Дорогие друзья!

Мы призываем вас выступить в защиту умирающего в тюрьме Красноярска чеченца Зубайра Зубайраева.

О его судьбе не раз писали журналисты и правозащитники. Крайне жестокое обращение с ним в колониях Волгограда ( сотрудники ЛИУ-15 прибивали ступни его ног к полу гвоздями ) получило огласку в феврале-марте 2009 года, а журналистка из Волгограда Елена Маглеванная была вынуждена покинуть страну в результате преследования властей за публикации о Зубайраеве.

Однако с тех пор положение Зубайраева ухудшилось. Его регулярно жестоко избивают в тюрьме Минусинска под Красноярском. У него сломан позвоночник, не действует рука и нога, он — лежачий больной, но его продолжают избивать даже в таком состоянии. Каждый раз, когда его кто-либо посещает, он рассказывает правду о том, как с ним обращаются, и за это его подвергают новым избиениям.

Как свидетельствует заявление общественной организации Екатеринбурга «Мастерская судебных тяжб» о Зубайраеве, Минусинская тюрьма славится как место убийства заключенных. Зубайраев рассказал правозащитникам правду о том, как подвергался пыткам на следствии, как был осужден по сфабрикованному обвинению, за что не раз получал угрозы, что он не выйдет на свободу, его убьют в тюрьме и представят это как самоубийство.

Ситуация с Зубайраевым имеет также национальную подоплеку. Так, например, в присутствии членов Общественной наблюдательной комиссии Красноярского края и адвоката Качанова Р. Е., начальник СИЗО № 1 Красноярского края во всеуслышание называл Зубайраева «ваххабитом» и обвинял в каких-то убийствах, в то время как в приговоре у Зубайраева таких обвинений нет. Штампы «террорист», «ваххабит», «боевик» определяют крайне жестокое отношение некоторых сотрудников ФСИН, включая начальников тюрем и колоний, к заключенным чеченцам, что способствует разжиганию межнациональной розни и преступлениям по отношению к ним на национальной почве.

На свидания с адвокатом Зубайраева приносят на плечах другие заключенные, он лежит во время свидания на полу, не имея возможности ни пошевелиться, ни перевернуться на бок или спину, испытывая при этом мучительные боли. Без посторонней помощи Зубайр Зубайраев не может ни помыться, ни отправить естественные человеческие потребности, так как из-за сломанного охранниками в тюремной больнице Красноярска (КТБ-1) позвоночника он закован в железный корсет. Факты чудовищных пыток и издевательств над тяжелобольным заключенным Зубайраевым администрацией скрываются, тюремные медицинские работники не фиксируют данные о состоянии его здоровья в медицинских документах.

Недавно Зубайраева посетил адвокат и еще раз воочию убедился в его тяжелом состоянии.

В связи с непосредственной угрозой жизни и невозможностью дальнейшего отбывания наказания Зубайраева З. И. мы настаиваем на его досрочном освобождении по состоянию здоровья.

Мы призываем журналистов, правозащитников и всех неравнодушных граждан включиться в кампанию по спасению жизни заключенному Зубайру Зубайраеву.

Освобождение Зубайра Зубайраева важно для изменения правового и нравственного климата в стране, где сотрудники тюрем, убежденные в собственной безнаказанности и вседозволенности, позволяют себе выступать в роли палачей.

Российское общество не должно допустить пополнения списка жертв системы, убившей Сергея Магнитского и Василия Алексаняна.

(Подписи правозащитников)

Так совпало, что похороны Василия Алексаняна состоялись накануне пятой годовщины гибели Анны Политковской. И в том, и в другом случае мы имеем дело с политическими убийствами, отличными друг от друга лишь по форме. И эти две судьбы — по всему абсолютно разные, можно сравнить на основании силы характера личности, бескомпромиссности, смелости и обостренного чувства справедливости.

На похороны Василия Алексаняна вчера пришло очень много людей, так что большой траурный зал крематория Хованского кладбища показался в какой-то момент тесным. Люди несли и несли цветы ко гробу, так что цветам уже не хватало места, и сотрудницы крематория несли охапки не уместившиеся гвоздик, роз и хризантем к фотографии слева от изголовья, накладывая горы цветов вдоль фасадной стены зала. Молодой священник отпевал Василия Алексаняна на армянском языке душевно и искренне, так что все могли оценить красоту армянских духовных песнопений. Затем он передал горсть земли родным Алексаняна и те крестообразно положили ее во гроб. Георгий Гарникович, отец Василия Алексаняна, объяснил пришедшим, что в тюрьме его сын пришел к Богу, он крещен в армянской церкви, и потому так важно здесь было отпевание. Затем, встав у изголовья гроба, короткую речь произнесла Марина Филипповна Ходорковская. Она сказала, что смерть этого молодого и талантливого человека — убийство, и что убийцы его должны понести наказание по заслугам. Георгий Гарникович в свою очередь сказал, что вера, к которой пришел его сын, призывает к добру и миру, и потому мы должны быть добрее. Утверждение об убийстве он подтвердил, засвидетельствовав, что до ареста у сына было отличное здоровье. Затем люди получили возможность подойти к усопшему, высказать слова соболезнования отцу и братьям Василия, задержаться на мгновение рядом с его мамой, сидевшей у гроба.

Люди самые разные — и адвокаты, и бывшие сослуживцы, и родные, и друзья родителей, и общественные активисты, участвовавшие в уличных акциях в защиту Алексаняна, и журналисты — все объединились здесь в каком-то молчаливом потрясении этой гибелью. Выйдя из зала крематория, Георгий Гарникович сказал в ответ корреспондентам, что у Василия было острое восприятие справедливости с самого детства. Себя же он винит в том, что не дал сыну чувства самосохранения. Он считает это чувство национальным, поскольку его народ подвергался в истории геноциду, и потому армяне имеют обыкновение быть в житейских делах осторожными ради сохранения рода, не лезть, что называется, на рожон. У Василия же это чувство полностью отсутствовало. «Василий очень любил Армению и любил ездить туда, но он и «обожал Россию», был воспитан на русской культуре. Окончив Гарвард, Василий имел возможность остаться работать за рубежом, ему предлагали престижные вакансии в разных странах, но он вернулся в домой, а когда его позвали в ЮКОС, пошел туда не ради денег, первый год он вообще получал гроши, его просто увлекли масштабные начинания Ходорковского».

Георгий Алексанян, по профессии физик, приехал из Армении в Москву в студенческие годы, здесь женился и вырастил троих сыновей. Василий был по счету вторым сыном. Из отзывов друзей семьи, пришедших в большом количестве на похороны, можно было понять, какой удивительно сплоченной, дружной и сердечной была семья Алексанянов, как любили друзья приходить к ним в гости. Георгий Гарникович рассказал о студенческих годах сына. Василий учился сначала на вечернем отделении юридического факультета МГУ, и отец устроил его работать садовником в институте химической физики. Уже тогда сослуживцы, глядя на трудоспособность Василия, говорили: «Ну у вас и сын, он далеко пойдет...»

Чтобы перевестись на дневное отделение, Василию нужно было сдать 2 сессии на одни пятерки и дополнительные экзамены, включая латынь. Все это ему удалось. «После этого я начал в него верить, я увидел, что он по-настоящему умеет работать и у него есть способности», - сказал Георгий Гарникович. В Гарвард Василия рекомендовали также по результатам блестящей учебы. В студенчестве Василий за две недели освоил латынь, а в тюрьме он выучил итальянский настолько, что мог после освобождения переводить отцу на русский итальянские радиопередачи.

На днях, разбирая документы сына, Георгий Гарникович наткнулся на ящики, битком набитые квитанциями благотворительных переводов: Василий Алексанян посылал их тяжело больным детям, которым требуется помощь на лечение, а информацию о них он находил в интернете.

Очевидно, что в лице Василия Алексаняна система убила не только ни в чем не повинного человека, но и человека высоких нравственных принципов и редких качеств, талантливого, мужественного, работоспособного, каким любое здоровое общество дорожило бы и гордилось.

Григорий, младший брат Василия Алексаняна, рассказал, что когда начались аресты сотрудников ЮКОСа, он попытался уговорить брата уехать, но Василий реагировал резко: «Они не имеют права меня арестовать!» После ареста Ходорковского Василий стал еще более активно работать, восполняя отсутствие тех, кто поспешил из ЮКОСа разбежаться.

В следственном изоляторе Алексаняну создавали особо тяжелые условия в отместку за его бескомпромиссность. Когда смертельная болезнь стала стремительно развиваться, он не только категорически отказался вести разговоры о даче ложных показаний в обмен на свободу, но и огласил имена предлагавших ему грязную сделку во всеуслышание в Верховном суде, несмотря на то, что находился во власти этих людей.

Василий Алексанян был бы жив сегодня, если бы пошел тогда на компромисс. И жил бы еще долго, если бы не сам его противозаконный арест. Поэтому можно смело сказать, что он не просто был убит, а погиб в противостоянии системе. И еще раз хочется вспомнить слова Алексаняна, произнесенные из-за решетки: «Если уж такая жертва приносится мною, вольно или невольно, она должна пробудить сознание у людей. Помочь увидеть им то, что происходит в стране...»

Жесткие слова Марины Филипповны Ходорковской, которая посылает проклятия палачам, и мягкие слова Георгия Гарниковича Алексаняна о той доброте, к которой призывает принятая Василием Алексаняном вера, могут и должны гармонично сочетаться в том душевном пробуждении и в том противостоянии злу, к которым взывает память о судьбе Василия Алексаняна.

О том, что Василия Алексаняна убил сегодняшний ФСИН (ГУЛАГ), наша неправосудно-карательная система и бесчеловечность ее чиновников, прозвучало уже немало слов. Без малого три года назад, когда Алексанян был поставлен следователями и тюремщиками на край могилы, потребовались неимоверные усилия неравнодушных людей, чтобы вызволить смертельно больного человека из заключения и дать ему возможность умереть дома.

Сергея Магнитского вызволить не удалось - он умер в неволе. Грустно осознавать, что и его, может быть, удалось бы вырвать из клешней системы, если бы общественность узнала о его судьбе вовремя.

Другой контингент узников сегодняшнего ГУЛАГа — чеченцы, без вины обвиненные в пособничестве террористам и вынужденные к самооговору. Они отбывают наказание вдали от своей республики, и нередко их жизнь превращается в нескончаемую пытку.

О судьбе одного из них, Зубайра Зубайраева я уже писала в марте и июне 2009 года — о том, как несправедливо он получил свой приговор, как его пытали на следствии и каким чудовищным истязаниям он подвергался в колониях Волгограда. Позже Зубайраева перевели в тюрьму Красноярска.

Сейчас его близкие опять в тревоге. Хоть срок заканчивается скоро, они уже не надеются увидеть Зубайра живым. Посетившие его адвокаты и представители общественных организаций свидетельствуют: Зубайраев превращен в инвалида, у него сломан позвоночник, оно медицинская помощь ему по-прежнему не оказывается, а избиения лежачего продолжаются.

3 октября Зубайраева посетил адвокат Базуев. Подзащитный рассказал ему, что 28 сентября, после того как его посетили двое правозащитников, ему тут же стали угрожать расправой за жалобы вошедшие в кабинет сотрудники тюрьмы, а когда они из кабинета вышли, вошел офицер в звании капитана и начал избивать Зубайраева ногами. При этом капитан дал понять, что это наказание за жалобы.

Правозащитник Владимир Шаклеин свидетельствует: "На свидание Зубайраева фактически на своей спине приносил заключенный из другой камеры... Зубайра клали на пол у батареи, так как сидеть он из-за острой боли не в состоянии... Из-за невозможности сидеть и самостоятельно ходить Зубайраев не может выходить на прогулки, посещать туалет (без помощи других), а также принимать душ. На тюремной куртке у Зубайраева картонный трафарет с фотографией и надписью "Склонен к самоубийству". Как пояснил сам Зубайраев, это ложь с целью возможного списания смертельных пыток и истязаний на "самоубийство".

Шаклеин также передает слова Зубайраева о том, что начальник тюрьмы Минусинска Мисюра сам лично неоднократно принимал участие в его избиениях, имея соответствующий опыт, так как "служил в Чернокозове".

Тюремщики привыкли, что с помощью побоев можно добиться от заключенных полной покорности. Привыкли к своей безнаказанности. А Зубайраев отказывается замалчивать правду об избиениях, за что получает новые и новые побои. Если за Зубайраева не вступится общественность, его забьют до смерти.

Мать Зубайраева Залпа обратилась к секретарю Общественной палаты Евгению Велихову с просьбой спасти сына. Его сестра Малика просит у правозащитников посодействовать переводу Зубайраева в другой регион. Однако до окончания срока Зубайру Зубайраеву осталось меньше года, и есть смысл добиваться его освобождения по состоянию здоровья.

Я помню, что сказал из-за решетки Василий Алексанян 1 февраля 2008 года: "ГУЛАГ жив... Система таким образом сделана, что любой невиновный человек может быть схвачен и обвинен в любом преступлении... Вы знаете, осознание собственной правоты дает мне большую силу... Если мы будем жить по заповедям, которые Господь завещал, — вот всего этого не будет, понимаете... Я надеюсь, что прозрение придет когда-нибудь. Не должно такого происходить. Невозможно это терпеть. Если уж такая жертва приносится мною, вольно или невольно, она должна пробудить сознание у людей. Помочь увидеть им то, что происходит в стране..."

Сегодня, когда Алексаняна уже нет, надо еще острее прочувствовать эти его слова и помнить их, осознавая свою ответственность за творящийся беспредел власти и не уставая защищать попавших в жернова этой бесчеловечной системы.

27 сентября в Сахаровском центре прошла встреча с Алексеем Козловым, освобожденным 21 сентября из колонии в Пермском крае. Людей пришло много, что, очевидно, свидетельствует об острой актуальности темы незаконных репрессий, ужасающего состояния нашей судебно-следственной системы и сегодняшнего ГУЛАГа. Освобождение Алексея Козлова стало возможным благодаря его решимости методично доказывать свою невиновность и неустанным усилиям его жены, журналистки Ольги Романовой.

На открытой дискуссии «Заказные уголовные дела: как призвать к ответу исполнителей» кроме Алексея Козлова выступили Владимир Осечкин, также прошедший через неправосудные преследования и заключение, Елена Панфилова, директор Центра антикоррупционных исследований и инициатив "Трансперенси Интернешнл-Р" и Асмик Новикова, руководитель исследовательских программ фонда "Общественный вердикт».

Алексей Козлов рассказал о своих мытарствах, о невозможности доказать свою правоту в суде. Ни одно ходатайство, поданное им во время суда, удовлетворено не было, более 100 жалоб, направленных им и его защитой в различные инстанции от прокуратуры до ФСБ, не дали результата.

«Не нужно обращать внимания на такие мелочи, как само судебное производство, — с горькой иронией сказал Козлов. — Приговор, что бы вы ни говорили, будет обвинительным. Нужно обращать внимание на те фальшивые, поддельные документы, которые в любом случае в вашем деле будут. Настаивать на их исследовании. Привлекать внимание людей».

Случай Алексея Козлова не единичный, а системный. В местах заключения Алексей встретился с Сергеем Шимкевичем, бывшим главой "Томскнефти" (дочерней компании "ЮКОСа"), осужденным на 13 лет заключения. В его рассказе Алексей Козлов в точности узнал ту схему, по которой фабриковали его собственное дело.

«Надо понимать, что основная задача человека, который попал в такую ситуацию, — это сделать историю максимально публичной, привлечь коллег, как было в деле химиков... Нельзя сдаваться. Кроме нас самих нам никто не поможет».

Борьба за справедливость создает сложности для заключенного, ужесточает его положение. Ведь его освобождение невыгодно тем, кто «заказал» дело и кто его фабриковал. Известны случаи, когда прямо перед судом по УДО к людям приезжали следователи и говорили: «Признай свою вину — и выйдешь по УДО. Иначе не выйдешь». Нередки и такие ситуации: у человека 5-6 поощрений, ни одного нарушения, все основания для УДО, но за три дня до суда его сажают в ШИЗО, признают злостным нарушителем, и суд на этом основании отказывает в УДО.

«Случай с отказом в УДО Платону Лебедеву не является редкостью, это типичная для подобных дел ситуация. У человека, который попадает в эту систему, с каждым шагом все меньше шансов на справедливое правосудие. В момент, когда заказчик принес следователю деньги, только он один заинтересован в вашем аресте. Но когда дело прошло уровень следователя, который поставил свою подпись, прокурора, судьи и дальнейшие инстанции, уже все эти люди заинтересованы в том, чтобы вы не вышли, чтобы не добились справедливости, потому что в случае отмены приговора они должны нести ответственность. Вы начинаете бороться уже со всей системой. Корпоративный дух работает, своих они не сдают. И вышестоящие суды защищают свои узко корпоративные интересы. Поэтому добиться справедливости так сложно. Необходимо объединяться и все делать публичным, это единственный рецепт для того, чтобы следователи и прокуроры начали бояться, что их незаконные действия будут разоблачены».

Удивительное впечатление производит сам Алексей Козлов, который, едва освободившись, готов продолжать борьбу и помогать другим людям отстаивать свою невиновность. Находясь в заключении, он вел интернет-дневник, ставший известным как "Бутырка-блог". Дело его еще не закончилось, оно направлено в суд на повторное разбирательство, и Алексею предстоит этот суд еще пройти.

Не менее сильное впечатление производит личность Владимира Осечкина, бывшего предпринимателя, который освободился из заключения в июне этого года и активно занялся правозащитной деятельностью.

(Читать про Осечкина и смотреть фото)

В Ленинском районном суде города Томска идет примечательный судебный процесс. На скамье подсудимых книга "Бхагавадгита" как она есть". Дело возбуждено по иску прокурора города Томска Виктора Федотова, который просит признать книгу экстремистской.

На самом деле, я полагаю, прокурора беспокоит не столько "Бхагавадгита", сколько местные кришнаиты, к которым — ну надо же как-нибудь придраться. Им уже снесли дома в поселке Кандинка (восемь семей с детьми остались без крова), теперь вот ищут, как видно, повод кого-нибудь посадить за распространение «экстремизма».

Снос домов прокурор экстремизмом, конечно же, не считает, а вот книгу — очень хочет считать. "Бхагавадгита" стоит первой в «списке Бродского», где поэт перечислил книги, которые должен прочитать каждый. Но с такими прокурорами, как Федотов, скоро и Бродский окажется «экстремистом».

Прежде чем бороться с экстремизмом, нужно все же определить, что же это такое. «В разных странах и в разные времена было дано много разных юридических и научных определений понятию «экстремизм». Единого определения на сегодняшний день не существует», — говорит Википедия. Именно этим, надо полагать, руководствовались судьи Конституционного суда РФ в 1993 году, когда в одном из ельцинских указов замаячил злополучный термин. Суд постановил тогда «признать не имеющим юридического значения содержащееся в данном пункте Указа понятие «экстремистские элементы», поскольку оно не имеет определенного юридического содержания, что может при применении Указа привести к нарушению конституционных прав граждан» (постановление КС РФ от 12.02.93 №3-П).

Однако с приходом к власти выходцев из КГБ всевозможные статьи и постановления об ответственности за «экстремизм» так и полезли в уголовное законодательство. А что, собственно, еще нужно репрессивной системе, как не термин, который можно трактовать сколь угодно широко, чтобы использовать для политических репрессий — как некогда антисоветскую агитацию и пропаганду? При этом авторы всевозможных «антиэкстремистских» заказов не стесняются того, что оперируют в юридической практике с не юридическим термином.

Лет пять назад в одном районном суде Москвы судили за «призывы к экстремизму» Бориса Стомахина. Вызвали эксперта, а тот на вопрос адвоката о том, что же такое экстремизм, не смог дать ответа. Не в его, мол, это компетенции. Однако же на основании экспертизы этого «специалиста» человека приговорили к 5 годам заключения, которые он отбыл полностью.

Между тем закон един для всех — почему же за куда более растиражированные призывы к экстремизму их авторы не несут понесли ответственности? «Мочить в сортире» — разве это не призыв к экстремизму? А он, между прочим, не только был распространен несоизмеримо шире, но и последствия имел необратимые — реальную человеческую кровь, массовую гибель ни в чем не повинных людей.

Но экстремизм — это все-таки прежде всего действие. В Шанхайской конвенции 2001 года, подписанной и ратифицированной Россией, в определении экстремизма упомянуто и «насильственное посягательство на общественную безопасность». Последние 10-12 лет в нашей стране экстремизм так и кипит. Взрывы жилых домов осенью 1999-го. Ракетный обстрел рынка в Грозном, превративший забитое людьми пространство в кровавое месиво. Удары с воздуха по бегущим от начавшихся в Грозном военных действий. Интенсивные бомбардировки города и многолюдных чеченских сел. Я уж не говорю о кровавой зачистке в Алдах и подобных ей карательных акциях, об уведенных силовиками из дома и затем исчезнувших людях, о массовом применении жесточайших пыток... Этот кровавый конвейер поставил под угрозу безопасность всего населения России, расплодив уверенных в своей безнаказанности лиц в погонах, привыкших удовлетворять потребность в жестокости, не считаясь с законом.

А разве не экстремизм убийство Зелимхана Яндарбиева в Катаре, радиоактивное отравление Александра Литвиненко в Лондоне? А отравление газом заложников на Дубровке, которых убили, вместо того чтобы спасти, пальба по школе с детьми-заложниками в Беслане — разве все это не экстремизм?

Можно вспомнить и бойню в Благовещенске, и повсеместное применение пыток в органах дознания. Дичайшим экстремизмом является массовая преступность сотрудников милиции-полиции, направленная против граждан, которых они обязаны защищать.

Так что же удивляться тому, что экстремизм разросся в стране? Что в юных головах, вдохновленных экстремизмом властей, не вызревают иные представления о методах борьбы со злом кроме экстремистских? Разве не экстремизм сотрудников милиции породил явление приморских партизан?

Сейчас вдруг хватились: ох, сколько же экстремизма вокруг, и почему же это мы вальс не танцуем... Однако г-ну Нургалиеву надо бы знать, что бороться с экстремизмом экстремистскими же методами — это все равно что отчерпывать воду, хлещущую из крана. 7,5 тысяч сайтов он назвал экстремистскими — но на каком основании? По заключениям экспертов? Если нет, то не экстремизм ли это, когда высокое должностное лицо без веских юридических оснований делает такие заявления? Ведь подобные высказывания, произнесенные с высокой трибуны, могут спровоцировать нездоровые настроения в силовых структурах, привести в конечном итоге к массовым нарушениям прав человека. А разве это само по себе не экстремизм?

Однако же и заключения экспертов, и решения судов по подобным делам, как правило, более чем сомнительны, в лучшем случае анекдотичны. Является ли текст экстремистским или нет — это еще вопрос, а само явление заказной экспертизы текста куда больше смахивает на экстремизм. Потому что такими методами можно засудить за что угодно, даже за некоторые тексты Пушкина или Лермонтова.

На мой взгляд, лучшим средством борьбы с экстремизмом было бы сегодня резкое сокращение численности силовых структур и упразднение центров «Э». На содержание всей этой гвардии уходят огромные деньги — куда полезнее их было бы потратить на подготовку педагогов, ученых, врачей, художников, музыкантов — исполнителей того же вальса... Высшее образование неплохо бы сделать доступным каждому человеку - вот и станет меньше экстремизма.

А вот что действительно мог бы сделать г-н Нургалиев, так это объявить борьбу с экстремизмом в своем собственном ведомстве. Разобраться с сотрудниками полиции, которые совершают уголовные преступления. Разобраться с тем, почему при проведении гражданских акций по 31-м числам и в защиту Таисии Осиповой у Соловецкого камня сотрудниками силовых структур применялись жестокие методы разгона. Людям при задержании наносили увечья, применяли садистские приемы — а ведь все это тоже экстремизм.

Вот с этого и начать бы господину Нургалиеву борьбу с экстремизмом - с привлечения к уголовной ответственности сотрудников силовых структур. Разобраться, кто отдает такие приказы, не побояться об этом заявить на высоком уровне. Да и понять, наконец, что с экстремизмом нельзя бороться репрессивными методами - он от этого только усиливается.

Неплохо бы начальникам силовых ведомств, вместо того чтобы следить, что читает и чем дышит молодежь, поинтересоваться кругом чтения своих сотрудников, позаботиться об их этическом, эстетическом и нравственном воспитании.

Впрочем, какой навар будет от этого силовому ведомству? Полицейские станут вежливыми, экстремизма резко поубавится — а с кем же тогда сражаться? С обычной преступностью бороться не так выгодно, а вот с экстремизмом — прибыли много, тут средства из бюджета можно качать. Куда проще древнюю "Бхагавадгиту" отдать под суд: и галочка о проделанной работе будет стоять, и экстремизм никуда не денется — будет чему противостоять.

В письме уважаемых людей, поверивших в "доброго следователя" (хоть среди подписавших есть и люди, пережившие настоящее следствие на собственной шкуре), содержится небольшой перечень личных заслуг действующего президента РФ. Среди них названы "гуманизация и повышение качества судебной системы", выразившиеся в отмене низшего порога наказания по ряду статей УК, предложение отменить уголовную ответственность за клевету и практику арестов до суда за экономические преступления (пока что не осуществленное), защита свободы слова (утверждение весьма сомнительное) и оправдание Олега Орлова.

О том, как проходит "гуманизация" судебной системы, наглядно свидетельствует дело Таисии Осиповой: следствие беззастенчиво фабрикует ложное обвинение против женщины, страдающей тяжелой формой диабета, а суд бестрепетно назначает ей срок заключения в смертельных для нее условиях СИЗО, разлучая при этом с малолетней дочерью.

В этом деле наглядно продемонстрировано все: и повсеместная практика фабрикации уголовных дел по прихоти того или иного звена руководства, и произвол суда, и хладнокровная жестокость системы.

Мы видим эту "гуманизацию" и на примере разгона мирных гражданских акций в поддержку Таисии Осиповой у Соловецкого камня, где не нарушающих никакого закона людей избивают и тащат в автозаки, держат сутками без суда в душных ОВД, применяют садистские приемы при задержании. И это происходит в самом центре Москвы, под носом, можно сказать, у гаранта Конституции. Очевидно, что тактика беззаконного подавления мирных гражданских инициатив становится раз от раза все более жестокой.

Оправдание Олега Орлова - это, пожалуй, единственное положительное событие из всех перечисленных уважаемыми поклонниками Дмитрия Медведева. Но грустно сознавать, что единичное исключение из общей тенденции ужесточения политических репрессий и обвинительного уклона судебной системы воспринимается представителями интеллигенции как небывалый прогресс и личная заслуга высшего должностного лица государства.

Но даже если и были бы эти заслуги у Дмитрия Анатольевича, в лице которого уважаемые авторы письма видят альтернативу ими же описанному кошмару его президентства, то их разом перевесили бы на другой чаше весов его же деяния из числа тех, которые авторам письма, как честно они заявляют, не нравятся.

Вспомним хотя бы личное участие президента в разжигании истерии во время грузино-осетинского конфликта три года назад, когда Дмитрий Анатольевич сам называл завышенное в сотни число жертв обстрела Цхинвали 8 августа 2008 года. Это привело к эскалации конфликта, к озлоблению осетинских ополченцев, жертвами которых стали мирные жители дотла сожженных грузинских сел и деревень на территории Южной Осетии и приграничных территорий Грузии. Что это было за "принуждение к миру", ценой каких жертв осуществлялось - ужас военных преступлений тех дней нам предстоит еще осмыслить. А ведь их можно было бы полностью избежать разумной политикой президента страны, будь она ориентирована не на агрессивное бряцание оружием, а на миротворчество.

Другое деяние Дмитрия Анатольевича впору было бы вспомнить как раз в тот день, когда появилось в печати это воззвание его почитателей, - 15 июля, в годовщину гибели Натальи Эстемировой. Когда весь мир был потрясен этим убийством, высшему лицу государства подобало бы подкрепить то соболезнование, которое выразил он родным и близким Наташи, обеспечив честное и объективное расследование преступления. Вместо этого он заявил, что версия причастности Рамзана Кадырова "нас не устраивает". А ведь Дмитрий Анатольевич, будучи юристом, не мог не понимать, что такое давление на следствие является преступлением не только перед памятью Наташи. Это и преступление перед всеми жителями Чеченской Республики, которых она пыталась защитить.

После этого заявления Медведева стали возможны и оскорбительные слова Рамзана Кадырова по адресу убитой, и возбуждение уголовного дела против Олега Орлова, и - самое страшное - фабрикация ложной версии гибели Натальи Эстемировой.

О том, как конструировалась эта версия, подробно рассказали правозащитники и на пресс-конференции 14 июля. После того как в январе 2010 года следственной группе были спущены из МВД и ФСБ наспех склеенные доказательства причастности к убийству Алхазура Башаева, на тот момент уже убитого боевика из села Шалажи, расследование других версий убийства Наташи было приостановлено. Правозащитникам пришлось провести независимое расследование с привлечением экспертов-криминалистов высокого уровня как в России, так и за рубежом, и результат его доказал полную несостоятельность этой версии. 5 июля правозащитники вручили свой доклад лично Дмитрию Анатольевичу Медведеву. Какой же был результат? А такой, что в день гибели Натальи Эстемировой Cледственный комитет РФ как ни в чем не бывало во всеуслышание огласил эту убедительно опровергнутую версию ее убийства.

"Кадыров был растерян и удручен резонансом, вызванным убийством Наташи. Но после заявления Медведева о том, что версия причастности руководства Чечни Кремль не устраивает, он решил, что ему можно все", - сказали правозащитники на вечере памяти Наташи в день ее гибели, прошедшем на прошлой неделе в "Мемориале".

О том, что представляет собой "гуманизация" судебной системы в сегодняшней Чечне, рассказали на той же пресс-конференции правозащитники. Так, 31 мая в Грозном, не знавшем доселе о суде присяжных, прозвучал второй вердикт такого суда. Прогресс? Казалось бы, да. Четверо обвиняемых были оправданы, их выпустили на свободу. Что же дальше? А дальше Рамзан Кадыров устраивает разгон всему судейскому корпусу, в крайне грубой форме обвиняя их в том, что они "оправдывают бандитов". Затем вице-премьер Чечни вызывает всех присяжных и кричит на них. Двоих из отпущенных арестовывают вновь, двое покидают Чечню - так их объявляют ушедшими в лес, а затем происходит невероятное: жюри присяжных принудительно вывозят в лес и требуют от них найти этих двоих оправданных, а отца одного них задерживают.

Такая у нас "гуманизация" судебной системы. Или, возразят мне, это только в Чечне? Но Чечня пока что в составе РФ. Там по-прежнему пропадают без вести люди, по-прежнему пытают задержанных и жгут дома родственников боевиков. Чечня продолжает оставаться зоной полнейшего беспредела силовиков, страха и подавленности населения, типичного тоталитарного режима. И все это происходит на территории Российской Федерации при попустительстве ее президента.

В письме поклонников Дмитрия Анатольевича верно названы преступления путинского правления, такие как "Норд-Ост", Беслан, частые теракты с массовой гибелью людей. Но не названо самое страшное его преступление - война в Чечне: ковровые бомбардировки и тотальное разрушение города Грозного, а затем больших сел (Катыр-Юрт, Гехи-Чу) и других населенных пунктов вдоль линии, по которой в феврале 2000 года ушли из Грозного в горы боевики; многие тысячи погибших детей, стариков и женщин - жертв этих бомбежек и артобстрелов. Зверские "зачистки" с массовой гибелью мирного населения, как это было в поселке Алды в феврале 2000-го. Абсолютное разрушение большого села Комсомольское. И тысячи уведенных силовиками и затем пропавших без вести жителей республики.

Не равнодушие ли большинства населения России к невинным жертвам массовых военных преступлений в Чечне стало прелюдией к тому кошмару в стране, который вполне объективно описали авторы письма в поддержку Медведева?

Грустно, когда умные люди не видят, что оказались в логическом тупике. Президент Медведев не раз уже сам о себе говорил, что не такой уж он и добрый полицейский, а люди все еще хотят верить его нескольким красивым фразам, не подтвержденным ни одним делом. Или легче им жить, слушая эти фразы?

Медведева выбрал Путин. И вовсе не для того, чтобы себя им сменить. Новое избрание Дмитрия Медведева будет благополучным продолжением этого и без того затянувшегося путинского застоя.

Это похоже на какой-то кошмарный сон или бред: в центре Москвы откровенные садисты в форме правоохранителей, типичные оборотни в погонах на глазах у всех истязают людей, выступивших в защиту тяжело больной женщины, против которой другими оборотнями в погонах сфальсифицировано уголовное дело, а в это время всеми уважаемые представители нашей интеллигенции выступают в поддержку... президента Медведева. И это всерьез. Вместо того чтобы в защиту Таисии Осиповой хоть слово сказать - в поддержку соавтора всего этого беспредела выступают!

Ау, совесть нации! В Смоленске без вины держат за решеткой смертельно больную женщину!

Ну да, я понимаю: не всем нравятся отнюдь не либеральные и отнюдь не демократические идеи нацболов. Но при чем здесь это! Молодая женщина смертельно больна, ее дело сфабриковано, ее пребывание под стражей незаконно - какая разница, каких она взглядов и к какому сообществу принадлежит!

В ее защиту нужно сейчас выступать во сто крат сильнее, чем мы выступали не так давно в защиту Светланы Бахминой. У Бахминой, слава Богу, не было смертельного заболевания, а вот маленькая дочка Таисии Осиповой рискует остаться сиротой. И потому мы должны все силы приложить к тому, чтобы вызволить из лап этой лютой полицейщины ее маму.

Жестокость системы зашкаливает. И мириться с этим просто недопустимо.

Я писала уже о том, как жестоко выселяют людей, в том числе глубоко пожилых, из отеля «Южный» в Москве. 21 июня Гагаринский районный суд опять вынес решение не в их пользу, и они опять со дня на день ждут выселения на улицу.

Так у нас теперь заведено: пришли - и выселили человека из жилья, где он прожил без малого четверть века. Это в Москве. А что же за ее пределами?

Вчера мне позвонила 60-летняя Зина Берсанова из Грозного. Мы познакомились с ней в январе 1995 года в Москве, куда она бежала от бомбежек вместе с детьми. Они даже жили у меня недолгое время, когда ее попросили из общежития в Подмосковье.

Ее дочь рассказывала мне тогда, что мама всю жизнь работала на заводе и стояла в очереди на квартиру. И вот, наконец, завод ей предоставил квартиру, но началась война, и пришлось спасть жизнь бегством из города.

«Только один раз мама увидела свою новую квартиру - и все. Как будто специально показали, чтобы расстроить...»

Они вернулись в Грозный в июне 1995-го, когда боевые действия утихли. Въехали в свое разворованное общежитие с разбитыми стеклами. О новой квартире не было и помину: дом разбомбили. Так и прожили они в этом общежитии до сего дня. Полгода назад жильцам неожиданно сообщили, что они должны готовиться к полному выселению. А несколько дней назад Зине принесли исполнительный лист - решение суда Старопромысловского района о том, что она должна срочно освободить помещение. Так же выселяют из соседних комнат ее дочь, сына с семьей и внуков. Никакого жилья не предлагают взамен. А ведь они прописаны и живут здесь с 1988 года. Зина и без того инвалид, теперь на нервной почве у нее отнимаются больные ноги. Ей некуда идти.

На каком основании ее выселяют из жилья, где она прописана? Почему вообще выселяют всех жильцов общежития по улице Новаторов, дом 17?

Может быть, стоит задать этот вопрос чиновникам в Грозном?

Телефон уполномоченного по правам человека в ЧР:
8-(8712)-22-34-57; 8-(8712)-22-31-35
Администрация Главы и Правительства Чеченской Республики: 8-(8712)-22-30-85
Администрация города Грозного: 8-(8712)-22-20-82; 8-(8712)-22-25-87

Администрация отеля «Южный» по-прежнему выбрасывает на улицу пенсионеров, жертв беспорядков в Баку в январе 1990 года. Продолжают капитальный ремонт их отсека: сняли уже двери в санузле (им приходится занавесками пользоваться, как спецпереселанцам в «телячьих» вагонах), ежедневно на длительный период отключают воду и свет, стены демонстративно выкрасили черной едкой краской, так что старики задыхаются и болеют: слезятся глаза, мучает спазматический кашель.

Им говорят: убирайтесь! И все для этого делают. Но уходить-то им некуда. Нужно сначала решить вопрос, куда им переезжать, а уже потом выселять. Этого администрация гостиницы понять не хочет. Им откровенно заявляют, что подкупить суд будет дешевле. Городским властям лгут о них, будто они требуют двух-трех-комнатных квартир на юго-западе Москвы. «Это неправда, - объясняет Людмила Аркадеьвна Степанян, — мы согласны на сколь угодно маленькое жилье, но только чтобы с нами обошлись по закону. И по-человечески».

По закону 1992 года все они - граждане России, по факту более чем двадцатилетнего безвыездного проживания в Москве - москвичи. И жильем Москва давно уже должна была их обеспечить.

Завтра, 21 июня, в 9.15 утра в Гагаринском суде Москвы будет решаться вопрос о судьбе этих жителей отеля «Южный». От его решения зависит, будут ли выброшены немолодые люди, в том числе и старики, на улицу, или же их вопрос решится по-человечески. Чем больше людей (особенно представителей прессы) придет поддержать этих беззащитных людей, тем лучше.

Адрес Гагаринского суда: ул. Донская, д.11, стр.1. Тел (495) 236-75-86. Судья Борис Викторович Удов, 104 зал на 1-м этаже.

Приходите!

Татьяну Стецуру выпустили из спецприемника 17 июня по истечении 5 суток со дня ареста. Вот о чем рассказала она по телефону:

«После вынесения судом решения нас отправили в Читу. В читинском спецприемнике нас не хотели принимать. (Речь о том, что администрация не хотела себе хлопот с девушками в состоянии сухой голодовки, а звонки от людей, обеспокоенных их судьбой, уже вовсю поступали в спецприемник. Однако же после «консилиума» группы прокуроров, врачей и надзирателей их приняли. - E.C.) В камере не было окон, только одно окошко в двери, то, которое для кормления. Была жуткая духота. Ну мы, ладно, были еще втроем, а в соседней камере сидели 10 китайцев. Как они дышали? Не представляю!»

16 июня во время прогулки Надежда Низовкина потеряла сознание. Вызвали скорую, срочно госпитализировали, поместили в реанимацию. Врач констатировал: «На сутки позже бы привезли - и все!»

Помимо спасительной капельницы к Надежде были применены и сомнительные меры: привязывание к койке и прочие не лечебные процедуры, включая вызов в больницу психиатра. Через сутки ее перевели в обычную палату, но одежду не вернули и пообещали, что после выписки ее отвезут в спецприемник — досиживать. Она, в свою очередь, заявила, что если это произойдет, она возобновит в камере сухую голодовку.

Татьяна Стецура, несмотря на выход из тюрьмы, продолжает держать голодовку (уже не сухую) до освобождения соузниц. Держит по-прежнему голодовку и Наталья Филонова.

Звонить и интересоваться здоровьем Филоновой и Низовкиной по-прежнему необходимо. Телефоны ниже.

А я вот думаю: и что же это за режим у нас такой подлый, что позволяет так вот безнаказанно и нагло мучить этих девушек, брать без всякой вины под стражу, сажать в спецприемник — и за что? Только за то, что заявили о законном праве сельских детишек на образование?

И о другом думаю: неужели на всю страну только они одни нашлись?
Не стыдно ли нам...

Администрация городского округа Петровск-Забайкальский: 8 (302-36) 2-19-69
Спецприемник Читы 8 3022-33-95–18
Номер городской больницы Читы, в которой находится Надежда Низовкина:
8-3022-22-47-81 (лечащий врач - Блюмекранц Алексей Эдгардович)

Забайкальские активистки Надежда Низовкина и Татьяна Стецура опять под стражей. Они приговорены к административному заключению и держат с момента ареста сухую голодовку. Их задержали на этот раз за протест против закрытия сельских школ — вопиющего явления, добивающего сейчас и без того обреченные деревни и села по всей России.

Три поселка в Читинской области — Пески, Мясокомбинат и Совхоз — были включены в состав города Петровск-Забайкальский. Решением городских властей находящиеся в них сельские школы были ликвидированы. Жителям объявили, что они могут перевести детей в городскую школу, но, во-первых, в ней не хватит места на всех детей, а во-вторых, добираться до города из этих сел долго и дорого (учитывая уровень жизни в селах). Администрация же организовать доставку сельских детей в школу на автобусе отказалась, заявив, что «обеспечение детей образованием – обязанность родителей». Еще экзамены не кончились, а уже идет демонтаж школ, присланные администрацией воротилы уже разломали мебель и рушат стены.

Надежда Низовкина и Татьяна Стецура приехали в Петровск-Забайкальский 11 июня, чтобы поддержать местных жителей, собравшихся на сход против закрытия школ. Однако представители администрации Петровска-Забайкальского сначала разговаривали с собравшимися людьми грубо, а 12 июня, в День России, разогнали сход силами полиции. Надежда Низовкина, Татьяна Стецура и местная активистка Наталья Филонова были задержаны и оставлены на ночь в ОВД, но и на следующий день их не выпустили, объявив, что суд состоится 14 июня.

Таким образом, в ОВД, где нет условий для содержания заключенных, девушек продержали двое суток. Состоявшийся 14 июня в Петровске-Забайкальском суд приговорил Низовкину к 10, Филонову к 7 и Стецуру к 5 суткам заключения. Их этапировали для отбывания наказания в Читу. Девушки заявили, что будут держать сухую голодовку до освобождения.

Выразить свое отношение к происходящему, а также поинтересоваться здоровьем Надежды Низовкиной, Татьяны Стецуры и Натальи Филоновой можно, позвонив по телефонам:
Администрация городского округа Петровск-Забайкальский: 8 (302-36) 2-19-69
ОВД городского округа «Петровск-Забайкальский»:
8-30236-21064; 8-30236-3-27-90 Спецприемник в Чите: 8-302-2-33-95-18

Из отеля «Южный» выбрасывают на улицу пожилых людей, проживших здесь уже более 20 лет. Их вывезли в Москву от ужаса событий в Баку в январе 1990 года и поселили временно в этой гостинице — до решения их жилищного вопроса, который множеством распоряжений властей давным-давно уже должен был быть решен.

По всем законам нашей страны они давно уже граждане России и москвичи. Однако то, что вытворяют с ними сейчас, они расценивают как события пострашнее тех, от которых их спасли без малого четверть века назад в Баку. Необозримый срок эти люди живут в подвешенном состоянии — им обещают и обещают... Кто из чиновников прибрал к рукам выделенные им квартирки в Вострякове? Их соседям и друзья по несчастью давно уже там живут — а до них почему-то очередь не дошла.

Богатейшая "Гута-групп", владеющая отелем "Южный" сегодня, вряд ли бы обеднела, если бы купила этим обездоленным старикам пусть самые скромные комнатки на московских окраинах. Однако же жадность и безжалостность — бескомпромиссные властители душ дельцов. Старикам купили недавно комнатки... в городе Фурманове Ивановской области - и насильно впихивают этого кота в мешке им в дар, чтобы убирались поскорее. Но как поедет со своими пожитками за 500 верст в Фурманов, например, Галина Артемовна Авчерян - театральный художник и ветеран труда, которой в августе исполнится 88 лет? У нее есть родственники в Москве — а кто у нее в Фурманове? Кто будет там ухаживать за ней и кто в конце концов похоронит? Владельцы «Южного» могли бы совместно с правительством Москвы по-человечески решить вопрос десятка обездоленных стариков — но нет же, решают по-фашистски (иного слова на ум не приходит).

На днях вытолкали на улицу старуху на костылях: пожитки в коридор, саму за двери, обратно вход закрыт. Она теперь ночует в ночлежке, днем на улице.

Другая, старенькая, перенесла недавно операцию на глазах — вышвырнули из комнаты, приютилась у соседки. На нервной почве вновь отслоение сетчатки, срочно нужна помощь окулиста, а выйти на улицу она не может — не пустят обратно.

Под видом ремонта начали разрушать коридор, разрушили встроенные шкафы и антресоли (вещи — в кучу в угол), разбили кафель в санузле, обещают снять унитаз и отключить воду... Собственно, отель «Южный» — это бывшая хрущевка, «номера» — бывшие квартиры. И вот представьте: крохотный коридор, комнатки по одной на семью или одинокого старика (одна из них — 6-метровая, бывшая кухня). Готовят старики (который уж год!) на плитках в комнатах, кухни нет. Один крохотный санузел на всех, и теперь вот и он разбит и со дня на день будет демонтирован — где будет воду взять? В одной из комнат, уже выселенной и запертой, рабочие активно красят едкой и ядовитой краской, удушье на все комнаты, а выйти и подышать... могут не пустить обратно. И к ним никого не пускают, даже близких родственников, охрана на каждом этаже.

Каждый день ходят приставы. Есть решение Гагаринского суда о выселении стариков, но есть и решение Мосгорсуда о незаконности этого решения. У стариков нет денег и адвокатов. Кто им поможет?

(Смотреть фотографии)

В московской "Солидарности" разразился скандал: кто-то поздравил сообщество с Днем Победы, кто-то резко отреагировал на советский пафос поздравления и написал, что 9 мая - это день "памяти и скорби, в том числе, по солдатам и офицерам РОА, которые тоже воевали и погибли за свою Россию на полях Второй гражданской". Кто-то стал его клеймить, кто-то защищать, кто-то готов уже и морду набить, кто-то подумывает уйти из "Солидарности", дабы не состоять в одном движении с носителем чуждых идей... (Не называю имен - все есть в ЖЖ "Солидарности".)

Что ж, даже если в движении с названием "Солидарность" тема войны и победы может вызвать такой бой, взаимную нетерпимость, чуть ли не раскол - можно ли вообще говорить в нашем обществе о победе?

Победа в войне - это прежде всего мир, радость миру, конец вражде и ненависти. А у нас в этот день по-прежнему громыхает в центре Москвы военный парад. Можно ли праздновать день окончания войны демонстрацией тяжелой артиллерии? Подлинный День Победы - это прощание с оружием, это проклятие войне, а не нагнетание воинственной страсти.

Десятилетия агрессивной риторики сыграли с нами злую штуку. 9 мая даже на самом бытовом уровне у нас не день мира. Выйдешь на улицу в это день — слышны пьяные крики или звуки ссоры, а пройти с детьми к месту, откуда хорошо виден салют, и при этом оградить их уши от взбудораженной матерной брани — это проблема. Взять минувшее 9 мая: стрельба в самом центре Москвы, два человека ранены. Вести с Северного Кавказа: теракты, спецоперации, трупы...
В стране нет мира.

Непреодолим раскол общества в оценках Отечественной войны. Вместо осознания глубины трагедии прошлого, тихой памяти о миллионах павших люди и по сей день готовы враждовать друг с другом на почве отношения к армии Власова, противоречий в оценках советских полководцев и лично генералиссимуса, разности исторических трактовок военных действий.

Война не окончилась, она осталась в стране и обществе. Победа была отнята у ветеранов. Возвращаясь с войны, они получали не мир, а культ Сталина и произвол партийного начальства, отраву идеологии, пропитанной ненавистью, голод колхозов и беспредел ГУЛАГа. Многие ветераны, побывавшие под огнем, получившие серьезные увечья, помнившие всю оставшуюся жизнь свист пуль у виска и гибель товарищей рядом, 9 мая встречались друг с другом со слезами, а бравурные марши и победоносные парады втайне воспринимали как кощунство.

Добрую порцию идеологии войны получило сполна и мое поколение. Будто нарочно тему Отечественной войны нам преподносили так, чтобы за риторикой силы и победы мы не прочувствовали реальных страданий и слез наших предков, чтобы не ощутили воли к отказу от войны, чтобы не утвердились в нас настроения мира и миротворчества.

6 лет назад, в день 60-летия победы, я наблюдала такую картину: вдали от меня у монумента стояли ветераны, играла музыка, виднелись праздничные цветы, а в арке дома, через которую я в этот момент проходила, все стены были изрисованы большими и малыми изображениями свастики и нагло тянулась по стене надпись "Россия для русских" с двумя крупными латинскими S в середине слова.

Я ощутила тогда отчетливо и ясно, что эти рисуночки - не невинная шалость дворовых мальчишек, а чумовое поветрие, захватывающее мою страну. И можно ли праздновать день победы над фашизмом, когда знаками гитлеризма испещрены подъезды домов?

Агрессивная пропаганда войны, насаждение чувства ненависти к врагу, гордости и превосходства под соусом патриотизма проделали разрушительную работу в нашем обществе. Страна не заметила, как, победив германский фашизм, породила свой собственный.

Именно в советском культе силы, в безжалостности к врагу и торжеству военных побед и следует искать зародыши сегодняшнего фашизма, именно отголоски советской пропаганды вскормили этих молодых людей, рисующих свастику на своем теле, способных забить беззащитную жертву ногами или выстрелить в затылок безоружному человеку.

Это не мы, это Германия была освобождена в 1945 году от Гитлера и от нацизма, это она, победив собственную гордыню, через всенародное покаяние получила и мир, и свободу.
Нам же еще далеко до победы.

И "Солидарности" вряд ли доведется победить так, как победила "Солидарность" в Польше, пока не преодолеют люди в самих себе внутреннего раскола, пока не найдут той точки отсчета, которая реально могла бы общество объединить и исцелить.

Такая объединяющая идея немыслима без терпимости к чужому мнению, без отказа от воинственной гордыни и чувства превосходства в оценках вчерашней войны, от той лжи, которую сеяла советская пропаганда ненависти к врагу. После такого тяжелого исторического опыта обществу не объединиться без покаяния, без устремленности к миру и миротворчеству.

В Сахаровском центре был показан документальный о работе миссии «Врачей без границ» в горном Афганистане в 80-х годах, основанный на хронике, снятой врачом и главой миссии, француженкой Жюльет Фурно. Многие километры опасных горных троп, быстрых потоков и перевалов преодолевали люди с караваном вьючных животных, чтобы доставить лекарства в обстреливаемые села, отрезанные от внешнего мира, спасти жизни людей, умирающих от ранений.

Сахаровский центр в анонсе кинопоказа предупредил: «Внимание: фильм содержит кадры, которые могут вас шокировать». Действительно так. Малолетний ребенок, стонущий от смертельного ранения, юная девушка, раненная в область позвоночника (врачи спасают ей жизнь, но она никогда уже не сможет ходить), юноша с развороченным до основания лицом (ему, оказывается, повезло: подобное ранение в шею лишило бы его жизни мгновенно, но осколок попал выше — и врачи сшивают глубокую рану и спасают человека). Естественный шок при виде изнаночной стороны войны, тяжелых физических страданий детей, беззащитного мирного населения усиливается при просмотре этого фильма осознанием, что все эти люди были ранены советскими снарядами, пулями из автомата Калашникова, осколками советских бомб и ракет. Их убивали военные, говорящие на русском языке, те самые юноши, которых против их воли отправляли туда воевать, которые возвращались обратно — кто в цинковых гробах, кто с безнадежно изломанной психикой.

Мы в Советском Союзе только догадываться могли, что происходит в Афганистане. За открытый протест против вторжения советских войск в Афганистан был сослан академик Сахаров, тексты с подобными протестами вменялись в обвинениях политзаключенным. Это не умаляет естественного чувства неловкости и стыда перед жителями этих сел, перед мирными афганцами, которым с наших территорий несли смерть.

Однако Жюльет сказала, что не встречала у афганцев ненависти к русским. «Они сами как в тюрьме» - слышала она слова сочувствия к советским людям.

Жюльет хорошо знала язык фарси, на котором говорят в Афганистане, потому что росла там, ее отец работал в Афганистане инженером. Она отправилась туда через две недели после вторжения советских войск, два года спустя возглавила миссию «Врачей без границ» и за весь период советской интервенции организовала более 10 подобных миссий. Оторопь берет при мысли, сколько жизней спасла эта женщина. Трудно было поверить, что именно она сидит с нами в музее Сахарова, что можно с ней поговорить через переводчика, задать вопросы. Она много раз была под обстрелом, авиация уничтожала ее госпитали. Однако же она не считает себя героем и говорит, что просто делала то, что нужно было делать.

Можно сколько угодно теоретизировать по поводу неизбежности или оправданности локальных войн, но кадры тяжелораненого ребенка, умирающего на руках у матери от осколочного ранения, неопровержимо свидетельствуют о недопустимости насильственных способов разрешения политических конфликтов, о поврежденности сознания, оправдывающего войны, об острой актуальности миротворчества и антивоенной деятельности сегодня.

Жители горных сел Чечни тоже очень жестоко страдали от отсутствия медицинской помощи, от нехватки продовольствия и лекарств. Весной 2001 года миротворец и правозащитник Виктор Попков организовал программу медицинской помощи мирному населению горных сел, подвергающихся обстрелам. В апреле он доставил лекарства, привез врача и открыл медицинский пункт в селе Ялхой-Мокх, которое осенью 2000 показала ему Наташа Эстемирова.

Однако 18 апреля 2001 года медицинский уазик, приобретенный им для доставки в горные села медикаментов и транспортировки больных, был расстрелян автоматными очередями на выезде из села Алхан-Кала. Виктор Попков получил смертельные ранения, от которых скончался. Вместе с ним была тяжело ранена женщина-врач. Больные, которых она начала принимать и лечить в Ялхой-Мокхе, остались без помощи.

С тех пор прошло ровно десять лет. В Сахаровском центре сегодня пройдет вечер памяти Виктора Попкова.

На процессе Тихонова-Хасис 5 апреля был допрошен старший брат Станислава Маркелова - Михаил. Ранее он не присутствовал на заседаниях суда.

Прокурор объяснил, что Михаил Маркелов занят на работе вне Москвы, и попросил изменить порядок представления доказательств стороной защиты. Адвокаты не возражали, однако высказали пожелание сначала допросить Михаила Юрьевича в отсутствии коллегии присяжных. Председательствующий ответил, что допрос потерпевшего без коллегии недопустим, и пригласил присяжных в зал.

На вопрос прокурора, что ему известно о гибели брата, Михаил Маркелов показал:

«В тот день, когда произошло преступление, я находился со своим старшим сыном в крематории, где мы забирали урну. Дело в том, что за 6 дней до гибели моего брата трагически умерла наша мама. Мы договорились со Стасом, что он подъедет в крематорий и мы вместе поедем встречать родственников, чтобы потом организовать поминки. Мы договорились на определенное время. До этого брат мне сказал, что он идет на пресс-конференцию по делу Буданова, которая продлится недолго. Он назвал место, где будет проходить пресс-конференция, точный адрес не назвал, сказал только, что это на Кропоткинской и он успеет доехать.

В момент, назначенный с ним по телефону, я ему звонил, сигнал проходил, но трубку он не брал. Так продолжалось в течение часа, потом двух. В результате мы с сыном договорились, что он поедет встречать родственников, а я поеду на Аргуновскую улицу. Когда я приехал на квартиру мамы, брата не было. Я продолжал звонить, телефон не отвечал, я думал, что пресс-конференция затянулась. Вдруг раздался звонок по телефону, как раз когда я собирался уходить. Я взял трубку. Звонивший представился сотрудником прокуратуры или следственных органов и спросил, знаю ли я о том, где мой брат. Я ответил, что он на пресс-конференции, поинтересовался, кто спрашивает, что передать... Он ответил, что мой брат был ранен и убит, находится на Кропоткинской улице, а мне скорее всего никуда ехать не надо, они сами приедут и все мне объяснят. Я включил телевизор и все узнал. Потом пошли звонки, и одновременно шла информация по телевизору...»

(Читать полностью)

Я уже писала о показаниях родителей Анастасии Бабуровой на процессе Тихонова-Хасис. Следующее заседание суда началось с заявления председательствующему об отводе. Адвокат подсудимых Васильев обвинил судью Замашнюка, в частности, в том, что тот не прервал Бабуровых, проявив тем самым "необъективность и предвзятость". Дословно адвокат сказал следующее:

"В ходе дачи показаний потерпевшие Э. Бабуров и Л. Бабурова с молчаливого одобрения судьи Замашнюка А.Н. вообще не утруждали себя соблюдением каких-либо требований УПК РФ. В присутствии присяжных заседателей они долго и эмоционально рассказывали о личности убитой А. Бабуровой и собственной нелегкой судьбе, дополняя все это цитированием писем, якобы написанных А. Бабуровой... и собственными фантазиями и измышлениями".

Другое основание для отвода - судья не мешал Бабуровым задавать свидетелям некоторые вопросы. «С молчаливого согласия судьи Замашнюка потерпевшая Л. Бабурова опустилась до откровенной лжи и, злоупотребив правом задавать вопросы свидетелю Д. Стешину, сделала в присутствии присяжных заседателей заявление о том, что «во время судебного заседания по продлению срока содержания под стражей Хасис, осмотревшись по сторонам, послала «зигу» и это якобы было видно на каком-то мифическом «видеоролике».

Сами Бабуровы, к утешению, не слышали этих слов адвоката. После выступления в суде они покинули Москву, так как, будучи преподавателями вуза, не могут надолго прерывать занятия.

Между тем в упомянутом видеоролике ничего мифического нет. На 67-й минуте документального фильма «Любите меня, пожалуйста» отчетливо видно, как Евгения Хасис, весело разговаривая через решетку с приятелями, резко вскидывает руку. Может быть, в этом жесте был какой-то другой смысл, но что незаконного в вопросе Ларисы Ивановны? Ведь подсудимым вменяется преступление на почве идеологической ненависти, и вполне естественно было спросить у свидетеля Стешина, видел ли он воочию то, что запечатлел на камеру автор документального фильма.

(Тихонов и его ненаписанная книга)

Самым пронзительным моментом на прошедших до сих пор заседаниях по делу Тихонова-Хасис явились прозвучавшие 9 марта показания родителей Насти Бабуровой. Речь ее мамы в зале суда сопровождалась полнейшей тишиной. Ни у адвокатов подсудимых, отличавшихся до сих пор удивительной активностью, ни у самих подсудимых не возникло к родителям Насти ни одного вопроса.

Лариса Ивановна рассказала о судьбе своей дочери, прочла отрывки из ее писем и поделилась ужасом, который у нее возник нее при ознакомлении с сайтами неонацистов после гибели Насти. Она рассказала, что 19 января 2009 года в 14.30 она читала студентам лекцию, а в это время ее дочь уже истекала кровью возле дома номер один по Пречистенке. Ее муж в тот день принимал экзамены и вернулся домой около 18 часов, сама она вернулась около 17 часов, и в эти часы им позвонили знакомые и сообщили, что Настя ранена в голову и находится в московской больнице имени Пирогова. Они тут же помчались в авиакассу, взяли билет на Москву (рейс был только на следующий день), вернулись домой - и примерно через полчаса пришли родственники и сообщили, что Насти уже нет.

На следующий день в Москве журналисты от самого самолета расспрашивали их о дочке, но они ничего не могли сказать, потому что находились в состоянии шока. В первый момент они думали, что это какой-то несчастный случай, потому что не знали за Настей ничего, за что ей можно было бы мстить. Настя была студенткой пятого курса факультета журналистики МГУ и внештатным корреспондентом «Новой газеты», а до этого с начала 2008 года работала обозревателем в «Известиях». "Я читала ее статьи, серьезные и глубокие. Я писала ей: доченька, ты сильно владеешь материалом, и статьи твои представляют большой интерес".

(Читать дальше)

Статья Владимира Абаринова о процессе над Тихоновым и Хасис вызвала у меня недоумение, схожее с впечатлением от его статьи о «вечном узнике МБХ». Хоть речь о совершенно разных ситуациях, покоробила та же тенденция писать о нашем наболевшем, не уточняя деталей и не беспокоясь об этической составляющей сказанного.

В статье «Предубедительные итоги» Владимир Абаринов выступил как бы за правосудие для всех, но при этом не смутился уверенно писать о вещах, требующих очень деликатного подхода.

«Дело это было сомнительным с самого начала», - пишет Абаринов, и тут ему нечего возразить. Как было не возникнуть сомнениям при виде мешков на головах задержанных? Я тоже тогда писала об этом. Но с тех пор прошло следствие, родственники Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой ознакомились с материалами дела, и расследование не оставило у них сомнений. Оставит ли оно сомнения у нас? Это можно понять только вдумчиво наблюдая за ходом процесса. Однако, не посетив ни одного судебного заседания, Владимир Абаринов уже делает вывод: «Сейчас уже известно, что, по всей вероятности, арест и обыск были проведены с грубыми нарушениями процессуальных норм». Протокол обыска он предлагает немедленно исключить из материалов дела.

Между тем целый день судебного разбирательства судья посвятил именно вопросу обыска и ареста подсудимых. Были допрошены четыре очевидца, а позже показания дал пенсионер Великанов, хозяин комнаты, которую снимали Тихонов и Хасис. И все они показали, что группа оперативников с понятыми пришла на эту квартиру 3 ноября рано утром, дверь в тамбур им открыл хозяин квартиры, которого вызвали телефонным звонком, входную дверь открыл сам Тихонов, одетый в куртку, постановление об обыске ему прочли. Тихонов попытался схватиться за оружие, его скрутили и надели наручники. Рюкзак, который был у него на спине, срезали, в нем оказался заряженный автомат. Хасис находилась в комнате, была одета в свитер и брюки.

Я не очень разбираюсь в тонкостях процессуального законодательства и могу только гадать, почему обыск, в ходе которого нашли поддельные документы и много оружия, считался бы недействительным, если бы Тихонов был взят на улице, а Хасис в момент вторжения в квартиру оперативников лежала в постели, как утверждают подсудимые и защита. Однако же картина обыска, совпавшая в показаниях пяти свидетелей, никак не согласуется с этой.

Конечно же, адвокатам следует добиться рассмотрения и видеозаписи обыска, и прослушки в день ареста, чтобы полностью прояснить картину и рассеять все сомнения. Но пока что ни показания пожилого хозяина квартиры в этой части, ни показания студентки-понятой сомнений не вызвали.

(Читать дальше)

Сергей Удальцов в очередной раз приговорен к административному аресту, на этот раз - за санкционированный "День гнева". Сегодня, 16 февраля, у него день рождения. Он проводит этот день в камере, ставшей, увы, привычным местом обитания левого активиста. Боюсь даже, что он не сможет отметить день рождения вкусным ужином из передачи, потому что заявил после приговора о голодовке протеста.

Желающие поддержать Сергея соберутся сегодня в 18.30 у здания спецприемника (Симферопольский бульвар, д.2, м."Нахимовский проспект") Надеюсь и я туда подъехать, так как хочу выразить дань уважения Сергею Удальцову и неуважения - тем, кто его незаконно посадил.

И, пользуясь случаем, хочу возразить моей давней знакомой Валерии Новодворской, заявившей, что "союз с левыми - это самоубийство". Я так же, как и она, не хожу на "Дни гнева", у меня есть чем обосновать неприятие социализма, и мне неприятно мнение тех, кто возражает против давным-давно назревшей необходимости захоронить, наконец, мумию Ленина. Однако мы должны с уважением относиться к мнению оппонентов, которые имеют такое же право на выражение своих взглядов, как и мы - своих. Без этого нам не построить никакого "нормального общества". Если человека регулярно помещают за решетку за мирное, ненасильственное выражение своей гражданской позиции, наше дело встать на его защиту, пусть мы десятки раз с чем-то в его взглядах не согласны.

Это хорошо, конечно, что Хрущев вынес Сталина из Мавзолея и снес его памятники по всей стране, но не этим, как мы видим, побеждается сталинизм. Нужно прежде всего научиться побеждать тоталитарное мышление в самих себе.

Говоря конкретно о Сергее Удальцове, я хочу напомнить Валерии Новодворской евангельскую притчу о двух братьях, один из которых сказал "сделаю" и ничего не сделал, а другой сказал "не сделаю", однако же выполнил всю требуемую работу до конца. Нужно смотреть на дела человека, прежде чем на его слова.

Московские власти не зря так ненавидят Сергея Удальцова. Он появляется там, где власти творят очередной беспредел в наглой уверенности в собственной безнаказанности, где так нужна бывает помощь активного и деятельного человека. Так было при сносе поселка "Речник", при вырубке Химкинского леса минувшим летом, при незаконной точечной застройке, при выселении людей из общежитий. Сергей Удальцов действует в этих ситуациях как настоящий правозащитник, и - удивительное дело - своей энергией ему нередко удается остановить творящееся беззаконие.

Все гневные высказывания Валерии Новодворской будут уместны тогда, когда у нас будут свободные выборы, когда в свободной и гласной дискуссии, агитируя за кандидатов от правых партий, ей понадобятся яркие аргументы против левых. А сейчас, когда Сергей Удальцов за решеткой, а люди, нагло и противозаконно осудившие его, у власти, куда приличнее будет оставить дискуссии на потом и выразить протест против преследований гражданского активиста.

Несколько дней назад, находясь в Грозном, я стала свидетелем чудовищной картины: людей среди зимы выселяют из общежитий, не предоставляя альтернативного жилья. В основном это беднейшие семьи с инвалидами, с малолетними детьми, утратившие жилье в результате военных действий.

Я узнала об этом, проходя мимо одного из общежитий в Старопромысловском районе Грозного. Увидела груду вещей у входа, суету, услышала крики. Поинтересовалась, что происходит. Хозяин вещей рассказал, что его выселили, но ему некуда идти. У него четверо детей, трое из них, шокированные выселением, попали в больницу, четвертого вместе с мамой приютили на время знакомые, сам же глава семьи караулит здесь вещи и ночует чуть ли не на улице.

(Читать полностью:)