По этому поводу у меня есть особое мнение. Не о способе казни... А о том, что в Иране казнят малолетних преступников, не достигших некоего условного возраста... Среди таких подростков есть прирожденные убийцы, подонки, садисты, причем особенно жестокие по малолетству. Ни хрена никакой "перековке" они не поддаются. Пополняют ряды криминалитета, набираются тюремного опыта, становятся особо опасными... Я считаю, что в Иране, когда казнят малолетних сволочей, поступают пусть дико, пусть нецивилизованно, но логично и справедливо. Выпалывают сорняки, не дожидаясь пока заглушит добрые посевы.

Ссылка

Сегодня надо признать, что надежды на закрытие дела Анатолия Рябова не оправдались. Первое управление по расследованию особо важных дел ГСУ СК по Москве за два месяца работы не нашло оснований для прекращения уголовного преследования Рябова. Напомню, следователи Пресненского отдела СК обвиняют его в совершении насильственных действий сексуального характера( ст.132 УК, п.«б» ч.4).

Эта статья, по которой в соответствии с новыми поправками полагается срок от 12 до 20 лет, появилась в деле вскоре после освобождения педагога под залог. Первоначально Рябову вменялась другая статья, 135-я, поскольку мать бывшей ученицы обвинила его в домогательствах, но никак не в насилии. Какие основания были у следствия для замены статьи на более жесткую – этот вопрос остается открытым. Свежий печальный опыт нашумевшего процесса по делу Владимира Макарова говорит о том, что основания могут быть любые: от сомнительных анализов до вольной трактовки детских рисунков горе-психологами.

Скоро должны начаться первые судебные слушания. Но нам с вами на них попасть не светит: процесс идет в закрытом режиме. Однако и это неоспоримое прокурорское удобство не может сделать дело Рябова одним из заурядных «тихих» дел. Даже время отпусков не стало мертвым сезоном для защитников Анатолия Рябова: Интернет не знает каникул.

Письмо президенту России "Свободу нашему Учителю!!!", сбор подписей и даже выход на пикет - все это пришлось на август. И в августе же появилась в Сети и реакция противной стороны, до сей поры не проявлявшей видимой активности. Бывший директор Центральной музыкальной школы Александр Якупов тоже решил прибегнуть к защите общественности, избрав посредником Анну Левченко, ведущую блог в Живом Журнале под ником agatacristy.

Об Анне Левченко Интернет дает противоречивые сведения – то она студентка, то активистка движения «Наши», то уже юрист, а то аж эксперт – и все это в возрасте двадцати одного года. Но вряд ли эта многогранность натуры загадочной девушки подвигла Якупова искать ее покровительства. Скорее повлияло то обстоятельство, что именно Анну Левченко избрал детский омбудсмен Павел Астахов своей помощницей по борьбе с педофилами на общественных началах.

Якупов, будучи свидетелем обвинения, обратился к помощнице Астахова, прося защиты от угроз, якобы исходящих от Рябова. Левченко выложила текст письма бывшего директора в открытый доступ, а также сообщила, что это письмо передано в аппарат Астахова.

Если вспомнить, как высказался сам г-н Астахов о Рябове непосредственно после его ареста, можно не удивляться лексикону его помощницы. Как и отсутствию каких-либо доказательств тех угроз, о которых поведал ей Якупов.

Презумпция невиновности совершенно чужда народному антипедофильскому движению, организованному юной нашисткой. Не потому ли деятельность этой энтузиастки нашла признание в глазах омбудсмена, давшего ей официальный статус?

Красочно поведав о том, как "испуганный и исполненный отчаяния голос" Якупова жаловался на то, что Рябов звонит его жене посреди ночи, "Агата Кристи" призвала своих друзей распространить эту информацию в соцсетях как можно шире.

Неудивительно, что друзья информацию распространили, а также в комментариях вволю полили грязью Рябова. Удивительно другое: письмо вусмерть запуганного Рябовым страдальца через неделю из блога "Агаты Кристи" исчезло. Преамбула осталась, а письма нет.

Что же было такого в письме г-на Якупова, подписавшегося как «профессор, доктор искусствоведения, заслуженный деятель искусств», что потребовало удаления текста? Почему от столь эффектно оформленного бесценного послания осталась одна оправа?

Ох, не нужно было доктору искусствоведения выкладывать "имена, явки, пароли", ибо Интернет безжалостно все сохранил. И теперь любой может увидеть, как изложил г-н Якупов свою версию событий. Любой может узнать фамилии всех участников обвинения, включая несовершеннолетних, и краткое описание вклада каждого в благородное дело посадки Рябова. И даже может ужаснуться коварству ректоров известнейших вузов страны – Вероники Ириной и Александра Соколова, – лично якобы участвующих в обструкции затравленного ими бывшего директора. Но особенно впечатляюще выглядит приведенный в письме Якупова полный текст заявления мамаши Корнийчук, являющийся вроде как материалом уголовного дела – притом закрытого.

Да, дурную шутку сыграл с бывшим директором Интернет. Теперь под обращением к президенту в защиту Рябова мелькают намеки на то, что письмо Якупову было нужно совсем не для защиты от несуществующих угроз, а для давления на свидетелей и заявителей. Публикуя подробности заведения этого постыдного уголовного дела, Якупов отрезает пути к отступлению тем, кто, возможно, уже сожалеет о содеянном.

Все глубже погрязая во лжи и теряя репутацию, бывший директор стремится любой ценой утянуть за собой тех, кого изначально подтолкнул на путь предательства и оговора. Хотя слишком многие понимают, что у этого преступления виновник один.

Сегодня меня вызвали к полицейскому инспектору. Мне было заявлено, что уже второй месяц я не прихожу на отметку в полицию. Я был в шоке от услышанного. Ведь это реальный повод изменить мне режим на тюремный. Все мои отметки в полиции, включая регистрацию в органах внутренних дел после моего прибытия в Екатеринбург 29 июля, зафиксированы не только в отделе, но и у меня в бумагах. Есть разрешение на выезд в Башкирию в середине августа и подписанное заявление на выезд в Москву от 1 сентября, которое было подписано в день моей отметки в полиции. Следующая отметка назначена на 5 октября.

Я недоумевал: что же я такого сделал, если вот так, внаглую, мне заявляют, что я не являюсь в полицию на отметку? Начал вспоминать: первым делом написал несколько статей о сложностях в правозащитном движении в России, участвовал в семинаре правозащитников в Москве, активно подключился к защите Игоря Коныгина, который в очередной раз угодил под коррумпированный "каток", действующий в правоохранительных органах Свердловской области, дал интервью немецкому журналу "Штерн" о произволе в правоохранительных и судебных органах. В екатеринбургской гостинице, когда шла беседа с журналисткой из Германии, возле нас постоянно крутились подозрительные личности. Даже Беттина (журналистка) заметила этих усатых типов и спрашивала, кто они такие. Собрал круглый стол с некоторыми правозащитными организациями Свердловской области; мы выразили решительный протест против поправок в УИК, ужесточающих наказание за голодовку в тюрьме, и написали об этом письмо в Госдуму.

На данный момент есть все основания полагать, что власть решила изменить мне режим содержания на тюремный. Сегодня пойду в полицию, узнавать свою дальнейшую судьбу. Вещи для тюрьмы уже собрал.

Вчера оказался в магазине «Циолковский» на презентации книги Ростислава Антонова «Приморские партизаны».

Автор в костюме и галстуке, барсетка на столе, рассказывал что-то тихим голосом. В зале три-четыре десятка слушателей. Больше всего «читателей», книжных людей, интересующихся именно книгой о приморских партизанах. Но были и другие - молодые люди крепкого телосложения с одухотворенными лицами, которым партизаны явно интересны как явление. Отдельная категория – нацболы. Среди них несколько тех, кто знал Андрея Сухораду лично: жил под одной крышей в бункере НБП на Фрунзенской, делил хлеб, участвовал в акциях….

Так случилось, что в дни и месяцы своего пребывания в московском бункере партии Андрей не раз попал в объектив камеры Алены Полуниной, снимавшей тогда фильм о нацболах. Эти кадры из фильма «Да, смерть!» она впоследствии сделала всеобщим достоянием.

Когда один из «читателей» произнес панегирик автору, заявив, что написанная им книга не в пример удачнее прилепинской «Саньки», одна из нацболок не выдержала. «А вы знали лично Андрея Сухораду?!» - со злостью спросила она «читателя». «Не-е-ет», - промямлил «читатель». «А я вот знала!» - гордо заявила девушка.

Злость, как я понимаю, объяснялась тем, что ей были противны наивные рассуждения книжных людей. Тем, кто лично прожил мощные сюжеты упомянутых книг, попытки «читателей» сравнивать их кажутся странными и глупыми. В качестве ответного жеста она прочла свои стихи, написанные на смерть Андрея Сухорады. Вот он.

О гражданской войне

А. Сухораде

О гражданской войне говорят
Давно уже разные люди,
Миллионы, однако, спят -
Они ждут, когда их разбудят.

Ждут нацисты, когда ислам
Перейдет, наконец, в наступление;
Мусульмане читают Коран,
У Аллаха просят прощения.

По метро часовой механизм
Ранним утром проходит мимо…
Мир увидит, какой катаклизм
На экранах сонных лениво.

А с Востока идут пацаны,
Что избиты были ментами.
Этим хватит своей войны,
Эти больше не будут рабами.

На Кавказе идет газават -
Погибают десятки и сотни,
Но никто не ударит в набат
По погибшей простой пехоте.

Если кажется, что тишина
За окном разразилась в субботу
Просто вспомни, что это война,
Значит, можно забить на работу.

07.07.2010, Анастасия Пустарнакова

Ознакомился с дискуссией гражданских активистов, представляемых Павлом Шехтманом, и Людмилы Алексеевой.

Если проблема только в обращении - то это не проблема. Я вот прямо сейчас обращаюсь: Людмила Михайловна, помогите ребятам, которых Нургалиев и его ведомство назначили виновными за Манежку.

Если потребуется отдельное обращение от адвокатов - можно и его устроить. Нотариально заверенное обращение от наших обвиняемых активистов, увы, получить затруднительно - они сидят.

Смертная казнь в XXI веке - это абсолютная дикость, кажется, даже в России это поняли, продлив мораторий на нее вплоть до отмены. При достигнутом уровне технического и интеллектуального развития человечества мы можем и должны искать другие способы борьбы с преступностью.

На эту тему есть два хороших фильма: «Мертвец идет» и «Жизнь Дэвида Гейла».

В первом фильме герой Шона Пенна – жестокий убийца, приговоренный к казни. Показывают последние дни его жизни: цинизм, тревогу, раскаяние, острое желание не умирать, отчаяние и приведение в исполнение смертного приговора. Его преступление ужасно, вина доказана, но мы видим, что он живой человек, и кажется, можно найти другой способ его «исправления».

Второй фильм – про гражданского активиста, борца со смертной казнью Дэвида Гейла (в исполнении Кевина Спейси), который оказывается приговоренным к высшей мере наказания. Несколько лет он пытается доказать свою невиновность, но его казнят. После казни всплывают факты, опровергающие его вину. Все в шоке от случившейся судебной ошибки, но исправить ничего уже, разумеется, нельзя.

Представьте на минуточку, что вы находитесь на месте человека, оказавшегося в лапах судебной системы, которой нет до вас дела. Еще при этом вы, возможно, темнокожий или мексиканец (в США это, наверное, как таджик или оппозиционер в России). Системе кажется, что двух свидетелей достаточно, она не обращает внимания, что семеро отказались от обвинительных показаний, данных под давлением полиции. Нет орудия преступления, невозможно установить, кто стрелял. Нет вообще ни одного вещественного доказательства! А вас все равно приговаривают к смерти, причем с полным правом – прикрываясь законом и от имени всего народа страны. Ощущаете ужас и беспомощность? Наверное, именно это почувствовал американец Трой Дэвис накануне своей запланированной смерти, после 22 лет борьбы за жизнь и свободу.

Трой Дэвис не добился освобождения, но добилась ли чего-то судебная система штата Джорджия? Она ведь хотела показать, что исправляет преступников, защищает общество. Но осужденного это не исправит, даже если он был виновен, потому что он мертв.

Преступники – действующие или потенциальные – увидели, что смертный приговор – дело случая, казнить могут, не особо доказывая вину. К тому же нет никакой статистики, доказывающей, что наличие смертной казни снижает уровень преступности где бы то ни было.

Общество тоже не почувствовало себя защищенным, скорее, наоборот, потому что оно просило разобраться в деле и не убивать Троя Дэвиса. Теперь люди поняли, что каждый может стать жертвой судебной ошибки. Вряд ли кто-то из жителей Джорджии сейчас скажет, что ощутил защиту штата после узаконенного убийства Дэвиса.

Это больше похоже на месть. И присутствие родственников убитого при казни Дэвиса – лишнее тому подтверждение. Они смотрели, как он умирает, и должны были, вероятно, испытывать удовлетворение. Это и есть правосудие – возмездие, око за око?

Женя Ройзман меня навсегда покорил одной фразой... Везет меня Ройзман на своем джипе, крутит баранку и рассказывает: "Ну тут пошли мы к этому барыге, сломали ему ногу..." Я не выдержала и говорю: "Женя, а ты понимаешь, что сломать барыге ногу может только бандит?" "Почему? - удивился Ройзман. - Я думаю, что это должен сделать каждый честный человек"... Вы знаете, кого вы описываете, идиоты? Вы описываете путь современного Максима Горького. Путь со дна - в борцы за счастье трудового народа. Вы рождаете новую политическую звезду федерального уровня.

Юлия Латынина, журналистка

Внутри страны против нас хитрейшие враги организуют пищевой голод, кулаки терроризируют крестьян-коллективистов убийствами, поджогами, различными подлостями - против нас все, что отжило свои сроки, отведенные ему историей, и это дает нам право считать себя все еще в состоянии гражданской войны. Отсюда следует естественный вывод: если враг не сдается - его истребляют... необходимо, чтобы их встретил такой удар словом и делом по глупым головам, который превратился бы в последний удар по башке капитала и сбросил его в могилу, вполне своевременно вырытую для него историей.

Максим Горький. "Если враг не сдается – его уничтожают"

Женщина остается женщиной даже в тюрьме. И сохраняет свое женское чувство юмора, несмотря на нечеловеческие условия содержания. Таисия пишет из тюрьмы: «Купи черные сапоги на шпильке для поездок в суд. На твой возможный вопрос о шпильке и автозаках могу сразу ответить – шею не сверну, не дождетесь».

Сидит Таисия Осипова на так называемом «спецу» Смоленского СИЗО. Как особо опасная. Там же, на «спецу», уже полтора года сидит последний всенародно выбранный мэр Смоленска Эдуард Качановский. Сменивший его на посту главы города (уже назначаемый сити-менеджер) Константин Лазарев был арестован 21 сентября. Губернатор Смоленской области Сергей Антуфьев назвал задержания и обыски в кабинетах чиновников «очередным ударом по репутации города». Но не является ли подлинным ударом по репутации города и всего региона тот факт, что уже 10 месяцев по сфальсифицированному обвинению в местной тюрьме содержится тяжелобольная молодая женщина? А все государственные структуры там, от прокуратуры и областного «уполномоченного по правам человека» до сотрудников государственной больницы, делают все возможное, чтобы не выпустить ее на свободу.

Последний иезуитский ход против Таисии только что сделал Ленинский районный суд Смоленска – там отказались рассматривать иск о признании недействительными результатов медицинского освидетельствования Осиповой, проведенного с грубейшими нарушениями. Дождавшись, пока пройдет срок обжалования, из суда прислали адвокату Сидоркиной ответ, что иск не может быть рассмотрен из-за якобы неправильно оформленной доверенности. Хотя при рассмотрении предыдущего иска тот же суд вполне устраивала подобная доверенность, оформленная на адвоката.

17 сентября известный музыкант Юрий Шевчук выступил в защиту Таисии Осиповой, записав обращение к суду. В этот день в гостях у Юрия Шевчука в рамках проекта «Дети политзаключенных современной России» побывала дочь Таисии – Катрина.

В понедельник, 26 сентября, в Смоленске продолжится суд над Таисией Осиповой. Начинается одиннадцатый месяц ее пребывания под стражей.

http://princip1.livejournal.com/15492.html

Мы получили Решение судьи Мариненко Кирилла Алексеевича,который оправдал Чирикову Евгению.
Решение достойно того, чтобы быть разобранным на цитаты в другие решения в пользу защитников Химкинского леса, а судья Мариненко Кирилл Алексеевич должен быть включён в зелёный список за его высокий профессионализм.

Надеемся, что чёрные списки и чёрная полоса в истории Химкинского леса закончились.

(Читать судебное решение)

(По поводу телесериала "Раскол")

Если это все-таки фильм, рассчитанный на серьезного зрителя, то почему в нем появляется голый Аввакум... Есть вещи и похуже, когда молодая монахиня ведет к себе молоденького пастушка и совращает его. Это не то чтобы не исторично... но и невозможно в принципе... Это попытки представить эту страну вовсе не такой, какой она была. Это было время, когда люди были счастливы, живя в самобытной свободной православной стране, уже обладающей авторитетом.

Ссылка

Навеянное

Хотя греховная Венерина игра у русских очень распространена, тем не менее у них не устраиваются публичные дома с блудницами... Прелюбодеяние у них не наказывается смертью да и не именуется у них прелюбодеянием, а просто блудом, если женатый пробудет ночь с женою другого. Прелюбодеем называют они лишь того, кто вступает в брак с чужою женою... Если супруги надоедят друг другу и не могут более жить в мире и согласии, то исходом из затруднения является то, что один из супругов отправляется в монастырь... Мужу также предоставляется, если жена его оказывается бесплодною, отправлять ее в монастырь и жениться через шесть недель на другой... Точно так же, если муж в состоянии сказать и доказать о жене что-либо нечестное, она должна давать постричь себя в монахини. При этом мужчина часто поступает скорее по произволу, чем по праву... Что касается русского государственного строя, то, как видно отчасти из вышеприведенных глав, это, как определяют политики, monarchia dominiсa et despotica. Государь, каковым является царь или великий князь, получивший по наследию корону, один управляет всей страною, и все его подданные, как дворяне и князья, так и простонародье, горожане и крестьяне, являются его холопами и рабами, с которыми он обращается как хозяин со своими слугами. Этот род управления очень похож на тот, который Аристотелем изображен в следующих словах: "Есть и иной вид монархии, вроде того, как у некоторых варваров имеются царства, по значению своему стоящие ближе всего к тирании". Если иметь в виду, что общее отличие закономерного правления от тиранического заключается в том, что в первом из них соблюдается благополучие подданных, а во втором личная выгода государя, то русское управление должно считаться находящимся в близком родстве с тираническим.

Адам Олеарий. "Описание путешествия в Московию"

Ситуация с объединением моей alma mater - Российской академии музыки им. Гнесиных - и бывшего знаменитого училища, собственно «Гнесинки», а ныне Колледжа им. Гнесиных сама по себе не была бы поводом для реплики на "Гранях", если бы не одно обстоятельство, вернее, так сказать программная формулировка, поразившая меня при чтении приказа А.А. Авдеева, а именно: "В целях оптимизации структуры подведомственных образовательных учреждений Министерства культуры Российской Федерации, в соответствии с Порядком создания, реорганизации, изменения типа и ликвидации федеральных государственных учреждений..." И так далее. Что тут скажешь? Они совсем офигели. Слова все же еще кое-что значат в нашем изнасилованном приблатненной номенклатурой языке. Ликвидация... впрочем, что это я? Точнее не скажешь. Именно. Ликвидация.

Но отреагировал-то я не на это сильное слово, а на слово гораздо более, как кажется, безобидное, нейтральное: оптимизация. Вот тут в моей голове вдруг связалось то, что и заставило меня взяться за перо специально для "Граней". Я же именно об этом писал в "Гранях", совершенно не предполагая, что так скоро и до боли знакомо все коснется Гнесинки. Позволю себе небольшую самоцитату:

Оркестры сейчас отдают под бюджетные организации, то есть филармонии. За семь лет до моего появления Тихоокеанский симфонический оркестр был независимым оркестром радио и телевидения с собственным бюджетом. Это был очень приличный самостоятельный оркестр. А теперь его привязали к филармонии, у них общий филармонический бюджет. И оркестру выделятся часть из этого бюджета. Тотальная оптимизация – так они это называют.

Оказалось, что, как я и предполагал, вся известная ситуация вокруг Тихоокеанского симфонического оркестра, ОНФ и моего отъезда из Владивостока по сути является точным отражением тотальных процессов, проходящих сейчас в России, в том числе во всех так называемых, культурных (и не только культурных) бюджетных учреждениях.

Присоединение Колледжа к Академии не что иное, как методичное и безжалостное уничтожение остатков сомнительной, но все же «стабильной» финансовой независимости, причем как Колледжа, так и любимой мной Академии. Потеря свободы может быть только взаимной. Это ситуация медленного финансового и политического (ибо любое сокращение независимости и свободы есть политический акт) удушения училищ, вузов, оркестров, театров и музеев в России.

И тут для меня начинается мистика, сердце мое холодеет от слишком уж участившихся совпадений в моей жизни: вчера в первой половине дня, ничего еще не зная о приказе господина министра, я опубликовал в ЖЖ и на Фейсбуке письмо адвоката pro bono О. Талалаевой ректору РАМ им. Гнесиных о плавном и хладнокровном моем увольнении из родного во многих смыслах музыкального вуза.

"Ну почему оптимизация и ликвидация так упорно и сжато по срокам преследует именно меня!" - хочется мне крикнуть.

Недопустимый и малодушный самообман. Это процесс, необратимо захвативший всю Россию, от Костромы до Уссрийска, захвативший, и медленно, мучительно, унизительно убивающий тех людей, те семьи, тот средний класс, который бесповоротно просмотрела наша гламурная оппозиция, скромно выбирающая серфинг и гордящаяся, что это не яхтинг.

Эта оппозиция просмотрела и потеряла за 10 лет те тысячи и тысячи образованных и талантливых людей всех специальностей, особенно творческих, педагогических, музейных, библиотечных, медицинских - всех работающих в бюджетной сфере. Тех людей, которые по своей ментальности и начитанности не уступают, а порой и превосходят европейский средний класс, но живут на грани нищеты и гниют от унижения и непонимания того, что происходит. Поэтому в заключение я позволю себе еще одну цитату из своей статьи 2007 года:

...эта картина тяжелого сползания России в провинциальное средневековье и беззаконие вызывает желание сопротивляться... Эта ситуация – своеобразная уменьшенная копия советского времени, когда люди совершенно разных взглядов чувствовали себя принадлежащими к одному классу: классу тех, кого давит советский Левиафан. Теперь вновь мы готовы себя ощутить теми, кто противостоит самому отвратительному из человеческих зол: наглому всевластию и беззаконию государственных функционеров. Поэтому так естественно рождение и развитие нового "революционного движения" в России – движения сопротивления. И оно обязано быть. Даже если оно обречено.

Вчера Европейский суд по правам человека огласил постановление по делу "ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС" против России". Из документа, в частности, следует, что ЕСПЧ не нашел в деле факта дискриминации компании по политическим мотивам. И понеслось. "ЮКОС проиграл дело против РФ, а Страсбург признал только мелкие нарушения!" – наперегонки цитировали государственные СМИ заявления российских чиновников.

При этом комментаторы как-то стыдливо умалчивали о том, что "мелочами" они называют нарушения таких фундаментальных прав, как право на защиту собственности (статья 1 Дополнительного протокола к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод) и на справедливое правосудие (статья 6 Конвенции). Это главное, что позволит теперь миноритарным акционерам "ЮКОСа" добиваться возмещения нанесенного им ущерба и справедливого судебного разбирательства.

Что же касается мотивов дела "ЮКОСа", то, на мой взгляд, можно и согласиться с постановлением европейских судей, не увидевших в нем политики. Правда, не могу не заметить, что о некоторых персональных делах против юкосовцев даже сами занимавшиеся ими следователи говорили, что эти дела политические. Вот, например, откровения следователя Александра Банникова, который вел дело бывшего сотрудника службы безопасности "ЮКОСа" Алексея Пичугина.

"Он сказал, что знакомиться с этим "мусором" (материалы дела) не имеет никакого резона и я, как бывший сотрудник органов, должен это понимать. Он сказал, что я лично как Пичугин никого не интересую. Дело политическое, и интересуют Невзлин, Ходорковский и другие совладельцы нефтяной компании. Какие бы прекрасные адвокаты меня ни защищали, исход дела предопределен", – рассказал Алексей Пичугин на суде. О том, что "это дело государево", поведал следователь Банников и другому фигуранту – Михаилу Овсянникову (свидетельствовавшему впоследствии в защиту Пичугина).

Не дезавуировало постановление ЕСПЧ и многочисленные отказы судов различных государств в экстрадиции бывших юкосовцев – политических беженцев.

Однако, повторюсь, вполне можно и не характеризовать подоплеку дела "ЮКОСа" как политическую. И назвать его мотивы иначе – личными и материальными. Для постоянных наблюдателей не секрет, насколько лично Владимир Путин воспринимает Михаила Ходорковского. Очевидцем такого отношения нынешнего премьер-министра к экс-главе опальной нефтяной компании была, в частности, Светлана Ганнушкина – председатель комитета "Гражданское содействие", член совета Правозащитного центра "Мемориал". В интервью автору этих строк она рассказывала:

"Ни один судебный процесс по делу "ЮКОСа" не проходит объективно и беспристрастно. Это мне стало особенно ясно в 2003 году, когда о Ходорковском заговорили на встрече Комиссии по правам человека с Путиным. Этот процесс и этого человека тогдашний президент воспринимал очень лично, о процессе говорил крайне возбужденно, не выдерживая стиля деловой беседы".

Демонстрировал Владимир Путин свое эмоциональное отношение к Михаилу Ходорковскому и на встрече в дискуссионном клубе "Валдай" 6 сентября 2010 года. Об этом свидетельствовал главный редактор польской Gazeta Wyborcza Адам Михник. По его словам, Владимир Путин, говоря о "деле Ходорковского", продемонстрировал "персональную эмоцию". На другие вопросы премьер-министр отвечал спокойным тоном и шутил, но на этом вопросе интонация Путина резко изменилась.

Можно, конечно, сказать, что Европейский суд пока не указал, что "ЮКОС" стал жертвой рейдерского захвата в результате личной неприязни Владимира Путина к его главному владельцу. Но все еще только начинается.

Вчера группа гражданских активистов и представителей партии «Другая Россия» вышла на Триумфальную площадь с протестом против уже сфальсифицированных парламентских выборов. «Выборы без оппозиции – преступление!» - было написано на баннере, который растянули участники акции. Они также раздавали листовку, в которой была изложена их позиция. Вот ее текст:

«В Российской Федерации назначены парламентские выборы, они пройдут 4 декабря. Четыре пятых политического поля – все независимые партии – к выборам не допущены.

Министерство юстиции под надуманными, высосанными из пальца предлогами отказало в регистрации партиям «Другая Россия», «РОТ ФРОНТ», «Родина: Здравый смысл», «ПАРНАС», иным политическим организациям. Таким образом, выборы в России сфальсифицированы еще до их начала.

Мы, сторонники «Другой России», заявляем: Госдума, состоящая из представителей только «разрешенных» Минюстом партий, будет нелегитимна. Мы начинаем серию акций протеста на Триумфальной площади, кульминацией которых станет массовый выход граждан в день выборов, 4 декабря в 18:00. Выборы без оппозиции – преступление!»

Таким образом, мы инициировали долговременную кампанию протеста, в которой нуждается вся оппозиция. На самом «намоленном» месте Москвы – Триумфальной площади. Там, где однажды смогут собраться все противники «управляемой демократии».

Пока мы выходим раз в неделю. Со временем будем выходить чаще. Ближе к дате выборов – ежедневно. Предлагаем делать это всем вместе. Приходите, участвуйте, приводите друзей и знакомых. Как везде в мире, от Киева до Каира...

Фоторепортаж

20 сентября в 2 часа дня у московской мэрии началась акция защитников животных. Уже в начале акции было роздано больше 1200 открыток, потом организаторы сказали, что раздали уже более двух тысяч писем. В это легко верилось – вся площадь у мэрии была заполнена людьми, а в переулках выстроилась огромная очередь желающих передать обращение.

Что же означает эта депортация бездомных животных и почему столько людей против нее?

Дело в том, что департамент жилищно-коммунального хозяйства и благоустройства собирается бороться с проблемой бездомных собак весьма экстравагантным способом: собак планируют отловить и перевезти всех в огромный приют в Ярославской области. Зачем это делать, если все понимают, что в Ярославской области вряд ли найдется столько людей, готовых забирать московских собак, не будет волонтеров, чтобы ухаживать за этими собаками (а мы знаем, что муниципальные приюты в большинстве своем не в состоянии нормально заботиться о животных и большая часть работы делается волонтерами, которые собак же зачастую и пристраивают)?

Ответ прост – множество животных просто не переживут этой депортации, многие умрут потом в приюте, и никто не сможет это контролировать, в то время как чиновники будут продолжать получать деньги на якобы живых собак.

Такие случаи очень распространены даже в московских приютах, и увоз собак в Ярославскую область будет означать лишь полную бесконтрольность этих учреждений, чего, собственно, и хотят чиновники. Зоозащитники уже не раз отбивали подобные попытки. Но московские чиновники не могут просто так отказаться от столь заманчивых планов.

Знаменитости выступали с видеообащениями в защиту несчастных животных. Во вторник на акцию пришел известный композитор Юрий Антонов. Более 1000 человек, простых жителей Москвы, собралось у мэрии.

Подробности и фото

У меня вопрос к гражданам: куда, на ваш взгляд, следовало бы депортировать московских чиновников, чтобы решить проблему с нашим правительством?

Ветеран российской правозащиты Людмила Михайловна Алексеева опубликовала ответ на наше открытое письмо к правозащитникам, объяснив, почему МХГ до сих пор не принимала участия в процессе другороссов, судимых за «организацию» беспорядков на Манежной площади. Конечно, Людмила Михайловна участвует в правозащите практически столько же, сколько я живу на свете, и потому ей виднее. Но, признаться, меня ее резоны удивили.

1) Мне казалось, что если правозащитник видит грубое нарушение государством прав человека, то его дело – предложить помощь первым, не ожидая, когда его об этом специально попросят пострадавшие. Другое дело, что пострадавшие вправе отказаться от предложенной помощи. При этом мимо крупных и резонансных событий он не может пройти в принципе, поскольку мониторинг нарушений прав человека входит в обязанности правозащитников вообще и список уставных задач МХГ в частности.

2) Мне казалось, что дело правозащитника - защищать права человека от нарушения их государством. Любого человека, вне зависимости от того, невинный он гражданин или преступник, толстовец или боевик «Тигров освобождения Тамил Илама». Право на справедливый и беспристрастный суд является, как известно, одним из ключевых прав человека. Мне казалось, что, если в предъявлении обвинения именно данным конкретным лицам доказуема политически мотивированная избирательность; если в обвинительном заключении, наряду с внешне правдоподобными утверждениями, содержатся пункты более чем сомнительные даже на беглый взгляд; если суд при этом сформирован из известных «асов» заказных политических дел – это само по себе должно явиться предметом внимания правозащитников вне зависимости от того, насколько реальной является часть предъявленных обвинений.

Может быть, я ошибался?

Во всяком случае, меня радует высказанная Людмилой Михайловной готовность взяться за это дело, если «Другая Россия» обратится к ней с соответствующей просьбой, и я искренне надеюсь, что так оно и произойдет.

Михалков снова на подступах к «Оскару».

Подступ пока дальний, но уже cкандальный. Пятеро из восьми членов Национального комитета по выдвижению отечественного фильма на премию Американской академии киноискусства в номинации «Лучший фильм на иностранном языке» проголосовали за «Цитадель» Никиты Михалкова. В списке конкурентов значились: «Жила-была одна баба» Андрея Смирнова, «Шапито-шоу» Сергея Лобана, «Фауст» Александра Сокурова, «Елена» Андрея Звягинцева. В финальной тройке осталось трое – «Фауст», «Елена» и «Цитадель». Победила последняя.

В подобных случаях принято интересоваться: «А судьи кто?». Вот кто: Глеб Панфилов, Никита Михалков, Владимир Наумов, Карен Шахназаров, Владилен Арсеньев, Сергей Лазарук, Клим Лаврентьев, Лев Аннинский, Людмила Савельева, Кирилл Разлогов и Николай Лебедев. Люди все так или иначе зависимые от претендента на "Оскара".

Председатель – Владимир Меньшов. Он-то как раз и воспротивился выбору членов комитета, который сам и возглавляет. Отказался подписать протокол и дал пространное интервью «Эху Москвы», в котором обосновал свое решение.

С доводами и обобщениями режиссера оскароносного фильма «Москва слезам не верит» трудно не согласиться. Главное в том, что нынешний разлад в оскаровском комитете является продолжением и отражением раскола в самом кинематографическом сообществе.

К этому стоит добавить, что с некоторых пор ни одна из инициатив господина Михалкова не обходится без скандала. Счет можно вести от сомнительного избрания его председателем СК, далее – так называемый «налог на болванки», провалы в прокате двух его «УСов», провал в Каннах, история с «мигалкой», конфликт с «Синими ведерками»… Теперь вот «Оскар»...

Как дальше будут развиваться события? Скорее всего решение о выдвижении «Цитадели» пересмотрено не будет. Если только Меньшов не решится на более жесткую конфронтацию с Михалковым и с его Академией. И тогда скандал срезонирует и может сказаться неблагоприятным образом на отношении к картине в Голливуде.

Правда, Михалкову может помочь дистрибьюторская компания Wild Bunch, занимающаяся прокатом «Цитадели» в Европе. К ней должна будет присоединиться какая-нибудь американская прокатная фирма, кровно заинтересованная в номинировании Михалкова. Может сработать в его пользу еще то обстоятельство, что ветераны Голливуда не забыли об оскаровском триумфе первых «Утомленных солнцем».
Пособить сможет Михалкову и идейная поддержка со стороны Валерии Ильиничны Новодворской, представившей автора фильма как сурового обличителя Сталина и сталинизма...

Борьба за голливудского "Оскара" – это своего рода неофициальный чемпионат мира по киноискусству. Возможная победа на нем стала бы для господина Михалкова, терпящего одно поражение за другим, убедительным реваншем, под знаком которого он все последние годы и живет.

В ответ на обращение, опубликованное в блоге Павла Шехтмана, хочу сказать, что никто к нам по «манежному делу» не обращался. Раньше нацболы неоднократно обращались к нам по некоторым делам. Я проводила пресс-конференции, писала письма по поводу нацболов, которых мы считаем политзаключенными.

В этот раз абсолютно никто не обращался. А у нас такое правило: мы очень редко выступаем в поддержку тех, кто не обращается к нам за помощью, потому что наше обращение, хотя, конечно, и показывает поддержку правозащитного сообщества, но не всегда расценивается адвокатами и самими подсудимыми как поддержка, которая способствует более справедливому рассмотрению дела. Мы можем общаться с представителями власти насчет того или иного дела, привлекать к нему внимание, но опять же это всегда должно быть по просьбе либо самого человека, либо его адвокатов или родственников. В противном случае нам совершенно справедливо могут сказать: «А, собственно, кто вас просил вмешиваться? Мы считаем, что вы ухудшили наше положение».

В данном случае есть только одна проблема. Каждый раз, когда мы работали по делам нацболов, наши юристы всегда изучали материалы дела и убеждались, что не было совершенно никаких насильственных действий со стороны активистов. На Манежной площади насильственные действия были. Поэтому нам надо быть уверенными в том, что данный конкретный нацбол, который к нам обратится (если обратится), в этих насильственных действиях участия не принимал.

Так было с Химкинским лесом: мы заступались за молодых людей, потому что наши юристы, изучив все детали, пришли к выводу, что обвиняемые не громили городскую администрацию Химок. Мы защищаем только в тех случаях, когда человек не участвовал в насильственных действиях.

Делом по Манежной площади наши юристы не занимались пока, так как, повторюсь, не было обращений от подсудимых или их адвокатов. Но если наша поддержка нужна, если люди придут, мы готовы включаться.

В фонд «В защиту прав заключенных» обратилась адвокат Георгия Меквевришвили, содержащегося в «Бутырке» (СИЗО-2 г. Москвы), печально известной смертью юриста Сергея Магнитского.

Адвокат сообщила, что ее подзащитный страдает тяжелой болезнью органов пищеварения - спаечной тонкокишечной непроходимостью, имеет некроз петли тонкого кишечника с перфорацией. При этом после операции на кишечнике на животе Меквевришвили осталось два послеоперационных свища.

В июле 2011 года Георгий находился в СИЗО-1 г. Москвы под наблюдением врачей, однако все лечение заключалось в том, что ему несколько раз сделали внутримышечные инъекции антибиотиков и дали слабительное. В начале августа его и вовсе выписали «в удовлетворительном состоянии». В СИЗО-2 Меквевришвили диагностировали кишечную непроходимость.

Адвокат пишет: «Меквевришвили заметно потерял в весе, выглядит изможденным, у него страшные боли, в брюшной полости у него свищ и во время моей беседы с ним в изоляторе у него намокает майка, так как из свища периодически вытекает гной».

По заключению врачей у Георгия в любой момент возможно обострение спаечной болезни с явлениями непроходимости, показано частое дробное питание, соблюдение диеты. Представителям общественной наблюдательной комиссии, посетившим Меквевришвили в СИЗО, он рассказал, что не может употреблять большую часть пищи СИЗО, а лишь кисломолочные продукты: творог, йогурты, кефир. Поэтому он питается, только тогда, когда его угощают сокамерники.

14 января 2011 года правительство приняло постановление №3 «О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений», согласно которому тяжело больные обвиняемые и подследственные могут быть освобождены из-под стражи.

21 июля года адвокат обратилась с заявлением к начальникам СИЗО-1 и СИЗО-2 о направлении Меквевришвили на медицинское освидетельствование.

28 июля руководство СИЗО-1 отказало в направлении на комиссию на том основании, что заболевания Меквевришвили по своей тяжести не соответствуют заболеваниям, включенным в перечень постановления, и показаний для лечения в стационаре не имеется.

Ответа от руководства СИЗО-2 до сих пор нет, хотя согласно п. 3 постановления начальник места содержания под стражей должен рассмотреть заявление и медицинские документы в течение рабочего дня, следующего за днем их получения.

Сотрудники Фонда направили обращение руководителю медицинского управления ФСИН России С.Н. Барышеву с просьбой тщательно изучить историю болезни Меквевришвили и выйти с ходатайством о направлении его на медицинское освидетельствование. Также направили письмо уполномоченному по правам человека по Москве А.И. Музыкантскому с просьбой принять все меры для обеспечения надлежащей медицинской помощи обвиняемому Меквевришвили и ходатайствовать перед руководством УФСИН по Москве о направлении Меквеврешвили на медицинское обследование для последующего освобождения по состоянию здоровья.

Меквевришвили нуждается в срочном комплексном медицинском обследовании и лечении, поскольку состояние здоровья вызывает серьезные опасения за его жизнь. Любое промедление может привести к летальному исходу.

Националистическая тематика в обществе в этом году обсуждается гораздо больше, чем перед выборами в 2007-м, тут даже сравнивать трудно. При этом власти совершено не заинтересованы в раздувании таких дискуссий, потому что это конфликтная тема, а сейчас конфликты любого рода нежелательны. Соответственно, прилагаются усилия, чтобы тему несколько приглушить.

Политики, которые собираются участвовать в выборах, находятся в двойственном положении. Они не могут игнорировать тот факт, что население тематикой очень обеспокоено, что это какую-то значительную роль играет в сознании людей, но и опасаются, что из Кремля их одернут – мол, слишком много себе позволяете. Поэтому происходит все довольно странно, несколько непоследовательно.

Сейчас мы имеем совершенно не такую картину, как была, например, в 2003 году, когда была партия "Родина", успешно аккумулировавшая в том числе и националистический электорат, и все было более или менее ясно. На сегодняшний день такой партии нет и не предполагается. Соответственно, тем людям, для которых проблематика, которая у нас не очень удачно называется "межнациональной", очень важна, надо как-то выбрать из имеющихся политиков. Выбрать кого-то, кто, как им кажется, на это отзовется. Ну, или не выбирать никого.

Поэтому все партии, имеющие какие-то надежды на вхождение в Думу, стараются в меру своего разумения что-нибудь сделать - и, естественно, делают это по-разному. Скажем, то, что может себе позволить себе «Единая Россия», это одно, а то, что может позволить себе КПРФ, – другое. «Яблоко» может себе позволить вообще ничего не делать, потому что оно все равно в Думу не попадет, тут даже сомневаться не в чем. Про «Правое дело» можно уже не разговаривать.

Ничего радикального политик, который на что-то рассчитывает, сказать не может, потому что сверху не позволяется. Даже Жириновский, такой enfant terrible, которому все вроде бы можно, все-таки старается как-то выражаться не слишком категорично. Конечно, я не имею в виду митинг, на котором он что-то сказал двум сотням собравшихся и больше никто не слышал. Я говорю о выступлениях, например, на федеральных телеканалах.

Электорально выгодное поведение в нынешний предвыборный период – это тонко дать понять избирателю, что межнациональная тема не чужда, но при этом выразиться нужно максимально аккуратно. Возможно, как-то так это и будет происходить. При этом у партий же нет необходимости, чтобы главный человек озвучивал все тонкости партийной позиции. Если выступает лидер партии - скажем, в случае «Единой России» Путин, - он не должен высказываться обо всем сразу исчерпывающим образом, он обозначает основные вехи.

Есть ведь другие люди в партии, в случае «Единой России» это «Народный фронт», которые могут внести обертоны в это дело. Ну а дальше уже задача партии и отчасти масс-медиа, чтобы нужные обертоны были донесены все-таки до избирателя. Понятно, что первое, что обсуждается, – как «Народный фронт» будет обыгрывать Рогозина, который предположительно должен туда войти. Это на самом деле пока открытый вопрос: что будет говорить Рогозин в течение ближайших нескольких месяцев и насколько активно это будет продвигаться. Потому что во всяком обертоне важна не только частота, но и амплитуда.

Важно не только то, что сказано, но и насколько хорошо это слышно, что из сказанного теми или иными политиками тиражируется, а что нет. Поэтому сейчас сложно предсказать, как будет разыгрываться перед выборами националистическая карта.