – в том же ряду. «Нам нет преград ни в море, ни на суше...».

Для гражданской войны нужен образ врага – четкий и физиологически отталкивающий. Красным «повезло» - в 1905-1907 годах было вволю картин карателей, расстреливающих демонстрантов и забастовщиков, и черносотенных погромщиков, которые выполняли угрозу властей ответить на участие евреев в революционном и либеральном движениях. Через 12 лет большевикам осталось только спроецировать образ карателя-погромщика на своих противников.

До дела Pussy Riot образ врага старательно культивировался только охранителями: либерал - разрушитель державы... правозащитник, мешающий геноциду «немирных горцев»... злые гении 90-х, на 7 лет отодвинувшие неизбежный приход к власти чекистов... Четко, выпукло, выразительно.

У оппозиции же был совершенно абстрактный образ «кровавого чекиста» (взрывающего дома и травящего полонием Литвиненко). Путин как главвраг был «полупрозрачен» - этакий тиран, разрывающийся между 20 виллами и 10 яхтами. Смехотворные депутаты-статисты, чиновники-казнокрады. Прыщавые полуграмотные сопляки из путинюгендов всех мастей. Конечно, кровью и плотью был напитан образ врага-мента: избивающего демонстрантов, пытающего арестованных... образы угодливого судьи и нагло плюющего на правосудие прокурора... зловещая тень центра «Э»... Но это был только политический конфликт. Дело о панк-молебне в ХХС буквально витаминизировало Моспатриархию. Там увидели образ «либерального врага». «Православные активисты», наперебой сочиняющие садо-педофильские лютые казни для кошунниц, кособородые «дружинники», весь визуальный поток гноя и яда, что лился эти дни, бредни экзальтированных православно-самодержавных блогеров...

Итак, с обеих сторон сформирован образ врага. Этот образ физиологизирован и предельно дегуманизирован. Когда Кремль с помощью «Срани Господней» выставил против наконец-то проклюнувшегося среднего класса «белоленточников» всю мощь средневековой архаики, он завершил выстраивание того самого «конфликта цивилизаций», о котором так комично причитает наш МИД, вообразивший себя последним оплотом христианского порядка в Европе, в духе роялистско-романтических бредней министра Нессельроде и его референта Тютчева.

Очень плохо, если со стороны протестного движения образ врага сфокусируется на «православном государственике-конформисте – стороннике Путина и его просвещенной деспотии». Это ловушка, старательно созданная Кремлем. Так царизм пытался октябрьскими погромами 1905 года подсунуть революционерам в виде врага городское промонархическое мещанство. Но пока для гражданской войны сделано главное – созданы два образа врага. Если в Кремле возобладает инстинкт самосохранения (при любом раскладе в случае дальнейшего социально-политического обострения режим «Политбюро 2.0» обречен – если не от Навального и Немцова, то от Клинцевича и Холманских), там поймут, что войну прекращает либо ее начавший, либо сдавшийся соперник. Прекращение войны в данном случае – это освобождение «пусиков», «узников 6 мая» и знаковых политзаключенных из «списка Болотной». Но для нынешнего Кремля, кажется, решившего красочно проиллюстрировать избитый тезис о «гнилости самодержавия», это слишком рациональный ход, поэтому он маловероятен.

В любом случае после победы оппозиции она не должна, подобно большевикам, увлечься своими стереотипами ненависти - ее долг в том, чтобы увидеть в нынешних ярых поборниках путинизма чувствующих и думающих людей, избежать ударов по идентичности верноподданных.

*Когда зимой 2005 года на процессе по делу о выставке «Осторожно, религия!» гособвинитель Новичкова – сейчас судья Мосгорсуда – спросила у художника Магомета Кажлаева, какого Б-га прославляет его картина, тот чеканно ответил: "Девочка, как ты не понимаешь – Он един".
**Краснобай Троцкий мечтал о показательном процессе над Николаем Кровавым с собой в роли гособвинителя
*** Омбудсмен Лукин, находясь на месте событий, никаких беспорядков не обнаружил.

Если бы я был президентом, то я бы изгнал их (осужденных участниц Pussy Riot. - Ред.) из России, уничтожил бы их паспорта и сделал их персонами нон грата. Даже Мадонна за них вступилась. Вот пусть она их кормит, прописывает в своем доме... Ну и, конечно, я бы отнял у них детей и отдал бы их в приемные семьи.

Ссылка

Между тем судье (по делу Pussy Riot. - Ред.) предстояло решить самую сложную задачу - сформулировать мотивировочную часть приговора, доказывающую мотив религиозной ненависти. На наш взгляд, это было сделано очень изящно. "Подсудимые позиционируют себя сторонницами феминизма, - говорится в решении суда. - Хотя принадлежность к феминизму в России не является преступлением или правонарушением, ряд религий, такие как православная, католическая, ислам, имеют религиозно-догматическую основу, несовместимую с феминизмом". Другими словами, либо вы феминистки, либо с уважением относитесь к традиционным религиям, а того и другого вместе быть не может. Что хотите говорите, но это очень красивое и сильное логическое построение.

Ссылка

Каждый человек рождается в сложную систему различных форм общественного сознания: религии, мифологии, философии, морали и т.д. Попытки обойтись без любой из этих форм или подменить одну другой всегда приводят к возникновению суррогатов, обладающих общим свойством – неуважением к человеческой личности. Особенно остро это проявляется в сфере религии. Люди приходят к Богу разными путями. Св. Кирилл Иерусалимский некогда писал, что важно не то, зачем человек приходит в церковь, а то, зачем он в ней остается. Приняв Бога умом, человек не всегда с ходу принимает Его и сердцем. На это требуется время, подчас длительное. Иногда человеку так и не удаётся принять Бога в сердце; в этом случае он начинает воспринимать религию только как удобную идеологию.

Религиозное обращение – сложный процесс, и этическое начало редко играет в нем важную роль: иначе человечеству вполне хватило бы моральной системы Конфуция или Семи законов Ноевых сынов, которыми, по учению иудаизма, может спастись любой человек. Чистая совесть, добрая воля, милосердие и любовь не являются непременным следствием прихода в церковь. Все это относится к сфере сердца, а не ума, духа, а не рассудка. И если рассудок не силен и терзаем фобиями, воцерковление может стать фактом философским, идеологическим, этическим, мифологическим, политическим, эстетическим – даже экономическим (средство заработка). Но не религиозным. Это касается не только мирян, но и духовенства, чему классический пример Всеволод Чаплин. Индивид становится православным, не став христианином. В этом случае он рано или поздно, но неизбежно делается православным кликушей и принимается «собакой лаять, и козой блекотать, и кукушкой куковать» на все, что ему не по ноздре, особенно если в этом «общественно-полезном» деле его всемерно поддерживают и поощряют аморальное государство и его силовые органы.

В каждой религии периодически возникали различные идеологии, которые обычно сосуществовали друг с другом, подобно фарисеям, саддукеям и ессеям в иудаизме, разным толкам в исламе, францисканской и доминиканской идеологии в римской церкви, стяжательству и нестяжательству в русской. Ни у одной религии нет и не может быть единственной господствующей идеологии – в противном случае перед нами уже не религия, а квазирелигия, основанная на политико-идеологических страстях.

Перед православным сознанием, особенно в тех случаях, когда люди обращаются во взрослом, но недостаточно зрелом возрасте, неминуемо встают три серьезных соблазна: византизм, филетизм и клерикализм, иногда все вместе. Все три понятия суть не более чем религиозно-политические идеологии, и все три злокачественны, ложны и лживы. Их всех неизменно объединяют основные черты: обскурантизм, презрение к миру, двойная мораль относительно своих и чужих, утробная ненависть к свободе и человеческому достоинству, демонизация противников, инстинктивная тяга к тоталитарной государственности.

К идеологам византизма невозможно относиться всерьез, зная, каким позорным крахом закончилось существование Византийской империи – факт, делающий византизм идеологией либо шарлатанов, либо самоубийц. Суть византизма – обожествление императорской власти и так называемая «церковно-государственная симфония», при которой патриарх является лишь формальным главой церкви, в социальном плане полностью подчиненной императору и его фаворитам, временщикам, симпатиям и антипатиям. Сегодня византизм стал в России вторым названием так называемого «нового правого сознания», проповедующего откровенный фашизм и основанного на идеях мутного исламистского идеолога Рене Генона.

Филетизм, православная идеология, требующая подчинения всех церковных и общественных интересов в жертву интересам племенным, был в 1872 году осужден на Константинопольском поместном соборе как ересь. Этот факт нередко замалчивается в России ревнителями идеи «Москва – третий Рим» - понятия даже не идеологического, а чисто литературно-мифологического. В реальности филетизм высасывает все соки и из страны, и из церкви, превращается в аналогию нацизма и, подобно византизму и клерикализму, выжигая каленым железом любое инакомыслие и любую свободу, требует человеческих жертв. Но, как писал еще в XVIII веке князь Михаил Щербатов, «Закон Божий есть к сохранению рода человеческого, а не к истреблению его без нужды».

Клерикализм – идеология, требующая подчинения всего общества интересам господствующей церкви. Чтобы понять, почему ни одна церковь не может господствовать над человеческим сообществом, достаточно вдуматься в бессмертные строки Джона Локка, одного из столпов цивилизации Нового времени (русское сознание Локка почти не знает, он был для России слишком «умеренным» мыслителем): «Я считаю веротерпимость главной отличительной чертой истинной церкви. Ибо как бы ни хвастали одни люди древностью или внешней пышностью своего богослужения; другие – ортодоксальностью своей веры, все заявления подобного рода гораздо больше свидетельствуют о стремлении людей к власти и господству друг над другом, чем о том, что это церковь Христа. Пусть человек совершенно справедливо претендует на все это; всё же, если он лишен милосердия, кротости и доброй воли вообще по отношению ко всему человечеству, и к христианам в том числе, он сам, конечно, еще не настоящий христианин».

«Без сомнения, на это ответят, - продолжает Локк, - что именно правоверная церковь по праву властна над ошибающейся или еретической. Но это значит вообще ничего не сказать. Ибо всякая церковь правоверна для себя самой и ошибочна и еретична для других. Все, во что верит данная церковь, она считает истиной, а противное этому – ошибкой. Так что в споре относительно истинности доктрин и чистоты богослужения эти церкви находятся в равном положении, и ни в Константинополе, ни где бы то ни было еще на земле нет судьи, чей приговор вынес бы решение. Решение этого вопроса принадлежит только Верховному Судье всех людей».

Зловредность вышеперечисленных пустышек тем более велика, что православие не имеет внятной и сбалансированной социальной доктрины, способной ответить на нужды любой эпохи. Православный гуманизм, восходящий к идеям св. Григория Паламы, не получил в истории достаточного развития.

Повторяю, что от этих соблазнов – по сути дела, пережитков дикого средневековья - не застрахован ни один православный. Преодоление их достигается борьбой с животными инстинктами в своей душе, ростом психологической и социальной зрелости верующего и наличием в его душе здравого смысла, гармонически уравновешивающего уклонения в чрезмерный эстетизм или дурную экзальтированность. И духовным наставничеством, при котором священник твердо учит вас безусловной любви, милосердию и ответственности, а не промывает вам мозги очередной церковной идеологией себе на потребу. В противном случае мы имеем то, что имеем: злобу, хамство, кровожадность, лицемерную лживость и редкостное скудоумие, выявившихся в православных кликушах в результате экзорцизма русских бесов, осуществленного девушками из Pussy Riot. К счастью, существуют и иные православные, но они составляют ничтожное меньшинство. Вызван ли сей грустный факт особенностями русской почвы, православия, или обоих факторов вместе? Ответ на это может дать только зрелое и просвещенное русское общество.

Министерство внутренних дел Российской Федерации, Главное управление по противодействию экстремизму, обратите внимание на публикацию Эйдмана и проверьте, имеются ли в ней признаки нарушения статьи 282 Уголовного кодекса (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства)! И если да – примите меры против этого автора и радиостанции, которая вывесила на своем сайте эту публикацию.
Обращаюсь к А. Венедиктову, главному редактору «Эха Москвы». Алексей, в начале 90-х я думал, что эта радиостанция – буревестник свободы. А оказалось, что это просто воронья слободка, которая гонит мутную волну против народа и страны на наши же деньги. Ведь эту радиостанцию финансирует «Газпром». А по телевизору показывают, что «Газпром» - национальное достояние. Почему же из нашего национального достояния должны спонсировать опусы Эйдманов, которые нападают на нашу Русскую Православную Церковь? Не стыдно, Алексей?..
Даже если появятся сотни таких Эйдманов с тысячами таких статей – это во благо нам. Быстрее появятся в России новые князь Александр Невский, Минин, Пожарский и другие замечательные люди. Которые поймут наконец, что никому не позволено нападать на их страну, ее Народ и на его Веру.

Сcылка