В минувшую субботу в Сахаровском центре в Москве состоялся благотворительный вечер-концерт в поддержку современных российских политзаключенных. Такие вечера проводятся уже около двух лет. За это время некоторых узников мы дождались на свободе. Но рано не только ставить точку, рано даже переводить дух. За последний год список политзеков, составляемый Правозащитным центром "Мемориал", увеличился вдвое.

Те, кто освободился, например, выступавшие на вечере Сергей Резник и Алексей Гаскаров, говорят о важнейшем значении для сидельцев (наряду с материальной) моральной поддержки, идущей с воли, - в виде писем, открыток.

Но другие с завидной регулярностью задают мне примерно такие вопросы: "Почему вы поддерживаете Иванова, а не Петрова, Сидорова и так далее? Вам интересны только известные? Почему не защищаете обычных?"

На это я всегда отвечаю, что, по моему мнению, станет ли "обычный" политзаключенный известным, зависит только от нас. От нашего неравнодушия к его судьбе. От нашего НЕмолчания. Немалая часть "фигурантов" списка "Мемориала" - отнюдь не политические активисты, а рядовые наши сограждане, жившие до ареста ничем не выдающейся жизнью. Нужно рассказывать о тех сидельцах, которых мы знаем.

А кроме того, повороты судеб известных политзеков, как правило, привлекают внимание общества к проблемам правоохранительной системы в целом, делают их более выпуклыми, что в конечном счете заставляет эту систему меняться к лучшему. А это способно облегчить положение уже тысяч безвестных, о ком не знают и не говорят СМИ.

В кулуарах субботнего вечера-концерта ко мне подходило множество людей, спешивших сообщить одну и ту же новость: Конституционный cуд разрешил длительные свидания пожизненно осужденным. Как известно, ранее российский Уголовно-исполнительный кодекс для осужденных пожизненно первые десять лет заключения разрешал только два краткосрочных свидания в год. Длительных свиданий не было вообще, были они возможны только после истечения этого срока.

Но Страсбургский суд еще в 2015 году признал отсутствие длительных свиданий нарушением прав человека. Кстати, среди стран-участниц Совета Европы Россия оставалась единственным государством, в котором лица, отбывающие пожизненное заключение, были настолько ограничены в правах, тогда как в остальных государствах свидания у заключенных проводятся не реже одного раза в два месяца.

Теперь дело, наконец, дошло и до изменений юридических норм и - надеюсь - правоприменительной практики в нашей стране.

Думаю, эта новость вполне могла бы ускользнуть от внимания неравнодушных людей, обратившихся ко мне, если б не положение бывшего юкосовца Алексея Пичугина, осужденного пожизненно по сфабрикованному уголовному делу и признанному Правозащитным центром "Мемориал" политзаключенным. Он удерживается за решеткой больше тринадцати лет, но почему-то по-прежнему получает разрешение лишь на два четырехчасовых свидания с близкими в год.

Несправедливо осужденному, безусловно, нужны не свидания, а освобождение. Но обществу очень важно понимать, что те, кто получил законный приговор, должны подвергаться наказанию, изоляции, а не издевательствам. Только так мы можем изменить не только тюремную систему, но и ситуацию в стране в целом. Пусть начинается этот длинный путь с отдельных людей, с политзеков.