Наше издательство "Фолио" выпустило книгу "Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки". Автор скрывается под псевдонимом Lena Swann. Неправильно считать эту книгу антироссийской или антиправительственной. Она мне кажется идеальным примером большого русского романа, которого так мало и на российском, и на украинском книжном рынке, для нас это литературный качественный проект. Мы коммерческое издательство, мы на книгах зарабатываем и считаем, что такой книги на рынке не хватает. Это роман для тех, кто любит читать и ориентируется в истории и культуре.

Почему же такое произведение не издано в России, почему издательства под разными предлогами отказывают в публикации? Все просто. Российских издателей смущает имя автора, которое хоть и скрыто под псевдонимом, но при необходимости его можно легко раскрыть. В остальном в книге нет, с моей точки зрения, абсолютно ничего, что может быть воспринято как что-то неполиткорректное.

Это роман в романе, две истории, объединенные общей героиней, ее любовные и духовные переживания. Ее прослушивает не государство, а любовник, она пишет роман о детстве и юности, о детстве и юности наших стран в 80х годах.

Будет ли возможно ввезти книгу в Россию, будут ли российские власти чинить препятствия, мы не знаем. Ситуация с ввозом в Россию - это черный ящик, мы не всегда можем прогнозировать, почему та или иная книга не попадает в страну. Так, в последний год не пропустили стихи Ивана Баркова, роман Андрея Куркова «Последняя любовь президента». Что интересно, он издан в 2002 году, многократно продавался в России, но сейчас не проходит таможню.

Нельзя сказать, что российские авторы активно обходят цензуру, издавая книги в Украине, но есть уже пример издания книги Шендеровича. Дальнейшее зависит от состояния украинского книжного рынка, который находится в кризисе: в прошлом году упало книгоиздание на 20%, а в первый квартал этого втрое.

Впрочем, в современном мире, когда существует электронная книга, в ограничениях на ввоз печатной продукции отсутствует логика. Да и вряд ли кто-то системно ограничивает книжный рынок: речь скорее идет о самоцензуре издателей. Так что надеюсь, что книга попадет в Россию и все разберутся, что это нормальный рыночный формат.

Удобный это все-таки инструмент - закон о публичном оправдании терроризма (ст. 205.2 УК РФ). За такое вот оправдание ничего не стоит в нашей путинской эрэфии кому угодно загреметь лет на семь строгого режима, подобно Борису Стомахину, радикальному публицисту. Буквально ни за что. 20 апреля Московский окружной военный "суд" приговорил его в итоге именно к такому наказанию.

В сети давно активно действует арт-группа "Борис Стомахин", это уже раскрученный бренд, но по логике нашего кривосудия выходит, что надо все публикуемое анонимными участниками группы вменять политзеку в вину и на этом основании непрерывно судить и гноить его лагерях. Ведь они пишут в стиле, "похожем" на стомахинский. Вот пускай он за них и отдувается.

Но главную раскрутку бренду делают в первую очередь все эти скандальные, жестокие "судебные" процессы над печально прославившимся политзаключенным. Адвокат Светлана Сидоркина назвала предъявленное обвинение и сам процесс кафкианскими, не сомневаясь, что ее подзащитного преследуют по политическим мотивам, и потребовала освободить узника совести Бориса Стомахина немедленно, в зале "суда". Но этого не случилось. Поскольку обвинителям ПОКАЗАЛОСЬ, что он виновен. Прокурор Андрей Данилов так и сказал: Стомахин МОГ написать такую статью, очень похоже на него по стилю. Эксперты из Института криминалистики при ФСБ подтвердили его предположение: да, ПОХОЖЕ. А раз он МОГ, раз он такая в принципе сволочь - на их гэбистский взгляд, - то пусть и сидит вечно.

Что касается "публичного оправдания терроризма", а также обнаружения в текстах "признаков экстремизма", то по этим удобным расплывчатым признакам начали отслеживать и отлавливать всякого бросившего неосторожное, эмоциональное словцо в сети. И с легкостью заводить дела. На сайте информационно-аналитического центра "Сова" вывешен постоянно пополняемый перечень материалов, в которых прокуратура РФ усматривает черты экстремизма-терроризма. В списке попадаются даже диссертации и стихи. Кстати, пополнился он недавно и стихами Стомахина. Они называются "Советским ветеранам". Похоже, у прокуроров это заготовка для четвертого дела против публициста.

В советское время, когда учился и рос Борис Стомахин, господствовала экстремистская по своей сути коммунистическая идеология и доставалось тогда людям как раз за недостаток этих вот наказуемых сейчас по статье "признаков". Попробуй-ка скажи при Советах, что штурмовать с винтовками Зимний или уничтожать кулаков как класс - нехорошо. Мягкотелых либералишек, ненавистников кровавых госпереворотов в пропагандистских фильмах всегда называли "контра" (т.е. контрреволюционер) - и "шлепали" на месте из револьвера. Чтоб не мешали советскому человеку правильно строить счастливое бесклассовое общество в социалистической России и по всему глобусу (при помощи всевозможных террористических Интернационалов). Еще недавно детей в красных галстуках воспитывали не на православии и поклонении "благодатному огню" (православие считалось опасным мракобесием, опиумом для народа и преследовалось), а на стихах Александра Блока (русского классика, между прочим) : "Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем, Мировой пожар в крови, - Господи, благослови!" Вот оно где - оправдание терроризма и разжигание розни в чистом виде. Так что пафос многих часто цитируемых строк стомахинских про бомбу и про "убивать, убивать" - родом оттуда, из кровожадного СССР. Пропагандист Киселев со своим "ядерным пеплом" тоже из советского телевизора, но только к нему следователи и прокуроры вопросов не имеют...

Беда Бориса в том, что у него в текстах не антибуржуазная (совковая), а антиимперская (антисоветская) риторика. Нынче ведь рулит "совок". Поэтому выступать от имени малых народов, подмятых под брюхо великоросского хищного мишки, до сих пор "гоняющего поросят и подсвинков по лесу" (по формулировке сталиниста-реваншиста Путина), демонстрировать ненависть к Империи зла - вот где преступление. Стомахин предлагает взглянуть европейским взглядом на азиатские по стилю, захватнические войны, которые Россия вела и ведет (даже в XXI веке, в нарушение всех международных конвенций) то с Грузией, то с Украиной, уже присматривается к Беларуси... Он предлагает обратить внимание на эту неубиваемую психологию превосходства представителей "титульной " нации в РФ - над всеми нерусскими (то есть по определению недотитульными) нациями. Он считает, что это и есть фашизм - заявлять, например, что украинской нации, украинского языка вообще не существует, что украденный Крым - это российская вотчина.

Горечь унижения и понимание неотвратимости возмездия приходит к "старшим братьям" только тогда, когда в положении "недотитульных" оказываются русские меньшинства. Так было в период распада "нерушимого" Союза. Когда русских, уверенных в том, что они старшие братья и хозяева жизни в Баку или Грозном, вдруг начинает изгонять (а то и убивать) местное население. А пришедшие, как им кажется, на выручку войска РФ почему-то обстреливают с воздуха всех без разбора, а потом без разбора грабят и убивают, ворвавшись к ним в дом. О таких вещах в российском обществе говорить не принято. Положено делать вид, что этого не было. Но это было. И когда кто-нибудь вытаскивает на поверхность неприятную правду и тычет ею всем в лицо, то сторонников у правдоруба находится мало. Зато желающих отомстить ему за такую "порчу имиджа России" и "отсутствие патриотизма" - множество.

И когда Борис спрашивает в своем последнем слове всех собравшихся в "суде", чем именно взрывы в Волгограде в декабре 2013 года хуже и преступней ковровых бомбардировок российскими войсками сел Чечни в 1999 году, с десятками тысяч убитых мирных жителей - ответ повисает в воздухе, находящиеся в зале в оцепенении молчат. А потом, словно по команде, вдруг начинают аплодировать. Все - за исключением судейских, разумеется.

Многие люди, включая двадцатилетних, которые теперь ходят на политические марши с портретами Сталина, Берии и Ежова, говорят, что Путин, видите ли, посредством аннексии Крыма и войны против "киевской хунты, спонсируемой США", поднял их с колен. Борис Стомахин же заявил на "суде", в своем последнем слове, о необходимости прямо противоположного действия. Он считает, что русским надо как раз встать на колени. Поголовно выйти на площади и коленопреклоненно молить всех, кого Россия - от их имени - угнетала многие сотни лет, о прощении. И подняться с колен никак не раньше, чем им отпустят грехи все те большие и малые народы, перед которыми взращенное русскими патриотами государство-монстр так чудовищно виновато. За депортации, за лагеря, за голодоморы, за всю свою грандиозную ложь, трусость и стукачество. За высокомерие, за лишение других национальной идентичности. Вот это и будет тогда настоящий русский Майдан, его единственно возможный сейчас вариант. Только тогда и наступит мир. Русский мир, украинский, чеченский, грузинский, молдовский, польский. Всякий. Только так мы сможем избавиться в будущем от лагерей, от оправдания зверств Сталина. От публичного оправдания ЕГО и СВОЕГО собственного терроризма. А то порою кажется, что усатый снова лежит в Мавзолее и усмехается. Или даже сидит в Кремле. А вокруг мельтешат его бесчисленные поклонники.

Второе дело в каком-то смысле было "выгоднее" для Стомахина, чем третье: оно в большей степени могло привлечь к нему сочувствие общества. Годы строгого режима за похвалу историческим персонажам, убившим Александра II 150 лет назад... Зайдите в какую-нибудь муниципальную детскую библиотеку, и вы без проблем найдете, скажем, биографию Софьи Перовской, да еще и под грифом "Жизнь замечательных людей". Только фото плаката "Народовольцы, ваш подвиг не забыт", так и оставшееся лежать у Стомахина в прихожей, стоило ему трех лет. Хотя призывы к насилию (скорее бутафорские) действительно имели место в текстах Стомахина, эти абсурдные обвинения про Александра II, "оскорбительные номинации Всевышнего", попытки повлиять на деятельность мертвого Шамиля Басаева и т. д. - ухудшили положение политзека раза в два, а то и в три.

На этом фоне третье дело смотрится почти обоснованным, а приговор - вегетарианским. По факту он добавил лишь полгода к общему сроку, а инкриминируемый текст откровенно гадок, и нужно быть уж совсем окаянным вольтерьянцем, сторонником бескомпромиссной свободы слова (коим я, впрочем, и являюсь), чтобы, стиснув зубы, поддерживать право и на такое самовыражение.

Но дело здесь даже не в содержании текста, а в таком позабытом понятии, как презумпция невиновности. Если о ней не вспоминать, то приговор кажется почти правосудным (аналогии с немножко беременными уместны) и почти справедливым: ведь Первая поправка к Конституции США здесь не действует, а статья 205.2 УК РФ - очень даже действует.

В перерыве перед приговором мы с коллегой из дружественного издания рассуждали: как бы поступил условно-европейский суд в этом случае. Известно, что постнюрнбергская Европа не чужда цензуры, в отличие от вышеупомянутых США (сейчас воздержимся от философско-политической дискуссии на эту тему, так как рассуждаем о другом предмете). "Наверное, в Европе за такой текст наказали бы, может, не так строго", - говорит коллега. Стомахин уже произнес последнее слово, содержание которого немногим отличалось от инкриминируемого текста... "Нет, стоп, а как бы отнеслись к качеству доказательств? К тому, что и утверждения об авторстве предположительные, а уж доказательства умысла вообще вилами на воде писаны". И мы согласились, что выносить приговор на таких основаниях суд не имеет права, даже если кажется, что "все и так понятно".

Что представляет собой третье дело Стомахина? Пока политзек сидел в СИЗО "Медведь" по второму делу и не имел доступа к интернету, в его блоге появилась статья "Или пару вокзалов взорвать здесь железнодорожных". Она была снабжена портретом Стомахина с надписью, выражающей основную идею текста: "Кто взорвал - неважно. Важно то, что России и ее народу поделом".

Рукописный оригинал статьи нигде не найден. Следаки сначала попытались сфальсифицировать показания стукача-сокамерника Сергея Гусева - будто бы он видел именно этот текст. Однако в судебном заседании выяснилось, что ничего такого Гусев не помнит и название слышит впервые, то есть "свои" показания на следствии он подписывал, не читая. Несмотря на то что он по просьбе оперативника Владимира Силивонца рылся в сумке Стомахина (и, рассказывая об этом, даже не понимал, что здесь не так), инкриминируемого текста он не видел. Не видел и оперативник Силивонец.

Вместо этого у матери Стомахина изъяли другие его записи - тюремный дневник. В них тоже выражалась радость от взрывов в Волгограде, но никакой публичности они не имели, а тихо лежали себе в ящике и никого не трогали.

Далее была проведена автороведческая экспертиза, из выводов которой следует, что текст в интернете и тексты в дневнике Стомахина, вероятно, писал один и тот же человек. Одно из оснований для выводов экспертизы - это слово "Браво!!!" с тремя восклицательными знаками, которое нашли и там, и там... Уж совсем комичным было включение в доказательную базу мнения свидетеля Михаила Герасимова, который, не являясь вовсе экспертом, заявил, что может с уверенностью сказать: автор текста - Стомахин. Узнаю брата Колю.

Всякую ерунду вроде того, кто, как и зачем взял у Стомахина (если предположить, что он действительно написал инкриминируемый текст в СИЗО) рукописную статью и опубликовал под его именем на сайте, следствие, обвинение и суд устанавливать не стали, ограничившись намеками. Мол, выносить материалы мог адвокат (ну да, так обычно в СИЗО и бывает), но адвоката вызывать и спрашивать об этом не стали. Причем отказалась от вызова не защита, которая, казалось бы, заинтересована заметать следы, а обвинение, которому (казалось бы) нужно воссоздать конкретную картину преступления. Да и зацикливаться на адвокате не стали: официально помощник Стомахина в реализации преступления - "неизвестное лицо".

Другим объектом намеков стал Михаил Агафонов, имя которого упоминается в дневниковых записях Стомахина. Правда, в дневнике Стомахин кроет Агафонова матом за то, что тот "отказался ему помогать с блогом", а прокурор из этого делает прямо противоположный вывод: что Агафонов мог быть лицом, публиковавшим тексты от имени Стомахина. И ничего, канает...

Наконец, козырным доказательством того, что Стомахин имел умысел на публичное распространение текста, который "вероятно написал", стали упоминания в его дневнике, что он хочет сделать заявление о взрывах в Волгограде и ждет конца праздников.

Если исключить из репертуара понятие презумпции невиновности, то картина складывается более или менее в пользу обвинения. На фоне большинства нынешних политических процессов это же не самый кошмар: тут не совсем все выдумано с нуля, а хотя бы предположения и намеки есть, если не доказательства.

Но вообще-то нужны доказательства, а не намеки. Из того, что Стомахина посещал адвокат и мог выносить записи, не следует, что он точно вынес именно эту статью. Из того, что у Стомахина есть на воле друзья, не следует, что они эту статью публиковали. Равно как из того, что Стомахин знает русский алфавит, не следует, что он автор того или иного текста.

"Совпадение? Не думаю", - это тип высказывания для ведущих конспирологических телепередач, а не для судебного разбирательства.

А ведь без установления передаточной цепочки от камеры к интернету суд не имеет права отвечать на вопрос: имел ли место умысел на публичное распространение текста? Потому что никто не знает, просил ли Стомахин неизвестное лицо этот текст распространять. Может, он и хотел сделать заявление, но то ли заявление или другое, более сдержанное, например? А ведь, выражаясь словами обвинителя, к концу праздников он мог передумать и не делать никаких заявлений вовсе. Мог отдать текст неизвестному лицу и попросить не публиковать. Мог попросить передать, не читая, другому лицу. Мог ничего не просить. Неизвестных лиц, по рукам которых гулял вероятно-написанный текст, могло быть два, три, четыре, много...

Не кажутся ли эти объяснения неловкой попыткой выгородить Стомахина? Не кажутся. Прямая обязанность суда - становиться на сторону обвиняемого при наличии неустранимых сомнений. Или устранить сомнения (но в реальности у тройки из МОВСа была другая задача: ускорить процесс).

Но эдак в каждой более или менее стройной картине обвинения найдутся неопределенности и процессуальные нарушения. Что ж, никого не сажать? В том-то и заключается система сдержек и противовесов: посадить человека, честно доказать его вину должно быть столь сложно, чтобы у государства не было мотивации заниматься этим из-за всякой фигни, пусть даже речь идет о действиях, не одобряемых действующим законодательством.

А то, что мы имеем дело именно с фигней, мне представляется очевидным. Даже по приговору "суда" в тексте нет призывов к терроризму, только оправдание. Даже эксперт заявила, что из статьи нельзя сделать вывод, каким именно способом ее автор предполагает осуществлять поддержку "Имарат Кавказ". Что же касается общественной опасности, то что-то мне подсказывает, что Стомахин и так не был избалован большим количеством последователей, а после таких текстов их стало еще меньше. И уж точно до сих пор нет никаких данных о благодарном читателе блога Стомахина, который, вдохновившись, реально помог террористам.

...Лучше, конечно, не анализировать дело так долго, а просто быть за свободу слова, в том числе плохого, гадкого, кощунственного и оскорбительного. Но это другая история.

И если авторское кино снимается для личных знакомых автора, то с какой радости все остальные оплачивают съемки?.. Нас стращают пошлыми комедиями, которые могут заполонить российскую сцену в результате ее "коммерциализации". Но даже самый примитивный юмор про любовников в шкафу все равно лучше "элитарной" драматургии. Хотя бы потому, что не затрагивает темы Христа и Великой Отечественной войны.

Илья Смирнов, историк и журналист

Министерство обеспечивало не только разнообразные нужды партии, но и производило аналогичную продукцию - сортом ниже - на потребу пролетариям. Существовала целая система отделов, занимавшихся пролетарской литературой, музыкой, драматургией и развлечениями вообще. Здесь делались низкопробные газеты, не содержавшие ничего кроме спорта, уголовной хроники и астрологии, забористые пятицентовые повестушки, скабрезные фильмы, чувствительные песенки, сочиняемые чисто механическим способом - на особого рода калейдоскопе, так называемом версификаторе.

Джордж Оруэлл. "1984"

Есть одна замечательная история. Однажды в Югославию приехал Шукшин. Беседуя с ним, местные кинематографисты запричитали: вот у нас, дескать, свобода творчества. У вас в СССР и коллегии, и худсоветы, вам это запрещено, то запрещено... А Шукшин им ответил: "Свобода у вас есть, а фильмы-то где?" Смысл в том, что при советской власти были и запреты, и худсоветы, но были и великие фильмы, и настоящее искусство. Тогда как сейчас при абсолютной вседозволенности мы по пальцам можем пересчитать что-либо более-менее приемлемое.

Елена Драпеко, актриса, депутат Госдумы

Но когда германская печать пишет, что "Багровый остров" - это "первый в СССР призыв к свободе печати"... она пишет правду. Я в этом сознаюсь. Борьба с цензурой, какая бы она ни была и при какой бы власти она ни существовала, - мой писательский долг, так же, как и призывы к свободе печати. Я горячий поклонник этой свободы и полагаю, что если кто-нибудь из писателей задумал бы доказывать, что она ему не нужна, он уподобился бы рыбе, публично уверяющей, что ей не нужна вода.

Михаил Булгаков. Письмо правительству СССР

Судебный процесс по моему делу все больше напоминает политическое ток-шоу с элементами абсурда, маразма и мракобесия.

На днях в суд вызывали учеников с родителями. Так вот, один из них признался, что его сверстник из 6-го класса (единственный, который якобы слышал от меня на уроке фразу о "сорвавшейся у Путина крыше") после "допроса" в кабинете директора школы, где присутствовала представитель прокуратуры, сказал своим одноклассникам, чтобы на вопрос об Александре Михайловиче они отвечали, что учитель так и заявил - мол, "у Путина после Олимпиады снесло крышу - ввел войска в Крым". О моих стихах он узнал от родителей.

Дальше началось настоящее шоу - очная ставка между учениками. Все закончилось тем, что кто-то из них что-то не так понял. Между прочим, отец этого школьника в очень эмоциональной форме жестко выступал против меня, обвиняя в "антироссийском творчестве", "подстрекательстве к массовым убийствам россиян" и даже "к явным террористическим призывам"(!!!).

Следующий "свидетель" (по совместительству работник церкви) прочел целую лекцию насчет "наследника и реабилитатора фашизма труса Бывшева" (правда, Шухевича он все время почему-то называл Шушкевичем) и зачитал свой обвинительный приговор мне, практически повторив слово в слово всю 282-ю статью, по которой меня судят. При этом от вопроса адвоката о том, имеют ли право украинцы оказывать сопротивление оккупантам, он уходил в сторону и повторял, что вопрос ему непонятен. Потом он заявил, что вообще никакой Украины как государства не было и нет и что "все это наша исконная земля." Еще он повеселил публику тем, что, отвечая на вопрос, откуда он черпает подробную информацию о событиях на Украине, с гордостью ответил, что постоянно смотрит Первый канал российского телевидения, где передается вся правда (что вызвало улыбку даже у представителя стороны обвинения).

Еще отличились две учительницы, которые "вспоминали" мои слова в стихах про "зеленых человечков", "как русские какают под кустиками" и прочую "зарифмованную скабрезность". Указали на то, что я критиковал Пушкина и Суворова и посмел заявить, что украинцы на Майдане были молодцы, когда свергли Януковича. Но самым убойным было гневное выступление учителя английского языка, заклеймившего меня позором за то, что "Бывшев поддерживает право украинцев на независимость и европейский выбор, что является абсолютно недопустимым".

Естественно, никто опять не смог вспомнить ни строчки из "Украинских патриотов", что, кажется, окончательно повергло судью в уныние. Ей неоднократно приходилось повышать голос на таких "ценных свидетелей", которых постоянно куда-то заносило. Вот такие у нас дела. Короче, шоу продолжается.

В "Центральном детском магазине" возбудили уголовное дело за продажу солдатиков и бюстиков исторических персонажей в немецкой форме времен Второй мировой войны, в том числе с нацистской символикой. Можно ли рассматривать такую экспозицию как пропаганду? Я бы затруднился ответить. Можно сказать, что детям это продавать не нужно, скорее эти игрушки подходят коллекционерам. Но точно в этом нет состава уголовного преступления, ни к какой группе людей вражда не возбуждалась. Думаю, что дело закроют так же, как открыли.

Нацистская символика в последнее время привлекает повышенное внимание правоохранительных органов. К статье 20.3 КоАП, которая наказывала за демонстрацию нацистской символики и официально зарегистрированной символики запрещенных организаций, добавили еще символику организаций, которые сотрудничали с немцами во время войны или отрицают решение Нюрнбергского трибунала. При этом список организаций должен составляться правительством. Это уникальный случай: поправка не имеет прямого действия. Правда, правительство так до сих пор и не составило этот список.

А старый состав статьи применяется, и случаи бывают анекдотичными. Самый удивительный случай - это штраф за фото смоленского двора времен нацистской оккупации. По букве закона смоленская журналистка, к сожалению, нарушила КоАП. Он так сформулирован, что цель демонстрации символики не имеет значения, что абсурдно. Применяться полноценно эта норма не может, потому что тогда не останется ни одного фильма про войну, и она применяется избирательно.

В прошлом году люди пытались обжаловать эту норму закона в Конституционном суде, но КС отказался рассматривать дело, написав, что демонстрация нацистской символики «вне зависимости от ее генезиса» может быть оскорбительна для ветеранов и поэтому недопустима. Хотя смысла в этом нет, потому что речь в последнем случае шла о представителях восточного религиозного движения Фалуньгун, на эмблеме которого есть знак, напоминающий нацистскую свастику, но закрученный в другую сторону. Наверное, как и во многих религиях, это солнечный символ, но в любом случае никакого, даже самого отдаленного отношения к европейскому фашизму эта эмблема не имеет.

Вопрос о применении статьи 20.3 КоАП обсуждается уже не первый год. Достаточно было бы написать, что запрещена демонстрация нацистской символики в целях пропаганды - и пусть суды разбираются в каждом конкретном случае, была ли пропаганда. Более того, во второй части этой же статьи, которая посвящена торговле предметами с наци-символикой, эти слова есть. Просто первая часть сформулирована неаккуратно.

Надо сказать, что в Германии также действует полный запрет на нацистскую символику. Был резонансный случай, когда антифашиста оштрафовали за известную пиктограмму, на которой изображен человек, выбрасывающий свастику в урну. Дело дошло до Верховного суда, и уже Верховный суд постановил, что это изображение не является пропагандой. Возможно, были и другие случаи подобных преследований, однако эта история переломила практику.

В России же активизация борьбы со свастиками и защиты чувств ветеранов - это побочный эффект пропагандистской кампании. Имеет место мобилизация для борьбы с противником на Западе, в Украине, где, как известно, правит "фашистская хунта". Хоть описание врага со временем все менее сводится к фашизму, но победа в Великой Отечественной войне - ключевой элемент патриотического мировоззрения примерно с шестидесятых годов, и используется любая возможность, чтобы актуализировать эту память. Правда, это важно для телевидения, а, скажем, калининградское дело о вывешивании флага Германии, в котором активно эксплуатируется тема войны и оскорбленных ветеранов, по ТВ не освещается и не является пропагандистским. Скорее это и многие другие дела с прямой или косвенной отсылкой к теме фашизма - результат общей кампании. Правоохранительные органы ведь живут не в безвоздушном пространстве. К тому же им надо бороться с экстремизмом и отчитываться об этом. А заводить административные дела по 20.3 гораздо проще, чем уголовные. Вовсе ничего делать не надо: нашел фото - передал в суд.

Так производится большое количество липовой борьбы, которую никто не пытается скорректировать. Я бы еще понял, если бы была ясная цель оказать таким образом давление на оппозицию. Но если дело о флаге еще имеет отношение к оппозиционному активизму, то дело о фото смоленского двора не имеет никакого. Поэтому происходящее, по крайней мере в значительной части, можно назвать имитацией борьбы с оппозицией.

В субботу, 4 апреля, в Центре Сахарова у нас прошла пресс-конференция "Третье уголовное дело в отношении Бориса Стомахина: факты, мнения" - в связи с новым делом радикального публициста и поэта. Он с осени отбывал свой второй срок в ИК-10 строгого режима в Пермском крае за политические статьи в интернете. Но в декабре 2014 года его неожиданно доставили в московский СИЗО "Водник" - в связи с возбуждением уже третьего по счету уголовного дела. Начались открытые слушания в Московском окружном военном "суде".

В тот же день мы рассказали о книге "Борис Стомахин. Избранные письма", изданной в Германии в 2015 году писателем-эмигрантом Игорем Шестковым (с рисунками московской художницы Светланы Гофман, сделанными с натуры в "суде"). Как пишет в предисловии к сборнику автор-составитель, сначала он хотел опубликовать только письма Бориса, но затем "добавил несколько других его текстов, чтобы дать читателю представление о его публицистике, тюремной прозе и поэзии". В результате образ узника получился живым и объемным. Огромная благодарность за это Игорю Шесткову. Ведь Стомахин не только гражданин, но и поэт, об этом не следует забывать, оценивая его личность, слова и поступки. И, как мне кажется, по прочтении подобной литературы многие скептически настроенные люди станут относиться и к самому редактору "Радикальной политики", и к стилю и способам его самовыражения с большим пониманием и уважением.

Так получилось, что именно поэзию, и не только Борисову, собравшиеся в "Сахарнице" читали много и с удовольствием... А еще с изумлением обсудили мы поразительный факт: человека, освобожденного от службы в армии в связи с психологическими особенностями личности, сейчас судят военным судом, то есть фактически закатали под трибунал за тексты в интернете, не имея на руках никаких доказательств его авторства (и уж, конечно, совершенно не учитывая состояния его здоровья в целом). Бориса Стомахина мы могли бы назвать, наверное, воинствующим пацифистом, то есть человеком, жестко осуждающим имперские, захватнические войны Эрэфии, всегда приветствовавшим национально-освободительную борьбу угнетаемых народов против колонизаторов. Опять у нас на глазах возрождается Империя зла, открыто угрожает бомбой Европе и Америке. Возможно, блефуя, а возможно и нет... Напомним, что Борис, будучи на свободе, постоянно участвовал в протестных акциях против чеченских войн, выступал с резкими заявлениями против российской агрессии в Грузии, находясь в буреполомском лагере. Теперь же Борис с восхищением и надеждой смотрит на Украину, сумевшую свергнуть режим Путина в лице Януковича и с оружием в руках защищающую свою незалежность , а также возможность западного пути развития. Стомахин убежден, что в путинской Русне Майдан невозможен, но что когда-нибудь и над Кремлем будет развеваться жовто-блакитное знамя свободы... Он в это свято верит. Надо только умудриться дожить до такого счастья.

Напомним, что у Бориса перелом позвоночника и ноги, при ходьбе он пользуется тростью. В ИК-10 Пермского края его, несмотря на это, ставили на профучет и заставляли отмечаться восемь раз в день на вахте - как склонного к побегу(!), к суициду, а также как "экстремиста". Из-за несогласия повиноваться этим унизительным требованиям, а также из-за отказа "поработать на родину" (и ее лагерек) с метлой в руках или на уборке снега Борис прошлой осенью трижды оказывался в карцере. Потом его перевели в ОСУОН (тюрьму в тюрьме). И теперь в московском СИЗО "Водник" редактора "Радикальной политики" пытаются заставить подметать пол и вытирать пыль и угрожают карцером. Стомахин категорически отказывается выполнять подобного рода указания и готов в случае давления на него объявить сухую голодовку. Об этом он недавно писал в письмах на волю. Об этом рассказывала нам и адвокат Светлана Сидоркина.

Хочется еще раз поблагодарить Игоря Шесткова за интересный и очень актуальный сборник, экземпляры которого он разослал по европейским библиотекам, а также в США. Пусть в цивилизованных странах получат представление - из первых рук, из писем заключенного - о бесновании "нацлидера" Путина, окончательно возомнившего себя Сталиным и стремительно возвращающего население РФ за колючую проволоку - как виртуально (при помощи цензуры в сети), так и физически, уголовными сроками за инакомыслие. В сегодняшей Русне опубликовать да еще растиражировать такую книгу, к сожалению, не представляется возможным. Но зато ее легко можно скачать в сети, на сайте "Патриофил". Также можно заказать эту книгу за рубежами нашей суровой родины и получить экземпляр по почте.

Адвокат Светлана Сидоркина рассказала собравшимся о новом деле, возбужденном против Бориса по "старой" статье - 205.2, ч.1 УК РФ - в связи с якобы одобрением им теракта в Волгограде в декабре 2014 года. Это "одобрение" было опубликовано неизвестным лицом в интернете от имени Стомахина под заголовком "Или пару вокзалов взорвать железнодорожных". Неувязка, несостоятельность обвинения состоит в том, что радикальный публицист, находясь за решеткой, под охраной, сам выкладывать в сеть свои статьи не может, а все письма проходят цензуру. Автороведческая экспертиза текстов была составлена Институтом криминалистики ФСБ. Специалистов нетрудно заподозрить в некоторой ангажированности... Поэтому Светлана настаивает на необходимости составления независимой рецензии на такую экспертизу - для определения вероятности авторства Стомахина. Добросовестный эксперт у нее на примете имеется, надо только заключить с ним договор, собрав для этого 50 тысяч рублей для оплаты гонорара. Таким образом, был объявлен сбор средств для защиты политузника, в общую копилку были внесены первые несколько тысяч. За что мы благодарим еще раз жертвователей.

7 апреля в Московском окружном военном суде (Госпитальный пер., 4 а) состоится очередное заседание "суда" над Борисом, приглашаем всех туда к 11 утра. Проезд от метро "Сокольники" 78-м автобусом до остановки "Госпитальный переулок". Было уже три заседания, театр абсурда предстал перед зрителями незабываемый. Бориса держали в стеклянном аквариуме, просунув ему туда через узкую прорезь микрофон. Никому не давали приближаться, даже 70-летнюю Регину Леонидовну, маму политзека, грубо отгоняли на большое расстояние. "Прокурор" Андрей Данилов читал выдержки из обвинения, нарочито тихо и невнятно бормоча себе что-то под нос на протяжении долгих часов, до пяти вечера. Неоднократные требования говорить громче им игнорировались, несмотря даже на просьбы "судьи" Алексея Гринева.

Еще нам пытались в тот день помешать - по традиции - аплодировать в коридоре судилища уводимому конвоем узнику, а также скандировать слова поддержки. Но это им не удалось, и смею заверить всех интересующихся - не удастся и впредь. Перед заседанием я провела у здания "суда" одиночный пикет в поддержку Стомахина.

Сожалеем, что не удалось по скайпу воссоединиться (по техническим причинам) с Виктором Корбом, омским публицистом, координатором Комитета защиты Стомахина. Но зато нам удалось установить видеосвязь с Александром Зеличенко, писателем и публицистом. Выдержки из выступления Михаила Агафонова (члена КЗС, редактора, политбеженца, проживающего в Киеве) зачитала собравшимся Елена Морозова. Вообще хочется сердечно поблагодарить всех приехавших в то утро в "Сахарницу" гражданских активистов: Катю Мальдон, Алексея Домникова, Надира Фатова, Елену Глушко, Стаса Позднякова и других собравшихся в Круглом зале. Надеемся, что в следующий раз и гостей, и прессы ( а также освещения события в интернете) будет намного больше.

Слава Украине.
Смерть фашистской империи Путина.
Россия будет свободной.

Нам давно нужен режиссер. Жесткий и властный. Нам давно нужна цензура. Нам, которые прошли и помнят тот ужас абсолютного и необратимого уничтожения всего и вся за несколько месяцев 25 лет назад. Уничтожения в пучинах ликующей свободы даже самих себя.
Пора собираться и начинать новый путь к созиданию страны. Не обращая внимания ни на какие кульбиты свободных мастеров и творческих личностей. Ваше дело - не лезть под руки.

Сергей Роганов, философ

"Вот я тебя как высеку, так ты у меня будешь знать..."
"Как милости вашей будет завгодно", отвечал на все согласный Селифан: "коли высечь, то и высечь; я ничуть не прочь от того. Почему ж не посечь, коли за дело? на то воля господская. Оно нужно посечь потому, что мужик балуется, порядок нужно наблюдать. Коли за дело, то и посеки; почему ж не посечь?"
На такое рассуждение барин совершенно не нашелся что отвечать.

Николай Гоголь. "Мертвые души"

А с "Тангейзером" абсолютно понятная ситуация - человек искал не художественное решение, а он искал, если хотите, скандал, провокацию... Тут ведь проблема вот в чем: этот скандал художественный или он просто придуман для того, чтобы он был? Я считаю, что здесь он просто придуман: ну почему он посадил Иисуса, а не Магомета или Моисея, почему?.. Прецеденты были. И у Булгакова были прецеденты, масса была прецедентов. Речь не об этом. Речь идет о другом. Да, конечно, ты свободный художник. Но это же будет играться на сцене. Это будут смотреть люди. А если это людям не понравилось?.. Поэтому ему урок, что не надо за счет Иисуса нашего Христа самовыражаться... Наша христианская мораль, христианское сознание, оно же гораздо шире такой воцерковленности регулярной, когда ты и храм посещаешь, и исповедуешься. При советской власти вообще церквей почти не было... Тем не менее в целом этика-то оставалась христианская у нас, даже в Кодексе строителя коммунизма, если отбросить марксистскую фразеологию, фактически те же самые ценности. Вот об этом я говорю.

Юрий Поляков, писатель, главный редактор "Литературной газеты"

Тут кум-комедиант позволил себе сказать следующее:
- Так вот, ваше величество, я хотел всеподданнейше испросить разрешение на представление "Тартюфа".
Изумление поразило кума-короля.
- Но, господин де Мольер, - сказал король, с великим любопытством глядя в глаза собеседнику, - все единодушно утверждают, что в вашей пьесе содержатся насмешки над религией и благочестием?..
- Осмелюсь доложить вашему величеству, - задушевно ответил покумившийся с королем артист, - благочестие бывает истинным и ложным...
- Это так, - отозвался крестный отец, не спуская взора с Мольера, - но опять-таки, вы извините меня за откровенность, все говорят, что в вашей пьесе нельзя разобрать, над каким благочестием вы смеетесь, над истинным или ложным? Ради бога, извините меня, я не знаток в этих вопросах, - добавил к этому как всегда вежливый король.
Помолчали. А потом король сказал:
- Так что я уж вас попрошу эту пьесу не играть.

Михаил Булгаков. "Жизнь господина де Мольера"