Дискуссия о дискуссии по поводу «возврата» Крыма разрослась до немыслимых размеров, утратив, уже, по-моему, всякое содержание.
Разумеется, многочисленные комментаторы вольны обсуждать акценты и обертона высказываний основных спикеров, ААН и МБХ, или то, по поводу чего спора вовсе нет (абсолютная незаконность и вредоносность для России аннексии Крыма), но такой подход уводит от сути дела.
А она, на мой взгляд, сводится к ответу на вопрос: «Должна ли гипотетическая будущая демократическая власть России «вернуть» Крым, если и пока против этого одновременно большинство как жителей Крыма, так и граждан России».
Вопрос и варианты ответа на него неоднозначны. На мой взгляд, не существует такого единственно верного ответа на этот вопрос, по соответствию которому можно было бы оценивать мораль, либерализм, приверженность демократии, принципам правового государства, европейским ценностям и оппозиционность отвечающего.
Тема эта болезненная и эмоционально "заряженная", поэтому, по-моему, обоим первоначальным спикерам вовсе не стоило высказываться по ней, особенно учитывая полное отсутствие практического смысла в таком высказывании. А если уж взялись высказываться, то стоило быть гораздо корректнее и взвешеннее.
Но попытки многих комментаторов в этой связи развесить ярлыки и присвоить себе монополию на демократию, либерализм и оппозиционность мне кажутся нелепыми и неуместно самоуверенными.
А гораздо важнее, на мой взгляд, то, что размежевание и раскол по этому основанию среди сторонников демократии и европейского пути развития России выгодны исключительно Кремлю. Более того, именно властью это размежевание всячески разжигается и подогревается.
Давайте не идти на поводу Кремля! Пусть первым вопросом, по которому будут спорить в новом демократическом Парламенте и Конституционном суде новой демократической России будет вопрос о «возврате» Крыма. Но сначала нам нужно создать новую демократическую Россию, а нелепое противопоставление ее сторонников друг другу нас от этого отдаляет.

Противники Марша Мира, намеченного на 21 сентября, продолжают его вынужденную информационную поддержку. Понятно, что они лезут вон из кожи, чтобы опорочить его, но так же понятно, что абсурдные аргументы (вроде того, что организаторы поддерживают убийство детей или «лайкают» «бандеровские» посты) могут повлиять только на тех, кто никоим образом и без того не собирался идти на Марш, поскольку свято верит в американский заговор, проплаченный Майдан, засилье украинских фашистов, страшного Бандеру, тянущегося к ним из могилы, Новороссию и прочие химерические продукты пропаганды.

Обращать внимания на сам этот бред не стоит, тем более что большая часть подобной «критики» производится конвейерным способом.

Не стоило бы реагировать и на нападки Эдуарда Лимонова (хотя и биография, и статус живого классика русской литературы, конечно, выделяют его из ряда бессмысленных Марковых и Потупчик). Не стоило бы, если бы он кроме дежурных и привычных глупостей про «антироссийскую позицию» «либералов» не попытался высказать более общие соображения по поводу политики и демократии.

Тезис насчет того, что «либералы» «не оппозиция, а ревнивые соперники» путинской власти», не выдерживает никакой критики. Обосновывается он у Лимонова тем, что Немцов, Касьянов и Илларионов уже были во власти. Думаю, Борис Ефимович, Михаил Михайлович и Андрей Николаевич найдут что ответить на версию Лимонова о своих мотивах, если захотят. Речь не о них. Совершенно очевидно, что десятки тысяч участников Марша и миллионы его сторонников не были премьер-министрами и вице-премьерами и им невозможно приписать и этих притянутых за уши Эдуардом Вениаминовичем мотивов. Очевидно, что их заставляет выступать против политики нынешней российской власти что-то другое.

Это другое – демократические гуманистические ценности и представление о России как о европейской стране, уважение и доверие к российскому народу, который способен в условиях демократии быть реальным субъектом власти и вполне этого заслуживает. Это как раз принципиально отличает участников Марша (неважно, либералов, националистов или левых) как от Путина, так и от Лимонова, которые не доверяют народу и считают его неспособным ни самому выбирать власть, ни самостоятельно оценивать конкурирующие версии и объяснения событий, ни самому принимать решение в суде присяжных.

Для того чтобы скрыть это фундаментальное различие, Лимонову приходится прибегнуть к прямой лжи: якобы у российских либералов нет идеологических различий с Путиным и властью. Это не так - даже и применительно к экономической политике, которую упоминает Лимонов в качестве аргумента. «Либералы» за экономическую конкуренцию, свободу предпринимательства, разумную минимизацию государственного участия в экономике и надежную защиту судебной и правоохранительной системой одинаковых для всех правил игры. Такая конструкция имеет мало общего как с бандитским капитализмом 90-х, так и с фактически полностью подконтрольной государству коррумпированной экономикой путинской эпохи.

Но важнее даже и не это, а то очевидное, что Лимонов вовсе оставляет за скобками. «Либералы» за приоритет прав человека над правами государства, за независимые суды, честные выборы, разделение властей, за подконтрольность власти обществу, свободу слова, совести и собраний, соблюдение законов и договоров. И это их фундаментальное политическое и идеологическое отличие от Путина и его власти (как, впрочем, и от Лимонова).

И наконец, главный вывод Лимонова, в связи с которым я и обратил внимание на его заметку в помойных «Известиях»: «Они — не оппозиция. Они вообще не политическое явление... Если бы они были политической оппозицией, они не позволили бы себе занять такую проигрышную, причем изначально проигрышную, позицию по кризису на Украине. Они игнорируют патриотические настроения российского общества, их не смущает, что они оказались в сиротливом подавляющем меньшинстве... Не смущает, потому что не политическая победа их цель».

Такой вывод подразумевает, что политическая оппозиция и вообще субъекты политики должны всегда и в любых условиях соглашаться с ситуативным большинством общества. Идея совершенно абсурдная!

Во-первых, общество всегда неоднородно. И позиция как минимум 15 процентов граждан России, не поддерживающих кремлевскую агрессию (судить точнее трудно, поскольку сегодняшнее большинство крайне ситуативно, а опросы ненадежны), должна иметь политическое выражение и политическое представительство.

Во-вторых, общественные настроения - сфера очень динамичная. Эта динамика хорошо выражена в несколько затасканной, но не теряющей актуальности фразе Ганди: «Сначала тебя игнорируют, затем над тобой смеются, затем с тобой борются, затем ты побеждаешь». Политическая борьба не сводится к борьбе за победу на «выборах» в ближайшее воскресенье (особенно в ситуации, когда никаких выборов нет). Если цель этой борьбы - смена политической системы и настроений общества, она неизбежно ведется в долговременной перспективе, в расчете как минимум на послезавтра.

Никто не знает, когда настанет это «послезавтра», но оно обязательно настанет в силу объективной исторической неизбежности. Слом инерционного сценария движения России, осуществленный самой властью, приближает эту неизбежность - реализацию европейского пути нашей страны.

Истерика, проклятия и угрозы, раздающиеся сегодня по адресу Марша Мира, показывают, что нас уже боятся.

КПРФ и «Яблоко» отказали в выдвижении в Мосгордуму Константину Янкаускасу, который находится под домашним арестом и не может вести избирательную кампанию самостоятельно.

Отказ этот, конечно, ожидаем. Отдельные представители КПРФ иногда выполняют полезные роли, но в целом это абсолютно системная партия. Кроме того, по отношению к агрессивным империалистическим действиям российской власти у «Партии 5 декабря», активистом которой Константин является, с КПРФ принципиальные расхождения.

«Яблоко» тоже декларировало, что у них есть серьезные идеологические расхождения с Янкаускасом. Я, однако, думаю, что это не так: идеологическая общность между «Яблоком», «Партией 5 декабря», РПР-ПАРНАС, «Партией прогресса» объективна. Другое дело, что «Яблоко» - историческая партия, претендующая на особую роль, - болезненно воспринимает новичков.

Если бы «Яблоко» считало борьбу за демократические ценности общим делом, то Янкаускаса целесообразно было бы выдвинуть. Разумеется, отказ — это право «Яблока», а у тех, кто за этим наблюдает, есть право делать собственные выводы.

Просить зарегистрированные партии о выдвижении Янкаускаса вынудили крайние обстоятельства. Это более простой путь, но есть что-то унизительное в том, чтобы идти на поклон к тем, кто по каким-то причинам получил государственную лицензию. К тому же именно Константин имел наиболее высокие шансы собрать подписи без партийной помощи. Будучи муниципальным депутатом, он много работает по защите интересов жителей района, решает конкретные проблемы: автобусные остановки, укрупнение школ и больниц, дворы и т.д.

Есть несколько призрачных шансов. Избирательная комиссия может разрешить подать документы адвокату. ФСИН может разрешить Янкаускасу дойти до комиссии лично. В таком случае компания его сподвижников займется сбором подписей, пока он отрезан от внешнего мира. Хотя времени может уже и не остаться.

У меня мало иллюзий по поводу того, что и другие несистемные кандидаты смогут собрать нужное количество подписей. Это практически невозможная задача: в короткие сроки нужно собрать в примерно по 5 тысяч подписей в районе. Но если ты ввязываешься во что-то, надо верить в возможность победы.

А ввязываться нужно. Необходимо постоянно демонстрировать, доказывать, что участие оппозиции в выборах максимально затруднено, доступ к регистрации и агитации неравномерный. Если не пробовать, невозможно наглядно показать, что система жульническая. Важна и возможность донести позицию до граждан во время избирательной кампании, добиться некоторой политизации жителей.

Конечно, это не позволит победить режим, но эта дихотомия - либо победить режим, либо не участвовать в выборах - неверна. Поэтому используем все инструменты.

В последнее время регулярно сталкиваюсь с попытками многих неплохих, в общем, людей занимать псевдообъективную позицию по украинским событиям. Мол, и та сторона хороша, и другая, а истина посередине.

Конечно же, так не бывает в принципе, чтобы на одной стороне были только хорошие, а на другой только плохие. Тем более так не бывает в ситуации войны, которая вообще поднимает пену и возбуждает в том числе и низменные страсти.

Но есть в этой связи хорошая аналогия, которую предложила, кажется, Юлия Латынина. Рассматривая отношения евреев и нацистов, нелепо обсуждать недостатки евреев (которые, разумеется, имели место). Истина в этом случае не посередине.

Так же она не посередине и на Украине, когда на одной стороне неприкрытое прямое военное вмешательство, пытки, тотальная ложь и провокации, а с другой - далеко не всегда успешная и складная борьба за свою Родину, достоинство и демократию.

Я безусловно на второй стороне, нисколько не закрывая глаза на ее ошибки и даже преступления ее отдельных представителей. Войн без ошибок и преступлений не бывает. Но на одной стороне это печальная неизбежность, а на другой - смысл и содержание.

Так получилось, что на днях я второй раз в жизни следил в прямом эфире за трансляцией заседания СБ ООН. В первый раз это случилось в декабре 1979 года. Родители, уйдя в театр, попросили меня, 10-летнего, послушать по "Голосу Америки" и рассказать им потом. Это было заседание, посвященное обсуждению вторжения советских войск в Афганистан. Все было очень похоже. Помню, я удивился, что дружественная социалистическая Югославия осудила нашу страну.

Но столь единогласного осуждения, как сейчас, не было даже тогда. Всем миром, от Чили до Кореи и от Чада до Австралии, действия российской власти воспринимаются именно как явная неспровоцированная агрессия.

Казалось бы, нам уже нечему удивляться. Но я все равно поражаюсь тотальной лжи российской власти и готовности части общества с удовольствием жрать эту ложь. Сравнения с нацистской Германией уже избиты, но на самом деле именно на информационное прикрытие агрессивных действий Гитлера то, что рассказывают российская власть и телевидение, похоже больше всего, вплоть до совпадения текстов и сценариев. Это в буквальном смысле, безо всяких натяжек и преувеличений, геббельсовская пропаганда.

А ведь все ясно как божий день! Происходит вопиющая, явная, ничем не обоснованная агрессия нашей страны против Украины. Тут нет никаких «но», никаких «с другой стороны». Происходящее можно понимать только так и никак иначе. Любой, кто характеризует вмешательство РФ иначе, либо не слишком умен, либо не слишком честен. Иначе объяснить объявление черного белым и белого черным я не могу.

Снос памятника Ленину в Киеве породил дискуссию, которая кажется мне не совсем корректной.

Лично я, естественно, никакой любви к Ленину не испытываю, как не испытываю и никакой необходимости в памятниках ему. В то же время точка зрения, согласно которой памятники сносить нехорошо, вполне понятна. Кому только памятников в мире не стоит, и вряд ли все кондотьеры на площадях итальянских городов были такими уж хорошими людьми по современным меркам. Исторические персонажи в общем случае - достояние своих эпох, и памятники им - зримые напоминания о богатой истории и знаки памяти о ней.

Но без оговорок применить этот подход к наследию советской эпохи затруднительно. По нескольким причинам.

Во-первых, советская власть закрепляла память о себе и своих героях, разрушая все не вписывающееся в ее идеологическую канву, что, естественно порождает аналогичное отношение к ее символам. При этом монументальное и топонимическое наследие советской власти до сих даже близко не сбалансировано знаками памяти о ее противниках и жертвах. Нет памятников генералам Деникину, Корнилову, Маркову, никак не увековечена трагическая история Кубанского ледяного похода, Сибирского ледяного похода, Тамбовского, Западносибирского, Кронштадтского восстаний, количество мемориалов, посвященных жертвам более поздних советских репрессий, отнюдь не адекватно их масштабу...

Во-вторых, советская символика слишком навязчива. Сколько в России Кировских, Ленинских, Советских и Дзержинских районов? Улиц и проспектов Ленина? Кстати, кто-то посчитал: в одном Киеве 16 памятников Ленину. Думаю, если посчитать, то даже без памятников и названий, связанных с Великой Отечественной войной, доля объектов, увековечивающих власть, правившую тысячелетней Россией в течение всего лишь 70 лет, составит не меньше 50%. Это уже не историческая память, а доминирование конкретной идеологической и политической линии, которая воспринимается обществом совсем не однозначно. Это формирование сознания новых поколений.

В-третьих, советское прошлое, очевидно, не настолько далеко ушло от нас, черта под этой исторической эпохой общественным сознанием еще не подведена, поэтому советские памятники не воспринимаются как нечто историческое. Ведь протесты против сноса памятника в Киеве исходят, в основном, не от историков и краеведов, а от тех, кто в той или иной степени симпатизирует Ленину и Советской власти. Звучат не архитектурные, а политические аргументы.

В этой связи напрашивается, как это ни банально, аналогия с Гитлером, который тоже все еще не воспринимается исключительно в качестве достояния истории. Никому ведь не приходит в голову увековечивать его память, несмотря на то, что символизируемая им эпоха сыграла огромную роль в судьбе немецкого народа.

К чему это все? К тому, что вопрос о советских памятниках не может содержательно обсуждаться в узких категориях "вандализма" или "сохранения исторического наследия".

Если сейчас в России вряд ли стоит требовать мемориальной десоветизации, чтобы не уводить общественное внимание от реальных проблем борьбы с диктатурой и чтобы не обижать левых, которые являются потенциальными союзниками в борьбе с ней, то ситуация на Украине, вероятно, другая. По крайней мере КПУ - надежная опора режима Януковича.

Оценить баланс положительного символического и вдохновляющего эффекта от сноса памятника и отрицательного, связанного, с предоставлением власти повода для пропагандистской кампании и с возможной мобилизацией украинцев, хранящих положительные воспоминания об СССР, мне кажется, трудно даже внутри Украины и уж вовсе невозможно снаружи. В любом случае оценку этого стоит основывать не на необоснованном пафосе, а не прагматичном анализе воздействия сноса памятника на украинское общественное мнение и перспективы победы Майдана. Поживем - увидим.

В полемике о полицейских «зачистках» и «лагерях» для мигрантов много путаницы. Разговор о том, сколько нужно мигрантов в России и каких, как следует регулировать миграцию, - слишком сложный и многосторонний, чтобы его обсуждать сейчас.

Но сам термин «незаконная миграция» предполагает согласие с тем, что какое-то регулирование миграции правомерно и необходимо. С этим, кажется, согласны почти все. А раз существует регулирование миграции, неизбежны и государственные меры принуждения в отношении тех, кто их нарушает. Очевидная и общепринятая мера в отношении лица, незаконно находящегося на территории страны, – выдворение обратно. Также понятно, что технически организовать такое выдворение не так просто и между моментом, когда установлен факт нарушения закона, и выдворением может пройти какое-то время. В этой связи негодование по поводу самого факта создания «лагерей» довольно странно. Специальные учреждения для содержания ожидающих выдворения иностранцев должны быть лучше, чем нечеловеческие условия содержания в ОВД или тюремные условия СИЗО. Как называть эти учреждения, «лагерями» или «центрами», - отнюдь не главный вопрос, хотя, конечно, с «лагерем» связаны понятные трагические ассоциации.

И все же, на мой взгляд, шум надо поднимать не по поводу создания «лагерей», а по поводу того, как они создаются, кого туда помещают и в каких условиях содержат.

Конституция РФ предусматривает, что «каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов» (ст.22). «Иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации» (ст.62). «Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам» (ст.21). Эти положения конкретизируются российскими законами и международными договорами РФ.

Эти и другие права иностранцев, ставших жертвами полицейских «зачисток», нарушаются вопиющим образом. В репортажах и отчетах о посещении московского «лагеря» приведены многочисленные примеры этих нарушений. Мигрантов, включая детей и беременных, бросают в этот лагерь без законных оснований, после задержания держат в нечеловеческих условиях, не оказывают медицинской помощи, морят голодом. Людей принуждают жить фактически на улице, в абсолютно не приспособленном для этого месте.

Ни поводов, ни причин для такого обращения с иностранцами нет. Нет войны с Вьетнамом или Киргизией, требующей немедленно интернировать их граждан, нет восстания гастарбайтеров, нет ничего. Если власти решили вдруг следить за соблюдением миграционного законодательства, то им следовало бы сперва выделить достаточно судей для разбирательства в установленном порядке каждого дела в положенный срок, переводчиков, определить механизмы исполнения решений о депортации, построить нормальные центры содержания с человеческими условиями. То, что происходит сейчас, не имеет никакого отношения к борьбе за соблюдение закона, а, наоборот, является отвратительным произволом и беззаконием, затеянным исключительно в целях пропагандистской кампании.

И не стоит смешивать практикуемое во всем мире регулирование миграции с тем, что сегодня творит от нашего имени все более безумный режим. Его деградация, боюсь, не оставляет шансов на то, что он хоть что-то способен осуществить иначе, чем через ж..у. Лучшее, что он может сделать, - уйти.

Мы, организаторы демонстрации и митинга 6 мая 2012 года, относительно показаний данных полковником полиции Дейниченко Д.Ю. в суде по «Болотному делу» 9-11 июля 2013 года считаем необходимым заявить следующее.

В показаниях Дейниченко содержится ряд абсолютно ложных утверждений.

Так, полковник Дейниченко сообщил, что организаторы указанного публичного мероприятия были извещены о планировавшемся закрытии сквера Болотной площади для участников митинга и о том, что якобы такое закрытие обсуждалось на совещании в Мэрии Москвы 4 мая 2012 г. Он также заявил, что митинг не являлся конечной целью мероприятия, обосновывая это тем, что сцена была мобильной, а не стационарной.

Мы ответственно заявляем, что на совещании в Мэрии 4 мая с участием самого г-на Дейниченко была достигнута договоренность о том, что в связи с недостатком времени для рекогносцировки на местности и составления карты-плана организация ограждений, оцеплений и прочих аспектов, мероприятие 6 мая будет полностью, за исключением небольшого изменения в расположении сцены, повторять организацию публичного мероприятия 4 февраля 2012 г., проходившего по тому же маршруту.

Как известно, на мероприятии 4 февраля сквер Болотной площади был открыт для участников публичного мероприятия, а рамки металлоискателей для досмотра участников митинга были установлены по всей ширине Болотной площади, включая Болотную набережную и сквер.

Мы утверждаем, что организаторы до начала монтажа сцены в 13.00 6 мая ничего не знали об изменении властями в одностороннем порядке плана мероприятия и установке ограждения вокруг сквера Болотной площади.

Полковнику Дейниченко прекрасно известно о том, что необходимость установки мобильной сцены 6 мая 2012 года, а не стационарной, как обычно практиковалось на крупных митингах, была обусловлена тем, что на монтаж сцены в этот раз организаторам было выделено 3 часа вместо обычных 12-15 часов.

Отдельно мы считаем необходимым отметить провокационное утверждение полковника Дейниченко о том, что участвовавший в организации митинга Петр Царьков якобы сообщил ему о готовящемся проносе палаток и просил принять меры для предотвращения подобных «провокаций».

Это заявление является особо наглой ложью, так как никто из организаторов не встречался с г-ном Дейниченко ни 5-го, ни 6-го мая. Более того, нам не удалось установить связь на Болотной площади ни с кем из ответственных сотрудников полиции, включая самого Дейниченко.

Разумеется, никто из нас не обращался ни к г-ну Дейниченко, ни к другим сотрудникам полиции для предотвращения проноса палаток, поскольку их пронос на митинг не запрещен законом. Наоборот, еще до начала митинга мы обращались к сотрудникам полиции с требованием немедленного освобождения двух граждан, незаконно задержанных за попытку проноса палаток.

Мы, организаторы демонстрации и митинга 6 мая 2012 г., уже сообщали информацию о вышеуказанных обстоятельствах на допросах при проведении следствия и рассчитываем сообщить ее в судебном заседании.

Мы полагаем, что ложные показания в суде полковника Дейниченко являются осознанной провокацией обвинения, направленной на снятие ответственности с истинных виновников столкновений 6 мая 2012 года – сотрудников полиции и лично г-на Дейниченко. Поскольку ложь г-на Дейниченко является осознанной, мы полагаем, что он совершил преступление, предусмотренное ст.307 УК РФ («Заведомо ложные показания») и требуем привлечения его к уголовной ответственности.

С. Давидис
Н. Митюшкина
П. Царьков

Друзья!

В нашей помощи нуждается Игорь Матвеев, бывший майор внутренних войск, – редкий офицер, решившийся защитить солдат от воровства и коррупции. Майор Матвеев разместил в сети Интернет видеоролик о том, как солдат в воинской части кормят собачьими консервами. Этот ролик моментально стал популярным. Он настойчиво разоблачал и другие случаи воровства командиров, включая больших генералов, и те, кто ворует и лжет, не простили Матвееву его разоблачений.

Он был осужден 9 сентября 2011 года по сфальсифицированному обвинению в «превышении должностных полномочий, совершенном с применением насилия или с угрозой его применения» (п. «а» ч. 3 ст. 286 УК) к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с лишением воинского звания. Приговор основан исключительно на показаниях лиц, «неожиданно» после выступления Матвеева вспомнивших о событиях многомесячной давности. Многие из них сами находились под следствием, в том числе в связи с разоблачениями Матвеева. Свидетели же, давшие на суде показания в пользу Матвеева, подверглись давлению и сами были привлечены к уголовной ответственности за «лжесвидетельство». По оценке рабочей группы Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека, следствие и суд по делу Матвеева шли с грубыми процессуальными нарушениями.

Однако этого жуликам и коррупционерам показалось недостаточно. Весной 2013 года Матвеев был переведен из колонии в Красноярском крае вновь в СИЗО Владивостока для нового суда. На этот раз Матвеев обвиняется в «мошенничестве, совершенном лицом с использованием своего служебного положения» ( ч. 3 ст. 159) и «превышении полномочий» (ст.286 УК). Эти обвинения тоже строятся на данных спустя год после событий показаниях привлеченного к уголовной ответственности заинтересованного свидетеля. Матвеев свою вину полностью отрицает. На явную противоречивость обвинения следствию указывал даже прокурор Тихоокеанского флота. Тем не менее скоро начнется новый судебный процесс над Игорем Матвеевым.

Союз солидарности с политзаключенными и Правозащитный центр «Мемориал» признают Матвеева политзаключенным, его имя было в резолюциях московских митингов 2012 года об освобождении политзаключенных.

За Игорем Матвеевым не стоит организация единомышленников, он не был членом партии или общественной организации.

Его бой за справедливость и правду сегодня идет далеко от больших митингов и офисов правозащитников, но мы можем ему помочь. На оплату работы адвокатов в ходе второго судебного процесса Игорю Матвееву нужно 300 000 рублей. Слишком большие деньги для честного осужденного майора. И очень небольшие для всех нас вместе, если мы решим ему помочь.

Любой вклад будет ценен. Вы можете внести его, переведя свое пожертвование на Яндекс-кошелек 410011923372078.

Подробности о преследовании майора Матвеева

 Благодаря, наконец-то, созданному сайту КС, отчитываясь о прошедшем заседании, можно не углубляться в детали: на сайте есть видеозапись заседания, а скоро будет и его стенограмма.
В повестке дня заседания было 16 содержательных вопросов. Все решения будут опубликованы.

Начали с назначения ведущего следующего заседания. Поскольку нынешнее заседание должен был вести Сергей Удальцов, неожиданно посаженный под домашний арест, замененный после этого голосованием  на Демократии2 на Бориса Немцова, традиция ротации представителей разных идеологических флангов оказалась нарушенной. Чтобы восстановить ее с самого начала ведущим следующего заседания избрали Алексея Гаскарова.

Первым содержательным вопросом был вопрос о будущих массовых протестных акциях. Докладывал Петр Царьков, наш товарищ по Партии 5 декабря и «Солидарности». Решили поддержать Социальный Марш 2 марта, после довольно долгого обсуждения пришли к согласию в том, что темами ближайших акций должны быть политические репрессии и коррупция, что точно необходимо провести большую общую акцию в годовщину событий 6 мая, а до того рабочим группам КС следует отслеживать ситуацию и оперативно реагировать, предлагая поводы для массовых акций, если они появятся.

Мое предложение принять обращение к участникам событий 6 мая с призывом принять участие в общественном расследовании и выступить свидетелями в суде, естественно, было принято без возражений.

Много споров сопровождало принятие решения о расширении списка Магнитского: искали правильную формулировку, исключающую враждебные спекуляции. Враждебных спекуляций, конечно, полностью не избежать, но минимизировать их вероятность, думаю, удалось. Что касается персоналий, то решили, что к списку необходимо добавить:  А.Бастрыкина - Председателя СК РФ, В. Чурова – Председателя ЦИК РФ, - О.Егорову - Председателя Мосгорсуда, Р. Кадырова - Главу Чеченской Республики.

После этого весьма оперативно (и то сказать – с третьего захода) приняли, наконец, Программное заявление о целях и задачах КС. При всей кажущейся отвлеченности этого текста он, конечно, необходим, так как фиксирует общее понимание того, зачем существует КС и к чему стремится.

Довольно неожиданно для меня приняли без споров мои поправки к Положению о рабочих органах. Главный смысл – дать участникам протестного движения возможность взаимодействовать с рабочими группами КС. Теперь в каждой рабочей группе будет ответственный за коммуникацию с внешним миром, а на сайте будет указан адрес для связи с группой.

Обсудили предложение Ильи Яшина создать отдельную рабочую группу для разработки проекта политической реформы. Большинство высказывалось в том духе, что создание такой группы избыточно – уже есть Рабочая группа по выработке программы, стратегии развития и законодательных предложений КС, а возможности членов КС участвовать в рабочих группах ограничены и объективно и формально (не более, чем в трех группах). Илья снял свое предложение.

Увы, было отвергнуто мое предложение о гарантиях участия не членов КС в его работе. Одни коллеги сочли, что гарантии вовсе не нужны – и так, рабочие группы могут пригласить кого хотят участвовать в своей работе. Но это право групп – пригласить кого-то, кого они знают, а нужно и встречное право граждан, тем более, вполне возможно, незнакомых лично ни с одним членом КС, участвовать в работе. Другие коллеги испугались, что придется заниматься персональными вопросами «советников» КС. Но тут никуда не деться – совсем уйти от каких-то фильтров невозможно, захлестнет вал безумцев и вокаторов. Вероятно, эти фильтры нужно сформулировать как-то иначе. Если у кого-то есть предложения на этот счет, присылайте, пожалуйста. А в этот раз меня поддержали всего несколько человек, которым большое спасибо: Анна Каретникова, Петр Царьков, Андрей Пионтковский, Владислав Наганов и заменяющий Удальцова Алексей Сахнин.


Очередной отчет о сборе взносов сделал Владимир Ашурков.  Вопрос, в общем, технический, но упоминания заслуживает потому, что сама  концепция самофинансирования КС кажется мне порочной. Понятно, что в той мере, в какой денег не  хватает работу КС, не остается ничего, кроме того, чтобы скинуться самим членам КС. Но это должно быть последним этапом, после того, как получены средства от  избирателей и вообще всех, кто заинтересован в существовании КС. Иначе КС существует для себя и даже не пытается опираться на массу участников протеста.

В третий раз после двух переносов вынесли на рассмотрение  КС вопрос взаимодействия с Экспертным советом оппозиции, и предложений ЭСО. ЭСО фактически еще одна форма вовлечения активистов в работу КС, только не  напрямую, а посредством самоорганизации в отдельную от КС структуру. Одобрение предложения о взаимодействии с ЭСО снимало бы проблему необходимости самому КС  разбираться в персональных вопросах. Увы, к этому моменту в зале осталась только половина от списочного состава членов КС, т.е. любое решение могло быть принято лишь единогласно. В результате и это мое предложении не прошло, а остальные предложения ЭСО было предложено отправить на заочное голосование.

Та же судьба постигла и следующие несколько моих предложений. Я предлагал поручить созданным рабочим группам начать работу по профилю: программной – начать подготовку законопроектов по выборам и судебной системе, информационной – начать готовить основной общий агитационный материал КС, группе по интернету – начать разработку Форума свободной России. Я писал про эти предложения перед заседанием КС . Единственное исключение - поручение правозащитной группе подготовить предложение по амнистии. В силу своей бесспорности оно было одобрено единогласно. Так что теперь прошу тех, у кого есть мысли по поводу амнистии, поделиться ими. В целом же проблема невозможности полноценной работы во второй половине заседаний снова встала во весь рост. В прошлый раз я от имени группы коллег вносил предложение снизить
планку и принимать решения большинством голосов присутствующих, если в наличии не меньше 2/3 членов КС, но оно не прошло. Может быть, теперь коллеги согласятся изменить процедуру?

Следующий вопрос не удался совсем. Его выносил тоже я. Через меня к КС обратился Анатолий Рабинович из Движения в поддержку семьи и детей, предлагая КС определиться в отношении к планам этого движения разработать конкретную систему мер в поддержку семьи и детей. Я лично не специалист в этих вопросах, но в ситуации нарастающего мракобесия государственной политики в отношении семьи и детства счел, что оценить возможность участия в этом проекте КС стоило бы. Поскольку предложение по сути не мое, я попросил дать возможность вместо меня выступить А.Рабиновичу. Однако выяснилось, что у Ильи Яшина к нему сохранились серьезные претензии еще со времен «Яблока», да и другие коллеги не хотят слушать внешнего спикера. Так что вопрос просто повис в воздухе и фактически оказался снят.

В связи с тем же малолюдьем перенес на заочное голосование свой проект заявления в поддержку Радио «Свобода» Сергей Пархоменко.

Коллега Бондарик предложил много всего, его предложения были в результате переданы в профильные рабочие группы. В частности в нашу группу по правозащитной деятельности были переданы проекты резолюций в связи с преследованием В.Квачкова и Л.Хабарова. Увы, проекты были очень небрежными и не содержали вообще никаких обоснований высказанных позиций, поэтому не были поддержаны КС в таком виде. Думаю, что мы совместными усилиями разработаем  более взвешенные и точные тексты, которые КС одобрить сможет.

Георгий Албуров рассказал об итогах кампании по набору членов УИК в Москве, которая позволила привлечь более 1000 человек.

Наконец, последним вопросом был проект заявления «О  политических заключенных и узниках совести в России», внесенный И.Константиновым, И.Артемовым, А.Каретниковой и мной. Проект на эту тему вносился И.Артемовым еще в прошлый раз, но он мало соответствовал свой радикальностью составу КС, предполагал принятие на себя Координационным советом функций составления собственных реестров тысяч политзаключенных, понимаемых к тому же не общепринятым образом, и был, поэтому, довольно серьезно переработан. Его приняли за основу, но коллеге Гельфанду и еще нескольким поддержавшим его коллегам не понравилось предложение «амнистии всем подозреваемым, обвиняемым и осужденным, не осуществлявшим насилия против личности, в делах которых присутствует существенная политическая либо идеологическая составляющая». Точнее говоря, коллеги хотели добавить к тем, на кого предложение амнистии не распространяется не только тех, кто осуществлял насилие против личности, но и тех, кто покушался на такое насилие. Проблема, однако, в том, что амнистия – дело формальное, привязываемое к статье УК, по которой преследуется человек, а сфальсифицировать «покушение на насилие» по политически мотивированному делу гораздо проще, чем само такое насилие. Так или иначе, в окончательном виде этот текст тоже принят на заседании не был, теперь и он будет вынесен на заочное голосование.

Вообще, несмотря на все издержки и проблемы, некоторая позитивная динамика в работе КС видна. Хочется надеяться, что она получит серьезное развитие в ближайшее время.

Координационный cовет оппозиции выражает крайнюю обеспокоенность продолжающейся с 14 декабря голодовкой узника 6 мая Сергея Кривова.

Насколько нам известно, он выражает протест против необоснованного уголовного преследования и заключения под стражу.

Мы считаем, что содержание под стражей всех узников Болотного дела не основано на законе, но в случае зрелого человека, кандидата наук Кривова, у которого на иждивении двое детей, это беззаконие является особенно вопиющим.

Мы считаем голодовку крайним средством, но если Кривов прибег к ней, если на кону его жизнь и здоровье, суды, следователи и прокуроры обязаны особенно внимательно отнестись к соблюдению закона и освободить его из под стражи.

При всем беззаконии "Болотного дела" в целом, пока она не закрыто, его расследование может и должно осуществляться без бессмысленного и незаконного содержания граждан под стражей.

Мы требуем от Генеральной прокуратуры РФ дать оценку ситуации, сложившейся вокруг голодовки Сергея Кривова, проверить все обстоятельства, связанные с уголовным преследованием и заключением под стражу.

Мы требуем от Следственного комитета отказаться от использования меры пресечения в виде содержания под стражей в качестве средства незаконного давления на обвиняемых.

Мы требуем от Московского городского суда принять 14 января 2013 года при рассмотрении кассационной жалобы Сергея Кривова на продление содержания под стражей решение, основанное на законе.

КСО обращается к представителям средств массовой информации, правозащитным организациям с призывом уделить особое внимание делу С. Кривова в связи с его продолжительной и уже опасной для здоровья и жизни голодовкой. Мы обращаемся в том числе и к международной общественности с просьбой сделать все возможное, чтобы не допустить приближающейся трагедии.

Публичная переписка, развернувшаяся между членами КС оппозиции К.А. Собчак и А.А. Пионтковским, вне сомнения, весьма интересна. Создается впечатление, что за этим спором две стратегии протестного движения. Такое видение подкрепляет своим авторитетом столь уважаемый аналитик, как Лилия Шевцова.

На мой же взгляд, дихотомия, которая красной нитью проходит через эту переписку, является ложной.
Наверняка, и тут Лилия Федоровна права, между картинами мира, представлениями о формате взаимодействия с властью и многими другими позициями Пионтковского и Собчак, как и групп, которые они в данном случае представляют, огромная разница, если не пропасть.
Вопрос-то, однако, стоит уже. Главный вопрос, ответа на который ждут избиратели от Координационного cовета, - «что делать?».

Я сомневаюсь, что Ксения Анатольевна станет спорить с тем, что конечной целью протестного движения является установление в России полноценной устойчивой демократии, невозможное без смены нынешнего политического режима, включая персональный состав его верхушки.
В то же время я сомневаюсь, что Андрей Андреевич выступает против эффективности и массовости протестной активности.
Противопоставление антипутинского пафоса и конкретных требований, связанных с обеспечением независимости суда и сменяемости власти, является фактически противопоставлением цели и средств. В реальности, на мой взгляд, одно без другого неэффективно и бессмысленно.

Я не представляю себе позиции, требующей кричать только «Путин, уходи!», сопровождая это требование риторикой в духе «жирных червей» и «сифилиса власти», но ни за что не говорить ничего конкретного о должных механизмах устройства государственных институтов. Не знаю никого, кто бы придерживался такой позиции.

Но столь же нелепым заблуждением является сведение протестной повестки к частным реформистским требованиям вне контекста конечной цели борьбы. Пионтковский прав, утверждая, что при этом режиме частные требования судебной реформы или сменяемости власти невыполнимы – режим держится на имитации выборов и контроле над судом. Попытка сформировать у людей представление о том, что этот режим может стать «хорошим» и отказаться от своей природы, нелепа и обречена на неудачу.

Мысль о том, что мы должны от общих лозунгов «за все хорошее» переходить к конкретным требованиям, раскрывающим механизмы достижения этого «хорошего», за время предвыборной кампании в КС стала банальной. То же относится к ставшей общим местом за последнее время идее проведения только шествия без набившего всем оскомину митинга. В этом смысле видеть, при всем уважении к коллегам, в такого рода предложении какую-то особенную заслугу фракции КС «Группа граждан» невозможно. Практические же предложения требований хоть по сменяемости власти, хоть по судебной реформе не выдерживают критики и верно охарактеризованы Пионтковским как «любительские упражнения на тему», а предлагаемое название «Юрьев день» стало объектом заслуженной массовой критики.

Утверждая же, что «Группа граждан» «ЕДИНСТВЕННЫЕ, кто предложил реальную программу шествия», Ксения Анатольевна просто грешит против истины. В ответ на поступившее от коллег предложение Координационному совету было немедленно предложена другая тема первой большой акции – требование освобождения политзаключенных и прекращения политических репрессий. Для выбора именно этих требований в качестве основных для первой большой публичной акции КС, а не фоновых, как это предлагается коллегами, есть серьезные моральные и политические основания, которых нет для любых других требований. Не говорю уж о том, что такой выбор дает нам время, чтобы выработать обоснованный и взвешенный набор требований в других сферах вместо того, чтобы лихорадочно лепить его из смеси популизма и собственных фантазий.

При этом вполне возможно сопроводить основное требование акции дополнительными, связанными с механизмом политических репрессий. В их число могут войти требования отмены или пересмотра Закона об экстремистской деятельности, «политических» статей УК: 212 (массовые беспорядки), 213 (хулиганство), 275 (измена Родине), «экстремистских» - 280, 282, 282.1, 282.2, роспуска Департамента по противодействию экстремистской деятельности. Эти требования носят гораздо менее системный, более точечный характер и могут быть согласованы гораздо быстрее.

Вопрос, который стоит сейчас перед Координационным советом, это не вопрос о том, у кого правильная, а у кого неправильная картина мира. В конце концов, все члены КС получили поддержку избирателей, и я уверен, что немалое число из них одновременно голосовали за Удальцова и Собчак, Пионтковского и Пархоменко. То, что все мы вместе входим в состав органа, от которого ждут согласованных эффективных действий, - объективная реальность.

Вне сомнения, мы можем найти массу оснований для размежевания, но искать, полагаю, мы должны не их, а возможности совместить на наши позиции и предложить протестному сообществу наиболее эффективные стратегию и тактику, включая конкретные акции и мероприятия.

В частном случае акции в начале декабря найти общее взаимодополняющее понимание, уверен, вполне возможно.

Мне кажется, что приговор Лузянину - 4,5 года - показал, что многие подозрения в его отношении были напрасны. Он выбрал признание вины и особый порядок, возможно, потому что уже имел уголовный опыт по неполитическому делу, где это вполне естественный способ облегчить участь. Тем более это понятно в его ситуации, когда насильственные действия в отношении полицейских зафиксированы на видеозаписи. Но, вопреки ожиданиям, Лузянин, судя по всему, никого не оговорил, чего наверняка хотело следствие, не дал показаний на придуманных следствием "организаторов", не стал врать, что пришел по чьему-то призыву или за чьи-то деньги. Думаю, столь суровый приговор связан именно с этим. Следствию нужно было не честное признание, а оговор других. Тогда бы он, думаю, получил год, если не меньше. Но Максим Лузянин, к его чести, на это, видимо, не пошел.

Думаю, мы все перед ним чем-то виноваты.

Заявление Координационного совета оппозиции

Поддерживая и развивая ранее опубликованное обращение ряда членов КС, Координационный совет оппозиции на своем первом заседании принимает следующее заявление:

Начало очередного «президентского» срока Владимира Путина ознаменовалось резким усилением политических репрессий. Отказ значительной части российского общества признать легитимность прошедших выборов и массовые протестные выступления граждан напугали власть имущих. На справедливое возмущение народа государство отвечает эскалацией насилия.

Преследования сторонников оппозиции и инакомыслящих в России приобретают масштабный характер и заставляют говорить о переходе правящего режима к политике открытого террора. Правоохранительные и судебные органы превращены в послушные орудия расправы с оппозицией. На передний край борьбы с оппонентами режима выдвинулось Главное управление по противодействию экстремизму МВД РФ (Центр «Э»).

6 мая полиция жестко разогнала демонстрацию на Болотной площади в Москве. Сотни протестующих были избиты и задержаны. За несколько следующих месяцев 13 участников акции протеста были отправлены за решетку по сфабрикованному обвинению в массовых беспорядках.

5 октября был дан старт новому этапу преследований. Показанное в эфире НТВ видео сомнительного происхождения было намеренно использовано в качестве повода для новых арестов политических активистов.

19 октября в результате спецоперации на территории Украины при полном пренебрежении нормами права был похищен, а затем нелегально доставлен в Москву член Левого Фронта и Координационного cовета оппозиции Леонид Развозжаев. В Москве его, проведя судебное заседание в закрытом режиме и не оповестив адвокатов и членов семьи, отправили под арест.

По сообщениям правозащитников из Общественной наблюдательной комиссии, добившихся свидания с Развозжаевым, стало известно, что сотрудники спецслужб пытками, психологическим давлением и угрозами добились от Развозжаева показаний против его товарищей. Нам также известно, что представитель Следственного комитета РФ В. Маркин публично солгал, когда заявил, что Развозжаев явился с повинной и добровольно признал свою вину и вину своих товарищей. Позже Леонид Развозжаев официально отказался от явки с повинной.

Случаи применения физических и моральных истязаний, запугиваний и издевательств стали массовым, систематическим явлением в современной России. Стать жертвой пыток рискует любой гражданин России, оказавшийся в руках силовых структур.

7 из 45 членов избранного Координационного совета в настоящее время подвергаются незаконному уголовному преследованию.

Даниил Константинов, активный участник протестных акций, член КС оппозиции, арестован 22 марта по ложному обвинению в убийстве и до сих пор находится в следственном изоляторе. Он стал одной из первых жертв этой репрессивной кампании.

Сурен Газарян, краснодарский эколог, член КС, осужден по незаконному обвинению в порче забора дачи губернатора Ткачева.

Сергей Удальцов, лидер Левого фронта, член КС, незаконно осужден по обвинению в побоях в Ульяновске, а теперь привлечен в качестве обвиняемого по сфальсифицированному делу о массовых беспорядках.

Алексей Навальный, член КС, незаконно подвергается уголовному преследованию по сфабрикованному и надуманному делу о хищениях.

Константин Крылов и Игорь Артемов, члены КС, незаконно преследуются по репрессивной 282-й статье УК (разжигание розни).

Новой страницей в хронике репрессий против оппонентов власти стало так называемое «Болотное дело». По ложному обвинению в массовых беспорядках на Болотной площади под стражей находятся Владимир Акименков, Андрей Барабанов, Федор Бахов, Ярослав Белоусов, Степан Зимин, Николай Кавказский, Леонид Ковязин, Михаил Косенко, Сергей Кривов, Денис Луцкевич, Алексей Полихович, Артем Савелов, Константин Лебедев, кроме них по этому делу также незаконно преследуются Олег Архипенков, Мария Баронова, Александр Каменский, Рихард Соболев, Александра Духанина и Анастасия Рыбаченко.

И это лишь небольшая часть общей картины незаконных политических репрессий, относящихся только к самому последнему времени.

В связи с этим Координационный совет российской оппозиции:

констатирует, что российская власть перешла к методам прямого силового давления на своих оппонентов, грубо нарушая нормы российского и международного права;

требует от руководства страны прекратить практику давления на сторонников оппозиции;

требует прекращения сфабрикованных и необоснованно возбужденных уголовных дел и освобождения арестованных участников протестного движения;

обращается к российской общественности с призывом активно участвовать в кампании протеста против политических репрессий, в частности, принять участие в акциях в День политзаключенного 30 октября;

обращается к мировой общественности с призывом проявить солидарность с политическими узниками России. КС будет добиваться принятия международных санкций, в том числе введения визовых ограничений и ареста активов всех лиц, причастных к похищению людей, пыткам и незаконному преследованию граждан по политическим мотивам;
напоминает политическому руководству России, чиновникам, военнослужащим, сотрудникам правоохранительных органов и судебной системы о неизбежности наказания за преступления против российских граждан.

В Ульяновской области 21 августа состоится третье судебное заседание по делу о признании экстремистской статьи в защиту мордовского языка в газете «Наш голос». В случае если суд удовлетворит требования ФСБ и прокуратуры, автору, защитнику родного языка Василию Бокину, грозит уголовное преследование по нескольким статьям.

Обычно о попадании мало кому известных статей и других текстов в Федеральный список экстремистских материалов общество узнает по факту, когда каким-нибудь далеким районным судом принято решение об этом. Зачастую дела по признанию отрытых на просторах интернета материалов экстремистскими – простой способ продемонстрировать активность в борьбе с экстремизмом для сотрудников районных прокуратур и ФСБ тех регионов, где ни в какой другой форме экстремизма найти нельзя при всем желании.

Дело, рассматривающееся сейчас в Инзенском районном суде Ульяновской области, по всем признакам именно из таких дел. За одним важным исключением. Автор спорного текста известен и является активным участником процесса. А если суд удовлетворит просьбу прокуратуры, ему грозит уголовное преследование за «оправдание терроризма» и «возбуждение межнациональной ненависти или вражды» по ст.280 и 282 УК РФ.

Автор – местный житель, Василий Николаевич Бокин, бывший старший преподаватель Инзенского филиала Ульяновского госуниверситета. Еще в июле 2009 года Бокин выпустил второй номер газеты «Наш голос», в котором, в частности, имелись две его статьи «Остановить геноцид» и «Геноцид мордовского народа продолжается!», посвященные проблемам обучения мордовскому языку. В статьях автор порой в весьма резкой форме высказывался по адресу мордовских учителей и жителей села Оськино, не обучающих детей родному языку.

Не прошло и трех лет после публикации, как Бокин получил повестку из суда. В своем иске районная прокуратура просит признать статьи экстремистскими на основании того, что «часть информации и используемые для ее передачи языковые средства направлены на создание у читателя представления о том, что деятельность террористических организаций является формой борьбы за справедливость, за национальные права», а также в связи с тем, что «текст статьи использован автором для целенаправленной передачи оскорбительных характеристик, отрицательных эмоциональных оценок и негативных установок в отношении представителей русской и мордовской национальностей, а также исповедующих православное вероисповедание».

Любой непредвзятый читатель текстов Бокина удивится таким выводам инзенских прокуроров. Трудно заподозрить в разжигании розни и унижении национального достоинства хоть русских, хоть мордвы автора, нарочито высказывающего уважение к русскому народу и пропагандирующего сохранение мордовского языка. Также трудно счесть оправданием терроризма утверждение о том, что недальновидная национальная политика, направленная на уничтожение языка, а значит, и этноса, на нем говорящего, способна породить насильственные формы сопротивления. Подобные утверждения, независимо от того, насколько верен содержащийся в них прогноз, - это суждения о взаимосвязи явлений, на которые журналист, разумеется, имеет право. Странно требовать от автора отказаться от анализа социальных и культурных причин терроризма. При этом свою собственную позицию Бокин формулирует следующим образом: «Мы все должны четко осознавать, что любые формы вооруженного сопротивления (национально-освободительные революции, повстанческие движения, подпольные военно-политические организации, боевики-одиночки) являются самыми опасными и разрушительными для самого общества формами возмездия: государству за неэффективность или преступность государственной политики, а самому обществу за длительное примирение с несправедливостью». Какое уж тут оправдание терроризма?

Полная несамостоятельность российской судебной системы, ярко продемонстрированная в деле Pussy Riot, дает серьезные основания опасаться, что Инзенский суд удовлетворит абсурдные требования прокуратуры. Это особенно вероятно, если общество не обратит внимания на это «негромкое» дело.

Татьяна Черникова написала пост "Почему я не буду голосовать на выборах в Координационный совет оппозиции" .

Не она одна об этом писала. Писал профессор Голосов , писал бывший политзек Ирек Муртазин .




Честно говоря, если бы тексты уважаемых мною Голосова и Муртазина были наиболее значительными возражениями против выборов в КС объединенной оппозиции, повода для ответа не было бы. Оба текста настолько беспомощны, написаны с позиции внешнего по отношению к протестному движению наблюдателя, причем наблюдателя-начетчика, как будто бы задавшегося целью произвести некоторое количество печатных знаков "по поводу", что отвечать было бы явно лишним.

Но Татьяна - живой и активный участник протеста, член московского политсовета "Солидарности", и те аргументы, которые она приводит, характерны. Они - добросовестные проявления распространенных заблуждений. Поэтому их стоит рассмотреть.




1. Выход оргкомитета за пределы технической организации митингов.

Сила протестных митингов прошедшего года была в том, что люди с разными идеологическими взглядами, придерживающиеся разных тактик оппозиционной деятельности, верящие разным политическим лидерам или не верящие ни одному из них, выходили вместе ради борьбы за честные выборы и против преследований по политическим мотивам. Им было так просто выходить вместе именно потому, что они знали, что больше никаких обязательств перед друг другом у них нет. Что, вернувшись домой после митинга, они могут забыть об его организаторах, и продолжать дальше поддерживать тех лидеров, кому верит каждый из них, и продолжать бороться за свои идеи с помощью тех способов, которые они считают нужными.

Сейчас же оргкомитет пытается выйти за пределы роли технического организатора протестных митингов и претендовать на политическое представительство участников этих митингов. А значит, теперь, перед тем как выйти на площадь, любой человек будет задаваться не только вопросом «Хочу ли я побороться за честные выборы на митинге?», но и вопросом «Нужно ли мне своим приходом усиливать политические влияние организаторов митингов?» И те, кто отвечает положительно на первый вопрос и отрицательно на второй, вполне возможно, перестанут ходить на митинги.

Это нормально, когда растет политическое влияние людей. Но не за счет общего протестного движения. Пусть какая-нибудь партия или движение попробуют сами собрать на свой митинг 100 тысяч человек. Вот тогда лидеры этой организации имеют полное право извлекать из этого свою политическую выгоду.




Аргумент, очевидно, не выдерживает никакой критики. Если кто-то раньше парился не воздействием митингов на власть и общую политическую ситуацию, а тем, как бы не усилить политические позиции Оргкомитета, он и теперь будет париться тем же. Все митинги организовывались оргкомитетами менявшегося состава и поводы для подобных опасений можно было найти всегда. Разговоры про то, что, мол, раньше оргкомитеты были технические, а теперь будет политический, смешны. Вольно кому-то было заниматься самовнушением на тему технический функций оргкомитетов, но, конечно, для решения технических вопросов никаких оргкомитетов не нужно, и политические функции они выполняли всегда.

Более того, если политическая роль оргкомитетов до сей поры была спорной на том основании, что состав их произволен, то после выборов, оснований для такой роли станет гораздо больше.




2. Ложная идея объединить всех участников протестных митингов.

Организаторы «праймериз оппозиции» не делают никаких предложений по разрешению ни идейных разногласий в оппозиции, ни разногласий в вопросе стратегии борьбы. А значит, эти разногласия никуда не денутся и после этих выборов. По опыту предыдущих объединительных проектов уже можно себе представить, что будет дальше: издержки от внутренних разногласий и внутренней борьбы превысят сомнительную пользу от ложного объединения.




Во-первых, назначенные выборы вовсе не праймериз. Они не являются предварительными по отношению к каким-то другим. У них есть своя внятная цель - сформировать легитимный представительный орган координации протеста. Во-вторых, идейные разногласия между участниками протеста не требуют разрешения. Они вообще не имеют никакого отношения к протесту, относясь к периоду, следующему за достижением общих целей. По поводу же этих целей принципиальных разногласий нет. В-третьих, что за "разногласия в стратегии борьбы" имеет в виду Татьяна, я затрудняюсь понять. Говорить можно, вероятно, о тактических разногласиях - тоже, впрочем, незначительных. Они вполне разрешимы и именно созданию общего механизма их разрешения и служат выборы общего Координационного совета. В-четвертых, ссылки на некий опыт "предыдущих объединительных проектов" носят откровенно спекулятивный характер. Никаких сколько-нибудь схожих проектов никогда не было, хотя даже если бы и были, их опыт, относящийся к ушедшим временам, не был бы применим к новому периоду общественной жизни, отмеченному несравнимо более массовым протестным движением.




3. Неясность мандата нового органа.

Голосуя за того или иного человека на выборах, я смотрю не только на то, насколько кандидат хорош сам по себе, но и насколько он подходит для той должности, на которую он претендует.

Если речь идет о выборе организаторов митингов, для меня важно, насколько человек умеет подавать заявку в мэрию, вести переговоры с представителями власти, находить для митингов хорошую сцену и колонки для звука, обеспечивать безопасность на митингах и т.д. Если речь идет о выборах в какой-то орган власти, я смотрю, насколько в профессиональном плане и по личным качествам человек подходит для выполнения мандата, которым наделен именно этот орган.

Чем будет заниматься Координационный совет оппозиции кроме какого-то абстрактного «координирования», мне совершенно неясно, а значит, и непонятно, по какому принципу мне выбирать, за кого голосовать.




Совершенно очевидно, что технические организаторы митингов не требуют никаких выборов, как не требуют их физики, фрезеровщики или врачи. Их квалификация оценивается не с помощью выборов. Впрочем, и квалификации особой тут не требуется. Технически организовать митинг может,если не любой осел, то очень и очень многие. Как показали нам опыты Борового с Новодворской и диковинных "князей Руси", организовавших митинг "солидарности с Крымском" 28 июля, дело совсем не в технических моментах, с которыми организаторы этих позорных митингов вполне справились. Да и сама мысль выбирать таких людей слегка поражает. Зачем? Какая разница, кто будет осуществлять эту чисто техническую функцию? А если речь об их политической роли (степени радикальности позиции, лозунгах митинга, списке выступающих и т.д.), то технические функции тут ни при чем, а разговор как раз о политических выборах на политически значимые роли. Зачем же наводить тень на плетень?




4. Неопределенность списка избирателей.

При любых выборах есть определенный список избирателей. Если речь идет о выборах городских органов власти, важно не допускать голосования жителей других городов. Если речь идет о выборах партийного руководства, важно не допускать голосования не членов партии.

При выборах руководства оппозиции важно не допускать голосования довольно большой части населения, поддерживающей нынешнюю власть. При предложенной модели свободной регистрации избирателей это сделать просто невозможно, а при создании любых фильтров возникнет вопрос «А судьи кто?».




Отнюдь не на любых выборах есть определенный список избирателей. На партийных праймериз в США во многих штатах такого списка нет, приходят все желающие. Неверен сам тезис. Если выбирается представительство или руководство формализованной общности с фиксированным членством, то список естественен. Если выбирается представительство представителей некоторой позиции - нет. При десятках тысяч участников (а минимальное их количество - 50 тысяч) невозможно представить сколько-нибудь значимого числа зарегистрировавшихся и верифицированных участников, не разделяющих цели протеста.




5. Способ принятия решения об этих выборах.

Насколько мне известно, организаторы этих выборов не проводили предварительных переговоров о способе организации выборов с большинством уже существующих оппозиционных партий и тех, что проходят сейчас регистрацию. Если организаторы выборов не умеют или не хотят договариваться с лидерами другой части оппозиции, то вряд ли они смогут договориться и со сторонниками последних.

А значит, тут действует старый принцип «Я первый объявил о способе объединения. Присоединяйся ко мне - или ты против объединения оппозиции». Это некий способ шантажа, которому я не хочу поддаваться.




Как писал еще Тит Лукреций Кар, "из ничего не родится ничто по божественной воле". Тут мы, впрочем, имеем скорее обратную ситуацию: требование того,чтобы легитимность нового органа базировалась на предыдущей легитимности. Очевидно, требование это невыполнимо. Все должно с чего-то начинаться. Основанием легитимности КС объединенной оппозиции станут сами выборы, проводимые по открытой и проверяемой процедуре. Если же говорить не об общих онтологических принципах, а о конкретных претензиях, то и они вполне беспочвенны. Ясно, что нет никакого состава предварительных переговорщиков, который не оставил бы кого-то, постфактум заявляющего, что его не спросили. Нет никаких "организаторов выборов" как единого субъекта. Есть решение о процедуре выборов как результат компромисса крайне разнообразных политических сил, к кругу которых никто не мешал присоединиться любым другим политическим силам. Этот компромисс сводится, как уже сказано, к открытости и прозрачности, у участвоваших в его достижении нет никакого гандикапа перед теми, кто не участвовал. Неслучайно ведь никто из критиков не предъявляет содержательных претензий к процедуре и не предлагает другой. Предъявляются только формальные схоластические придирки, камуфлирующие нежелание при любых условиях участвовать в выборах и общей координации. На "нет" и суда нет, но стоит сохранять честность и прямо говорить о таком нежелании. Впрочем, что это за "большинство уже существующих оппозиционных партий и тех, что проходят сейчас регистрацию" - понять невозможно. О каких партиях речь? Об ЛДПР? КПРФ? СР? Партии Прохорова?




Подводя итог, можно только сказать, что критикам ничто не мешает включиться в еще не начавшийся процесс и, войдя в КС протестного движения, влиять на его дальнейшее развитие. Те же "аргументы", которые противопоставляются честным выборам, не выдерживают критики и вряд ли будут приняты всерьез сколько-нибудь значительным числом участников протеста.

Мы, организаторы и участники шествия и митинга 6 мая, заявляем о своей солидарности с обвиняемыми и подозреваемыми по делу «6 мая».

Причиной насилия на Болотной стали действия полиции и, вероятно, неизвестных провокаторов, внедренных в толпу спецслужбами. Но ни один полицейский, ни один провокатор не привлечен к ответственности, все заявления с такими требованиями остались без ответа.

Вместо этого под арестом и подпиской о невыезде оказалось 14 человек, из которых если кто-то в чем-то и виноват, то лишь в необходимой обороне от беззакония на согласованном митинге.

Беспрецедентно огромная следственная бригада по делу о не имевших места беспорядках фабрикует лжесвидетельства участия в них десятков граждан, многих из которых даже и не было на Болотной. Одновременно Следственный комитет безо всякого стеснения заявляет о намерении, несмотря на отсутствие каких бы ни было доказательств, обвинить лиц, назначенных им «организаторами» несуществующих массовых беспорядков.

Мы считаем дело по событиям 6 мая политическим, а обвиняемых по нему, находящихся за решеткой, политзаключенными.

Мы требуем немедленного освобождения всех обвиняемых из-под стражи и прекращения дела о массовых беспорядках. Расследование насилия в отношении сотрудников полиции может осуществляться только в комплексе с расследованием преступлений со стороны полицейских и с учетом необходимой обороны участников митинга от их незаконных действий.

Только последовательное давление общества на власть может изменить ситуацию. Поэтому мы считаем исключительно важной массовую кампанию солидарности с узниками 6 мая и всеми преследуемыми по этому делу, поддерживаем все инициативы, направленные на развитие такой кампании, и намерены лично участвовать в ней.

Мы требуем:

Свободу политзаключенным Акименкову, Архипенкову, Барабанову, Бахову, Белоусову, Духаниной, Зимину, Косенко, Лузянину, Луцкевичу, Савелову, Соболеву!
Прекратить незаконное преследование Бароновой, Каменского и других реальных и предполагаемых участников митинга!

Александр Белов, Денис Билунов, Дмитрий Гудков, Сергей Давидис, Гарри Каспаров, Алексей Навальный, Борис Немцов, Надежда Митюшкина, Андрей Пионтковский, Илья Пономарев, Алена Попова, Александр Рыклин, Алексей Сахнин, Иван Тютрин, Сергей Удальцов, Петр Царьков, Михаил Шнейдер, Илья Яшин .

Начал свою работу комитет поддержки граждан, проходящих обвиняемыми и подозреваемыми по делу о массовых беспорядках на Болотной площади 6 мая 2012 года.

В состав "Комитета 6 мая" вошли независимые гражданские активисты и представители различных общественных и политических движений. Комитет приглашает присоединиться к работе всех имеющих желание и возможность помочь в реализации заявленных Комитетом целей.

Участники Комитета намерены:
- обеспечивать агрегацию информации о задержанных и предоставление ее общественности;
- организовывать публичные акции в защиту задержанных и участвовать в акциях, организованных другими объединениями;
- содействовать координации юридической и финансовой помощи задержанным;
- взаимодействовать с "группой риска" - людьми, задержанными 6 мая по административным статьям;
- содействовать независимым расследованиям, мировой огласке - всему, что может помочь прекращению уголовных дел, освобождению и реабилитации обвиняемых.

Комитет 6 Мая призывает гражданскую и политическую общественность консолидировать все силы и ресурсы для защиты жертв политических репрессий, полицейского и следственного произвола.

Комитет объявляет 26 июля 2012 года Международным Днем единых действий в защиту обвиняемых и подозреваемых по "болотному" делу и призывает российскую и мировую общественность принять в нем участие.

Для координации работы Комитета, помощи задержанным и "группе риска" начала работу горячая телефонная линия +7-926-305-28-23.
Вся необходимая информация о следствии, обвиняемых и работе Комитета размещена на сайте "Комитета 6 мая" 6may.org

По делу о так называемых массовых беспорядках 6 мая на Болотной площади уголовному преследованию уже подверглось 14 человек. 12 из них сейчас находятся под арестом. Задержанным предъявлены обвинения по статьям 212 УК ("Массовые беспорядки") и 318 УК ("Применение насилия в отношении представителя власти"). Однако некоторые арестованные вообще не были на Болотной площади - их задержали 6 мая в другом месте. Некоторые из задержанных нуждаются в медицинской помощи, к другим не допускают адвокатов. Эти действия следствия нарушают законодательство РФ, делая обвиняемых жертвами полицейского произвола.

Ситуация требует пристального внимания общественности. Информация о количестве следователей и количестве допрошенных по "болотному" делу (по сообщению ГУВД, более 1250 человек) заставляет предположить заказной характер следствия и начало репрессий против политически активной части российского гражданского общества. Число обвиняемых может возрасти до нескольких сотен человек.

6 мая 2012 года в результате действий сотрудников полиции был сорван согласованный с властями Москвы оппозиционный митинг. Возникла реальная угроза давки в многотысячной толпе - участники "Марша миллионов" остановились на Малом Каменном мосту, не имея возможности пройти на Болотную площадь из-за преградившего им путь полицейского кордона. В результате произошли массовые столкновения демонстрантов с полицией. Было задержано более 500 человек, еще большее количество участников согласованной акции были избиты.

Несмотря на многочисленные обращения граждан и правозащитников в Генеральную прокуратуру РФ и Следственный Комитет РФ, ни одного уголовного дела по фактам превышения сотрудниками полиции своих должностных полномочий, а также воспрепятствования проведению согласованного массового мероприятия, так и не было возбуждено.

Участники комитета:
Александр Аверин - пресс-секретарь незарегистрированной партии "Другая Россия".
Антон Быков - участник движения "Автономное Действие".
Игорь Гуковский - Координатор Союза солидарности с политзаключёнными, активист "Солидарности".
Юлия Гусева - Научно-просветительский центр "Праксис".
Сергей Давидис - член федерального политсовета движения "Солидарность".
Ангелина Жукова - гражданский активист.
Александр Иванов - активист Российского Социалистического Движения (РСД).
Изабель Магкоева - активист движения Occupy Москва.
Аслан Мамедов - активист Российского Социалистического Движения (РСД).
Николай Олейников - гражданский активист.
Марина Попова - участник движения "Автономное Действие".
Руслан Садчиков - координатор Гражданского форума, активист движения Occupy Москва.
Алексей Сахнин - координатор "Левого Фронта".
Артем Темиров - активист движения Occupy Москва.
Елена Тихонова - инициатор движениия "Белая лента", соучредитель "Лиги Избирателей",
а также другие гражданские и политические активисты.

Контактные данные Комитета 6 мая:
+7-926-305-28-23
[email protected]
6may.org

Продолжаются репрессии по делу о событиях 6 мая в Москве.

Арестованы по обвинениям в участии в массовых беспорядках и применении насилия по отношению к полицейским 13 человек, следствие заявило о намерении предъявить обвинение в организации массовых беспорядков гражданскому активисту Марии Бароновой.

Согласно сообщениям, следствие намеревается привлечь к уголовной ответственности еще десятки человек, в том числе «организаторов массовых беспорядков», независимо от того, существуют они или нет.

Пока следствие продолжается и подробности обвинений в отношении конкретных лиц неизвестны, мы не можем делать окончательных выводов. Тем не менее, Союз солидарности с политзаключенными считает уже на этом этапе очевидным предвзятый и односторонний характер действий следствия.

Несмотря на многочисленные заявления, направленные в правоохранительные органы, не возбуждаются и не расследуются уголовные дела в отношении сотрудников полиции, как в связи с воспрепятствованием проведению публичного мероприятия 6 мая в целом, так и по фактам конкретных насильственных преступлений, зафиксированных, в частности, фото- и видеозаписями.

Насколько мы можем судить по имеющимся сведениям, поводами для привлечения к уголовной ответственности большинства арестованных являются либо фото- и видеоматериалы, не имеющие однозначной интерпретации, либо показания полицейских, якобы выделивших обвиняемых из многотысячной толпы и вспомнивших их спустя многие недели после событий. Нам хорошо известна преступная практика полицейских лжесвидетельств в ходе производства по административным делам, имеющим политическую окраску. Мы видим серьезную угрозу использования этой практики в рамках данного уголовного дела. Чем дальше, тем более произвольными оказываются задержания и аресты. Есть все основания полагать, что арестованный А. Каменский, например, вообще не был на Болотной площади 6 мая.

И практические действия следствия, и заявления его официальных представителей дают основания считать, что оно носит явно предвзятый, обвинительный характер. Действия обвиняемых (или приписываемые им) квалифицируются вне общего контекста, без учета того, что они могли быть реакцией на неправомерное, а то и прямо преступное насилие со стороны сотрудников полиции.

Мера пресечения в отношении всех подозреваемых и обвиняемых мужчин была избрана без достаточных установленных законом оснований и не соответствует тяжести тех конкретных деяний, в которых их обвиняют. Содержание под стражей, судя по всему, вопреки закону используется как средство деморализации обвиняемых, инструмент давления на них с целью получения нужных следствию показаний, в частности, оговора придуманных следствием «организаторов».

Незаконный характер имели и обыски, прошедшие в рамках общего уголовного дела у ряда известных участников протеста. О целях этих обысков можно догадываться, однако к уголовно-процессуальному законодательству они отношения явно не имели.

Все эти очевидные отступления от законности и правосудия сочетаются с публичными политическими обвинительными декларациями как представителей Следственного комитета, так и других высоких должностных лиц.

Все вышеизложенное дает нам основания считать расследование дела о событиях 6 мая в Москве политически пристрастным, а преследование по этому делу конкретных лиц – политически мотивированным, с явными нарушениями прав подозреваемых и обвиняемых.

Мы намерены внимательно следить за судьбой всех подвергающихся преследованию по делу о событиях 6 мая, содействовать их защите, оказывать при необходимости моральную и материальную помощь.

Обращение к гражданам России и других стран, представителям СМИ в связи со слушаниями Общественного расследования преступлений власти при разгоне массовой демонстрации и митинга на Болотной площади в Москве 6 мая 2012 г.

Мы, подписавшие данное Обращение граждане, приглашаем всех, кому дорого будущее нашей Родины, принять участие в слушаниях.

Сегодня власть беспардонно лжет, отказывается даже пытаться расследовать преступления полицейских, безапелляционно возлагая вину за насилие 6 мая на организаторов и участников мирной согласованной акции протеста.

Абсурд ситуации наглядно демонстрирует тот факт, что начавшиеся репрессии направлены не на закованных в доспехи омоновцев, запустивших маховик насилия, избивавших ногами и беззащитных граждан, бивших их по головам, применявших к ним газ и электрошок, а на безоружных участников протестной акции. Начались аресты, и первой жертвой уголовного преследования оказалась хрупкая 18-летняя девушка. Незаконно задержаны и привлечены к административной ответственности на основании шаблонных лжесвидетельств сотрудников полиции были более 550 граждан. Однако к ответу не призван ни один преступник в полицейской форме, ни один приведенный полицией провокатор.

Мы призываем всех, кто стал жертвой или свидетелем преступлений власти, принять участие в слушаниях и Общественном расследовании в целом, предоставить свидетельские показания лично, в письменном виде или на видеоносителях. Эти материалы будут необходимы не только сегодня, но и завтра, когда они станут доказательной базой для уголовного преследования тех, кто отдавал и исполнял преступные приказы.

Приходите!

Слушания будут проходить 8 июня 2012 г в Сахаровском центре с 18 часов. Адрес - ул. Земляной Вал, 57, стр. 6, ст. м. Курская, Чкаловская или Таганская.

Павел Шелков ("Белый автозак"); Сергей Давидис ("Солидарность"), Андрей Пионтковский, политолог; Владимир Томсинов, профессор, заведующий кафедрой истории государства и права юридического факультета МГУ; Сергей Удальцов (Левый фронт); Гарри Каспаров ("Солидарность", ОГФ); Надежда Митюшкина ("Солидарность"); Лев Пономарев (Движение "За права человека"); Данила Линдэле, блогер; Владимир Тор (Русское общественное движение); Наталья Чернышева ("Народный контроль").

В субботу 19 мая прошло заседание Федерального Политсовета Движения «Солидарность». Не претендую на исчерпывающий отчет, скорее, расскажу свое видение и впечатления.

Обсуждали итоги прошедшего этапа массового протестного движения и роль «Солидарности» в нем, стратегические планы и участие активистов Движения в других политических проектах.

Заполнили освободившиеся места в ФПС и Бюро.

По первому вопросу – о промежуточных итогах протестов и роли «Солидарности» было просто обсуждения, никакого формального ее результата не планировалось. На мой взгляд, итоги прошедшего этапа это резкое увеличение численности активных участников протеста, уступки власти, хоть и половинчатые, но все равно полезные для дальнейшей борьбы с режимом, приобретение протестом сетевого, стихийного характера, и, что, на мой взгляд, едва ли не главное, уже совершенно явно проявившаяся тенденция к расширению протеста. Она будет проявляться независимо от чьей-то воли, протест будет расти при любых действиях власти, при любых действиях организованной оппозиции. Именно это обстоятельство является ключевым для планирования будущих действий и прогнозирования.

В том, что касается роли «Солидарности», подавляющее большинство членов ФПС было единым, высокого оценив вклад Движения в общее дело протеста. Как известно, первый митинг 5 декабря был целиком организован нашим Движением, а в организации всех последующих мы играли ключевую роль. Приток в протестное движение огромного количества новых людей изменил политический ландшафт, эти люди не готовы себя ассоциировать и напрямую связывать с любой из существовавших «старых» организаций. Тут нет нашей вины, меняющаяся ситуация требует и от нас меняться и искать новые формы.

Звучали претензии к деталям организации публичных мероприятий, в частности 6 мая. Они, конечно, будут учтены.

По второму вопросу, о стратегии, было высказано немало соображений. На мой взгляд, опираясь на прогноз развития протеста, надо использовать преимущества, которые дает нам опыт и организованность, и быть инициаторами событий и кампаний, способных объединить других участников протеста для достижения результата. Вариантами таких инициатив могут быть и идея всероссийского референдума по ключевым вопросам несогласия общества с властью, участие в выборах, создание общими усилиями объемной агитационной брошюры (формата «Путин.Итоги» и пр.), конкретно отвечающей на основные аргументы в пользу власти, которыми пока еще обманывается большая часть наших соотечественников («Кто, если не Путин?», «Путин вытащил страну из трясины 90-х» и т.д.). Полезно было бы разработать подробные предложения, уточняющие требования политической реформы, независимости суда и т.д. Я предложил поручить Бюро на основе высказанных предложений разработать проект новой редакции Дорожной карты Движения – цели, поставленные в старой редакции, во многом, выполнены. ФПС решил мне, как инициатору это и поручить. Надеюсь, за две недели выполнить поручение. После этого проект будет отправлен на обсуждение в региональные организации.

Наиболее дискуссионным был третий вопрос, по сути, вопрос об участии в партийном строительстве. По большому счету позиции различались только в деталях, но проекта решения было внесено два. Один – Б.Немцовым. Он предлагал Движению как целому не участвовать в процессах создания партий, запрещая использование названия «Солидарность» и оставлял участникам Движения свободу выбора того, в каком партийном проекте участвовать (или не участвовать). Он и был в итоге принят.

Второй был внесен мной. Естественно, оставляя участникам Движения свободу выбора, он отличался от первого предложением Движению активно участвовать в процессе партстроительства. В нем было записано поручение организовать регистрацию партии, по возможности, представляющей максимально широкий круг участников протестного движения. На мой взгляд, мы не можем просто быть сторонними наблюдателями, отказываясь от собственной партийной политической субъектности. Для очень многих сторонников демократических изменений в нашей стране важен факт использования существующих инструментов борьбы за власть. Для них создание партии и готовность участия в выборах (даже таких, какие есть у нас сейчас) - свидетельство серьезности намерений политической силы. Речь не идет о том, чтобы рассчитывать победить существующий режим исключительно с помощью существующих выборных процедур, но отказываться от их использования нельзя. Обновленный «Парнас» и другие существующие или заявленные партии по многим причинам не смогут стать представителем ни «Солидарности», ни большой части участников протеста в целом. С другой стороны, формальная регистрация «Солидарности» в качестве партии тоже невозможна. Часть участников Движения вовсе считают партстроительство несвоевременным, одновременно, многие из новых участников протеста не готовы включаться в «чужой» партийный проект, разделяя «новых»и «старых» проетстующим. Поэтому я предлагал «Солидарности» проявить инициативу регистрации партии протестного движения, но не ограничиваться при создании партии Движением, не привязывать жестко одно к другому.

Поскольку вариант Бориса Ефимовича поддержали и сторонники РПР-Парнаса, и противники партий вообще, его предложение победило. Драмы тут нет, поскольку, по сути, в обоих предложениях был сформулирован общий подход к вопросу, различающийся лишь в степени предлагаемой активности «Солидарности» как целого. Но ни участникам Движения в личном качестве, ни региональным организациям не возбраняется такую активность проявлять самостоятельно. Уверен, что многие из них так и сделают.

Ну, и напоследок рассмотрели кадровые вопросы. В ФПС был кооптирован один из организаторов московских митингов Петр Царьков, а в Бюро тайным голосованием из 7 кандидатов были избраны Костя Янкаускас и Александр Лукьянов. С чем я всех троих от души поздравляю!

Объединенный штаб правозащитных организаций.
+7(916)858-30-53
+7(495)951-12-01
+7(499)788-90-61

ОвдИнфо +7 985 369 96 21, +7 925 997 22 16, [email protected] , http://ovdinfo.org/form

«Солидарность» - +7 903 160 01 26

Группа iHelp

+7 926 522 29 79
+7 926 117 67 82
+7 916 274 87 27
+7 925 510 85 45
+7 903 225 40 02
+7 963 690 61 90
+7 903 141 30 72
+ 7 964 787 87 38
+ 7 903 786 77 14

«Комитет за гражданские права» и Движение «За права человека»
+7 499 478 95 15;
+7 495 691 62 33;
+7 495 697 50 10

«Агора» +7 800 777 01 01

Репортажи с питерской оппозиционной первомайской демонстрации создавали стойкое ощущение бреда. Полицейские задерживали за радужные ленточки и флаги, за плакаты с требованием равноправия ЛГБТ. Всего было задержано больше 10 человек, которым были предъявлены обвинения по новому городскому закону о пропаганде гомосексуализма.

Какое-то вопиющее идиотство. И ведь ясно, что ЕСПЧ удовлетворит все обращения по таким задержаниям. Ясно, что никакой пропаганды нет. Ясно, что и представить такую пропаганду сложно, а вреда от нее быть не может. Ясно, что и этот закон, и полицейские репрессии на его основании – пример вопиющей и неприкрытой антиконституционной дискриминации, позорящей нашу страну. И все же такое происходит.

У меня нет ясного понимания, зачем это делается. Скорее всего, имеет место комплекс причин. Большинству бестолковых депутатов неудобно отказаться от «запрета пропаганды» - получится, что они за пропаганду, против православного и просто бытового мракобесия. А это не в тренде власти. Да и сами они зачастую носители этого самого мракобесия. Но, вероятно, кто-то из инициаторов кампании борьбы с пропагандой гомосексуализма действительно имеет в виду отвлечение внимания общества от борьбы с режимом в связи с вопросом о власти на гораздо менее привлекательную борьбу в связи с вопросом равноправия ЛГБТ. Что ж, я тоже не считаю, что сейчас было бы целесообразно проводить в России гей-парад наподобие берлинского (такое мнение, разумеется, не может ограничивать ничьи права), но сейчас выбора у нас нет. Если власть начнет охотиться за ведьмами и колдунами, вероятно, тема защиты их прав тоже будет отвлекать от более важных вопросов, но не смириться же с кострами!

Расстраивает, что некоторые в остальном вполне трезво оценивающие и нашу власть, и ситуацию в целом люди по вопросу ЛГБТ теряют трезвость. Приходится слышать и читать: "А что я скажу своему ребенку? А если я не хочу, чтобы мой ребенок вырос гомосексуалом?" Не говоря уж о том, что вопросы эти надуманные в реальной российской жизни и уж точно никак не связаны с запретом «пропаганды гомосексуализма». Но даже и безотносительно к этому нелепо путать свои мнения, предпочтения и предрассудки и ограничения чужих прав. Большинству россиян непонятно современное искусство. Но это не значит, что его надо запретить. Большинство россиян не хотели бы, чтобы их дети вступали в брак с мусульманами. Но никто ведь не предлагает запретить мусульманам жить рядом или как-то еще ограничить их в правах.

Если уж власть зачем-то делает актуальным требование равноправия сексуальных меньшинств, они должны стать органической частью общего требования радикального переустройства нашей страны на демократических и правовых началах.

Для меня решение о помиловании Сергея Мохнаткина было ожидаемым. У нас была информация от Бориса Немцова, который вел переговоры по списку политзаключенных с администрацией президента, что именно Мохнаткин наиболее вероятный кандидат на помилование, с одной стороны. А с другой стороны, он единственный, про кого достоверно известно, что он практически сразу написал ходатайство о помиловании. То есть никаких препятствий не было. При этом ведь он отсидел больше половины срока, ему под 70 лет, он случайный прохожий, а не убежденный противник режима, не активист - в том смысле, в каком активистами являются члены «Другой России».

Конечно, в любом случае хорошо, что Мохнаткин на полгода раньше выйдет из тюрьмы. Другое дело, что это всего один человек из предоставленного нами списка – это исключительно мало. Увы, я сомневаюсь, что помилуют кого-то еще – было бы довольно странно их миловать частями. И хотя надежда умирает последней, с точки зрения логики и здравого смысла освобождение через некоторое время еще кого-то из списка представляется маловероятным. Рад буду ошибиться.

Предложение написать ходатайства о помиловании мы передали всем участникам списка сразу, как только нам выдвинули такое требование со стороны администрации президента. Благодаря настойчивости Немцова они согласились на то, чтобы это было в любой форме, то есть речь не шла о признании вины, это просто предложение президенту воспользоваться своим правом помилования, предусмотренным Конституцией.

Это странная формальность – ходатайство о помиловании. Очевидно, что администрация президента проявляет упрямство – все должно быть только по их правилам и на их условиях. Конституция не требует подачи ходатайства о помиловании, но есть указ президента, который он, естественно, волен отменить, но он уже отказался сделать это и публично заявил, что считает необходимым наличие такого ходатайства. На эту тему уже неоднократно высказывались юристы высокого уровня, но здесь, видимо, уже ничего не поделаешь.

Несмотря на мирный характер протеста, вероятность разного рода провокаций и репрессий со стороны власти весьма велика. На этот случай может оказаться полезной информация ниже.

Федеральная горячая линия АГОРА по правовой защите протестующих 8 800 777 01 01

Юристы ассоциации «Агора» (на случай, если по номеру выше дозвониться не удается)

Ильнур Шарапов 8 903 621 9627
Дамир Гайнутдинов 8 926 225 26 59

___________________________________________________________________________

Москва

Объединенный штаб правозащитных организаций. 8 (916) 858 30 53; 8 (916) 858 29 77

Фонд "Общественный вердикт" (495) 916 11 99; (495) 917 23 89

Правозащитный центр «Мемориал» - 8 (495)-225-31-18

ОВД-Инфо +7 985 369 96 21, +7 925 997 22 16, [email protected] , http://ovdinfo.org/form

«Солидарность» - 8 903 160 01 26

Группа i-Help +7 926 522 29 79, +7 964 589 66 58, +7 926 117 67 82, +7 916 274 87 27, +7 925 510 85 45, +7 903 225 40 02, +7 963 690 61 90, +7 903 141 30 72, +7 964 787 87 38

+ 7 903 786 77 14

_____________________________________________________________________________

Санкт-Петербург

АДЦ "Мемориал" yakimov@memorial, memorial.spb.ru 8 812 317 89 30 , 8 921 781 16 12, 8 921 759 39 51

Юрист Павел Поляков 8 911 002 50 88

Правозащитный совет Петербурга + 7 901 374 31 91 .

телефоны диспетчеров:
912-50-35 (прямой или через 8-921)
8-911-988-07-90
8-901-302-95-97
8-953-370-09-31
938-97-00 (резерв)

правовая поддержка:
8-904-644-37-92

для призывников (Солдатские матери СПб):
8-911-772-34-40

http://vk.com/club32875578 - Помощь задержанным в Питере.
http://vk.com/club25734141 - За свободу мирных собраний! Правовая поддержка.

_____________________________________________________________________________________________

Барнаул

Фонд «Открытый Алтай» 8-903-990-85-72


Нижний Новгород

Комитет против пыток 8-950-370-20-12, +7-951-903-4006


Хабаровск

Хабаровский правозащитный центр 8-924-302-09-11


Оренбург

Межрегиональный Комитет против пыток 8-919-868-96-11

Саратов

Саратовский правозащитный центр «Солидарность» 8-917-210-98-47


Сыктывкар

Коми правозащитная комиссия «Мемориал» 8-(8212)-56-63-02


Иркутск

«Гражданская инициатива» 8-901-654-51-17


Калининград

«Наш город», Калининградский союз избирателей 8-921-619-98-61


Калуга

Калужское отделение Ассоциации «Голос» 8-920-617-23-23

Воронеж

Article20.org и Фонд "За экологическую и социальную справедливость" +7-904-211-43-92 .

Казань

Казанский правозащитный центр и Общественная наблюдательная комиссия +7 906 328 02 76

Йошкар-Ола

Организация "Человек и закон" +7-905-182-3987

Чебоксары

Организация "Щит и меч" и Общественная наблюдательная комиссия 48 83 36

Чита

Забайкальский правозащитный центр и Общественная наблюдательная комиссия +7-924-385-19-65

Общественная дискуссия по итогам декабрьских митингов протеста и в преддверии февральского шествия зачастую носит теоретический характер или характер дележа шкуры неубитого медведя. Кто-то занимается важным делом прогнозирования развития ситуации в стране, кто-то обсуждает формат и состав гипотетического круглого стола, кто-то анализирует социальную базу протеста или предлагает варианты обустройства России (разумеется, тут есть исключения, например, тексты Марины Литвинович или Аркадия Любарева, но не они определяют общую картину).

Особенно ярким в этом смысле было заседание Инициативной группы протестных действий 5 января. С одной стороны, звучали самые диковинные идеи государственного строительства и лозунгов протеста. Порой создавалось впечатление, что Путин уже скрылся из Кремля и вся Россия только и ждет, куда ее поведет почтенное собрание. С другой - речи были весьма резки и непримиримы, так что реализовать все высказанные идеи одновременно не представилось бы возможным, даже если вообразить наличие у кого-то такого удивительного намерения.

Рассуждения на вышеупомянутые темы, наверное, очень важны, но слегка преждевременны. Пока все же гораздо важнее сделать максимум возможного для того, чтобы протест оказался успешным. А это пока совсем не гарантировано. Если вся протестная активность сведется к проводящимся с некоторой периодичностью митингам (или шествиям), то шансы на ее успех, увы, невелики. Люди могут выйти на митинг раз, другой, третий, но, если власть будет игнорировать их требования, то велика вероятность, что у них утратится ощущение смысла участия. И так неочевидно, что любая мыслимая массовость согласованных публичных мероприятий способна принудить власть к серьезным уступкам, но, если число участников протеста не будет нарастать, шансов на победу нет совсем.

Последнее собрание инициативной группы протестных действий показало, что представители многочисленных организованных политических групп разнообразной идеологической окраски претендуют на то, чтобы просто по факту своего существования (и наличия ног, необходимых для того, чтобы до собрания дойти) возглавить народный протест и руководить им. На самом же деле, представляется, то реально полезное, что эти группы могли бы дать новому протестному движению, это их организационный опыт, способный помочь движению поскорее самоорганизоваться.

Хотя бы некоторые элементы такой самоорганизации очевидны. Они вытекают из двух связанных очевидных задач: вовлечь в общую работу уже протестующих и привлечь в протест новых людей. Очень важно, я думаю, выработать несколько направлений работы, в рамках которых каждый желающий сделать что-то большее, чем просто прийти на митинг, мог бы внести посильный понятный вклад в достижение общего результата. Человек должен понимать, как его действия приближают общую победу.

1. Первое, чего стоит добиваться, это создание широкой открытой организационной структуры, объединяющей участников протеста. Важно, чтобы единство и чувство локтя ощущались людьми не только в редкие часы митингов, но и в остальное время. Именно в рамках этой общности, называемой ассоциацией избирателей или как-то иначе, в первую очередь могла бы осуществляться координация индивидуальных и групповых действий, организовываться конкретные акции и кампании.

Созданный 5 января Единый координационный центр политических движений и социальных групп - это дело, возможно, полезное, но имеющее мало отношения к задаче объединения максимального числа участников протеста. Более того, в создании такого центра есть и определенная опасность. Ведь, несмотря на название, координировать он будет пытаться не только и не столько политические движения и социальные группы, сколько протестное движение в целом. Между тем никакого мандата на это у его участников нет. Сама разнородность и во многом случайный характер состава координационного центра неминуемо будут порождать неразрешимые конфликты. Нет никакой возможности определить устраивающие всех квоты представительства идеологических течений в его составе. Если делить представительство поровну, будет странно: разве левых, либералов и националистов в обществе поровну? Тем более маловероятно, что в равных долях им симпатизируют не граждане вообще, а десятки тысяч уже вышедших на улицу людей. Не проще договориться о лозунгах и требованиях: уже звучали, например, настоятельные призывы добавить к высказанным требованиям социальные, создать альтернативные народные избиркомы или сформировать параллельные структуры власти. Консенсус по этим идеям очевидно отсутствует.

Реальную легитимность любым претендующим на координацию протеста органам дает мандат, полученный от массы участников протеста. Именно им определять основу списка выступающих на митингах, им вырабатывать резолюции и выдвигать новые требования, одобрять общую стратегию протеста. Только так можно преодолеть разрыв между массой участников протеста и самозваными по сути оргкомитетами. Способы для принятия решений большим числом граждан есть. Это в первую очередь верифицируемое голосование в интернете. Обеспечить техническую возможность такого голосования обещают и авторы проекта Демократия.2, и активисты Пиратской партии России, важно лишь иметь волю к тому, чтобы идти по этому пути.

2. Одним из содержательных направлений, в котором могут действовать объединенные участники протеста, является, в частности, агитация против Путина в рамках кампании по выборам президента. Непреодолимый фильтр, способный отсечь любого кандидата, явное неравенство кандидатов позволяют, разумеется, уже сейчас заявить о нелегитимности выборов. Но выборы - самый доступный и самый понятный людям инструмент воздействия на власть, и не использовать его в сложившейся ситуации немыслимо.

3. Другим направлением, способным помочь мобилизации гражданского общества против авторитарной власти, является наблюдение на выборах. Сегодня ценность наблюдения уже не вызывает, кажется, серьезных споров, и можно рассчитывать на увеличение корпуса наблюдателей в разы по сравнению с декабрьским голосованием.

4. Опыт подготовки митинга 24 декабря показал потенциал агитационной деятельности в поддержку требований протестующих как в сети, так и офлайн. Это и разнообразные акции, и изготовление и распространение печатных материалов. Больше 100 тыс. листовок и плакатов были распространены накануне митинга волонтерами буквально за пару дней. Сюда же можно отнести очень важное дело распространения атрибутики протеста - белых лент и значков. Вся эта широко понимаемая агитационная деятельность одновременно и дает возможность приложения усилий тем, кто хочет их приложить, и расширяет базу протеста.

5. Уже вовсю идет сбор подписей в поддержку обращения в Верховный суд с требованием отмены результатов выборов. Это хорошее начинание, но стоит ставить вопрос шире. Сейчас требования политической реформы, освобождения политзаключенных, отставки Чурова и проведения новых выборов выдвигаются от имени 100 тыс. участников московского митинга. Однако очевидно, что поддерживают их миллионы. И общественный вес этих требований будет существенно выше, если собрать под ними, в интернете и вне его, подписи максимального числа граждан России. Возможны и другие кампании сбора подписей, связывающие отдельных людей с общим протестным движением.

6. Требования политической реформы должны быть конкретизированы, и положения этой реформы было бы правильно вырабатывать не кулуарно, а публично, на открытых площадках в ходе широкой общественной дискуссии. Если применительно к реформе избирательного законодательства уже есть Избирательный кодекс «Голоса», который нуждается только в популяризации и продвижении, то применительно к законодательству о партиях, а возможно, и о судебной системе законотворческая работа еще предстоит. Работа по сбору и анализу предложений в этой сфере, организации обсуждений и общественных голосований вполне может стать отдельным направлением, инструментом вовлечения в протест тысяч граждан.

7. Привлечение средств, в первую очередь посредством массового сбора пожертвований, должно носить постоянный характер. Сметы всех проектов и направлений должны публиковаться, и, вполне возможно, сбор средств на них будет иметь целевой характер. Поддержка рублем, помимо очевидной задачи обеспечения финансовой базы протеста, важна еще и тем, что создает определенную эмоциональную личную связь жертвователя с общим делом.

Наверняка список перечисленных направлений не полон (я не коснулся, например, развивающегося взаимодействия в сфере правовой защиты участников протеста), но, представляется, именно эти задачи предложения конкретных форм постоянного, а не разового участия граждан в протесте и расширения состава участников протеста имеют сейчас приоритетный характер.

В четверг и пятницу прошли последние заседания инициативной группы и оргкомитета митинга 24 декабря. Первым, в четверг, прошло заседание инициативной группы. Там имела место странная ситуация. Как известно, существует оргкомитет, включающий деятелей культуры, а также Б. Немцова, В. Рыжкова, И. Пономарева, А. Удальцову, А. Навального. Он претендует на то, чтобы принимать принципиальные решения, касающиеся митинга, в частности, по проекту резолюции и по списку выступающих.
Но на принятие тех же решений, причем так, как будто она единственный источник принятия решений, претендует и инициативная группа.

Кто организовал митинг и кому принимать решения?

Формальной легитимности недостаточно у обоих органов - их никто не уполномочивал представлять участников митинга, но тот, что называется оргкомитетом, состоит из гораздо более известных людей. Он обладает почти всем бюджетом (почти – поскольку 200 тыс. на изготовление атрибутики, минуя каналы оргкомитета, внес С. Белковский - они пошли на оплату белых ленточек, воздушных шаров и листовок; более 80 тыс. поступило на интернет-кошелек, открытый организаторами, реквизиты которого отказались разместить в группе на Фейсбуке, часть пожертвований поступила не через членов оргкомитета, и если бы была нужда, привлечь можно было бы больше, обойдясь без средств, собранных на интернет-кошелек Ольги Романовой). Наконец, оргкомитет исторически оказался владельцем основных каналов информации о митинге (в первую очередь - страницы акции в Фейсбуке). С другой стороны, практически все вовлечение рядовых участников в подготовку митинга, в частности, в рамках рабочих групп по направлениям происходило через инициативную группу. На 90% вне Оргкомитета осуществлялась и основная работа по организации митинга. В этом смысле мне до некоторой степени было смешно смотреть на финальную трансляцию заседания этого органа, в ходе которого участники, ничтоже сумняшеся, рассказывали о том, как они организовали митинг. Конечно же, при этом не было сказано о том, что вклад этих людей в организацию – 10%, при этом не был даже упомянут человек, вклад которого в организацию митинга невозможно переоценить – Петр Царьков.

Собственно говоря, содержательных вопросов обсуждалось два: о резолюции митинга и о списке выступающих. Оба вызвали достаточно бурную полемику.

Чего сказать хотим?

Одной из ранее организованных рабочих групп была редакционная под руководством Льва Пономарева, хотя руководство тут вещь условная – достаточно сказать, что на финальном этапе в ее работе принимал участие К. Крылов: вряд ли кто-то думает, что Лев Александрович им руководил.

Эта группа подготовила проект резолюции митинга - продукт компромисса между представителями разных политических направлений, представленных в группе. На мой взгляд, в силу чрезмерной заботы о нахождении компромисса проект получился довольно эклектичным и слишком политизированным. Кажется, А. Навальный, ведущий вчерашнего собрания, заметил, что придумать устраивающую всех собравшихся политическую резолюцию, не переругавшись, невозможно, да и не давали участники митинга никому таких полномочий. С этим трудно не согласиться. Но вот с выводом его, поддержанным большинством собравшихся, подпавших под влияние харизмы Алексея, согласиться трудно. А вывод был такой, что никакой резолюции не нужно вовсе. Между тем альтернативный вариант проекта резолюции на основе проекта В. Рыжкова подготовил М. Шнейдер. В нем нет новых политических требований, и это правильно – политические требования уже сформулировал митинг на Болотной. Но в нем есть ответ на вопрос, который возникает буквально у всех: что дальше? Мы высказали свои требования один раз, другой, но отсутствие реакции власти ставит под вопрос осмысленность следующих выходов на площадь. Почему она должна прислушаться к этим требованиям с третьего или четвертого раза, если не прислушалась до этого?

Очевидно, что участникам митинга должен быть предложен набор вариантов активности помимо выхода на митинг. Такой набор должен предполагать расширение форм давления на власть и давать людям понимание осмысленности своих действий, надежду на результат и ощущение своего вклада в него. Конкретный набор форм действий может и должен обсуждаться и дополняться, но, выдвигая власти ультиматум, необходимо сформулировать угрозу, что мы будем делать в случае отказа от выполнения наших требований. В проекте Шнейдера такие предложения были: сбор подписей, создание Объединения избирателей, кампания «Ни одного голоса Путину!» и т.д.

Без ответа на вопрос «Что дальше?» протестная кампания потеряет темп, и я надеюсь, что проект резолюции Шнейдера все же будет предложен митингу.

(Читать полностью)

Какой-то большой драмы в том, что произошло в Питере, я не вижу. Ведь митинги собираются для того, чтобы люди, которые считают необходимым выразить какие-то требования, собрались и выразили их. В Петербурге пришло некоторое количество людей, которые имели другую цель - испортить, подорвать этот митинг. Но они не смогли повлиять на смысл и содержание мероприятия. Я считаю, что такие риски существуют только на относительно небольшом митинге, каким был митинг в Питере. Манипулировать таким образом можно сотней-другой человек, но на стотысячном митинге с хорошим звукоусилением это невозможно сделать технически.

На митинге 24 декабря обязательно будет защита от различных провокаторов, в том числе нашистов. Но выражать свое мнение, в том числе и свистом, - это право каждого участника митинга. Ведь придут люди, разделяющие цели митинга: перевыборы, регистрация оппозиционных партий, изменение избирательного и партийного законодательства, отставка Чурова, освобождение политзаключенных. И если кто-то из этих людей желает в каких-то ситуациях свистеть, это неприятно, но вполне переносимо и на судьбе митинга сказываться не должно.

Что касается тех, кто собирается свистеть намеренно, заняв место перед трибуной, то тут мы надеемся, что люди, более солидарные с организаторами, займут это пространство сами, чтобы не допустить организованного деструктивного поведения. И, конечно, не должно быть никакой запрещенной законом символики.

Что касается подготовки митинга, то все идет в достаточной мере по плану. Мне кажется неким минусом предубеждение против политиков вообще, которое целенаправленно насаждалось властью на протяжении многих лет и в результате многими было воспринято. В их числе и некоторые деятели культуры, которые противопоставляют некий гражданский митинг митингу с участием политиков, вплоть до того, что пытались требовать, чтобы политики не выступали вовсе.

Я считаю, что это неразумно, поскольку требования митинга политические. Мотив выхода моральный, гражданский, но реализовать требования митинга иначе как политическими средствами невозможно. Моральными средствами реализуют требования в церкви – с помощью молитв, поста и покаяния. Поэтому совершенно естественно, чтобы наряду с моральными авторитетами, деятелями культуры выступали и политики.

К слову, мне представляется не лучшим решение формировать список выступающих по голосованию в Фейсбуке, вообще в Интернете. Потому что в голосовании принимает участие малая часть – полторы, две, три тысячи из условно ста тысяч человек, которых мы ожидаем на митинге. Это меньшинство, и поскольку оно наиболее активно и способно справляться с Интернетом, оно наиболее заинтересовано в результатах этого голосования.

С одной стороны, полностью формировать жесткий список выступающих было бы неверно. С другой стороны, голосование, не привязанное к конкретным личностям, легко подвергается фальсификации и накрутке. Кроме того, неправильно не учитывать мнения тех, кто вкладывался финансами и своим трудом в организацию митинга. Это не значит, что только они могут что-то определять, но этот голос должен учитываться неким образом.

И наконец, просто даже правильным образом построенное голосование, в котором бы участвовало большинство (а сейчас оно построено неправильно и большинства там нет), определяется в первую очередь фактором известности. Выбираются люди, которые в течение последних пяти лет каким-то образом попадали в телевизор. Они находятся в преимущественном положении просто потому, что их знают самих, но не знают их убеждений. Тогда как на самом деле ситуация требует предоставления трибуны как раз новым людям, должно формироваться новое лицо протестного движения. Если использовать тот подход, который есть сейчас, то оно никогда не сформируется. В этом смысле организаторы, которые подавали уведомление на митинг и несут ответственность, я думаю, скажут свое слово и каким-то образом скорректируют этот результат. Список выступающих не будет полностью сформирован в Интернете.

Друзья, мы, организаторы митинга 24 декабря, неся, в соответствии с законом, ответственность за все аспекты митинга, обеспокоены накалом публичных споров о порядке формирования списка и определения очередности выступающих на митинге.

Мы считаем необходимым сообщить, что в настоящее время никаких решений на этот счет на принято и нами этот вопрос даже не обсуждался. Мы заверяем, что список выступающих будет формироваться с учетом всех высказывающихся мнений и, конечно, с учетом голосования по кандидатурам выступающих, ведущегося в сети Facebook. Мы руководствуемся необходимостью доброжелательного и компромиссного подхода, дающего возможность участникам митинга ознакомиться с широкой палитрой позиций, мнений и предложений.

Друзья, нам нечего делить! Только вместе мы сможем поставить власть под контроль гражданского общества.

До встречи на проспекте Сахарова 24 декабря в 14-00.

А. Удальцова
Н. Митюшкина
С. Давидис

30 октября, в День политзаключенного, сотрудники правоохранительных органов, фактически прямо нарушая Конституцию, без судебного решения продлили на дополнительные 48 часов задержание активиста "Другой России", поэта, художника, организатора "Маяковских чтений" и многих художественных проектов Дмитрия Путенихина (псевдоним - Матвей Крылов). До этого Дмитрий, задержанный в пятницу за то, что в знак протеста против беззакония облил водой прокурора, представлявшего обвинение по "Манежному делу", уже провел двое суток в Тверском ОВД в ожидании суда в связи с административным правонарушением. Мировой судья вернул материалы дела в полицейский участок, однако Крылова не освободили, а задержали еще на 48 часов, оформив это уже как задержание подозреваемого в преступлении, предусмотренном частью 2 статьи 296 УК ("угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования"), предусматривающей до двух лет лишения свободы. Полицейскими была нарушена норма Конституции, запрещающая задержание на срок более 48 часов без судебного решения. Кроме того, в течение всего времени задержания к Дмитрию противозаконно не допускался адвокат.

Инкриминируемая Дмитрию статья УК предусматривает наказание за угрозу убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества. Многочисленные свидетели и видеозаписи происшествия у Тверского суда однозначно подтверждают, абсолютную безосновательность такого обвинения. Заявление прокурора Андрея Смирнова о поступлении такой угрозы со стороны Путенихина невозможно рассматривать иначе как преступление - заведомо ложный донос.

Стало известно, что правоохранители намерены обратиться в суд для избрания Дмитрию меры пресечения в виде содержания под стражей. Для такого обращения, а тем более для его удовлетворения судом, нет абсолютно никаких правовых оснований. Более того, такие действия являются, на наш взгляд, преступлениями против правосудия.

Мы уверены, что произвол в отношения Дмитрия Путенихина обусловлен его активностью в качестве члена партии "Другая Россия" и участника гражданской кампании "Стратегия-31" и является позорной и незаконной местью за его мужественный поступок. Мы требуем немедленного освобождения Дмитрия и прекращения его уголовного преследования.