Депутат Госдумы Иван Сухарев (ЛДПР) подготовил проект закона о внесении изменений в ст. 9 ФЗ "О валютном регулировании и валютном контроле", где предлагается исключить из законодательства все случаи, при которых резиденты Российской Федерации могут осуществлять между собой валютные операции. Как к этому относиться?

Законопроекты, вносимые фракцией ЛДПР в Государственную думу, по большей части носят развлекательный характер. Я почти на сто процентов уверен, что и этот проект носит характер такого же развлечения. В этом смысле ЛДПР выступает смешной идиотской медиа-машинкой, которая изображает политическую активность, вылавливая для этого поводы из окружающей реальности. Думаю, что непосредственной причиной внесения данного законопроекта было появление активно сейчас обсуждаемой инструкции ЦБ о предъявлении паспорта при обмене валюты. Человек услышал об этом, посидел ночку темную, написал как мог законопроект и внес. При этом нет такой задачи - добиться его принятия. Если бы у фракции ЛДПР получалось провести хотя бы четверть тех законопроектов, которые они вносят, они бы сильно испугались и заболели со страху, приговаривая: "Мы же не рассчитывали, что оно так и получится". За все время существования нынешней Госдумы я могу вспомнить лишь два-три случая, когда Дума к такого рода бредням относилась бы более или менее серьезно. Этим же развлекается "Справедливая Россия", но гораздо реже, и у них шансов на то, что кто-то обратит внимание, гораздо больше. КПРФ этим почти не занимается. Коммунисты вносят вообще не связанные с реальностью законопроекты - условно говоря, "О восстановлении советской власти" или "О восстановлении Госплана". Они тоже не предполагают принятия таких законов, но при этом даже и не пытаются привязаться к реальности.

Так что бояться я бы не стал: открытой тенденции, общегосударственной линии на ограничение валютных операций в России в общем нет. Люди, которые являются идеологами ограничения валютных операций, исходят из архаичных представлений о необходимости регулировать валютное обращение при условиях, подобных нынешним. В 1935 году это бы имело смысл. В 1961 году это уже имело меньше смысла. В 2015 году это вообще не имеет смысла. С тех пор как рубль стал более или менее свободно конвертируемым, стремиться оставлять в стране больше валюты - это все равно как требовать от промышленности производства достаточного количества чернильниц, потому что если не будет чернильниц, то детям будет нечем писать. Может быть, каким-то детям и будет нечем писать, но в целом концепция, по которой из страны должно уходить меньше валюты, - идиотская. Обычно эту концепцию исповедуют люди, не имеющие отношения к денежному регулированию. Во всяком случае, в Центробанке нет людей, которые бы были в этом сильно заинтересованы. Но я опасаюсь, что такие люди есть в Совете безопасности Российской Федерации. Там вообще довольно много идиотов, и именно поэтому, наверное, их заседания проходят в закрытом режиме.

При этом речь даже не идет о надежде на некие "здоровые силы" в исполнительной или законодательной власти. Нездоровые силы, которых побольше, чем здоровых, тоже не очень-то заинтересованы в подобных идеях. Все такого рода атаки имеют две причины. Первая - неграмотность в чистом виде. Люди заканчивали Высшую партийную школу, а в Высшей партийной школе им читали старые спецы, вынесшие еще из двадцатых годов такое соображение, что хорошо, когда в стране остается валюта. Они вбили это себе в голову; учиться лень, да и под шестьдесят лет чего учиться, уже пора самим кого-то учить. А второе соображение - как у этого депутата, которому совершенно неважно, запретят хождение валюты или не запретят. Это в чистом виде политическое хулиганство. В силу устройства политического режима оно, во-первых, безобидно, во-вторых, распространено. Относиться к этому следует философски: хулиганы тоже часть народа, и уж во всяком случае часть Государственной думы.

Сегодня защита фигуранта Болотного дела Дмитрия Бученкова обратилась к главе Следственного комитета России Александру Бастрыкину с жалобой на порочную практику - препятствование реализации права на защиту со стороны следователей. На примере того, как следователь в течение трех недель избегает общения со мной в деле Бученкова, мы наблюдаем систему, которая действует в Москве уже несколько лет.

Сейчас адвокату, чтобы подать ходатайство о вступлении в дело, нужно подать заявление в приемную Следственного комитета. Прямого доступа к следователю у адвоката нет вообще. Входящий номер заявлению присвоят только на следующий день, а до следователя оно может дойти только через неделю. Пока адвокат по соглашению формально вступает в дело, следователь с участием госзащитника может провести любые мероприятия, которые считает нужным. Этой унизительной процедурой функция защиты сводится на нет, хотя по закону сторона обвинения и сторона защиты равноправны. В итоге нет никакой состязательности процесса. Роль адвоката сводится к пустому присутствию на следственных действиях.

Формально противоположная сторона может сказать: "Мы же предоставили адвоката по назначению". Но человек, который попал под уголовное дело, переживает стресс, ему трудно сориентироваться. А госзащитник не заинтересован в соблюдении интересов клиента, поскольку обычно исполняет свои обязанности лишь формально.

Соглашение с Дмитрием Бученковым было заключено 3 декабря. Мне удалось найти телефон одного из следователей следственной группы. Я просила, чтобы он мне дал телефон следователя, который ведет дело, но он отказался и всячески избегал разговора со мной на эту тему. А за это время подзащитному избрали меру пресечения - заключение под стражу. Если бы со следователем был прямой контакт, то я могла бы вступить в дело на стадии избрании меры пресечения и заявить необходимые ходатайства.

Только в Москве сложилась такая порочная практика, что адвокат может попасть в СИЗО лишь при условии, если следствие уведомит СИЗО, что данный адвокат допущен к делу. В регионах адвокаты попадают к своим подзащитным без какого-либо уведомления следователя. А я до сих пор со своим подзащитным встречалась один-единственный раз за все время, что он находится под стражей.

Выход тут только один. В законе должно было четко закреплено, что следователь обязан при появлении адвоката по соглашению сразу вступать с ним в контакт и организовывать совместную деятельность, а иначе он несет ответственность вплоть до уголовной.

Рассмотрев ходатайство управления по расследованию особо важных дел Следственного комитета России, суд заочно избрал в отношении Михаила Ходорковского меру пресечения в виде заключения под стражу... И неважно, где скрывается обвиняемый в совершении особо тяжких преступлений - в России или за ее пределами, да хоть в Антарктиде, - мы просто обязаны предпринять все предусмотренные законом меры для привлечения его к уголовной ответственности.

Владимир Маркин, руководитель управления взаимодействия со средствами массовой информации Следственного комитета

15 ноября [1936 года] я писал норвежскому правительству: "Советское правительство не считает возможным требовать моей выдачи. Заговор с моим участием ведь "доказан"... Почему же не предъявить эти доказательства норвежской юстиции?.. Недоверие всего цивилизованного человечества к московскому процессу было бы устранено одним ударом. Этого, однако, они не сделали. Почему? Потому что все это дело есть хладнокровно подстроенный подлог, неспособный выдержать и легкого прикосновения свободной критики".

Лев Троцкий. "Семнадцать новых жертв ГПУ"

Только к концу очередного суда над очередным "болотником" Иваном Непомнящих я вдруг понял, что мы побеждены. И побеждены не Системой, Путиным или Бастрыкиным. Победителем оказалась ложь. Она заложена была в саму основу этих обвинений и состряпанных дел. Лгали следователи, свидетельствовавшие полицейские, прокуроры. Лгали судьи, изображая, что судят и пишут приговоры. Лгали самим себе зрители, приходившие поддержать ребят и одновременно поддерживавшие в себе ложные надежды на "хорошего судью", на проснувшуюся у чиновника совесть, на внезапную удачу. А еще раньше люди лгали себе в попытках оправдаться перед кем-то за свое "агрессивное поведение" (терминология следователей) на Болотной, разыскивая таинственных провокаторов.

Так же себе самим на этом процессе лгали и адвокаты, уверовав, что можно чего-то добиться, найдя единственно "верную стратегию". На этот раз они попытались вообще не опровергать обвинений по "старшей" из двух вменяемых статей - "участие в массовых беспорядках", сосредоточившись на второй ("насилие над полицейскими"). Мол, что там происходило вокруг нашего подзащитного - не важно, хоть массовые беспорядки, хоть праздник Пасхи! Если он не бил полицейских (как утверждает обвинение), то и к беспорядкам не имеет никакого отношения. Ведь ничего иного, никаких других признаков "участия" ему не предъявлено.

Позиция казалась разумной. Во-первых, юридически это совершенно правильно. Во-вторых, возникает возможность негласного торга с обвинением: вашему начальству так нужно признание "беспорядков" на Болотной? Пожалуйста, мы думаем иначе, но не спорим. Все равно уже куча судов эти самые "беспорядки" признала, создав преюдицию и сформировав общественное мнение. А нам отдайте мальчика, который к ним не причастен.

Такие игры не проходят. Церберам не нужны мелкие уступки, они ждали полноценного покаяния. А на такую сделку с совестью не были готовы пойти ни Иван, ни адвокаты. В итоге в прениях защита все же попыталась робко заявлять о "непрофессионализме полицейских" и их неправомерных действиях, ссылаться на какие-то статьи и упоминать какие-то показания. Это выглядело беспомощно и слабо по сравнению с мощной беззастенчивой ложью обвинения. А ведь какая красивая была идея! Вообще не возиться с деталями, потому что на видеозаписи зафиксирован весь эпизод и там просто НЕТ ничего того, что придумало Ивану следствие.

Сегодня биться с таким "судом" невозможно никак - он всегда пойдет на подтасовку, манипуляцию законами или прямое их нарушение. И победит. Лжи и отсутствию здравого смысла можно противопоставить только здравый смысл и правду. Так поступил только непрофессиональный защитник Ивана Сергей Шаров-Делоне. Он неплохо разбирается в законах, но предпочел разложить обвинение с точки зрения простой человеческой логики человеческим же языком. Это ничего не изменило, но его речь можно хотя бы опубликовать, чтобы кто-то еще несведущий понял суть этой дикости.

Не лгал и сам Иван. Он не сказал практически ни слова на процессе, отказавшись от показаний, участия в прениях и последнего слова. "Мы посмотрели видео и все увидели. Решайте сами", - сказал он. В результате этот тихий интеллигентный парень выглядел настоящим Мужчиной.

Хотя, может быть, и он себе привирает. Что, отсидев, он сможет начать новую - спокойную и счастливую жизнь. Думаю, Владимир Ионов посмотрел на эти вещи трезвее.

О "суде" как суде, о Болотном деле как Деле сказать больше нечего. Но я хочу сказать о двух его персонажах.

Судья



Всем нравилось, как судья Алексей Кавешников ведет процесс. Спокойно, уважительно к обеим сторонам и к даже к зрителям. Ивана из-под домашнего ареста отпускал даже на работу съездить, чтобы решить вопрос с зарплатой. А я помню, как Никишина на процессе не давала моей подзащитной Саше Духаниной переехать "под арест" в квартиру мужа! Ничего похожего, никакого прессинга. Сегодня был странный эпизод во время приговора. Начав читать решение, судья вдруг осекся и сел, покрывшись испариной. Попросил включить кондиционер и потом всю дорогу утирался салфетками, еще несколько раз прерывая чтение. Стоявшая рядом со мной женщина сказала: "Я чувствую, он сейчас принимает решение!" Я слышу подобное уже который год и даже перестал беситься. Совесть, говорите? Может быть, но скорее - духота. В любом случае мне плевать на его чувства, если я заранее знаю, что он скажет в конце.

Недавно, после приговора Дадину, "Дождь" попросил меня порассуждать о человеческих качествах судьи Дударь. Я отказался. У судьи не должно быть человеческих качеств. Он должен быть беспристрастной машиной Правосудия. Они и есть - машины. Только машины карательные. Если и были другие, их давно там не осталось. И теперь быть винтиком "вертикали" - главное их свойство, всех без исключения. Когда же мы поймем, что судье нельзя "верить" или "не верить"? Он либо судья, либо нет. Все эти - не судьи.

Гособвинитель



Прокурор Амирхан Костоев тоже вел себя на процессе "прилично". Очень вежливо. Постоянно благодарил защиту за то, что им так легко было договариваться в мелких вопросах процессуального "быта". Договориться об удобном порядке вызова свидетелей, "пропустить вне очереди" противоположную сторону. Не зачитывать бесконечно длинных и нудных протоколов, которые всем давно знакомы, а просто номера их перечислить. В перерывах охотно курил с адвокатами, дружелюбно обсуждая ход процесса и предстоящий приговор. Он показывал себя как человек, понимающий всю бредовость процесса и старающийся без особого шума и огласки как-то поправить эту дикость. А я смотрел, как он с небрежной улыбкой перелистывает страницы дела, и думал: а если речь пойдет о "10 годах без права переписки", он с таким же лицом подмахнет обвинение?

Я сам слышал, как он втирал адвокатам, что не хочет крови Ивана и готов на "условку". Вот только бы начальство не помешало! Когда Иван отказался отвечать на его вопросы, он переживал только за один: ну почему Иван не ответил "да" на вопрос, сожалеет ли он обо всем происшедшем?! Ведь это не было бы признанием вины, но так похоже! А теперь, мол, с начальством заново придется согласовывать условный срок - они наверняка рассердятся. Узнав об этом, я уже не ждал ничего хорошего. Потому что более дешевой и откровенной ментовской разводки придумать трудно. А мусорам верить нельзя, этому надо учить детей с трех лет. И с какой убежденностью и напором он клеймил Ивана, выступая в прениях!

Амирхан Костоев - сын знаменитого следователя прокуратуры Иссы Костоева, "человека, поймавшего Чикатило". Из всего прочитанного о нем я помнил одно: что он чувствовал, когда узнал о казни человека, из которого следователи выбили признание в преступлениях Чикатилло. При том что сам Костоев непричастен к этой "ошибке". Я нашел его недавнее интервью: "Мое сердце болело, когда я читал жалобу Кравченко в президиум, он писал: «Наступит день, когда всем вам будет стыдно за мою безвинно погубленную жизнь!». 40 листов написал - как издевались, как мучили его. Если меня на том свете спросят, почему так случилось, я не смогу найти этому оправдания".

Интересно, сколько его сын будет помнить приговор Ивану? Или для включения прокурорской совести нужно непременно убить невинного? Или правда, что мы совсем деградировали и у детей вовсе отсутствует этот орган - совесть? Но я ведь вижу перед собой Ваню Непомнящих!

P.S. Как и на первом моем "большом" процессе, приговор вызвал у большинства скорее удовлетворение. Ведь "подарили" целый год жизни на воле! Отца я понимаю. Но я не отец Ивана. И признаюсь себе, что кроме дополнительных 9 граммов ненависти, ничего во мне не прибавилось.

Федеральная палата адвокатов очень оперативно отреагировала на наше обращение о проблеме адвокатов по назначению, по инициативе следствия мешающих работать адвокатам по соглашению. Никаких чиновничьих проволочек, принятых в госорганах, когда тратится месяц на рассмотрение, не было.

Федеральная палата признала и подтвердила, что проблема существует и связана с действиями и решениями судов и следователей. В ответе указано, что проблема может быть разрешена и палата сможет повлиять на нее принятием рекомендаций внутри адвокатского сообщества. Самое главное: на ближайшем заседании в январе этот вопрос будет рассмотрен по существу. Мы надеемся, что в итоге появятся четкие рекомендации для адвокатского сообщества, как это было в свое время с "адвокатами-дублерами", с помощью которых суды пытались обойти "неудобных" адвокатов по соглашению.

Поскольку обращение было коллективным (сейчас под ним подписались около семидесяти адвокатов), речь шла не столько о конкретном деле, сколько о системной проблеме. Но вторая часть обращения была связана с конкретным делом Бученкова, обвиненного по Болотному делу. Федеральная палата направила информацию в палату города Москвы для рассмотрения по существу в части действий адвоката по назначению. Насколько мне известно, процедура по рассмотрению уже началась и сейчас идут подготовительные действия. Не стоит забегать вперед и предсказывать, признает ли московская палата действия конкретного адвоката противоречащими кодексу этики. Но можно быть уверенным, что они это дело рассмотрят всесторонне и объективно.

И речь не только о двадцати четырех часах, в течение которых назначенный адвокат должен ожидать прибытия адвоката по соглашению. В обращении мы отдельно указываем, что адвокат, неважно по приглашению или по назначению, должен вести себя подобающе, как профессиональный игрок в области права. Его роль заключается не только в том, чтобы прийти, посидеть и узнать, истекли ли эти 24 часа. Он должен принять активные меры, чтобы проверить, выполнил ли следователь требования законодательства по обеспечению права на защиту задержанного. У адвоката по назначению должны быть рекомендации, в которых должно быть указано, что адвокат должен конфиденциально, как это предусмотрено законом, побеседовать с клиентом. И не просто перекинуться парой слов где-то в уголке, а четко выяснить все обстоятельства дела. Узнав, что сообщения родственникам не было, он должен тут же оформить письменно жалобы и ходатайства и зафиксировать это в деле, а по истечении срока связаться с близкими и родственниками. Лишь убедившись, что они не будут приглашать адвоката или не пытались этого делать, он приступает к своим профессиональным обязанностям.

На самом деле мы это не придумали, а это прописано в законе, и на это уже обращал внимание Конституционный суд. Подзащитному нельзя навязывать защиту и нельзя навязывать адвоката. Основное, субъективное право на защиту, связано с его личностью и его волеизъявлением. Он (или его родственники с его согласия) должен сначала принять какое-то решение, и лишь потом, как указано в законе, следователь либо суд принимает меры по назначению, опять же по инициативе задержанного.

Возможно ли этого добиться? Практика показывает, что это возможно исходя из самой схемы. Схема карманных адвокатов реализуема при участии следователя и адвоката по назначению. Если не будет одного из субъектов, то схема не будет работать. А адвокатское сообщество может напрямую повлиять на одного из субъектов. Когда мы общались с коллегами по регионам и анализировали ситуацию при подготовке нашего обращения, были примеры, когда даже без этих рекомендаций, но отталкиваясь от положений закона, в ряде регионов палаты принимали схожие решения и действовали. Один из коллег в Челябинской области описывал случай, когда задержанный находился в изоляторе временного содержания. Приглашенного адвоката, о котором следователь знал, не допускали в следственный изолятор. Следователь от него бегал и отказывался общаться, при этом пытаясь "выдернуть" адвоката по назначению. Адвокат по приглашению пожаловался вице-президенту, а тот предупредил адвокатов, что такой-то следователь будет пытаться в обход закона обеспечить участие адвоката по назначению. Он начал обзванивать дежурных адвокатов, а те ответили - извините, у вас там есть приглашенный адвокат, и ваши действия незаконны. Он бегал-бегал, и когда понял, что схема не работает, стал уже бегать за приглашенным адвокатом, умоляя его присутствовать на следственных действиях.

Будем реалистами. Незаконные явления в обществе полностью искоренить нельзя. В идеале нужно стараться свести такие случаи к минимуму и принять меры, большей частью направленные на профилактику. Надо не столько выявлять и наказывать нарушителей, а направить в нужное, законное и правильное русло тех адвокатов, которые, может быть, не совсем уяснили ситуацию.

Дело Александра Костенко закончено для следователя, судьи и прокурора, но не закончено для адвоката - пока есть возможность бороться и обжаловать неправосудные судебные решения. Сейчас Костенко начал отбывать свои 3 года 11 месяцев в Кирово-Чепецке. Подана вторая кассационная жалоба в Верховный суд Российской Федерации. Следующий шаг – кассационная жалоба на имя председателя Верховного суда, на этом национальные способы защиты заканчиваются.

Особого внимания заслуживает дело "Костенко против ФСБ". Речь идет о том, как он был задержан, избит и под пытками дал показания. Когда я 27 февраля впервые встретился с Костенко - через три недели после его избиения сотрудниками ФСБ, - он выглядел очень подавленным. Следы побоев были видны, лечения в связи с переломом и вывихом руки он не получал. Ожидая вызова в зал судебного заседания, он терял сознание. Так продолжалось до тех пор, пока не удалось развернуть кампанию в СМИ.

После того как Костенко задержали (за день до "официального" задержания) и подвергли пыткам, надо как-то объяснить подученные им телесные повреждения. Поэтому его заставили подписать явку с повинной. Он был вынужден указать, что неизвестные лица избили его в Гагаринском парке Симферополя. Тут же по данному факту в отношении неизвестных лиц было возбуждено уголовное дело.

Схема с "неустановленными лицами"

И дальше суд развивается по интересной схеме: Костенко отказался от показаний, подробно описал пытки, указав фамилии своих мучителей. Защита Костенко подала заявление о преступлении, совершенном сотрудниками ФСБ. В возбуждении дела была отказано. И вот судья районного суда, вопреки имеющимся в деле постановлению участкового о похищении и опросы свидетелей об обстоятельствах похищения, в приговоре отрицает какие-либо пытки и ссылается на два постановления: о возбуждении дела по факту причинения вреда здоровью в отношении неустановленных лиц и на отказ в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников ФСБ.

Защита обжалует этот отказ - сначала в порядке ст. 124 УПК - начальнику военного следствия и военному прокурору, а затем и в порядке ст. 125 УПК РФ - в Крымский гарнизонный военный суд.

И вот схема: Крымский гарнизонный военный суд прекращает производство по жалобе, сославшись на то, что вопросы пыток были рассмотрены районным судом! Но это софистика. Районный суд не рассматривал вопрос о пытках - он сослался на подлежащее обжалованию в определенном порядке постановление об отказе в возбуждении дела в отношении сотрудников ФСБ. И когда защита его в установленном порядке обжалует, то военный суд отвечает ей, что обжаловать его она не имеет права! Суд препятствует реализации права, установленного УПК, мотивируя это тем, что по делу вынесен приговор.

Схема с логической подменой

Возникает вопрос: как по делу может быть вынесен приговор, если обжалуется постановление об отказе в его возбуждении? Есть приговор, но нету дела? Это называется логической подменой. Каков ее механизм?

Есть Костенко, обвиняемый в совершении преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 2 ст. 115 УК РФ, ч. 1 ст. 222 УК РФ. Есть офицеры ФСБ Тишенин и Шамбазов, в отношении которых подано сообщение о преступлении, предусмотренном п.п. "а", "б" и "в" ч. 3 ст. 286 УК. В отношении Костенко возбуждено уголовное дело, составлено обвинительное заключение, дело передано в суд, вынесен приговор. В отношении офицеров ФСБ ничего этого нет, но когда защита обращается с жалобой именно по данному факту в порядке ст. 125 УПК, то суд говорит, что приговор есть. И это тот самый приговор по делу Костенко, как будто именно в рамках этого дела и должны быть осуждены сотрудники ФСБ. Полный абсурд и правовая безграмотность заместителя председателя Крымского гарнизонного военного суда Зубаирова, рассматривавшего жалобу.

В своей апелляционной жалобе на решение военного суда я изложил эти доводы. Суд жалобу мне вернул, посчитав изложенные в ней доводы оскорбительными, что в случае доказанности грозит уже мне ч. 2 ст. 297 УК. Это угроза адвокату - офицеры ФСБ всегда правы, а ты не жалуйся! Впрочем, я и это постановление (о возврате жалобы) уже обжаловал и жду рассмотрения жалобы в Северо-Кавказском окружном военном суде.

Схема с Конституцией

И это еще не все. Украинский Хельсинкский союз по правам человека (УГСПЛ) подготовил две жалобы в ЕСПЧ по делу Костенко. Третья на подходе. Тем временем к Саше в кировской колонии ИК-5 стали обращаться люди в штатском, которые угрожают ему "несчастными случаями" на зоне и требуют рассказать им про Евромайдан. Похоже, их беспокоит возможность удовлетворения жалоб в ЕСПЧ и пересмотра дела.

Но тут есть проблема. В соответствии с последними изменениями в законе "О Конституционном суде Российской Федерации" КС может счесть решение ЕСПЧ не подлежащим исполнению, если найдет, что оно противоречит российской Конституции. Так что если ЕСПЧ укажет, что Крым относится к юрисдикции Украины, то решение не будет исполняться, поскольку противоречит ч. 1 ст. 65 Конституции РФ. А ведь вопрос применения к Костенко законодательства России имеет ключевое значение, поскольку он обвиняется в совершении преступления в Киеве.

Давление на семью

Возобновилось расследование в отношении Сашиного младшего брата Евгения. Допрошенные сотрудники ОМОН "Беркут", приставы и секретарь суда в один голос заявляют, что тот сделал неприличный жест по адресу судьи Можелянского, когда при чтении приговора вместе с другими членами семьи покидал зал суда в знак протеста против издевательств над братом. Позиция защиты сводится к тому, что у Евгения от сильного волнения свело руку, что могло привести к неправильно расцениваемому жесту, за что Евгений извинился. После суда Евгений в связи с плохим самочувствием просил приставов вызвать скорую помощь, но ему отказали. Также непонятно, почему следствие считает, что вероятный жест был сделан по адресу судьи, а не других участников процесса.

В середине осени прокурор Крыма Поклонская обещала посадить еще одного участника Евромайдана. И вот недавно еще один участник Евромайдана посажен - правда, не в Крыму. Я не хотел бы называть его фамилию - она известна. Но, возможно, будут установлены его связи с другими участниками киевских событий, а Сашу будут склонять к даче на него свидетельских показаний. Возможно, поэтому ему до сих пор не оказывается должная помощь по заживлению перелома руки. Если использовать эту больную руку при пытках, то доказать пытки будет невозможно.

Сегодня на первом судебном заседании по моему уголовному делу об оскорблении представителя власти я заявил судье Людмиле Лашиной, что не признаю суд, потому что Путин президент нелегитимный и, на мой взгляд, все эти структуры - прокуроры, следователи, судьи - нелегитимны. Поэтому я отказываюсь отвечать на вопросы и вообще с ними разговаривать. То же самое поручение я дал своему адвокату по назначению Андрею Чиркову. Своего адвоката я не искал.

Кроме того, я заявил отвод судье, поскольку считаю, что если она мировая судья, а меня обвиняют в оскорблении федеральных судей, то они могут оказывать на нее давление как судьи выше рангом. Она вышла и большую часть заседания совещалась сама с собой, но себя не отвела.

Дело получилось толстое, но я его не читал. На вопросы не отвечал, сославшись на 51-ю статью Конституции. По обрывкам фраз следователя понял, что доносы писали эшники и фээсбешники. Того, что обматерил, не отрицаю. Это очевидно. Виноват ли? Могу, пожалуй, сказать вот что. Я поддерживаю право народа на восстание, если власть узурпирована (такие положения присутствуют в конституциях некоторых стран). По этой же логике я считаю, что судьи, принимающие незаконные решения, должны быть хоть как-то наказаны. Хотя бы "народными средствами", например, "обматерением" - пока у нас не будет возможности судить их нормальным судом.

Моя позиция прежняя: это не я оскорбил судей, а судьи оскорбили меня тем, что в нарушение закона и 31-й статьи Конституции бездоказательно присудили мне штраф за то, что я стоял с плакатом в одиночном пикете. Сегодня прокурор представил материалы обвинения. Следующее заседание 14 января в 10:00. Будут допрашивать свидетелей.

В Саратове двух молодых людей судят за "осквернение" бетонной плиты на набережной. Как можно осквернить бетонную плиту? Тут нужна, конечно, фантазия.

Миловидная молодая прокурорша с изысканным художественным маникюром без тени смущения зачитала 17 декабря следующее обвинение:

«Марцев Андрей Сергеевич и Каблов Кирилл Владимирович обвиняются в совершении преступления... В неустановленное время, но не позднее 12 июля 2015 года у Марцева, находящегося в неустановленном месте в городе Саратове, возник преступный умысел, направленный на совершение вандализма... У Каблова также возник преступный умысел, направленный на осквернение сооружения, расположенного в общественном месте, а именно на участке береговой полосы правого берега реки Волги в районе мостового перехода Саратов - Энгельс... который является гидротехническим сооружением, предназначенным для защиты берега от воздействия Волгоградского водохранилища. После чего 12 июля 2015 года... Марцев совместно с Кабловым, находясь в общественном месте... грубо нарушая общественный порядок, выражая явное неуважение к обществу и пренебрегая общепринятыми нормами и правилами поведения, на участке береговой полосы... действуя умышленно и сознавая общественную опасность и противоправный характер своих действий, предвидя наступление общественно опасных последствий... используя баллончики аэрозольных красок путем опыления, нанесли на вышеуказанное гидротехническое сооружение, предназначенное для защиты берега от воздействия Волгоградского водохранилища, изображение трех символов. Тем самым Марцев совместно с Кабловым совершили осквернение гидротехнического сооружения... нанесли вред эстетическому виду вышеуказанного сооружения. Таким образом, Марцев Андрей Сергеевич и Каблов Кирилл Владимирович обвиняются в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.214 УК РФ «вандализм», то есть осквернение зданий или иных сооружений, совершенном группой лиц».

Подсудимые Марцев и Каблов заявили, что действительно наносили изображения, но считают, что в этом нет состава преступления, и потому вину не признают.

Что же это за «три символа», которые, по мнению обвинения, молодые люди нанесли на гидротехническое сооружение, тем самым его осквернив? В тексте обвинения это никак не раскрыто, стороннему наблюдателю здесь оставлено место для фантазии. В стране, как известно, на многих заборах красуются три символа, никого из представителей власти не беспокоящие, и не слышно, чтобы кто-либо подвергался преследованию за это народное творчество. Так за какое же изображение судят Марцева и Каблова?

После оглашения обвинения был допрошен свидетель Дмитрий Крайнов, который рассказал, что с Кабловым дружит года четыре, а с Марцевым познакомился недавно. 12 июля молодые люди втроем пошли прогуляться по набережной, и в уединенном месте слева от моста Саратов-Энгельс его друзья нанесли рисунок с помощью баллончиков на бетонную плиту, пока сам он сидел рядом с их рюкзаком. Попрощавшись с ними, он пошел к остановке, но тут его задержал сотрудник ЦПЭ Мишунков и сказал, что он должен пройти с ним, потому что нарисовал «экстремистское граффити». Вскоре все трое встретились в отделении.

Адвокат Виктор Левинский попросил дать на обозрение свидетелю Крайнову фотографию изображения, за которое судят его друзей. Посмотрев соответствующий лист из материалов дела, свидетель сказал, что здесь изображены два флага - черный и красно-черный, посередине желтый цвет, нет никаких надписей. Это и есть то изображение, которое было нанесено на плиту.

Отвечая на вопросы адвоката, свидетель показал, что место было пустынное, людей рядом не было, только рыбаки вдали, а плита была самая обыкновенная, серая, бетонная, к тому же вся она была уже разрисована, так что пришлось на ней искать свободное место.

Адвокаты Левинский и Соловьева поинтересовались, потеряла ли плита первоначальный вид после нанесения граффити, не пытались ли подсудимые ее разрушить, пристойно ли они себя вели.

«Вам известно понятие "осквернение"? Что такое осквернить?»

«Что-то испортить».

«Осквернял ли данный рисунок данную плиту?»

«Нет».

«На рисунке были ли нецензурные надписи, экстремистские призывы?»

«Нет».

Выяснив, что никакого вандализма в помине не было, адвокат спросил, что знает свидетель о черном и красно-черном флагах.

«Черный флаг использовали народники. Красно-черный - это Корниловский полк».

«А кто такие корниловцы?»

«Корниловцы - при царе служили такие. В гражданскую войну...»

Прокурор попросила огласить показания Крайнова на предварительном следствии, из которых следовало, что Крайнов познакомился с Марцевым в связи с проведением митинга, посвященного реформе образования, а баллонов с красками в рюкзаке было четыре: красный, белый, желтый и черный...

«В чем же расхождение?» - удивился Крайнов.

Дмитрий Крайнов был заявлен по делу как свидетель обвинения, но давал показания с твердым пониманием, что ничего преступного его друзья не совершили. Однако прокурор Юнусова назойливо задавала вопросы, наводящие на его собственную причастность к «деянию».

Адвокат Левинский попросил приобщить к делу экспертное заключение о том, что данный безлюдный участок набережной общественным местом не является. Он также заявил ходатайство об исключении из материалов дела шести доказательств, не относящихся к сути разбирательства. Среди них рапорт некоего оперуполномоченного Гурьянова о политических взглядах подсудимых и участии в митингах (с приложенными скриншотами из интернета). После двадцатиминутного перерыва судья в ходатайстве отказала.

В деле Марцева и Каблова есть заключение специалиста - профессора Саратовского госуниверситета Данилова, к которому обратились с вопросом о наличии экстремизма в изображении на плите. Тот ответил, что изображенный флаг красно-черного цвета использовался и Украинской повстанческой армией, и Корниловским полком. По раскраске эти флаги идентичны.

Такой вот процесс проходит в судебном участке мировых судей Волжского района города Саратова. Ведет его судья Шамаилова при государcтвенном обвинителе Юнусовой.

Следующее заседание назначено на 15:00 29 декабря.

В коллективном письме, которое мы направили в Федеральную палату адвокатов, говорится о систематических нарушениях прав подозреваемых и обвиняемых. Мы с коллегами из “Команды 29” сталкиваемся с этим регулярно. Тактика силовиков проста: фигуранта дела, который нередко находится в состоянии шока сразу после задержания, приводят в кабинет к следователю. Там его, как рояль в кустах, уже ожидает адвокат по назначению. В лучшем случае он бездействует, а иногда, вольно или невольно, вредит интересам доверителя. Таким образом появляются признательные показания, которые нередко затем становятся главным доказательством обвинения. Так было, например, с делами Светланы Давыдовой, Евгения Петрина, Геннадия Кравцова и многих других.

В моей практике бывали и совсем вопиющие случаи. Один из самых ярких связан с делом Юрия Солошенко. Напомню, это 73-летний гражданин Украины, которого недавно осудили по статье о шпионаже. Его родственники еще минувшей весной просили меня и адвоката Евгения Смирнова стать его защитниками. Формально это невозможно без согласия самого обвиняемого. Нам несколько недель не позволяли с ним увидеться - следователь просто не пускал нас в СИЗО. Примерно месяц спустя нам показали письменный отказ Солошенко от наших услуг. Поговорить с ним нам так и не дали. Суды двух инстанций не обнаружили в действиях следователя нарушений. Я не знаю, насколько добросовестно работал назначенный адвокат в этом деле, но в итоге Юрия Солошенко приговорили к 6 годам колонии строгого режима.

Совсем недавно, незадолго до этапирования в колонию, Солошенко общался с членом Общественной наблюдательной комиссии Зоей Световой. Он рассказал, что следователь всячески “обрабатывал” его с целью не допустить моего участия в этом деле.

Очевидно, что пока такие вещи возможны, говорить о соблюдении прав подозреваемых и обвиняемых не приходится.

Полный текст документа, направленного адвокатами в Совет Федеральной палаты адвокатов РФ

ОБРАЩЕНИЕ
о реализации прав подозреваемых на защиту
(основания и порядок участия в деле адвокатов по назначению)

В соответствии с Уставом Федеральная палата адвокатов РФ (далее по тексту - Палата) содействует признанию, соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина, защищает профессиональные интересы адвокатов.

В последнее время следственные органы все чаще стали нарушать право на защиту подозреваемых и обвиняемых, используя при этом защитников по назначению. Федеральная палата, а также адвокатские палаты субъектов федерации не раз обращали внимание и принимали меры по искоренению незаконных практик, приводящих к нарушению права на защиту. Тем не менее, принимаемых мер явно недостаточно, порочная практика активно распространяется.

Мы с уважением относимся к деятельности наших коллег, оказывающих по назначению квалифицированную юридическую помощь гражданам. Но приведенные ниже факты могут привести к конфликтам между защитниками по назначению и защитниками, осуществляющими профессиональные обязанности на основании соглашения с доверителями, а это вредит имиджу всего адвокатского сообщества. Но самым существенным негативным последствием является нарушение прав и законных интересов граждан, чьи права и законные интересы будут попраны.

Основанием для данного обращения явился факт воспрепятствования деятельности адвоката Сидоркиной С.И, осуществляющей защиту обвиняемого Бученкова Д.Е. Обстоятельства данного дела следующие. 2 декабря 2015 г. по месту жительства Бученкова Д.Е. следователями СК России был проведен обыск по так называемому "болотному делу". После проведения обыска Бученков Д.Е. был задержан в качестве подозреваемого. Уже на следующий день после задержания родственники заключили соглашение с адвокатом Сидоркиной С.И. Близким задержанного не были известны данные и контакты следователя, Бученкову Д.Е. было отказано в праве на звонок, и он не смог сообщить свое местонахождение. В СК России отсутствует полная информация о следователях (как в здании, расположенном по адресу г. Москва, Технический переулок, 2, так и на официальном сайте ведомства), адвокаты не имеют возможности оперативно передать следователю ордер на выполнение поручения. По этой причине адвокат Сидоркина С.И. получить доступ к своему подзащитному не смогла. Все эти дни защиту Бученкова Д.Е. осуществлял защитник по назначению. Он лишь после избрания судом меры пресечения в виде заключения под стражу сообщил родственникам, что апелляционную жалобу на постановление суда необходимо подать приглашенному ими защитнику, а он сам этого делать не будет.

В средствах массовой информации освещались аналогичные случаи. Например, воспрепятствование доступу защитников по приглашению к задержанному Вячеславу Гайзеру.

1 октября 2015 г. проблема допуска адвокатов к подзащитным стала предметом обсуждения членов Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека с Президентом Российской Федерации.

Суть возникшей проблемы заключается в том, что с одной стороны следователь искусственно и сознательно создает препятствия для участия в деле приглашенного защитника, а с другой стороны защитник по приглашению (сознательно или не ведая того, что в принципе значения не имеет), действуя формально, легитимирует незаконные действия следователя по нарушению права на защиту.

Основным вопросом остается, как действовать защитнику по назначению в таких условиях. С одной стороны, он приглашен следователем, с другой стороны, он не знает (не выясняет) вопрос о наличии адвоката, с которым близкие задержанного заключили соглашение.

Из требований уголовно-процессуального законодательства, а также из позиции Конституционного Суда РФ следует, что в таких случаях защитник по назначению должен действовать более активно и предпринять меры к извещению близких задержанного и выяснению вопроса о приглашении ими другого защитника. После совершения этих необходимых и обязательных требований, он должен принять решение о своем участии в деле в качестве защитника по назначению.

В соответствии с частями 1, 2 и 4 статьи 50 УПК РФ защитник приглашается подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого. Если в течение 24 часов с момента задержания подозреваемого или заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу явка защитника, приглашенного им, невозможна, то дознаватель или следователь принимает меры по назначению защитника. Именно этот 24-часовой период является важной гарантией реализации подозреваемым права на защиту адвокатом по соглашению. По просьбе подозреваемого, обвиняемого участие защитника обеспечивается дознавателем, следователем или судом. Следовательно, указанные нормы предоставляют право на приглашение защитника как самому подозреваемому (обвиняемому), так и его близким.

В соответствии со ст. 50 и 51 УПК РФ следователь приглашает и назначает защитника лишь после того, как сам обвиняемый или его близкие не пригласили защитника (либо в случае отказа от защитника). Как указал Конституционный Суд РФ в Определении от 08 февраля 2007 No 251-О-П: "...реализация права пользоваться помощью адвоката (защитника) на той или иной стадии уголовного судопроизводства не может быть поставлена в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело".

Таким образом, закон предоставляет задержанному (самому или через своих близких) реализовать свое право путем приглашения защитника и лишь в случаях, если он (его близкие) отказались от реализации этого права по тем или иным причинам, следователь вправе назначить защитника. Следовательно, участие в деле защитника по назначению будет легитимным только в случае соблюдения указанных требований процессуального законодательства.

На практике же, как указывалось выше, следователь изначально, не дожидаясь волеизъявления задержанного, назначает защитника. Последний же ограничивается лишь выяснением у задержанного наличия в отношении него "претензий и возражений".

Мы полагаем, что адвокатское сообщество не должно идти на поводу у следствия и потакать незаконным решениям и действиям его представителей, препятствующим задержанным пригласить защитника либо самостоятельно либо через своих близких. Описанную и применяемую следственными органами незаконную "схему" можно исключить, детально и подробно регламентировав в рамках действующего законодательства действия защитника по назначению.

Предлагаем Палате свое видение регламентации участия защитников по назначению:

1. Особенно внимательно относиться защитникам по назначению к случаям, когда время их назначения и время фактического задержания подозреваемого совпадает. Такая "спешка" органов следствия может быть признаком попытки лишить задержанного (его близких) реализовать свое право на приглашение защитника.

2. В случае приглашения следователем (дознавателем) адвоката по назначению в обязательном порядке потребовать у следователя (дознавателя) предоставить возможность конфиденциальной беседы с подзащитным. В ходе беседы доступно разъяснить доверителю его право на приглашение защитника по соглашению, выяснить его желание относительно реализации этого права.

3. Также у задержанного следует выяснить фактическое место и время задержания, предоставил ли ему следователь реальную возможность реализовать право на телефонный звонок, были ли уведомлены родственники о задержании гражданина. В случае несоблюдения этих прав доверителя незамедлительно заявить письменное ходатайство об обеспечении этих прав, а также подать жалобу руководителю следователя (дознавателя).

4. Получив у задержанного контакты его близких, связаться с ними и выяснить, собираются ли они приглашать защитника. В случае положительного ответа с учетом срока, указанного в части 4 ст. 50 УПК РФ отказаться от участия в дальнейших следственных действиях, предоставив следователю соответствующее обоснование.

5. Лишь после соблюдения всех вышеуказанных условий, четко понимая, что ни задержанный, ни его близкие не пригласили и не собираются приглашать защитника либо в случае истечения срока, предусмотренного ч. 4 ст. 50 УПК РФ, защитник по назначению может приступить к участию в следственных действиях (при отсутствии иных оснований для отказа от участия).

Нарушение адвокатом по назначению оснований и условий участия в деле, приводящих к нарушению прав задержанных на защиту, может быть основанием привлечения его к дисциплинарной ответственности. Следует отметить, что четкое следование вышеуказанным рекомендациям обеспечит и защитит права в том числе и самих адвокатов по назначению от недобросовестных действий со стороны следствия.

По нашему мнению, лишь нетерпимое отношение адвокатского сообщества к ограничениям права граждан на защиту, точное, безусловное соблюдение процессуального законодательства адвокатами, их согласованные действия вне зависимости от оснований их участия в деле (соглашение либо назначение) помогут искоренить порочную практику следственных органов.

Просьба ответ на данное обращение предоставить по адресу: 420097, г. Казань, ул. Старо-Пугачевская, 22, офис 9, а также разместить на официальном сайте Федеральной адвокатской палаты РФ.

Адвокаты:

Аграновский Дмитрий Владимирович, No 50/35 в реестре АП Московской области Айвазян Дмитрий Владимирович, No 50/5092 в реестре АП Московской области

Ахмедов Ахмед Халилбекович, No 05/722 в реестре адвокатов Республики Дагестан

Ахметгалиев Рамиль Хайдарович, No 16/1161 в реестре адвокатов Республики Татарстан Бадамшин Сергей Викторович, No 50/6510 в реестре адвокатов Москвы

Бирюкова Ирина Анатольевна, No 50/6765 в реестре АП Московской области

Борзов Александр Федорович, No 50/7566 в реестре АП Московской области

Бушмаков Алексей Владимирович, No 66/2803 в реестре адвокатской палаты Свердловской области

Герасимов Дмитрий Георгиевич, No 78/4516 реестре адвокатов Санкт-Петербурга

Голубок Сергей Александрович, No78/5281 в реестре адвокатов Санкт-Петербурга

Губин Евгений Петрович, No 52/1850 в реестре адвокатов Нижегородской области Денисенко Елена Владимировна, No 23/4672 в реестре АП Краснодарского края

Динзе Дмитрий Владимирович, No 47/139 в реестре адвокатов АП Ленинградской области Динзе Ольга Николаевна, No 77/11170 в реестре адвокатов Москвы

Екимовская Анастасия Николаевна, No 78/5071 в реестре адвокатов Санкт-Петербурга Дрель Антон Вениаминович, No 77/5520 в реестре АП Москвы

Заикин Петр Иванович, No 52/1831 в реестре АП Нижегородской области

Камалова Раушания Рустемовна, No 16/388 в реестре адвокатов Республики Татарстан Левина Елена Леонидовна, No 77/3956 в реестре АП Москвы

Лепехин Андрей Геннадьевич, No 74/1386 в реестре адвокатов Челябинской области Локтев Сергей Александрович, No 48/488 в реестре адвокатской палаты Липецкой области Лукьянова Елена Анатольевна, No 50/1756 в реестре АП Московской области

Лызлов Роман Николаевич, No 46/834 в реестре АП Курской области

Мангилев Игорь Сергеевич, No78/5664 в реестре адвокатов Санкт-Петербурга Мирошниченко Алексей Евгеньевич, No 50/4592 в реестре АП Московской области

Павлов Иван Юрьевич, No 78/1261 в реестре адвокатов Санкт-Петербурга

Паршуткин Виктор Васильевич, No 50/2178 в реестре АП Московской области

Пашков Максим Леонидович, No 77/1939 в реестре АП Москвы

Попков Александр Васильевич, No 23/4392 в реестре адвокатской палаты Краснодарского края

Прилипко Татьяна Александровна, No 77/3214 в реестре АП Москвы

Ратникова Светлана Сергеевна, No 78/5481 в реестре АП Санкт-Петербурга

Сабинин Андрей Васильевич, No 26/1168 в реестре адвокатов Ставропольского края Самохин Владимир Николаевич, No 77/2707 в реестре АП Москвы

Серновец Мария Николаевна, No 77/3768 в реестре АП Москвы

Сидоркина Светлана Ивановна, No 77/9837 в реестре АП Москвы

Смирнов Евгений Евгеньевич, No 47/1775 в реестре адвокатов АП Ленинградской области

Соломина Татьяна Викторовна, No 50/2708 в реестре адвокатов АП Московской области

Таранищенко Никита Михайлович, No 77/11075 в реестре АП Москвы

Трепашкин Михаил Иванович, No 77/5012 в реестре АП Москвы

Фурсов Алексей Евгеньевич, No 48/451 в реестре АП Липецкой области

Хрунова Ирина Владимировна, No 16/941 в реестре адвокатов Республики Татарстан

Черкасов Виталий Викторович, No 47/1904 в реестре адвокатов АП Ленинградской области

Чупилкин Юрий Борисович, No 61/3871 в реестре адвокатов Ростовской области

Шабанов Арсен Хидирнабиевич, No 05/757 в реестре адвокатов Республики Дагестан

Наконец, по поводу преступления в отношении Бориса Ефимовича Немцова. Я с ним был знаком лично, и у нас не всегда были с ним дурные отношения. Я-то вообще с ним никогда отношений не портил. Но он избрал такой путь политической борьбы - личных атак и так далее. Но я к этому привык, не он один. Но это совсем не факт, что человека надо убивать. Я никогда этого не приму. Считаю, что это преступление, которое должно быть расследовано, виновные наказаны... Никто никого прикрывать не собирается.

Владимир Путин, президент России

Е л и з а в е т а
Скажите, лорд,
Я вам сама дала приказ о казни?..
Что ж вы поспешили приговор
Исполнить, не спросивши нашей воли?
Решенье было правильно. Никто
Не спорит, но мягкосердечьем нашим
Вы не воспользовались. С наших глаз
Отныне вас за это изгоняем.
Вас ожидает уголовный суд
За дерзость и за превышенье власти.
Взять в Тауэр, строго разобрать вину
И осудить на казнь.

Фридрих Шиллер. "Мария Стюарт"