В минувшую субботу в Сахаровском центре в Москве состоялся благотворительный вечер-концерт в поддержку современных российских политзаключенных. Такие вечера проводятся уже около двух лет. За это время некоторых узников мы дождались на свободе. Но рано не только ставить точку, рано даже переводить дух. За последний год список политзеков, составляемый Правозащитным центром "Мемориал", увеличился вдвое.

Те, кто освободился, например, выступавшие на вечере Сергей Резник и Алексей Гаскаров, говорят о важнейшем значении для сидельцев (наряду с материальной) моральной поддержки, идущей с воли, - в виде писем, открыток.

Но другие с завидной регулярностью задают мне примерно такие вопросы: "Почему вы поддерживаете Иванова, а не Петрова, Сидорова и так далее? Вам интересны только известные? Почему не защищаете обычных?"

На это я всегда отвечаю, что, по моему мнению, станет ли "обычный" политзаключенный известным, зависит только от нас. От нашего неравнодушия к его судьбе. От нашего НЕмолчания. Немалая часть "фигурантов" списка "Мемориала" - отнюдь не политические активисты, а рядовые наши сограждане, жившие до ареста ничем не выдающейся жизнью. Нужно рассказывать о тех сидельцах, которых мы знаем.

А кроме того, повороты судеб известных политзеков, как правило, привлекают внимание общества к проблемам правоохранительной системы в целом, делают их более выпуклыми, что в конечном счете заставляет эту систему меняться к лучшему. А это способно облегчить положение уже тысяч безвестных, о ком не знают и не говорят СМИ.

В кулуарах субботнего вечера-концерта ко мне подходило множество людей, спешивших сообщить одну и ту же новость: Конституционный cуд разрешил длительные свидания пожизненно осужденным. Как известно, ранее российский Уголовно-исполнительный кодекс для осужденных пожизненно первые десять лет заключения разрешал только два краткосрочных свидания в год. Длительных свиданий не было вообще, были они возможны только после истечения этого срока.

Но Страсбургский суд еще в 2015 году признал отсутствие длительных свиданий нарушением прав человека. Кстати, среди стран-участниц Совета Европы Россия оставалась единственным государством, в котором лица, отбывающие пожизненное заключение, были настолько ограничены в правах, тогда как в остальных государствах свидания у заключенных проводятся не реже одного раза в два месяца.

Теперь дело, наконец, дошло и до изменений юридических норм и - надеюсь - правоприменительной практики в нашей стране.

Думаю, эта новость вполне могла бы ускользнуть от внимания неравнодушных людей, обратившихся ко мне, если б не положение бывшего юкосовца Алексея Пичугина, осужденного пожизненно по сфабрикованному уголовному делу и признанному Правозащитным центром "Мемориал" политзаключенным. Он удерживается за решеткой больше тринадцати лет, но почему-то по-прежнему получает разрешение лишь на два четырехчасовых свидания с близкими в год.

Несправедливо осужденному, безусловно, нужны не свидания, а освобождение. Но обществу очень важно понимать, что те, кто получил законный приговор, должны подвергаться наказанию, изоляции, а не издевательствам. Только так мы можем изменить не только тюремную систему, но и ситуацию в стране в целом. Пусть начинается этот длинный путь с отдельных людей, с политзеков.

Правозащитники, пытающиеся уберечь заключенных от произвола администрации СИЗО и колоний, и сами сидельцы предельно встревожены. После перевыборов в общественных наблюдательных комиссиях оказались выходцы из той же тюремной системы.

Теперь на жестокое обращение, пыточные условия, недопуск на свидания родственников и тому подобное со стороны сотрудников Федеральной службы исполнения наказаний остается жаловаться только представителям этой же структуры.

В опубликованном на сайте Общественной палаты списке среди фигур, вызвавших наиболее резкую реакцию общества, - бывший начальник московского СИЗО "Бутырка" Дмитрий Комнов, у которого под стражей находился юрист фонда Hermitage Сергей Магнитский, погибший за решеткой. Будучи фигурантом "списка Магнитского", он тем не менее стал членом ОНК Москвы.

Из зарекомендовавших себя в прежнем составе как добросовестный наблюдатель за соблюдением прав человека в СИЗО Москвы в новом составе осталась только журналистка "Московского комсомольца" Ева Меркачева.

Кроме того, Общественная палата определила предельную численность комиссий по каждому субъекту федерации.

Председатель Комитета "За гражданские права" Андрей Бабушкин, бывший член ОНК Москвы, также не попавший в новый состав, приводит в своем блоге в "Живом журнале" красноречивый пример.

Для Московской области, где живет свыше 7 млн 300 тыс. человек и находятся 12 следственных изоляторов, пять колоний, более 40 изоляторов временного содержания и спецприемников, почти 200 отделов и отделений полиции, Общественная палата установила порог численности в 33 человека.

При этом были избраны в ОНК только 26 человек. Член правления Международного "Мемориала" Анна Каретникова, до этого восемь лет работавшая в ОНК Москвы, ее коллега по столичной ОНК Елена Абдуллаева и другие правозащитники туда не попали.

Как известно, федеральный закон "Об общественном контроле" запрещает одному и тому же человеку быть назначенным в комиссию одного субъекта РФ более трех раз подряд. Когда принималась эта норма, была надежда, что через несколько лет работы ОНК в ее состав выдвинется новое поколение правозащитников, которые смогут продолжить начатое дело. Вопреки ожиданиям, этого не произошло, поэтому некоторые известные правозащитники подали заявки в ОНК других регионов. Однако они не были избраны.

В Мордовии, где сосредоточены больше десятка колоний, в новый состав комиссии выдвинулись 16 человек, в том числе самый деятельный член местной ОНК правозащитник Сергей Марьин и член ОНК Москвы, журналистка Зоя Светова. Но палата утвердила только девять человек. Ни Светова, ни Марьин в новую ОНК не попали.

В Лефортовской тюрьме арестанты могут встречаться со своими адвокатами один, максимум два раза в неделю. СИЗО испытывает нехватку комнат для встреч с защитниками. Об остроте этой проблемы можно судить хотя бы по тому, что адвокаты вынуждены каждую пятницу бросать жребий, определяющий, кто в какой день и час получает свидание со своим подзащитным. Только после того как в данный день СИЗО посетят все по жребию, в оставшееся время становится возможным пройти по "живой очереди".

Тем большее значение в такой ситуации приобрел гражданский контроль в лице ОНК. В годы суда и следствия по первому и второму делу Алексея Пичугина, с которым я переписываюсь уже десять лет, ОНК еще не существовало. Благодаря правозащитникам места лишения свободы стали более прозрачными для общественного контроля, и эту деятельность Алексей Пичугин оценил весьма высоко.

"Благодарность Зое Световой, Людмиле Альперн, Елене Масюк, Еве Меркачевой, Анне Каретниковой, всем членам ОНК за внимание и участие, за доброе и искреннее отношение!.. Всем, всем - низкий поклон и уважение за то нужное, трудное, благородное дело, которому они отдают свое время, здоровье, силы! Спасибо им вновь и вновь!" - написал он в одном из писем о членах московской ОНК, вновь оказавшись в "Лефортово".

В камере нет элементарных бытовых условий? Сиделец почему-то очень давно не получал письма с воли? С этим всегда можно было позвонить кому-то из упомянутых выше членов ОНК и рассчитывать на помощь.

Другой заключенный, с которым я переписываюсь, Александр Маркин, отбывающий наказание в ИК-6 поселка Торбеево в Мордовии, из-за удаленности региона и некоторых других трудностей вовсе видит своего адвоката эпизодически.

Недавнее посещение ИК-6 Сергеем Марьиным оказалось для Маркина действительно важным, поскольку состояние здоровья узника в последние месяцы вызывало тревогу. У Александра еще в феврале произошла травма левой ноги, которая впоследствии воспалилась. Сейчас Маркин, по его же словам, идет на поправку, но всё еще находится на постельном режиме и ждет госпитализации для обследования. Внимание к этой ситуации ОНК давало надежду на то, что можно будет проконтролировать ее дальнейшее развитие, а сам визит поспособствует ее разрешению.

Еще в 2013 году мне передал тревожное сообщение о предполагаемых грубых правонарушениях заключенный в одной из челябинских колоний. Тогда я знала, куда обратиться. Член ОНК Челябинской области Оксана Труфанова откликнулась сразу же.

К кому обращаться теперь?

Не нужно думать, будто это кого-то не касается, будто тюрьма - это где-то далеко и не про нас. Как показывает опыт высокопоставленных сотрудников правоохранительных органов Михаила Максименко и Дмитрия Захарченко, очень легко перейти из одной категории в другую. Для этого необязательно быть оппозиционером. К сожалению, нередко необязательно и преступать закон.

Мы не защищены, даже если у нас есть блестящие адвокаты.

Я не буду приводить здесь мнения известных правозащитников, специалистов в данном вопросе. Их прозвучало множество из первых уст. Хочу обратить внимание на то, что можно сделать.

В интернете появилось обращение к президенту России, призывающее увеличить численность состава ОНК IV созыва и объявить в них дополнительный набор.

"В составе комиссий, вынесенном на голосование совета ОП РФ, не учтены ни численность населения, ни удаленность мест лишения свободы от места жительства членов ОНК, а также количество мест принудительного содержания. Комиссии в таком составе не смогут эффективно осуществлять общественный контроль за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания, что приведет к росту случаев нарушения закона и прав человека. Просим увеличить численность состава ОНК IV созыва и объявить дополнительный набор", - говорится в петиции.

Она открыта для подписания.

Кто-то пожмет плечами - мол, подписание таких воззваний ничего не дает. Но на самом деле предлагаемый авторами вариант полностью вписывается в существующие рамки закона. И мы уже знаем не так уж мало примеров, когда петиция, набравшая значительное число подписей и вызвавшая общественный резонанс, получала адекватный ответ.

Правозащитники, защищавшие сидельцев на протяжении восьми лет, сегодня сами нуждаются в поддержке. Не ради них, а ради нас, тех, кому они помогали. Давайте не оставим это без внимания.

Мама бывшего сотрудника НК "ЮКОС" Алексея Пичугина Алла Николаевна обратилась к Владимиру Путину с просьбой о помиловании ее сына.

Ее открытое письмо опубликовала "Новая газета" в номере от 19 октября.

Аллу Николаевну я впервые увидела у дверей зала 507 на пятом этаже Мосгорсуда в день начала судебного процесса по второму уголовному делу Алексея Пичугина 3 апреля 2006 года. Это дело, в отличие от предыдущего, слушалось в открытом режиме, и посетить судебное разбирательство мог любой желающий, чем я тогда и воспользовалась.

Помню, меня поразило внешнее сходство подсудимого с одной из посетительниц, которая, как я узнала позже, и была Аллой Николаевной. Глаза, волосы, черты лица… Впрочем, потом я поняла, что это сходство отнюдь не только внешнее, не только в почерке - моя переписка с Алексеем, начавшаяся тоже весной 2006 года, длится уже десять с половиной лет. Чувство собственного достоинства, благородство, скромность, умение не озлобиться вопреки обстоятельствам, истинно христианское мировосприятие, о чем Алла Николаевна упоминает в письме, присущи им обоим.

Алексей Пичугин был первым арестованным по "делу ЮКОСа" 19 июня 2003 года. И он же оказался последним из нефтяной компании, кто до настоящего времени остается за решеткой.

С Аллой Николаевной меня впоследствии связали годы знакомства. За это время я узнала, что, например, в Мосгорсуд она приезжала из Московской области, где живет, на электричке, тратя на дорогу в общей сложности по нескольку часов, к началу каждого судебного заседания. Это происходило даже во время первого - закрытого - судебного процесса, когда не было никаких шансов попасть внутрь.

"Я дверь немножко приоткрывала, чтобы хотя бы одним глазком посмотреть, и ее тут же перед моим носом захлопывали. Но я все равно сидела весь суд за дверью", - рассказывала Алла Николаевна мне в одном из интервью.

Так продолжалось больше трех лет, с 4 октября 2004 года (дата начала слушаний по первому уголовному делу в Мосгорсуде) по 31 января 2008 года (когда Верховный cуд отказался удовлетворить жалобу защиты Пичугина на пожизненный приговор). Ведь, как известно, уголовных дел в отношении Алексея Пичугина было два, а судебных разбирательств три, потому что второе уголовное дело рассматривалось Мосгорсудом дважды. При этом во время второго и третьего судебного процессов заседания проходили по четыре дня в неделю, зачастую по восемь часов в день. Алла Николаевна не пропустила ни одного из них.

И на протяжении всех тринадцати с лишним лет заключения Алексея его мама через день пишет ему письма. Сначала - в следственный изолятор "Лефортово", затем в "Матросскую Тишину", в колонию для осужденных пожизненно "Черный дельфин", снова в "Матросскую Тишину" (когда узника в апреле 2008 года привозили на допрос по делу бывшего вице-президента ЮКОСа Леонида Невзлина в Мосгорсуде, где он вновь не стал лжесвидетельствовать), в "Черный дельфин"... Теперь, с июля этого года, после восьми лет пребывания сидельца в колонии - опять в "Лефортово".

Сам Алексей в письмах переживает о своих теперь уже взрослых сыновьях и о двух внуках, о маме, по которым очень скучает, беспокоится обо всех родных, близких и просто знакомых. Не устает благодарить всех, кто поддерживает его маму. "Еще и еще раз шлю мою глубочайшую благодарность всем, кто пишет мне, молится, помогает, поддерживает, кто рядом со мной и моими близкими, кто рядом с мамой и семьей!" - говорится в последнем на данный момент письме, которое я получила.

Письмо Аллы Николаевны - это уже вторая попытка довести до сведения Владимира Путина просьбу помиловать Алексея Пичугина. Первое прошение - без признания вины - в ноябре 2015 года подал он сам. Но сейчас прежнюю комиссию по помилованию заменяет сложная иерархическая бюрократическая структура. Прошение в письменном виде подается через администрацию колонии, проходит территориальный орган УФСИН, губернатора области, и так далее. И лишь потом оказывается на столе у президента РФ. Или не оказывается, как это и произошло с прошением Алексея Пичугина. В результате, несмотря на то что по российской Конституции (ч. 3 ст. 50, п. "в" ст. 89) правом на помилование обладает лишь президент РФ, отказ подписал губернатор Оренбургской области Юрий Берг.

Действующее законодательство не содержит каких-либо ограничений в отношении того, кто может обратиться с ходатайством о помиловании или о смягчении наказания. Тем, кто ссылается на сложившуюся практику, согласно которой просить о помиловании следует непременно лично, на мой взгляд, нужно иметь в виду следующее. Нигде в законах не написано, что граждане не имеют права в обращениях просить помилования для кого-то другого, а если просят, то эти обращения надо игнорировать.

Правда, существует ограничение, в соответствии с которым в случае отклонения ходатайства о помиловании повторное рассмотрение обращения допускается не ранее чем через год.

Но ничто и никто не может ограничить самого президента в его исключительном праве на помилование по собственной инициативе любого человека и в любой момент.

Нигде в законах не написано, что президент не может помиловать человека вообще без всякого обращения с чьей-либо стороны.

Обоснований и учета дополнительных обстоятельств вроде признания или непризнания вины, тяжести предъявленных обвинений и тому подобного тоже не требуется. Глава государства вправе помиловать осужденного исходя просто из соображений гуманности.

Помилование Алексея Пичугина, по моему глубокому убеждению, позволило бы поставить, наконец, точку в растянувшемся уже на второе десятилетие уголовном деле с дурной репутацией. Закрыть множество неприятных вопросов, которые неизбежно вынуждена продолжать ставить защита, пока человек за решеткой.

Мне очень хочется, чтобы мама и сын наконец-то увиделись. И не через стекло либо решетку, а на свободе.

Алексей Пичугин и Алла Николаевна. Фото из семейного архива Пичугиных

Интерпол отменил ордер на арест бывшего вице-президента ЮКОСа Леонида Невзлина. Он больше не числится в международном розыске.

Комиссия Интерпола по контролю за данными пришла к выводу, что "политические аспекты дела преобладают над общеуголовными аспектами", а значит, "возникают существенные сомнения в том, что преимущественно политически мотивированные производства в отношении заинтересованного лица были основаны на принципе верховенства права".

Теперь и Интерпол подтвердил, что в деле Невзлина нет мотивов, нет доказательств, а политическая подоплека его преследования очевидна. В результате бывший совладелец ЮКОСа может свободно перемещаться по миру (за исключением России).

Это решение очень важно не только для Невзлина, но и для бывшего сотрудника ЮКОСа Алексея Пичугина, а также для экс-главы опальной нефтяной компании Михаила Ходорковского.

Невзлин был приговорен Мосгорсудом к пожизненному лишению свободы по обвинению в том, что он отдавал распоряжения Алексею Пичугину по организации убийств - якобы в интересах компании. Процесс был беспрецедентным: впервые в российской практике обвиняемый был приговорен к высшей мере наказания заочно. При этом приговор был лишен всякой конкретности: в нем указывалось, что Невзлин и Пичугин совершали противоправные деяния, вступив в преступный сговор друг с другом и с "другими неустановленными лицами из руководства ЮКОСа" "при неустановленных обстоятельствах", "в неустановленное время" и "в неустановленном месте".

Одно дело Невзлина - это два дела Пичугина (который осужден в результате трех судебных процессов по двум уголовным делам - одно из дел рассматривалось дважды). А развивающееся сейчас "третье дело Ходорковского" об организации убийства мэра Нефтеюганска Владимира Петухова - это эпизод в деле и Пичугина, и Невзлина. Это самые жесткие и в то же время предельно необоснованные обвинения, предъявленные бывшим владельцам и сотрудникам ЮКОСа.

"После такого решения [Интерпола] никакого шанса что-либо сделать по новому делу против Михаила Ходорковского у Кремля нет", - сказал Невзлин. "Этот факт будет, конечно, в первую очередь использован для борьбы за освобождение Пичугина. Нам всем очень нехорошо, что столько лет невиновный человек там", - заявил также бывший вице-президент ЮКОСа.

Решение Интерпола о политической подоплеке дела Невзлина наверняка не останется без внимания Европейского суда по правам человека.Там ожидает рассмотрения по существу вторая жалоба Алексея Пичугина, уже прошедшая процедуру коммуникации. Защита Пичугина указывает на грубые нарушения Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, в том числе статьи 6, гарантирующей право на справедливое судебное разбирательство. Теперь ЕСПЧ может признать и политический мотив уголовного преследования Пичугина, то есть нарушение 18-й статьи конвенции.

Решение Интерпола в отношении Леонида Невзлина - это первый шаг к тому, чтобы честное имя было возвращено оговоренным. И чтобы политический узник, уже 13 лет томящийся в заключении, наконец-то обрел свободу.

Сегодня мне пришло письмо с небольшой открыткой от политзаключенного Алексея Пичугина. Первые его строки из московского СИЗО "Лефортово". В них "слова сердечной благодарности за множество солнечных, душевных пожеланий", которые последний узник "дела ЮКОСа" получил ко дню своего рождения 25 июля. Алексей просит передать спасибо "всем, кто не забыл, кто поддерживает, помогает".

Несмотря на то что в конце июня Алексей был перевезен из колонии "Черный дельфин" в городе Соль-Илецк Оренбургской области, где провел восемь лет, в "Лефортово" и часть почты могла временно затеряться, он получил много поздравлений. Настолько, что ответить всем с сразу физически не может, за что заранее просит прощения.

Отдельная глубокая благодарность - членам Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Москвы Зое Световой, Людмиле Альперн, Елене Масюк и всем остальным, кто навещает его - наряду с другими сидельцами - в "Лефортово". А также журналистам, подробно освещающим все последние события вокруг сидельца, начиная с его внезапного "исчезновения" из колонии.

В своем письме Алексей уточняет сведения, приведенные в статье Елены Масюк "Ботинки Пичугина и тапочки Белых". Точнее - строки о том, что в "Лефортово" "значительно лучше, чем в колонии".

"Очевидно, я был неверно понят Еленой. Считаю, что сравнивать условия содержания в следственном изоляторе и в колонии особого режима для осужденных к пожизненному лишению свободы нельзя. Это слишком разные учреждения, и режимы в них в соответствии с законом и должны быть разные. Я ни на что и ни на кого не жалуюсь. У меня нет претензий ни к СИЗО "Лефортово", ни к "Черному дельфину" Я лишь отметил в разговоре с правозащитниками, что сейчас, пользуясь возможностью, отсыпаюсь".

В том числе из-за этой физиологической потребности, как объясняет Алексей, он не успевает отвечать на все письма, хотя, безусловно, каждое из них служит для него моральной поддержкой, значение которой трудно переоценить.

Для упрощения и ускорения переписки Алексей, пока находится в "Лефортово", просит своих корреспондентов, пользующихся электронной почтой, присылать приветы для него на мой адрес: [email protected]. Они обязательно будут распечатаны и пересланы сидельцу, равно как и его ответы - всем написавшим.

На протяжении всех десяти лет нашего эпистолярного общения Алексей присылает столь участливые и оптимистичные письма, что кажется, будто не он за решеткой, а я на воле, а наоборот. Не изменил он себе, несмотря на все перипетии и треволнения последних недель, и теперь.

"Вновь и вновь желаю вам, всем, кто близок и дорог, исполнения мечты и заветных желаний! Жалею беречь себя и друг друга всегда! Храни вас Господь! Всего вам самого доброго!" - говорится в конце его письма.

События последних полутора недель вокруг юкосовца Алексея Пичугина вызывают тревогу.

Открывшиеся широкой публике факты шантажа политзаключенного преследованием его мамы и брата - с целью склонить к ложным показаниям против Ходорковского. Тайное этапирование в "Лефортово" - тюрьму с максимальной в Москве изоляцией. Ту самую, где 13 лет назад к Алексею незаконно применили психотропные вещества, от чего он с трудом оправился.

Очень хочется надеяться, что ничего худшего не случится. Но еще предстоят допросы ФСБ по очевидно сфабрикованному делу.

Между тем 25 июля Алексею исполняется 54 года. А когда его арестовали, ему было 40.

То, как стойко держится Алексей под немыслимым для большинства из нас прессингом, вызывает восхищение и глубокое уважение. Ему это непросто дается, и чем дальше, тем тяжелее. Но Алексей очень старается, и письма от неравнодушных ему в этом помогают. Вопреки человеческой подлости, с которой ему за годы заключения пришлось столкнуться, Алексей сумел сохранить веру в людей.

"Спасибо всем, кто помогал создать такое чудо и радость, которые заставили вновь и вновь почувствовать главное: жизнь продолжается!!! Слава Богу!" - написал Алексей в ответ на поздравления, которые получил к дню рождения в прошлом году.

Тогда так хотелось верить, что еще одного дня рождения Алексея Пичугина за решеткой не будет, что он встретит свое 54-летие на свободе, в кругу родных и близких.

Не случилось. Напротив, сейчас моральная поддержка Алексею особенно нужна. И в наших силах помочь узнику пережить обрушившуюся на него очередную серию испытаний чуть легче.

Поздравьте Алексея с днем рождения, напишите ему теплые слова!

Поздравления можно присылать по электронной почте на адрес: [email protected]. Все они обязательно будут пересланы адресату.

Принимайте, пожалуйста, во внимание, что все ваши сообщения будут распечатываться и доставляться Алексею Пичугину не через интернет (у российских заключенных к нему нет доступа) и не из рук в руки (это не предусмотрено тюремными правилами), а Почтой России. Это требует времени, особенно летом, в период отпусков, поэтому по возможности присылайте свои поздравления заранее.

Благодарю всех откликнувшихся!

Алексей удерживается за решеткой уже четырнадцатый год.

23 октября 2012 года Европейский Суд по правам человека постановил, что судебное рассмотрение первого дела Пичугина было несправедливым, нарушающим статью 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, и указал на необходимость нового разбирательства. Согласно российской Конституции, Верховный суд РФ не может не выполнить решение ЕСПЧ. Однако это не сделано до сих пор.

23 марта 2015 года Страсбургский суд коммуницировал жалобу по второму уголовному делу бывшего сотрудника ЮКОСа.

Восемь лет Алексей провел в колонии ФКУ ИК-6 города Соль-Илецк Оренбургской области, известной также под названием "Черный дельфин" и предназначенной для осужденных к пожизненному лишению свободы. Ему разрешены два четырехчасовых свидания с близкими в год, хотя российский Уголовно-исполнительный кодекс для отбывших в заключении больше десяти лет разрешает свидания продолжительностью до трех суток. Кроме того, в июне 2015 года ЕСПЧ, рассмотрев дело "Хорошенко против России", назвал отсутствие длительных свиданий неприемлемыми условиями.

9 июня 2016 года стало известно, что бывшему сотруднику ЮКОСа отказано в помиловании. По словам его адвоката Ксении Костроминой, "никаких иллюзий о возможном освобождении Алексей не испытывал и встретил отказ, как обычно, стоически".

Ни по одному пункту обвинений Алексей своей вины не признал.

Подробную справку о деле Алексея Пичугина можно посмотреть здесь: http://sivilia-1.livejournal.com/342610.html

В четверг, 9 июня, стало известно, что бывшему сотруднику службы безопасности ЮКОСа, политзаключенному Алексею Пичугину отказано в помиловании. Отказ подписал губернатор Оренбургской области Юрий Берг.

Алексей Пичугин попросил Владимира Путина о помиловании во второй половине ноября прошлого года, вскоре после разговора с председателем Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Михаилом Федотовым и членом СПЧ Андреем Бабушкиным в ходе их визита в колонию "Черный дельфин". Тогда Алексей специально уточнил у правозащитников, означает ли подача такого прошения признание вины.

"Я рекомендовал Алексею Владимировичу написать заявление о помиловании, пояснив, что это не связано с признанием своей вины, а мы готовы его ходатайство поддержать", - сообщил Андрей Бабушкин.

В конце встречи правозащитник сказал Алексею, что символически жмет его руку.

Получив отрицательный ответ на свой вопрос, спустя некоторое время Алексей с помощью своих адвокатов подал на имя Владимира Путина прошение. Ни по одному пункту обвинений своей вины он никогда не признавал и не признал.

Думаю, если б такой указ был подписан, то это сняло бы неудобные вопросы по первому делу Пичугина между Европейским cудом по правам человека, Комитетом министров Совета Европы, с одной стороны, и Россией - с другой. Ведь и защита Алексея, и КМСЕ считают, что постановление Страсбургского суда от 23 октября 2012 года по этому делу, предписывающее его пересмотреть, не выполнено. Похоже, только Президиум Верховного cуда РФ "не заметил", что оставил за решеткой несправедливо осужденного.

Но комиссия по помилованию, эффективно функционировавшая во времена президентства Бориса Ельцина, впоследствии была по сути разогнана. Сейчас же вместо нее существует сложная иерархическая бюрократическая структура. Прошение подается через администрацию колонии, проходит территориальный орган УФСИН, губернатора области и так далее. И лишь потом оказывается на столе у президента РФ. Или не оказывается - как это и произошло с прошением Пичугина. Так и получилось, что обратился Алексей к президенту Путину, а ответил ему господин Берг.

Право подать новое прошение о помиловании у Алексея появится только через три года.

Между тем 23 марта 2015 года ЕСПЧ коммуницировал жалобу по второму уголовному делу бывшего сотрудника ЮКОСа.

В решении КМСЕ по итогам завершившегося в четверг заседания говорится, что в связи с полученной от адвокатов Пичугина информацией уставный орган Совета Европы обратился к российским властям с просьбой предоставить дополнительную информацию по этому вопросу. Едва ли можно усомниться в том, что КМСЕ обязательно вернется к делу Пичугина и сделает соответствующие - нелестные для России - выводы.

19 июня исполнится 13 лет с тех пор, как Алексей Пичугин находится в несправедливом заключении.

Для меня рязанский "Мемориал" - это еще и глубоко личная история. Более семнадцати лет рязанские мемориальцы принимают участие в работе над проектами независимого неполитического интернет-портала "Права человека в России" (HRO.org) - крупнейшего в Рунете сетевого ресурса по правам и свободам человека. Некоммерческий интернет-портал создан и поддерживается инициативной группой частных лиц: правозащитников, историков, журналистов, общественных активистов из разных городов и стран.

Когда я весной 2006 года занялась как журналист делом политзаключенного Алексея Пичугина, мне пришлось последовательно распрощаться с двумя местами работы. И тогда председатель рязанского "Мемориала", главный редактор портала "Права человека в России" (HRO.org) Андрей Блинушов пригласил меня на HRO.org. Теперь на этом портале собрана едва ли не самая подробная хроника второго и третьего судебных процессов по делу Пичугина.

А на днях Минюст РФ внес рязанский "Мемориал" в реестр НКО, выполняющих функции "иностранного агента".

Примечательно, что разбирательство было инициировано жителем Рязани, который написал обращение к властям (с моей точки зрения, скорее походящее на донос). В этом документе сообщалось, что данного гражданина, "как патриота страны", оскорбляют размещенные на портале HRO.org материалы, направленные "на критику внешней и внутренней политики Российской Федерации".

Я не знаю, кем является в действительности обратившийся в Минюст человек, которому по возрасту, если верить подписи, немногим больше, чем рязанскому "Мемориалу". Не знаю, скольким людям он оказал помощь.

Одно для меня очевидно. Сейчас почему-то стало широко принято ставить знак равенства между патриотизмом и любовью к правящей власти. Между осуждением недостатков работы чиновников, в том числе самых высокопоставленных, и русофобией.

А рязанский "Мемориал", конечно, "агент". Это констатирует сама правозащитная организация в своем официальном заявлении. Агент российских граждан, в чьих интересах действует эта НКО.

Вчера на сайте движения "Открытая Россия" появились письменные показания экс-сотрудника ФСБ Александра Литвиненко, которые он дал под присягой в апреле 2006 года. Из них следует, что ни бывшие совладельцы ЮКОСа Михаил Ходорковский и Леонид Невзлин, ни руководивший отделом внутренней безопасности опальной компании Алексей Пичугин не причастны к убийству 26 июня 1998 года мэра Нефтеюганска Владимира Петухова.

Тогдашнее следствие, как известно, отрабатывало разные версии убийства главы города. Но связь между гибелью Петухова и его конфликтом с руководством ЮКОСа подтверждения не получила.

Например, в СМИ были обнародованы следующие версии: "семейная" (после гибели мэра его жена Фарида Исламова получила более полумиллиона долларов) и связанная с борьбой за оптовый продуктово-вещевой рынок города. На причастность к преступлению ЮКОСа правоохранители стали указывать только спустя много лет, когда в 2005 году эти обвинения были предъявлены Алексею Пичугину.

На фоне журналистских расследований версия Александра Литвиненко, на мой взгляд, выделяется тем, что бывший офицер ФСБ свидетельствовал об этом под присягой. Это, с моей точки зрения, не позволяет списывать его показания со счетов ни общественности, ни следственным органам. Необходима объективная и тщательная проверка изложенных Литвиненко сведений.

Вместо того чтобы вызывать на допрос Бориса Моисеевича Ходорковского и объявлять его сына (ни от кого, заметим, не скрывающегося) в розыск, следователю Буртовому и его коллегам, по моему мнению, нужно бы заняться именно этой проверкой.

Мне трудно судить, насколько версия Литвиненко убедительна. Одно, по-моему, совершенно очевидно: "привязка" убийства Петухова к ЮКОСу не выдерживает критики и опровергается очевидцами.

Между тем данное обвинение не снято с Леонида Невзлина. По нему теперь преследуют Михаила Ходорковского. В самом страшном положении находится Алексей Пичугин, который в строжайших условиях отбывает пожизненный срок.

Потерпевшие должны быть реабилитированы. Честное имя гражданина должно быть возвращено оклеветанным. Невинно осужденный должен быть немедленно освобожден.

"Президент России Владимир Путин не располагал информацией о возможной причастности Михаила Ходорковского к делу об убийстве мэра Нефтеюганска Владимира Петухова, когда помиловал его в 2013 году", - заявил Дмитрий Песков. Это как? А кто постоянно твердил про "руки по локоть в крови"? По Пескову получается, что президент годы напролет, в том числе накануне вынесения второго приговора Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву, делал эти утверждения - страшно сказать - голословно?!

Следственный комитет возобновил уголовное дело по "вновь открывшимся" обстоятельствам, утверждал официальный представитель ведомства Владимир Маркин еще летом этого года, когда следователь Юрий Буртовой вызвал на допрос Бориса Моисеевича Ходорковского. Прошло несколько месяцев - и теперь уже самого основателя "Открытой России" вызывают на допрос. Но этих самых "вновь открывшихся обстоятельств" общественность так и не увидела.

Рискну предположить, что их просто нет. Если бы эти обстоятельства были, то их наверняка уже явили бы не только публике, но и международным компетентным органам.

Главными "козырями" обвинения на судебном процессе по делу Алексея Пичугина были заключенные Геннадий Цигельник и Евгений Решетников. Сначала, в 2006 году, они утверждали, будто убили мэра Петухова в интересах и по заданию руководства ЮКОСа. Потом защита Пичугина представила в суд документы о том, что киллерами, которых видели очевидцы преступления, были светловолосые молодые люди. Это никак не совпадает с приметами взявших на себя вину. Зато соответствует внешности неких Попова и Приходько - по данным тогдашнего следствия, членов камышинской ОПГ, найденных мертвыми вскоре после убийства Петухова.

Попытка объяснить это противоречие была предпринята в 2007 году на повторном процессе в отношении Пичугина. На заседании 22 мая Цигельник начинает воспроизводить ту же канву событий. Прокуроры Кира Гудим и Камиль Кашаев просят прервать его допрос, мотивируя это общей усталостью. А на следующий день Цигельник неожиданно "вспоминает": оказывается, они с Решетниковым, когда совершали преступление, надевали парики белого цвета!

Наконец, в 2008 году на заочном суде над бывшим вице-президентом ЮКОСа Леонидом Невзлиным Цигельник вовсе отказался от своих показаний против юкосовцев, заявив, что оговорил их под давлением следователей, в том числе Юрия Буртового. Того самого, который допрашивал Бориса Ходорковского, а теперь вызывает его сына. Руководителя следственной группы по делу Пичугина.

О работе следственной группы мне еще в 2012 году рассказывал источник, близкий к следствию, пожелавший остаться неизвестным. По его словам, перед ними задача провести объективное расследование не ставилась. Требовалось собрать доказательства вины ЮКОСа, отбросив доказательства в пользу представителей опальной компании.

Без показаний Цигельника дело развалилось окончательно, и, по-моему, еще тогда, в 2008-м, нужно было не только Невзлина оправдывать, но и Пичугину отменять приговор.

Не считать же за "доказательства" ТВ-продукцию вроде откровений строителя финансовых пирамид Сергея Мавроди о якобы причастности ЮКОСа к убийствам. Их даже наше басманное правосудие постеснялось рассматривать, оставив для потребителей телевизионной лапши. Но ее по-прежнему вешают нам на уши - в том числе господин Песков.

Содержание судебных протоколов по делу российского ученого-атомщика из Обнинска, доктора наук, директора Физико-энергетического института имени А.И. Лейпунского не соответствует действительности. Об этом рассказал сам осужденный.

В конце августа этого года Сергей Калякин был осужден на 7 лет лишения свободы по обвинению в мошенничестве (ч.4 ст.159 УК). Приговор вынесла судья Наталья Чепрасова, известная, в частности, тем, что приговорила болотника Дмитрия Ишевского к трем годам и двум месяцам лишения свободы в колонии общего режима.

Текст приговора настолько совпал с обвинительным заключением, что в него попали даже материалы, не оглашавшиеся в суде (например, протокол одной из очных ставок). Один из сообвиняемых ученого, 80-летний сотрудник НИЦ "Курчатовский институт" Кеворков, осужденный условно, на предварительном следствии дал показания на Калякина, но на суде признал, что подписывал не соответствующие действительности протоколы допросов из-за плохого физического и психологического состояния.

Сам Сергей Калякин категорически отрицает свою вину.

Но прозвучавшее в зале суда не дает полное представление о современном российском правосудии. Для того,чтобы понять, насколько мало суд интересовало установление обстоятельств по делу, на основании которых и должен выноситься приговор, необходимо сравнить сказанное в зале с судебными протоколами.

Протоколы судебных заседаний ученый, удерживаемый уже два с лишним года за решеткой, получил из Замоскворецкого суда Москвы 23 ноября. Вместе с ними ему в столичное СИЗО "Бутырка" пришло извещение, отправленное 18 ноября, о том, что дело передано в Московский городской суд.

Теперь осужденный опасается, что ему фактически некуда писать замечания на протокол.

"Там действительно замечаний нет, там есть необходимость полной переделки протоколов!.. Я нахожусь, мягко говоря, в недоумении. Все мои выступления, да и не только мои, которые занимают более 7-10 строчек, представляют собой совершенно не связанные последовательности слов и знаков препинания, не то чтобы искажающие смысл говоримого, но абсолютно никакого смысла не имеющие", - сообщил Калякин.

"Конечно же, мы (я и адвокат) написали соответствующие жалобы в Мосгорсуд: нельзя же в таком виде оставлять протоколы, они же и в следующих инстанциях будут использоваться, но в таком виде это невозможно! Опасаюсь, что наши жалобы будут проигнорированы и быстро назначат суд. Еще одно свидетельство полнейшего произвола и отсутствия закона", - резюмирует осужденный.

К сожалению, именно "еще одно" - далеко не первое и, боюсь, не последнее. Это не говоря о том, что секретари зачастую просто не успевают записывать в полном объеме высказывания участников процесса и в результате протоколы ведутся формально, информация в них искажается.

Фальсификация судебных протоколов стала одним из распространенных инструментов "басменного правосудия". О том, насколько "передергивается" сказанное, белое называется черным, я подробно писала еще в 2009 году. За прошедшие годы ситуация отнюдь не улучшилась. Особенно остро эта проблема стоит в уголовных делах.

Хорошо, когда у защиты имеется полная аудиозапись (и ее расшифровка) судебного заседания. Тогда по крайней мере есть вещественные доказательства, с которыми можно обращаться в суды, вплоть до ЕСПЧ. Но далеко не все адвокаты ее ведут.

Если не решить эту проблему полностью, то по хотя бы приблизить ее решение могло бы законодательное закрепление обязательности аудиозаписи судебного заседания. Эта идея предлагается адвокатами уже довольно давно, и ее реализация значительно повысила бы объективность судебных протоколов. Ведь диктофон беспристрастен. И судьям гораздо труднее было бы сфальсифицировать такую запись.

А пока ученый Сергей Калякин ждет заседания Мосгорсуда по своей апелляционной жалобе. И, надеясь на лучшее, готовится к худшему. Потому что оправдательных приговоров у нас меньше одного процента. Потому что в жалобу Калякина, как он опасается, мало кто будет вчитываться. А для того чтобы разобраться в этом деле, нужны специальные знания - как экономические, так и в области атомной энергетики. И, может быть, доктор наук, много лет своей жизни потративший на обеспечение безопасности атомных электростанций, уже не очень молодой и не слишком здоровый человек, отправится по этапу заниматься каким-нибудь низкоквалифицированным трудом. Вместо того чтобы продолжать развивать науку на благо страны.

А прокурорские и судейские поставят очередную "галочку" в своих послужных списках и получат очередные звездочки на погоны.

В среду Мосгорсуд оставил в силе приговор в отношении Ларисы Галкиной - тяжелобольной женщины с психиатрическим диагнозом. Она была осуждена на пять лет колонии за продажу лекарства, содержащего психотропное вещество, которую спровоцировали сотрудники ФСКН.

Прокуратура Ларисе Галкиной инкриминировала целый букет уголовных статей - ч. 3 ст. 30 ("покушение на преступление"), ч. 1 ст. 228.1 ("незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов") и ч. 3 ст. 234 ("незаконный оборот сильнодействующих или ядовитых веществ в целях сбыта, совершенные организованной группой либо в отношении сильнодействующих веществ в крупном размере").

Суть дела состоит в том, что Галкина поддалась неоднократным настойчивым просьбам по телефону девушки Вики и согласилась продать ей две упаковки транквилизатора "Золомакс", которые она купила себе в аптеке по рецепту лечащего врача. Сумма сделки составила 4 тысячи рублей.

О том, что золомакс запрещен на правительственном уровне к свободному обороту, а "Вика" в действительности - сотрудница ФСКН, Галкина узнала уже после своего задержания оперативниками.

Тимирязевский райсуд избрал для Галкиной наказание в виде реального лишения свободы, несмотря на то что женщина признала себя виновной по этому эпизоду и раскаялась в своих действиях.

Сейчас она удерживается в психиатрическом отделении московского СИЗО "Бутырка" и в судебном заседании участвовала посредством конференц-связи.

Своим решением Мосгорсуд убрал из приговора Тимирязевского райсуда пункт о том, что Галкина якобы хранила лекарства, содержащие психотропные вещества, с целью сбыта. В действительности она их хранила потому, что принимала сама по назначению своего лечащего врача, что подтверждается его показаниями.

В результате Галкиной смягчили приговор на 2 месяца, итого срок наказания назначен 4 года 10 месяцев.

Все остальные доводы защиты Галкиной были отклонены. Адвокат Игорь Гречишкин указывал, в частности, на фальсификацию подписей в протоколах следственных действий и на то, что в дни, которые записаны в этих протоколах, Галкина из следственного изолятора не вывозилась. Понятые, с его точки зрения, не были объективны и фиксировали только нужные следствию обстоятельства.

При этом потерпевших по делу нет (поскольку в качестве "покупателя" выступала сотрудница ФСКН), а сама Галкина никакой общественной опасности не представляет.

Наконец, осужденная - больной человек, состоящий на учете в психоневрологическом диспансере, нуждающийся в постоянном наблюдении врача и медикаментозном лечении. Будучи лишенной всего этого во время этапирования и в колонии, она может погибнуть.

"Я больше не буду верить людям", - сказала Лариса Галкина в своем заключительном слове в Мосгорсуде.

После оглашения судебного решения осужденная выразила желание его обжаловать в вышестоящих инстанциях, вплоть до Европейского суда по правам человека, где ее интересы намерен представлять юрист Центра содействия международной защите Игорь Зубер. Он ставит под сомнение и законность метода провокации, в результате которой была задержана и впоследствии осуждена Галкина, поскольку без активной роли провокатора не было бы ни состава, ни события преступления. В практике Центра уже имеются выигранные в ЕСПЧ дела подобного рода.

Но приговор Галкиной вступил в силу. Процедура обжалования может проходить без непосредственного участия заключенной в то время, когда она будет находиться уже в колонии.

Примечательно, что председательствовала на заседании апелляционной инстанции судья Наталья Олихвер. Как пишет журналист Валерий Ширяев в своей книге "Суд мести", до 2001 года Олихвер работала рядовой судьей Железнодорожного районного суда Ульяновской области. Уже тогда она была известна беспрецедентно суровыми приговорами, а также абсолютной преданностью начальству.

Перейдя на работу в первую инстанцию Мосгорсуда, занимающуюся рассмотрением уголовных дел по существу, Наталья Олихвер участвовала в резонансных судебных процессах. В частности, она дала бывшему сотруднику ЮКОСа Алексею Пичугину 20 лет по его первому уголовному делу - за "организацию убийства" без трупов. Европейский суд по правам человека в 2012 году признал этот судебный процесс несправедливым, нарушающим ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

На фоне приговора активисту "Другой России" Олегу Миронову, вызвавшего ажиотаж в СМИ, почти не замеченным оказалось другое решение, которое в этот же день вынес тот же Замоскворецкий районный суд Москвы. По обвинению в мошенничестве (ч.4 ст.159 УК) на 7 лет лишения свободы был осужден российский ученый-атомщик из Обнинска, доктор наук, директор Физико-энергетического института имени А.И. Лейпунского Сергей Калякин.

Приговор вынесла судья Наталья Чепрасова, известная, в частности, тем, что приговорила болотника Дмитрия Ишевского к трем годам и двум месяцам лишения свободы в колонии общего режима. Она же отказалась освободить по УДО другого фигуранта Болотного дела Алексея Гаскарова. А в этом мае Наталья Чепрасова присудила 10 суток административного ареста главному редактору "Ежедневного журнала" Александру Рыклину и общественному деятелю Сергею Шарову-Делоне за акцию в канун трехлетней годовщины столкновений.

Калякин и трое его сообвиняемых - сотрудники ФЭИ Александр Лукьянов и Алексей Зайцев, а также Леонид Кеворков, представлявший ООО "Энергоинжиниринг", - были признаны виновными в хищении средств, направленных в ФЭИ по двум договорам с проектно-конструкторским филиалом ОАО "Концерн Росэнергоатом". Эти средства были предназначены для реализации проектов в области водородной взрывобезопасности атомных электростанций. В качестве субподрядчика было привлечено ООО "Энергоинжиниринг". По версии следствия, поддержанной судом, в действительности работы этой фирмой не проводились и таким образом были похищены деньги, которыми Калякин якобы распорядился по своему усмотрению.

Текст приговора после четырех месяцев судебного следствия настолько совпал с обвинительным заключением, что в него попали даже материалы, не оглашавшиеся в суде (например, протокол одной из очных ставок). В значительной своей части он строится на показаниях Лукьянова и Зайцева, сотрудничавших со следствием и давших показания на Калякина, категорически отрицающего свою вину.

О методах, с помощью которых следствие добилось этого сотрудничества, можно догадаться, учитывая признания осужденного Кеворкова. 80-летний сотрудник НИЦ "Курчатовский институт", участник ликвидации последствий чернобыльской аварии, он, по версии гособвинения и суда, был посредником между ООО "Энергоинжиниринг" и ФЭИ. На досудебном следствии он тоже дал показания на Калякина. Но на суде признал, что подписывал не соответствующие действительности протоколы допросов из-за плохого физического и психологического состояния. Дознаватели приходили к жене Кеворкова и в 12 часов ночи, и в 6 утра. Сам обвиняемый в это время находился в больнице, чего не скрывал. Но вместо того чтобы посетить его там, следствие объявило Кеворкова в розыск. В конце концов следователь Чалый (занимавшийся этим уголовным делом на его начальной стадии) предложил ему сделку - остаться на свободе под подпиской о невыезде в обмен на необходимые следствию показания. Кеворков согласился.

Но обещанного не произошло. Дело перешло к следователю Ковальскому, который вместо подписки о невыезде ходатайствовал о домашнем аресте, и суд это ходатайство удовлетворил. Кеворкову же Ковальский объяснил, тот должен "еще что-то сказать", чтобы его отпустили.

Впрочем, сам Ковальский, выступая на суде в качестве свидетеля, утверждения о каком-либо давлении отверг.

Прокурор Тимашова в ходе прений сторон просила для Кеворкова 5,5 лет реального срока, что для пожилого и не очень здорового человека могло быть равнозначно пожизненному заключению. Но в итоге он получил 6 лет условно. А сотрудничавшие со следствием Лукьянов и Зайцев, рассчитывавшие на условный срок - 4 и 3,5 года общего режима соответственно. Они были взяты под стражу в зале суда.

Складывается впечатление, что уголовное дело в отношении Калякина скроено по испытанным лекалам. Силовые структуры сейчас используют два механизма преследования ученых - обвинение в шпионаже или в мошенничестве. Но если растущее число "шпионов" уже вызывает у общественности вопросы и даже противодействие (вспомним дело многодетной матери из Вязьмы Светланы Давыдовой), то обвинения в мошенничестве действуют без осечек.

Напрашивается предположение, что истинная причина преследования Калякина – в разногласиях ученого с руководством "Росатома". Как в Академии наук была создана ФАНО, точно так же в "Росатоме" была создана компания "Наука и инновации", которую возглавил Вячеслав Першуков. В 2013 году Калякин отказался от предложения о сотрудничестве с ЗАО "Наука и инновации".

Косвенно подтвердил эту версию и сам Першуков, имевший в судебном процессе статус представителя потерпевшего и давший показания суду. "Ущерб не исчисляется в списании или начислении денежных средств госкорпорации. В данном случае имеет место ущерб прав и обязанностей, которые выполняет госкорпорация по заданию правительства по управлению государственной собственностью", - сказал он.

Чиновники, на содержание которых из бюджета выделяются большие деньги, хотят управлять учеными - энтузиастами своего дела, работающими за 12-15 тысяч рублей в месяц. Вместо того чтобы избавить их от бюрократической бумажной работы, как это было лицемерно обещано при осуществлении реформ, чиновники требуют от ученых бесчисленных отчетов, не давая им сосредоточиться на научной деятельности. А несогласные рискуют отправиться по стопам Калякина и других осужденных ученых, осмелившихся перечить государственной машине.

Но тем самым чиновники рубят сук, на котором сидят. Ведь такие, как Калякин, обеспечивают научное развитие и ядерную безопасность России.

В прениях сторон на судебном процессе Калякин, помимо прочего, рассказал, что на стене в кабинете следователя видел плакат с изображением весов, где на одной чаше гиря с надписью "Правосудие", а на другой - наручники. И наручники перевешивают.

По-моему, это очень красноречивая и точная иллюстрация нашего правосудия.

Вопреки пиар-кампании в прогосударственных СМИ, заявлению Следственного комитета и предположениям некоторых экспертов, Алексей Пичугин никаких показаний на Михаила Ходорковского не давал. Он по-прежнему не признает своей вины и не собирается лжесвидетельствовать против бывшего руководства ЮКОСа.

Политзаключенный стоически переносит тяготы лишения свободы в одной из самых строгих тюрем России, "Черном дельфине" (ФКУ ИК-6 Оренбургской области).

В этом ему огромную помощь оказывают письма поддержки. Алексей Пичугин не устает повторять, что их значение для него переоценить невозможно.

25 июля Алексею исполняется 53 года. А что такое день рождения за решеткой, наверное, объяснять излишне. Особенно - когда этот день рождения 13-й по счету. Особенно - для несправедливо осужденного. Страсбургский суд почти три года назад призвал российские власти пересмотреть дело Пичугина из-за фундаментальных нарушений, но они это игнорируют.

Поздравьте Алексея Пичугина с днем рождения, напишите ему слова поддержки! Они ему очень нужны.

Поздравления можно присылать по электронной почте на адрес: [email protected]. Все они обязательно будут переданы Алексею Пичугину.

Заранее благодарю всех, кто не останется неравнодушным!

P. S. Справку о деле Алексея Пичугина можно посмотреть здесь: http://sivilia-1.livejournal.com/342610.html

Сегодня исполняется 12 лет с момента ареста Алексея Пичугина. Несмотря на то что бывший сотрудник компании ЮКОС выиграл свое первое дело в Европейском суде по правам человека более двух с половиной лет назад (вторая жалоба была признана приемлемой лишь в этом марте), ситуация с ним не изменилась до сих пор.

Российские власти еще в прошлом году отрапортовали Комитету министров Совета Европы (КМСЕ - орган, следящий за исполнением странами постановлений ЕСПЧ), что они якобы выполнили постановление Страсбургского суда по первому делу Пичугина. На самом же деле они его проигнорировали. Более того, их действия даже вступили в противоречие с ним.

Дело Пичугина было сопряжено с нарушением статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, закрепляющей право на справедливое правосудие. И ЕСПЧ прямо указал в своем постановлении на необходимость в данном случае провести повторное судебное разбирательство, в том числе допросить с соблюдением закона главного (лже)свидетеля обвинения Коровникова. Но этого так и не было сделано.

Примечательно, что в отчете России для Комитета министров Совета Европы не упоминаются ни доводы защиты Пичугина, ни поднимаемые ею в жалобе в КМСЕ вопросы. Более того, Россия неточно резюмирует решение ЕСПЧ и постановление Президиума Верховного суда РФ, отказавшегося в октябре 2013 года отменить неправосудный приговор в отношении Пичугина.

Сессии КМСЕ проходят ежеквартально, и хочется надеяться, что дело Пичугина войдет в сентябрьскую повестку дня. Не исключено, что Комитет министров может рассматривать дело Пичугина в контексте другой группы российских дел - "Белашев против России" (Владимир Белашев обвинялся в подрыве памятника Николаю II в Подмосковье в 1997 году). По делам обоих заявителей, вопреки закону, проводились закрытые судебные разбирательства, и ЕСПЧ установил нарушения ст. 6.

Но ситуация с делом Пичугина гораздо острее, чем с делом Белашева. Хотя бы потому, что повторное судебное разбирательство в отношении Белашева проводилось (пусть вновь в закрытом режиме), а в отношении Пичугина - нет. С тех пор как в 1998 году Россия ратифицировала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, решения ЕСПЧ являются обязательными для нашей страны. Для некоторых сидельцев это последняя надежда на справедливость. Но в первую очередь постановления ЕСПЧ адресованы государственным структурам, принимающим решения, не соответствующие международным правовым демократическим нормам. Согласно п. 4 ст. 15 Конституции РФ, если международным договором установлены иные правила, чем предусмотренные национальным законом, то применяются правила международного договора.

При этом ЕСПЧ никогда не вмешивается в уголовное законодательство стран, входящих в Совет Европы, не принимает решений о виновности или невиновности заявителя. Страсбург интересуется лишь соблюдением Европейской конвенции. Тем не менее Комитет министров Совета Европы ранее уже сталкивался с неисполнением постановлений ЕСПЧ, в том числе и со стороны России.

Впрочем, даже если уголовное дело отправляют на пересмотр, то это вовсе не окончательная победа заявителя. Пример - то же дело Белашева, проведшего за решеткой более десяти лет и по решению ЕСПЧ получившего компенсацию в 10 тысяч евро. Но его второй судебный процесс и приговор были аналогичны первому.

Наиболее вероятно, что КМСЕ возвратит дело Пичугина в Европейский суд с просьбой потребовать от России его нового рассмотрения в суде первой инстанции. Россия может подчиниться этому требованию. Но не повторятся ли изъяны предыдущего судебного процесса - этот вопрос, к сожалению, остается открытым.

В свете недавнего заявления министра юстиции Александра Коновалова по другому юкосовскому делу - о выплате компенсации акционерам компании - нельзя исключит, что Россия вовсе проигнорирует позицию КМСЕ. В таком случае ЕСПЧ может решить, что наша страна преднамеренно не выполнила решение этого суда по первому делу Пичугина.

Дальше начинается неосвоенная территория - так далеко еще никто из заявителей не заходил. Пожалуй, логичным продолжением было бы исключение Российской Федерации из Совета Европы (что вряд ли пойдет всем нам на пользу). Но это уже вопрос политический, а не юридический.

Тем не менее хочется верить, что наконец- будет принято справедливое решение. Ведь Алексей Пичугин и его близкие ждут его уже 12 лет. Постановления же ЕСПЧ направлены вовсе не на то, чтобы "унизить" какое-то государство, а на то, чтобы совершенствовать механизмы его работы, приводить их в соответствие с положениями Европейской конвенции.

В четверг Европейский суд по правам человека признал приемлемой жалобу бывшего директора Теплоцентра Красноярского технического университета Валентина Данилова. В 2004 году он был осужден по ложному обвинению в передаче Китаю материалов, содержащих государственную тайну (ст. 275 УК - "государственная измена").

"Это очень хорошая и важная для меня новость", - написал мне по электронной почте Валентин Владимирович.

В жалобе указывается на нарушение права заявителя на справедливое правосудие, закрепленного в ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Так, в коллегию присяжных, которая по закону должна формироваться на основе случайной выборки, попали несколько человек с допуском к гостайне. То, что это было просто стечением обстоятельств, адвокат Анна Ставицкая ставит под сомнение.

Значение события действительно трудно переоценить, особенно если принять во внимание, что Валентин Данилов ждал его десять(!) лет. Причем подавляющую часть этого срока он провел за решеткой. Ученый был арестован в феврале 2001 года, приговорен к 14 годам заключения и освобожден условно-досрочно 24 ноября 2012 года, так и не добившись справедливости в российских судах.

Между тем европейское правосудие неотвратимо, но безумно медлительно. В сравнении со сроками его свершения продолжительность человеческой жизни слишком мала. Валентин Данилов только начала процедуры коммуникации (которая тоже требует значительного времени) ждал десять лет. Сколько еще лет пройдет до рассмотрения жалобы по существу?

В случае с первой жалобой бывшего юкосовца Алексея Пичугина этот срок составил пять лет. К счастью, Данилов наконец-то на свободе, чего, увы, по-прежнему не скажешь о Пичугине. Последнее давно перестало быть событием для масс-медиа и подавляющей части общества, но остается прежней болью для него самого и его близких. А сколько еще таких сидельцев?

Но - иной раз по прошествии десятилетия с лишним - наступает день, когда дело в ЕСПЧ выиграно. Что дальше? По российскому законодательству, если ЕСПЧ установит, что нарушения 6 статьи Европейской конвенции имели место, то это служит новым обстоятельством, позволяющим Президиуму Верховного суда РФ отменить неправосудный приговор и направить уголовное дело на новое разбирательство в суде первой инстанции.

Сам экс-сотрудник Красноярского технического университета в интервью "Радио Свобода" сказал, что не знает ни одного примера, когда бы решение Европейского суда кому-то в нашей стране в чем-то помогло - разве что как моральное утешение. Этот скептицизм не удивляет: слишком много примеров, когда постановление ЕСПЧ появляется либо уже после освобождения человека (как в случае с Даниловым), либо не выполняется российскими властями.

Так происходит, например, с постановлением Страсбургского суда по первому делу Пичугина, в котором сказано, что "наиболее уместным видом возмещения было бы, в принципе, проведение нового судебного разбирательства либо возобновление производства".

И даже если новое судебное разбирательство будет назначено, нет никаких гарантий, что оно не пройдет с теми же нарушениями и не закончится таким же неправосудным приговором.

На мой взгляд, очевидно, что нарушения 6-й статьи Европейской конвенции стали уже системной проблемой наших судов - такой же, как незаконные аресты или их продление (ст. 5 Европейской конвенции), а также применение пыток (статья 3). По-моему, уже неважно, какой суд тебя судит - Замоскворецкий, Таганский или Московский городской. Похоже, все они "басманные".

Признаюсь, порой я испытываю искушение помечтать о некоем международном суде, который принимал бы к производству уголовные дела, чьи фигуранты так не наши справедливости, пройдя все уровни национального правосудия, где нарушения ст. 6 Европейской конвенции - не исключение, а общая практика. Но ЕСПЧ никогда не разбирает дела по существу, не решает вопрос о виновности или невиновности заявителя. Этот суд, вопреки заявлением некоторых наших чиновников, не вмешивается в уголовное законодательство стран, входящих в Совет Европы, в том числе России. И никакого суда с такими полномочиями не существует.

Российскому обществу нужно, конечно, не это, а большая работа с собственной судебной системой. Судите по закону! Тогда и обращаться в ЕСПЧ не потребуется.

Защита Алексея Пичугина предоставила в распоряжение журналистов вопросы Европейского суда по правам человека, адресованные правительству Российской Федерации. Они возникли у судей в Страсбурге по результатам рассмотрения вопроса о приемлемости жалобы по второму делу бывшего начальника отдела внутренней экономической безопасности компании ЮКОС.

Напомню, что, жалоба Алексея Пичугина была признана Европейским судом приемлемой спустя семь лет с момента подачи. Ее основная тема - нарушения норм статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод ("право на справедливое судебное разбирательство"), допущенные в рамках второго уголовного дела Пичугина. По итогам судебного процесса он получил пожизненное лишение свободы, которое отбывает в колонии ФКУ ИК-6 города Соль-Илецк Оренбургской области, известной также под названием "Черный дельфин".

В письме из Стасбургского суда излагаются фактические обстоятельства дела, которые стороны могут прокомментировать в своих замечаниях, а также вопросы к правительству РФ. Правительству России было предложено представить свои замечания не позднее 13 июля 2015 года.

Ответы правительства на вопросы Евросуда смогут в свою очередь прокомментировать в своих замечаниях заявитель и его адвокаты. Вопросы, поставленные Европейским судом российскому правительству, указывают на вероятные нарушения в отношении заявителя статьи 6 Европейской конвенции.

ЕСПЧ касается, в частности, заявлений о виновности Пичугина в эфире федеральных телеканалов незадолго до начала слушаний его дела в Мосгорсуде. Эти высказывания прозвучали из уст Владимира Колесникова, занимавшего на тот момент должность заместителя Генерального прокурора РФ, и руководителя следственной группы по делу Пичугина Юрия Буртового. Они, по мнению экс-сотрудника ЮКОСа, нарушали в отношении него презумпцию невиновности.

На это Алексей Пичугин указывал и на заседании Мосгорсуда 9 июля 2007 года: "Еще на стадии предварительного расследования по данному уголовному делу 5 июля 2005 года заместитель Генерального прокурора Колесников В. В. выступил на телеканалах ОРТ и НТВ с заявлениями о моей виновности в предъявленных мне по данному делу обвинениях. Также еще на стадии предварительного расследования 11 сентября 2005 года в передаче "Момент истины" на канале ТВЦ с заявлениями о моей виновности в предъявленных мне по данному делу обвинениях выступил руководитель следственной группы Буртовой Ю. А., в связи с чем я был вынужден отказаться от рассмотрения моего дела судом присяжных".

Кроме того, ЕСПЧ задал правительству РФ вопрос о недопущении Мосгорсудом мнения специалиста-почерковеда Володиной об авторстве записки с адресом в Вене одного из потерпевших по делу Евгения Рыбина. Следствие приписывало эту записку Алексею Пичугину, в то время как Володина пришла к заключению, что представленные для сравнительного анализа образцы почерка подсудимого были недостаточны для того, чтобы сделать какое-либо заключение. Пичугин ходатайствовал о проведении новой экспертизы, но председательствующий судья Петр Штундер в этом отказал.

Теперь, если ЕСПЧ установит, что нарушения 6 статьи Европейской конвенции в отношении Алексея Пичугина имели место, то это послужит новым обстоятельством, позволяющим Президиуму Верховного суда РФ отменить неправосудный приговор.

Между тем Россия до сих пор не отменила первый приговор осужденному, хотя на необходимость этого ЕСПЧ указывал в своем постановлении по первой жалобе юкосовца.

Алексей Пичугин всегда заявлял и заявляет о своей невиновности, непричастности к инкриминированным ему преступлениям.

Общество "Мемориал" признало его политическим заключенным.

В четверг стало известно, что Европейский суд по правам человека коммуницировал жалобу бывшего сотрудника ЮКОСа Пичугина по его второму уголовному делу.

Это значит, что ЕСПЧ признал жалобу Пичугина приемлемой и задал вопросы, касающиеся возможных нарушений Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод как правительству Российской Федерации, так и заявителю и его адвокатам. Ответы стороны должны представить Суду в установленный им срок.

Чтобы понять значение этого события, нужно иметь в виду, что Алексей ждал его семь лет, находясь в колонии "Черный дельфин". Жалоба, о которой идет речь, была подана в ЕСПЧ вскоре после вынесения Пичугину пожизненного приговора 6 августа 2007 года судьей Мосгорсуда Петром Штундером. Бывший юкосовец был признан виновным в организации убийств в 1998 году мэра Нефтеюганска Владимира Петухова и директора московской фирмы "Феникс" Валентины Корнеевой, а также в организации покушений в 1998 и 1999 годах на управляющего австрийской компании "Ист Петролеум" Евгения Рыбина. По версии гособвинения, поддержанной судом, Пичугин действовал, руководствуясь поручением вице-президента ЮКОСа Леонида Невзлина.

Своей вины Алексей никогда не признавал. Основной вопрос жалобы - нарушение в ходе судебного процесса статьи 6 Европейской Конвенции ("право на справедливое судебное разбирательство").

Я присутствовала на всех заседаниях в рамках данного процесса, записывала происходящее (желающие легко найдут эти записи в интернете). И поэтому, думаю, могу высказать свое убеждение: Алексей Пичугин был осужден неправосудно, безвинно, по сфабрикованному уголовному делу. И тем более поразительно, как долго он ждет справедливости. Алексей был первым из ЮКОСа, кого арестовали летом 2003 года. И он станет последним узником этого огромного и безумного дела, кто, наконец, выйдет на свободу.

В том, что это произойдет, я не сомневаюсь. Но горечь и боль вызывает то, что мы не добиваемся справедливости в судах своей страны и находим ее лишь в международных инстанциях, на это уходят многие годы жизни. Наверное, можно с этим смириться, находясь на свободе. А если ждешь в несправедливом заключении? От коммуникации первой жалобы Пичугина до ее рассмотрения и удовлетворения Евросудом прошло пять лет. Россия до сих пор не отменила первый приговор Алексею, на необходимость чего указывал ЕСПЧ в своем постановлении.

Теперь, если ЕСПЧ установит, что нарушения 6-й статьи Европейской конвенции имели место во втором уголовном деле Пичугина, это послужит новым обстоятельством, позволяющим Президиуму Верховного суда РФ отменить этот неправосудный приговор. Очень хочется надеяться, что это произойдет не через пять лет, а гораздо раньше. Что Россия таки воспользуется представившимся ей шансом показать всему миру, что она является страной, где решения ЕСПЧ исполняются в полном объеме. Ведь Европейский суд такой же испанский, итальянский, британский, и т. д., как и российский. Он создан не для того, чтобы наказать какое-то государство, а для того, чтобы защитить любого гражданина 47 государств, входящих в Совет Европы, где действуют правовые нормы по защите прав человека.