Болотное дело распалось на две части. С одной стороны, идет медленная, но постоянно расширяющаяся травля участников демонстрации 6 мая. С другой стороны, из дела выбухает отдельный показательный процесс с обвинениями в организации массовых беспорядков и заговоре, чьей целью было насильственное свержение существующего режима. Этот процесс был инициирован пасквилем на НТВ и разворачивается вокруг Сергея Удальцова, Леонида Развозжаева и Константина Лебедева. Многие наблюдатели сравнивают эту часть дела с сфабрикованными сталинскими процессами.

Существенно то, что дело об организации массовых беспорядков отводит беспрецедентное место признаниям обвиняемых. Сначала следствие мучило и запугивало Развозжаева, вымогая из него признание, которое он подписал, но от которого потом отказался. Тогда началась обработка Лебедева, принявшего навязанные ему правила игры и подписавшего признание, в котором, судя по всему, содержится немало чепухи. Нужда в признаниях указывает на полное отсутствие фактической базы дела, но не только.

Дело в том, что признание, значение которого подвергается сомнению современной юридической практикой, выводит процесс из юридического процессуального контекста. Что такое юридический процесс? Это отработанная веками процедура поиска и установления истины. Именно для этого в процессе имеются две конкурирующие стороны, подвергающие свидетельства и улики пристальной критике. Не существует иной сколько-нибудь надежной процедуры установления правды. Признание прекращает процесс, уничтожает соревновательность сторон, то есть приостанавливает юридический поиск истины. Истина в ритуале признания закрепляется за словом подозреваемого без всякой критики и сомнений, как сказали бы лингвисты, перформативно. Акт высказывания принимается за акт установления истины, как в откровении или клятве. Однако не существует никаких оснований верить человеку (тем более если он действительно совершил преступление), прошедшему через жестокие жернова следствия. Признание - это жест прекращения поиска правды и одновременно жест передачи своей судьбы в руки преследователей в надежде, что в обмен на отказ от борьбы наказание будет минимальным.

В античности поверженный город мог быть разрушен, а его жители могли быть умерщвлены. Чтобы избежать этого, побежденные прибегали к ритуалу pistis у греков или fides у римлян. Fides - это самоотдача на милость победителя, признание в обмен на покровительство. Но в этой сделке с врагом вера в милость сильного зеркально предполагала веру в лояльность и честность побежденного. В fides происходил обмен верой - я верю твоему признанию, а ты веришь в мое великодушие. Никакого другого основания кроме веры ритуал этот не предполагал. Fides, как и признание, - это жест тотальной капитуляции перед победившей властью. Именно поэтому власть ценит признание. Признание оказывается отражением речей "вождя", которые точно так же не подвергаются критике, сомнению, экспертизе. В обоих случаях поиск истины приостанавливается.

Центральное место признания в готовящемся зловещем спектакле показывает, что российская правовая система радикально выводит себя за рамки цивилизованной юриспруденции. Поиск истины приостановлен, и публичное пространство отдано теперь двумя голосам - указующему голосу вождя и резонирующему с ним голосу покаянно признающего свою вину. Любая иная форма дискурса, особенно связанная с поиском истины, признается нелегитимной.

Басманный суд утвердил арест еще одного "болотника" - Алексея Гаскарова. Казалось бы, это становится привычным. Но сегодня я заметил принципиальный поворот в "Болотном деле". Дело не в том, что Гаскаров - фигура заметная. Он не столь шумно известен, как Удальцов, но по своему потенциалу как минимум ему не уступает. И не в том, что первый человек обвинен непосредственно в "командовании" беспорядками.

Дело в том, что "сыщики" и "воры" (а правильнее - "охранка и народ") сегодня поменялись ролями. Представители политического сыска впервые застенчиво спрятали во время опознания своих свидетелей. А сам обвиняемый и его защитница Светлана Сидоркина впервые в этом деле не стали оправдываться - какой он добрый и законопослушный. Они не просто наступали. В доказательство своей правоты они приводили аргументы, которые обычно приводит следствие, доказывая вину.

Да, Гаскаров - известный общественник, да - он антифашист, да - недавно он избран тысячами жителей в Народный совет Жуковского, первый альтернативный орган общественного самоуправления. Да, он также член Координационного совета оппозиции. В независимой газете "Жуковские вести" он ведет свой проект, где жители города сами рассуждают о городских проблемах и ищут пути их решения. Основатель киноклуба, где показывают острое и актуальное социальное кино. Да, он правозащитник, и потому за него поручается Лев Пономарев.

Вы (государство) утверждаете, что все это - усугубляющие обстоятельства? А мы, напротив, считаем, что это говорит о нем как об ответственном и полезном члене гражданского общества. Как о человеке, живущем для других и для будущего.

Вы говорите, что 6 мая он нападал на сотрудника полиции? Нет, это не он нападал. "Я действительно оттащил сотрудника полиции от человека. Потому что видел, как тот применяет в отношении человека опасные и незаконные действия. Я никого не бил и не имел цели нанести вред, я пытался остановить опасное беззаконие", - откровенно и уверенно признал Алексей.

"Правду говорить легко и приятно". Иногда - опасно, но эта опасность - на короткой дистанции. А впереди жизнь. И от того, какая сторона будет врать и изворачиваться, а какая - говорить правду, верить в нее и настаивать на ней, эта дальнейшая жизнь и будет зависеть.

Друзья, коллеги, единомышленники!

Мы, участники "Комитета 6 мая", несмотря на различия в политических взглядах и разный опыт гражданской работы, несмотря на личные пристрастия и отношение к политикам и политической борьбе, в июне 2012 года объединились, чтобы сделать все возможное для спасения узников 6 мая.

Уже много месяцев мы помогаем родственникам обвиняемых, делаем передачи и переводы в СИЗО, организуем митинги и пикеты в защиту арестованных, готовим петиции, обращения, переводим информацию для международных правозащитников. Рабочая группа Комитета 6 мая совместно с партией РПР-ПАРНАС и "Круглым столом 12 декабря" провела общественное расследование событий, происшедших год назад на Болотной площади. Выводы и факты расследования, опубликованные в докладе, будут сейчас переданы в Генеральную прокуратуру и Следственный комитет с требованием всестороннего расcледования и наказания реальных виновников, а также представлены мировой общественности.

Если наша работа хоть сколько-нибудь продуктивна, то только потому, что мы оставили за пределами комитета наши личные политические пристрастия, симпатии и антипатии. Мы считаем, что только доказав преступление власти, осуществившей провокацию и разгон мирного митинга 6 мая, только освободив арестованных по Болотному делу, мы можем говорить о дальнейшем развитии протеста и о достижении наших гражданских и политических целей.

Сегодня наше право на свободу имеет совершенно конкретную цену - судьбы узников 6 мая.

Поддержка узников 6 мая - это проверка нашей готовности подтвердить на деле лозунг «Один за всех и все за одного!».

Узники 6 мая и их освобождение - это то, что может и должно объединить всех нас!

И мы призываем всех, кто выходил на Болотную и Сахарова, всех политических лидеров, всех гражданских активистов, все общественные и политические силы, отбросив разногласия, объединить свои возможности, свои ресурсы, чтобы вырвать наших товарищей и единомышленников из лап репрессивной системы и судебно-следственного беспредела. Потому что если право становится бесправием, сопротивление становится долгом!

6 мая и Болотная площадь уже стали символами протеста против попрания гражданских прав и свобод, а значит - время и место встречи изменить нельзя!

6 мая 2013 года. Болотная площадь! Все вместе! За их и нашу Свободу!

Странно было слушать обвинительное заключение по делу Константина Лебедева, которое быстренько < href=/tags/may6/m.213982.html>зачитывал обвинитель. Не оставляло ощущение комедии абсурда. Хотя бы вопрос денег. Насколько я понял, Таргамадзе, по версии обвинения, передал в несколько заходов троим «заговорщикам» - Удальцову, Развозжаеву и Лебедеву - 140 000 долларов. Вряд ли друзья представили следствию подробную бухгалтерскую отчетность, но откуда-то точно известно, что из этих денег они положили себе ежемесячную зарплату в 50 000 рублей. Доход несолидный, средний менеджер и то больше получает, а тут уникальные мастера заговора, нанятые втроем свергнуть всю эту могучую государственную вертикаль! Видимо, следствие все же уважает их революционное бескорыстие.

Даже машины себе купили подержанные. Вообще описание троицы, раскатывающей на "Ауди" 2006 года выпуска" по всей стране и подстрекающей население на бунт, упорно вызывало в памяти бессмертные образы Труса, Балбеса и Бывалого. Или же Остапа Бендера с Паниковским и Балагановым на "Антилопе Гну". В этом случае на роль Козлевича как нельзя подходит Аймалетдинов: вроде и при делах, но на самом деле ни при чем. Моя версия, что следователи насмотрелись в детстве хорошего советского кино, похоже, находит все новые подтверждения.

Есть в обвинении и другие безумные толкования. Например, что Удальцов накануне 6 мая рассылал эсэмэски по всей Москве, "призывая прийти на митинг как можно большему количеству людей с целью создания давки". То есть на митинги люди приходят именно с этой целью. Или что, "устраивая сидячую забастовку" на Болотной, Удальцов понимал, что сидение непременно "приведет к прорыву оцепления". Я помню по школьным урокам физкультуры "лягушачий шаг" - когда передвигаешься сидя и подпрыгивая. Видимо, так и прорвали.

По сведениям обвинения, троица объехала Тверь, Иваново, Тулу и Ярославль, сзывая жителей приехать в Москву на митинг 6 мая. А после успешно проведенных на Болотной "беспорядков" продолжала кататься по Орловской, Курской, Воронежской и другим областям, готовя беспорядки там. И даже планировали синхронные волнения заключенных на разных зонах с одновременным блокированием железной дороги в Иркутской области.

Это все было бы очень смешно. Если бы все эти детские фантазии следователей не превращались в реальные сроки. А что еще хуже - они поселяются в сознании россиян страхами перед мифическим врагом и тотальным недоверием к любой общественной активности.

Но не это самое главное в услышанной краткой версии обвинения (часть его, касающаяся сделки со следствием и каких-то показаний Лебедева, слушалась в закрытом режиме). Честно говоря, я не знаю, куда они там ездили и о чем болтали. Это и неважно, и недоказуемо, потому что ничем не кончилось. Зато на Болотной, повинуясь удальцовским указаниям, «Лузянин, Барабанов, Луцкевич, Зимин, Духанина, Белоусов... и другие неустановленные лица... предприняли попытку прорвать оцепление, забрасывали полицейских камнями, палками, бутылками(!) с зажигательной смесью, портили имущество и наносили побои сотрудникам полиции». Вот прямо так - все вместе прорывали, кидали единственную, неизвестно кем брошенную бутылку и пр. Коллективное действие. И коллективная ответственность. Неважно, что в их персональных делах каждому указано его (предполагаемое) индивидуальное действие. А на этом суде можно всех скопом. Как выгодно, так и напишем. Правосудие, а че!

Как ни крути, Болотная оказывается ключевым моментом всей истории. Не будь ее, все эти россказни воспринимались бы как не более чем анекдот. Но Болотная была. И от того, как мы увидим события 6 мая, зависит участь и Удальцова с Развозжаевым, и «болотников», и в конечном счете всего гражданского общества в России.

Новое уголовное дело против братьев Навальных было возбуждено на следующий день после первого заседания суда по делу Кировлеса. А точнее, после провальных митингов, прошедших в Москве и Кирове в день начала слушаний. Та толпа, в окружении которой Навальный предстает на всех фотографиях в Кирове, это журналисты и блогеры, активистов на митинге было никак не более сотни, и это люди, приехавшие со всей страны. Самые оптимистичные сторонники Алексея говорят о трех с половиной тысячах человек, пришедших поддержать Навального в двадцатимиллионной Москве. И это после интервью представителя Следственного комитета Маркина, суть которого трудно понять иначе, чем «был бы человек, а дело найдется, а уж если человек критикует власть - дело найдется всегда».

Непосредственно перед судом вышло страшное интервью председателя Ленинского районного суда Кирова, в котором он фактически признал, что возглавляет не суд, а штамповочную контору и прокуратура лучше знает, кто преступник, а кто нет .

Сам Алексей подбадривал приехавших в Киров сторонников, рассказывал об Астрахани - что и туда приехало сначала двести человек, а закончилось все пятитысячным маршем в за честные выборы. Оптимизму и силе духа Навального стоит позавидовать, но, к сожалению, в Астрахани закончилось все выходом Олега Шеина, который, кстати, никогда не отрицал честную победу Путина на президентских выборах, из КС оппозиции. Шеин всегда держался этой довольно сомнительной позиции: те же самые избиркомы в Астрахани честно подсчитали голоса, отданные за Путина, а сфальсифицировали лишь результат выборов мэра.

Не будем отвлекаться на дела минувшие. Ясно одно: если 6 мая на финальную акцию за свободу «узникам Болотной» в Москве выйдет меньше ста тысяч человек, 7 мая, несмотря на выходной, мы узнаем о новом коллективном уголовном деле, а может быть, серии уголовных дел, по которым следующий год будут зарывать всех осмелившихся, по меткому выражению генерала Маркина, «дразнить власть». Рано, наверное, еще писать призывный пост - даже место митинга еще окончательно не определено. Но сказать, что каждый, кто предпочтет дачный пикник участию в основном митинге за нормальную жизнь в России, каждый, кто не сможет преодолеть, скажем так, антипатию к некоторым организаторам этого митинга, этот каждый сам отправит в тюрьму заведомо невиновных фигурантов «Болотного дела» и фигурантов всех последующих «Болотных дел».

МГУ, РГГУ и ВШЭ - самые известные университеты Москвы. Поступление туда сулят родителям директора престижных школ и высокооплачиваемые репетиторы. Но после 6 мая прошлого года их объединило в один список с более скромными РГСУ и ГАУГН обстоятельство иного рода: среди студентов этих вузов теперь есть политзаключенные. А точнее, студентка ВШЭ Мария Баронова находится под подпиской о невыезде, а студент МГУ Ярослав Белоусов, студент РГГУ Степан Зимин, студент РГСУ Алексей Полихович и студент ГАУГН Денис Луцкевич содержатся в СИЗО по делу "о беспорядках 6 мая 2012 года на Болотной площади".

С молчаливого согласия общества эти ребята вместо получения теоретических знаний на лекциях и семинарах получают знания практические - на нарах в тюрьме. А общество в ускоренном режиме проходит курс общественных наук и постигает всю пропасть между нормами права и правоприменительной практикой .

Когда «запутинцы» в бесконечных интернет-холиварах соревнуются с «белоленточниками» в демагогических аргументах – это можно, хоть и с существенными оговорками, признать общественной дискуссией. Но на вопрос активной части общества «А за что сидят узники 6 мая?» внятного ответа нет.

Молодежная политика путинской России - это не только нашисты, но и студенты-политзаключенные, случайно оказавшиеся не в том месте и не в то время. «Доказательная база», собранная Следственным комитетом, - это смонтированная видеозапись с наложенным звуком для Марии Бароновой, строчки из блокнота, написанные за несколько дней до 6 мая, для Степана Зимина и брошенный в омоновца лимон для Ярослава Белоусова. Это урок жестокости и унижения собственных детей, собственного будущего вместо уроков права, истории и обществознания, которых российское общество пока выучить не смогло.

Зато теперь каждому студенту нашей страны становится окончательно понятно, что это за учителя и чему они хотят тут всех научить. Поэтому студенты начали объединяться и самоорганизовываться. В поддержку студентов-политзаключенных создана группа ВКонтакте, инициативная группа МГУ собирает подписи под обращением в поддержку узников «Болотного дела», у этого обращения есть событие на Фейсбуке.

Судьба российского общества когда-нибудь окажется в руках тех, кто сидит сегодня на студенческой скамье. А нам остается лишь верить, что они все нужные им уроки выучат на отлично.

В рамках кампании "Один день - одно имя" я записал видеообращение в защиту одного из "болотных узников". Сегодня день солидарности с Ярославом Белоусовым.

С 6 апреля по 6 мая проходит кампания солидарности с жертвами "Болотного дела" - самого массового и самого громкого в течение последних десятилетий сфальсифицированного политического процесса. Уже сейчас преследованию по делу в качестве обвиняемых и подозреваемых подверглись 27 человек, не говоря о десятках подвергнутых незаконным обыскам, десятках вынужденных скрываться от политических репрессий за границей, не говоря об Александре Долматове, покончившем с собой в вынужденной эмиграции. И маховик репрессий, увы, не собирается останавливаться.

Кампания солидарности с этими людьми началась с первых арестов по "Болотному делу" и будет продолжаться до тех пор, пока обвинения не будут сняты с последнего человека, преследуемого в связи с событиями 6 мая 2012 года.

Но с 6 апреля по 6 мая эта кампания будет особенно концентрированной. Каждому из преследуемых и особенно тем 16 из них, кто в качестве заложника незаконно удерживается за решеткой, будет посвящен отдельный день. В день, посвященный конкретному человеку, известные люди будут рассказывать о нем и его деле, в СМИ и интернете будут публиковаться материалы о нем, на улицах будут проходить акции солидарности.

График дней первой части кампании уже известен:

7 апреля Артем Савелов
8 апреля Андрей Барабанов
9 апреля Илья Гущин
10 апреля Александра Духанина
11 апреля Денис Луцкевич
12 апреля Степан Зимин
13 апреля Мария Баронова
14 апреля Ярослав Белоусов
15 апреля Александр Каменский
16 апреля Владимир Акименков
17 апреля Анастасия Рыбаченко
18 апреля Николай Кавказский
19 апреля Федор Бахов
20 апреля Михаил Косенко
21 апреля Рихард Соболев

С 22 апреля по 1 мая пройдут дни, посвященные Олегу Архипенкову, Леониду Ковязину, Елене Кохтаревой, Сергею Кривову, Константину Лебедеву, Максиму Лузянину, Александру Марголину, Алексею Полиховичу, Леониду Развозжаеву, Дмитрию Рукавишникову, Сергею Удальцову.

Им всем нужна наша поддержка и солидарность. Если вы хотите поддержать кого-то конкретного из числа преследуемых по "Болотному делу" или готовы принять участие в каком-то из дней кампании по 1 мая включительно, следите за анонсами ежедневных мероприятий на Фейсбуке и на сайте 6may.org.

Если у Вас есть идеи и планы ярких акций в рамках кампании, сообщите, пожалуйста, об этом по электронной почте [email protected]

Финалом кампании станет большой митинг на Болотной площади 6 мая.

Михаил выглядит все хуже. На первом заседании в ноябре он поразил меня неожиданной для психически нездорового человека собранностью, четкостью речи и мысли, решимостью бороться за себя. Сегодня я видел другого человека. Он постоянно вскакивает с места в клетке, пытается что-то говорить судье - и не всегда "в тему". Да просто выглядит заметно хуже. 10 месяцев нездоровый человек в тюрьме НИ ЗА ЧТО! 4,5 месяца длится суд, и на нем пока НИЧЕГО не происходит и ничего не доказывается!

Суть происходящего проста: человека с безобидным депрессивным диагнозом обвиняют в опасном для общества преступлении. Для этого ему сперва радикально меняют диагноз. А затем держат в совершенно неприемлемых для его реального диагноза условиях. Изматывают прессингом мучительного ожидания. Чтобы потом сказать: "Вот видите!". Человека методично и последовательно сводят с ума в корыстных целях.

Четвертое заседание по делу Михаила Косенко, выделенного из большого Болотного дела.
Напомню, на предыдущих обвинитель Иванова зачитывала материалы обвинения. Сперва описывала огромное количество видеоматериалов, содержащихся в деле и не имеющих к Михаилу никакого отношения. На следующем заседании - перечисляла вещдоки, собранные на Болотной площади (плакаты, зонтики и книги), и повреждения одежды и снаряжения омоновцев.

Сегодня день привычно начался со скандала: конвой упорно запрещает адвокатам и подсудимому (находящемуся в клетке) передавать друг другу бумаги. "Только через мои руки, я сперва посмотрю!" - заявляет конвоир. Документы конфиденциальные, но видно издалека, что это ходатайства, справки и прочие документы по делу. Конвойные обычно ссылаются на некий "приказ 140" - закрытую инструкцию МВД. Но адвокаты знают этот документ, там сказано лишь, что "конвой обязан препятствовать общению подсудимого с посторонними лицами и передавать запрещенные к передаче предметы". Адвокаты ссылаются на Конституцию, УПК, разъяснения Верховного суда и международные конвенции, гарантирующие право на общение с адвокатом и соблюдение адвокатской тайны. Тупик.

Когда судья Москаленко открыла заседание, адвокат Шухардин вынужден был ходатайствовать о праве передать Михаилу два документа. Судья неожидано отказала. Реакция адвокатов была мгновенной: отвод судье за предвзятость!

Та, как положено, удалилась и, посовещавшись сама с собой, свой отвод отклонила.
Второе ходатайство - о повторной психиатрической экспертизе. Первая проводилась 9 месяцев назад. Последние полгода Михаил находится в тюремной больнице, но не принимает привычных лекарств. "Заметно, что состояние его изменилось, но мы не можем его оценить. Суду неизвестно реальное психическое состояние Михаила сегодня", - говорили адвокаты. Но судья сочла это лишним.

Затем рассмотрели продление содержания под стражей (срок ареста заканчивается 22 апреля). Михаил просил заменить тюремную больницу на домашний арест. "Тюремные условия меня очень угнетают", - сказал он. Обвинитель, пользуясь привычным набором "сможет влиять, мешать, сбежать, продолжать", требовала непременной тюрьмы. "Имитация обоснования в виде произнесения расхожих, ничего не значащих фраз!" - так описал новый адвокат Михаила Мирошниченко ее аргументы. Тем не менее, арест продлили.

Наконец, нам предъявили первого живого свидетеля обвинения. Вернее, представителя ГУ МВД Москвы, понесшего, по версии обвинения, немалые убытки. Высокая блондинка Татьяна Колмакова, должность которой я то ли не услышал, то ли она вообще не была произнесена, смогла лишь подтвердить давно повторяемый ущерб в 371 тысячу рублей в виде "утраченных 27 шлемов "Джетта", 8 раций, 4 пожарных ковриков" и т.д. Единственная новость - ГУ МВД отказалось от материального иска к обвиняемому, потому что "иное лицо, проходящее по делу, уже возместило ущерб".

Известно, что осужденный первым Максим Лузянин что-то возмещал. Если он действительно отдал МВД 371 тысячу рублей (за всю потерянную или украденную амуницию, да еще возместил лечение пострадавшего от него бойца), а после получил 4,5 года тюрьмы, то это трудно назвать иначе чем рэкетом со стороны государства.

Колмакова упомянула полицейский "План обеспечения общественной безопасности на Болотной площади 6 мая". Но на вопросы Михаила об этом плане ответить не смогла, объяснив, что компетентна лишь в вопросе материальных убытков.

Не смогла она ответить и на вопрос адвоката Ржанова: "В рамках какого обвинения инкриминировался Косенко этот якобы нанесенный ущерб: по ст.212 (о массовых беспорядках) или ст.318 (нападение на полицейского)?"

Другие свидетели - пострадавший омоновец, представители ПО "Универсал" и ГУ МВД по Челябинской области (они тоже были на Болотной!), обожженный пенсионер и др. - на суд не явились. Возможно, не случайно. Обвинитель очень хотела просто зачитать их показания. Без них. А зачем, правда? Вопросы всякие задавать станут... Адвокаты воспротивились, и судья вынуждена была согласиться с их правом допросить свидетелей. Следующее заседание - 20 мая.