Правозащитникам из Международной наблюдательной миссии Александру Мнацаканяну и Виктории Громовой, задержанным в правозащитном центре "Вясна" на презентации доклада по событиям 19 декабря 2010 года, предписано покинуть территорию Беларуси в 24 часа. Около одиннадцати вечера они были отпущены из Первомайского РУВД города Минска.

Это уже не первый случай задержания и выдворения международных правозащитников с территории Беларуси: в марте в списках "невъездных" оказался глава миссии Андрей Юров, а в апреле - информационный помощник Миссии Иван Кондратенко - оба граждане России.

Также в списки "нежелательных лиц" для Беларуси за последние два месяца попали украинские правозащитники Максим Кицюк, Марина Цапок и Михаил Каменев. Их остановили прямо на белорусской границе.

Около десяти вечера из Первомайского РУВД были выпущены некоторые из ранее задержанных правозащитников: гражданин Украины Владимир Чемерис, граждане РФ Ирина Пайкачева, Юрий Джибладзе и Любовь Захарова. Никаких обвинений им предъявлено не было, причин задержания правозащитникам не пояснили.

Таким образом, сотрудниками белорусского МВД была предпринята попытка сорвать презентацию доклада по событиям на площади Независимости 19 декабря 2010 года, подготовленного специальным докладчиком Комитета международного контроля за ситуацией с правами человека в Беларуси Нилом Джарманом и группой международных экспертов по вопросам свободы мирных собраний. В задачи спецдокладчика и экспертной группы входила объективная и беспристрастная оценка демонстрации протеста оппозиции на площади Независимости и последовавших за ней задержаний и арестов, не включая оценку хода выборов и их результатов.

За полчаса до начала презентации доклада в офис правозащитного центра "Вясна" пришли сотрудники МВД и миграционной службы. Свой визит они мотивировали тем, что якобы к ним поступила информация, будто в офис "Вясны" некие люди заносили коробки. Это стало причиной для проверки офиса на наличие взрывчатых веществ. После того как предполагаемая "бомба" обнаружена не была, всех присутствующих, включая представителей Международной наблюдательной миссии Викторию Громову и Любовь Захарову (Россия), попросили проехать в Первомайский РУВД.

В то время как часть правозащитников из Международной наблюдательной миссии увезли в РУВД, импровизированная презентация доклада для пришедших журналистов состоялась на улице, прямо около офиса "Вясны". На ней выступили президент Центра развития демократии и прав человека Юрий Джибладзе (Россия), член правления Института "Республика" Владимир Чемерис (Украина) - участники экспертной группы, работавшей над докладом, и представитель миссии Александр Мнацаканян (Россия). После окончания презентации присутствующих постигла участь правозащитников, находившихся в офисе "Вясны".

"Международная наблюдательная миссия возлагала большие надежды на этот доклад, - комментирует ситуацию руководитель Международной наблюдательной миссии Андрей Юров. - Совершенно очевидно, что значение доклада также было оценено не только журналистами и правозащитниками, но и представителями власти, о чем свидетельствует столь неожиданная и жесткая реакция на его презентацию".

В ближайшее время Комитет международного контроля планирует продолжить презентацию доклада в Москве, Варшаве, Брюсселе и других городах. С текстом доклада можно ознакомиться здесь.

Доклад дает оценку событиям на площади Независимости 19 декабря и может повлиять на доказательную базу судебных процессов над участниками массовых протестов. Главный вопрос доклада - были ли события 19 декабря "массовыми беспорядками" или же мирной акцией протеста.

На заседании суда по уголовному делу Таисии Осиповой 3 мая защита и сама Таисия заявили целый ряд ходатайств о вызове дополнительных свидетелей и проведении других важных для судебного следствия действий.

Заявление этих ходатайств понадобилось, так как сторона обвинения продолжает гнуть свою линию, несмотря на явные нестыковки в уголовном деле. Что впрочем, и неудивительно: ведь никто и не ожидал, что опера или следователь вдруг раскаются на суде и признаются в фальсификации уголовного дела или что гособвинитель неожиданно попросит отпустить Таисию на свободу. Чудес не бывает.

В первую очередь для того чтобы доказать и так очевидную ложность показаний свидетелей обвинения, Таисия ходатайствовала о проверке на детекторе лжи всех оперуполномоченных, допрошенных ранее в суде, а также понятых и следователя Ивановой.

Наиболее наглой ложью всех этих «свидетелей» были показания об обстоятельствах обыска, легко опровергаемые кадрами оперативной видеосъемки, о чем я уже писал раньше. Но «найденные» на обыске наркотики - это лишь один из пунктов обвинения. Хранила она их якобы для того, чтобы торговать ими. А доказательствами этого являются акты так называемых «контрольных закупок» наркотиков, которые совершала некая засекреченная свидетель «Тимченкова». По версии следствия, эти закупки были произведены 27 октября, 16 ноября и 23 ноября 2010 года. Как подтверждение этого расматриваются показания, данные оперативниками, самой «Тимченковой» и все теми же понятыми, которые потом были и на обыске в доме, а также подписанные ими соответствующие акты. В материалах предварительного и судебного следствия накопилось уже достаточно фактов, опровергающих сам факт этих «закупок» и указывающих на то, что все свидетели обвинения просто организовано врут. Самым бесспорным доказательством их вранья являются распечатки телефонных соединений понятых в дни осуществления «контрольных закупок», которые удалось добыть в этом судебном процессе.

Тут потребуется немного объяснений. Как видно из материалов уголовного дела, подтверждением проведения оперативно-розыскного мероприятия (ОРМ) «контрольная закупка» являются соответствующие акты, составленные в день проведения каждого такого мероприятия. На каждое ОРМ оформляются пять актов (акты личного досмотра засекреченного покупателя до и после закупки, акты досмотра до и после закупки автомобиля, на котором совершается поездка всей оперативной бригады, и еще акт выдачи якобы купленных наркотиков). В каждом акте указывается адрес (например: ул. Реввоенсовета, д.11), где он был составлен, и точный промежуток времени, когда производилось то или иное действие (например, так: 20:25–20:40).

Каждый из актов подписывается понятыми, оперативником, составившим его, и засекреченным свидетелем. Все эти люди, согласно их показаниям, участвуют в каждом ОРМ от начала до конца, находясь постоянно рядом. По версии следствия, картина примерно такая: все участники ОРМ (в том числе понятые) собрались в определенное время в здании ЦПЭ, осмотрели засекреченного свидетеля на предмет отсутствия у нее запрещенных предметов, осмотрели машину, сели в нее, доехали до дома продавца, купили, оформили акт выдачи, вернулись в здание ЦПЭ и опять все осмотрели.

Как я понимаю, эти многочисленные акты нужны для того, чтобы документально подтвердить якобы проведенные закупки. Они же являются единственными доказательствами проведенного ОРМ. Проверить, на самом деле были «закупки» или это просто фантазия заинтересованных в них оперативников, крайне сложно. Понятые все «ручные», засекреченный свидетель свой человек, аудио- и видеозаписей нет, а суд у нас обычно верит версии сотрудников правоохранительных органов.

Но получается, что благодаря указанным в актах промежуткам времени и адресам их составления при каждом ОРМ можно точно определить маршрут и местонахождение всех его участников в этот день, как они должны были бы быть, если бы эти «закупки» действительно происходили. При сравнении распечаток телефонных соединений понятых, где зафиксированы их реальные маршруты и местонахождение в дни «закупок», с актами этих «закупок» становится очевидным, что эти понятые не могли находиться в том месте и в то время, как указано в этих актах.

Распечатки телефонных соединений не дают, конечно полной картины местонахождения понятых в течении всего дня, там отражаются лишь местонахождение абонента во время конкретного телефонного соединения или в момент отправки им СМС. В распечатке абонента в этом случае отражается вышка (базовая станция) сотового оператора, к которой он ближе всего находится. Каждая такая вышка находится по конкретному адресу и имеет определенный радиус действия. Зная месторасположение этих вышек, можно примерно определить, где находится абонент в момент звонка, а также понять, что он никак не может в данный момент находиться в другом районе города.

Так вот, из распечаток прекрасно видно, что понятые не могли участвовать в подписании актов закупок, так как просто там не присутствовали. Согласно актам понятая должна находиться в том месте, которое в них указано, и своей подписью должна подтверждать проведение оперативных действий, а она в это время, согласно распечатке телефонных соединений, находится в совершенно другом районе города. И так в отношении всех понятых по всем закупкам. Не стану перегружать текст цифрами и названиями улиц Смоленска, но еще на прошлом заседании суда защитой была представлена карта города с указанием расположения на ней вышек сотовых операторов с их радиусом действия и указаны районы, где реально находились понятые в дни «закупок». Гособвинителю нечего было возразить на это. Допрошенные в том же судебном заседании понятые Семенистова и Шерстнева не смогли объяснить факт своего местонахождения в другом месте в эти дни.

К сожалению, на ходатайство о проверке всех свидетелей на полиграфе с целью вывести их на чистую воду судья ответил отказом. Также было отказано в дополнительном вызове в суд понятой Казаковой, которую защита планировала также допросить на предмет ее местонахождения в день «закупок».

Еще одно ходатайство, отклоненное судьей, - о проведении следственного эксперимента на месте проведения «закупок». Цель была в том, чтобы наглядно показать ложность показаний понятых и оперативника Савченкова о том, что они якобы сопровождали засекреченного свидетеля «Тимченкову» и незаметно следили за ней во время самой покупки. Даже не беря в расчет саму абсурдность их рассказа (не проще ли было элементарно использовать видеокамеру для слежки и фиксации акта покупки, а не посылать трех «наблюдателей», двое из которых студентки?), следует заметить, что в связи с особенностями местности на месте предполагаемых закупок просто невозможно скрытное размещение посторонних лиц. Дом стоит на пригорке, и дорога, проходящая вдоль забора, резко уходит вбок и вверх, поэтому увидеть, что происходит у калитки, а именно там Таисия якобы и передавала наркотики «Тимченковой», просто невозможно - только если стоять у «Тимченковой» за спиной. Достаточно просто побывать на том месте, чтобы в этом убедиться.

Отказался судья и в ходатайстве рассекретить результаты прослушивания моих телефонных разговоров с Таисией за октябрь-ноябрь 2010 года. В них мы с Таисией неоднократно говорили о том, что готовится провокация с подбрасыванием наркотиков. Но оперативники до сих пор отказываются их рассекретить.

Также было отклонено ходатайство о вызове в суд начальника ЦПЭ УВД по Смоленской области Пышного. Его защита хотела вызвать в связи с тем, что оперативник ЦПЭ Пьянченков в своих показаниях в суде проговорился, что он, именно по заданию Пышного приходил 23 ноября на второй обыск по месту моей прописки в Смоленске с целью найти конкретно меня.

Заседание суда было коротким, так как судья уходит в отпуск; следующее заседание состоится аж 21 июня.

А пока судья будет отдыхать, Таисия продолжит в тюрьме бороться за свое здоровье - 23 мая состоится очередное заседание суда по гражданскому делу, по иску Таисии Осиповой к администрации смоленского СИЗО, которая ранее отказала ей в проведении медицинского освидетельствования.

Редактору издания, которое является информационным бюллетенем инициативных групп города Химки и продолжает дело искалеченного журналиста Михаила Бекетова, 4 мая позвонили из управления по Роскомнадзора по Москве и Московской области и вызвали на "беседу".

Сотрудница, которая представилась Марией Кузнецовой, сказала Алле Чернышевой, которая руководит выпуском издания, что ей поступила жалоба из администрации Химок. Якобы изданием нарушается закон о средствах массовой информации - оно не зарегистрировано и издается тиражом больше 1000 экземпляров.

Чернышева ответила, что это информационный листок, а не периодическое издание и поэтому не требует регистрации. На самом издании написано "информационный бюллетень" (а не "газета"). Однако Кузнецова стала настаивать на встрече. Чернышева отказалась приезжать на беседу. Тогда Кузнецова обещала позвонить 10 мая, "после праздников".

Напомним, на Чернышеву уже пытались сфабриковать уголовное дело о том, что она якобы подложила муляж взрывного устройства на акцию в защиту Станции юннатов, которую сама организовала. Редактора увезли в химкинский ОБОП с двумя малолетними дочерьми и допрашивали 6 часов. Прокуратура отказалась удовлетворять жалобу Чернышевой на противоправные действия ОБОПа.

Издание "Химкинская правда ЖИВА" публикует материалы в защиту Химкинского леса и других зеленых и водоохранных зон. Редактор "Химкинской правды", дело которой продолжает информлисток "Химкинская правда ЖИВА", Михаил Бекетов был в 2008 году жестоко избит и искалечен. Он до сих пор не может говорить и нуждается в постоянном уходе.

Телефон, с которого позвонили Чернышевой из Роскомнадзора по Москве и Московской области: (495) 957 09 22 Пожалуйста, звоните и интересуйтесь, какие претензии у Роскомнадзора!

Вердикт присяжных, признавших Тихонова и Хасис виновными в убийстве Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой, спущен, как занавес трагедии. Олег Орлов, председатель Совета правозащитного центра «Мемориал», подчеркнул: «Наш многолетний опыт позволяет отличить заказное, сфабрикованное спецслужбами, силовыми структурами дело от дела, которое те же самые службы и структуры со всеми их "родимыми пятнами" расследуют добросовестно». Допущение, что службы, органы, прокуроры и суды, привычные заказывать и фабриковать дела, якобы в состоянии расследовать другие дела добросовестно, как раз и толкнуло новую Россию сберечь старые КГБ и МВД, лишь сменив там начальство да убрав одиозные фигуры. Результатом этого допущения стало нынешнее состояние страны. Едва ли с заявлением Орлова согласен весь «Мемориал». И занавес надо бы поднять.

Обвиненных задержали через девять месяцев после убийства. Уже предъявление их суду с мешками на головах настораживало. Но Тихонов признался в убийстве еще до того, как установили соответствие конфискованного у него при аресте браунинга пуле, обнаруженной в теле Маркелова. А его больше года продержали в заключении, не назначая суда.

Никита Тихонов – лицо не безвестное. Вместе с главным свидетелем обвинения Ильей Горячевым они в 2003 году создали в самиздате, а в 2004-м официально зарегистрировали журнал «Русский образ». Программу не прятали. Она, к примеру, разрешая нерусским жить по своим обычаям на компактно заселенной ими территории, запрещает давать им равные права на остальной. Уже не читая прочего, - а любопытного там много, - видишь, что программа и журнал работы русских нацистов. Понятно, авторов подобных текстов не примешь за хороших людей. Однако дело правосудия не наказывать дурных людей - это забота посмертная, - а наказывать за дурные поступки, в том числе самый дурной - убийство.

В программе Тихонова и Горячева, как и у других нацистских групп, внятно выражены их идеи и стимул к ним. Все они ратуют за спасение России. Можно официально возразить: Россию нет нужды спасать, дела ее превосходны, люди благоденствуют. Но выговорить такое не повернется язык. Стоит вспомнить, что и Маркелов вел свою героическую работу ради спасения России, и Бабурова пошла в «Новую газету», а не в газету «Завтра», чтобы внести в это спасение вклад. То есть нужду спасать наше отечество ощущают люди противоположные, но при всех различиях сознающие, что в нынешнем виде оно обречено, что старые лозунги «Народ и партия едины» и «Путин – наш рулевой» мертвы. И беда не только в пропасти меж властью и народом. Мало сменить Путина на Медведева или даже на Касьянова, чтобы все встало на свои места. Пропасть разделяет людей.

Это прежде всего социальная пропасть. В советские годы не только сгоняли все народы в единый советский, но числили этот народ неделимым на классы и социальные группы, никому не давая выразить свои особенные заботы помимо всеобщих. Массовое сознание деформировалось не просто пропагандой, но и тем, что она барабанила при зажиме и пресечении всякой общественной жизни. А эта деформация вела к большинству нынешних бед и к удержанию власти номенклатурой. Но национальное сознание, как более наглядное, вышло вперед. Коммунистическая империя осела, и дали себя знать национальные интересы. Перед роспуском СССР Ельцину пришлось сказать автономиям: «Берите столько суверенитета, сколько проглотите», - хоть, чтобы на деле такого не допустить, он слал потом в Чечню танки и самолеты.

Нациста Тихонова у нас именуют националистом, уверяя, что это одно и то же. Что ж, работу по спасению людей своего народа не обязательно звать национализмом, тем паче что спасаешь не только по этническим данным, но нацизму, то есть подавлению и уничтожению других народов, спасение своего явно противостоит. В том и пропасть меж людьми вроде Маркелова и людьми вроде Тихонова, что то, что для одних спасение своего народа, для других его гибель. Сверх того, Маркелов, обнаружив причастность Тихонова к убийству антифашиста Рюхина, требовал привлечь его к ответственности перед обществом, тогда как Тихонов и его единомышленники, согласно своим программам, готовы действовать против инакомыслящего Маркелова помимо общества. Вопрос лишь в том, как было дело в данном случае. Тихонов стрелял или кто-то другой?

(Достоверных доказательств нет.)

23 апреля 2011 года, когда моя жена Тамара была в нашей квартире в Новороссийске, к ней пришел оперуполномоченный уголовного розыска 29-го отдела милиции по Новороссийску капитан Артем Юрьевич Маценко. Он вручил ей повестку на 25 апреля для «проведения следственно оперативных мероприятий».

Маценко объяснил причину своего интереса тем, что сама Тамара и другие активные члены нашей правозащитной организации являются «участниками неформальной группы», которая состоит на учете в органах внутренних дел. В связи с этим капитан Маценко должен опросить их всех на предмет «установления участия в этой группе». Кроме того, Маценко записал в протокол сведения о наших детях, не пояснив, зачем ему это нужно.

Судя по всему, новые действия полиции продолжаются в духе нагнетания давления на правозащитные организации, которые оказывают гражданам помощь в реализации 31 статьи Конституции, гарантирующей свободу мирных собраний. Недавно правозащитники провели семинар с активистами инициативных групп, которые добиваются публичного внимания к незаконному захвату земель в Краснодарском крае. В свою очередь, активисты вышли на первомайские митинги с лозунгами о привлечении к ответственности высокопоставленных должностных лиц в Краснодарском крае, которые должны ответить за систематическое нарушение российского законодательства.

Возможно, именно это и явилось причиной занесения правозащитников в списки опасных неформальных групп.

Тамара Карастелева приняла решение не идти на «беседу» и, памятуя о предыдущих последствиях таких визитов правоохранителей, покинула город.

2 мая рунет вздрогнул от сообщения: Яндекс-деньги передал ФСБ конфиденциальные данные клиентов, перечислявших средства в «Роспил» Алексея Навального, а ФСБ оттранслировал «пароли-явки» «Нашим», дело которых - мельтешить и катить баллон на указанных неугодных.

Естественная реакция свободных людей была ожидаема: «Да чтоб я, да с этим яндексом, да еще хоть раз... Ухожу!»

Казалось бы – простая история: тривиальное запугивание граждан, трудности Навальному, работенка «Нашим», чтоб не тухли без дела – уже хорошо, операцию можно считать успешной.

А может, и дважды успешной - если те, кто планировал операцию, хотели помешать Яндексу провести IPO на американской бирже NASDAQ: премаркетинг и встречи банков-организаторов с инвесторами намечены как раз на 3 мая.

Все хорошо, прекрасная маркиза: народ пугнули, Навальному денежный поток перекрыли, Яндекс планируемых инвестиций («всего-то» 0,6 - 1,8 миллиарда долларов, в зависимости от объема выставленных акций) не получит. А чем «Наших» через год кормить будем - так это еще дожить надо (и «Нашим» в том числе). Зато мастер-класс спецопераций показали. По рубке сучьев. На которых сидим.

Вчерашний вердикт присяжных Тихонову и Хасис стал финалом марафона для всех присутствовавших в зале. Прокуроры, адвокаты, потерпевшие, журналисты, присяжные и подсудимые – все ждали этого дня. Суть ожиданий была разная, но момент для всех был общий.

Коллегия присяжных удалилась на принятие решения в 15.59. Не придя к единому мнению по некоторым вопросам, через три часа они начали голосовать. Процесс этот затянулся и превзошел все ожидания – рабочий день был давно закончен, здание суда было закрыто, но внутри все еще шла работа. Вердикта ждали около шести часов.

К половине десятого вечера напряжение достигло предела – журналисты нервно шутили, адвокаты пропадали в курилке. Родители Насти – Лариса Ивановна и Эдуард Федорович – одиноко сидели в уголке, там же, где всегда их можно было найти во время прежних перерывов.

Во время оглашения вердикта старшиной присяжных аквариум с подсудимыми окружили плотным кольцом милиционеров. Я была далеко и из-за оцепления не могла видеть Тихонова и Хасис. Думала, будут истерики и кровопролития. Но те, кто был ближе, говорят, что оба были спокойны, улыбались.

На два десятка вопросов, заданных присяжным, мы постепенно получали ответы. Где-то единогласное мнение о виновности, где-то голосование. Доказана ли виновность Хасис в убийстве? Да (8 за, 4 против). Доказана ли виновность Тихонова? Да (7 за, 5 против). Одним голосом меньше, и Тихонова бы оправдали. Ни разу ни по одному из пунктов не заслужили подсудимые снисхождения присяжных. Напряжение, дошедшее до предела, сменилось спокойствием. Этих слов ждали несколько месяцев, и они прозвучали. Кто-то услышал то, что хотел, кто-то – то, чего боялся.

Из зала расходились оживленно: корреспонденты наперебой сообщали своим новостным службам решение присяжных. Мы отошли небольшой группой – с журналистами «Эха Москвы», «Новой газеты», с родителями Насти – и не понимали, что сказать друг другу, Ларисе Ивановне, Эдуарду Федоровичу... Давая свой первый комментарий в этом процессе, Лариса Ивановна сказала кому-то на диктофон: «Мы удовлетворены принятым решением. Мы благодарны российскому правосудию».

Спустились на первый этаж, охранник отпер дверь суда. На крыльце была настоящая пресс-конференция: камеры, софиты и микрофоны были направлены на адвокатов защиты, как на «героев». Лариса Ивановна остановилась, растерянно глядя на это почти киношное представление, мы с Надей из «Новой» провели ее мимо и в сторону. Эдуард Федорович подошел следом.

Еще немного постояла с ними, совершенно не находя слов. Мне так хотелось просто обнять их, но это было бы, наверное, неприлично. Так и не сказав ни слова, я ушла, стараясь избегать компаний расходящихся знакомых журналистов.

Мне хотелось домой, хотелось выпить чего-то крепкого. Но вместо этого я поехала на Пречистенку. Время отмоталось на два с лишним года назад, все события 19 января 2009 года проступили ярко именно сейчас, когда принято справедливое, на мой взгляд, решение. Отчетливо осознала я тот факт, что решение присяжных, конечно же, ничего не исправит, и с потерей надо учиться жить. Нет никакой справедливости, нет возмездия и облегчения от него. Но есть свершившееся правосудие, это правильно, так должно быть.

Дома из твиттера узнала, что многие вчера вечером пошли на Пречистенку после суда. Никто не радовался вердикту, все приняли его сдержанно, хотя понятно, что ждали именно такого решения. Наступила развязка, но процесс пока не окончен. В мае свой приговор вынесет суд.

Правозащитник Игорь Нагавкин, обвиняемый в попытке кражи покрышки от милицейского автомобиля, был вызван повесткой на 25, 26 и 27 апреля 2011 года в орган дознания для ознакомления с материалами уголовного дела.

25 апреля Нагавкин прибыл с адвокатом для ознакомления, однако дознаватель Роза Мхитарян сказала прийти завтра, поскольку в этот день у нее нет времени на их ознакомление с материалами дела. 26 апреля ситуация повторилась.

Это показалось Игорю и его адвокату странным и настораживающим - ведь при ознакомлении с материалами дела в помощи дознавателя нет необходимости. В дальнейшем стало понятно, что дознаватель Мхитарян действительно была серьезно занята - разработкой нового уголовного дела против Нагавкина.

27 апреля Нагавкина и его адвоката все-таки начали знакомить с материалами дела. Выяснилось, что в них присутствует постановление за подписью дознавателя Мхитарян от 27 апреля 2011 года о выделении в отдельное производство материалов уголовного дела по ч. 1 ст. 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти).

Все встало на свои места. Дело по ч.3 ст.30 и ч.1 ст.158 УК РФ (покушение на кражу покрышки) очевидно разваливалось еще на стадии следствия, а в суде рассыпалось бы бесповоротно, лишив «доброжелателей» Нагавкина возможности избавиться от не в меру активного правозащитника. В деле много нарушений, а обвинение основано только на показаниях трех сотрудников ГИБДД и не подкреплено никакими иными доказательствами.

Поэтому и появилось новое дело. Оно намного опасней, поскольку санкция 318-й статьи предусматривает до 5 лет лишения свободы, в отличие от полуторагодичного лишения свободы за покушение на кражу.

(Подробности)

Пока шел суд, правозащитники молчали - мы внимательно следили за процессом. Думается, наш многолетний опыт позволяет отличить заказное, сфабрикованное спецслужбами, силовыми структурами дело от дела, которые те же самые службы и структуры со всеми их "родимыми пятнами" расследуют добросовестно.

Оценивая представляемые следствием доказательства, мы старались поставить себя на место присяжных заседателей, сомневаясь везде, где могло возникнуть сомнение. Теперь можем говорить, не опасаясь, что это будет воспринято как давление на коллегию присяжных.

О деталях процесса мы еще выскажемся подробнее. Однако уже сегодня мы можем утверждать, что согласны с вердиктом присяжных - на скамье подсудимых сидят реальные, а не произвольно назначенные кем-то убийцы.

Сделаем лишь два замечания - постольку, поскольку на процессе говорили о нас и о наших коллегах.

Неоднократно подсудимые и их адвокаты ссылались на показания нашей коллеги Натальи Эстемировой, убитой летом 2009 года. Это протокол допроса свидетеля, произведенного в первые дни после убийства, в котором она излагает возможные "чеченские" версии этого дела. "Чеченскую" версию называли на допросах многие из нас - но лишь в длинном ряду других версий. Подсудимые и их защитники неслучайно ссылались на убитую Наташу, а не на живых свидетелей, которые могли быть вызваны в суд сегодня и прояснить, какие из первоначального множества версий находят наибольшее фактическое подтверждение.

При этом, давая показания о "чеченских" делах Станислава Маркелова, свидетели говорили прежде всего не о "чеченцах", а о военнослужащих российской армии и сотрудниках российских федеральных силовых структур, осужденных за совершенные в Чечне преступления против гражданских лиц и по сей день пользующихся симпатиями в кругах, связанных с подсудимыми (чего стоят слова адвоката Васильева о том, что убитая Будановым девушка, интересы родителей которой представлял в суде Маркелов, была якобы "снайпершей"!). Указанные подсудимыми противоречия адвоката с администрацией Кадырова на январь 2009 г. не были обострены - по делу Буданова Маркелов взаимодействовал с кадыровским уполномоченным по правам человека.

Наконец, подсудимые и их адвокаты указывали на якобы весьма вероятную версию о связи между убийствами Станислава Маркелова, Анны Политковской и Натальи Эстемировой, вместе работавших по одним и тем же "чеченским" делам. Насколько нам известно, ни в одном из этих трех убийств не просматривается связь с их общим делом – делом сотрудника федеральных силовых структур Сергея Лапина – "Кадета". В деле об убийстве Наташи Эстемировой, по нашему мнению, весьма вероятно участие чеченских республиканских силовых структур, никак не связанных ни с убийством Политковской, ни с "федералами", проходящими по "делу Кадета".

Наконец, как мы достоверно знаем, следствие подробно и отнюдь не формально исследовало "чеченские" версии убийства Станислава Маркелова, не ограничившись направлением в Грозный запросов и отдельных поручений: в Чечню в середине 2009 года были командированы сотрудники Главного следственного управления.

Евгения Хасис называет себя "правозащитницей", используя не слишком популярное в последние годы слово. Однако какой смысл вкладывают в это понятие националисты, в основе идеологии которых лежит отрицание присущих всем людям равных прав и свобод (прежде всего - свободы передвижения и права на выбор места жительства)? Тем более - радикальные националисты или нацисты (к которым безусловно принадлежат подсудимые), присваивающие право на насилие и убийство?

Действительно, Евгения Хасис оказывала благотворительную и информационную, а не правовую (у нее не было соответствующих навыков и образования) поддержку осужденным - но прежде всего осужденным отнюдь не за убеждения, а за насильственные преступления, совершенные исходя из деления людей на "высших" и "низших".

Похоже, националисты подменяют понятия, вкладывая в слово «правозащитник» все те отрицательные качества, которые они сами приписывали своим врагам - правозащитникам без кавычек. Они пытаются утвердить собственное понимание правды и права, используя для защиты в суде фальсификацию свидетельств, - чего стоит неумелая попытка организовать Евгении Хасис алиби, развалившееся на глазах у публики! Их адвокаты весь процесс неумело пытались скрыть и свое положительное отношение к террору, и готовность защищать террористов: ведь важной целью убийств как мигрантов, так и общественных активистов, подобных Маркелову, было именно желание посеять в обществе страх - то есть именно террористические намерения.

Хочется верить, что сегодняшний вердикт станет уроком для всех желающих представлять интересы «белой расы».

В пятницу, 29 апреля, известная группа "Барто" выступит в Смоленске. Сам по себе концерт этой популярной группы уже является событием для города, не избалованного гастролями коллективов, играющих качественную музыку, хотя публики, ценящей хорошую музыку, в Смоленске всегда было предостаточно.

Этот свой концерт музыканты обещали посвятить политзаключенной активистке "Другой России" Таисии Осиповой, содержащейся в cмоленском СИЗО по обвинению в уголовном преступлении, сфальсифицированному сотрудниками смоленского Центра по противодействию экстремизму.

Вокалистка группы "Барто" Мария Любичева опубликовала у себя в ЖЖ пост в поддержку Таисии.

Концерт состоится в "Первом альтернативном клубе" по адресу: ул.Кирова, д. 29б. Начало в 18.30.