В связи с сообщением руководителя пресс-службы Следственного комитета В.И. Маркина считаем необходимым заявить, что вся деятельность Комитета 6 мая заключалась и заключается в поддержке политзаключенных по делу 6 мая и членов их семей, а также в привлечении общественного внимания к нарушениям прав граждан в связи с этим делом, т.е. является сугубо гуманитарной и правозащитной.

Являясь неформальным волонтерским объединением, Комитет ведет свою деятельность исключительно на пожертвования граждан и не связан с какими-либо отечественными и зарубежными правительственными учреждениями или фондами.

Вызывает недоумение отчетливо выраженное В.И. Маркиным пренебрежение фундаментальными правами человека на защиту, обеспеченными основополагающими международными конвенциями и соглашениями и Конституцией и законами Российской Федерации. Считаем необходимым напомнить г-ну Маркину, что судебное разбирательство в России имеет состязательный характер и функция защиты по своей сути заключается в дискредитации и опровержении аргументов стороны обвинения, подготовленных следственными органами.

Обращаем внимание г-на Маркина, что в своем решении по делу «Фрумкин против России» от 5 января 2016 г. Европейский Суд по правам человека в Страсбурге в результате всестороннего рассмотрения доводов и доказательств, представленных обеими сторонами, возложил всю ответственность за события 6 мая 2012 г. на Болотной площади на власти Российской Федерации, подтвердив позицию Комитета и выводы Комиссии общественного расследования от 23 апреля 2013 г., в котором Комитет принимал деятельное участие.

Напоминаем, что в настоящее время по неправосудным приговорам в заключении продолжают находиться Алексей Гаскаров, Дмитрий Ишевский, Сергей Кривов, Леонид Развозжаев и Сергей Удальцов; Иван Непомнящих в заключении ожидает апелляции, а Дмитрий Бученков находится в СИЗО под следствием.

Защитник Дмитрий Борко
Защитник Сергей Шаров-Делоне

Первый раз в этом году мы вышли на Лубянку 7 марта - с флагом Украины, к дверям ФСБ - за освобождение Надежды Савченко, находящейся на сухой голодовке. Исполнили гимн Украины, продемонстрировали плакат "Надя, живи" и были стремительно и жестко зачищены полицией после нескольких минут мирного пикетирования. В особенности досталось Михаилу Удимову и Александру Макарову, оказавшим демонстративное и оправданное неповиновение представителям нелегитимной власти в форме полиции, напавшим на людей во время мирного пикета. Эти мерзавцы избивали, скручивали, волокли их с применением болевых приемов, но, к счастью, ни ребер, ни рук не сломали.

От себя замечу, что, если в условиях нарастающего тоталитаризма люди не оказывают сопротивления, то тупая и жестокая государственная машина их всех размажет в конце концов. Люди, чтобы оставаться людьми, обязаны сопротивляться злобному диктату. Это ведь записано и в Декларации прав человека. Человек обязан восстать против тирании, в том числе и с оружием в руках, если он не раб. Мы давно уже и сами поняли, что "рабів до раю не пускають".

Оставленному в Мещанском ОП до "суда" Александру Макарову мы тогда вызвали скорую для осмотра его посиневшей и опухшей руки. Надеялись, что, возможно, врачи повезут его в больницу, чтобы сделать рентген. Но Макаров пошел в полный "отказ": не только себя не называл и ничего не подписывал, но и медицинскую помощь гордо отверг. Через день в Мещанском "суде" Александр, находясь под неусыпным конвоем с утра и почти до полуночи (хотя допустимый срок его задержания по правилам истек уже в 19 часов), сочинил множество ходатайств о переносе рассмотрения своего дела, в связи с чем "судья" Татьяна Шанина то и дело бегала "совещаться" в специальную комнату. Ближе к полуночи он добился чудесного результата - штрафа в тысячу рублей за неповиновение полиции. И вышел на волю. Просто подарок по теперешним временам. Система не может вынести оправдательный вердикт, у нее всегда будет виноват активный гражданин. Штрафы за пикеты сейчас раздаются - налево и направо - в 10, в 20, а то и в 200 тысяч рублей. У нас, вышедших на пикет 7 марта, к сожалению, практически все варианты штрафов в наборе уже есть. В какой-то момент власти могут возбудить и уголовку - по новым репрессивным "законам".

Продолжая объявленную серию пикетов на Лубянке возле здания ФСБ - в поддержку украинских узников Кремля, а также за международный суд над военным преступником Путиным, - мы вышли 10 марта на то же самое место с Лизой Никитиной. В руках у нас был флаг Украины, сохранившийся после похода 7 марта, а также плакат: "Свободу Савченко, Сенцову и Кольченко". Мы проскандировали всё, что на душе накипело по теме агрессии РФ против Украины: "Крим - це Україна", "Донбас - це Україна", "Русня, убирай танки", "Свободу Чийгозу, Асанову, Дегерменджи", "Путин - палач", "Путин будет казнен".

Если кто-то скажет, что военный преступник Путин не заслуживает смертной казни, тот, я уверена, кривит душой и сознательно оправдывает тирана. Другое дело, что у нас мораторий на смертную казнь. И мы в данном случае просто выражали свое личное мнение по поводу деяний самопровозглашенного "нацлидера", давая им должную, как мы считаем, оценку. Не более того. Каков будет приговор этому конкретному военному преступнику, решит со временем Международный трибунал. И когда мы с вами станем жителями не воинственной Русни с танками и "Буками" для ближайших соседей, а демократической России - с парламентом, с независимой прессой и нормальными судами, - то никакой смертной казни в ней, естественно, не будет.

Нас с Лизой доставили 10 марта все в то же Мещанское ОП. Меня после лубянских пикетов уже третий раз подряд сюда возят, так что сохранить инкогнито не представлялось возможным. Да, откровенно говоря, на этот раз я уже приготовилась ехать в спецприемник. Однако они составили на меня протокол по 20.2, ч.5 (мы с Лизой отказались им что-либо подписывать, и они сами заполнили на нас бумаги при участии понятых) и заявили мне, что я свободна, а вот Лизу они оставляют на ночь до "суда". Я отказалась уходить, и меня вытолкали из отделения силой.

Лиза провела следующий день под конвоем в Мещанском "суде" часов с 11 утра и до семи вечера, хотя "суд" работает до шести, прежде чем был вынесен приговор - штраф 20 000. Это при том, что на нее в полицай-участке был составлен протокол по статье 20.2.5 (как и мне), по которому дольше трех часов никого удерживать нельзя. Плевали они на свои же законы! Ее заставили сначала ночевать в КАЗе, а потом не отпускали до позднего вечера из "суда". Когда Никитина попыталась покинуть "суд", указав на незаконность ее удерживания, конвой пригрозил, что сейчас ей будет оформлено неповиновение и она получит за это сутки в спецприемнике.

Откровенно бандитский стиль поведения силовиков уже никого не удивляет, воспринимается как установившийся обычай. Избиения, угрозы, шантаж по отношению к задержанным гражданам - это наша норма жизни. Если бы не вмешательство правозащитников из аппарата Эллы Памфиловой (по запросу адвоката Олега Безниско), то неизвестно еще, куда бы поехала Лиза - домой или в спецприемник. Скорее, второе. Адвокат Никитиной, несомненно, подаст апелляцию в связи с шокирующим произволом - как полицейским, так и судебным - с момента нашего задержания, проходившего с неоправданной, бессмысленной жестокостью. В связи с фактическим похищением и насильственным удержанием девушки в течение суток какими-то людьми в полицейской форме.

К сказанному хочется добавить, что пикеты наши, несмотря ни на что, продолжатся. На эту жутковатую площадь, где стояла фигура Железного Феликса, мы уже выходили пять раз, в частности в поддержку Надежды Савченко прошлой зимой, а также весной отбывали наказание в спецприемнике. Один раз мы перекрывали Лубянский проезд (с последующим выходом на площадь перед ФСБ), требуя свободы радикальному публицисту Борису Стомахину. Он, к слову сказать, с 29 февраля держит сухую голодовку в колонии строгого режима ИК-10 в Пермском крае (в связи с невыносимым произволом руководства колонии), и члены Международного комитета защиты Стомахина в связи с этим известием просто в ужасе, ведь по телефону канцелярия колонии ничего не комментирует, ответов никому не дает. ОНИ НЕ ОБЯЗАНЫ ОТЧИТЫВАТЬСЯ ПЕРЕД НАМИ! Только в понедельник, 14 марта, в ИК-10 приедет защитник Бориса Глеб Эделев и на месте сможет разузнать о происходящем в стенах этого заведения.

Мы, группа московских гражданских активистов, призываем всех нормальных людей, которые хотели бы жить в стране без произвола и насилия в качестве нормы, присоединяться к нам, к нашим пикетам. Не надо бояться выходить на Лубянку, не надо ждать, пока Лубянка наступит кирзовым сапогом на горло каждому из нас. Надо учиться сопротивляться, чтобы победить.

Свободу политзаключенным! Слава Україні! Героям слава!
Смерть фашистской империи Путина.
Лубянка будет разрушена.
ПБК.

Откуда у нас коррупция? Вся наша коррупция поставлена американскими советниками через приватизацию. Железной рукой совершенно. Все попытки каких-то людей бороться с приватизацией в 90-е годы - их выгоняли, понижали в должности, истребляли. Было такое тотальное истребление честных людей. И занимались этим Гайдар, Чубайс, Кудрин и вся эта шайка.

Михаил Хазин, президент Фонда экономических исследований Михаила Хазина

Купец Смельков, по определению товарища прокурора, был тип могучего, нетронутого русского человека с его широкой натурой, который вследствие своей доверчивости и великодушия пал жертвою глубоко развращенных личностей, во власть которых он попал…
- Женщина эта, - говорил товарищ прокурора… - выдается… свойством, известным под именем внушения. Этим самым свойством она завладевает русским богатырем, добродушным, доверчивым Садко - богатым гостем, и употребляет это доверие на то, чтоб сначала обокрасть, а потом безжалостно лишить его жизни.

Лев Толстой. "Воскресение"

Аморальность сторонников Савченко проявляется даже в деталях. У меня была возможность увидеть это самому. В клубе молодых юристов я проводил дебаты с главным и самым ярким адвокатом Надежды Савченко - Ильей Новиковым. Во время дискуссии в качестве своеобразного "аргумента" адвокат Савченко достал лазерную указку и исподтишка пытался светить мне в глаза во время моего выступления.

Сергей Марков, политолог, член Общественной палаты

Остапа понесло. Он почувствовал прилив новых сил и шахматных идей.
- Вы не поверите, - говорил он, - как далеко двинулась шахматная мысль. Вы знаете, Ласкер дошел до пошлых вещей, с ним стало невозможно играть. Он обкуривает своих противников сигарами. И нарочно курит дешевые, чтобы дым противней был. Шахматный мир в беспокойстве.

Илья Ильф и Евгений Петров. "Двенадцать стульев"

Нет сомнения, что все невинные жертвы - это страшно и ужасно. Я просто считаю, что те, кто пытается использовать тему пострадавших, не имеют прямого отношения к трагедии невинного русского народа, который прошел через Гражданскую войну... это и стремительная индустриализация. Это строительство тысяч заводов. Когда страна оказалась готова к войне... Я вам хочу сказать, что в целом советское прошлое - и страшное, и сложное, и мучительное, но и, конечно, славное - остается важнейшей частью нашей истории. Потому что в главном Советский Союз наследовал Российской империи... ни один человек не будет отрицать, что страна под лозунгом "Если мы не станем сильными, нас просто сомнут и уничтожат" построила крупнейшие предприятия... на энтузиазме - не надо все объяснять ГУЛАГом - миллионов коммунистов, комсомольцев строились Магнитка, Днепрогэс - тысячи предприятий. И, конечно, люди, уходя в бой, очень многие писали: "Прошу считать меня коммунистом".

Сергей Шаргунов, писатель

Первое время Леша еще на что-то надеялся. Ему трудно было свыкнуться с мыслью, что его отец, герой Гражданской войны... а потом директор одного из крупнейших металлургических заводов, оказался простым шпионом, сотрудничавшим с польской дефензивой. Но, к сожалению, вскоре все подтвердилось. Под давлением улик отец дал показания, что хотел вывести из строя одну из последних мартеновских печей. Не верить этому было нельзя. Отец сам подтвердил это в своих показаниях...
"...Мамочка дорогая, может быть, ты меня осудишь за то, что я, поступая в командирскую школу, скрыл правду об отце. Я знаю, я смалодушничал, но я не видел другого выхода, я хотел защищать Родину вместе со своим народом и боялся, что мне этого не позволят..."
Время близилось к рассвету, надо было спешить. Младший лейтенант вырвал еще один лист из блокнота и написал заявление в партийную организацию своей части. Он не стал мотивировать свою просьбу. Он написал просто и скромно: "Если погибну, прошу считать коммунистом".

Владимир Войнович. "Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина"

Центральная улица Донецка, на которой стоит суд.

Донецк - не тот печально теперь знаменитый Донецк, а маленький городок Ростовской области - стоит на самой границе. Летом 14-го, в разгар боев, его окраина попала под обстрел. Народ в панике разбегался из города, но сегодня вспоминают это уже спокойно. По пути от железнодорожной станции Каменск-Шахтинска таксист показывает мне полигон, где тогда стояли российские танковые части. "Все дороги разворотили тут", - говорит он. И тут же переходит на Савченко, которую судят в Донецке. "Я думаю, лет 25 ей будет как раз. А лучше как при Петре - вздернуть и все". Впрочем, он быстро соглашается с тем, что она может быть вообще невиновна. Ухмыляется: "Но сидеть будет все равно - а сколько у нас людей невиновных сидит?!"

Местные в городке вполне приветливы и болтливы, но когда поднимаешь камеру, мгновенно замолкают. В приватном разговоре главных мнения два: "по телевизору говорят - убила наших парней, значит, лучше расстрелять" и "правду нам никто не скажет, и от нас ничего не зависит". Один пожилой дядька, трижды проверив, что я выключил камеру, счел своим долгом сообщить: "Жалко мне ее, неправильно так".

Зато абстрактные власти ругают со смаком: с 90-х позакрывали все шахты, разворовали заводы, работать негде, ездим вахтами в Москву на промысел, а цены выше, чем в Ростове.

В суде строгие и "вежливые" люди в масках держат порядок. В последнее время суд начал рассматривать и местные дела, а раньше, говорят, к 5-6 часам выстраивалась очередь у дверей, чтобы хоть по-быстрому развестись - судить было негде и некому. Два судебных зала отведены журналистам под трансляции. Суд идет в маленьком зале, куда никто не помещается, потому что остальные "простреливаются с улицы снайперами". Зато после суда сквозь толпу призраками проходят два настоящих снайпера с полной выкладкой и оружием: весь день они дежурят на одной из соседних крыш. Савченко вывозит караван из семи машин и автобусов - говорят, раньше было девять. Рассказывают, что привозившие ее ростовские менты днем, во время заседания, "бомбили" по округе, собирая дань с местных водил. Ажиотажа стало меньше и среди местных, и среди правоохранителей. Все привыкли.

В прениях, проходивших два дня - 2 и 3 марта, - обвинение выбрало на первый взгляд странную стратегию. Большую часть времени прокуроры посвятили опровержению доводов защиты. Выглядело так, будто это они защищаются. По сути, так и было - на следующий день защита выступила не просто убедительно, но и с артистическим блеском. Обвинители, уже знавшие все ее аргументы, не стали срамиться своими рассыпающимися доказательствами, а просто озвучили казенные отговорки, которые, видимо, и войдут в текст приговора. Самым ярким стало заявление, что несовпадения в показаниях свидетелей обвинения вызваны пережитым теми психологическим шоком и только подтверждают их достоверность. Свидетелей защиты прокуроры оценили прямо противоположным образом: любое совпадение в их показаниях истолковывалось как сговор. Еще один прием, применявшийся обвинением на процессе, - манипуляции с документами, полученными из Украины (а без этого невозможно было ни установить биллинги звонков по украинским сетям, ни получить многие свидетельские показания). Несмотря на равенство прав следствия и защиты по сбору доказательств, все иностранные материалы защиты признавались неправомочными. Остальное было заполнено патетикой и призывами к жалости в отношении жертв.

Адвокаты выступали агрессивно и уверенно, как победители, распределив обязанности. Основную массу криминалистических доказательств невиновности Надежды расписал Илья Новиков. Чисто "сыскная" работа была проведена титаническая и дотошная. Не уверен, что так умеют работать наши криминалисты. Обвинение и суд не раз пытались заставить Новикова "прекратить работать на прессу". Он действительно непрерывно разворачивал большие листы с картами и таблицами, которые не были приобщены или рассмотрены судом. "Я высказываю собственное мнение относительно сути процесса, на эти документы не ссылаюсь, а лишь демонстрирую вам то, что вы не принимали в суде!" - парировал он. Впрочем, судья был прав: зал был полон иностранных журналистов, консулов и наблюдателей, а защите нет смысла обращаться к суду. Единственное, что может спасти Надежду, - политическое давление. А со стороны российского общества его ждать не приходится. Биллинг звонков и астрономическая экспертиза видеосъемки задержания Савченко показывают, что она была задержана еще до начала обстрела, в наведении которого ее обвиняют. Но это были далеко не все аргументы.

Полозов раскрыл момент похищения Савченко и переправку ее на территорию России. Фейгин разбирал юридический статус всех фигурантов дела. Главные выводы: Россия не имеет юрисдикции для ведения этого дела; незаконно пересекшие границу журналисты не имели никакого статуса на Украине; "ЛНР" и "ополчение", как они фигурируют в деле, не являются субъектами права; обвинение утверждает, что территории "хотели отделиться", но это предполагает мирный процесс, а как сама Россия поступает в других случаях, мы помним по Чечне; единственный, кто имеет статус, - Надежда Савченко, военнослужащий и гражданин Украины.

Дело Савченко - это увлекательный криминалистический детектив. И чем-то ее процесс напомнил мне Болотное дело. Не только политическим заказом и произволом суда. Как заметил мой соратник по "Комитету 6 мая" Никита Канунников, "часто в делах исследуют сложные, понятные только узкому специалисту обстоятельства, а тут доказательства касались понятных для всех вещей: время, место, факты". В Болотном деле было "в неустановленное время на территории от такой-то улицы до такой-то". Все это легко можно было установить по десяткам видеозаписей, но следствие специально не делало этого, чтобы скрыть свои фальсификации. В деле Савченко тоже главным оказалось время и место ее задержания. Любому человеку понятно, что это узнается из биллинга телефонов, географических расчетов, работы с картой. Но и в этом деле следствие намеренно запутывало технические расчеты.

Еще одно сходство: абсурдистские игры следствия с "умыслом" обвиняемых. Статьи обвинения предусматривали обязательное наличие умысла. Нелепо было искать в Болотном деле умысел "подраться с ментами" - это все же был не деревенский сход "стенка на стенку". Поэтому следователи придумали, что у всех митингующих возник "план прорыва на Кремль". В деле Савченко обвинение пошло еще дальше: в конечном счете ей приписали намерение убить всех находящихся в том месте мирных граждан (украинцев и российских журналистов).



В самом процессе больше не осталось интриг, кроме одной: последнее слово Надежды. Гадают, почему судья внезапно прервал заседание и перенес ее выступление на несколько дней. Тем более что накануне Надежда пригрозила сухой голодовкой, если процесс будут затягивать. Может быть, именно поэтому и отложил, чтобы показать, "кто здесь круче". Возможно, из-за огромного стечения прессы и дипломатов - не хотели, чтобы к совершенно победному выступлению защиты прибавился еще и публичный моральный триумф обвиняемой. Но Надежда сама готова идти на встречное обострение, и ее сухая голодовка может довести ситуацию до критического цейтнота. В эти дни она выглядела очень энергичной, но сколько дух может управлять телом, никто не скажет заранее.

Еще я познакомился с замечательными людьми. С Натальей Алексеевной Кисель, бывшим университетским преподавателем, единственным жителем Донецка, посетившим почти все заседания суда. Возможно, именно за поддержку Савченко был разорен ее дом в Донецке. И координатором "Почты Росузника" Яной Гончаровой, по ее словам, "одним из 20 оппозиционеров миллионного Ростова".

Секретные свидетели в политических делах не редкость. Как правило, они появляются, когда нет никаких доказательств преступного умысла, а преследование мирной группы вызывает недоумение. Наиболее типичный сюжет: "Я был на собрании этих радикалов (бандеровцев/ крымских татар/ мусульман/ националистов/ анархистов) и услышал там такое... Потом еще раз сходил и услышал тако-о-ое... А теперь боюсь за свою жизнь и не скажу, кто я".

Вот что произошло, например, на суде по делу Олега Сенцова. Некий человек под псевдонимом "Александра Смирницкая" утверждал, что присутствовал на собраниях проукраинских активистов в Симферополе, при этом о себе говорил то в женском, то в мужском роде. Секретные разговаривают измененным механическим голосом, по которому нельзя понять ни пол, ни возраст говорящего. На какой-то вопрос "Александра" отрапортовала: "Так точно!" Сенцов на это захлопал в ладоши и получил замечание за шумное поведение.

Другой секретный (на том же процессе) на вопрос, вел ли один из фигурантов деятельность до или после референдума, заявил: "И до, и после информация поступала".

Немало секретных свидетелей в "деле 26 февраля", среди них и люди, по легенде являющиеся крымскими татарами и наблюдавшие деятельность Меджлиса изнутри. Режиссер Галина Джикаева, вынужденная уехать из Крыма, поставила необычный спектакль, где очевидцы тех событий заочно оппонируют свидетельским показаниям. Два секретных крымских татарина начинают свои показания подозрительно одинаково: "Я ранее входил в Президиум Меджлиса крымскотатарского народа Республики Крым. Кроме меня в Президиуме было 14-15 человек". Представители Меджлиса в документальном спектакле говорят, что Президиум состоит из 11 человек. На сайте указано, что в Президиуме 12 человек. Возможно, количество людей менялось, но в любом случае это не того порядка цифра, чтобы ее не запомнить, тем более входя в состав координирующего органа. И тем более так одинаково не запомнить. Кроме того, продолжают критиковать компетентные люди, после слов "Меджлиса крымскотатарского народа" никто из крымских татар не добавляет "Республики Крым". Это палево автора-бюрократа.

Зачем же нужны эти свидетели? Один из них, не жалея красок, рисует демонического Чийгоза, который будто бы уже заранее попросил не приводить на митинг женщин и детей: "Как только Чийгоз давал словесные указания, толпа тут же активизировалась... Было очевидно, что люди ему подчиняются". В один момент Чийгоз даже повернулся к секретному свидетелю и сказал: "Я выбью их отсюда". Когда сторонники "Русского единства" были вытеснены из дворика, Чийгоз якобы снова решил пооткровенничать с секретным свидетелем и заявил: "Сразу надо было так сделать". Секретный понял, что Чийгоз под "так сделать" имел в виду "путем избиения и применения насилия вытеснить" оппонентов. Второй рассказывает примерно то же самое, только... со ссылкой на первого. Сам, мол, не видел, но тот мне рассказал. В итоге получается как бы два свидетеля. А если бы тот первый ещё кому рассказал, было бы уже три.

Но с третьим секретным "крымским татарином" не сравнятся первые два! Тот и в Меджлис не входил, зато знает от знакомых, что "данная организация имеет преступный уклон". Более того, он знает (слыхал), что в Меджлисе есть Отдел охраны и разведки. Он и на митинге-то не был, но знает от знакомых... От "дела 26 февраля" перейдем к менее известному делу. Багир Казиханов получил в Ульяновске три с половиной года. На первый взгляд, он ничего особенного не делал: любил книги турецкого богослова Саида Нурси, представляющие собой мирные трактовки Корана, собирал интересующихся и читал Нурси вместе с ними. И только секретные свидетели поведали миру о том, что есть и организация, и внешнее финансирование, и экстремистская деятельность в интересах Турции (отделить Ульяновскую область...). Сами они на собрания для чтений не ходили (а то бы тоже были преступниками), в гостях у Казиханова не были, но почему-то именно им он рассказывал больше, чем всем остальным, хотя вообще-то "соблюдал правила конспирации". Оба секретных свидетеля заявили о себе как о мусульманах, постоянных прихожанах мечети. В приговоре о каждом из них написано, что религиозные обряды намаза "подробно описать не может, так как плохо их знает".

Примеров использования секретных свидетелей в политических репрессиях много: они есть в деле Савченко, в делах "Хизб ут-Тахрир". Даже в Болотном деле был секретный юноша, якобы интересовавшийся анархистами и тусивший на собраниях "Автономного действия" (где якобы ругали Гаскарова за то, что не платил членские взносы). Он не мог рассказать, кто он, потому что боялся расправы со стороны "многочисленных фанатиков" (sic!) Гаскарова. Видимо, фигура Алексея «правоохранителям» показалась столь масштабной, что они решили на всякий случай дать побольше экстремизма.

В общем, чем больше вероятность получения звезды за "расследование" дела, тем больше вероятность появления в нем секретных свидетелей. А если кратко, то секретные свидетели - это менты.

В США или Европе вполне можно обсуждать вопрос о том, какая демократия лучше и как ее достигнуть, но не о том, нужна ли демократия вообще... Дальнейшее развитие "демократии", то есть участия все большего количества населения в идеологически разрешенной церемонии влияния на власть путем выборов, изменило сам характер политики. Постоянное расширение состава избирателей за счет подключения ранее не участвовавших слоев и ликвидации цензов приводит к росту взаимной зависимости политиков и избирателей. Политики все более зависят от непосредственных нужд избирателей. Выработан новый тип политика-популиста, больше всего заботящегося не о решении реальных проблем общества, а о собственном рейтинге, политика без стратегического мышления, постоянно откладывающего непопулярные, но необходимые решения. По сути, не лидера.

Александр Лукин, руководитель департамента международных отношений Высшей школы экономики

Кто по натуре своей способен к бескорыстному служению общественной пользе в сознании долга, тот не пойдет заискивать голоса, не станет воспевать хвалу себе на выборных собраниях, нанизывая громкие и пошлые фразы… Лучшим людям, людям долга и чести противна выборная процедура: от нее не отвращаются лишь своекорыстные, эгоистические натуры, желающие достигнуть личных своих целей. Такому человеку не стоит труда надеть на себя маску стремления к общественному благу, лишь бы приобресть популярность... Своим положением и тою ролью, которую берет на себя, он вынуждается лицемерить и лгать: с людьми, которые противны ему, он поневоле должен сходиться, брататься, любезничать, чтобы приобресть их расположение... Какая честная натура решится принять на себя такую роль?..
Вот каково, в сущности, это учреждение, выставляемое целью и венцом государственного устройства. Больно и горько думать, что в земле Русской были и есть люди, мечтающие о водворении этой лжи у нас...

Константин Победоносцев. "Великая ложь нашего времени"

В докладе Ильи Яшина "Угроза национальной безопасности" собраны и систематизированы в основном давно известные факты. Разумеется, чтобы собрать и систематизировать эти факты, необходимо было проделать большую кропотливую работу. Результат этой работы - в докладе ярко и убедительно показано, что режим Рамзана Кадырова в Чеченской Республике чудовищен. И не только потому, что он основан на кумовстве и коррупции невиданных масштабов. Страшнее то, что он основан на беззаконии, произволе и насилии, на жестоких расправах с неугодными, на подавлении любой оппозиции, на агрессивной тоталитарной идеологии, в принципе отрицающей право оппозиции на существование.

В докладе также ярко и убедительно показано, что этот чудовищный режим сложился при прямом попустительстве Кремля, что также при прямом попустительстве Кремля он все в больших масштабах распространяет свою уголовно-террористическую практику на территорию России. И чтобы лишний раз привлечь внимание общественности ко всему этому, безусловно стоило затратить усилия, что были затрачены на подготовку доклада.

Но ложка дегтя портит бочку меда. В конце доклада Илья Яшин ставит академику Кадырову 20 вопросов, некоторые из которых вызвали целый ряд вопросов у меня. Пусть и не все 20, но все-таки.

В частности, в вопросе №3 Илья Яшин спрашивает Кадырова, чувствует ли тот раскаяние в связи с тем, что воевал против России. В этой связи я хочу спросить уважаемого Илью Яшина: считает ли он, что чеченцы, воевавшие против российских интервентов и карателей, с кровавым насилием со стороны которых сталкивалось каждое поколение в Чечне за последние как минимум 200 лет, -считает ли Илья Яшин, что чеченцы, воевавшие против этих интервентов и карателей, должны в этом раскаиваться? Считает ли он также, что французские "маки" или белорусские партизаны должны раскаиваться в том. что они воевали против гитлеровского оккупационного режима?

Можно ли считать ответом на эти мои вопросы шестой вопрос Яшина к Кадырову, в котором чеченцы, воевавшие против России, названы бандитами? Считает ли Илья Яшин всех чеченцев, воевавших против России, бандитами? Считает ли Илья Яшин бандитами всех, кто борется с оружием в руках против российской власти, - например, украинцев, сражающихся с российскими интервентами в Донбассе? Считает ли Илья Яшин бандитами всех, кто восстает с оружием в руках против завоевателей, - например, греков, сражавшихся против турецкого владычества в XIX веке?

Ну а вопрос №9 заслуживает того, чтобы процитировать его полностью:
Отдаете ли вы себе отчет, что проводимая вами политика фактического неподчинения Конституции и попрания российских законов - это прямой путь к выходу Чечни из состава России? Является ли это вашей целью? Вы понимаете последствия такой политики для своего народа и для себя лично? Вы не боитесь последствий?

Этот вопрос вызвал у меня целый ряд встречных вопросов. Прежде всего - считает ли Илья Яшин, что у чеченцев нет никаких оснований стремиться к выходу из состава России? Какими последствиями новой попытки для чеченского народа он пугает? Значит ли это, что когда Илья Яшин и его товарищи придут к власти (а у них есть шансы прийти к власти после того, как Россия потерпит поражение в развязанной Путиным гибридной войне против Запада), они намерены препятствовать попыткам чеченского народа обрести независимость так же, как это делали генерал Шаманов и полковник Буданов? Илья Яшин готов отдать приказ о новой зачистке в Новых Алдах, о новом ракетном обстреле грозненского рынка, о бомбардировках колонн беженцев, поскольку среди беженцев могут скрываться боевики?

Боится ли Илья Яшин признать, что чудовищный кадыровский режим порожден не просто попустительством родственного ему путинского авторитарного режима, а самой попыткой насильственно удержать Чеченскую Республику под имперской российской властью? Что кадыровщина (неважно, с Кадыровым или с кем-то еще) - единственно возможная форма номинального удержания Чечни в составе России? Что кадыровщина - это форма выживания чеченского народа в условиях иностранного завоевания?

Известно, что во многих странах в ходе борьбы за освобождение от колониальной зависимости, возникли диктаторские режимы, не менее отвратительные, чем кадыровский. Режимы, сочетающие "дикарский" колорит с новейшими достижениями цивилизации. Считает ли Илья Яшин, что европейские колониальные империи должны были вести войну за свои владения "до последнего африканца"? Считает ли Илья Яшин президента Франции Шарля де Голля, признавшего независимость Алжира, предателем французского народа? Считает ли Илья Яшин президента Португалии Антониу ди Спинолу, признавшего независимость Анголы и Мозамбика, предателем португальского народа?

Не являются ли акценты, изящно расставленные Ильей Яшиным, заигрыванием с людьми, считающими, что чеченцев мало бомбили, давили танками и зачищали? И наконец, понимает ли Илья Яшин последствия такого заигрывания, равно как и самих исторически обреченных попыток воспрепятствовать исторически неизбежной независимости Чеченской Республики, для народа России? Он не боится этих последствий?

Сегодня утром человек с вежливым голосом пригласил меня явиться в отделение нашей кромской полиции «на беседу». Я уже как матерый рецидивист (все-таки за плечами два уголовных дела) начал судорожно вспоминать, что же я еще такого противоправного совершил против родного государства. Но то, что я услышал, превзошло все мои ожидания. Мне было сказано, что у компетентных органов есть информация о том, что я несколько месяцев назад по интернету заказал себе некую книгу. Доблестные «рыцари правосудия» интересовались, какую именно литературу я попросил прислать.

Конечно, я мог бы воспользоваться 51-й статьей Конституции и отправить «борцов с экстремизмом» восвояси, но, чтобы не давать нашим бравым цэпээшникам повода засомневаться в моей честности и провести у меня очередной обыск (мол, я что-то пытаюсь скрыть и недоговариваю), решил прийти к ним с повинной. Я честно признался, что заказал по интернету книгу Феликса Лурье «Нечаев. Созидатель разрушения» (в серии «Жизнь замечательных людей»). Как я понял, это имя правоохранителям ничего не говорило. Пришлось прочитать небольшую лекцию о видном деятеле российского революционного движения второй половины XIX века, умершем в страшном Алексеевском равелине. На материале нечаевского дела Достоевский написал роман «Бесы». А Ленин называл Нечаева «титаном революции».

Дополнительные вопросы в полиции были просто замечательные: «А вы уже прочитали книгу? Ну и как вам она показалась?»

После всех надлежащих процедур я спокойно отправился домой. Но вскоре по сотовому телефону мне было сказано, что наша беседа не закончена и нам еще предстоит встреча. «Товарищей» интересовали чек с почтамта о приобретении товара и сама книга. Для полного алиби я предоставил нашим полиционерам произведение известного историка и и документ о получении мною бандероли из Москвы. Все это было тщательно сфотографировано. На вопрос: «Вы будете изымать книгу?» - я получил почти оптимистический ответ: «Пока нет».

К тому, что каждая строчка, выходящая из-под моего пера, вызывает пристальный интерес соответствующих служб, я уже привык. Но чтобы круг моего чтения входил в компетенцию силовых структур - это что-то новенькое. Не удивлюсь, если во время следующего обыска у меня конфискуют всю мою домашнюю библиотеку - а вдруг какая книга натолкнет меня на мысли о подготовке теракта? В общем, самые страшные пророчества Рэя Брэдбери сбываются в нашей когда-то самой читающей стране.