статья Чему ни быть, войны не миновать

Илья Мильштейн, 17.03.2003
Фото АР

Фото АР

Если верить разнообразным кассандрам, выступающим в эти дни в российских и западных СМИ, то война Буша-младшего с Ираком уже начинается. Счет идет на дни, часы, секунды. Возможно, так оно и есть. Оттого имеет смысл, покуда "мать всех бомб" и ее детишки изготовились к недолгому полету, в последний раз взглянуть на поле боя. При вспышке блица попытаться понять, кто за что воюет, кто и почему уклоняется. Потом времени уже не будет.

Отметим сразу одну черту, которая объединяет всех участников этого конфликта, – чистосердечность. Саддам, который еще может предотвратить войну, подав в отставку, искренне сражается за власть. Люди этого типа, клинически безумные в своей страсти, хорошо умеют произносить слова об интересах народа, их избравшего, сами в это верят, но смысл подобных словосочетаний от них, как правило, ускользает. Только представить на минуту, что тов. Сталин в интересах советских граждан или даже партии подает в отставку, напутствует своего преемника, добровольно отправляется в эмиграцию... Судя по многочисленным воспоминаниям его соратников, самый страшный момент в их жизни наступил на пленуме ЦК после XIX съезда, когда наш Саддам Виссарионович попросился на покой и зорко оглядел присутствующих. Впрочем, инстинкт самосохранения не чужд и безумцам, так что вполне возможно, что иракский вождь навсегда где-нибудь скроется, как бен Ладен. Но это может произойти только после начала войны. Он доиграет до конца и сбежит лишь тогда, когда спасаться будет уже поздно. Разумеется, не ему, а мирным гражданам.

Американцы прямодушно избывают позор 11 сентября. Это единственный серьезный повод к войне, поскольку веских доказательств того, что Багдад лжет насчет оружия массового уничтожения, инспектора ООН не представили, а на прямом участии Саддама в терактах не настаивает даже Рамсфелд. Это война, которую Буш и его советники рассматривают как "очистительную" в прямом смысле этого слова, родственного древнерусскому существительному "зачистки". Президент-юниор искренне верит в то, что после свержения багдадского фюрера мир станет лучше. Как после югославской войны: столько крику было, но все кончилось миром, а Милошевич протирает штаны на скамье подсудимых в Гааге. О том, что зло порождает зло, христианин Джордж знает из одной старой книжки, но то книжка, а тут жизнь. Реальная политика, реальный избиратель, реальный мир. В Америке нельзя угонять самолеты и направлять их на небоскребы – таков закон. Буш-младший твердо следует его духу и букве.

Политики, представляющие Европу, которую недавно обозвали "старой", также исходят из собственных убеждений и строгих принципов. Речь идет о непререкаемой ценности человеческой жизни, и, следуя настроениям своих избирателей, которые столь же тверды в отстаивании этой моральной нормы, они с чистым сердцем выступают против войны. Милошевич формально нарушал международные законы, увлекшись этническими чистками, поэтому был достоин точечного перевоспитания. Путин и его армия занимаются тем же самым, оттого имеет смысл – хотя бы в рамках ПАСЕ – осторожно поговорить о чеченском трибунале. Саддам – злодей и диктатор, но сегодня он, кривясь и дергаясь, не мешает инспекторам ООН обыскивать его дворцы и военные склады. Сегодня он не убивает курдов, поэтому война с многотысячными жертвами – слишком высокая плата за личную неприязнь бушевского клана к президенту Ирака и недостоверные сведения о наличии у Багдада оружия массового уничтожения. Поэтому Ширак и Шредер голосуют против войны.

Наконец, Россия, которая в эти дни грозит воспользоваться своим правом вето на голосовании в Совбезе ООН, тоже ведет свою весьма откровенную игру. Причем сразу по всем направлениям, что сближает Кремль со многими участниками конфликта. Москве близок Саддам с его неприкрытой жаждой власти и давними связями с нашенскими политиками. Москве близок Буш – своей решительностью в борьбе с террором и глобальными представлениями о временных и пространственных рамках этой борьбы. Москве близка старая Европа, особенно в той ее части, где уже окончательно вызревают и формируются антиамериканские настроения. Единственное, что в Кремле понимают с большим трудом и легкой усмешкой, – это разговоры гуманитарного плана. Дважды разбомбив и зачистив целый народ и предложив ему теперь закрепить достигнутое на референдуме, наши руководители умеют, конечно, почти не сбиваясь говорить о "ценности человеческой жизни", но в их устах этот речевой оборот звучит как дурной перевод с иностранного. Что опять-таки сближает их с Саддамом.

Вот таким представляется сегодня групповой снимок накануне иракской войны. За неделю, за сутки, за час, за миг до начала широко объявленной контртеррористической операции. Улыбнитесь, господа, - сейчас вылетит птичка.

Илья Мильштейн, 17.03.2003


новость Новости по теме