Сперва я хотел назвать этот текст «Российская религия», имея в виду, что антиамериканизм превратился в подлинную религию подавляющего большинства россиян, исповедующих ее страстно, последовательно и навязчиво. Так что РПЦ еще долго придется завидовать такому рвению.

Что стоит хотя бы сюжет по Первому каналу о том, что якобы бен Ладен был убит еще то ли в 2005, то ли в 2006 году, который не постеснялись выпустить в эфир и о котором – что он заставит вздрогнуть Америку – восхищенно высказался Дмитрий Медведев на своей исторической пресс-конференции.

Я допускаю, что бен Ладен был ясновидцем и в далеком 2005 году узрел январскую революцию 2011 года в Тунисе и ее всеарабский резонанс, тут же записал свои впечатления и велел хранить запись в надежном месте. Но я представлю, как выглядит тело, пролежавшее в могиле 5 лет (тем более что ислам велит хоронить без гроба). Выдать эти снимки за фотографию убитого накануне, да еще и рассказывать при этом о каком-то вытекшем глазе, просто невозможно.

Это отлично понимает редакция информпрограмм «всегда первого». Но даже если она не понимает (что взять с работников идеологического фронта, тут только и знай вертись между Сурковым и Володиным, не до «жмуров» всяких), то для президента-юриста скандально недопустимо. Неужто он в молодости не пролистал учебника криминалистики?!

Но довлеет тертуллиановская максима «верую, ибо нелепо». Ибо Америке – в качестве источника всяческой скверны - положено не только самого бен Ладена вскормить (дабы было на кого через 20 лет списывать подрыв Башен-близнецов), но и ложно приписать себе его убийство, чтобы специально поссориться с Пакистаном. Вот!

Дмитрий Анатольевич, понятное дело, человек разумный, но верность религии антиамериканизма толкает его на публичный позор. Так лет сто назад клерикальный диктат вынуждал вполне приличных интеллигентных людей поддакивать обвинениям евреев в ритуальных детоубийствах.

Дальше можно было бы сосредоточиться на причинах отечественного антиамериканизма как разновидности невроза навязчивых состояний, но тут случилась беда с Домиником Строс-Каном).

Бурная реакция французов, в том числе членов Социалистической партии, дружно – 70% - узревших в этом антифранцузский заговор заокеанской закулисы, твердо указала на верность той же религии антиамериканизма и глубоко западных европейцев. Надо представить, кто такие французские социалисты – верность традициям Просвещения, Великой Французской и антифашизма, всяческий приоритет прав человека, социальная ответственность, толерантность во всех видах, обличение жестокостей «ультралибералов»... Никакого сравнения со сторонниками правых – не желающих платить в пользу «бездельников» высокие налоги мелких собственников, любящих строгий полицейский порядок... Словом, французская соцпартия – это как если бы у нас «Яблоко» было размером с КПРФ. И вот эти разумные существа, преданные рационализму, почитатели Монтеня и Декарта, всякий там «острый галльский смысл», как один встали на защиту социалистического банкира, которого – ясен пень, по заданию Уолл-стрит - пыталась изнасиловать в извращенной форме и с особым цинизмом чернокожая мать-одиночка. Разумеется, с целью дефолта стабильной и трудолюбивой Эллады. Наверное, она еще была и антисемиткой, и поэтому, выполнив тайное задание американских спецслужб, этот «оборотень в фартуке» с отвращением выплюнула на пол сперму еврейского банкира.

Мы видим, что параноидальный антиамериканизм есть вера не только «отсталых» русских, но и «продвинутых» французов. Разбирать причины патологии коллективного бессознательного – антиамериканизма, антисемитизма – так же «приятно», как допустим, в качестве военно-полевого патологоанатома, разумеется, по заданию ЦРУ и "Моссада" постараться придать наспех эксгумированному мертвяку пятилетней выдержки вид свежеубиенного лидера террористов. Но профессиональный долг велит не бояться трудностей.

Я понимаю, за что французам не любить Америку. Во-первых, американские войска дважды помогли прекрасной Франции в ее героической борьбе с немцами. А такое не забывается!

Во-вторых, США лишили Францию места основы западной цивилизации.

Несколько слов о том, как, по мнению автора, структурирована западная цивилизация. В центре «материнская» европейская цивилизация, где Франция, Англия, Голландия и Швеция – «ядро модерна», окруженное «эшелонами модернизации» - это Германия, Италия, Испания, Восточная Европа, Балканы... От «материнской» цивилизации как лепестки* отходят «дочерние» (суб)цивилизации: русская, североамериканская и латиноамериканская. Автор считает возможным выделить еще два «лепесточка» - южнобалканскую и израильскую субцивилизации.

В XVIII-XX веках, когда стало очевидно, что западная цивилизация стала лидером на планете, между Англией и Францией шла борьба за право стать «матрицей» мировой цивилизационной экспансии. Попытка получившей огромный импульс развития Германии была дважды жестоко обломана. Но из-за истощения в непрерывных войнах, а главное – из-за снобистской закрытости своих культур европейцы уступили цивилизационное лидерство США. Именно Америке досталось распространить по всему миру принципы Великой Французской революции. Франция, которая очень долго была культурным лидером Запада (этому очень помог отмеченный еще Гейне «патриотизм, расширяющий сердце»), но пережитки аристократизма, этнический снобизм и мелкотравчатый эгоизм** французской цивилизационной модели вынудили ее уступить Америке. Так Эллада уступила Риму.

Так что «утонченным» французам, веками упивавшимся тем, что Париж – культурная столица мира, есть за что не любить «примитивных» американцев. Ведь они лишила Францию «цивилизационного первородства».

Сложнее вопрос с исступленным антиамериканизмом в современной России. Его и близко не было в период самой лютой холодной войны (50-е и начало 80-х). США и Россия дважды как союзники воевали с Германией. В отличие от англичан и французов американцы никогда не вторгались на русскую землю. Да, почти весь XX век Россия посвятила попытке создать всемирную идеологическую империю (Халифат-2), и именно США приложили все силы, чтобы эту попытку сорвать. Но весь пафос нынешнего русского национализма противостоит той имперско-мессианской миссии. Никакой ностальгии по «утерянной» Африке или Индокитаю в России не отмечается. И самые романтические имперские ностальгисты не желали бы «победы» в Афганистане, ибо понимают, что ценой такой победы было только то, что кроме таджикских гастарбайтеров первопрестольная была бы заполнена еще и голодными афганцами… Переживание за Сербию? Но весь русский неопанславизм сразу же растаял бесследно, как только сербы устремились в Евросоюз.

Допустим, русский антиамериканизм мог бы быть объяснен идеологическим отторжением американской социокультурной модели. Так ее отвергают, например, исламисты: западный либерализм, с его равноправием женщин, секулярной демократией и «вседозволенностью», - это им как нож острый.

Но ничего подобного. Русские обожают голливудское кино. В том числе и косвенно: обожая советские фильмы тридцатых годов, сделанные по твердым голливудским образцам.

За что русские (в широком смысле слова, то есть и обрусевшие евреи) ругают американские порядки? За коррупцию, жестокость полиции, криминальный хаос? Нет – за политкорректность! Нельзя пройтись по «черным», «жидам» и «педикам»... К временам жо середины 50-х, когда негров, бывало, действительно вешали, нет никаких претензий – это «золотой век».
Вся нынешняя российская критика американских порядков ведется с позиции куклуксклановцев.

Я очень сомневаюсь, чтобы средний русский искренне негодовал на Америку за то, что она сражается с талибами, свергла Саддама Хусейна или поддерживает Израиль в его противостоянии со «свободолюбивым палестинским народом».

Проведите любой опрос. Хотите ли вы иметь право носить оружие – ДА! Права выбирать шерифов, прокуроров, судей, попечителей школьного округа, мэров, губернаторов, сенаторов... - ДА!
Хотите ли вы, чтобы парламент мог лишить власти президента за то, что он солгал народу или пытался скрыть слежку за оппозицией, – ДА! Хотите ли вы вместо паспортов обходиться водительскими правами – ДА! Хотите ли вы иметь сытую армию – ДА! Вежливую полицию, больше всего боящуюся обвинения во взятке, – ДА! Регистрировать фирму по почте – ДА! Полностью независимый суд – ДА! Столетние приговоры насильникам и педофилам – ДА!

В России нет никакого отторжения американской культуры - напротив, она ближе европейской (ибо тоже имеет дочерние черты). Я представляю, что еврейская восточноевропейская культура в 20-е годы резко диссонировала с привычными для немцев традиционными образцами. И только во французской комедии «Ас из асов» образцово-показательные баварские пейзане, а потом и берхтесгаденская свита Гитлера с удовольствием приплясывают под "Фрейлехс", слыша в этой мелодии истинно германскую народную песенку. Но в реальности трудно себе представить, чтобы гитлеровцы, отдыхая от «окончательного решения», ставили на патефон пластинки с идиш-музик.

Но джаз и рок – любимая музыка в России. «Техасские рейнджеры» и «Полицейские Майами» - как гости дорогие. Степа Сигал – брат родной.

Нет и никакой дискриминации русских в Америке - напротив, они далеко не бедствуют, принимают американскую жизненную модель и, в отличие от эмигрантов из Российской Империи столетней давности, массово симпатизируют не левым, но правоконсервативным идеям.

Получается абсурд. Мы убедились, что русским импонируют основные составляющие массовой американской культуры и у них не вызывает отторжения американская политическая система. Более того, любые антидемократические инновации нынешних властей, а также предложения «патриотической» оппозиции типа отмены национальных республик сопровождаются ссылками на Америку (а вовсе не на Иран, или Китай).

В России нет никакого слоя традиционной народной жизни, которую разрушает американизация. Не было исполнительниц раздольных народных песен в кокошниках, изгнанных наглыми гитаристами, бренчащими кантри. В России очень узок слой убежденных аскетов, отвергающих стандарты потребительского общества, якобы навязываемый американской пропагандой.

Никакую исконную кухню здесь не победил «Макдоналдс». Он победил только общепитовские биточки. Но тотальную экспансию русского народного шашлыка никакими гамбургерами не остановить.
Сексуальная революция победила в России еще лет тридцать назад, и поэтому упрекнуть США в моральном разложении православной Святой Руси сложно. Все, что здесь разложилось, разложилось в стройотрядовских общагах под портвешок после комсомольских дискотек. Еще когда нынешний президент фарцевал американскими дисками.

Поэтому единственное рациональное объяснение российскому антиамериканизму я вижу в лютой подсознательной зависти к более успешной цивилизационной модели.

Ведь если бы не большевики, не антирыночные установки патриархального крестьянства, не православное отторжение жизненного успеха, не навязчивое сектантство интеллигенции и т.д., Россия могла быть огромной демократической процветающей страной с населением около 400 миллионов человек. Развивающейся где-то с 1920 года так же бурно, как Китай развивается с 1980-го. Но со значительно более высоким научным и культурным потенциалом на старте. И без голода, расстрелов, лагерей и фашистской агрессии в своей истории.

А сейчас остается только с бредовой навязчивостью цитировать несуществующих вещих старцев вековой давности, предсказавших Америки полный крах (со дня на день).

Впрочем, и французам остается утешаться только тем, что хоть американские компьютеры и космические ракеты лучше французских, но коньяк и косметика лучше у них. Забавно, что если для французов (и их православных сопереживателей типа Елены Чудиновой) картина избрания араба президентом Франции синоним гибели цивилизации, то в США избрание президентом полукенийца означало завершение перехода к концепции социального государства западноевропейского типа.

Мы видим, что оба мотора современного европейского антиамериканизма – Франция и Россия - это закомплексованные аутсайдеры, проигравшие в итоге свой XX век и, имея блестящие стартовые позиции, бездарно уступившие США позицию цивилизационного лидера.


* Схожая картинка цивилизационной структуры – «ядро и лепестки» - в Восточной и Южной Азии: Китай и Япония, Корея, Вьетнам; Индия и Индонезия, Тибет, Цейлон, Камбоджа…

** Две картинки – иллюстрации к причинам провала французской модели «западной матрицы».
1) ноябрь 2005 года – в объятой огнем арабских протестов Франции на демонстрацию против беспорядков вышли депутаты муниципальных советов арабских пригородов Парижа: идет группа лилейно-белых медам и мосье с трехцветными лентами через животики. Контраст – скоро Америка в едином порыве выберет президентом Обаму.
2) перед референдумом о конституции Евросоюза Франция была охвачена истерикой – приедет польский водопроводчик и лишит работы французского (ярко и убедительно изображенного в комедии 1973 года «Великолепный»). Контраст – кульминацией предвыборной кампании в США становится фигура измученного «социалистическими» налогами водопроводчика, который явно не похож на парижского собрата, увиливающего от работы с почти советским мастерством.

Мы живем у сытого людоеда на полке.
Надежда Мандельштам

Вынесенная в эпиграф цитата – это удивительно меткая характеристика послесталинских лет. Но ее можно применить и к нашим дням. Действительно, еще недавно за окном царила «медведевская оттепель» - за то, за что раньше давали три года, теперь дают два условно, демонстрантов перестали бить дубинками, обходясь кулаками, а телеканалы вовсю ругали коррупцию среди мелких муниципальных чиновников. Но все хорошее когда-нибудь кончается. Призыв в путинский «антинародный фронт»; изгнание с поста спикера сената безобиднейшего Миронова, демонстрирующее, что парламентский статус для «справоросов» более не догма; указание Медведева на необходимость «радикального сокращения числа партий» (с нынешних семи); его пожелание видеть в следующей Госдуме консервативную («правопрохоровскую») партию, очевидно перечеркивающее надежды Партии народной свободы избежать участи остальных четырех незарегистрированных оппозиционных партий, – все это явные признаки перехода к этапу решительного переформатирование отечественного политического пространства. В новом историческом периоде не будет места никаким политтехнологическим игрищам – политическая и идеологическая конструкция будет определятся четко и однозначно. Фактически политическому сегменту гражданского общества объявлена война.

Сэр Бэзил Генри Лиддел Гарт, разрабатывая свою теорию «стратегии непрямых действий», подчеркивал превосходство стратегии Гитлера над теориями Клаузевица и Людендорфа. Фюрер до последнего момента стремился избежать непосредственного столкновения (политического, военного) с врагом, стремясь обеспечить весь возможный успех на стадии психологического поединка. Именно искусными маневрами, чередованием запугивания и подкупа, стремительной переменой позиций при обескураживающей откровенности относительно общих целей он легко парализовал противников – сперва пытавшихся играть с ним по правилам «буржуазного парламентаризма» политиков внутри Германии, а затем и всю европейскую дипломатию. И до сентября 1939 года почти без единого выстрела шел от победы к победе...

(Читать целиком)

Мое обращение в прокуратуру по поводу коммерческого распространения «Протоколов сионских мудрецов», еще 76 лет назад признанных швейцарским правосудием подделкой (я требовал признать торговцев «Протоколами» мошенниками), естественно, привело к тому, что «говно попало в вентилятор».

Среди прочего высказался и профессор богословия Московской духовной академии Алексей Ильич Осипов
Тут как раз католики в лице папы Бенедикта XVI в очередной раз отказались от обвинений евреев в «богоубийстве». Профессор вывернулся, да так что, по моему убеждению, его формула достойна быть занесенной на граневский Дерьмометр: дескать, не евреи осудили себя на вечное проклятие, но лишь иудеи, ждущие Машиаха, который суть антихрист.

Отклонюсь в сторону. Самоотверженный российский ученый, который два года назад в качестве эксперта сообщил Тимирязевскому районному суду города Москвы, что такие скандальные антисемитские опусы, как «Протоколы сионских мудрецов» и «Катехизис советского еврея», не разжигают вражду по национальному и религиозному признаку, но, напротив, являются «просветительскими произведениями» и содержат «еврейские националистические взгляды», - это старший научный сотрудник Института психологии РАН кандидат психологических наук Василий Александрович Цапков. Но сейчас, после крупного скандала, столичная прокуратура дала задний ход и направила «Протоколы» на экспертизу в Минюст, которому и придется окончательно определить отношение к ним нынешней власти: разжигают они национальную и религиозную вражду или эта библия современного антисемитизма есть всего-навсего «критическое просветительское» издание.

Прочитав высказывания Осипова, я сперва съехидничал: а перестают ли с его «православно-профессорской» точки зрения евреи быть «поклонниками антихриста и богоубийцами», если они порвали с «талмудическим иудаизмом», но не стали христианами, а приняли ислам, или буддизм, или, подобно эллинизированным до мозга костей еврейским интеллектуалам I-II веков н.э., стали неоплатониками или гностиками?

Потом подумал, что профессор Осипов не понял главного в современном западном менталитете: на Западе евреи – это только те, ассоциирует себя с иудейской традицией, определение же национальности «по крови» считается нацизмом. Поэтому для папы Бенедикта само собой разумеется, что евреи - это и есть иудеи. Еще с печалью подумал, что когда (и если) единомышленники Осипова придут к власти, то крестившиеся евреи, может, и получат поблажки, но «нераскаянные» обречены носить повязки с «желтой менорой»^* (ведь шестиугольный «щит Давида» - символ более исторически-этнический, чем религиозный).

Я провел мысленный эксперимент – представил себе, как среагировали бы представители различных стран (интеллектуалы и не очень), если бы выученики Осипова стали делиться с ними своими представлениями по «иудейскому вопросу»: кто принял бы их за фашистов (западные страны «золотого миллиарда»), кто – за умственно поврежденных (развитые страны Восточной Азии и Латинской Америки), кто не вообще не понял бы, о чем речь, а кто стал бы сочувственно поддакивать («ось зла»). Поскольку Россия – микрокосм, то убежден, что представления отечественных представителей социальных слоев, затронутых цивилизацией, разделились бы также.

Очень важно понять, почему такой откровенный бред, как «Протоколы», имеет в нынешней России столько почитателей, почему именно они стали «знаменем антисемитизма». Полагаю, причина в том, что «Протоколы» впервые четко сформулировали восприятие мировой истории как заговора. Традиционный человек не может осознать имманентность прогресса, естественность того, что Макс Вебер называл «разволшебствлением мира»: разложения традиционализма, атомизации общества личностей, рационализацию социальных отношений.

Рационализированный житель России (условно говоря, «западник», а еще точнее, по Достоевскому, «русский европеец») понимает историческую неизбежность прогресса и искусственность его сдерживания. Его духовный антипод, напротив, полагает естественной историческую статику, а любые изменения трактует как навязанный простодушным патриархальным народам «заговор темных сил». Называть эту часть общества «традиционалистами» или «фундаменталистами» считаю не совсем правильным – точнее будет понятие «русские византийцы».

Вот для этих людей и крах самодержавия, и крушение советской власти (инварианта исторического самодержавия), и приход рынка и идеологического плюрализма, и десакрализация государства, его отказ от роли высшего «педагога взрослых» - все это следствия злокозненного заговора^**. Поэтому для них «Протоколы» - идеальное объяснение того, откуда взялся либерализм, обоснование восприятие его как «вредительства» и «предательства элит». Возможно, именно поэтому столичные прокуроры, не дрогнув добившиеся признания экстремистскими средневековых исламских теологических трактатов, испуганно отшатнулись от «Протоколов» и сами отозвали свой иск из Тимирязевского суда.

«Византийский» слой достаточно мощен. Более того – он все стремительней переходит в оппозицию путинизму. Для «русских византийцев» («монархистов» либо «сталинистов») путинизм – еще одна сторона злокозненного либерализма.

Проблема в том, что реальная политико-идеологическая схема современной России – это треугольник: истеблишмент – либеральная оппозиция – традиционалистская (тоталитарная) оппозиция. Причем каждая из этих оппозиций подозревает другую в тайном сговоре с властью.

Ирония истории в том, что и демократы и Горбачев в 1990-1991 годах, и либералы и Путин в 2000-2011 годах ВНЕШНЕ придерживались почти идентичной идеологической платформы (формальная ориентация на либеральную демократию, признание фундаментальных принципов рыночной экономики и правового государства, манифестация «сближения с Европой»), общего культурно-идеологического кода. Разногласия в деталях. Но с либеральной точки зрения у путинского деспотизма со сталинистами тоже только стилистические расхождения - при полном онтологическом единстве.

Такая «треугольная» социальная конструкция обеспечивает устойчивость режима, поскольку ведь его противники боятся друг друга больше власти и – из-за онтологической пропасти между собой – имеют мало шансов объединиться.

Именно поэтому в нынешней России нет никаких шансов на создание «народного фронта» (в классическом понимании этого термина как антиавторитарного союза либералов и левых) и власти могут поочередно заигрывать с наиболее умеренными представителями то одной, то другой оппозиции, поочередно суля обществу то «оттепель», то «державность» и старательно поддерживая у оппозиции иллюзию, что власть прислушивается к ее доводам, к ее рецептам спасения страны (ведь не враги же они сами себе?).

Но с другой стороны, когда неизбежная системная деградация режима приведет к его фашизации, возникнет реальная «объединенная оппозиция», совмещающая манихейство почвенников с внешней приверженностью конституционализму «западников». Так уже было в 1989-1991 годах. Эта яростная («арабская») оппозиция только и будет иметь необходимую социальную энергию для резкого перехода от путинизма к «народной» демократии.

Испытанным средством предупреждения такого «смутного» сценария является «перестройка» - стратегический альянс умеренных консерваторов истеблишмента с умеренной «европейской» оппозицией и относительно плавный переход к демократии. Но, к сожалению, нынешний режим, погруженный в грезы политической стабильности и овладевший только одним тактическим приемом – периодического переступания с «европейской» ноги на «византийскую», - на решительный шаг не готов. И поэтому он пропустит ту внешне малозаметную черту, за которой никакой союз с реальными социальными силами для него станет невозможен, ибо он будет восприниматься как исчадие ада буквально всеми. Так что для красивого эволюционного выхода из кризиса шансов почти нет.

Но все-таки я бы советовал радикальным демократам помнить, что при стилистической близкой им антикоррупционной риторике «византийская» оппозиция реально стремится к тоталитаризму, ибо в ее миропонимании либеральные преобразования – это всегда «антинародный заговор» и она по природе своей неспособна поддержать никакой не утопический проект освобождения. С другой стороны, радикальные («низовые») критики либеральной оппозиции правы в том, что либеральные оппортунисты готовы санкционировать сохранение антидемократических принципов путинизма при условии получения значимых позиций в правящей номенклатуре. Но основное назначение авторитаризма – это блокирование попыток общества сопротивляться своей сверхэксплуатации, своему ограблению со стороны аффилированных с бюрократией монополистов. Поэтому послепутинская демократия обретет общественную поддержку только тогда, когда покажет, что при ней тарифы ЖКХ и цены снижаются, а у наемных работников есть реальные права и достоинство простых людей защищено. Парадокс в том, что наиболее яростно на защиту этих самых простых людей поднимутся носители традиционалистского сознания – ведь для них грабительская политика не просто еще одна несправедливость, а нетерпимое нарушение священных принципов мироздания.

Поэтому при подъеме общественного движения имеет шанс только тот демократический деятель, который сможет использовать огромную социальную энергию традиционалистских слоев и, не обманывая их чаяний, использовать ее для выстраивания европейской в основе правовой системы. Но поражение демократов обернется торжеством «византизма», и они будут обречены на оргию торжества борцов с антихристом.

^* Ритуальный семисвечник с ровным верхним краем. В церквях похожий, но свечи «елочкой».
^** По иронии судьбы именно при Путине объяснение стремления людей к либеральным и демократическим ценностям, процессов демократизации в качестве международного заговора со стороны злокозненных антиконсервативных и русофобских сил стало практически официальной доктриной. Хотя объяснение революции 1917 года как заговора большевиков и «эксперимента» над Россией вовсю бытовало уже при Ельцине.

Получился каламбур-с.
Ф.М. Достоевский

Создавая то ли российский общенародный, то ли общероссийский народный фронт, Путин поставил Медведеву изящный шах. Писать об даже неудобно – уверен, что данная тема старательно обсосана, а порой и обос...на (обоснована) массой комментаторов. Но коротая ночь в убогой аэропортовской сочинской гостинице, куда отмена рейсов вынудила компанию «Скай экспресс», загонять пассажиров, пугающих глубоко мирных хоть и рослых тараканов, мне подумалось, что Медведев получил уникальный шанс для перехвата политической инициативы. Вот ход моих рассуждений.

Своим шагом Путин нанес тройной удар по родной партии «Едро». Первый – принудительный ребрендинг. Вместо хорошо раскрученного и оригинального – «Единая Россия» - нагло украденный у свободолюбивых прибалтов и грузин 1988 года «нарфронт» (французов и испанцев 1935 года кто помнит). Притом – не пришей кобыле хвост: в единороссии был легкий намек на духовную связь с деникинцами. А здесь – с Леоном Блюмом или, наоборот, с Бразаускасом и Гамсахурдиа?

Второй – кадровое кровопускание: честным партийцам теперь придется отдать треть мест беспартийным массам. При сем никаких надежд на электоральную прибыль – многонациональное население Российской Федерации и так четко определилось по вопросу, кто поддерживает «партию начальников», а кто нет. Переименование никаких процентов тут не прибавит, сколько бы «клубов друзей Путина» ни влились в ту аморфную массу «нарфронта», которая сейчас стремительно облепляет достаточно аморфную саму по себе «едроссию».

Третий – радикально меняется сама концепция «партии власти»: на смену по-военному организованной партийной машине, созданной на основе блока «Единство», происходит возвращение к концепции лужковско-шаймиевского «Отечества», которое создавалось именно как альянс корпоративистских гражданских организаций.

(И ради чего это делается?)

В фильме Анджея Вайды "Катынь" есть очень важое место - вдова расстрелянного в Катыни польского генерала отказывается подписать подготовленное чиновниками нацистcкого агитпропа заявление. осуждающее Советский Союз. Ей показывают документальные кадры эксгумации тел расстрелянных, но она понимает: любое выражение своих чувств - моральное оправдание немецкого порабощения Польши.

Очень важно, что правозащитники разработали детальную программу дебольшевизации страны. Низкий поклон целеустремленности и скрупулезности "Мемориала". Но нельзя проводить десталинизацию руками репрессивного режима. За решеткой томятся сотни политзаключенных. Кроме "узников "ЮКОСа" и жертв шпиономании, это множество тех, кто имел несчастье проявить гражданскую активность или чей бизнес или пост приглянулись верным сынам "партии власти".

Маневр Кремля понятен - дополнительно легализовать себя и нейтрализовать "левопатриотическую оппозицию" антибольшевизмом. Хороший козырь в предвыборный год, когда единственным соперником на выборах "партия власти" оставит КПРФ и единоросам придется развернуть антикоммунистическую и антисталинскую пропаганду.

Десталинизация и дебольшевизация - дело свободной страны. Не надо просить авторитарный режим поборотьс с тоталитаризмом. Пусть сначала освободят своих узников. После выборов, если они пройдут честно, можно будет ставить вопрос о преодолении ленинско-сталинского наследия перед ЗАКОННЫМ правительством России. Не надо брать "десталинизацию" из рук фашистов.

Этот текст обращен к противникам коммунизма и нацизма (кокетливых их сторонников просьба не утруждаться).

Я был бы очень рад, если бы в марте 1918 года войска кайзера вошли в Москву и Петроград.

Это уничтожило бы большевизм, свело бы Первую мировую вничью (без Версаля и его продукта - Гитлера). Не было бы большевизма, гражданской войны, нацизма... В Европе были бы три консервативных, но парламентских гиганта - Германия, Россия и Дунайская федерация (бывш. Австро-Венгрия).

Я был бы очень рад, если бы в октябре 1919 года английская авиация разбомбила конницу Буденного и войска Деникина вошли в первопрестольную, разогнав банду Ленина-Троцкого. Результатом этого было бы отсутствие в истории большевизма, фашизма, нацизма, маоизма... А великая демократическая федеративная Россия могла бы затмить сейчас США.

Я был бы очень рад, если бы в октябре 1938 года английская авиация разбомбила Берлин и немецкие генералы свергли Гитлера. Результатом этого было бы отсутствие в истории Второй мировой войны, быстрое падение сталинского режима (у него не было бы легитимности победителя), отсутствие раздела Европы, железного занавеса, маоизма... Так бы сказало и большинство немцев (для них 8 мая - день освобождения от нацизма).

Солженицын писал в "ГУЛАГе", как колымские зэки ждал как манны небесной американского атомного удара по Сталину во время корейской войны. Этот удар их освободил бы.

Чудовищный режим Пол Пота был свергнут вьетнамской армией. Никто (кроме Китая) Вьетнам за это не осудил.

Чудовищный режим Иди Амина в Уганде был свергнут кенийскими войсками. Никто Кению за это не осудил.

В Западную Европу демократию принесли на американских и британских штыках. При этом от бомбардировок погибло очень много мирных граждан во Франции, Италии и Голландии.

Не всегда народ может освободить себя сам.

Мой довод в пользу интервенционизма: http://www.vestnikcivitas.ru/docs/1061

В конце декабря, под впечатлением приговора Лебедеву и Ходорковскому, я написал статью «Молчаливая интеллигенция». Из первых строчек этой статьи - о неминуемости фашизации партии власти и быстро растущем нацистском сегменте в радикальной оппозиции - «Эхо Москвы» сделало хорошую передачу «Будущее России – фашизм». Смею надеяться, что мой отчаянный призыв к интеллигенции не смолчать перед лицом наглого надругательства над правом, вместе с другими такими же призывами, например, Бориса Акунина, сыграл свою роль в появлении обращения 45-ти к «Международной амнистии» о признании Ходорковского узником совести.

Но мне хочется коснуться другого феномена – «орущей интеллигенции». Так я обозначаю тех, кого полтораста лет назад называли нигилистами и разночинцами – народный, «низовой» слой интеллигенции, не просто людей интеллектуальных профессий или с духовными запросами, а тех, кто готов интенсивно «производить смыслы», стать идеологами массового протестного движения. Это та самая интеллигенция, про которую сто лет назад Зинаида Гиппиус писала, что они – те, кто «едят сардины с ножа». (Читать целиком)

Спит гаолян,
Сопки покрыты мглой...
На сопках Маньчжурии воины спят,
И русских не слышно слез...

150-летие отмены крепостного права (и 156-летие начала царствования Александра II^*) вызвало массу откликов, отмечено на официальном уровне – вплоть до прямого отождествления президента себя с императором-реформатором Александром II. Вот-вот исполнится 130 лет со дня убийства царя народовольцами. Это вызовет всплеск рассуждений о том, как радикалы сорвали «планомерные и поступательные реформы», хотя зимой 1881 года в Российской империи царила атмосфера глубокого антиреформаторского отката, а после разгромного политического поражения на Берлинском конгрессе - и политической депрессии. Рассуждения о подготовке фактическим диктатором России генералом Лорис-Меликовым проекта конституции – легенда. Тема вредоносности радикалов, вечно толкающий мудрых реформаторов под руку и тем губящих и реформы и страну, уже 20 лет красной нитью пронзает отечественную публицистику. Но поговорим об исторической ответственности борцов с реформами.

В 1860-1870-х годах в России начались военные реформы. Очень скоро было сформировано антиреформаторское лобби. Его возглавил модный консервативный публицист Катков, объединивший как публицистов, так и славных вояк. Лобби победило – реформы были свернуты, идеолог реформ Милютин, которого за глаза звали «красным министром», был затравлен ультраправыми публицистами и консервативной средой и отправлен в отставку сразу после гибели императора – его покровителя.

Расплата за это наступила через 24 года, после падения Порт-Артура и других поражений во время войны с Японией. После Портсмутского мира, в тяжелых послереволюционных условиях, Российской империи пришлось спешно наверстывать отставание в военной реформе, глубоко влезая в финансовую зависимость от Англии и Франции. Но вряд ли те, кто на все корки клял разложившиеся самодержавие за Порт-Артур и Цусиму, уделяли хоть часть своих пылких ламентаций Каткову и его единомышленникам, в том числе прославленному «белому генералу» Скобелеву.

Когда осенью 1991 года «твердые коммунисты» сквозь зубы цедили проклятия Горбачеву и Ельцину, вряд ли они поминали «тихим словом» пылкую публицистку Нину Андрееву и ее цековских покровителей во главе с Егором Лигачевым, хотя именно их усилиями было сорвано эволюционное превращение КПСС в социал-демократическую партию, что запрограммировало раскол, а затем и неизбежное запрещение компартии.

Если в результате «письма 55» будет сорвана последняя попытка Медведева начать оттепель с того неизбежного шага, без которого ее никто не воспримет всерьез, – освобождения Ходорковского и Лебедева^* - и через несколько лет Россия сорвется в ливийский сценарий, то москвичи, теснящиеся на полуразрушенных улицах в очередях за гумпомощью и тоскливыми взорами провожающие патрули международных полицейских сил, вспомнят ли в своих «благословениях» не только безумных правителей и одержимых революционеров, но и, например, Тину Канделаки?

^* "Оттепель" Александра Второго, как известно, началась с манифеста 19 февраля (3 марта) 1856 года, которым были обещаны гласность и равенство и справедливость в судах. Затем, в честь коронации, 26 августа того же года были освобождены политзаключенные. Помилование декабристов, диссидентов (включая петрашевцев и среди них Достоевского) и ссыльных поляков – участников восстания 1830-31 годов прошло без требования их личных просьб или признания вины.

Обвинение в клевете нависает над каждым правозащитником, гражданским и политическим активистом, и обычно считается, что такое обвинение фатально.

"Клеветником" у нас может стать любой, кто по тому или иному поводу обратится в суд. "Оклеветанный" в таком обращении может привлечь его к ответственности по ч.1 статьи 129 УК «Клевета»: «1. Клевета, то есть распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию». Такие дела разбираются в мировых судах в порядке частного обвинения. Это значит, что роль обвинителя выполняет сам «оклеветанный» или его адвокат. Распространение клеветы через СМИ (ч.2) или обвинение в совершении тяжких или особо тяжких преступлений (ч.3) подследственно прокуратуре, рассматривается в районном суде, и обвинение представляет прокуратура.

Поскольку процесс уголовный, у него есть две особенности: а) все сомнения должны толковаться в пользу обвиняемого («клеветника»); б) вина устанавливается только при наличии субъективного состава – обвинитель должен доказать суду, что «клеветник» заранее знал о ложности своих обвинений.

(Из личного опыта)

Это обращение к постоянным читателям Клуба «Граней». Говорят, что этот клуб - трибуна гражданских активистов, т.е. тех, из кого через несколько лет будет формироваться объединенная демократическая оппозиция, а еще чуть позже и правящая коалиция, созданная на основе Народного (или Национального, не суть важно) Фронта, приведенного к власти Пятой Русской Революцией.

В эти дни исполнилось 20 лет самым грандиозным митингам в центре Москвы, митингам в городе, в который Горбачев ввел войска, митингам, опрокинувшим планы по легальному введению чрезвычайного положения и заложившим основы Августовской победы. Тогда во главе демократического процесса была «Демократическая Россия», тесно связанная с группой Ельцина. И на руководство «Демократической России» - многотысячного народного движения, и на коалицию демократический фракций Съезда народных депутатов России легло бремя огромной ответственности: в их руках была судьба страны, они прошли по тонкой тропке между срывом в разгул радикального популизма, перерождением демократического движения в воинствующий национализм (примеры Закавказья и Югославии были перед глазами) и поражением в сражении с вышедшей из засады реакцией.

Поэтому я хочу, чтобы вы, дорогие читатели, вообразили себя людьми, обреченными решать сложнейшие проблемы. У вас еще есть время. Мы, демократы «первой волны», были в страшном цейтноте. Итак, мы начинаем командно-штабную игру «Спасаем Россию». Шлите ваши идеи в комментарии к этому материалу.

Тема 1. Нет развалу страны!

Вводная. По разным данным, начиная от анализа ЦРУ 6-летней давности, при сохранении нынешних тенденций в ближайшие 5-10 лет Российская Федерация распадается на несколько государств (как принято в подобных случаях, недружественных друг к другу), причем очевидно, что исламские республики Северного Кавказа рассматриваются как один блок.

Задача. Предложить рецепт реагирования для вменяемой (по умолчанию) власти, например:
а) составить конституционный закон о порядке самоопределения субъектов;
б) составить новый - конфедеративный - договор;
в) предложить политическую и социально-экономическую модель, способную реинтегрировать страну,
и так далее.

Тема 2. Фашизм не пройдет!

Вводная. По многим политологическим предсказаниям, при сохранении нынешних процессов единственной энергичной и массовой оппозицией будет движение радикально-националистического толка на основе великорусского шовинизма, которому режим может передать власть.

Задача. Предотвратить такое развитие событий, предложив демократической оппозиции алгоритм поведения.

Российская держава (назвать ее федерацией уже даже и неудобно) неумолимо мчится к своему финальному кризису. И нет на интеллектуальном и политическом небосклоне (сцене, горизонте – нужно подчеркнуть) сил, способных остановить или изменить эту гибельную траекторию. Рожденная 500 лет назад, при выборе постордынского варианта развития, когда выбор был между континентальной империей (православной Ордой¹) или восточноевропейским православно-славянским национальным королевством, русская держава сейчас на глазах утрачивает смысл своего существования.

Избегаю именовать Россию федерацией я не потому, что за прошедшие 10 лет страна утратила все реальнее признаки федеративного государства, но потому что Российская держава² отчетливо распадается на «Россию» и «Федерацию». У понятия федерация два совершенно различных значения: – современное - союзное государство - и античное - территория федератов, то есть союзных (в данном случае Риму) народов. И почти каждому очевидно, где проходит невидимая черта между обеими частями страны. Кстати, точно так же два принципиально разных значения имеет слово «патриот». В общепринятом (латинском) значении это сторонник земли отцов. Сравни: «партиот» - ярый сторонник своей партии³. Но на древнегреческом патриот – это сторонник отеческих обычаев, то есть консерватор, «почвенник».

Главным свидетельством заката державы (за выражение «русский рейх» блогосфера сотрет меня с лица земли) являются:

а) постоянные сетования – в диапазоне от ультраправых националистов до умеренно-правых либералов – на национально-государственные единицы (республики, бывшие автономии) в составе РФ, которые и понимаются как «федерация», и существующие якобы из «конфуцианской почтительности» к ленинской национальной политике;

б) полный отказ на всех уровнях от идеи «плавильного котла».

(Читать полностью)

Мне очень не хотелось еще раз писать о грядущей – Пятой – Русской революции. Мне казалось, что за прошедшие два с половиной года я истоптал эту тему до основания, начиная со «Второй революции» и заканчивая недавней, самой скандальной «Слава Революции». Но созерцание той тошнотворной смеси тупости с животным страхом, которая сквозит в российских официозных и параофициозных комментариях по поводу тунисско-египетских событий, вновь заставило меня взяться за перо.

Отечественная реакция на падение авторитарно-клептократических арабских режимов живо напомнила мне тот панический страх, который охватил российскую имперскую элиту, в том числе культурную, при известиях о «весне народов» 1848 года (начиная с парижского Февраля и далее – к берлинскому Марту...).

(Читать целиком)

78 лет назад, 30 января 1933 года, президент Гинденбург назначил героя Мировой войны, лидера Национально-социалистической рабочей партии Германии Адольфа Гитлера главой правительства. В тот же день это было названо победой Национальной Революции.

На пост рейхсканцлера героя Мировой войны привело не торжество его находящейся в состоянии жестокого внутреннего кризиса партии на выборах, но двойное безумие: олигархов и правых консерваторов, испугавшихся того, что предыдущий глава правительства Шлейхер начнет реформы, аналогичные «новому курсу» Рузвельта; и коммунистов, под диктовку Москвы объявивших социал-демократов «левыми фашистами».
Теперь мы знаем, что ждало Германию в дальнейшем.

Но что ждет Россию в случае победы ее Национальной Революции? (Примечание для нетерпеливого читателя: традиционных либеральных страшилок не последует.)

(Пятая русская революция: прогноз)

Споры о Стратегии-31 (или, если точнее, о целях и задачах движения в защиту свободы митингов и собраний) кипят, как разум возмущенный, поскольку:
- маскируют (как и положено в каждом уважающем себя освободительном движении) куда более серьезные разногласия внутри оппозиции, связанные с совершенно противоположными "картинками" будущего торжества сил добра над силами еще большего зла;
- нет четкой концепции, однозначно понимаемой цели движения.

Например, сахаровский лозунг "Долой 6-ю статью!" все понимали как требование перехода к парламентской демократии (президентскую не могли представить и в страшном сне); лозунги "Свобода Литве!" или "Свобода Грузии!" понимали как требование создания независимых буржуазно-демократических государств.

Но никто не понимает, что значит победа Стратегии-31. Одни убеждены, что требуют реализации конституционного права на свободу митингов и демонстраций напрямую, без оглядки на действующий закон, дважды – 2 апреля 2009 года и 1 июня 20100-го - признанный Конституционным судом соответствующим Конституции. Другие – мы требуем недискриминационного применения к нам закона: хотим на Триумфальную, хотим – на Тверскую... Но эти цели в сущности диаметрально противоположны: либо защита правильного применения закона, либо отмена закона. Но никто из идеологов Стратегии-31 не призвал требовать изменения закона о пикетированиях, собраниях, митингах, шествиях (пресловутый ФЗ-54).

Идут сплошные рассуждения о попираемых правах и свободах. Но свободу попирает либо закон, либо его неисполнение. Так возникает диалектическое противоречие между наличием маленького серебряного изделия культового назначения на груди и отсутствием тоже компактного трикотажного изделия на чреслах.

Хотите спасти Стратегию-31 - примите Хартию-31, в которой четко определите, чего вам хочется.

(Читать целиком)

«Стратегия-31» вечером 31 декабря обрела свое логическое завершение: на удочку законности попались и были превращены в узников совести – и вождь^* либералов Борис Немцов, и вождь молодых либералов Илья Яшин, и вождь русских национал-демократов Эдуард Лимонов (Савенко), и вождь столичных левых Константин Косякин, и вождь столичных антииммигрантов Владлен Кралин (он же Владимир Тор^**). «Правоохранители» немедленно откликнулись: мол, всех замели, поскольку у них была «информация», что Немцов и Яшин пойдут на прорыв (видимо, через стенку вокруг памятника Маяковскому) на другой митинг – у Концертного зала, а потом, объединившись... у-гу-гу... «Охранители» на своих сайтах тут же отписались, что это провокация^***, устроенная «несогласными» на потребу Вашингтону, и что, может быть, Немцов бросил в ОМОН чем-то тяжелым (например, варежкой своей дочери Жанны, которую держал под руку) или сказал бойцу спецназа что-то (может быть, назвал лидером в негативном смысле).

Как это связано с арестами Лимонова и Косякина? Охранительный мозг лукав, но непоследователен, весь построен на интуитивном ощущении врага. Врага же след не чинясь хватать, вязать и бросать в холодную. А уж за что - это пусть начальство с прокурорами и судьями разбирается, им, хитрожопым, за это такие баблосы и платют. А кто враг – так президент Медведев Дмитрий Анатольевич прямо перечислил оппозицию: Касьянов, Каспаров, Немцов, Лимонов. И указал – у них должна быть возможность выступать на митингах. И как только Немцов и Лимонов к Триумфальной выступать направились, так уже стало ясно – надо брать. А пришли бы Каспаров с Касьяновым – и их бы взяли. У нас же все идеально точно: сказали - надо обсудить проблему Химкинского леса с общественностью, – значит, по совету двух министерств – рубить. Сказали дать слово оппозиции – значит посадят. Сказали - верховенство закона и судебная реформа...

(А Тора-то за что?)

Ушедший декабрь был богат на события, по моему глубокому убеждению, четко обозначившие, что наша страна обрела (или выбрала) свой путь на многие годы вперед.

Сперва всех думающих людей потрясла «Манежка», открывшая не только бездны зоологической ненависти и все убожество массового сознания тинейджеров, но и градус ксенофобии, очевидно, не оставляющий Российской Федерации шансов на сохранение в прежнем виде в среднесрочной перспективе. Эффект усилила тень провокации, слишком густо накрывшая события вечера 11-го, а особенно события 15 и 18 декабря: и «внезапность» произошедшего для властей, обычно так уверенно контролирующих оппозиционеров; и безнаказанность организаторов беспорядков, контрастирующая с репрессиями, обрушенными на молодежное анархо-антифашистское движение после Химкинской акции 28 июля (а ведь справедливо, как выясняет следствие, били стекла в резиденции организаторов избиений оппонентов мэрии); и мощная интернет-игра, по интенсивности сравнимая только с той, что проводили птенцы гнезда Суркова против «несогласных» и эстонцев; и засвеченные на акциях национал-болельщиков наши-комиссары.

Как и в 1905 году, за спиной погромщиков настойчиво замелькала власть.(Читать дальше)

Уважаемая (ый)...., от всей души поздравляю Вас с Новым годом! Желаю Вам счастья и здоровья. Преклоняюсь перед Вашей стойкостью и отвагой. Такие, как Вы, возвращают смысл жизни.

Для белорусов дополнительно:
Искренне надеюсь, что Ваша Родина станет свободной и покажет пример России.

С уважением и преклонением,
Евгений Ихлов, аналитик, журналист, Общероссийское движение "За права человека"

Поздравить с Новым годом российских и белорусских политзаключенных

Не хочется прибегать к штампам, но приговор Ходорковскому и Лебедеву (в незаконности и политической ангажированности которого убеждены все думающие люди в нашей стране и весь цивилизованный мир) показывает, что слабый, «колотящий понты», вихляющийся Кремль неудержимо соскальзывает к фашизации. Манеж и все последующие события показали, что единственная оппозиция, с которой власти считаются и которой боятся, – это оппозиция нацистская. При инерционном развитии нас ждет столкновение олигархического фашизма латиноамериканского типа с революционным нацизмом.

Не надо думать, что это невозможно. Так было в Австрии 30-х, Венгрии и Румынии начала 40-х. По сегодняшним представлениям авторитарно-полицейский поздневеймарский режим тоже можно отчасти уподобить фашизму.

Приняв решение о вырубке Химкинского лесопарка, Кремль демонстративно растоптал правозащитно-демократическое движение, единственное значимое общественное движение, несущее в себе трансэтническую идею. Начальство боится «чайна-таунов», но ему нечего противопоставить все более набирающему силу лозунгу, который три тысячи лет назад был сформулирован так: "Нет нам доли в сыне Иессеевом; по шатрам своим, Израиль! Теперь знай свой дом, Давид!" (3 Царств, 12).

Владимир Набоков видел российскую историю, как (цитирую по памяти) развитие великолепной свободолюбивой культуры и параллельно – как эволюцию полиции. Начиная с Герцена и Тургенева Россия всегда могла оправдаться своей блестящей интеллигенцией за бесчинства и тупой деспотизм режима. Интеллигенция всегда спасала честь России, всегда воспринималась как «Россия настоящая», скованная пленившей ее «Россией жандармской». Но все это бесславно прошло. Многие интеллектуалы-антикоммунисты четко дали понять, что они против «излишней» демократии и «чрезмерного» гуманизма. Раскаяние и великодушие считают слабостью, которая обезоруживает нацию перед лицом Запада и внутреннего сепаратизма.

Мнение народа и политкорректность – самые любимые мишени для сарказма. Русская культура, которая двести лет дышала свободой и жалостью, теперь дышит обидой и разочарованием. Представители духовной элиты, выступавшие на антирасистском митинге на Пушкинской площади 26 декабря, как на подбор говорили о том, что им нечего сказать обществу.

России больше нечем оправдаться перед миром за гнусности режима, ублюдочную покорность подданных и тупую ненависть ко всему на свете национал-популистов. Великая и прекрасная интеллигенция, соблазнившая три поколения своих читателей и зрителей идеями свободы и человеческого достоинства, либо застенчиво молчит, либо устало бормочет о том, как несовершенен мир.

Я мечтаю (перед Новым годом это позволительно), чтобы они временно отложили обдумывание гениальных фильмов, потрясающих сценариев, тонких ролей и глубоких книг, а вместо этого как нанятые бросились писать плохие манифесты, злобные памфлеты и яростные публицистические колонки. В конце концов, 113 лет назад Францию спас от фашизации памфлет Золя «Я обвиняю». Мир вновь должен увидеть лицо российской интеллигенции, не скулящей и жалующейся на судьбу, но яростной и гневной... Обличающей и фашизм Кремля, отправляющего за решетку невинных, и мерзость погромной агитации, и гнусность заигрывания прогрессистов с черносотенством. Отбросить иронию и щеголянье парадоксами и снова дать надежду, найти новые слова и новые смыслы. Ведь она такая мудрая и талантливая. Но, возможно, все это глупые упования и нынешняя суть интеллигенции – быть обледеневшей березой: потрясающе, сказочно красивой, с ветками как из хрусталя, но надломанной и поникшей к земле, готовой каждую минуту упасть на голову.

Но я постоянно вижу и другую интеллигенцию – настоящую, я бы сказал, «легендарную» - скромную, совестливую, бескорыстную, совершенно адекватно воспринимающую мир. В ее среде много молодых. Это интеллигенция, несущая все те общечеловеческие идеалы свободы, добра и справедливости, честности и сострадания, которые так странно и даже комично смотрятся в сегодняшней России. Я вижу ее на Триумфальной по 31-м числам, я видел ее 26 декабря на Пушкинской и 27-го у Хамсуда. Но, к сожалению, это молчащая интеллигенция. Она неизвестна ни в стране, ни в мире. Она не успела создать шедевры, прославившее ее и потому заставляющие ловить каждое ее слово.

Возможно, она не готова создавать шедевры, и ее удел лишь откликаться на них. Она застенчиво молчит. А ее духовные вожди, те, кто приручил ее (в том смысле, как это говорит Маленький принц), жуют пустоту.

Предполагаю, что «Манежный мятеж» войдет в учебники истории нашего века так же, как «пивной путч» лидера мелкой популистской партейки Гитлера и генерала Людендорфа 1923 года вошел в учебники истории века минувшего.

Этот «мятеж» буквально переместил нас в политическое зазеркалье, в мир теней. Жизнь теряет цвета и мерность – мы погружаемся в серое, мутное, буквально плоское состояние, с каждым шагом, проваливаясь в муторную бесконечность, как в зыбучие пески или трясину. Просто физически ощущается вибрация мощных механизмов, внезапно включившихся для разгона мировой истории. И нужны необычайные усилия, чтобы успеть переломить обозначившийся вектор социального развития, что увлекает страну в бездну. В этом зазеркалье все двоится и раскалывается. Трещины бегут по всем концам политического спектра, разделяя и левых, и правых, и умеренных.

Естественно, более всего меня волнует стремительное оформление движения «национал-либералов», ибо в них я вижу могильщиков российской демократической оппозиции. Впрочем, полагаю, что 100 лет назад Плеханов и Мартов с тем же мистическим ужасом прозревали в Ленине могильщика русской социал-демократии, а через два десятилетия Троцкий, Пятаков, Зиновьев и Бухарин в Сталине – могильщика большевизма.

Пишу о нарастающем трагическом расколе именно радикально-либеральной оппозиции, ибо каждый должен прежде всего говорить об измене идеалам среди своих, а не среди своих оппонентов. Тем более что уже вижу, как подобные отчаянные тексты пишут мои духовные двойники в левом и правом лагерях.

Новорожденный русский национал-либерализм, естественно, уже имеет внутри себя разные течения, но его объединяет одно – он хочет не противостоять расистско-ксенофобной волне, но пусть частично, но признать ее «правду» и использовать волну русского этнонационализма как в серфинге. Промчаться на ней, а не изображать донкихотствующего осла, вставшего на пути локомотива с жалким плакатиком насчет равноправия народов и их мифической дружбы.

Немного истории. Почти шесть десятилетий назад администрация американского президента-республиканца, четырехзвездного генерала Эйзенхауэра всерьез занялась десегрегацией учебных заведений в южных штатах. Но на пути темнокожих школьников и студентов, пытавшихся войти в своих альма-матер, встали негодующие толпы. Это были не только фанатичные расисты - некоторые исходили из вполне рациональных соображений: ребята из бедной, невежественной, криминализированной негритянской среды сразу создадут значительные проблемы для их детей. Полицейские и шерифы на Юге были откровенно на стороне митингующих. Но бравый президент, командовавший войсками союзников в Европе в 1944-1945 годах, сам видевший последствия владычества фашизма в освобожденных им странах, не дрогнув отдал приказ. И национальная гвардия и даже морская пехота ежедневно образовывали живые коридоры, по которым дети и подростки шли учиться. На защиту темнокожих учеников встали солдаты с винтовками.

Весьма вероятно, что ценой этой решительной политики стало поражение республиканцев на президентских выборах 1960 года. Часть консервативных южан отошла от республиканцев, и альянс двух будущих великих социальных реформаторов Джона Кеннеди и Линдона Джонсона с трудом, но победил республиканского «преемника» - Ричарда Никсона.

А теперь поиграем в альтернативную историю. Президент США с его немецкими протестантскими корнями мог не переть против рожна и сказать что-нибудь типа «суть Америки в западном духе... есть объективный конфликт христианской и африканской культур... объективные отличия в менталитете... мы уважаем наших темнокожих сограждан, но не надо спешить со смешением обычаев...» Тогда десегрегация провалилась бы, южане горой поддержали бы генерала-патриота и его преемника – вице-президента Никсона (реальные избирательные права цветные получили повсеместно лишь при Джонсоне). Но еще через полтора десятилетия Америку охватили бы гигантские расовые бунты, переходящие в гражданскую войну. Возможно, в ее ходе созрел бы проект концентрации цветных в нескольких штатах, выделенных в особую территорию.

В любом случае охваченные расовой войной и дискредитировавшие само понятие западной демократии Соединенные Штаты не смогли бы остановить коммунистической экспансии в Западной Европе и Латинской Америке. Дальше Запад ждала бы либо бесславная капитуляция, либо, на последнем рубеже Вашингтон схватился бы за ядерное оружие, как это показано в знаменитом фильме Стэнли Кубрика «Доктор Стрейнджлав, или Как я перестал бояться и полюбил бомбу».

Но боевой генерал тем и отличался от спецслужбистского подполковника, что ему и в голову не приходило заигрывать с чернью. И тогдашние американские либеральные интеллигенты тем и отличались от нынешних российских, что понимали очевидную вещь – если свобода и права человека не расширяются, то они схлопываются.

Но вернемся к национал-либерализму. Исторически так назывались либеральные партии второй половины XIX века в Германии, Австрии и Италии, которые, в отличие от либералов Франции, Великобритании, Швеции и США, отказались от безусловного установления либеральной демократии (как правило, парламентской) и признали гегемонию военно-аристократических кругов, поскольку только те якобы могли авторитарными методами обеспечить национальное единство и консолидацию государства.

Именно национал-либералы, преодолев либеральную аллергию на европейские войны, поддержали ту политику неистовой милитаризации, которая закономерно привела к Первой мировой войне, ставшей подлинной катастрофой для европейского либерализма. Именно национал-либералы помогли Муссолини и Гитлеру создать конституционное парламентское большинство.

С моей субъективной точки зрения, синтез либерализма с этническим и великодержавным национализмом обрек классический либерализм на позорную капитуляцию – сперва перед военно-аристократическими кругами, а затем и перед диктаторами и тоталитарными движениями.

Давайте посмотрим на ту реальную конкретную программу, с которой мог бы выступить этнический русский национал-либерализм. Альфой и омегой программы освободительного (то есть азиатского и латиноамериканского) национал-либерализма является национализация компрадорского монополистического капитала, создание барьеров на пути иностранного финансового воздействия на страну и формирование национального частного (частно-государственного) военно-промышленного комплекса. В этом смысле предотвращение превращения "ЮКОСа" в часть глобального транснационального альянса с участием «Сибнефти» и «Эксон Мобил» путем передачи «Юганскнефтегаза» в монстр «Роснефти» есть абсолютно национал-либеральный шаг. Дело же "ЮКОСа" – свойственные революционной поре издержки, куда как более гуманные, чем приемы германской «ариизации». Однако, насколько я знаю, свежеиспеченные отечественные национал-либералы дело "ЮКОСа" и иные путинские спецнационализации категорически не одобряют.

На этом конструктив национал-либерализма по-российски завершается. Дальше начинается недостойная для либерала (то есть по самоопределению существа в высшей степени рационального и верящего в превосходство индивидуальных свобод) апелляция к коллективному бессознательному быдла.

Кстати о быдле. Забавно, что восприятие русского народа как сообщества лиц, склонных к правовому нигилизму и злоупотреблению горячительными напитками, но зато питающих глубокое отвращение и к протестантской этике труда, и к конфуцианской этике почитания предков, одновременно разделяется как вестернизированной элитой, разумно поделенной на правящих консерваторов и оппозиционных либералов, так и некоторыми представителями кавказских диаспор и исламского духовенства.

Проще говоря, очень забавно, что наши доморощенные хантингтоны непрерывно говорят о роковом конфликте «христианской» и «мусульманской» культур, но при этом полностью разделяют с «мусульманами» взгляд на защищаемых ими «христиан» как на криминогенную и бездельную пьянь.

Впрочем, особого парадокса здесь нет – националисты, даже либеральные, любят только идеальный образ нации, конкретными же людишками охотно при этом жертвуя.

Но с какой же все-таки программой могут выступить русские христианские национал-либералы?

Разумеется, мы отбросим анекдотическую идею запрета публичного исполнения лезгинки (хотя все «послеманежные патриоты» делали упор именно на исполнение лезгинки на священном месте скейтбордистов – Поклонной горе). Опыт борьбы с «обменниками» показывает, что отныне исполнять будут не лезгинку, а кавказский сиртаки (вариант: горскую хору).

Очень важный программный пункт - потребовать от сотрудников правоохранительных, судебных и административных органов от нерусских взяток не брать, а если уж взяли, то нарушать закон токмо в ущерб другим нерусским, русских же наипаче в обиду не давать.

Выдвинуть лозунг «У нерусских не покупаем» (см. роман Олега Дивова «Выбраковка»? Или лозунг «русский труд»? Вообще я патриотически-спортивный молодняк к метле приставил бы с удовольствием – творческая работа на свежем воздухе, да и бесплатная комната дворнику для устройства личной жизни от муниципалитета положена. Проблема том, что бизнес и так поделился: кавказцы берут своих, славяне – своих, евреи – своих...

Превратить кавказцев в «неграждан» (по образцу эстонских и латвийских национал-либералов)? Так для этого сначала надо всех превратить в граждан. Просто вижу, как победившие оппозиционные национал-либералы (сиречь оранжево-коричневые) организуют свободные демократические выборы, а кавказцев лишают избирательных прав. Такая Алабама-1960. С вооруженными до зубов неграми.

Отделить Кавказ? Строго говоря, национал-либералы должны свято чтить «14 пунктов Вильсона», включая безусловное право народов на свободный выбор государственного устройства и национальную независимость. Поэтому народы СКФО имеют полное право, как создать свои суверенные национальные государства, так и объединить их затем в союз или конфедерацию.

Но исключение республик из России? Представим себе этот процесс. Как только тема начинает приобретать реальные очертания, из охваченных смутой республик немедленно бегут в Россию десятки тысяч милиционеров и чиновников с семьями. И интеллигенция, которая не захочет жить при революционно-исламистском режиме.

А с гор в города едут грузовики и иномарки с ликующими бородачами, увешанными пулеметными лентами. Просто вход Кастро и Че Гевары в Гавану 1 января 1959 года. Провозглашение в Джохар-кале Имамата Кавказ. И влезающие по пояс в кавказские дела бешено конкурирующие между собой Ахмадинежад, бен Ладен и саудовский король...

Для ведущего тотальную войну с исламской революцией Запада, для той самой «белой» Европы, на интеграцию с которой уповают наши национал-либералы, этот сценарий будет равноценен полной геополитической катастрофе. Столько сил приложить, чтобы купировать создание имамата на Западном берегу реки Иордан и в Южном Ливане, - и получить его около каспийских нефтегазовых месторождений, между Турцией и Ираном, в обширном горном краю. Конец света.

Очевидно же, что Запад, поддержавший Путина только за то, что тот предотвратил (или хотя бы на полтора десятилетия отсрочил) появление исламского государства в Чечне, сделает все (все – это ВСЕ), чтобы его глупенькие национал-либеральные поклонники не смогли «исключить» Кавказ из России.

И последний довод в спину национал-либерализма. Двадцатилетние упования российских либералов на то, что раскрепощенное население потянется в средний класс, скандально провалились. «Молодые образованные горожане» России хотят быть чиновниками или клерками госкорпораций. Они мечтают о службе, о надежной карьере. Быть «прослойкой», как в советское время. Только не между партхозноменклатурой и «героическим рабочим классом», а между олигархами и маргиналами.

А настоящий мелкобуржуазный «средний класс» - привычные к риску торговцы и люди «свободных профессий» (юристы/стоматологи) - сейчас рекрутируется из кавказских и центральноазиатских диаспор. Точно так же было с евреями в Речи Посполитой и китайцами в Индонезии и Малайе.

Поскольку наши либералы – это марксисты наоборот и им нужен класс-гегемон, то пусть смирятся – почти единственным последовательно рыночным в веберовском смысле социальным слоем в России являются именно выходцы из диаспор, для которых путь в белые воротнички почти заблокирован.

Если же национал-либералы желают цивилизационной интеграции Кавказа в вестернизированную Россию, модернизации Кавказа, то очевидно, что вытаскивание северокавказской молодежи в Россию, обеспечение ее «русским» высшим образование, а затем статусными рабочими местами, включая госслужбу, – единственный способ вырастить «проимперскую» прослойку. Только так можно заново создать, применив термин безвременно скончавшегося блестящего молодого социолога Владислава Галецкого, «склейку» – социальную группу, объективно заинтересованную в сохранении федерации, рассматривающую «большую Россию» как среду социальной мобильности и являющуюся единственным инструментом секулярной модернизации Северного Кавказа.

1) Назовите 5 ключевых слов/выражений последнего десятилетия.

Путинизм, чекизм, суверенная демократия, фальсификация истории, «встать с колен».

2) Как бы вы назвали книгу (фильм) о прошедшем десятилетии?

«Послеобеденный сон сутенера».

3) Кого можно считать героями и антигероями десятилетия?

Герои - Виктор Попков, Сергей Юшенков, Николай Гиренко, Анна Политковская, Наталья Эстемирова, Александр Литвиненко, Стас Маркелов, Элла Кесаева, Михаил Бекетов, Михаил Ходорковский, Платон Лебедев, Алексей Громов, Алексей Соколов, Лев Пономарев, Юрий Самодуров, Олег Орлов, Гарри Каспаров, Людмила Алексеева, Михаил Кригер, Сергей Удальцов, Борис Немцов, Юлия Башинова, Алексей Давыдов, Юрий Шмидт, Юрий Шевчук, Марк Солонин, Евгений Чирикова, Александр Любославский, Андрей Бабицкий и Алексей Пичугин.

Герои/антигерои - Борис Березовский, Лимонов, Касьянов, Игорь Мухин, Милов, Николай Алексеев, Марина Литвинович.

Антигерои - Павловский, Путин, Сурков, Радзиховский, Медведев.

4) Какие события в жизни страны за эти 10 лет были самыми важными лично для вас?

Вторая чеченская, Чрезвычайный правозащитный съезд в январе 2001 года, "Норд-Ост", Беслан, война с Грузией (был в этой время на югах, и все это ехало и летело вокруг), первый суд над Самодуровым, Василовской и Альчук.