Я была задержана вчера во время мирного шествия нижегородцев. Сегодня должен был состояться суд надо мной и моими товарищами. Меня пробовали "отсудить" первой. Я подала три ходатайства, одно из них о том, что заседание прошу отложить для реализации моего права на защиту. То есть для вызова адвоката, свидетелей и пр.

Мне перенесли суд на три часа дня сегодня. Я считаю свое задержание абсолютно незаконным и боюсь оставить людей в автобусах без поддержки. Я приняла решение не возвращаться на суд над собой, чтобы иметь возможность помочь другим. Надо спасать ситуацию. После переноса судебного заседания меня пытались не выпустить из здания суда. Уйти удалось только после скандала.

Я, Анна Кузнецова, член НГС, оргкомитета Стратегии-31, жена одного из задержанных, обращаюсь ко всем с просьбой о помощи. Люди уже сутки с лишним в холоде, без минимальных удобств. Задержания абсолютно незаконны, производились в грубейшей форме. Многие с синяками и гематомами, потому что первая цепь ОМОНа била людей сразу в лицо.

После вчерашней акции и задержаний на Покровке нас (более 20 человек) увезли в ОП-5. Затем туда же привезли еще несколько человек, задержанных на пл. Минина.

Олегу Сильверстову стало плохо - его сильно избили при задержании. После долгих уговоров его разрешили увезти на «скорой». У Дмитрия Исусова повреждена нога. Он с трудом передвигается.

В тесном коридоре, без еды и воды, продержали более 4 часов. Затем часть стали отпускать. Оставили на ночь сначала 12 человек. Затем отпустили еще пару. Сотрудники ЦПЭ во главе с Трифоновым проводили незаконные беседы, оскорбляли задержанных, пытались запугивать.

Меня с Дарьей Гладских поместили в очень холодную камеру. Потом пересадили в чуть менее холодную, но мы уже простыли. Спать было невозможно. Всех задержанных мужчин сначала запихали в одну, только ночью стали "расселять". В общей сложности все провели на ногах по 6-7 часов.

В ОП-7 было 47 задержанных. Их также промурыжили сверх всех норм. Тех десятерых, которых оставили в камерах до суда, закинули в холодный автобус и уже к 9 утра привезли к зданию суда. В то время, когда мне удалось уйти, около суда оставалось два автобуса с абсолютно измотанными задержанными, а суд еще и не начинался, пытались осудить только Дарью Гладских.

У Дарьи Гладских и у Александра Краснова дела направлены обратно в ОП-5. В них множество ошибок. Дарья - член УИК с правом решающего голоса, ее не имели права задерживать без санкции прокурора. Гладских, кроме того, подверглась допросу и хамству со стороны сотрудников ЦПЭ.

Во вторник 13 марта в 19:30 в офисе "Школы депутатов" (м. Кутузовская ул. Студенческая 39) буду проводить тренинг для участников протестных акций на тему "Поведение на акциях и в ОВД в случае задержания, общение с сотрудниками правоохранительных органов". Необходимость подобного мероприятия вызвана участием в протестных акциях последнего времени большого количества людей, не имеющих опыта задержаний и взаимодействия с полицией, а также неадекватными действиями последней, предпринимаемыми для подавления мирного протеста. Желательно заблаговременно сообщить о намерении принять участие в тренинге по тел. 8-903-151-07-27 или электронной почте serge.constantinoff(собака)gmail.com

Заседание 11.03.2012. Прения сторон. Защитник Романова О.Е.

Во-первых, мы все, причем в очередной раз, стали свидетелями очередного преступления со стороны, странно называемой потерпевшей. Работник адвокатской конторы Асниса Сергей Денисов, сегодня публично оскорбил чувства верующих, сравнив подсудимого Козлова, обвиняемого в мошенничестве, с библейским пророком Моисеем. За гораздо меньшее святотатство и разжигание религиозной розни, за оскорбления чувств верующих немало граждан РФ были привлечены и привлекаются к уголовной ответственности – впрочем, я уже говорила, что это не первое преступление, которое мы наблюдаем здесь, в зале суда.

Во-вторых. Что происходило в Пресненском суде с 13 октября 2011 года, когда дело Алексея Козлова из Верховного суда поступило в первую инстанцию, мы все имели счастье убедиться лично.

И вот сегодня, через 5 месяцев, прокурор Дядюра вновь зачитывает нам обвинение четырехлетней давности. Называет фамилии свидетелей Гуляевой и Державина – как допрошенных в суде. А они допрошены не были, к тому же Державин оказался невменяемым со справкой из психбольницы. И почему прокурор Дядюра цитирует нам слова Кореневского, которого никто никогда не допрашивал? Какой «Дальрыббанк»? Откуда такая экзотика, впервые, надо сказать, прозвучавшая в зале суда, и не только этого?

О какой экспертизе говорил прокурор Дядюра, цитирую: «Экспертиза подтвердила подписи следующих грАфов...» - ? Надеюсь, прокуратура в дальнейшем будет придерживаться этой версии и обращаться к подсудимому как «граф».

На каждом заседании присутствовали слушатели с диктофонами, на каждом заседании велись стенограммы – я подчеркиваю, именно стенограммы, поскольку в последний раз, когда защита поинтересовалась состоянием протоколов, а именно 6 марта, оказалось, что протоколы есть за 16 февраля.

То есть пока в дело не вступила защита – пока не наступила ее очередь вызывать и допрашивать свидетелей, – суд никуда не торопился и позволял себе перерывы и в две недели, и в три, и в четыре. Как только пришла очередь защиты, судебные заседания перешли в ежедневный режим, а ходатайства защиты о вызове свидетелей, о проведении экспертиз, о повторном вызове свидетелей отклонялись. Соответственно, перестали готовиться и протоколы. При этом игнорировались решения Конституционного суда, решения пленума Верховного суда – причем как будто бы под этот процесс принятые, в феврале 2012 года (хотя – почему «как будто»?). И это не говоря уже об игнорировании норм УПК.

Всё это время, с 13 октября прошлого года и вплоть до нынешнего заседания, защита смиренно просит сторону обвинения разъяснить: в чем обвиняется Алексей Козлов?

В безвозмездном хищении акций, которые принадлежали компании «Вендорт»? Но позвольте – в деле есть платежки Козлова за акции, их никто никогда не оспаривал. Козлов купил акции даже дороже той суммы, что обязалась выплатить компания «Вендорт», покупая акции у компании «Евростройгрупп», да вот не выплатила. И компания «Евростройгрупп» решила продавать акции дальше – причем вовсе не Козлову.

А вот дальше интереснее. «Евростройгрупп» продала акции компании «Кромптон», а «Кромптон» - Козлову, то есть компании «Карнавон».

Мы здесь имели удовольствие лицезреть директора «Кромптона» госпожу Васильеву, которая ни сном ни духом ничего не знала о купле-продаже акций. Но она так же не знала и Козлова, а Козлов – ее.

Надо же: ровно та же история прозвучала и из уст Дениса Кольцова, якобы учредителя и якобы гендиректора компании «Евростройгрупп». А что у нас делает «Евростройгрупп»? Правильно: сначала она покупает акции ОАО «Искож» у группы компаний «Финвест». Где-нибудь есть подпись Козлова? Нет, ее нет. Нигде нет – зато суд отказывается вызывать людей, кто подписывал и готовил эту сделку. Более того – суд отказывается вызвать акционеров группы «Финвест», господ Слуцкер и Сафаряна – именно они именно в это время и были акционерами компании «Финвест». А Алексея Козлова не было.

Что потом делает компания «Евростройгрупп» имени студента Дениса Кольцова? Продает акции компании «Вендорт», о которой здесь, в этом зале, адвокат Слуцкера в течение 15 лет Жак Джонс говорит, что это компания Владимира Слуцкера и что именно он, Владимир Слуцкер, и попросил адвоката Жака Джонса стать юрисконсультом этой своей компании.

То есть: акционер «Финвеста» Слуцкер продает акции своей компании «Вендорт», куда назначает своего адвоката, используя компанию «Евростройгрупп», чьи реальные владельцы неизвестны, ибо до последнего времени считалось, что это был Кольцов. Но это не Кольцов.

А ведь акции «Искожа» должны были в равных долях принадлежать акционерам компании «Финвест» - то есть Слуцкеру и Сафаряну. Перекидывая акции «Искожа» на свой офшор, Слуцкер убирает из доли акционера Сафаряна, с которым у него к тому времени, к 2006 году, возник конфликт – и которого он впоследствии обвинял в хищении у него, у Слуцкера, активов.

Почему «Вендорт» не оплачивает акции, предпочитая, чтобы они вернулись в «Евростройгрупп», неизвестно кому принадлежащую? Почему не ставит об этом в известность старейший российский депозитарий «Русские фонды», хотя ОБЯЗАН это сделать? Почему не говорит ему о смене директора в компании «Вендорт»? Хотя все так же ОБЯЗАН это сделать.

Да потому, что компания «Вендорт» и не собиралась платить – она собиралась мошенническим путем выманить 30 млн руб у Алексея Козлова, так некстати поссорившегося с Владимиром Слуцкером, своим партнером и по «Финвесту», и по компании «ЮнионДевелопмент», - мы помним, что владение Слуцкера было оформлено через охранника Михаила Пелега, которого суд также отказался вызвать для допроса в качестве свидетеля, как и Сафаряна, как и Слуцкера, как и всех людей, чьи подписи стоят напротив фамилии «Кольцов». Кольцов Денис Владимирович, кстати, говорил в своих показаниях, что допрашивался уже неоднократно. Между прочим, допрашивался сотрудниками МВД – впервые ровно тогда, когда было возбуждено уголовное дело против Козлова А.А. При этом никогда напротив фамилии «Кольцов» не стоит фамилии «Козлов».

Для того чтобы выманить у Козлова и деньги, и акции, люди – те, кого отказался вызвать суд, в том числе повторно, – регистрируют на некую Васильеву компанию «Кромптон». О да, алгоритм ими хорошо обкатан еще с несчастным Денисом Кольцовым. И они же рассказывают Козлову - он говорит об этом в своих показаниях, – что акции «Искожа» (проекта, которым он искренне увлечен) поступили в продажу.

Козлов покупает эти акции у компании «Кромптон». Замечу: ни Кольцов, ни Васильева никаких договоров не подписывали – то есть к моменту продажи акций ОАО «Искож» Козлову они уже трижды переходили из рук в руки незаконно – от «Финвеста» к Кольцову, от Кольцова к «Вендорту», от «Вендорта» к Васильевой, то есть к «Кромптон». И следствие – МВД – к тому времени уже прекрасно обо всем об этом знало: именно к этому времени относятся первые допросы и первые судебные решения в отношении Кольцова. Именно об этом написаны в Генпрокуратуру, СК РФ, в ВККС заявления защиты, которые попыталась озвучить защита на этом судебном процессе в этом месяце. Судья не позволила – так защита направила их через канцелярию главе суда.

Именно так и именно в это время, в 2007 году, Алексей Козлов становится заложником коррупционных правоохранителей и судей. Свидетельство тому – факс с заявлением директора завода «Искож» Татаренко о хищении акций завода на имя заместителя генпрокурора Виктора Гриня – а Татаренко не был акционером и смена акционеров его не касалась. Тем не менее на факсе, пришедшем вечером в Генпрокуратуру, ставится подпись Гриня, и утром на собрание акционеров завода «Искож» 29 июня 2007 года прибывают некие неизвестно кем уполномоченные сотрудники, которые уводят Козлова в прокуратуру, якобы для дачи показаний, которые заключались в подписи под повесткой о вызове и сборе биографических данных. Давайте прямо сейчас пошлем факс на имя Гриня и попробуем получить на нем его резолюцию. Ах, как жаль, что суд отказался повторно вызвать свидетеля Татаренко, к которому у защиты появилось много вопросов в ходе судебного следствия.

Зато теперь, в 2007-м году, именно Козлова нужно обвинить в мошенничестве – Владимиру Слуцкеру, разумеется, который поддерживает тесный дружеский контакт с Гринем, о чем можно было бы поговорить с бывшей женой Владимира Слуцкера, Ольгой Слуцкер, но суд отказался это сделать. Слуцкер хочет забрать и деньги, и акции, отомстить много о себе думающему партнеру, у которого к тому же похищена и его собственная компания «Юниондевелопмент», о чем он, Козлов, пишет заявление в правоохранительные органы. И о чем он, Козлов, дает показания в этом суде. Мы можем обратиться к протоколам – жаль, кстати, что их нет. Но ничего – мы по стенограмме и по письменным показаниям Козлова справимся. Надеюсь, его письменные показания приобщены к делу.

Обратите внимание на роль прокуратуры в этом деле – даже если мы отбросим в сторону Гриня Виктора Яковлевича, который отбрасывается с большим трудом. Вот прокурор Стрекалова, наш обвинитель, которой заявлялся со стороны защиты отвод, ибо она была обвинителем в процессе "Владимир Слуцкер против Ольги Слуцкер" в Пресненском суде Москвы. Защита на процессе Козлова настаивала на вызове в качестве свидетеля Екатерины Кайгородовой, которая – о, случай! – ровно в то же время, что в Пресненском суде впервые рассматривалось дело по обвинению Козлова в хищении акций, была одновременно и адвокатом компании «Вендорт» в этом процессе, и адвокатом Ольги Слуцкер, и адвокатом Владимира Слуцкера.

Но постойте! Стало быть, Екатерина Кайгородова не могла выступать в процессе «Слуцкер против Слуцкер»? Там, где обвинение поддерживала Стрекалова. Ведь это же незаконно, да? Но прокурора Стрекалову это не смутило. Жаль, что Екатерина Кайгородова так и не смогла посетить на сей раз Пресненский суд, равно как и Слуцкер Владимир, равно как и Слуцкер Ольга: ходатайства защиты о вызове этих свидетелей были отклонены. А мнения Екатерины Кайгородовой – например, может ли она свидетельствовать против акционера «Финвеста» Ольги Слуцкер, она ведь это уже делала? – мы так и не узнали. Благодаря прокурору Стрекаловой.

Жаль, что мы так и не узнали ценных, я полагаю, сведений, которые могли дать свидетели, а именно акционеры компании «Финвест», Слуцкер и Сафарян, в процессе против Козлова. Конечно, суд отказался их вызвать – ведь именно по заявлению Слуцкера судья Васюченко осудила другого акционера «Финвеста» Амбарцума Сафаряна, о чем защита заявляла еще 13 октября прошлого года. Последовавшие события подтвердили печальную версию защиты: суд не собирается устанавливать истину.

Суд собирается в этом процессе спасать себя и прокуратуру.

Ведь статьи Уголовного кодекса за номером 305 – «Вынесение заведомо неправосудного приговора» - никто, кажется, не отменял.

Жаль, право жаль, что мы так и не смогли услышать, кто на самом деле писал приговор Алексею Козлову, который был вынесен от имени Российской Федерации судьей Пресненского суда Олегом Гайдаром. Козлов был осужден на 8 лет лишения свободы, а мы так и не узнали – за что. Жаль, что мы так и не смогли повторно опросить мужа Екатерины Кайгородовой, представителя компании «Вендорт» Михаила Трепакова, который обладает чудесным свойством находить буквально на улице так нужные ему документы: ведь именно так он обрел пакет документов о компании «Вендорт», переведенных на русский язык переводчиком Гудименко А.К., который – вот ведь совпадение! – так же, как и Кольцов, как и Васильева, отказался от своей подписи и своего авторства перевода.

Хорошо, что мы от самого Трепакова знаем, кто предоставил эти документы, якобы переведенные переводчиком Гудименко, следствию, – это был сам Трепаков. И очень хорошо, что мы знаем от студента Кольцова, что впервые насчет регистрации от его имени компаний он был допрошен МВД еще в 2007 году. Хорошо, что адвокаты адвокатской конторы Асниса, они же представители потерпевшей стороны, компании «Вендорт», Булысов и Денисов, ни на секунду не теряли бдительности и смогли сквозь обложку паспорта Дениса Кольцова разглядеть, когда именно этот паспорт был выдан, и задать ему соответствующие вопросы. Уверена, что это нашло отражение в судебном протоколе. И что рано или поздно мы тот протокол все же увидим.

Мне остается только поблагодарить суд за то, что он не стал связываться с показаниями свидетелей Самойлова и Кореневского, счастливо проживающих в Эстонии, по месту регистрации, с номерами телефонов, которые не менялись в течение 7 лет, и с кем защита имела удовольствие пообщаться – в отличие от суда. Действительно – зачем тратить деньги налогоплательщиков для установления истины? Зачем повторно вызывать представителя компании «Вендорт» Михаила Трепакова – после заявлений защиты о том, что он неоднократно, равно как и Слуцкер Владимир Иосифович, оказывал давление на свидетеля Самойлова, в том числе через эстонского адвоката Александра Науца? Это правильно – ведь это представляется совершенно излишним после показаний свидетеля Артема Дымского, который рассказал, что именно Владимир Слуцкер за несколько месяцев до окончания первого судебного процесса над Козловым сказал ему, что уже договорился о наказании для Козлова в 8 лет лишения свободы?

И это очень правильно, что мы так и не узнали, кому на самом деле принадлежали акции ОАО «Искож»: ведь никакого владельца компании «Евростройгрупп» Дениса Кольцова не существует, стало быть, кому принадлежат акции, науке неизвестно, а раз так – то что и у кого похитил Козлов, заплатив 30 млн рублей? И вообще – который это был Козлов? Тот, который стоял во главе Федерального промышленного банка, Алексей Козлов, который привел в «Финвест» компанию «Евростройгрупп»? Тот Алексей Козлов, который не является подсудимым Алексеем Козловым? Или это тот Козлов, обвиненный в мошенничестве, осужденный и впоследствии убитый на зоне, – как уверяли представители компании «Вендорт» в Лондонском международном арбитражном суде?

А Лондонский суд, кстати, повел себя довольно странно: в судебном споре российской компании с компанией, зарегистрированной в юрисдикции BVI, взял и принял сторону российской компании. В отличие, кстати, от российского суда. Впрочем, интересы британской короны, как всегда, туманны. Кто тут из МИ-5 – поди разбери. Я ставлю на Дядюру, он больше всех тянет на Джеймса Бонда. Но это, конечно, мои домыслы – я ж не юрист.

Кстати, о домыслах. Мари-Клод Самуэль – допрошенная в этом процессе секретарь Жака Джонса. Рискну предположить, что она дала самые любопытные показания. Ведь она – единственная из всех нас – видела в Швейцарии Эдуарда Самойлова, причем в офисе своего шефа, адвоката Владимира Слуцкера на протяжении последних 15 лет, Жака Джонса. Именно она, Мари-Клод Самуэль, водила человека, который был ей представлен как Самойлов Эдуард, к нотариусу. Мари-Клод Самуэль показала, что Самойлову на тот период времени – 2005-2006 годы – было 40-45 лет и у него был паспорт гражданина РФ. Нельзя не отметить, что в тот период времени Самойлову Эдуарду не было еще и 30 и никакого паспорта гражданина РФ у него не было.

Так кого компания «Вендорт» выдавала за своего директора? Кто на самом деле владел компанией «Евростройгрупп», если не Кольцов Денис Владимирович?

Кто на самом деле продавал акции завода «Искож» от «Финвеста» Слуцкера через «Евростройгрупп» компании «Вендорт» Владимира Слуцкера?

Кто заказывал следствию так называемую оценку стоимости акций авторства так называемого оценщика Серебрякова – не представитель ли компании «Вендорт» Трепаков? Кто принес следствию фальшивый перевод Гудименко А.К? Не Трепаков ли? Именно он. С кем заключил помощник Слуцкера в Совете Федерации Ильясов Александр договор об оказании правовой помощи? Не с Трепаковым ли? Кто женат на Кайгородовой Екатерине, адвокате Слуцкера Владимира и Слуцкер Ольги? Трепаков Михаил. Кто помогал – согласно показаниям Татаренко и Мишенчука – писать заявление Татаренко в Генпрокуратуру о хищении акций завода Козловым? Не Трепаков ли? Кто присутствовал, согласно показаниям оценщика Серебрякова, на его беседе со следователем с СК МВД? Не Трепаков ли? Трепаков, Трепаков, Трепаков.

В конце концов – тут я сделаю предположение, и вспомню показания Мари-Клод Самуэль – кому тут за 40, кто мужчина с паспортом гражданина РФ? Уж никак не Самойлов.

Здесь, в этом суде, мы имеем дело с круговой порукой, в основу которой была положена банальная коррупция и действие административного ресурса. Самый обычный предприниматель Алексей Козлов был банально заказан своим деловым партнером Владимиром Слуцкером – тогда еще сенатором. Его адвокат Кайгородова, его официальный помощник в Совете Федерации Ильясов и заключивший с ним договор на оказание так называемых юридических услуг Трепаков заказ исполняли, равно как и член его каббалистического кружка Татаренко, который сейчас проходит с Кайгородовой по одному уголовному делу о мошенничестве, которое я все пытаюсь вам показать. Но не судьба. Не судьба нам была и допросить повторно этих свидетелей – после показания Кольцова Дениса, на имя которого на сегодняшний день зарегистрирована 171 компания на территории РФ. И четыре года назад это было банальнейшее дело по банальнейшему отъему у предпринимателя Козлова собственности и денег, кабы он, Козлов А.А., не принял решения бороться. И не победил в этой борьбе, чему свидетельство – постановление Верховного суда об отмене приговора и всех последующих решений в отношении него.

Приговор отменен, а стало быть, судья, который его выносил, должен быть наказан. Давно. Еще в сентябре 2011 года – как минимум. А где же тот судья Пресненского суда Олег Гайдар? Ах, он дважды повышен и работает теперь в Мосгорсуде, который шесть раз рассматривал дело Алексея Козлова и его жалобы и не находил там ничего такого – о чем впоследствии писал Верховный суд.

То есть сегодня, на этом процессе, мы имеем дело не с коррупцией, а с ее последствиями – с круговой порукой.

Здесь, в этом суде, защищается не Козлов – здесь от гражданского общества защищается насквозь прогнившая система, защищающая себя. Защищающая преступников. Крышующая преступников, подающая им сигнал: ребята, мы с вами, мы вас защитим, мы осудим невиновного, и только ради того, чтобы продолжать. Продолжать защищать коррупцию и крышевать преступников. Можно ли признать легитимность такого суда?

Ведь мы с вами все видели, все слышали – и все записали. И нам это очень скоро понадобится, и чем скорее будут наказаны настоящие преступники, чем скорее будет установлена истина, которую все уже знают, ибо она уже фактически была здесь установлена, но не признана, - тем лучше. Заметьте, что о Конституции или об Уголовно-процессуальном кодексе здесь я о вовсе не поминаю, я уже давно в судах и знаю твердо: о мертвых либо хорошо, либо ничего.

Вы слышали - нам обещано духовное возрождение страны! Реанимацию и реабилитацию наш всероссийский «доктор», оказывается, уже провел. А теперь, после того как зубами выгрыз власть, духовностью и займется. Он так спешил нас одухотворить, что, не дожидаясь подсчета голосов и светлого дня, стал праздновать победу. Этот триумфатор, навсегда ушибленный Майданом, видно, боится солнечного света. Не потому ли, что тот оранжевый?

Одно только портило настроение нашему российскому Наполеону: так и не удалось взять Москву. Зря «Бородино» учил - москвичи показали кукиш! Потому-то на портрете победителя явственно читалась досада, а еще была слеза, слеза... Да и как не досадовать и не плакать, когда сама Россия досталась большим административным напрягом.

О! Чего только не было брошено в пасть этому недовольному, равнодушному, циничному населению, но живо откликались только самые небрезгливые. Те, что всегда готовы урвать с любой власти хоть шерсти клок. А у этих с миллиардами в карманах сам бог велел. Вот и зарабатывали на митингах-путингах - кто на пивко, кто на колготки. А чего такого, если сама власть без рефлексии пользуется платными услугами.

И добро бы тратились на электоральную лимиту. А то ведь, не надеясь на большую и чистую любовь народа, покупали все и оптом: пенсионеров, военных, студентов и т.д. А в розницу - по известным именам: академик, народный артист, спортсмен-олимпиец и тому подобные. Вот эти штучные персонажи и посчитали себя путинообязанными. Они и будут в первых рядах в борьбе за духовность.

Отдельной строкой шел рабочий класс - его сватали с особенно одухотворенным выражением на порочных лицах. С этим выражением и создавали Народный фронт, а мобилизованные рабочие должны были сформировать Первую ударную армию. Кого же еще посылать на фронт? Эта армия, похоже, и будет учить гнилую интеллигенцию духовности. Хочется верить, те уральцы, что поддержали кандидата Путина, были искренни. И хоть совсем скоро многих из них ждет жесточайшее разочарование, сочувствовать им не стоит. Это их духовный вождь. И пусть они с этим «духовником» разбираются сами.

Но ни фронт, как бредень, раскинутый с запада на восток страны, ни изощренные избирательные технологии, ни истерики-патетики из идеологической обслуги, ни круглосуточная реклама не смогли обеспечить безоговорочную победу. Пришлось нарисовать и явку, и голоса, и всенародную поддержку. А теперь что же, весь этот разврат собираются залакировать духовностью?

Но только собственного мухлежа власть и не простит нам. Не простит собственного захвата власти. И что это было, как не захват, когда выборы проходили в режиме спецоперации под командованием спецслужб, а для усиления применялась не только полиция, не только войска, но и наемники. А возможная смена власти путем голосования была приравнена к дестабилизации, революции, да больше того – к перевороту.

Правда, забыли уточнить: неизбрание стало бы «переворотом» лишь для одного кандидата – Путина В.В. Вот тогда за многое пришлось бы ответить. А отвечать ему не хочется, хочется еще побаловать себя. К тому же не все вопросы за двенадцать лет были решены. Вот с духовностью срочно надо разобраться и так, по мелочам в личных делах: с газовыми трубами, с нефтяными скважинами, с дивидендами, расфасованными по разным заграничным банкам. Но прежде чем обрубить хвосты и перепрятать денежки, нажитые непосильным трудом, надо подыскать надежное убежище - да в той же в Венесуэле, где-нибудь в сельве.

И пусть никого не обманывает случайная слеза узурпатора. Это просто издержки возраста! В шестьдесят лет бывает недержание не только слез, но и... А вот злой оскал в ночь торжества сказал больше, чем неконтролируемая жидкость из организма. И потому оставьте пропагандистам сказки о духовности и помните об угрозе, что в последнее время металлом звенела в голосе нашего реаниматора.

Помните, как ни с того ни с сего он вдруг завел речь о каком-то сакральном убийстве: мол, сами оппозиционеры замочат кого-то из своих, а потом свалят это на власть. Заранее, стало быть, отбрехался. (Плачет дедушка Фрейд по нашему «духовному» кормильцу, ой, плачет.) И теперь надо понимать так, что власть сама эту жертву принесет, сама единственную версию преступления и выдвинет. И все под аккомпанемент о духовном очищении.

Кто-то подумает: а не Прохоров ли это будет? Он, мол, возьмет да и конвертирует голоса избирателей в политический капитал - вот вам и готовый лидер объединенной оппозиции. Уймите фантазию - это точно не Прохоров. Судя по тому, как он, мигом просчитав ситуацию, помчался поздравлять Путина с «победой» (не знал, как она добывалась?), ему пока ничего не грозит. И наглядно самим собой двухметровым на краешке стульчика подтвердил догадку: и этот выращен в кремлевской пробирке.

Но не будем перебирать фамилии и гадать, кто может стать той самой ритуальной жертвой, когда у Путина есть такая проблема, как Ходорковский. Эта проблема - бельмо на глазу, острая заноза и вечный гастрит в придачу. И эту проблему он обязательно постарается решить, и, может быть, на высоком духовном уровне. Не исключено, радикальным способом. Кто-то скажет: самый радикальный – выпустить на свободу!

А что тогда делать с обещанной духоподъемностью? Нет, безопасней для нашего диктатора по уголовной традиции подослать к узнику «торпеду». И потом на голубом глазу доказать: Ходорковский сам виноват, неправильно вел себя на зоне – брезговал простым народом. И там и пропагандистский спецназ подтвердит: да, виноват, виноват, сам виноват!

И любой другой человек с известной оппозиционной фамилией тоже будет сам виноват. Ну да, не то говорил, не то писал, не к тому призывал. Будьте бдительны, господа! Этот «одухотворенный» самозванец, захвативший власть в ночь с четвертое на пятое марта 2012 года, готов выкосить всех, кто станет сомневаться в его праве на трон. И скоро будет вздрагивать не только от крика, но и несогласного шепота.

Чем ему мешали молодые ребята в той же Твери, что хотели только одного – справедливости? Их арестовали накануне выборов и дали кому четырнадцать, кому одиннадцать, а кому семь суток. Что, уже и мальчишек боится? Да кого же ему и бояться, как не молодых, не зашоренных, не прикормленных! Эх, если бы парни всей страны вместе собраться однажды смогли...

Выступил вчера на митинге за честные выборы на Новом Арбате. Рассказал о том, что было: о своей маленькой войне с Партией жуликов и воров на муниципальных выборах в Зюзине. А также сказал о том, что считаю нужным делать дальше.

Итак, в Нижнем вчера разогнали мирное шествие. Видеохроника разгона - доказательство того, что в шествии принимало участие гораздо больше участников, чем та сотня, о которой талдычит пресс-служба ГУВД. Был ли жесткий разгон поражением нижегородской оппозиции? Да ничуть. В отличие от разлинованных в согласованиях московских "акций".

Из 85 задержанных 19 оставили на ночь в каталажках. В семь утра привезли в суд. До сих пор ни по одному из "оказавших сопротивление полиции" не принято решения. Условия содержания близкие к пыточным. Не кормили, не поили, в туалет не выводят. Когда нижегородские правозащитники - а в Нижнем это слово наполнено смыслом реальной работы - попробовали посетить задержанных в двух ОВД, их просто не пустили.

Более того, в некоторых из протоколов, составленных по ст. 19.3 КоАП, есть запись о освобождении до суда. Значит, удерживают людей незаконно. Многие задержанные были избиты. Олега Сильверстова отправили в больницу с переломом нескольких ребер и подозрением на сотрясение мозга. На Илью Шамазова пытаются завести уголовное дело по 319-й статье УК: мол, мента оскорбил. Посмотрим, как это у них получится.

Это факты. Теперь немного о причинах и следствиях. В Нижнем НИ ОДНО действие оппозиции не было согласовано. Созданный Гражданский совет, состоящий из законопослушных граждан, подавал уведомления, им, как водится, отказывали, придумывая разные благовидные предлоги, и все. Никто не бежал суетливо в администрацию, никто "болотную" не предлагал искать под предлогом заботы о бедных и сирых. И в результате в Нижнем ненависть власти к членам НГС прямо пропорциональна доверию и уважению к ним нижегородцев.

Я читаю нижегородские твиттеры, общаюсь с теми, чьи телефоны стали доступными, жду ребят на свободе и вижу, что главное отличие нижегородцев от "других" оппозиционеров - отсутствие уныния.

Пархоменко, не успев сойти с московской трибуны, на которую "лидеры" взлетели так неожиданно для себя в декабре, пробубнил о том, что он, мол, считает, что "определенный трехмесячный цикл на этом закончился. Несомненно, новые акции будут, но тогда, когда в них появится нужда. Никто не устраивает их механически". Правильно, господин Пархоменко: будут новые акции, и они не будут механическими, как вы это устроили в ходе вашего "трехмесячного цикла".

Ей-богу, как бабы. Только у нас физиология ежемесячная, в отличие от господина Пархоменко. Хорошо, что в Нижнем таких не водится.

Хроника политических задержаний с 4 декабря 2011 года по 9 марта 2012 года

Массовые задержания митингующих 5 марта в Москве и Санкт-Петербурге кардинально меняют повестку дня: больше невозможно говорить о мирном характере протеста. В Москве было задержано минимум 258 человек, в Петербурге - до 500 человек. Разгон митингов и акций проходил с применением спецсредств, митингующие избивались в ходе задержания и в отделениях полиции. В контексте непрекращающихся с 4 декабря 2011 года политически мотивированных задержаний это вынуждает говорить о сознательной эскалации полицейского насилия.

Массовые задержания митингующих 5 марта в Москве и Санкт-Петербурге кардинально меняют повестку дня: больше невозможно говорить о мирном характере протеста. В Москве было задержано минимум 258 человек (данные ОВД-Инфо), в Петербурге - от 280 (официальные данные) до 500 человек (независимые оценки). Разгон митингов и акций проходил с применением спецсредств, митингующие избивались в ходе задержания и в отделениях полиции. В контексте непрекращающихся с 4 декабря 2011 года политически мотивированных задержаний это вынуждает говорить о сознательной эскалации полицейского насилия.

По данным ОВД-Инфо, c 4 декабря 2011 года по 9 марта 2012 года только в Москве по политическим мотивам было задержано 1756 человек, подавляющее большинство приговорены к административным арестам и штрафам. Полиция на протяжение трех месяцев задерживала людей в ходе согласованных митингов, на политических акциях, одиночных пикетах и флешмобах. Задерживались также активисты, раздававшие политическую литературу и клеившие листовки. После 5 марта начались задержания людей, носящих белую ленту.

Задержания проходят с применением грубой физической силы и с нарушением процессуальных норм. Зафиксировано множество случаев избиения задержанных в автобусах, а с 5 марта - и в отделениях полиции. Нормой стали: недопуск к задержанным адвокатов, защитников и прессы; отказ в вызове задержанным скорой медицинской помощи; нарушения норм по количеству содержащихся в камере административного задержания и поддерживаемой в ней температуре, предоставлению питания и спальных мест.

Отдельно необходимо отметить: практику принудительного помещения задержанных в психиатрическую больницу — в феврале туда были помещены Вера Лаврешина и Надежда Низовкина; выдворение адвокатов Николая Полозова и Виолетты Волковой из ОВД «Китай-город» с применением грубой физической силы; побои в ОВД «Замоскворечье» 5-7 марта 2012 года, в частности — Татьяны Кадиевой, которая в результате избиения была госпитализирована в отделение нейрохирургии; cиловой разгон протестующих после окончания митинга 5 марта на Пушкинской площади и акции на Лубянской площади с применением электрошока и болевых приемов - несколько человек обратились в травмпункты с переломами рук и сотрясениями мозга; пытку 5 марта в виде многочасового содержания задержанных в автобусах, заполняемых выхлопными газами.

Ход судебных процессов не позволяет говорить о правосудности приговоров. Подсудимым и их защитникам регулярно отказывают в вызове свидетелей и рассмотрении видео-съемок, доказывающих невиновность задержанных. Приговоры выносятся исходя из данных полицейских протоколов и на базе показаний сотрудников полиции, якобы производивших задержания. Зачастую на заседания суда не допускается пресса. В декабре судебные заседания длились от 3 до 10 минут - это время, за которое судьи лишают людей свободы на целые дни и недели. За три месяца мониторинга ОВД-Инфо известен ровно один случай оправдательного приговора.

Критическая ситуация складывается и с нарушением прав журналистов. 5 марта на Лубянской площади сотрудниками полиции была избита журналистка «Коммерсант-FM» Ульяна Малашенко, которая позже была госпитализирована с сотрясением мозга; как минимум пять журналистов были задержаны в тот же день с применением силы: Павел Никулин («Московские новости»), Мария Климова («Ридус»), Андрей Стенин (РИА «Новости»), Глеб Щелкунов («КоммерсантЪ»), Аркадий Бабченко (независимый журналист).

ОВД-Инфо сохраняет свою декабрьскую оценку: ситуация с задержаниями и административными арестами протестующих — это самые масштабные политические репрессии в новейшей истории России после 1993 года. Систематические нарушения прав человека, полное игнорирование права граждан на свободу собраний в совокупности с процессуальными нарушениями в ходе задержаний, избиением при задержании и в полицейских участках, конвейерное вынесение неправосудных приговоров и нарушение прав журналистов указывают на то, что власть откровенно занялась силовым запугиванием общества. С 4 декабря по сегодняшний день масштаб и уровень полицейского внеправового насилия неуклонно возрастает, что вынуждает нас говорить об эскалации насилия в обществе со стороны власти.

ОВД-Инфо считает ситуацию критической. Мы уверены: полицейское насилие должны быть немедленно остановлено, все приговоры отменены и все случаи избиений и нарушения прав задержанных и журналистов расследованы, а виновные в их свершении - наказаны. В противном случае Россию захлестнет волна государственного насилия, которая неминуемо приведет к кровавому сценарию развития событий.

ОВД-Инфо призывает все общественные и правозащитные организации, а также независимые политические силы и средства массовой информации к действию. На данный момент мы видим смысл апеллировать не к государственным органам, которые и задействованы в развязывании насилия, а к общественным институтам и напрямую к гражданам: только общество с помощью непрерывного давления на власть, дополненного максимальной степенью публичности, и систематического использования всех правовых механизмов, включая и международную систему правосудия, способно остановить уже запущенный процесс эскалации насилия.

Я в принципе был готов, что на Новом Арбате произойдет что-то весьма неприличное. Но даже я не мог представить себе, до какой степени.
Для того чтобы представить себе картину в общих чертах, достаточно было анонсов. Из анонсов я с удовольствием узнал, что митинг примет резолюции и на этот раз одна из резолюций будет не об отмене результатов выборов и даже не об отставке Чурова, а о прекращении судебного преследования некоего бизнесмена, мужа Ольги Романовой. Вот, оказывается, какая первоочередная национальная проблема на следующий день после «победы» Путина на «выборах». И это – если уж говорить о несправедливо преследуемых - на фоне дела Pussy Riot, на фоне дела краснодарского эколога Сурена Газаряна, которого грозятся посадить на 5 лет за надпись на незаконном заборе незаконной дачи Ткачева в заповеднике; наконец, на фоне дела Таисии Осиповой, о которой все радостно забыли после решения суда, хотя она продолжает сидеть в тюрьме – ни за что. К Ольге Романовой претензий нет – для нее, понятно, дело ее мужа является ключевым событием переживаемого момента. Но вот к людям, которые радостно ухватились за тему дела Козлова, чтобы не отвечать на вопросы об итогах, результатах и перспективах собственной «протестной» деятельности, – к этим людям вопросы есть, и очень большие.

Также можно было узнать, что на этом митинге знаменитых политиков больше не будет, а слово будет предоставлено простым наблюдателям с мест. Выступят наблюдатель Борис Немцов, наблюдатель Гарри Каспаров, наблюдатель Ксения Собчак... Вести же будет Владимир Рыжков, человек-Болото.

Но это все солидные политики для солидных господ, а ведь в этой компании будет еще пламенный пролетарский революционер Удальцов, который, конечно, не сможет просто так сказать речь и пойти домой – имидж не позволяет. Значит, точно изобразит какой-то революционный перформанс. И вот больше всего я боялся оказаться в этот момент рядом с Удальцовым, потому что чувствовал – остаться в стороне от движухи не смогу, а попасть в отдел хотя бы и на три часа ради удальцовского пиара было бы уже совсем глупо.

С такими вот предчувствиями я вышел из метро на "Арбатской".

Первая картина знакомая – толпы людей с белыми ленточками, все валят к рамочкам металлодетекторов под присмотром цепей ментов, в антураже омоновских автобусов. Наконец прошел. Митинг начался с упоминания о Козлове – и пошло, и поехало. Минут 20, если не больше, ораторы ни о чем кроме Козлова вообще не говорили. «Но это же позор!» - вскричала стоявшая рядом со мной пожилая женщина. «Давайте кричать: позор!» Я махнул рукой: «Я именно этого и ожидал. Я шел сюда как на балаган и отношусь к этому исключительно как к балагану».

На смену Козлову пришли нудные рассуждения о каких-то процентах, которые Путин то ли набрал, то ли не набрал. Кто-то возглашал, что в Москве "мы" одержали победу, а Путин потерпел поражение, потому что не набрал 51%. Я участвовал в эпопее выдвижения Лимонова и лично видел, какими бандитскими методами был отстранен от выборов чуть ли не единственный действительно независимый кандидат. На этом фоне рассуждения о том, сколько голосов отобрал Карабас-Барабас у Арлекина и Пьеро и был ли возможен второй тур между Карабасом-Барабасом и Арлекином, если бы выборы в кукольном театре прошли «честно», вызывают у меня мучительное желание всех поубивать.

Особенно порадовал меня один из рассуждавших про «проценты», который начал свое выступление со слов:
- В стране произошел силовой захват власти...

Ребята! Но ведь если в стране происходит силовой захват власти, никто не рассуждает ни о процентах, ни об уголовных делах каких-то бизнесменов. В таком случае призывают граждан выходить на улицы, строить баррикады и устраивать акции гражданского неповиновения. И не бегут согласовывать постройку баррикад в мэрию узурпаторов.

Вообще говоря, тема фальсификаций на выборах сработала (и полностью отработала свое) в декабре. Сработала, может быть, потому, что у общества еще оставались какие-то иллюзии, от которых оно психологически готово было избавиться, но нуждалось в поводе для этого. Во всяком случае, 4 декабря общество поняло про эту власть все. На протяжении нескольких дней в декабре власть была реально нелегитимна. И что же? Те, кто назначил себя лидерами протеста, принялись собственными руками возвращать этой власти легитимность. Для начала они начали рассуждать о благах переговоров с узурпаторами и фальсификаторами. Затем они де-факто признали чуровскую Думу. Далее они де-факто признали институт чуровских выборов и принялись готовить наблюдателей и рассуждать о втором туре. Все это, конечно, выдавалось за чрезвычайно тонкую стратегию и сопровождалось неумеренным самохвальством и самолюбованием: вот какие мы славные да креативные, да как нас много, да как мы дружно говорим Путину наше гневное «фу!». Людям поумереннее объясняли, что Путин убоится их белых шариков и в ужасе сам сдуется; активистам, прозревавшим слив, внушали, что все это необходимо для того, чтобы разоблачить неслыханные фальсификации на президентских выборах, после чего страна прозреет поголовно, на улицы выйдет заветный Миллион Человек и тирания падет сама собой. Как будто одна и та же бомба может взорваться два раза!

На самом деле, кстати, как утверждают люди из провинции, «страна», глядя на «лицо протеста» - всех этих Собчак, Пархоменко и прочий креативный класс, щедро приправленный героями 90-х, - восприняла все это как бунт бар против царя и, натурально, пошла голосовать за царя.

Но вернемся на Новый Арбат. Судя по плакатам, которые держали собравшиеся, они были настроены вполне адекватно и прекрасно понимали, что проблема не в Козлове и не в накрутке лишнего десятка процентов на выборах. Поэтому уже минут через 20 после начала митинга они повалили к выходу. У рамочек можно было наблюдать любопытное зрелище – с одной стороны валит поток на митинг, а с другой, «как из зеркала – наяву», такой же поток с митинга. Первыми организованно свалили националисты, прокричав что-то в матюгальник о «политических импотентах» - окружающие аплодировали. Я пошел к метро со знакомыми нацболами, сквозь строй ментовских цепей, причем особая цепь рассекала поток на тех, кто идет из метро на площадь, и тех, кто идет с площади в метро. «Это они дрессируют, – заметил нацбол. – Без особого даже смысла, а просто для дрессировки. Чтобы приучались подчиняться, чтобы дальше слушались любого щелчка пальцем.

Триумфальная приучала к сопротивлению, давала навыки сопротивления – и поэтому с тремя тысячами человек мы фактически одержали победу над властью. Здесь собрались, в общем, нормальные люди, но они не смогут сделать ничего, потому что их лидеры уже приучили их к покорности».

Через какое-то время звонит знакомый журналист и сообщает: Удальцов забрался на телефонную будку, с каковой был стащен за ноги омоновцами и ввергнут на три часа в узилище ОВД «Арбат». Ну и слава богу, думаю, значит концерт окончен.

Я вспоминаю 5-6 декабря, вспоминаю тысячи людей, реально готовых идти под дубинки за свою свободу и человеческое достоинство, вспоминаю дух, который витал тогда над Москвой... И у меня немеет язык. Вы, гламурные проститутки обоего пола, телеведущие и экс-вице-премьеры, радиожурналисты и пролетарские революционеры, - ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ С НАРОДНЫМ ПРОТЕСТОМ?!

Я приняла решение наблюдать за выборами сразу после обнародования Медведевым своих старых договоренностей с Путиным о президентском кресле. Тогда стали очевидными две вещи. Первое - ключевыми будут выборы в парламент. Чудесным образом партия «Единая Россия» напрямую у избирателей не ассоциируется с тандемом (к чему тандем приложил немало усилий), поэтому на декабрьских выборах могла случиться конкуренция, а значит, стоило наблюдать. Второе - выборы президента (если им дать состояться), все равно не будут честными. И дело в первую очередь даже не в масштабе фальсификаций, на что сейчас делается акцент всеми объединениями наблюдателей.

Дело в том, что «одно и то же лицо не может занимать должность Президента Российской Федерации более двух сроков подряд». Эта норма Конституции по духу своему носит ограничительный характер, иначе она не имеет смысла. Иначе придется предположить, что законодатели, чтобы не допустить узурпации власти, наивно заложили возможность «кофе-брейка». Главное в этой норме - «не более», а не «подряд». Это же просто: два срока - можно. Более - нельзя.

Выборы не честны еще и потому, что наш президент «кофе-брейка» ничего не изменил в политической системе страны по сути, а поэтому к президентской гонке были допущены лишь «загнанные лошади». Делать ставки приличным господам было не на кого.

В этих условиях у власти нет уже необходимости в таких массовых фальсификациях, какие были на парламентских выборах. Ну, разве что дорисовать несколько процентов для пущей важности. Основная задача по сохранению конфигурации вертикали была решена задолго до выборов президента.

4 декабря мы, наблюдатели, сделали что могли: добыли «чистые протоколы», сняли ролики и показали стране катастрофический масштаб фальсификаций. Те, у кого хотя бы один глаз был приоткрыт, нас услышали и проснулись. И это самое важное - открытые глаза и улыбки единомышленников на Болотной площади и проспекте Сахарова.

4 марта я снова была наблюдателем на выборах. Я приняла решение участвовать, еще когда Явлинский собирал подписи, потому что тогда, по моим ощущениям, был бы реален второй тур. После казуса с подписными листами яблочника встал вопрос: зачем наблюдать за нелегитимными изначально выборами? Пришлось найти новый смысл. Для меня это стало просто своеобразным тренингом полезных умений и навыков: к чему надо готовиться на следующих выборах любого уровня. Хотя бы так.

Что полезного мне дала работа наблюдателем от Прохорова 4 марта с 07.20 до 03.30 на избирательном участке №185 в районе Хамовники города Москвы?

Урок №1: Не все председатели УИК хотят нарушать закон!

Теперь я знаю, что мне везет: это уже вторая комиссия, чьи председатели приветствуют реальный контроль со стороны наблюдателей. Это для них простая мера безопасности: ведь у нас просьба нарушить закон со стороны власть имущих все равно что приказ, а вот защищаться в суде потом придется самому. В декабре председатель УИК 163 в этих же Хамовниках с нашей помощью требовал от ТИКа не давить на него и не препятствовать выдаче наблюдателям (то есть нам) протоколов (в которых «ЕдРо» занимает 4-е место). В марте председатель УИК 185 с нашей помощью демонстрировал трем членам УИК со следами фуражек на лбах, что контроль за действиями УИК, увы, суров и они ни в чем не смогут отступить от закона.

С самого утра полицейский подошел к председателю УИК и предложил свои услуги в создании гербария из наблюдателей: «Так, куда мне их усадить, давайте команду! За стол во-он туда?» Однако председатель попросила полицейского ее пока не отвлекать, а с наблюдателями она разберется сама. В итоге стратегические места были за нами: у дополнительного списка и рядом с урнами.

Также у меня был отличный ретранслятор в лице заместителя председателя УИК: «Слышите, коллеги? Наблюдатель требует убрать списки избирателей в сейф, поскольку мы начинаем следующий этап подсчета голосов!»

Итак, административное давление на председателей УИК может оказываться не только из ТИК, не только из районных управ, но также исходить изнутри УИК, от рядовых ее членов, посаженных туда для контроля за действиями председателя. Именно наблюдатели могут помочь главам комиссий этому давлению противостоять.

Урок №2: Дополнительные списки от предприятий - это зло

Еще утром председатель УИК 185 продемонстрировала мне заявления директоров предприятий, поданные за три дня до голосования, о том, что они «мамой клянутся», но никак не могут некоторым сотрудникам сократить рабочую смену! Заявления работников тоже имелись, и придраться к ним было трудно: заявление личное, подано за три дня и так далее.

В итоге в списке «предприятий с непрерывным циклом», где нельзя сократить рабочую смену, чтобы съездить за открепительным по месту регистрации, находятся: 2 сотрудника школы №163, 2 члены УИК 185, 14 продавщиц магазина ООО «Азербайджан+» и 8 рабочих ООО «Проектстройсервиса». Вы верите, что школа или работа в УИК - это предприятие с непрерывным циклом работы?

Когда на избирательном участке появились 14 человек от ООО «Азербайджан +», пришлось, естественно, учинить скандал. В штабе «Гражданина наблюдателя» советовали требовать устав предприятия, штатное расписание, подтверждение выплаты сверхурочных работникам, чья смены превышает обычную 8-часовую, но не дали (и не могли дать) ссылок на эти требования в законе. Председатель УИК согласилась, что эти документы могли бы подтвердить «непрерывность цикла» более весомо, чем «мамой клянусь». Но для того чтобы она не придумывала это сама, список документов, подтверждающих «непрерывность цикла работы», кем-то должен быть утвержден и опубликован, чего не произошло.

Пришлось «скушать» дополнительный список от предприятий (благо, что там всего было 26 человек, что не критично), отправить в твиттер «Внимание! Если ООО «Азербайджан+» едет к вам на участок - они уже голосовали в Хамовниках!» и налаживать работу на участке дальше.

Буквально вчера председатель нашего УИК мне позвонила (с благодарностью за продуктивный контроль, представляете?) и подсказала задачу-минимум: члену УИК с правом совещательного голоса (ПСГ) можно участвовать во всех заседаниях УИК, включая пресловутое заседание за три дня до голосования, на котором и принимаются эти списки! А значит, надо получать мандат заранее (а не за день до голосования) и влиять на принятие этих заявлений изнутри. Задача-максимум - требовать разъяснений ЦИК по поводу либо закрытого списка таких предприятий «непрерывного цикла», либо списка документов от предприятия, которые нужно требовать от его руководства.

Урок №3: Не все наблюдатели от власти одинаково бесполезны

Наши ряды на УИК 185 были тесны. Кроме меня от «Гражданина наблюдателя» были: юрист Максим (как член УИК с ПСГ от Прохорова), журналист Евгений от газеты «Мой район», а еще коллеги от Граней.Ру, наводящие ужас на членов УИК профессиональной видеоаппаратурой и беспрерывной съемкой всего и вся.

Довольно сильно от нас отличались другие наблюдатели: женщина от кого-то муниципального кандидата, которая отказалась представляться и активно мешала мне помогать избирательнице составлять жалобу на вызов «урны на дом» к ее соседу 1926 г.р., которого никто никогда не видел; мужчина от КПРФ, который то помогал соблюдать закон, то просил меня отойти от стола члена УИК, который подсчитывал голоса, «чтобы на него не давить» (благо член УИК сказал, что не против контроля, ибо сам боялся ошибиться); пара женщин, которые как явились, так и растворились.

Девушка-наблюдатель от кандидата Путина весь день сидела на лавке, с которой ничего не могло быть видно, в одиночестве, как прокаженная. Иногда к ней присоединялось доверенное лицо кандидата Путина, но было видно, что разговор у них не клеился. Когда уже начался подсчет голосов и девушка подошла ближе, выяснилось, что она студентка МГУ и их «добровольно-принудительно» пригнали, сказав, что иначе не засчитают летнюю практику. «Поэтому я независимая», - стесняясь, сказала девушка. С этого момента мы включили девушку в наше распределение функций: она помогала наблюдать за руками УИКовцев и даже дождалась вместе с нами кульминации - выдачи протоколов голосования.

Урок №4: Избирателям нужно проверять себя и близких в списках до голосования!

Судя по спискам УИК 185, в новостройке по ул. 3-я Фрунзенская, д. 19 заселены только 3 квартиры. Тем временем люди, якобы имеющие постоянную регистрацию по данному адресу, все прибывали. Очередь к дополнительному списку росла. Наблюдатели напрягались (мы же не видим персональные данные в паспортах, так что приходится верить на слово). Комиссия нервничала, потому что наблюдатели напряглись. Пришлось нам и выборочный опрос проголосовавших проводить, и дом №19 пойти поискать, и выяснить, что он действительно почти весь заселен.

Однако эти полумеры не помогут спастись от массовых фальсификаций. Например, таких: «идете туда - говорите, что вы из этого дома - член УИК будет в курсе и не будет проверять регистрацию - берете бюллетень - голосуете за... - идете на следующий участок» и так далее.

Жалобы избирателей, составленные уже на самом участке, чаще всего ни к чему не приводят, поскольку вопрос про ошибки в списках действительно не относится к членам УИКа, а скорее ТИКа и паспортного стола. Каюсь перед избирателями в Хамовниках, которые писали, в том числе, с нашей помощью, жалобы на ошибки: в итоговом протоколе в строке «количество жалоб» указано 0, хотя в действительности таких жалоб было на моей памяти штук 8. Недосмотрели, извините нас, пожалуйста.

Итоги голосования на нашем участке таковы: Путин 40,2%, Прохоров 30,72%, Зюганов 17,96% и Миронов с Жириновским по 4,65%. Если бы выборы президента России ограничились нашим участком, то мы бы обеспечили стране второй тур :)

Что я вынесла из опыта наблюдения на этих двух выборах? Во-первых, мы уже «сами с усами», нас много, и мы научились, куда именно надо смотреть, чтобы защищать наши и ваши голоса. Во-вторых, я увидела спокойные, ироничные и умные лица единомышленников на Болотной площади и проспекте Сахарова - и мне захотелось в этой стране жить дальше. В-третьих, мне приятно, что я внесла свой крохотный вклад в пробуждение гражданского самосознания моих соотечественников. Быстрых глубинных перемен быть не может, а выборы принесли глубинные перемены, которые, на мой взгляд, только начались.

Мы не оппозиция (пусть она будет, но мы не они), наши требования не политические, а общегражданские: «за честные выборы», «за право избираться и быть избранным», «за свободу слова», «за свободу собраний».

Именно в продолжении отстаивания этих общегражданских требований я вижу перспективы дальнейших массовых действий. Именно поэтому «Белое кольцо» на Садовом и митинг на Новом Арбате мне более по душе, чем уже сугубо политическое мероприятие на Пушкинской площади. Путин и оппозиция приходят и уходят, права и свободы человека остаются.

Такого беспредела, как вчера в Нижнем Новгороде, я еще не видел никогда и нигде, если не считать Чечню военного времени. Более 60 задержанных на митинге в 15.30 были доставлены в Советский (ОП №7) и Нижегородский (ОП №5) РУВД. По истечении трех часов протоколы были составлены не более чем на пять человек. На остальных их составляли аж до 23 часов. Полицейские явно никуда не спешили и откровенно давали понять, что никакой закон им не указ. При этом во всех протоколах указывалось липовое "законное" время - 17.30 - 18.30. Сотрудники ОП №7 вели активную "разъяснительную" работу среди многочисленных родственников и друзей задержанных, приехавших в отделы полиции, говоря им, что сотрудники полиции могут задерживать граждан до суда на 72 часа.

Я задал полицейским, дававшим эти "разъяснения", вопрос, прошли ли они аттестацию, на что они радостно ответили, что прошли. Один из них при этом почему-то добавил: "А у вас силенок маловато". Силенок действительно явно не хватало. Действие законов РФ на территории Нижнего Новгорода для полиции вчера было отменено. В ОП-5 не пустили адвоката, не объясняя при этом вообще ничего. Просто не пустили и все. Приехавшие в ОП-7 члены общественной наблюдательной комиссии также были отправлены домой с пожеланием "доброго вечера" от начальника ОП полковника И.О. Корнилова. На вопрос, почему сотрудники отдела полиции препятствуют деятельности ОНК, полковник Корнилов ответил: команды пускать вас мне от начальства не поступало. Прокурор Советского района, присутствовавший при этом разговоре, оценил происходящее так: «Все нормально и законно. Вы же понимаете, мы на боевом посту». Аналогичная ситуация сложилась и в ОП-5 куда членов ОНК также не пустили, откровенно сославшись на команду из ГУВД.

Итог: около 20 человек задержаны в полиции до суда, один человек госпитализирован с сотрясением мозга (получил удар от полицейского за то, что прятался от омоновцев под автобусом) Короче, если задачей нижегородской полиции было продемонстрировать, что законы для полиции в нашей стране не работают и что наши власти признают только силу, то эта задача выполнена на все 100 процентов. Интересно, понимают ли нижегородские власти, какой вывод сделают люди, столкнувшиеся с таким демонстративным и массовым растаптыванием законов представителями государства?

От имени КС Омской Гражданской Коалиции и организаторов акций "За честные выборы!" в Омске подписал Заявление региональных активистов о непризнании итоги выборов президента РФ 4 марта

В нем, в частности, говорится:

Начиная с 5 декабря мы взяли на себя общественную работу по защите гражданских прав и свобод, попранных самым бессовестным образом на думских выборах 4 декабря 2012 года. Мы организовали общероссийские гражданские акции протеста 10 декабря, 24 декабря, 4 февраля, 26 февраля, 5 и 10 марта. Мы приняли совместное с проектом "Гражданин наблюдатель", Лигой Избирателей, движением Росвыборы участие в формировании независимого гражданского корпуса наблюдателей на выборах 4 марта 2012 года. Мы провели собственный, независимый мониторинг качества выборов и самостоятельно зафиксировали беспрецедентное количество фактов нарушений как при подготовке выборов 4 марта, так и в ходе самих выборов.

В нашей стране при попустительстве действующего президента Российской Федерации, прокуратуры, судов всех уровней, органов внутренних дел ... 1. Были повсеместно, откровенно, безнаказанно нарушены конституционные избирательные права граждан, выразившиеся в ограничении права гражданина избирать (подкуп, шантаж, все иные виды давления и мошенничества в отношении избирателя) и избираться во все уровни государственной власти и, в первую очередь, избираться на должность президента Российской Федерации как основного гаранта конституции России...

И делается вывод:

Всё это даёт нам право утверждать, что результаты прошедших 4 марта 2012 года выборов президента Российской Федерации подтасованы и не отражают реальную волю народа.

Мы признаём данные выборы полностью недействительными.

Сам я, как давно известно, не признаю легитимность режима, существующего в России, как минимум, с 1993 года, бойкотирую все "выборы" уже более двадцати лет и последовательно выступаю за всемерное развитие институтов альтернативной гражданской легитимности. Хотя к тексту проекта, подготовленного моими соратниками, у меня есть много замечаний, но в целом я эту инициативу поддерживаю и считаю важнейшим шагом в процессе гражданской самоорганизации в регионах.

И, разумеется, настоятельно рекомендую присоединяться и помогать в продвижении.

Мое выступление на митинге 10 марта

4 марта я был наблюдателем в составе мобильной группы в московском районе Строгино. Я побывал в гостях у сказки. Таким аттракционам и каруселям мог бы позавидовать парк развлечений Диснейленд. Но это не был парк развлечений, это был парк унижений, массового унижения человеческого достоинства.

Я видел огромную обезличенную серую массу людей – строителей, рабочих, которых в автобусах перевозили из одного участка в другой. Они были в основном безмолвны, отводили глаза и боялись отвечать на любые вопросы. Им было отказано в праве быть людьми.

Я видел карусельщиков с открепительными, некоторые из них были агрессивны. И это была их реакция на унижение. Им тоже было отказано в праве быть людьми. Я видел членов избирательных комиссий с бегающими глазами, путающихся в показаниях, краснеющих то ли от стыда, то ли от злости. Им тоже было отказано в праве быть людьми. Я видел наблюдателей, униженных собственным бессилием, и сам испытал это бессилие.

Мы все униженные и оскорбленные, и это объединяет нас. Просто кто-то отдает себе в этом отчет, а кто-то нет. Кто-то признается себе в этом, а кто-то боится признаться. Но сути дела это не меняет.

В этот день произошло что-то очень важное. Огромное количество людей, которые были наблюдателями (и я в том числе), получили ЗНАНИЕ. Мы получили его не с экрана телевизора, не с монитора компьютера, не со слов радиоведущих. Мы получили его лично, и оно навсегда останется с нами. Нам не многое удалось поймать, еще меньше удастся доказать, но дело в том, что ПРАВДА ВСЕ РАВНО СУЩЕСТВУЕТ. Вне зависимости от того, можно ли доказать ее в суде. Правда – категория не правовая и даже не нравственная. Правда – это знание. И оно у нас есть – мы знаем правду. Что нам с ней делать?

4 марта вечером Владимир Путин в окружении автобусов и ОМОНа говорил о том, что победил. И это так. Он победил в своей войне за цифры, которые жаждал увидеть любой ценой. Он президент цифр, а не президент людей. Это была его война.

Но это не наша война. Мы должны биться за человека, за каждого человека. За тех, кого свезли на Манежку, за строителей, за карусельщиков, за тех, кто запутался и утонул в потоке лжи, льющейся с экранов ТВ, за тех, кому было ОТКАЗАНО В ПРАВЕ БЫТЬ ЛЮДЬМИ.

Это не враги. Это наши сограждане, и они оказались в беде. Так случилось, что они оказались слабее нас в жажде знать правду, в способности противостоять злу, в силе чувства собственного достоинства. И если мы сильнее, то должны помогать слабым. Мы должны быть терпеливы и упрямы.

Мы должны рассказывать и убеждать. Мы должны расширять границы собственного влияния. Я понимаю, что это подобно тому, как идти с вилами против танков.

Но если мы не сделаем это сегодня, завтра эти танки будут давить человеческое достоинство наших детей.

Очень сложно противостоять злу в одиночку. Мы не должны бросать своих. Поэтому завтра я пойду к зданию Пресненского суда, чтобы поддержать Ольгу Романову и Алексея Козлова. Оглянитесь вокруг себя и подумайте, что можете сделать лично вы. Не ждите лидеров, действуйте сами.

Я хотел бы закончить стихотворением замечательного драматурга Александра Моисеевича Володина. Он написал такие слова:

Правда почему-то потом торжествует,
Почему-то торжествует.
Почему-то потом.
Почему-то торжествует правда.
Правда, потом.
Но обязательно торжествует.
Людям она почему-то нужна.
Хотя бы потом.
Почему-то потом. Но почему-то обязательно.

5 марта на Пушке я видел, как три омоновца несли за руки и за ноги парня. Он извивался и кричал: «Помогите! Меня похищают инопланетяне!» Нас не победить! Правда за нами. Держитесь!

5 марта должно было стать просто днем траура, но оно стало доказательством нашей силы. Переполненный автозак исступленно бил в решетки и пел «Интернационал». Полицаи били нас. В какой-то момент сверкнули дубинки, но как-то не больно, а в следующую минуту мы уже отбирали дубинки у них. Нас было двое отдельно от всех, не в клетке: мы блокировали двери, и нас не смогли закрыть в решетку. Павла Шехтмана приковали наручниками на ступеньках. Меня подвесили за наручник лежа вниз головой, и я переглядывалась с ним полузакатившимися глазами. Во время песен и скандирований врезали коленями в бок и выкручивали вторую руку как мокрую тряпку – в несколько оборотов. Да и то сказать, какие вещи мы скандировали: «Смерть оккупантам!», «Хороший мент – мертвый мент!» Подчеркиваю: это яростно кричали и пели все.

Сутки в тесной клетке. Нельзя лечь, сидеть тоже узковато. Через сутки перетаскивают в «шикарную» камеру, ударяя коленями по голове. На полу в знак милости – рваная газета, ее мы по одному листочку подкладывали под верхние части тела. В туалет выводили с непередаваемыми оскорблениями, но нам это нужно было редко по причине сухой голодовки. Мы даже сами отказывались выходить в знак протеста. А они твердили: «Это вам за то, что вы не представляетесь». Начальник отдела заглядывал в камеру: «С праздником, дамы!» Но ему никто не отвечал. Мужчин били прямо в камере, особенно Шехтмана и Колобаева. Первое время от них тоже слышались песни, затем – только голодовочная тишина и ментовские окрики.

Массовое сопротивление в Замоскворецком ОВД? Нельзя! Казнить нас было нельзя, так хотя бы скрывать. Как его замалчивали! Назывались ложные цифры людей, объявивших сухую голодовку, затем появлялась информация, что она мокрая... Это неправда: она была сухая. Именно поэтому через двое суток мы вышли на свободу.

Роман «Молодая гвардия», как известно, заканчивался перечнем фамилий героев. Но я принципиально не откладываю до конца. Я пишу не сталинистский роман, а короткий отчет о нашей победе, и кто-то должен четко назвать вещи своими именами. И людей тоже – их именами. Называю всех голодавших: Вера Лаврешина, Павел Шехтман, Семен Колобаев, Татьяна Кадиева, Ирина Калмыкова, Ирина Травкина и я. Если расширить список до отказавшихся представляться, то следует назвать Геннадия Строганова и Алексея Никитина. Калмыкова вначале объявила мокрую голодовку, но через час примкнула к сухой, не успев выпить ни грамма воды. Мягкая и скромная женщина, она согласилась на сухую, обсудив тот факт, что на мокрой можно жить больше месяца и не умирать. Кадиева на другой день была увезена больницу с переломом носа, но лично не жаловалась и даже отвергла помощь «скорой», вызванной членами ОНК против ее воли.

Колобаев и Никитин все-таки назвали свои прекрасно известные фамилии после суток жестокого обращения (Колобаева собирались, что называется, анально покарать). Травкина же назвала себя принципиально к концу вторых суток, не желая «продолжать этот круг и радовать садистов». Остальные не отступали ни на букву от самой жесткой этики политзеков: сопротивление – отказ – голодовка. Сухая.

Я называю всех без осуждения и с гордостью – это только начало, как первые шаги человечества. «Я сама была на Болотной, – с силой говорила Ирина Калмыкова, приподнимаясь на нарах. – Они там просто еще не понимают, им надо объяснять, они просто хотели, чтобы их было много...» Ее менты предлагали отпустить совсем, беспокоясь за ее здоровье, но она осталась со всеми: «Это государство отняло мой дом, и я останусь здесь». Предлагали выпустить с самого начала и Семена Колобаева, но он коротко ответил: «Я человек принципиальный». И, как только его вывели в туалет, выбросил свою бутылочку с йогуртом.

Все это время пресса пыталась освещать лишь сливной фонтан на Пушкинской, после которой народ повыпускали сразу. Нас бы это очень печалило, но мы делаем ставку на другое – на сопротивление без прессы, в автозаках и камерах. Чтобы устрашать полицаев (бедных иногородних парней, ох), достаточно просто сопротивляться им и наращивать число сопротивленцев. И сейчас, когда Путин спокойно плюнул нам в урну, когда массы «хомячков» бессильно расходятся, мы создаем подполье отказников. Нас потихоньку становится много. По крайней мере, на взгляд ментов, да и на наш тоже. Не просто же так мы всю ночь снова пели «Интернационал»? Часто ли вы такое видели уже в отделе, куда все доезжают смирненькими?

Насторожила меня лишь позиция Ирины Травкиной. Решительная, самоуверенная, к концу вторых суток она вдруг заявила: «Я пошла на это только для того, чтобы спасти вас, Надя и Вера (Лаврешина). Чтобы переубедить вас и чтобы спасти психику двух нормальных людей. А Ирина (Калмыкова) – она случайная в этом деле. Я лишь хотела пройти с вами сквозь это, чтобы доказать бесполезность. Давать им лишнюю радость, быть для них мясом для битья – бесполезно. А теперь я отсюда ухожу». С этими словами она стала пинать дверь, продолжая жестко убеждать нас отказаться от борьбы. Достучавшись, вышла в туалет, назвала свою фамилию и была освобождена. Всех нас освободили через полчаса после нее. При освобождении уже менты говорили Калмыковой практически те же слова: «Вы здесь случайная, а она (указывая на меня) вас вербует».

Однако я снова напишу эти слова: я горжусь всеми и не осуждаю. Что ж даже из того, к чему она склоняла нас? Ради этого, чего бы там ни было, ей пришлось действительно не есть, не пить и корчиться на нарах. Какова бы ни была ее цель – она пошла на те же методы, а значит, этого не избежать.

И последнее. Очевидно, почему с нами не было Татьяны Стецуры – памятуя о прошлых сухих голодовках, ее увезли в отдельном автобусе и уже потом пересадили в другой автозак, лишь бы побыстрей и отдельно. Но ничего у них не вышло: мы, в Замоскворецком ОВД, все равно восстали массово – да, по их полицейской мерке это масса. А в ее автозаке народ скандировал: «Это наш автозак!» Предлагаю этот слоган всем на вооружение. Захватим их автозаки, эвакуируем кого сможем из задержанных, откажемся от помощи врачей и правозащитников, будем молчать и петь. Если пинают по дороге в сортир – не пойдем. Если у нас отбирают вещи – не будем просить. Это и будет наше подполье.

Не проси... и не бери с собой ничего, идя на этот бой, чтобы не страдало твое достоинство. Они отбирают деньги, очки, телефоны и оружие самообороны. Насовсем. При попытках требовать выталкивают из отдела. На этот раз выяснилось, что у Геннадия Строганова купюру в тысячу рублей подменили на фальшивую после изъятия. На наших глазах замоскворецкие менты пересчитывали фальшивые купюры в тысячу рублей, а потом одна из них оказывается у освобожденного и немедленно изымается в ближайшем Макдональдсе. Ну и конечно: белого не надевать... Абсолютно независимые перед теми, кто нас швыряет на колени, мы избегнем того, чтобы становиться в эту позу самостоятельно.

...Несчастна страна, которая нуждается в героях.
Б. Брехт. "Галилей"

1. 4 панка сплясали в храме. Их посадили на месяц и грозят семью годами. Есть христиане, которые помнят, что такое христианство. Они пришли к храму Христа Спасителя помолиться о спасении и прощении заблудших. Другие христиане с праведным гневом и полицией прогнали первых от храма. По-моему, сей праведный гнев гораздо более безобразен и кощунственен, чем игрища «заблудших». Кулаками не крестятся. Сто лет назад А. Блок писал В. Розанову: «...я не пойду к пасхальной заутрене к Исакию, потому что не могу различить, что блестит: солдатская каска или икона, что болтается - жандармская епитрахиль или поповская нагайка».

Мы видим: вера в Бога не только не хранит душу от злобы, но может довести злобу до бешенства.

2. Недавно мы увидели: гений и злодейство две вещи вполне совместимые. За возможность творить "прекрасное, доброе, вечное" можно продать душу первому попавшемуся бесенку. Чем платишь - не очень ясно, а что получаешь... ну как-то более достоверно, что ли. На всякий случай: я не имею в виду презренное злато, что вы! Возможность Творчества. Творимое мною важнее того, что творится со мною. И великие мастера были придворными, утешаются наши мастера. Правда. Только для этого нужен двор. Впрочем, есть ведь и дворня, тоже место.

Дворня гордится барином: эвона какой крутой, все с ним считаются, неровен час прибьет!

3. Прав Кант: в мире нет ничего, что мотивировало бы человека блюсти в себе достоинство быть человеком. Только собственная абсурдная добрая воля. Все прочее имеет солидную мотивировку. Историк России говорит: павший Рим не достоин жалости, ибо терпел, «чего без подлости терпеть не можно». Но в России всегда терпели, утешаем мы себя. Или с 17-го года. Или с 91-го, 93-го... словом, всегда. При таком народе ничего и не будет, утешают себя знатоки народной души. И много еще каких извинительных обстоятельств находится. В конце концов, просто – депрессия, астения, хандра. Вон планета Меланхолия приближается...

4. Те люди, с помощью которых нам выбрали президента, свидетельствуют: режим этого президента производит - во всех стратах и сферах общества - определенный массовый тип человека: homo corruptus. В переводе: человек порченый, бесчестный и обесчещенный, опозоренный. Но дело не в переводе. Homo corruptus - это человек, вдруг открывший, что честь, достоинство, совесть, стыд и что там еще - в самом деле химеры. Обременительные предрассудки, опасные для благосостояния, а порой и для жизни. Как в свое время про Бога, нам со всех сторон говорят: эти химеры мертвы, не беспокойтесь.

5. По моему убеждению, самое плохое, что происходит в нашей стране, насколько жизнь в ней определяется политическим режимом, именуемым путинизмом, - происходит с человеком, с качеством человека. Не провал так называемой «модернизации», обрекающий страну на техническое отставание, быть может, непоправимое; не чудовищное расслоение – даже распад – общества по уровню благосостояния, образования, социальной мобильности, информированности; не примитивность сырьевой экономики, не превращение черного чиновничьего распил-рынка в базис всей политэкономической системы, – нет, на мой взгляд, все это только следствия (и, конечно, воспроизводящиеся условия) главной катастрофы: коррупции человека.

6. Давно замечен парадокс: в России нет закона, который есть, и очень даже есть закон, которого нет, который не писан. Соответственно устроены и неписаная система суда, и неписаная система наказания. Нашелся бы какой-нибудь правовед, чтобы описать эту неписаную юриспруденцию и пенитенциарную систему. Еще одна черта homo corruptus – раздвоение сознания: мы знаем, что живем по неписаным законам, но почему-то считаем нужным делать вид, что все в законном порядке. Знаем, что живем при самодержавии, но старательно разыгрываем выборы.

Ну и уж для порядка 7-й столп моей мудрости:

7. Россия - это экстремальный опыт, поставленный человеком о себе и на самом себе. Другие народы худо-добро живут, как могут, мы же тут всячески - физически, политически, этически - человека изничтожаем: дескать, ну а вот теперь как он (мы) выкарабкается? Оно, конечно, интересно, но нет никакой гарантии, что опыты кончатся благополучно и останется какой-нибудь экспериментатор, чтобы извлечь их результаты.

В России мало по-настоящему верующих людей, в большинстве случаев причисление себя к православной вере — это мода, фетиш, идеологический маркер, а не искренняя вера. Поэтому почти незамеченным прошло весьма значимое событие в истории русского православия — воссоединение в 2007 году РПЦ и Русской Зарубежной Церкви.

Русская Зарубежная Церковь была образована в 20-е годы русскими эмигрантами первой волны, которые тысячами бежали от уголовной и агрессивно-безбожной советской власти. Когда большевики стали уничтожать храмы, расстреливать и сажать священников, а редкие оставшиеся нетронутыми приходы наводнять своими агентами-чекистами, ставя РПЦ под тотальный контроль советских спецслужб, Русская Зарубежная Церковь объявила о выходе из-под юрисдикции Московского Патриархата, и без малого сто лет Русская православная церковь была расколота на две части.

И вот грянуло историческое событие. РПЦ и РПЦЗ объединились. Казалось бы, можно лишь умилиться этому событию, если бы не чудовищный фарс на грани кощунства, в который было превращено торжественное мероприятие по объединению церквей.

Мало того что главным "объединителем" выступил бывший (а как мы знаем, они бывшими-то не бывают) офицер КГБ Владимир Путин, сотрудник и верный сын той самой античеловеческой карательной спецслужбы, на руках которой кровь тысяч зверски уничтоженных священников и прихожан РПЦ. Но самого этого факта оказалось мало, действо было решено довести до высшего святотатства.

Во время торжественной церемонии сотрудник КГБ Путин взгромоздился на амвон и, стоя спиной к Царским Вратам, вещал перед епископами, а те смиренно внимали этой проповеди чекиста, вероятно, признавая его своим новым мессией.

АМВОН

Перед алтарем находится возвышенная площадка - солея, в центре которой имеется полукруглый выступ амвон. Амвон символизирует те места, с которых проповедовал Господь (гору, корабль). Проповеди священником также произносятся с амвона.

Немудрено, что подобное глумление привело к прямо противоположной реакции, к усилению раскола - множество приходов и монастырей стали уходить из Зарубежной церкви, не признав этой гэбешной инициативы. Вот как комментировал этот позор протоиерей Российской Православной Автономной Церкви, настоятель храма Святого Царя-мученика Николая Михаил Ардов:

«...Одно то, что на амвоне задом к открытыми царскими вратами стоял в пиджаке В.В. Путин, мирянин, и ему внимали иерархи. С православной точки зрения, это бред. Потому что даже если бы такое совершилось при Российском Императоре, хранителе веры, то он бы ни в коем случае не стоял бы на амвоне. И Путину там тоже делать было нечего. Он должен был бы стоять ниже. И смотреть снизу вверх на епископов.

В такой ситуации даже Император не сказал бы ни единого слова. Но после того как нечто подобное произошло бы в его присутствии, он бы принял всех участников такой церемонии где-нибудь в тронном зале и там обратился к ним с речью. И патриарх Алексий и митрополит Лавр продемонстрировали всему миру высочайшую степень холуйства».

Для чего я решил напомнить эту историю. Мы вольны давать сколь угодно жесткие и нелицеприятные оценки этому действу с моральной точки зрения, мы вольны оценивать этот фарс как позор, святотатство, кощунство. Мы можем высказывать свое искреннее презрение и неуважение к участникам этого балагана.

Но никому из здравомыслящих людей не придет в голову написать заявление в прокуратуру и потребовать привлечь к уголовной или административной ответственности гражданина Путина Вэ Вэ за его безобразные выходки, оскорбляющие многих верующих христиан.

Это было бы просто дикостью. Ровно такую дикость демонстрирует сросшийся воедино нынешний режим КГБ-РПЦ по отношению к православным прихожанкам, участницам группы Pussy Riot.

ГРАЖДАНСКОМУ ПРОТЕСТУ ПРЕДСТОИТ ИЗМЕНИТЬ СТРУКТУРУ И СПОСОБЫ ДЕЙСТВИЙ ОППОЗИЦИИ

Митинги, шествия, расследования фальсификаций на выборах и т.п. - все это, конечно, очень важно и, так или иначе, продолжится. Сегодня - перед митингом на Арбате и после отбрасывания властями и полицией предвыборной тактики, их вполне ожидавшегося возвращения к жесткости и насилию - это по-прежнему в центре общественного внимания. И будет продолжаться. "Вторая волна" не остановится, люди не успокоятся.

Однако, на мой взгляд, В ПРЕЖНИХ ФОРМАХ волна схлынет. "Долой Путина", "За честные выборы", мобилизация наблюдателей - все это замечательный, но миновавший исторический момент. Партии и граждане не то чтобы устали, но разочарованы или обозлены, видят исчерпанность вдохновлявшего их порыва. Он заставил г-на Путина непривычно напрячься и после оглашения официальных результатов пролить искреннюю слезу облегчения. Серьезных перемен нет и не произойдет, если мы не научимся действовать принципиально по-новому.

Позвольте поставить кое-какие конкретные соображения на обсуждение.

Во-первых. Чуть-чуть наметившееся и оставшееся пока жестами, стрекозиными взлетами, осознание исторически-принудительной надобности в консолидации должно получить политически весомое продолжение.
Например: в виде создания "Конфедерации" "внесистемных" демократических партий и движений, при сохранении разных наименований и программ, но с выделением из них достаточно совпадающих элементов. И превращением их в общую программу. Расхождения пусть сохраняются за ее пределами и остаются до лучших времен. Позаботиться, соответственно, о создании центрального Координационного комитета конфедерации. И, безусловно, соответствующих региональных комитетов или групп. Назвать все это и оформить можно, разумеется, иначе: как будет угодно действующим политикам. В рамках существующих законов.
Цель: взаимные консультации и всероссийские решения станут привычным непрерывным процессом.

Во-вторых. И это еще более важно, как мне представляется, хотя предстояло бы обсудить, как эта, всецело содержательная и более необычная, идея структурализации оппозиционного подъема может быть разумно и практично увязана с "конфедерацией".
Представьте себе, что протестанты (уже не только политические партии) создадут "ВСЕРОССИЙСКИЙ ГРАЖДАНСКИЙ КОМИТЕТ" (или "Гражданский исполнительный комитет"). Или же лучше "Гражданский парламент". Или то и другое. Все надо продумывать и придумывать на предварительных совещаниях и дискуссиях. Цель? Образовать нечто вроде теневого правительства, которое формулировало бы альтернативные шаги и позиции. И подлинно "ОБЩЕСТВЕННОЙ ПАЛАТЫ", ни при ком не состоящей, окромя как при гражданах. Такая "палата" (нечто вроде альтернативной сугубо мыслительной и никак, само собой, не распорядительной, лишенной власти Думы, в которой только думали бы; а власть - только над возрастающим количеством умов) занималась бы исключительно законопроектами, социальными, конституционными, внешнеполитическими, экономическими - а затем сообщала бы о них населению и вносила бы в качестве независимых инициатив в официальную Думу. Они не принимались бы во внимание? Что ж, это проблема власти, это не наша проблема. Никакому гражданину или Гражданской палате по закону не запрещено обнародовать свои частные проекты. Никому не возбраняется их обсуждать, как обсуждалась "Конституция", предложенная А.Д. Сахаровым.

Как вы все, уважаемые читатели, понимаете, дело идет о переходе от ПРОТЕСТОВ и т.п. к положительным и квалифицированным предложениям. Ведь В.В. Путин сообразительно попал в цель, когда - не удержавшись от "поковырялись в носу" в адрес Лиги избирателей, как же тут "вновь избранному" удержаться - заметил, что с оппозицией разговаривать он не станет, пока та не представит положительных программ. Положим, такие программы существуют - у "Яблока", у других. Но г-н Путин прав в том отношении, что нет ОБЩЕЙ программы ВСЕХ оппозиций. А ему недосуг разговаривать с ее составными частями по отдельности...

Что произойдет, если вообразить, что нечто похожее впрямь возникло бы в политической жизни России?

(Ну да, это вымысел, правда, в подражание некоторым успешным политикам. Ведь меня некоторые благожелательные оппоненты уже называли "романтиком", "фантазером" и пр., так что мне нечего больше терять. И меня не волнуют мнения об уровне умственных способностей и реализма в голове старого историка.)

Возникла бы мощная, деятельная и положительная гражданская структура - параллельно со структурами властными. Не в одночасье, но достаточно быстро удалось бы прояснить сознание многих людей, не слишком занятых политикой, выборами и т.п., лишь боящихся неведомых перемен и чтоб не стало хуже, озабоченных пенсиями, зарплатами, ценами, жалким жильем, здоровьем детей... Нужно заботиться не только об их "личном достоинстве" (тем паче что в России миллионы людей не имели исторической возможности узнать, что это за штука). Нужно, чтобы они поняли прямую связь между характером власти и их нуждами.

Итак? Да, это означало бы подготовку мирной и бескровной ("бархатной") революции. Не арабского типа и даже не украинского. Но - специфически русского. Ближе всего к нам, кажется, польский вариант.

Как запугивают нас власти этим словом. Как запугиваем им иногда и сами себя. Но "революций" в прежнем смысле - в сколько-нибудь осовремененном обществе уже не бывает.
Египет, Ливия и т.п. еще слишком архаичны. Россия тоже привычно и сильно отстает, но ведь отнюдь не настолько.

"Революция" - это быстрое переворачивание в другое качество. Такая революция не противостоит "эволюции", то есть плавному, без рывков и разрывов развитию. Это общие места. Простите за них. Скачки и плавность суть моменты, стороны единого процесса.

Нынешняя "агрессивно-послушная", как славно выразился когда-то Ю.Н. Афанасьев, коррупционная вертикаль не в состоянии "перерасти" в нечто совсем иное. Кто же из нас, включая и путинцев, этого не понимает? Не сможет серьезно эволюционировать.
Но падет.
Жизненно важно для судеб страны: когда и как? Это уж зависит исключительно от общества и его лидеров.

В Нью-Йорке 8 марта нацболы-политэмигранты пикетировали российское генконсульство, требуя освободить участниц панк-группы Pussy Riot и других девушек-политзаключенных.

В акции, в частности, приняла участие Анна Плосконосова - некогда лидер тульских нацболов. В марте 2008 года она получила политическое убежище на Украине, а впоследствии переехала в Нью-Йорк. Также в пикетировании участвовал мурманский нацбол Андрей Никитин, осужденный за акцию "Путин - преступник!" во время премьеры фильма "Поцелуй не для прессы".

По мнению участников акции, необходимо вернуть дню 8 Марта его первоначальное значение - день борьбы за гражданские, политические, экономические свободы и права, которые в данное время нужны в России всем.

Проведению акции пытался помешать неизвестный сотрудник консульства, пытавшийся разбить камеру. В ходе пикетирования было распространено обращение на русском и английском языках:

"Сегодня Россия празднует Международный женский день 8 Марта. Мы хотим напомнить, что этот праздник, до того как стал днем ежегодных распродаж косметики и парфюмерии, был символом борьбы женщин за свободу и гражданские права.

В современной России судьбы женщин, продолжающих дело тех, для кого был придуман этот праздник, трагичны. За решеткой 8 Марта встречают Надежда Толоконникова и Мария Алехина, арестованные накануне за акцию в храме Христа Спасителя, несмотря на то что в их действиях отсутствует состав преступления и обе являются матерями маленьких детей.

Не первый год в заключении находятся Таисия Осипова, Алена Горячева и другие, по сфабрикованным из-за их политической деятельности уголовным делам. В больницах сегодня и участницы демонстраций против нечестных и недемократичных выборов президента, избитые российскими полицейскими. А также десятки других женщин до сих пор ожидают возвращения из мест лишения свободы своих мужей, молодых людей, друзей и соратников-политзаключенных".

Тем, кто говорит о «низком качестве» электората Путина, сплевывает «Россия, ты одурела» и исходя из этого делает выводы о нелегитимности выборов, надо бить в морду.

Нынешние выборы – не просто самые честные из проводившихся в нашей стране. Без преувеличения они – самые честные во всем мире. Нигде нет ни столь четко проработанного законодательства, ни таких систем по наблюдению за выборами, которые были выработаны в последние месяцы. Мы впереди планеты всей. США с их нечитаемыми перфокартами плетутся далеко позади.

...О путинской харизме написано немало, в том числе критического. Но зимняя кампания показала, что Путин находится в отличной форме, а его слезы на Манежной площади вечером 4 марта лишь добавили к ней новые тона. Для довольно широких электоральных групп избрание Путина как президента означало подтверждение факта его национального лидерства. Для этих людей, среди которых немало женщин, выборы, бесспорно, легитимны. И были бы нелегитимны, займи кресло президента «любой другой» кандидат.

Ссылка

Непризнание легитимности "выборов без выбора" - это хорошо. Но это только первый шаг.

Надо быть последовательными: не признавать Путина президентом, не признавать думу, не платить налоги, не подчиняться незаконным требованиям, не исполнять неправовые законы, формировать альтернативную систему гражданской легитимности.

И главное - решительно переходить от неэффективной и давно дискредитировавшей себя модели "вождистских партий и коалиций" к формированию Всероссийской сети Гражданских Советов - как основной движущей силы мирной гражданской революции в России.

Чем раньше номинальные лидеры это поймут и смогут концентрировать на этом направлении основные ресурсы, тем быстрее сформируется мощное гражданское движение, способное создать новый центр силы, сформировать ситуацию двоевластия и вынудить путинистов пойти на реальные уступки.

5 марта часов в 6 вышел на Лубянку – посмотреть обстановку. Соловецкий камень огорожен заграждениями и цепями ментов, в каждом закоулке по взводу ментов, на Старой площади колонна военных грузовиков с ментами же, однако Малый Черкасский (путь к ЦИКу) не перекрыт полностью, как ни странно. Час спустя я вновь подходил «на объект» уже в компании восьми человек, в их числе: Геннадий Строганов, Алексей Никитин, Татьяна Стецура, Надежда Низовкина и Вера Лаврешина. Народу оказалось не так уж много. Стецура, Низовкина и Лаврешина тотчас достали плакаты – на них набросились и свинтили. Мы ждали, что будет дальше.

Народ увеличивался, подошли лимоновцы, кого-то винтили и тащили в автозак (уж не самого ли Лимонова?) – в общем, стало живее. Менты стали провозглашать что-то вроде «граждане пешеходы, не мешайте пешеходам», потом космонавты начали оттеснять граждан пешеходов, как это обыкновенно делается на Триумфальной, настойчиво предлагая при этом проходить в метро. Ко мне подскочили с микрофоном какие-то журналисты, кажется, с немецкого 1-го канала, и пока я рассуждал перед ними, что выборы были бы нелегитимны даже без «каруселей» и фальсификаций (ибо что это за выборы, к которым допущены только те, кого лично отобрал главный кандидат?) и что пора переходить к акциям гражданского неповиновения, - появилась колонна ментов, которая отсекла меня в группе журналистов от основных сил митингующих – те оказались по другую сторону колонны, у забора, отделяющего стройку на углу Малого Черкасского. Это было досадно, тем более что наши уже начали скандировать. Наконец воссоединился с ними. Гляжу – Никитин висит на заборе и скандирует: «Россия без Путина! Путин будет казнен!» Я присоединился, вцепившись в забор.

Тут-то и началось винтилово. Меня с тычками за волосы отодрали от забора, после чего за руки, за ноги несли в автозак. Втащили в автозак – я вцепился в поручень у двери, и попробуй оторви. Между тем подносят новых, мат: «Так вашу мать, четверо мужиков с одной бабой справиться не можете!» После этого передо мной появляется и лицо «бабы» - оказывается, Низовкина. Я несколько удивился: «Да ведь тебя же свинтили раньше!» Вцепившись друг в друга, мы на какое-то время совершенно заблокировали вход, пока Низовкину наконец не оторвали и не кинули на сиденье, причем на нее навалились два или три омоновца и так всю дорогу ее и держали, прижимая к сиденью. Я же остался держаться за поручень у входа и, улучив момент, даже выскочил из автозака и прокричал несколько раз «Путин будет казнен»! По водворении обратно решили не возиться, втаскивая меня в арестантское помещение, а приковали наручниками к поручню – так и ехал. По ходу обнаружил, что в процессе винтилова потерял шапку и шарф (шарф парижский, подарок графини Уваровой – жалко); да еще чуть было не потерял телефон, но его передали из арестантского отделения через окошко – оказалось, подобрала Ира Калмыкова, спасибо ей.

Поехали в ОВД «Замосковоречье», но, поскольку шофер дороги не знал, кружили довольно долго и наконец чуть ли не через МКАД добрались до Пятницкой. Мы же между тем договорились: с ментами никак не сотрудничать, данных не давать и т.д. Наконец приехали на место, омоновец подходит с ключами: «Поверни руку, я наручник сниму». Я не реагирую. «Ты что, хочешь так и ездить с наручником?» - «Ага». Насильно отогнули руку, выволокли за волосы и поволокли в отдел. Предлагают выложить все из карманов, я, разумеется, не реагирую. Начали шмонать под камеру опера, приговаривая про пассивное неповиновение и статью 19.3 (это в то время, когда менту собственными ручками приходилось расшнуровывать мне ботинки). Только потом один участковый догадался обратиться по форме: «Предъявите, пожалуйста, содержимое вашей сумки». Я говорю (собственно для камеры): «Я задержан не был, мне не представились, не назвали причину задержания, ваши требования незаконны». Уволокли в КПЗ.

КПЗ в «Замосковоречье» (как и в «Тверском» и, видимо, в других старых отделениях) советского и чуть ли не сталинского образца: камера метров 10, без окон, без вентиляции, без мебели (только дощатый настил на большую часть камеры, как в старых сортирах, на котором и предлагается спать) и с лампочкой над дверью, горящей одинаково все 24 часа. Я был один. Через некоторое время заходит молодой мент, протягивает мой ингалятор от астмы, говорит вежливым и доброжелательным тоном: «Это вам пригодится». Благодарю его кивком головы. Он – уже другим тоном, официальным: «Имя, фамилия?» Улыбаясь, молча отхожу в угол и сажусь на настил. «Понял вашу позицию» - захлопнул книжку и вышел. Умный человек, однако.

Большую часть «отказников» запихали в клетку обезьянника, в том числе Низовкину, Лаврешину, Иру Травкину, Иру Калмыкову и с ними Семена Колобаева (молодой фотограф из химкинских активистов, в Химках не раз битый чоповцами). По их рассказам, обезьянник был забит: ни повернуться, ни сесть, ни встать, так что я мог почитать себя устроившимся с комфортом. Было слышно, как они поют революционные песни (причем запевала, как всегда, Кадиева), я подпевал. Мне кричат: «Мы голодаем всухую!» «Я так и знал, - отвечаю, - я тоже!» Для подъема духа, в свою очередь, начал петь всякие песни: белогвардейские, польские партизанские, махновские. Так вот, как раз когда я затянул на слова батьки Махно:

Проклинайте меня, проклинайте
Если я вам хоть словом солгал,
Вспоминайте меня, вспоминайте
Я за правду, за вас воевал!

- дверь отворяется и появляется мент. И предлагает посадить меня из одиночки к народу (тоном искусителя: «там женщины!»), если я сам сниму и отдам ему цепочку с ключами. Я отказываюсь. «Но ведь ты же знаешь, все равно отнимем!» «Силой отнимайте, а добровольно не отдам». «Да ну, возиться еще... никто же не узнает, скажем, что силой отняли!» Я вместо ответа продолжил петь:

За тебя, угнетенное братство
За обманутый властью народ,
Ненавидел я чванство и барство,
Был со мной заодно пулемет!

Мент уходит, оставляя дверь открытой – что с его стороны было умно, потому что я в результате сам вышел и прошел в холл, где находилась клетка обезьянника и в ней все наши, встретившие меня приветственными кликами. Тут, соответственно, на меня навалились, вновь обмшмонали, сняли пресловутую цепочку и вообще вытащили все из карманов, а потом закинули в КПЗ, но уже другое, где были Строганов и Никитин. Строганов был в боевом виде: у него была порвана штанина, разодран на спине пиджак, и вдобавок его сильно ударили по почкам, отчего образовался синяк в полбока; бок очевидно сильно болел, и время от времени он принимался кряхтеть и ругаться. Голодовки они, по своим соображениям, решили не держать, и, когда принесли передачу, принялись есть и пить (я старался не смотреть). Строганову, впрочем, за отказ представляться не отдали сигарет, что в сущности тоже пытка (как пояснил начальник отделения, курить – не первая необходимость, а если наркоман попадет, ему прикажете наркотики давать? Хотя наркоманам, между прочим, дают лекарства).

На память о нашем пребывании, железная дверь камеры украсилась надписью: «Путин будет казнен!» На стене еще было выцарапано: «Путин – вор!», как привет от прежних постояльцев.

Говорят, что административно задержанным более 24 часов полагаются постельные принадлежности, горячая еда и еще что-то в этом роде, но это, должно быть, где-то на другой планете. Мы спали на голых досках, подстелив под голову собственную одежду.

На следующее утро, когда меня повели в туалет, я переговорил с сидевшими в обезьяннике и, забывшись, на вопрос «Кто с тобой в камере» назвал фамилии Строганова и Никитина. Менты, разумеется, подслушали и кинулись пробивать, почему-то по уголовной базе, но поскольку фамилию Строганова они расслышали плохо, то вскоре заходит довольный мент: «Строков Такой-то Такойтович, выходи и представляйся, мы тебя все равно знаем! Ты же в розыске, на тебе 160-я статья (присвоение и растрата)!» Не, говорим, и человек не тот и фамилия не та. Ушел.

Вдруг на несколько минут в нашу камеру заводят Колобаева, после чего выводят вместе с Никитиным. Как потом выяснилось, Колобаева отсадили из обезьянника, при этом избив, в наказание... Вере Лаврешиной, за ее нехорошее поведение.

Счет времени мы натурально потеряли, о происходящем за пределами камеры могли составлять представление самое смутное. Слышны крики – ага, женщин в суд повезли. Надо ждать, когда и нас повезут (так и не дождались). Опять шум и крики – женщин, стало быть, обратно привезли, интересно, сколько дали и когда повезут в спецприемник? Громкий голос Кадиевой, крики «Не бейте женщину! Фашисты!» – «Наручники давай! Наручники!» - Кадиеву бьют. Я начинаю бешено колотить в дверь, открывает этакая горилла в серой форме, я ору на нее: «Что у вас тут происходит?» - горилла дает мне кулаком под дых: «Сдохнешь здесь, собака!»

Через некоторое время горилла снова отличилась. Строганов стал колотить в дверь, долго не открывали, потом открывает горилла: «Что такое?» - «В туалет выведите». - «А ты заслужил, чтобы тебя в туалет водили? Называться не хотите, а в туалет их води». Я: «Исполняйте свои обязанности!» - за что тотчас получаю. Строганова наконец выводят, горилла вновь заходит в «хату» и наносит мне несколько довольно болезненных ударов, сопровождая их нравоучительной бранью. Ушел и книжку забрал, скотина: «И так у вас тут санаторий!» Если бы я был полон сил и энергии, то от скуки и отсутствия чтения, должно быть, готов бы был повеситься; но поскольку начала сказываться голодовка (слабость, легкое головокружение), то, в общем, оставалось лишь лежать и дремать, время от времени перекидываясь со Строгановым ругательствами и насмешками в адрес «сливных» лидеров.

Когда, по нашим расчетам, наступило уже утро вторых суток, выпустили Колобаева и Никитина – они согласились что-то там подписать. Заходил начальник отделения, соблазнял нас: «Мы же вас все равно знаем, вот вы Строганов, а вы (мне) – Серов. Подпишите обязательство о явке в суд – и вы на свободе, тем более что на Манежке опять буза, уже 15 человек привезли, идите туда и бузите». Отказались. На слова Строганова «моего товарища избили» (обо мне) начальник радушно предложил писать жалобу, прибавив угрожающим тоном: «Однако, если жалоба не подтвердится...» (Очевидно, он имел в виду статью о ложном доносе.) «Ах, не хотите? Ну так вам еще сутки сидеть здесь до 48 часов». - «Как сутки? Несколько часов, сейчас же утро 7-го!» - «Нет, сейчас 9 часов вечера 6-го». Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Остались просиживать еще 24 часа, готовые к тому, что назавтра повезут в суд, где добрый наш знакомый Стеклиев и определит в спецприемник. А ведь одного слова, одной какой-то подписи достаточно... ну да ладно.

Назавтра, впрочем, и обо мне информацию пробили и заходили, похвалялись, что знают обо мне все. При этом «все» оказалось взятым из крайне тенденциозной статейки в «Викиреальности», сочиненной моими оппонентами по Википедии. «Ты, говорят, СССР не любишь и Россию не любишь».

Примерно с часу дня 7 марта начали нормально выпускать. Сначала выпустили женщин, потом меня со Строгановым, заменив наши подписи подписями понятых. Протоколы на нас таки оформили по 19.3 (неповиновение полицаям). Перед уходом мне предлагали взять бумагу о явке в суд (суд назначен на 12 или 13), я вежливо отказался, объяснив, что ни в какие их суды все равно ходить не намерен.

Вернув телефон и выйдя, начал звонить, узнавать, что делалось в мире эти двое суток - и тут только, по выходе, я и узнал о событиях на Пушкинской площади и о том, что Татьяну Кадиеву увезли в 1-ю Градскую с переломанным носом.
В ЖЖ-сообществе «Намарш.ру» о нашем освобождении было сообщено с резюме: «Полицейские сдались на милость радикалов».