Умерла Валерия Новодворская.

Она была человеком-эпохой.

К ней относились, мягко говоря, по-разному. Мне приходилось общаться с людьми, относящимися к ней как к пророку. Мне приходилось видеть и слышать тех, кто считал ее чуть ли не личным своим врагом. Кто-то считал ее юродивой. Кому-то казалась она смешной. Но вот скучной и монотонной ее не считал никто.

Многим казалось, что она состояла из одних лишь углов, за которые постоянно зацеплялись и об которые болезненно стукались те, кто проходил мимо.

Она казалась очень неудобным человеком, каковыми бывают или очень масштабные люди, или дети. А в ней и правда была совсем детская душа с ее верой в конечную справедливость, в то, что добро в результате непременно побеждает зло.

Ярость и миролюбие, не всегда уютная прямота и дружественность - все это вместе, и все это она.

Уход таких людей чреват появлением в общественной атмосфере огромной озоновой дыры. Трудно и долго эту дыру придется заштопывать. Но придется, деваться некуда.

А ее беспокойная, непоседливая, страстная душа пусть теперь успокоится.

Светлая память.

Украинские, а вслед за ними и российские блогеры опубликовали список аккаунтов в социальных сетях «добровольцев» из России, которые сражаются на стороне «ополченцев» ДНР/ЛНР. Внимание привлекает спектр представителей различных националистических групп: будто погружаешься в 90-е, с тогдашними странными типами из разных черно-коричневых организаций.

Ведь именно тогда единомышленники Лимонов (партия нацболов) и евразиец Дугин не чурались сотрудничества с бритоголовыми неонацистами; потом их союз, казалось, распался: один стал популярным оппозиционером (с претензиями чуть ли не на правозащитные действия - жалобы в Конституционный суд, временный альянс с либералами), другой - ученый муж, профессор МГУ. Но тех, кто хорошо помнит середину девяностых, не удивили ни возрождение былой идейной связи этих рьяных националистов, ни - опять же не новая для них обоих - оголтелая поддержка самых маргинальных нациков и самого гнусного насилия. 20 лет назад они все, кстати, весьма дружно нападали на антифашистов и противопоставляли себя им.

Из небытия всплыл и самый известный в 90-е борец с антифашистскими идеями (кстати, и сам раньше именовавший себя "русским фашистом") Баркашов с его РНЕ (как и в 90-е, сейчас наиболее активно волгоградское отделение РНЕ), а за ним и отряд «Память», РОВС ("Русский общевоинский союз"), православные монархисты-чернорубашечники всех видов. Последние лет 15-20 эти люди плотно сидели в нише «реконструкторов» - теперь страшно представить, какие выдуманные войны возникают в их головах, как и кем они воображают себя, находясь в местах уже - увы - реальных боевых действий. На своих страницах почти все они постят цитаты из «Белой гвардии» Булгакова, будто участвуя в ролевой игре «Реконструкция Первой мировой войны на стороне белого движения на территории Украины».

Характерно, что это почти все старые военные кореша: многие РНЕшники, и все эти монархисты-чернокопатели, как и их вождь Стрелков-Гиркин, повоевали в Приднестровье, на Кавказе и на территории бывшей Югославии, большинство из них в возпасте 40-50 лет.

Немногочисленную группу молодых (от 20 до 22 лет) националистов в списке ДНР/ЛНР представляют «правые» участники фанатских группировок ФК «Зенит» (Кирилл Римкус), нацист Алексей Мильчаков по кличке «Фриц» (известный в питерских зоозащитных кругах живодер и садист), активист «Русской пробежки» Дмитрий Дейнеко (полгода назад осужден по ст.116 УК за нападение на участников ЛГБТ-митинга), неоязычник Veliki Slavian и другие неонацисты. Модный среди молодых националистов ресурс «Спутник и погром» подробно сообщает про вербовку добровольцев Александром Жучковским (НДП) и помощь бойцам Новороссии спецснаряжением, приводя следующий довод для единого националистического порыва: "Ты либо с нами («русский»), либо за Украину ("вырусь")". Интересно, что тут наблюдается и выход на людей власти: так, РИД ("Русское имперское движение") на странице "Вконтакте" пишет, что "мы (РИД) совместно с партией «Родина» набираем добровольцев из Санкт-Петербурга для борьбы с геноцидом русского населения на территории "Киевской Руси".

Слово «антифашизм» становится безобразным прикрытием чего-то антифашизму прямо противоположного - новостной сайт «Новоросии» (место, где "продолжается великая общая история России, Украины, Советского Союза и современной Евразии") называется "Центр координации «Новая Русь - антифашизм: За Русь великую, Русь святую, Русь единую!" «Антифашистский форум Украины» при поддержке газеты «Завтра» публикует материалы «махровых» Глазьева и Калашникова, Славянский антифашистский фронт Крыма создается при поддержке Конгресса русских общин.

Ничего в этом нет ни нового, ни неожиданного, а вот страшного, грустного и стыдного много - слишком много, чтобы продолжать считать все эту заваруху "чужой бедой".

После ввода зеленых человечков в Крым, в результате чего в Россию влилась - якобы добровольно - целая Крымская республика, включающая в себя многих украинцев и крымских татар, которые "референдум" за смену гражданства проигнорировали, число желающих переметнуться из Украины в РФ якобы постоянно растет. Возможно, во многом так оно и есть: в пылу патриотического угара люди перестают рассуждать здраво, верят телесказкам про высокие пенсии, заработки, отличную и доступную медицину и прочие благолепия путинского режима, пополняют ряды беженцев из зоны боевых действий Луганской и Донецкой областей, массово переходят на российскую территорию в надежде остаться здесь навсегда.

Тысячи и тысячи "русскоязычных" украинцев, если верить пропаганде, спят и видят получить паспорт с двуглавым орлом на обложке. То есть по сути вернуться в советское прошлое, хоть символика тогда была другая, серпасто-молоткастая. Благодаря стараниям Путина это прошлое уже во многом стало нашим настоящим, что очень нравится людям, которые идеологически до сих пор в СССР и пребывают. Постсоветский народ болен почти поголовной совковостью, которая, как мне кажется, совершенно не поддается лечению. Железный занавес, запрет доллара, рост цен, чебурашный интернет, судебно-правовой и полицейский террор - все это патриоты принимают с ликованием и душой нараспашку. Лишь бы показать Европе с Америкой свою страшную, хамскую русскую дулю, лишь бы косились на нас из-за границы со страхом и отвращением. Вот это, видимо, и есть воплощенная русская идея, русская мечта.

Поэтому история Олега Сенцова, гражданина Украины, немного выпадает из общей восторженной "крымнашистской" стилистики. Режиссера по профессии и активиста Автомайдана, Сенцова стараются обратить - словно в другую веру - в российское гражданство насильно. Он категорически отказывается от этой чести и этого блага, а также от паспорта, наличие которое ему приписывают силовые структуры, вследствие чего судят по российским законам, держат и пытают в Лефортовском СИЗО. Теперь он - бессрочный гражданин "Лефортова", в мае похищенный спецслужбистами из Симферополя и помещенный под стражу, в условия полной изоляции и пыток. Он категорически отказывается от дачи показаний московским эфэсбэшникам, от предоставления им "биоматериала", то есть крови, для их подозрительных экспертиз. Все это вменяется ему как отягощающие вину обстоятельства. Вину абсолютно недоказанную. На вчерашнем заседании суда политзек заявил, что "мыть окна в камере" или "курить на шестом этаже СК" он не собирается, намекая на поступающие ему угрозы. И это - реальные угрозы жизни... ( ВИДЕО)

"Я гражданин Украины, уроженец Симферополя, - говорит Сенцов, - я этим горжусь, меня нельзя, как крепостного, без моего согласия передать в РФ. Я против захвата земель агрессорами. Аннексия Крыма была незаконной. Крым необходимо вернуть моей родине".

На основании очень странной справки, составленной следователями и приобщенной к делу, Сенцов - гражданин России, хочет он этого или нет. Хотя до сих пор гражданская принадлежность считалась делом добровольным. Теперь ему светит срок до 20 лет. Силовики, видимо, получили приказ поймать "террориста" от Майдана - вот и поймали режиссера-либерала. В представлении путинских активист и организатор Автомайдана - это хуже, чем террорист, так как несет угрозу нашему приободрившемуся кремлевскому паханату. Человеку попросту мстят за его "проукраинскую" деятельность, за любовь к отечеству по сути. И за вожделенным для многих гражданством РФ ему не только в очереди стоять не пришлось, но теперь даже с адвокатами от такого счастья отбиться не удается...

Примерно два десятка наблюдающих, вдобавок к такому же числу "пишущих" и "снимающих", которых зачем-то порциями, поочередно запускали вчера приставы в зал Лефортовского райсуда Москвы, оказались свидетелями очередного акта расправы над человеком, заключенным в клетку. Набор предъявляемых украинскому режиссеру обвинений удручает своей фантастичностью и отсутствием доказательной базы. Молодой человек, имеющий жену и двоих малолетних детей, ни в какой противоправной деятельности ранее не замеченный, вдруг оказывается организатором террористического сообщества, обвиняется также в покушении на незаконное приобретение оружия, взрывчатых веществ. Еще он будто бы замешан в приготовлении к поджогам офисов "Единой России", "Русской общины", к взрыву памятника Ленину - поверить в подобный бред нормальному человеку невозможно. В перечне готовящихся злодеяний имеется даже что-то вроде "поджога Вечного огня". То есть Оруэлл в чистом виде торжествует. Все эти обвинения построены на показаниях двоих подозреваемых, полученных от них под пытками и угрозами, о чем открыто заявлял Сенцов. Суд и эти, и другие доводы проигнорировал.

В защиту украинского кинематографиста 10 июня выступили около двадцати его европейских коллег (среди которых Анджей Вайда, Кшиштоф Занусси, Кен Лоуч, Педро Альмодовар), они направили обращение к Путину с требованием освободить политузника из-под стражи, так как предъявленные обвинения абсурдны, необоснованны, а также наказать виновных в его задержании. К их петиции, как это ни удивительно, присоединился Никита Михалков. Настолько уж случай вопиющий, что даже теплейшему из друзей Путина стало неудобно перед всем миром за дикость и произвол отечественных спецслужб. "Виновных необходимо привлечь к ответственности", - заявили зарубежные кинематографисты.

Хочется предупредить всех неосмотрительно стремящихся в Россию, под крылышко двуглавого медвепутинского мутанта: билет будет в один конец, из нашего болота, стоит в нем чуть увязнуть, уже не выберешься, особенно когда это реально понадобится. Вкусив здешние специфические прелести и оценив их по достоинству, а не голословно - через пропаганду, и захочешь уехать, да тебе не дадут. С этим сталкивается все больше и больше людей. Скажут - вы не заплатили алименты, либо дорожные штрафы, либо кредиты с налогами, да мало ли что еще. Железный занавес вот-вот уже прихлопнет нас всех, как мышеловка. Подписка о невыезде давно существует как удобный инструмент репрессии по любому надуманному поводу. Мне вот, например, опять прислали оповещение о запрете выезда за границу на ближайшие полгода. И что его будто бы можно "обжаловать в судебном порядке". Веселая перспектива - сражаться с их "судами".

Все чаще посещает мысль, что из России с ее правовым нигилизмом ехать надо не куда-нибудь, а именно в Украину, чтобы оттуда, участвуя в становлении и развитии молодой парламентской республики, удобнее было бы влиять на происходящее в бесправной, опасной для жизни, уныло-ордынской по стилю, позорной путинской Русне, горделиво противопоставляющей себя целому глобусу. Иначе и Россия не станет свободной, и нас всех пересажают.

Свободу политзаключенным.
Смерть фашистской путинской империи.

Сквозь мощный поток новостей, рассказывающих о действительно исторических и действительно судьбоносных событиях последнего времени, событиях грозных, тревожных, обнадеживающих - всяких, с каким-то особенным умилением воспринимается прорывающийся то там, то сям чистый, как детство, мотив, слабо, но отчетливо доносящийся до нас прямо из добрых андерсеновских или шварцевских сказок, мотив, пусть и ненадолго, но примиряющий нас с недружелюбной реальностью, пусть и на один короткий миг, но возвращающий нас в блаженное, надежно защищенное от злых ветров детство.

Именно такое, мне кажется, чувство должен испытывать каждый, когда ему сообщают о том, например, что одному из выдающихся политических деятелей современности, одному из тех, кто на высоких государственных должностях, куда их занесла сама История, вершат судьбы мира, доверена высочайшая миссия: поддерживать все вечные огни нашего необъятного отечества.

Такое ведь доверят, согласитесь, далеко не каждому, а только тому, кто уже доказал всем опытом своей многотрудной жизни, что на него можно положиться, что он не подведет, что он сумеет сохранить священный огонь, покуда другие мужи заняты охотой, набегами на соседние племена и дележом добычи. Такое можно доверить лишь тому, кто уже преуспел не в каких-то там мелких хозяйственно-политических хлопотах, а - бери выше - в управлении часовыми поясами, заставляя их перемещаться туда или обратно в полном соответствии с высокими государственными интересами.

И зря некоторые из тех, кто по своей поганой привычке склонен по любому поводу, лопаясь от зависти, ерничать да зубоскалить, думают, будто это высокое предназначение есть венец государственной карьеры, выше которой уже и нет ничего.

Зря они так думают, потому что есть еще куда стремиться. Кто еще сможет проследить, например, за бесперебойной чередой восходов и закатов? А кому еще можно доверить звездное небо над головой на то время, пока нравственным законом внутри нас будут заниматься другие, хотя и не менее компетентные органы? То-то же.

И, кстати, не следует забывать, что огонь-то - не просто огонь, а огонь вечный. А значит, и должность его хранителя вроде как располагает к некоторому, так сказать, бессмертию. А вы говорите.

Мосгорсуд перенес рассмотрение апелляции по делу Бориса Стомахина на 15 июля. Михаил Трепашкин, его адвокат, считает, что срок, назначенный публицисту решением Бутырского суда, Мосгорсуд, возможно, сократит, поскольку истек срок давности по нескольким публикациям, а также не учтено состояние здоровья матери Бориса. Однако на отмену приговора он не надеется.

Между тем неизвестно, отправят Бориса Стомахина после рассмотрения апелляции на этап или оставят в Москве под следствием. Три месяца назад было возбуждено очередное уголовное дело по факту появления новых публикаций Бориса Стомахина на малопосещаемых сайтах в интернете. 10 июня в квартире у Стомахина сотрудники ФСБ провели обыск, изъяв ноутбук и личные дневниковые записи. В тот же день обыск прошел у Бориса в камере. Сотрудник оперативного отдела следственного изолятора изъял три тетради со стихами и блокнот с записями, адресами и телефонами. После обыска Борис написал заявление начальнику тюрьмы с требованием вернуть тетради, обещая в противном случае объявить голодовку.

24 июня утром Бориса Стомахина вызывал на допрос следователь ФСБ Максим Векшин. Он сообщил, что дневник, блокнот с телефонами и одна тетрадь со стихами признаны доказательствами по делу. Остальные тетради пообещал вернуть. Векшин хотел допросить Стомахина в качестве свидетеля по делу, но тот отказался давать показания без адвоката. Следователь пригрозил применением ст.308 УК (отказ свидетеля от дачи показаний) и напомнил его собственное заявление с просьбой не отправлять на этап слишком далеко ввиду плохого здоровья матери. «Вы ведь просите о Московском регионе, я могу, если будете сотрудничать со следствием, устроить, чтобы вы сидели здесь», - сказал Векшин.

Стомахин, однако, не просил в заявлении о «Московском регионе». Он перечислил области, соседние с Московской, и попросил не отправлять его дальше этих областей. Векшин же предложил Стомахину, что его оставят в московской тюрьме в качестве «пряника» за сотрудничество со следствием, и это смотрится странно: либо следствие идет, и тогда сотруднику ФСБ самому невыгодно, чтобы подследственного отправляли в далекую колонию, либо оно разумно «замораживается», а тогда и говорить не о чем.

В ходе беседы следователь также предложил Стомахину дать образец почерка, отпечатки пальцев и фото. Однако последние два имеются в деле в СИЗО, а давать образец почерка добровольно Стомахин категорически отказался и даже ответил отказом на предложение немедленно получить изъятые тетради (те, что не признаны доказательством по делу) под расписку.

Регина Леонидовна, мать Стомахина, тоже подавала начальству СИЗО заявление с просьбой не отправлять сына слишком далеко от Москвы. Пришел письменный ответ: мол, «осужденные за преступление, предусмотренное ст.205 УК РФ, направляются для отбывания наказания в соответствующие исправительные учреждения, расположенные в местах, определяемых федеральным органом УИС».

Стомахин, надо сказать, осужден не по ст. 205 (терроризм), а по части 1 ст.205.2 (оправдание терроризма), которая даже не относится к категории тяжких преступлений. Однако интересно было бы узнать, что это за «соответствующие исправительные учреждения» в каких-то специальных местах. Уж не формируются ли, как в 1946 году, какие-то специальные «особлаги», в которых предполагается содержать «террористов» и тех, кто осмелился оправдывать таковых?

Похоже, что на Борисе Стомахине система опробует механизм жестких политических репрессий за инакомыслие. Субъект найден подходящий: пафос статей Бориса Стомахина близок скорее тоталитарной власти, чем гражданскому обществу. Точнее будет сказать, последнему он категорически не близок и даже глубоко отвратителен. Расчет, что за Стомахина никто не заступится, вполне срабатывает.

Между тем наше почтенное законодательное собрание, с позволения сказать, усердно трудится над юридическим обеспечением механизма политических репрессий, причем в каком-то уже авральном режиме. Конец июня «порадовал» нас подписанием закона о призывах к экстремизму в интернете (ранее ст.280 УК РФ предполагала уголовную ответственность только за призывы к экстремизму в СМИ),
а в начале июля Госдума приняла в первом чтении закон, предусматривающий ответственность за любые призывы к сепаратизму в интернете, будь то блог в соцсети или даже комментарий к чужому тексту. Между тем и экстремизм, и сепаратизм - понятия широкие и расплывчатые, четкого юридического определения они не имеют. Введение подобных терминов в уголовный кодекс недопустимо в принципе, однако у нас это делается, и под действие подобных законов можно при желании притянуть любое неугодное власти высказывание.

Обращает внимание и суровость наказаний, предусмотренных новоиспеченными законами: более трех лет лишения свободы, то есть в категорию нетяжких преступлений мнения, высказывания, слова уже не входят.

Что все это значит? Да то и значит: права и свободы граждан продолжают урезываться, свобода слова - попираться, политические репрессии - ужесточаться, число политзаключенных - увеличиваться. И превращение государства из авторитарного в тоталитарное постепенно продолжается.

Но удивляет непоследовательность законодателей и слишком уж откровенная практика двойных стандартов. За призыв к северокавказскому сепаратизму, надо полагать, власти хотят обеспечить инакомыслящим четыре года лишения свободы, а как же быть с призывами к сепаратизму донецко-луганскому?

Не отдает ли подобное законотворчество не только реставрацией советского тоталитаризма, но и клинической неадекватностью? И не опасаются ли те, кто за неспособностью к здравой дискуссии расставляет для идеологических оппонентов карательные силки, сами же в них однажды и угодить?

Сообщение о том, что министры иностранных дел Германии, России, Украины и Франции наметили шаги на пути к новому прекращению огня, строго говоря, не является новостью. Это не событие, а запятая в череде обмена мнениями.

Демонстрация готовности к переговорам и наличия точек взаимопонимания необходима всем. Таковы правила приличия во взаимодействии государств в современном мире. Даже если ты хочешь стереть противника с лица земли, делай вид, что желаешь мира и переговоров.

Впрочем, очевидно и другое. Президент Украины и Запад были бы счастливы создать безопасный коридор для того, чтобы боевики ДНР и ЛНР ушли за пределы Украины. Увы, переговоры ведутся не об этом. Если называть вещи своими именами, то предмет торга - жизни мирных жителей Славянска, Краматорска и всего юго-востока Украины.

Полная военная победа украинской армии (да и любой другой армии в условиях подобного конфликта) возможна только ценой больших жертв среди мирного населения. Для режима недемократического такая победа даже желанна - она его укрепляет и делает безальтернативным. Для демократии она же крайне опасна, ибо ставит под угрозу ее сущность и ценности.

Как президенту Порошенко пройти между Сциллой поражения и Харибдой угрозы перерождения, не знает, я думаю, никто. Однако украинскому обществу предстоит день за днем подтверждать выбор, сделанный на Майдане. И это не выбор независимости от России. Он тут вторичен. Это готовность ставить достоинство и права человека выше «государственных интересов» и власти.

Это площадка для прямого разговора представителей гражданского общества России и Украины.

Кризис в российско-украинских отношениях, начавшийся в марте 2014 года и вылившийся в открытое вооруженное противостояние, уже привел к гибели сотен человек и поставил юго-восточные регионы Украины на грань гуманитарной катастрофы.

На этом драматическом фоне остается малозаметным другое следствие кризиса, значение которого еще только предстоит осознать, - разрыв гражданских, культурных и академических связей между двумя странами. Общество в России и Украине оказалось заложником конфликта, инспирированного властями; под вопросом - продолжение многолетнего сотрудничества научных институтов, религиозных организаций, вузов, правозащитников, деятелей искусства, экологов.

Конгресс "Россия - Украина: диалог", прошедший в Киеве 24-25 апреля 2014 года по инициативе Русского ПЕН-центра, движений "Третья украинская республика" и "Открытая Россия", показал, насколько востребована в сложившихся обстоятельствах площадка для прямых профессиональных и личных контактов между гражданскими активистами, учеными и интеллектуалами двух стран.

Интернет-портал "Культурный диалог" представляет панельные дискуссии конгресса с возможностью увидеть наиболее яркие выступления участников. Но прежде всего сайт создан для продолжения начатого в апреле диалога, присоединиться к которому зарегистрированные пользователи могут на форуме.

Этой весной мы все слышали про 80-процентный уровень поддержки, которой пользуется Путин в связи с его внешней политикой. Нам очень хотелось понять, насколько это соответствует действительности, и мы надеялись, что это все-таки не так. Поэтому вместе с активистами «Солидарности» мы начали проводить пикеты-опросы и спрашивать прохожих, поддерживают ли они политику Путина в Украине.

Сейчас, когда состоялись уже десять таких пикетов, можно говорить о довольно стабильных результатах. Доля опрошенных, высказавшихся "за" и "скорее за", колебалась от 56 до 72%, но чаще всего была около 62%. "Против" и "скорее против" высказываются обычно около 25% прохожих (от 17 до 33%). Наконец, 10-15% опрошенных затрудняются ответить.

Каждый раз опрашиваются несколько сотен человек. Люди отвечают письменно, ставя галочку в бюллетене, интервьюер при этом на них не смотрит, и это, с нашей точки зрения, делает результаты более точными.

Со многими прохожими мы общаемся. Ощущение от этого общения печальное: похоже, что у людей большие сложности с тем, чтобы подумать, - гораздо легче повторять какие-то штампы. В основном все аргументы достаточно однотипные: «Крым наш!», «Бандеровцы!», в Украине запрещают говорить на русском языке, обижают русских людей. В драку пока никто не лез, были лишь угрозы и оскорбления. Конструктивные диалоги возникали, но редко. Чаще люди формально задают вопросы, а на самом деле убеждают самих себя.

По моим наблюдениям, люди, которые поддерживают Путина, более агрессивны. Человек, который против, может быть немножко истеричным, но угрозы свойственны именно тем, кто за.

Те же, кто против, подходят, чтобы выразить солидарность, радуются тому, что они не одни в этом мире, рассказывают свои истории: про собственное окружение или про родственников и знакомых в Украине. Чаще просто высказывают поддержку.

Какие выводы мы за это время сделали? Прежде всего оказалось, что разница реального положения с официальной статистикой доходит до 20% и о всенародной поддержке речь не идет. Говорить о динамике рано, но есть ощущение, что людей, которые затрудняются ответить, стало немного больше.

А главное, стало понятно, что часто мы имеем дело не с личными убеждениями людей, а с позицией, сформированной под влиянием потока информации. Если этот поток отключить, то скорее всего люди начнут задумываться и эмоционально реагировать будут по-другому.

У нас давний опыт небольших уличных мероприятий, и из года в год мы сталкиваемся с довольно однотипной агрессией. Это было и во время пикетов в поддержку Ходорковского, и при раздаче докладов про Путина и Лужкова, и во время военной кампании в Грузии. Как только тема становится менее напряженной, людей отпускает и заводит на следующую. В какой-то момент люди начинали говорить: «Знаем, что Лужков вор», «Ходорковского посадили, потому что его Путин не любит». Менялись интонации, появлялись сомнения.

Мы не ждем, что нам удастся переубедить прохожих, но контринформацию людям стоит иметь: многие просто не представляют, что существует иная точка зрения.

25 июля бывшему сотруднику службы безопасности ЮКОСа Алексею Пичугину исполняется 52 года. Когда его арестовали, было 40.

Очень тяжело встречать уже 12-й день рождения за решеткой, в колонии для осужденных к пожизненному лишению свободы "Черный дельфин". Особенно когда позади основанный на сфабрикованных материалах следствия несправедливый судебный процесс, долгие годы ожидания после этого, а затем демонстративный отказ России выполнить решение Европейского суда по правам человека, вынесенное в пользу политзаключенного.

Когда осознаешь, что за твой отказ оболгать ближнего у тебя отняли уже 11 лет жизни. Когда находишься в замкнутом пространстве, в состоянии постоянного незаслуженного наказания и бесперспективности, а так хочется встретить этот день в окружении родных и любимых...

В такие моменты особенно важно знать, что ты не один, что есть люди, которые помнят о тебе, не сомневаются в твоей невиновности, сопереживают тебе, желают твоего освобождения и в меру своих возможностей пытаются его приблизить.

Поздравьте Алексея Пичугина с днем рождения, напишите ему слова поддержки!

Поздравления можно присылать по электронной почте на адрес: [email protected]. Все они обязательно будут переданы Алексею Пичугину.

Напомню, что в интернете доступны книги о деле Алексея Пичугина, а также регулярно обновляемая справка о нем.

Во вторник, 1 июля, мы провели акцию у Госдумы против закона об уголовной ответственности за нарушения правил пикетирования. Сначала одиночный пикет, потом - два плаката, прямо касающиеся интересующего нас закона. Я хотела завершить акцию под песню "Наутилуса" "Титаник" с припевом: "Никто не хочет и думать о том, куда "Титаник" плывет". К сожалению, музыку заглушал шум машин.

Мы боялись, что нас задержат слишком рано. Получилось наоборот: полицейские появились очень поздно. Мы успели как следует постоять. Когда подошел полицейский чин и спросил: "Кто старший?", Катя Мальдон вызвалась держать ответ и впоследствии была оформлена как организатор акции, несмотря на все наши протесты. Мы не оказывали демонстративного сопротивления и сразу свернули свои плакаты, но, тем не менее, были задержаны без всяких предупреждений, объяснений и т.д. В ОВД "Тверское" плакаты у нас отобрали без оформления протокола и понятых, а когда мы начали выражать недовольство, нас силой подняли по лестнице в актовый зал.

Но самая главная часть развернулась в кафе после освобождения. Чтобы взять подпись (или отказ от нее) у Кати, которая сама покинула ОВД по истечении трех часов, сотрудники пришли в кафе, где, были подняты на смех всей нашей компанией на глазах у ничего не понимающей публики. А под занавес было вообще замечательное шоу. Пришедший к нам полицейский начальник просто свистнул со стола талон-уведомление о получении одного из наших заявлений. Вывод - надо продолжать писать.

С кем же мы боремся: с полицейскими, которые и сами безо всякого энтузиазма заполняли наши протоколы и хотели поскорее от нас избавиться? Но они сами часть этой безумной системы лжи и фальсификаций, которая незаметно затягивает людей, как водоворот. Кто виноват в том, что сейчас принимают эти законы? Виноваты ли те, кто не выходит против них? Но не все готовы так дорого платить за возможность выразить протест, не все готовы идти вслепую неизвестно куда.

Неужели время уже упущено? Конечно, результат таких акций несоизмерим с применяемыми санкциями (пока это снова штраф, потом тюрьма). И все-таки в них есть смысл: показать, что мы не приняли их закон, потому что он абсурден.

«Солнце останавливали словом, словом разрушали города», - писал Гумилев. И сейчас слово, сказанное в нужное время и в нужном месте, может сделать многое. Главное - двигаться в нужном направлении - от страха к свободе, от ненависти и войны к сознанию ценности человеческой личности.

Самое обидное ведь не когда тебя кто-то завоевывает - оккупант или собственная хунта. В этом часто бываем виновны не мы, а объективные обстоятельства: например, "у них населения больше, армию могут собрать посильнее", "они богаче - могут купить себе достаточно полицейских и стукачей" и пр. Обидно, когда нормальные вроде бы люди, видящие главным достоинством человека профессионализм (позиция пристойная не только для ученого, но и для любого мастерового), начинают себя обманывать.

Как это все знакомо, сколько раз проходили! Это же постепенно происходит: сперва ради сохранения "профессиональной среды" можно согласиться на какую-нибудь совершеннейшую чушь, мелочь. Ну вставим цитату из Ленина, заменим слово на более тонкое и обтекаемое - суть-то не изменится! Ну согласимся с новым учебником - все равно на уроке я расскажу, как знаю. Хорошо, не совсем как знаю - потому что родители (мерзкий студент-двоечник, склочный читатель) настучат и могут прикрыть кафедру (институт, газету, студию, меня уволить). И кто тогда посеет разумное-доброе-вечное, кто передаст потомкам эстафету мастерства? Далее можно следовать со всеми остановками, поскольку непоколебимой остается эта вера в себя - сеятеля. Со временем вопрос о продукте посева тихо отпадает. Мы ведь не можем сорняк сеять, мы же высокие профессионалы!

Базовый цеховой принцип прекрасен - производить только высший сорт! Только если пошла пересортица, самым страшным для цеха оказывается услышать: "Да не продукт вы делаете, а своим званием торгуете". Ведь как вскинулось психиатрическое сообщество, когда коллеги Савенко и Бильжо прямо сказали: "Мишу Косенко упекли в психушку по заказу, и это - карательнеая психиатрия"! "Да какой он психиатр! - вскричали про Бильжо. - Давно все забыл, это ж мы - высокие профессионалы! А Савенко вообще агент ЦРУ!"

Да, потом по-тихому все договорились, и Михаила выпускают из психушки. Но именно потому что "договорились", освободят Косенко, но ничто не помешает закатать туда еще десяток других.

Теперь вот на глаза попались осколки скандала в среде социологов по поводу "опроса по Крыму". Текст длинный, много ученых слов и цитирования друг друга. На вид - нормальная научная дискуссия. Кратко суть: один ученый поднял на смех опрос ВЦИОМа и ФОМа, процитированный в "Крымской речи" Путиным. Сообщество, пошумев в закрытой среде, разразилось публикациями. Приведу только две цитаты - с каждой из сторон. Догадаться, кто с какой, очень легко.

1. "Вопросы использованной анкеты предусматривали согласие/несогласие с определенными идеолого-пропагандистскими клише, массированно внедряемыми в массовое сознание. Отказ от солидаризации с этими клише предполагает манифестацию известной нелояльности, естественной для активистов гражданского общества, участников оппозиционных митингов и т.п., но не рядовых «обывателей». (Напомним, что опрос был телефонный, т.е. без гарантии анонимности.)"

2. "...Как по размаху, так и по особенностям исполнения можно говорить о беспрецедентном событии в индустрии российских массовых опросов... Впервые в масштабном проекте опрашиваемых не изводили бесконечными повторами и натужными формулировками, а предлагали высказаться в рамках одной темы. Вопросы с лаконичными, дихотомическими закрытиями (да, нет, затрудняюсь ответить) не требовали расширенных пояснений и дополнительных интерпретаций со стороны интервьюера, их ясность и актуальность осознавалась большинством отвечающих".

Все понятно? Опрашиваемые находятся на мушке у ставшего откровенно репрессивным государства. При этом применены передовые научные методы отбора респондентов и составления вопросов.

Без перехода на личности таких споров не бывает. Потому напоследок еще две цитаты.

1. "Вообще моя статья на Когите, может, и прошла бы незамеченной, если бы я не употребил двух слов: «непрофессионализм» и «сервилизм». Тем самым нарушил «правила игры»".

2. "Я с огромным уважением отношусь к Андрею Николаевичу (его исследование длиною в жизнь заставляет многому учиться), но в данном случае критик и обличитель социального зла взял вверх над методистом".

Вывод "научного самовнушения" всегда один и тот же: "обличитель зла" не может быть хорошим профессионалом. Эти категории противопоставляются. Игнорируется лишь пара "мелочей":

- любая здоровая цеховая этика уже сам по себе некачественный продукт полагает злом;

- развод морали и мастерства ("цель оправдывает средства") и есть главный тезис и заказ любого фашистского государства.

Так что, дорогие профессионалы, можете вообще ничего не делать "по заказу". Однажды подумав так, вы уже его выполнили. С чем и поздравляю!

Третья волна "Болотного дела" выглядит странно, что порождает у людей, следящих за процессом, массу конспирологических теорий. А почему сейчас? Наверное, из-за Украины. Точно, не хотят Майдана... А зачем брать и сразу отпускать? Задержание Олега Мельникова, воевавшего в Славянске на стороне пророссийских боевиков, вызвало много разговоров как среди сторонников "Новороссии", так и среди ее противников. "Власть избавляется от своих же приспешников", "в ДНР произошел настоящий подъем русских, поэтому начались репрессии", "узнали, что свой, и отпустили"... Люди искали связь между "Болотным делом" и событиями в Украине, подразумевая, что эта связь обязательно должна быть. Но ее нет.

Задержания возобновились спустя два года после событий 6 мая. Однако, например, последний фигурант "Манежного дела" Павел Важенин был задержан весной 2013 года, а сама акция на Манежной была в декабре 2010-го. Такие продолжительные "расследования" - это, похоже, обычная российская практика.

К тому же третья волна началась не в мае. Еще в декабре прошлого года стало известно о том, что в деле есть фигурант Дмитрий Алтайчинов, который полностью признал свою вину и в ближайшее время пойдет под суд. Никакой внятной информации об этом человеке не было, и это заставляло подозревать его в сделке со следствием. Но до сих пор нет информации о том, что Алтайчинов давал против кого-то показания: он пришел один раз в суд, получил постановление об амнистии и ушел.

Около месяца назад к делу привлекли троих обвиняемых, из которых двоих уже амнистировали, так и не посадив. Если проанализировать имеющуюся информацию, можно увидеть одну-единственную простейшую закономерность: следователи меняют амнистию на признание вины, причем изо всех сил стараются сделать так, чтобы фигурант выбрал именно этот вариант, а не героическую посадку.

Качество таких признаний их не интересует: не нужны ни слезы покаяния, ни страх в глазах. Выйдя с допроса, Полина Стронгина сказала: "Это они должны сидеть, а не я", а Олег Мельников написал в фейсбуке, что снова сделал бы все то же самое, если бы 6 мая повторилось. Более того, оба фигуранта не различали признание вины и признание своих действий, а "правоохранители" не спешили их просвещать. В признание обвиняемые вкладывали лишь то, что на видео запечатлены именно они, а не согласие с фактом массовых беспорядков.

Не они первые. Совсем недавно в суде по второй волне прокуроры зачитывали "чистосердечное признание" Ильи Гущина, от которого он впоследствии отказался. Бумага эта скорее напоминала заявление о преступлениях полиции, нежели признание собственной вины. На первом допросе неискушенный активист рассказал, что видел, как полицейские избивают женщин, и пытался этому помешать. Получив такой документ, СК рапортует о том, что фигурант признал вину и сам факт массовых беспорядков. На ту же разводку попадались и другие узники Болотной.

Если раньше такие признания не помогали избежать ареста и только ухудшали положение фигуранта, то теперь вырисовался четкий тренд: подписываете признание самым формальным образом - и идите на все четыре стороны. С одной стороны, задержанных шантажируют: не хотите по-хорошему - у вас тут же появится потерпевший, а с ним 318-я статья. А то и сразу два терпилы, как у Дмитрия Ишевского, отказавшегося подписывать признание и попавшего в СИЗО. С другой стороны, фигурантов не заставляют оговаривать других людей и вообще не мешают сохранить лицо. Цель СК сейчас - больше признаний и меньше возни. Но вот обратной силы это, к сожалению, не имеет. Кто сел, тот сел.

Нет там ни Славянска, ни Майдана - и даже Путина нет с его инаугурацией. Разгадка одна: халява. Меньше работать, больше «раскрывать». Не преступников же ловить, в самом деле.

Намерение наркоконтроля собирать наркоманов в не столь отдаленные сельскохозяйственные коммуны и социализировать их там по методу Макаренко, оглашенное на днях руководителем ФСКН Виктором Ивановым, еще раз подтверждает: все речи о государственном приоритете реабилитации не имеют под собой никакой ясной программы и институциональной основы. Есть, мол, столько брошенных земель, где наркоманы могли бы, выкорчевывая пни, выдавливать из себя наркотики. Иванов говорил об этом на совещании в Пскове, потому что в Псковской области много медвежьих углов. На встрече директора ФСКН с патриархом обсуждали что-то вроде исцеления наркоманов на монастырских скотных дворах. С мастерами культуры можно говорить о силе искусства. С мастерами спорта - о спортивных секциях. И все будет правильно. Реабилитацию наркоманов можно вставить, как Ляпис-Трубецкой своего Гаврилу, в любой контекст.

Да, и деревня, и монастырь могут быть местом реабилитации - удачные примеры имеются во многих странах. Но, во-первых, заниматься этим должна уж точно не полиция, а то выйдут все те же советские ЛТП - колонии для алкоголиков. Во-вторых, Минфин удавится, но денег на такие коммуны не даст.

Есть ли потребность в реабилитации наркозависимых? Колоссальная. Пойдет ли российский наркоман по доброй воле лечиться и реабилитироваться? Не пойдет.

Не раз говорилось, что на всю Россию всего четыре государственных реабилитационных центра. Плюс еще несколько реабилитационных отделений при наркологических больницах и диспансерах. Для жителей региона пребывание в таком центре, как правило, бесплатное или льготное. Но хотя вместимость таких центров очевидно не отвечает потребностям в лечении, не все реабилитационные койки заняты - давки, даже на бюджетные места, нет. Потому что наркоман и его осведомленные близкие не доверяют государственной наркологии. Не из-за того, что плохи врачи. В СИЗО или колонии врачи могут быть очень хорошие, но трудно представить человека с воли, желающего там лечиться.

В федеральном законе «О наркотических средствах и психотропных веществах» говорится, что государство гарантирует больным наркоманией лечение и реабилитацию. Но лечение ограничивается снятием абстиненции и в конечном счете сводится к контролю. Основная же причина недоверия больных к наркологической службе в том, что она канатом притянута к полиции, сведения о пациентах передаются в органы, анонимного лечения не существует, во всяком случае бесплатного или за скромные деньги. Диспансеры заняты наркоучетом, выдачей справок, больные там редкость. Попадание в наркодиспансер - неважно, в качестве больного или профилактируемого (то есть употребившего наркотики, но не нуждающегося в лечении) - означает пожизненное клеймение. Вдобавок теперь, с 2012 года, медицинским организациям вменено в обязанность передавать в органы внутренних дел данные о лицах, «вред здоровью которых причинен в результате противоправных действий» (раньше это было оставлено на усмотрение врача). Наркоконтроль лоббирует создание единой базы, содержащей данные о всех, кто так или иначе соприкоснулся с наркотиками.

На этом фоне, как ни старается директор ФСКН петь тоненьким голоском, речи о гуманизации наркополитики - лукавство. Как бы ни была хороша идея «лечение вместо наказания», разница между ними невелика, если и лечение, и наказание сосредоточены по сути в одних руках.

Как смягчение уголовной репрессии презентовалась введенная два года назад отсрочка отбывания наказания при согласии осужденного на лечение и реабилитацию. Начинание по мысли правильное. Только взялись за него не с того конца. Как говорил гоголевский персонаж, «где ж бывает телега о трех колесах?». Новоявленная отсрочка - телега об одном колесе. Это колесо - статья 82.1 УК. Последнее время законодатель работает так, будто урегулировать любые отношения, решить любую проблему можно Уголовным кодексом. По этой статье к больным наркоманией, осужденным к лишению свободы, может быть применена отсрочка отбывания наказания на срок до 5 лет, если они изъявят «желание добровольно пройти курс лечения от наркомании, а также медицинскую реабилитацию, социальную реабилитацию». Такую отсрочку суд вправе предоставить только впервые осужденным по части 1 статьи 228 (приобретение и хранение наркотиков в значительном размере без цели сбыта), по части 1 статьи 231 (культивирование наркосодержащих растений) и по статье 233 (подделка рецептов), то есть за преступления небольшой тяжести.

Отсрочка больным наркоманией - пустышка, такой же симулякр, как и крестьяне-наркоманы. ФСКН - полицейское ведомство, а отсрочки и коммуны - прикрытие полицейской операции, которую наркоконтроль проводит перманентно, доказывая свое право на существование.

По многолетней практике большинству осужденных, впервые привлеченных за хранение наркотиков, суды не назначают реальное лишение свободы, применяя, как правило, условное осуждение, иногда штраф, обязательные или исправительные работы. Под стражу по части 1 статьи 228 попадают уже имеющие судимость по наркотическим или иным статьям, а также когда эта статья вменяется по совокупности с более тяжкими преступлениями. Из чего следует, что ежегодно на отсрочку может претендовать максимум тысячи две привлеченных к уголовной ответственности, по части же 1 статьи 231 в чистом виде и без рецидива сидит пара десятков, а по 233 - всего один (по статистике за 2013 год).

Казалось бы, мотивировать к лечению хотя бы несколько тысяч - и то благо. Так, да не совсем. Испокон веку в УК была и остается статья 73, дающая возможность суду, назначая условное наказание, возложить на осужденного обязанность пройти курс лечения от алкоголизма, наркомании или токсикомании. При уклонении от сего суд вправе продлить испытательный срок, при злостном же уклонении - заменить условное осуждение реальным. В отличие от новой отсрочки условное осуждение может быть назначено по любой статье УК. Правда, в статье 73 говорится о лечении, реабилитация не упоминается, но и она может быть назначена, потому что суд «может возложить на условно осужденного исполнение и других обязанностей, способствующих его исправлению».

«Условка» и отсрочка существуют теперь одновременно, В чем же разница между условным осуждением и отсрочкой исполнения приговора? При условном осуждении суд может обязать пройти лечение и не спрашивает обвиняемого, чего ему больше хочется - сидеть или лечиться. При отсрочке, наоборот, требуется изъявить желание, лечение называется добровольным. Только вот обвиняемый по большей части не знает, намерен ли суд «впаять» ему реальное лишение свободы. А так как отсрочка относится только к преступлениям небольшой тяжести, к тому же совершенным впервые, обвиняемый надеется, и не без основания, что пронесет. Если суд убежден, что человека надо лечить, а он молчит и не изъявляет желания, суд ведь все равно может приговорить к условному и обязать лечиться.

При условном осуждении суд, сочтя лечение обязательным, волен предписать стационарное или ограничиться амбулаторным, или же, не прибегая к медицине, запретить условно осужденному в течение испытательного срока посещать определенные заведения. При отсрочке же требуется обязательное прохождение трех ступеней: лечения, медицинской реабилитации, социальной реабилитации. Оно бы и хорошо, да неисполнимо. Судьи спрашивают Верховный суд - что такое социальная реабилитация? Существует ли какой-нибудь нормативный акт, чтобы понять, что мы должны назначать? Можем ли мы вообще применять сейчас эту статью? Статья действует, отвечает ВС, нормативных актов нет, работайте...

Выходит, появление в УК «наркоманской отсрочки» не имеет никакого позитивного смысла - скорее, напротив, косвенно склоняет к «наказанию вместо лечения».

Сажать всех, кто не попросит о лечении, и тех, кто просто не нуждается в таковом? Сначала в УК медико-социальная реабилитация значилась как единое целое и писалась одним словом через дефис. Что было правильно: социальная реабилитация больных невозможна без медицинского участия. Иначе получается «город без наркотиков» с наручниками и избиениями.

Перетягивая канат - кто будет осваивать реабилитационный бюджет, - Минздрав и ФСКН разорвали дитя надвое. И добились того, что вместо одной, научно обоснованной медико-социальной, реабилитаций стало две - медицинская и социальная. ФСКН рассчитывает на социальную часть. Вот почему наркоман приобретает в видениях директора ФСКН образ то псковского землепашца, то монастырского трудника, то крымского винодела.

И до введения отсрочки суды редко дополняли - и по-прежнему редко дополняют - условное осуждение обязанностью пройти лечение, а чтобы реабилитация назначалась осужденным условно - о таком не слышно вообще, Да и как назначить то, чего нет?

Нет - но, может быть, будет? Резервации?

Выбьют финансирование, чтобы, как говорит Иванов, очистить мегаполисы от наркопреступности. Наркополицейские оперируют категориями отлова и изоляции. Так после войны зачищали города от безруких и безногих инвалидов и свозили их на Валаам.

Одна из главных тем политического дискурса сегодня – это вопрос о допустимости тех или иных форм сотрудничества с существующим в России режимом. Поскольку проблема актуальная, а сколько-нибудь убедительной и исчерпывающей аргументации позиции «против» я не встречал, попробую изложить свою точку зрения и внести ясность.

Википедия дает довольно точное и исчерпывающее определение коллаборационизма - в юридической трактовке международного права — осознанное, добровольное и умышленное сотрудничество с врагом, в его интересах и в ущерб своему государству.

На первый взгляд Россия - суверенное государство и никакая иностранная держава нас не оккупировала. Китай пока только присматривается, но еще не готов, Евросоюзу или США такой «подарок» и задаром не нужен. Все правильно, только есть одно «но». Интересы существующего режима и интересы государства противоположены друг другу. Россия его стараниями окончательно превратилась в сырьевой придаток экономически развитых стран, по сути в сырьевую колонию под управлением компрадорской элиты – сливок общества, состоящих их госпредпринимателей, обслуживающих их политиков и силовиков. Режим не заинтересован в развитии России во всех сферах: экономической (кроме вывоза сырья), политической, культурной. Экономическое развитие всегда приводит к появлению класса предпринимателей – независимых и социально активных граждан, а на следующем этапе появлению среднего класса – основы гражданского общества. Развитие политической системы приводит к появлению конкуренции концепций общественного устройства, в которой неизбежно побеждает наиболее эффективная демократическая модель, основанная на развитых институтах гражданского общества. Культурное развитие создает прослойку думающих людей – лидеров общественного мнения и вызывает рост некоммерческого сектора – важнейшей составляющей того же гражданского общества.

Политический режим, основанный на тотальном контроле над обществом, сращивании власти и бизнеса, присвоении природной ренты, не совместим с гражданским обществом, которое берет большую часть регулирующих и управленческих функций в государстве на себя. Экономический, политический и культурный прогресс страны при действующей власти невозможен. Она будет делать все, чтобы этого развития не допустить.

Криминальная оккупация

Есть много примеров, когда предметом преступного посягательства организованной группировки может быть не просто чей-то кошелек или жизнь, а целое государство. Первым упоминанием подобного явления в исторических источниках следует считать захват пиратами процветающего острова Самос в Эгейском море VI веке до н.э. В новейшей истории к ним следует отнести африканские и латиноамериканские компрадорские режимы, с разномастными вождями и дикторами, действующими по принципу: «награбил и убежал».

От захватов, целью которых является установление нового правительства и его последующая легитимизация, криминальная оккупация отличается тем, что группа преступников понимает, что они временщики, их положение шатко, поэтому стремится в максимально короткий срок вывезти как можно больше богатств, к которым они получили доступ, а также легализовать награбленное за пределами страны. Внутри страны легализовать награбленное нельзя, так как при смене власти, все криминально нажитое отберут. Причем, существующий российских режим соответствует данным критериям по многим параметрам.

Во-первых, власть удерживается криминальным способом, с помощью аппарата подавления, преследования инакомыслия, запрета политической конкуренции, нарушения прав и свобод граждан. Фактически произошел ползучий антиконституционный переворот в интересах узкой группы лиц, демонтирована система независимого правосудия, введена цензура, фальсифицируются выборы. Преступления режима в отношении граждан очевидны и носят масштабный характер.

Во-вторых, экономическая политика направлена на увеличение доли сырья в экспорте и достигла за последние 14 лет своей цели. Если в 2000 году доля нефти и газа в экспорте составляла 55%, то в сопоставимых ценах 2012 году 70%. Та же тенденция присутствует для других видов сырья. Легко извлекаемые и ликвидные на мировом рынке сырьевые ресурсы являются в нашем случае основным предметом преступного посягательства. Инвестиции главным образом идут не в создание мощностей по их переработке, так как захватившее власть преступное сообщество не желает рисковать долгосрочными вложениями внутри страны, а в добывающие мощности и инфраструктуру транспортировки нефте и газопроводы для увеличения их вывоза.

Действующий режим будет существовать пока для него есть необходимые условия:

- легкодоступные объекты для грабежа – нефть, газ, металлы и высокие цены на них на мировом рынке;

- легкодоступная легализация награбленного за рубежом и гарантии неприкосновенности данных активов;

- сплоченная компрадорски мыслящая элита, объединенная общими интересами и страхом ответственности за содеянное;

- наличие значительно числа коллаборационистов, идущих на сотрудничество и оказывающих поддержку в разных сферах;

- наличие исправной инфраструктуры пропаганды, подавления инакомыслия, тотального контроля и управления политическими и экономическими процессами, распределения финансов, в том числе по коррупционным схемам;

- отсутствие гражданского общества, способного взять на себя ответственность за управление страной.

При любом изменение одного из условий существующая власть рухнет незамедлительно.

Важным фактором выживания режима является его способность к мимикрии, когда с помощью имитации демократических процедур и институтов, он стремится замаскировать свою природу. Таким образом удается частично дезориентировать общественное мнение внутри страны и за рубежом. Здесь как раз решающую роль играют коллаборационисты, идущие на сотрудничество банально за деньги, с целью повышения социального статуса или получения гарантий неприкосновенности. При этом становятся соучастниками и пособниками преступлений, как следствие, защитниками и апологетами режима, несмотря на часто используемую высочайше разрешённую псевдоппозиционную риторику.

Выборы как механизм вербовки коллаборационистов

Я не буду подробно разбирать примеры того, как «оппозиционеры», попав во власть через выборы, быстро становились ее апологетами и преданными сторонниками. Есть наглядный случай с провальной кампанией «Голосуй за любую партию, кроме «Единой России» на выборах в Думу 2011 года. Кампания безусловно отняла у «ЕР» некоторое количество мест, но пришедшие на эти места представители «оппозиционных партий», во всю критикующие самого национального лидера и власть в целом, тут же были ее инкорпорированы. Оппозиционные мироновы, мизулины, емельяновы по части мракобесия давно и успешно перещеголяли своих коллег из «ЕР». Тоже самое происходило в свое время с представителями «Яблока» и всеми другими. Очевидно, что мы имеем дело не с частными случаями, когда играет роль личностный фактор и попались не те кандидаты, а с системной проблемой. Заключается она в том, что «выборы» при существующем режиме всегда носят имитационный характер. Реальные выборы, вернее назначение победителей, осуществляется в нулевом туре при отсеве допущенных претендентов. Остаются только те, кто обладает должным артистизмом и готов на заранее оговоренных условиях изображать оппозиционера, резво критикуя Кремль, Путина и прочих жуликов и воров. Выборы - важный механизм дезориентации общества, направленный на создание видимости борьбы за власть. Случайное проникновение через строгий фильтр иногда где-то на периферии случается, но прошедшим кандидатам практически невозможно устоять перед искушением инкорпорироваться в систему, а значит приобрести деньги, статус, гарантии неприкосновенности, в некоторых случаях оставив себе лицензию на критику режима в рамках дозволенного. Отказ от сотрудничества ничего им не дает, так опереться на поддержку отсутствующего гражданского общества возможности нет, а одиночку противостоять системе невозможно.

Важно наконец понять, что провожая «оппозиционера» на «выборы», в случае победы, мы его навсегда теряем.

Как правило представители оппозиции, стремящиеся попасть во власть, заявляют, что собираются изнутри на нее влиять, меняя ситуацию в лучшую сторону, а также помогать простым людям в решении приземленных насущных проблем: установить лавочки во дворе, починить дорогу, убрать свалку. О том, что это на практике никогда не получается, я уже написал. Теперь попробуем понять, верен ли сам посыл, стоит ли стремиться помогать правильно расставлять лавочки.

Рассмотрим пример из недавнего прошлого. Пусть будет 1943 год и оккупированная немцами Псковская область, где существует узкоколейная дорога от областного центра к рабочему поселку, рядом с которым находится аэродром Люфтваффе. Населению предлагается выйти на ремонт узкоколейки, взорванной партизанами, чтобы жители рабочего поселка могли ездить в областной центр как прежде и восстановить снабжение. Иначе, им придется испытать массу трудностей. Так следует ли помогать восстанавливать дорогу, рабочих ведь жалко? Но узкоколейка используется еще для снабжения аэродрома Люфтваффе. Кроме того, в случае ее скорейшего восстановления оккупационные власти поднимут свой престиж в глазах местного населения своей заботой и способностью навести образцовый немецкий порядок на оккупированной территории. Тем самым укрепят власть, навербуют новых сторонников-коллаборационистов, часть из которых отправится на фронт или будет участвовать в карательных операциях в тылу. Еще раз, будем помогать восстанавливать узкоколейку или нет?

Как это не забавно на первый взгляд звучит, с лавочками та же история. Лавочки – это не только дополнительное удобство для местных жителей, но и важнейшая часть инфраструктуры наглядной агитации «какой Путин хороший и заботливый». Их правильная расстановка при помощи оппозиционеров позволяет власти незаслуженно казаться лучше, чем она есть, поднимает ее престиж и легитимность.

Оставить жителей без лавочек - не гуманно, возразят мне. Оставить непременно, именно из гуманных соображений оставить, из человеколюбия. Чем раньше этот режим рухнет, тем быстрее в каждом дворе появятся лавочки и не только.

Другой часто звучащий аргумент оппозиционеров, идущих на выборы: «Мы используем избирательную кампанию, чтобы донести до рядовых граждан критику существующих порядков через листовки, собрания во дворах и лимитированный телеэфир, не имея возможности обращаться к народу другим способом». Во-первых, доносить можно иначе, а клеить листовки не обязательно во время выборов. Во-вторых, 80% населения намного лучше усваивает не текст листовок и содержание выступлений, а невербальные сигналы, которые в данном случае содержаться в картинке, где «оппозиционер» участвует вместе с представителями власти в общем деле – выборах. В глазах населения именно эти картинки, а не плохо усвояемые тексты оппозиционных листовок, формируют отношение к процедуре «выборов», легитимизованных участим в них «оппозиции».

Что делать

Единственной эффективной стратегией для ненасильственного свержения существующего режима является тотальный отказ от сотрудничества с ним во всех сферах, начиная от участия в спецоперациях «выборы» и закачивания услугами по поддержанию социальной и прочей инфраструктуры двойного назначения. Вероятные неудобства, снижение собственного жизненного уровня, трудности, которые будет испытывать народ, риски преследования за отказ от сотрудничества, являются неизбежной платой и необходимой минимальной жертвой, приносимой ради достижения общей цели. Одновременно необходимо создавать, поддерживать и развивать структуры гражданского общества, объединяя единомышленников. Бороться и отстаивать свои права, а не выторговывать у власти послаблений и лучших условий для себя и населения. Вести разъяснительную работу среди своего круга общения, стремясь его расширить. Следует отказаться от термина «оппозиция», заменив его на «освободительное движение». Не может быть оппозиции преступникам и оккупантам. Так победим.

Перед ним три пути. Первый - ввести в Восточную Украину войска и получить реальную холодную войну с Западом плюс партизанскую войну на оккупированных территориях, а года через три - полный коллапс экономики.

Второй путь - начать сотрудничество с Порошенко, сдав сепаратистов на милость победителей. При этом он избежит санкций и останется при Крыме, но моментально превратится в предателя и капитулянта для орды державников и патриотов, которых он сам раззадорил и окрылил, – того самого контингента, на который ставил, затевая украинскую авантюру.

Третий путь - тянуть время, продолжать подпитывать сепаратистов оружием, деньгами и пропагандой, балансируя между их полной капитуляцией и усилением западных санкций. Этот путь всего лишь продлит агонию, ибо без введения российских войск поражение сепаратистов – вопрос времени. В долгосрочном плане такая политика поссорит его и с Западом, и с патриотами.

Главный вопрос для Путина, конечно, не Украина, а сохранение власти. Какой путь он ни выбрал бы, фиаско гарантировано. Это будет его первый серьезный провал, который неизбежно превратится в персональную политическую уязвимость в России.

Будь на его месте Сталин, он нашел бы выход из положения, развязав внутренний террор. В России сегодня нет ничего, что помешало бы ему это сделать. Путин, конечно, не Сталин, но кто его знает, как он себя поведет, оказавшись в углу, в который сам себя загнал?

КПРФ и «Яблоко» отказали в выдвижении в Мосгордуму Константину Янкаускасу, который находится под домашним арестом и не может вести избирательную кампанию самостоятельно.

Отказ этот, конечно, ожидаем. Отдельные представители КПРФ иногда выполняют полезные роли, но в целом это абсолютно системная партия. Кроме того, по отношению к агрессивным империалистическим действиям российской власти у «Партии 5 декабря», активистом которой Константин является, с КПРФ принципиальные расхождения.

«Яблоко» тоже декларировало, что у них есть серьезные идеологические расхождения с Янкаускасом. Я, однако, думаю, что это не так: идеологическая общность между «Яблоком», «Партией 5 декабря», РПР-ПАРНАС, «Партией прогресса» объективна. Другое дело, что «Яблоко» - историческая партия, претендующая на особую роль, - болезненно воспринимает новичков.

Если бы «Яблоко» считало борьбу за демократические ценности общим делом, то Янкаускаса целесообразно было бы выдвинуть. Разумеется, отказ — это право «Яблока», а у тех, кто за этим наблюдает, есть право делать собственные выводы.

Просить зарегистрированные партии о выдвижении Янкаускаса вынудили крайние обстоятельства. Это более простой путь, но есть что-то унизительное в том, чтобы идти на поклон к тем, кто по каким-то причинам получил государственную лицензию. К тому же именно Константин имел наиболее высокие шансы собрать подписи без партийной помощи. Будучи муниципальным депутатом, он много работает по защите интересов жителей района, решает конкретные проблемы: автобусные остановки, укрупнение школ и больниц, дворы и т.д.

Есть несколько призрачных шансов. Избирательная комиссия может разрешить подать документы адвокату. ФСИН может разрешить Янкаускасу дойти до комиссии лично. В таком случае компания его сподвижников займется сбором подписей, пока он отрезан от внешнего мира. Хотя времени может уже и не остаться.

У меня мало иллюзий по поводу того, что и другие несистемные кандидаты смогут собрать нужное количество подписей. Это практически невозможная задача: в короткие сроки нужно собрать в примерно по 5 тысяч подписей в районе. Но если ты ввязываешься во что-то, надо верить в возможность победы.

А ввязываться нужно. Необходимо постоянно демонстрировать, доказывать, что участие оппозиции в выборах максимально затруднено, доступ к регистрации и агитации неравномерный. Если не пробовать, невозможно наглядно показать, что система жульническая. Важна и возможность донести позицию до граждан во время избирательной кампании, добиться некоторой политизации жителей.

Конечно, это не позволит победить режим, но эта дихотомия - либо победить режим, либо не участвовать в выборах - неверна. Поэтому используем все инструменты.

Александр Скобов согласен с правозащитным центром "Мемориал" в том, что радикальный публицист Борис Стомахин осужден жестоко и несправедливо. Но он идет дальше: по его мнению, мемориальцы и другие критики вынесенного Стомахину приговора не правы, когда называют взгляды узника возмутительными и достойными порицания. И он ставит своей задачей "защитить Стомахина от правозащитников". Мотивы этой апологии самые благородные - однако, на мой взгляд, убедительной ее признать нельзя.

"Эта страна должна быть уничтожена, ликвидирована, аннигилирована любым путем - лучше всего бы ядерными бомбами - стерта с карты мира, чтобы самое имя ее забылось навеки... Россия должна быть просто уничтожена тотально, с воздуха, до состояния выжженной пустыни!" Скобов смело цитирует эти жутковатые пассажи из статей Стомахина, но затем приводит не столь устрашающие фразы из других его текстов - и делает вывод о том, что на самом деле у Стомахина "речь идет об уничтожении не российского населения, а социально-политической модели, получившей в исторической науке название "деспотическая модель самодержавия". И с удовлетворением констатирует: "Это достаточно внятная программа радикального переформатирования российской государственности".

Действительно, и программа внятная, и переформатирование радикальное... Говоря без иронии, Скобов допускает тут грубую логическую неточность. Ведь даже если в текстах Стомахина можно найти и не явно кровожадные (хоть и весьма решительные) высказывания о России и ее народе, разве это позволяет игнорировать призывы, процитированные выше? Представим себе, например, фанатичного антисемита, который, не заботясь о последовательности, то проповедует поголовное истребление евреев, то всего лишь призывает к "переформатированию" их социального уклада. С какой это стати нам считать, что на самом деле он придерживается в еврейском вопросе умеренного подхода, а его радикальные заявления можно и не принимать во внимание?

Не смущает Скобова и одобрительное отношение Стомахина к терактам против гражданского населения. "Мне представляется, - философски замечает он, - что стремление Стомахина найти оправдание убийствам мирных людей есть не более чем крайняя форма отказа от осуждения". И правда, Стомахин отказывается осуждать террор в самой что ни на есть крайней форме. "Итак, первый - есть! Впервые с 1997, кажется, года, - и очень надеюсь, что не последний!.. От всей души приветствую взрыв на ж/д вокзале в Волгограде 29.12.2013 г. и поздравляю с удачей его организаторов: им удалось отлично поздравить и российское террористическое государство, и населяющих его “граждан” (рабов и быдло)..." Так писал Стомахин из СИЗО в начале этого года.

По мнению Скобова, такая позиция морально неуязвима: "И не нам, гражданам России, не сумевшим защитить чеченский народ от тупого имперского насилия, от бомбежек и оккупационного террора, осуждать те формы, в которые вылилось его сопротивление, становясь в лукавую "равноудаленную" позу над схваткой. Не нам говорить, что безнравственно убивать безоружных людей... Не мне, не сумевшему остановить чеченскую войну, осуждать Бориса Стомахина".

Я глубоко уважаю - и разделяю - выраженное в этих словах непримиримое осуждение чеченской войны и всех преступлений, совершенных российским государством против чеченского народа. Но не могу согласиться с моим оппонентом, когда он отказывает мне (как, впрочем, и себе) в праве - а это скорее не право, а долг - осуждать преступления против ни в чем не повинных мирных людей. Теракты последних лет в городах России совершаются не бойцами чеченского национального сопротивления, а активистами исламистского подполья - это существенная разница. Но и будь это не так - террор нельзя считать допустимым даже в справедливой войне. "Все равно чеченцы правы, а Россия нет, - пишет Скобов. - Как говорил писатель-фронтовик Виктор Астафьев, мы никогда не будем правы против чеченцев там, так же как немцы не были правы против нас здесь". А тот же Волгоград - это "там" или "здесь"? И разве советские солдаты были правы, воюя с мирными жителями Восточной Пруссии?

При всем том, разумеется, бесспорно, что Борис Стомахин является жертвой политических репрессий и что требование немедленного освобождения относится к нему не в меньшей мере, чем к другим политическим заключенным в сегодняшней России. Признание одиозности его взглядов ничуть этому не препятствует. В конце концов, есть у нас Александр Дугин, выступающий с человеконенавистническими призывами, - так его даже из профессоров Московского университета не выгоняют. И, возможно, резонно поступают.

11 лет назад, 19 июня 2003 года, был арестован сотрудник службы безопасности ЮКОСа Алексей Пичугин. Это стало точкой отсчета на пути к экспроприации и расчленению нефтяной компании. Но самое страшное - сломанные человеческие жизни. Алексей Пичугин стал первым, кого арестовали в стремлении добиться от него ложных показаний на Михаила Ходорковского. Он остается последним, кто по-прежнему удерживается за решеткой, когда все остальные юкосовцы вышли на свободу.

С освобождением Михаила Ходорковского и Платона Лебедева дело ЮКОСа ушло с первых страниц газет. Его заслонили сначала "Болотное дело", потом трагические события на Украине. Наверное, это закономерно – не может человек на протяжении 11 лет воспринимать одну и ту же продолжающуюся историю с одинаковой остротой. Но все той же драмой она остается для непосредственно вовлеченных в нее людей.

В отношении Алексея Пичугина не было проведено судебное разбирательство с соблюдением закона, как еще 23 октября 2012 года постановил Европейский суд по правам человека. Но год спустя, 23 октября 2013 года, Президиум Верховного суда РФ отказался отменить обвинительный приговор.

Правозащитный центр "Мемориал" признал его политическим заключенным.

Как сказал недавно Михаил Ходорковский, если бы не железная воля Алексея, то сейчас он мог бы оказаться не в Швейцарии, а опять на скамье подсудимых - по сфабрикованным обвинениям в организации убийств. В 2013 году к Пичугину вновь приходили некие люди и требовали оговорить МБХ, обещая после этого заменить пожизненный тюремный срок на конечный.

Источник, близкий к следствию, в разговоре со мной выразил мнение, что дело Пичугина не расследовано должным образом. И я вполне допускаю, что истинные виновники тех покушений и убийств, за которые осудили Алексея, до сих пор благополучно живут на свободе.

Ранее в газете "Совершенно секретно" вышла статья журналиста Александра Борина, в которой он подробно разобрал многие нестыковки этого уголовного дела.

В 11-ю годовщину ареста Алексея Пичугина портал HRO.org публикует интервью с писательницей Натальей Точильниковой и фрагмент из ее книги "Мифы об убийствах". Он посвящен двум эпизодам с управляющим компании "Ист Петролеум" Евгением Рыбиным, которые остались вне поля зрения газеты.

Работа Натальи Точильниковой по-своему уникальна. В отличие от репортажей с суда над Алексеем, выходивших на портале HRO.org и в пражском издательстве Human Rights Publishers, она представляет собой независимое расследование собственно преступлений. Подобное проделывал только журналист "Новой газеты" Валерий Ширяев, итогом труда которого стала замечательная книга "Суд мести (первая жертва дела ЮКОСа)". Однако речь в ней идет только о первом уголовном деле Пичугина - по обвинению в организации убийства Ольги и Сергея Гориных.

Наталья Точильникова известна как автор самой подробной на сегодняшней биографии Михаила Ходороковского, вышедшей в двух книгах в издательстве "Алгоритм" - "Ходорковский. Невиновен!" и "Жизнь и судьба Михаила Ходорковского".

Ее рукопись "Мифы об убийствах" пока еще ищет своего издателя.

Я очень надеюсь, что она его найдет.

Так же как надеюсь на то, что будет освобожден Алексей Пичугин, пострадавший лишь за то, что слова "закон" и "честь" оказались для него не пустым звуком.

Продолжение на портале HRO.org

Однажды я снимал акцию в защиту «узников Болотной». К одной пикетчице подошли люди классического гопнического вида, как он представляется в телесериалах и комедийных шоу. Я решил постоять на всякий случай рядом - мало ли какие у них намерения. Но эти два молодых человека, ломая стереотип, начали очень вежливо спрашивать, что это за «узники 6 мая» и почему им вот именно свободу. Девушка вежливо объясняла про вышедших на мирную демонстрацию людей, про жестокие действия полиции, несправедливый суд, про доказанную невиновность и заведомо неправосудный приговор. Молодые люди качали головами и выказывали лишь одну претензию: «Так это всегда так было! Почему вы сейчас в связи с этими пацанами тут стоите?». Девушка отвечала, что к этому делу привлечено внимание СМИ и гражданский протест обязательно приведет к изменению всей системы. «Гопники» еще покачали головами, пожелали удачи и ушли.

И мои условные гопники и все остальные знают, что все фигуранты дела невиновны. Даже тот, кто кричит в комментах, что всем «болотникам» надо дать по десять лет, понимает, что предъявленные обвинения высосаны из пальца. Интереса к самому процессу никакого - все понимают, что это спектакль и они уже осуждены, что бы там ни говорили свидетели и потерпевшие.

Все всё знают и всё понимают. Возьмите любого крымнаша: может быть, найдется один на сотню, кто будет утверждать, что российский суд справедливый, а судьи независимы и неподкупны, что стоимость строительства дорог в России в 7 раз выше, чем в Финляндии, только из-за климата и что жены и дети высших государственных чиновников очень талантливые предприниматели исключительно по совпадению. Из-за этого всеобщего понимания и не выстреливают разоблачения Навального: «Они сами написали закон, вот доказательство, что Ликсутов его грубо нарушил, и почему же Собянин его не увольняет?!» Так потому и не увольняет, что закон - он для остальных, а своим - всё. И без тебя мы понимаем, что не только один железнодорожник, но и все они строят шубохранилища на ворованные деньги, но пропускаем твои разоблачения мимо лайков, потому что «да кто бы на такой должности не воровал?!».

У нас "на районе" сейчас намечается точечная застройка, от которой всем будет плохо. Приподъездные бабушки и автолюбители, которые порвут и за Крым, и за Путина, не хотят идти на митинг против строительства, говорят, что смысла в нем нет, еще штраф выпишут огромный, вот бы, говорят... Не могу распространять экстремистские призывы о том, что надо сделать со стройплощадкой и техникой.

Такой вот феномен. Помазанника божьего, царя-батюшку, собирателя земель русских любим, ненавидим ворюг-воевод и помещиков. Терпим долго, вплоть до «бессмысленного и беспощадного». С таким историческим багажом власти надо бы прилагать все усилия, чтобы привить людям демократические навыки. Недовольны чем-то - не копите ненависть, митингуйте. Выдвигайтесь сколько хотите в депутаты. Ничего такого страшного, что бюллетень будет метровой длины. Но нет: даже в скоморошью палатку - восхищение выражать - и то выборы фальсифицируются.

Не судьба, видимо. Опять закрутим все винты и будем ждать экономического кризиса, опять рванет и посыпется, но уже не союз, а федерация. Учиться на своем опыте - не наша традиция.

Послезавтра должна быть рассмотрена апелляция по одной из составных частей "Болотного дела" - так называемому делу восьми. Вряд ли эта машина даст задний ход - она на это неспособна. Единственное, на что можно надеяться, - это сокращение сроков. Если оно и будет, то скорее всего небольшое. Но даже два-три месяца имеют значение. Для двоих фигурантов - Ярослава Белоусова и Артема Савелова - это критически важно. Их срок близок к завершению, и, если его сократить, их не успеют этапировать: оформление документов и доставка в колонию занимают несколько месяцев.

В целом же, думаю, Мосгорсуд не будет далеко отходить от решения первой инстанции. И все равно мы будем добиваться полного оправдания наших подзащитных. В плане доказательств ситуация для нас чуть улучшилась. На процессе Удальцова-Развозжаева прозвучали важные показания, которые говорят в пользу обвиняемых, - причем это показания полицейского руководства. Полковник Дейниченко, например, рассказал, что на Болотной площади накануне митинга велись работы по асфальту, а также что полиция не проверяла территорию перед мероприятием. Это говорит о том, что претензии к обвиняемым, которые якобы ломали асфальт руками и ногами, несостоятельны.

Формально дело Удальцова-Развозжаева - это другой процесс, и суд может отказаться рассматривать показания, которые там прозвучали. Но, когда я давал свидетельские показания по делу организаторов, суд признал их неприемлемыми, потому что я являюсь общественным защитником по «Болотному делу». Таким образом они сами признали, что разные производства по «делу 6 мая» суть одно, и им придется как-то выкручиваться.

Что будет дальше? Почти у всех (кроме Сергея Кривова) подошел срок, после которого возможно условно-досрочное освобождение, и я не исключаю, что их отпустят по УДО. Смысла держать в колонии их нет, УДО - это не оправдание, поэтому власть может и спустить дело на тормозах. Это, впрочем, вилами на воле писано: их логика нам недоступна.

Возможно, ребята напишут прошения о помиловании. Я разговаривал с ними и знаю, что они обдумывают эту возможность, но пока не приняли решение. Конечно, все они если и будут подавать такие прошение. то только без признания вины.

Думаю, что решение, которое суд окончательно примет 19 июня, будет тиражироваться и на следующих фигурантов. Сроки по второй и третьей волне «Болотного дела» будут аналогичными, если не случится смены или хотя бы корректировки курса внутри страны.

У этой машины нет внешних рецепторов, она смотрит только наверх и не видит, что происходит вокруг. Я абсолютно уверен, что события в Украине не повлияли на приговор. Не влияет, к сожалению, на него и поддержка обвиняемых со стороны общества.

Но если суд и прокуроры равнодушны к тому, сколько человек приходят на слушания, если это не изменит результат, то для обвиняемых и для защиты поддержка имеет колоссальное значение. Выступать в пустом или в полном зале, видеть лица людей, которые переживают за тебя, или не видеть - огромная разница.