После того как суд оставил под стражей Надежду Толоконникову и Марию Алехину, стало очевидно, что, какой бы приговор ни был вынесен в итоге, две участницы Pussy Riot на два месяца тюрьмы уже фактически осуждены.

Общественность ломает копья вокруг вопроса: какое наказание адекватно за действия Pussy Riot в храме Христа Спасителя или наказания вообще не должно быть. На мой взгляд, это спор о второстепенном, за которым теряется главное.

Несмотря на внешнее сходство с антихристианскими акциями, клип Pussy Riot направлен не против христианской веры и христианских обрядов. Девушки не сказали ничего дурного ни Христе, ни о Богородице, ни о Библии (ср., например, с польским скандалом вокруг певицы Доды. Из текста песни явствует, что настоящая мишень Pussy Riot – руководство РПЦ. Защищая, по выражению о.Всеволода Чаплина, «священный амвон», священноначалие РПЦ пытается оградить себя от критики. Да, критика не обязательно высказывается тихим интеллигентным голосом - она может выражаться панковским рваным речитативом. В особенности если в обществе пытаются установить на нее негласное табу. «Церковная хвала прогнивших вождей» – это не про Христа, это про священноначалие РПЦ, которое, как мы знаем, благодарноПутину за высокую отдачу его труда рабом на галерах.

Говорить о тех вызовах, которые в действительности бросает акция Pussy Riot церкви и обществу, с светской, внешней позиции нетрудно. Иное дело - изнутри христианской веры и церкви. У меня не нашлось подходящих слов. Моей жене Екатерине Хмельницкой это удалось. Поэтому ниже ее текст.

КОГДА ПРИХОДЯТ «ПУСИ», ИЛИ ТОРЖЕСТВО ФАРИСЕЙСТВА

«Пуси». Многие хорошие приличные люди чувствуют себя задетыми, оскорбленными. Добрые и честные христиане, отправившие письмо патриарху (жест, без сомнения достойный всяческого уважения и поддержки), тоже огорчены и расстроены. Хотя и просят снизойти к хулиганкам, взывая к милосердию и человеколюбию... М-да... Наверное, с моим христианским самосознанием что-то не в порядке.
Я не чувствую себя оскорбленной.

Никто не нарушал моей приватности во время личной молитвы или участия в общем богослужении. А храм – это не частный особняк, находящийся в собственности у настоятеля, общины или РПЦ. Даже если последнее верно юридически.

Храм – дом Божий.

Чувствует ли Себя оскорбленным Бог? Этого я не знаю. Но совершенно уверена, что в сложившихся обстоятельствах Он не нуждается ни в чьей защите. Во-первых, потому что Он вообще не нуждается. И уж точно не нуждается в защите посредством Уголовного кодекса.

«”Пуси” ведут себя в храме грубо и непристойно в отсутствие богослужения»:

За 20 лет жизни в церкви я неоднократно наблюдала, как православные христиане разнузданно ведут себя в о в р е м я богослужения: обзываются, дерутся, и используют ненормативную лексику по адресу братьев и сестер по вере, что лингвистически и содержательно является святотатством и хулой на Богородицу. Однако я ни разу не наблюдала, чтобы в их отношении применялись меры пресечения с помощью правоохранительных органов или судебно-исполнительных структур. До сих пор верующим людям было очевидно, что кесарево, что Божье и Кто воздает.

«”Пуси” ведут себя в храме нетрадиционно»:

Напротив, осознанно или неосознанно девочки апеллируют к обширной и глубокой традиции. Первым делом к традиции сугубо православной, не характерной для других христианских конфессий, а именно к традиции юродства. Особая миссия и «харизма» юродивого заключалась в эксцентричном, провокативном поведении и намеренном нарушении социальных норм и общественной морали с целью обличения нравов и власть предержащих.

Юродивые ели сырое мясо во время поста, заходили в храм нагишом, носили одежду, не соответствующую полу, и имитировали половой акт на солее. И никто не обижался ни за «пресвятое паникадило», ни за «пречистый подсвечник» (какое все-таки восхитительное завораживающее фарисейство!), и уж точно никому не приходило в голову сажать юродивого под арест. Кроме разве отдельных иродов, вроде Ирода Четвертовластника, который хоть и посадил Иоанна Крестителя в тюрьму, но навещал его - «и много делал, слушаясь его, и с удовольствием слушал его» (Мк.6.20.) Правда потом все равно убил, но нехотя, и долго жалел. (Все из-за женщины.)

К слову, ветхозаветные пророки, с коими стилистически и по сути соотнесен Иоанн Креститель, также близки к традиции юродства, точнее, она к ним: ходили лохматые и неопрятные, ругали всех страшно, а все их, наоборот, уважали.

Что до Ирода – так ведь «нельзя молиться за царя Ирода, Богородица не велит». Девочки и поют: «Богородица, прогони». Кто нынче за Ирода, того и прогони. Что ж тут удивляться?

Задействуется следующий пласт культурной традиции, в просторечье «великой русской литературой» зовется.

Хорошо, может, «Пуси» и молятся, но как-то не благолепно. Прыгают, струны дерут, завывают очень некрасиво. У меня с детства слабые нервы, поэтому я сильно не люблю рок- и панк-культуру и имею массу содержательных расхождений с феминизмом. Мне не нравится. Однако ж это вопрос личной вкусовщины. Давид плясал перед ковчегом, и многим это не нравилось. Зато нравилось Богу.

В эфиопской церкви наши братья во Христе скачут во время литургии, как горные козлы, и стучат в тамтамы.
Мне было бы неловко. Полагаю, им со мной тоже.
Это еще один пласт «широкой христианской мультитрадиции».

Однако «Пуси» все же не похожи на глубоко воцерковленных людей, а судить об их личных отношениях с Богом на основе имеющихся данных трудно.

Кажется, все-таки мы имеем дело с представительницами секулярной культуры. И, по-моему, перед нами неожиданный и чудный феномен. Миссию обличения церкви, находящейся в сомнительных институциональных сношениях с властью, берет на себя светская культура, ситуативно и стихийно персонифицировавшаяся в «Пусях».

Конечно, за последние 150 лет (разумеется, за вычетом советских гонений) такое в России случалось не раз. Тем паче – ценен контекст.

Воистину мы живем в эпоху нового средневековья и, похоже, новой инквизиции. В те времена, кстати сказать, судебную инициативу, поочередно усердствуя, брала на себя то светская, то религиозная сторона. В зависимости от условий века и конкретного государства. В нашем случае они действуют в сговоре, но делают вид, что едва знакомы.

Предыдущее поколение христиан жило в эпоху церкви гонимой и униженной. Это было страшно и трудно.

Страшно трудно. Но сколько было радости и веры. Мы живем в эпоху церкви торжествующей. И это торжество фарисейства. И это страшно и стыдно.

Когда церковь занята бизнесом и политическими дрязгами, в то время как на улицах мрут бездомные, а власти при молчаливом согласии и тайном удовлетворении архиереев сносят приют, который строил на свои нищенские средства нищенствующий орден сестер матери Терезы...

Когда церковь оказывается неспособна к проповеди Христа ни современным (то есть своевременным) словом, ни насущным делом, зато виртуозно выдавливает со своей" канонической территории" тех христиан, которые к этому более чем способны и имеют опыт слова, подкрепленного действием, и действия, освященного словом...

Когда рядовой прихожанин не может пикнуть, чтобы не подвести под монастырь своего настоятеля и с ним весь приход...

Когда рядовой иерей не смеет пикнуть, чтобы молниеносно не лишиться храма, который строил своими руками и чуть не на свои сбережения, и не быть сосланным с семьей и детьми к черту на куличики проповедовать на болотах или, что еще надежней, в за штат...

Когда церковь в нашем лице не только не способна привести людей ко Христу, но искажает Его Образ своей глупостью, косностью, мракобесием и служением каким угодно кумирам (даже если этот кумир нравственность, как мы ее поняли) кроме Самого Христа...

Когда иерархи какают в золотой унитаз, живут в миллионных дворцах и в грош не ставят ни нужды, ни мнения клира и паствы...

Тогда в храм врывается трехгрошовая опера, панк-опера, цирк, карнавал, мистерия-буфф. Торжествующий фарисей глух к словам, остается жест.

Когда церковь оказывается неспособной к самообличению, покаянию и обновлению, тогда приходят «Пуси».

И христиане, вечно грешащие ленью, трусостью и попустительством злу, должны со смирением и благодарностью принять обличение от мирских людей, как Божью весть.

Потому что мы-то знаем, что Бог приходит к нам (кроме отдельных случаев святых и подвижников) через других людей и, как правило, эти люди выглядят и ведут себя совсем не так, как мы ждем. Бог не оправдывает ожиданий, Он обескураживает и удивляет.

Екатерина Хмельницкая

Мне кажется, в ближайшее время страна пойдет вразнос. Все предпосылки для этого обозначились уже сегодня.

Они же в последнее все ждали развязки. Все, снизу до самого верха. Вы заметили, как они притихли с декабря? Я не имею в виду полицию, я имею в виду их всех - застройщиков, разрушителей, распильщиков, воров, губернаторов, судей, охранников, ментов и прочая и прочая.

Они же почти уже свыклись с мыслью, что придется расстаться со своими бабками. Придется отказаться от застройки Козихинского переулка. От трассы через Химки. От дачи в лесу с пицундскими соснами. От Олимпиады. От чемпионата мира по хоккею. От "Северного потока". От всего-всего.

И они действительно испугались.

Они затихли. Смотрели на стотысячные митинги по телевизору, грызли ногти и почти уже упаковывали чемоданы. Вывезли жен в частные гостиницы в Италии. Вывели деньги в частные банки в Аравии. Выкупили земли в Европе.
Но в последней надежде все-таки еще ждали.
И дождались-таки.

Их власть устояла. Шаталась, моталась, почти уже рухнула, но устояла-таки.

И тогда они заскакали до потолка от радости, заплакали вместе с Путиным от освобождения от напряжения и страха и бросились наверстывать упущенное время и прибыль. Ну и немного мстить за свой страх.

Газарян, Надя Толокно, Козихинский, вчерашнее нападение у Мосгорсуда - это только начало. Церемониться они больше не будут. Скрываться и притворяться уже незачем. Их власть пришла. Закона больше нет. Теперь, если у тебя есть сила, доступ к власти или бабки, ты можешь делать уже совсем все что угодно.

Людей сейчас будут просто давить. Тупо и неприкрыто. В Химках. У Мосгорсуда. У Храма. На Триумфальной. На Козихинском.
На Козихинском уже началось. Женщину, народную артистку России, таскали за шкирку на глазах всей Москвы - да и плевать. Скажите еще спасибо, что без накачанных гопников обошлись.

Проблема в том, что сейчас они повылезут все разом - от маленького клопа в администрации какого-нибудь поселения до миллиардеров-сенаторов-вице-премьеров в самом центре Москвы. И кинутся рубить бабло самыми примитивными и неприкрытыми способами. В гигантских количествах. Потому что понимают - страна отдана победившим ордам на разграбление все-таки не навечно. Царю не до этого только пока. И под это "пока" надо успеть нарубить как можно больше.

Контролировать их Путин не сможет. Потому что на Путина им ровно также плевать, как и на всех остальных.

А они, в свою очередь, совершенно не смогут контролировать все воинствующее быдло, в которое они в нашей стране за 12 лет превратили уже чуть не каждого третьего. Вчерашнее нападение одних граждан на других перед Мосгорсудом(!) при молчаливом одобрении полиции(!) - это диагноз. Хотя это и всего лишь первый звонок.

Что закона больше нет и можно делать все что хочешь, эти чуют спинным мозгом. Кущевские сейчас полезут как на дрожжах. Я еще несколько лет назад писал, что в России на данный момент есть три силы, способные влиять на ситуацию: власть и стоящие у нее на страже силовики, исламские радикалы и национально-православные радикалы. Исламисты - разговор отдельный, а вот остальные две силы в последнее время определенно активизировались. Думаю, в недалеком будущем нас ждет некая помесь между Германией тридцатых и Конго девяностых. По уничтожению любого инакомыслия - Германия, по опасности жизни - Конго. Хотя и безусловно в лайт-варианте.

Страну это, конечно, не уничтожит - во всяком случае сразу, - но уровень беспредела взлетит до такой отметки, сбить его с которой эта власть будет уже не в состоянии.

Нет, через какое-то время он, конечно, начнет пытаться сохранить государственность вплоть до введения режима ЧП, но к каждой банде, к каждому чиновнику и к каждому судье танк не приставишь. Общество будет дробиться и атомизироваться и дальше. Слишком многие радикализировались, слишком многие желают посадить всех остальных на кол.

Этот вал беззакония пойдет по всей стране. Он уже пошел. В последние дни просто поток сообщений о посадках, арестах, избиениях, ограблениях, нападениях и пр.

Они очухались, вышли из оцепенения и начали заниматься делом. Но, как говорит Сева Емелин, есть на силу сила. И всегда есть кто-то сильней.

Где, когда и по какому случаю рванет, предсказать невозможно. Скорее всего повод будет совсем незначительный. И не политический - бытовой. Кто-то где-то начнет очередной распил или захват. Кто-то начнет протестовать. Кто-то кого-то за это придавит. Кто-то в ответ сломает какой-нибудь забор или подожжет какой-нибудь бульдозер. В ответ на это вызванный вором-губернатором спецназ или вызванные мэром-вором бандиты пробьют несколько голов и переломают несколько рук. Или менты введут в отделение живого человека, а вынесут труп и бутылку шампанского. Вор-следак выпишет домашний арест. Вор-прокурор покроет. Вор-судья оправдает. Все это ляжет на благодатную почву, уже давно подготавливаемую междуреченсками и благовещенсками, - и в какой-то момент страна просто не выдержит. И рванет.

Это хоть и Россия, но даже в России пейзане подобного отношения от лендлордов и их бандитов долго выдерживать не смогут. А контролировать своих вассалов Путин уже не в состоянии. Пока еще не все потеряно. У нас еще остался шанс. Один шанс. Последний.

Но круг уже начинает замыкаться.

Анна Кузнецова, Юрий Староверов

После провала показательных судебных расправ 11 марта охранка перешла к новой тактике. Теперь целыми днями на участке №6 Нижегородского района проходят суды над участниками гражданского шествия 10 марта.

Процессы идут со скрипом. На 14 марта в мировом суде Нижегородского района было запланировано пять заседаний, однако осудить удалось только двоих активистов.

Ставшего живой легендой Николая Савинова судья Юлия Китаева осудила на 1000 рублей штрафа (именно Савинов уронил в грязь заместителя начальника ГУВД по Нижегородской области полковника Андрея Шмонина). В то же время по идентичному протоколу и написанным слово в слово рапортам и объяснениям свидетелей-чоповцев лидера регионального отделения «РОТ-Фронта» Петра Типакова судья приговорила к десяти суткам административного ареста. Типакова вместе с Ильей Шамазовым и Станиславом Дмитриевским доставили на ночь после дня, проведенного в автобусе, в ОП-5.

Объяснить это чудо можно только присутствием Андрея Анатольевича Тихонова (этим именем он подписался в расписке в суде, когда получал один из материалов по осужденным), предположительно сотрудника ФСБ, который непосредственно руководит спецоперацией по судебной расправе над участниками акции.

У Тихонова в руках еще 10 марта был замечен список активистов с цифрами напротив фамилий. Когда решался вопрос о передачах для находящихся в автобусах незаконно задержанных, Тихонов дал три минуты для решения вопроса полковнику МВД, заместителю начальнику ОП-5 по общественной безопасности Никитину. Никитин, по словам сотрудников БСН, удерживающих активистов в автобусах, был ответственным за незаконно лишенных свободы граждан.

Согласно официальному заявлению Шмонина, опубликованному на сайте областного ГУВД, полиция 10 марта не задерживала пожилых людей. Однако Петру Типакову 62 года, а Николаю Савинову 61 год.

К рассмотрению дела Александра Зайцева, назначенному на среду на 15:00, Китаева так и не смогла приступить, рассмотрение перенесено на четверг.

Параллельно Дарье Гладских, Александру Краснову и Алексею Девяткину сообщили о том, что их ранее перенесенные на 24 апреля суды переносятся на завтра, а врученные им повестки были «судебной ошибкой». Анне Кузнецовой и Юрию Староверову, которые объявили бойкот незаконному судебному преследованию, повестки вручить так и не удалось.

В Советском мировом суде на участке №3 сегодня проходило рассмотрение дела Сергея Кузнецова судьей Еленой Лехких, широко известной своим участием в преследованиях нижегородских оппозиционеров. Лехких методично отклоняла ходатайства Кузнецова и в результате присудила ему 5 суток ареста, написав в решении, что фальсификации административного дела, выразившиеся в многочисленных нестыковках материалов, не играют большой роли.

29 января 2012 года Анна Кузнецова получила от нее двое суток административного ареста за то, что не оплатила штраф в размере 500 рублей. Суд состоялся за день до январской акции Старетегии-31, организатором которой являлась Кузнецова. При этом судья Лехких пригрозила Анне, что в следующий раз засудит ее на пятнадцать суток.

4 февраля 2009 года Лехких осудила на пять суток лидера «Другой России» Илью Шамазова по сфабрикованному делу о хулиганстве за то, что он пытался воспрепятствовать проведению незаконного обыска у товарища.

В 2007 году судья Лехких чуть было не отменила условный срок члену исполкома «Другой России» Юрию Староверову, политзеку по «делу декабристов» 2004 года, путем осуждения по сфальсифицированному сотрудниками ЦПЭ административному делу.

Перед началом заседания, которое было назначено на 16:30, пришедшие поддержать Кузнецова граждане столкнулись с откровенными нарушениями закона. На входе в здание судебные приставы заявили пришедшим, что по распоряжению судьи в здание суда запрещено входить не только с фотоаппаратами и видеокамерами, но даже и с мобильными телефонами.

Когда двое из пришедших в суд начали возмущаться, а один - звонить дежурному прокурору области, приставы разрешили проходить с телефонами, но выключенными. Любая фото- и видеосъемка внутри здания суда была категорически запрещена. Судебные приставы жестко блокировали любые попытки даже вынуть фотоаппараты в коридоре.

Судья сказала, что помещение, в котором будет проходить судебное заседание, очень маленькое, поэтому она предложила пришедшим гражданам выбрать «делегацию из трех-четырех человек» для присутствия в кабинете для заседания. «Зал суда» оказался небольшой комнатой, большую часть которой заняла судья, секретарь, обвиняемый с защитником и целых два судебных пристава. Таким образом, публике осталась маленькая скамейка, рассчитанная на трех человек. При этом признаков проведения других заседаний в здании суда не обнаруживалось, так как рабочий день суда уже закончился и другие залы были свободны.

Когда в кабинет судьи стали запускать делегатов от публики, один судебный пристав стал осматривать входящих, проверять их карманы металлоискателем. Тех, у кого обнаруживались фотоаппараты, диктофоны или мобильные телефоны, пристав не пропускал, предлагая оставить эти вещи «у знакомых в коридоре». Судья категорически запретила присутствие в судебном заседании представителей СМИ, сославшись на то, что им необходимо получить «разрешение» у пресс-службы суда, которая к тому времени закончила работу.

Судебные приставы заявили всем пришедшим, что любой вышедший из здания суда вернуться не сможет, поскольку «рабочий день суда закончился», и заблокировали двери на вход. У суда стояла полицейская машина.

Отметим, что основополагающими требованиями к судебной процедуре, без которых невозможен справедливый и беспристрастный суд, являются открытость и гласность судебных заседаний. Согласно ст.24.3 КоАП РФ лица, участвующие в производстве по делу об административном правонарушении, и граждане, присутствующие при открытом рассмотрении дела об административном правонарушении, имеют право в письменной форме, а также с помощью средств аудиозаписи фиксировать ход рассмотрения дела об административном правонарушении. На действия Лехких подана жалоба в областную прокуратуру.

Кроме того, судья Лехких, которая ведет процесс, относится к четвертому участку мирового суда, однако место проживания Сергея Кузнецова - ул. Шорина - относится по подсудности к третьему участку.

Сегодня в Сенате США начинается обсуждение отмены «поправки Джексона-Вэника» - закона 40-летней давности, предусматривающего введение торговых санкций, если РФ (в прошлом - СССР) будет ограничивать свободу эмиграции. На отмене настаивает администрация Обамы, которой противодействует группа сенаторов, критически относящихся к режиму Путина.

Во вчерашнем посте я раскритиковал письмо группы российских оппозиционеров, поддержавших отмену поправки Джексона.

Cпешу сообщить, что сегодня Борис Немцов опубликовал разъяснения, из которых следует, что оппозиционеры имели в виду совсем не то, что было озвучено от их имени в Вашингтоне: они вовсе не поддерживают отмену, а выступают за замену поправки на более жесткий «закон Магнитского», предусматривающий индивидуальные санкции против российских чиновников, замешанных в нарушении прав человека и коррупции.

Что произошло?
В понедельник в блоге Владимира Милова появилось письмо, подписанное также Сергеем Алексашенко, Алексеем Навальным, Борисом Немцовым, Ильей Пономаревым и Владимиром Рыжковым, в котором утверждалось (перевод с английского): «Те, кто считает, что положения Джексона-Вэника по-прежнему должны применяться к России в качестве наказания антидемократическому режиму Путина, лишь омрачают российскую политическую перспективу, мешают экономическому развитию и подрывают надежду на демократию... Поправка Джексона-Вэника также является удобным поводом для путинской антиамериканской пропаганды; она позволяет ему представить США как врага России... Мы, ведущие фигуры российской политической оппозиции, горячо поддерживаем усилия, направленные на отмену поправки Джексона-Вэника в отношении России. Она ничему не способствует: ни продвижению прав человека и демократии в России, ни экономическим интересам народа».

В самом конце заявления авторы добавляют одну застенчивую фразу, намекающую на то, что они действительно хотят: «Гораздо более эффективны были бы адресные санкции против конкретных чиновников, замешанных в нарушении прав человека, - например, поименованных в списке cенатора Бенджамина Кардина в связи с делом Сергея Магнитского».

Но в политике застенчивость не работает, зато работают маленькие хитрости. Вот что из этого получилось.

Как только письмо шестерых появилось в Сети, посол США в Москве Майкл Макфол стал рассылать сообщения и давать интервью о неожиданной поддержке, полученной администрацией со стороны оппозиционеров. В материалах информационных агентств из Москвы список Магнитского вообще не упоминался.

Американские газеты вышли с заголовками «Российская оппозиция призывает США отменить поправку Джексона-Вэника». Все внимание было приковано к этой сенсации. О списке Магнитского тут же забыли. А г-н Макфол для очистки совести заявил: "Администрация Обамы не поддержит никакие законопроекты о правах человека или демократии в обмен на отмену Конгрессом США поправки Джексона-Вэника".

Тем из нас, кто понимает, как работает Вашингтон, было ясно, что московские оппозиционеры не разобрались в деталях: на повестке обсуждения в Сенате в четверг стоит поправка Джексона-Вэника, а не закон о "списке Магнитского". Если о нем кто-то и вспомнит, то значение это будет иметь нулевое. А вот их призыв отменить поправку - решающее.

Цитирую свой вчерашний пост: «Великий смысл поправки Джексона - в создании широкого конституционного прецедента: Конгресс законодательным путем может обязать правительство ввести санкции против тирании, нарушающей права человека. Отмена поправки Джексона угробит этот прецедент на многие годы... Я не знаю, понимали ли авторы открытого письма, что оно подрывает шансы «закона Магнитского», который является прямым продолжением законодательного прецедента, созданного поправкой Джексона. Если не понимали, то их банально развели. Если теперь поняли, то у них есть еще день для того, чтобы поправить нанесенный ущерб и до начала обсуждения в Конгрессе четко разъяснить: они против отмены поправки Джексона, если не будут приняты иные законодательные санкции в отношении режима Ж и В».

Сегодня в блогах Wall Street Journal и Foreign Policy появилось жесткое разъяснение Немцова (и Каспарова): «США не должны отменять торговые санкции в отношении России без замены их на адресные санкции против нарушителей прав человека».

Вот это другой разговор! Разводка не состоялась. Респект Немцову.

Что бандиты из так называемого ТСЖ «Вектор», созданного в нежилом доме на Большом Козихинском, притихли лишь на время и активизируются сразу же после выборов, да кстати и с началом весны, было ясно изначально. 12 вечером появилась информация, что в стоящем на развалинах старинного дома экскаваторе сменили заляпанное краской стекло и экскаватор этот заводили. Лена Ткач (которая обзавелась мандатом муниципального депутата) с группой активистов заявилась во двор. Там, как всегда, дежурили в машине менты – уверяли, мол, мы не за вас и не за них (бандитов), а лишь для того чтобы «охранять правопорядок». В общем, было ясно, что завтра начнется.

С утра и началось (ВИДЕО). В полдесятого звонит Андрей Новичков: во двор загнали технику печально известной (отметившейся на всех сносах) фирмы «Сатори», заводят экскаватор. Мчусь туда. Экскаватор уже вовсю работает - разгребает завалы, готовит, мать его, стройплощадку. Менты толпой – «охраняют правопорядок». Людей кот наплакал – все на работе. Бегает в очочках застройщик Ваня, которого мы прозвали Опарыш, - тот самый, который во время штурма 8 августа под камеру в кровь разбил лицо местному жителю Анатолию. Вышагивает некто длинный с кожаным портфелем – вроде как новый зицпредседатель липового ТСЖ, беседует с местным жителем Андреем Мироновым – старым советским диссидентом и правозащитником. Зицпредседатель пеняет Миронову, что молодой националист Мангушев якобы прыснул из баллончика в лицо какому-то из их охранников. «Да, прыснул! – горячится правозащитник. – А знаете почему? Потому что меня тогда не было, иначе бы я сам прыснул!» Вмешиваюсь в разговор: «В вас не газом прыскать – вас стрелять надо!»

Наконец появляется депутат Дмитрий Гудков и начинает требовать документы. Ментовской начальник отвечает: документы есть, но «застройщики» их предъявлять не желают. Гудков начинает горячиться и доказывать, что он депутат, что он имеет право требовать любые документы и даже к государственным тайнам допущен. Как об стенку горох. «Они были обязаны предъявить документы жителям!» - «Ну так вот ведь висит объявление - документы смотреть там-то». Жители в один голос: «Там никого нет и закрыто, это зафиксировано на камеру!» Опять как об стенку горох. Гудков настаивает, что он собственными глазами видел распоряжение Собянина об отзыве разрешения на строительство, – зицпредседатель приводит великолепный контраргумент: «Мы вчера говорили в управе, и нам сказали – стройте!»

Наконец зицпредседатель достает из своего портфеля какую-то бумажку и торжественно сует ее Гудкову. Гудков: «Тут сказано – после решения согласительной комиссии, где же решение согласительной комиссии?» Зицпредседатель торжественно вынимает «решение» комиссии, якобы состоявшееся 20 января, и радостно сообщает жителям, что это решение подписано ими всеми, и даже демонстрирует подписи. Жители в шоке.

Пока Гудков ведет свои беседы, экскаватор благополучно продолжает работать. Наконец Рома Ткач, хоть и не депутат, заходит за ограждение, лезет на экскаватор и решительно требует прекратить работу. Экскаваторщик кладет ковш на землю. Затем появляется и Илья Пономарев, и «застройщики» уводят депутатов смотреть их липовые бумаги. Ну, думаю, слава богу, с двумя депутатами (собственно, с тремя – два думских плюс муниципальный Лена Ткач) дело и без меня пойдет, а мне давно уже работать надо. Раскланиваюсь и уезжаю.

Не успел приехать домой – опять звонит Новичков. Оказывается, как только депутатов увели смотреть липовые бумаги – экскаватор снова завели, была драка, пострадали Рома Ткач и Андрей Миронов и т.п. Чертыхаясь, мчусь обратно. У входа знакомый паренек сообщает: «Кажется, намечаются массовые задержания». Картина: толпа ментов, толпа народа, автобус с зарешеченными окнами (явно для вышеупомянутой толпы), Татьяна Догилева чуть ли не в одиночку блокирует самосвал, Лена Ткач геройски высится на груде строительного мусора перед экскаватором, у подножия бегают Пономарев и Гудков с бумажками и пытаются что-то выяснять, кого-то увещевать и чего-то доказывать.

Ну, думаю, дело плохо. Тоже лезу на груду мусора, менты пытаются меня оттуда увести, хватаюсь за какую-то трубу, наконец отрывают и уносят в автозак. За это время краем глаза успеваю увидеть, как менты навалились на Догилеву, отпихивая ее от самосвала, и как несут в автозак Даню Когтева из «Архнадзора». В автозаке уже сидит Миронов, которого взяли просто, по словам мента, «чтобы других не будоражил». Возмущается действиями депутатов: «Они говорят: документы в порядке. Какое в порядке, если половина документов липовые, а половины вообще нет? Отсутствует акт о приемке стройплощадки, а без него вообще ничего нельзя делать, ни ставить забор, ни завозить технику. А они: ну, говорят, давайте искать компромисс. Какой компромисс с бандитами? Тут, мол, нарушили закон – давайте обсуждать, до какой степени его еще можно нарушать?»

Зато Лена Ткач великолепна. Из окна автозака отлично видно, как она возвышается на груде мусора рядом с экскаватором, окруженная ментами, которые изо всех сил пытаются уговорить ее спуститься (силой не могут – депутат, хоть и муниципальный!) – но совершенно безуспешно. Возбужденная толпа продолжает напирать на ментов и депутатов. В конце концов видно – победа: толпа, менты и депутаты покидают (незаконную) стройплощадку, которую вновь загораживают забором. После чего нас втроем везут в ОВД «Пресня», где и оформляют по статье 20.1. – мелкое хулиганство (у интеллигентнейшего Миронова глаза на лоб полезли, когда он прочитал в протоколе, что ругался матом).

Но, право, стоило провести три часа в «Пресне» ради чудесного разговора, состоявшегося между Мироновым и оформлявшим нас ментом.

Миронов рассказывает о событиях 8 августа, о налете бандитов, силовом захвате двора, избиениях жителей в собственном дворе на глазах у ментов («человека бьют, он обращается к стоящему рядом полицейскому, а тот: вы мне завтра напишите заявление»), наконец о том, что бандиты между делом вынесли два десятка квартир. Выслушав этот эпический рассказ, мент заявляет: «А что же мы могли сделать без приказа... Нас бы самих осудили, а затем на этапе и прирезали эти же бандиты... Их было много, а у нас даже оружия не было!»
Занавес.

В понедельник New York Times сообщила о «Письме российской оппозиции» в поддержку усилий администрации Обамы по отмене «поправки Джексона», которая в течение последних 40 лет законодательно связывала соблюдение Кремлем права на свободную эмиграцию с льготным внешнеторговым режимом. Письмо, опубликованное в тот же день на сайте Владимира Милова, подписано также Сергеем Алексашенко, Алексеем Навальным, Борисом Немцовым, Ильей Пономаревым и Владимиром Рыжковым.

Аргументация авторов такова: свободу эмиграции из России никто не ограничивает, а наличие поправки дает возможность Путину лепить из США образ врага. Пора избавиться от этого пережитка холодной войны.

Письмо очевидно приурочено к намеченному на четверг обcуждению этого вопроса в Конгрессе. Чтобы сообразить, что письмо появилось не «инициативно», а по просьбе американского посла в Москве Майкла Макфола, не требуется особая проницательность.

Зачем это письмо нужно г-ну Макфолу, вполне понятно: администрация Обамы проводит политику «мягкой поддержки» Путина по прагматическим причинам, не имеющим никакого отношения к российской ситуации. Взамен США надеются смягчить позицию РФ по Сирии, Ливии, а главное - Ирану в преддверии возможной войны.

Для Путина отмена поправки станет внешнеполитическим триумфом, ведь он сможет сказать придворным: смотрите, у моих врагов никак не получается протащить закон по «списку Магнитского», а вот я смог убедить наших американских партнеров отменить пресловутую поправку. Значит, американцы меня боятся. Это будет его огромная моральная победа.

Но вот зачем все это нужно уважаемым российским оппозиционерам, мне совершенно непонятно. Здравым cмыслом позицию подписавших письмо объяснить невозможно. Похоже, они просто не ведают, что творят.

Сорок лет назад в обстановке беспробудного совка автор этих строк помогал Андрею Дмитриевичу Сахарову донести до американских конгрессменов простую мысль, что c Кремлем можно разговаривать только языком санкций и что попытки администрации Никсона умиротворить Брежнева с Андроповым с помощью «тихой дипломатии» лишь развяжут им руки для усиления репрессий. В те дни Генри Киссинджер устроил публичную перепалку с cенатором Джексоном, настаивая на том, что не дело Когресса вмешиваться во внешнюю политику, что это дело правительства, что Белый дом лучше всех знает, как защитить права человека в СССР, а поправка лишь ожесточит Брежнева и навредит. Если бы не Сахаров, то поправки Джексона не было бы и удар, который право на эмиграцию нанесло советскому режиму, так бы и не состоялся.

Великий смысл поправки Джексона был в создании широкого конституционного прецедента: Конгресс законодательным путем может обязать правительство ввести санкции против тирании, нарушающей права человека. Отмена поправки Джексона угробит этот прецедент на многие годы.

Справедливости ради замечу, что уважаемые оппозиционеры в своем письме делают оговорку, что неплохо было бы заменить поправку Джексона на «закон Магнитcкого». Но смысла в их заявлении не больше, чем в медведевском «свобода лучше, чем несвобода». Администрация Обамы этого никогда не допустит. Это сообщил не кто иной, как сам г-н Макфол в своем блоге в журнале Foreign Policy. "Администрация Обамы не поддержит никакие законопроекты о правах человека или демократии в обмен на отмену Конгрессом США поправки Джексона-Вэника", - заявил он.

Я не знаю, понимали ли авторы открытого письма, что оно подрывает шансы «закона Магнитского», который является прямым продолжением законодательного прецедента, созданного поправкой Джексона. Если не понимали, то их банально развели. Если теперь поняли, то у них есть еще день для того, чтобы поправить нанесенный ущерб и до начала обсуждения в Конгрессе четко разъяснить: они против отмены поправки Джексона, если не будут приняты иные законодательные санкции в отношении режима Ж и В.

По одному этому случаю [гибель жителя Казани Сергея Назарова, зверски изнасилованного полицейскими] судить в целом о деятельности МВД Татарстана и лично министра Асгата Сафарова нельзя... МВД Татарстана является одним из самых приличных во всей системе МВД Российской Федерации... тот факт, что этот вопиющий случай стал предметом гласности и открытого разбирательства, делает честь главе МВД Татарстана, поскольку он не стал скрывать случившееся... [Сафаров имел моральное право скрыть этот факт], поскольку речь идет о человеке... не ангельского нрава и не элиты общества, этот человек был шесть раз судим.

Ссылка

В 1990-х Россия потеряла и пока не обрела свою историческую функцию, и это все ощущают. Люди хотят чего-то вроде реванша, возвращения в историю. Поиск ведется. Но если во внешней политике он ведется активно и дает идеологические результаты - мы выступаем за... суверенитет как высшую ценность в противовес ценности демократии; за мирное вовлечение в свою орбиту слабых стран и народов... то во внутренней политике такого продвижения нет... не хватает идеологии, общей исторической рамки... Одна из идей, которая сегодня звучит все сильнее, - это обновление советского проекта... Советский проект имел массу черт, предопределенных самим историческим стержнем русской цивилизации. Он характеризовался способностью реализации мегапроектов в индустриальной сфере, причем с опорой на собственные силы... высочайшим уровнем технических достижений; в нем была идея дать каждому возможность максимально развить и использовать заложенные природой творческие способности. Не этого ли прекрасного чувства полета мы хотим?.. В этих же рамках была бы решена и другая важная для нации задача - реабилитация ее истории. Без этого движение вперед, по-видимому, невозможно.

Ссылка

Заявление

Таганский районный суд г. Москвы принял решение о содержании под стражей на 50 дней для 22-летней Надежды Толоконниковой и 23-летней Марии Алехиной. У обеих маленькие дети. Суд отверг ходатайства об освобождении под залог. В знак протеста арестованные объявили голодовку. Все обвинение – подозрение в участии в перформансе музыкальной группы Pussy Riot 21 февраля, на Масленицу, в храме Христа Спасителя.

Это выступление было стилизовано под православную молитву. По этому поводу в общественных и церковных кругах идет дискуссия: одни сочли происшедшее кощунством, другие – что происходящее укладывается в народную традицию отмечать Масленицу карнавальными акциями, третьи – что для современного мира рок-аранжировка молитвенных песнопений достаточно привычна.

В любом случае в Российской Федерации нет никакого законодательного запрета на чтение в православной церкви вслух молитв неканонического содержания. Никакого оскорбления в адрес находящихся в храме верующих не было, не было и нападок на православную церковь и христианскую религию.

Пленум Верховного суда РФ 4 июля 2011 года отделил критику религиозных организаций от проявлений экстремизма. Таким образом, ни о каком уголовном обвинении, если точно следовать букве и духу российского закона, не может быть и речи. По сути арестованным молодым женщинам инкриминируется богохульство, что возвращает нашу юстицию на 95 лет назад. О том, что это так, говорят и публичные заявления официальных представителей Московской патриархии, например, Всеволода Чаплина, связавшего прощение арестованных с их церковным покаянием, хотя сама церковь в данном случае вообще не является потерпевшей стороной.

Это первый случай ареста в нашей стране по обвинению в богохульстве. Раньше подобные обвинения ограничивались штрафами. Тем самым разрушен последний барьер на пути превращения России в клерикальное государство, в котором противоречие с церковной политикой приравнено к уголовному преступлению. В этом деле следствие, прокуратура и суд использованы для атаки на основы конституционного строя, гарантирующие светский и внеидеологический характер государства.

Этот арест показывает, что происходит сращивание церкви с государством, превращение юстиции в православную инквизицию.

Мы призываем срочно освободить арестованных и прекратить их уголовное преследование.

Мы считаем арестованных Марию Алехину и Надежду Толоконникову узниками совести как преследуемых за выражение своих взглядов и призываем международные организации признать их в этом качестве.

Мы призываем развернуть общественную кампанию в их защиту – как залог возвращения нашей страны к нормам правового демократического государства.

Людмила Алексеева, председатель Московской Хельсинской группы
Лев Пономарев, исполнительный директор ООД «За права человека»
Валерий Борщев, член Московской Хельсинкской группы, председатель правления фонда "Социальное Партнерство", председатель ОНК по г. Москве
Сергей Сорокин, член Московской Хельсинкской группы, Движение против насилия
Нина Катерли, писатель, член Русского Пен-центра, член Общественного Экспертного совета Движения «За права человека»
Юрий Вдовин, «Гражданский контроль», Санкт-Петербург
Лилия Шибанова, Ассоциация защиты прав избирателей «ГОЛОС»
Юрий Шмидт, адвокат, Правозащитный совет России, Санкт-Петербург
Эрнст Черный, ответственный секретарь «Общественного комитета защиты ученых»
Владимир Шаклеин, председатель совета координаторов МОО "Межрегиональный центр прав человека", Екатеринбург
Любовь Башинова, главный редактор «Газеты региональных правозащитных организаций»
Евгений Ихлов, Ответственный секретарь Общественного Экспертного совета Движения «За права человека»
Андрей Пионтковский, писатель, политолог, Москва
Михаил Аркадьев, дирижер, пианист, доктор искусствоведения, заслуженный артист РФ
Сергей Давидис, Союз солидарности с политзаключенными
Алексей Кондауров, член Совета Национальной Ассамблеи РФ
Светлана Исаева, "Матери Дагестана за права человека"
Анатолий Баранов, главный редактор ФОРУМа.мск
Юрий Джибладзе, президент Центра развития демократии и прав человека
Юлия Башинова, журналист, участник Молодежного правозащитного движения, Москва
Глеб Кириллов, КРО ООД "За права человека, Кострома
От Русского христианско-демократического движения: Андрей Семенов, Александр Лукьянов, Ольга Смык, Анна Семенова, Иван Семенов, Полина Семенова, Николай Семенов
Дмитрий Крайнов, гражданский активист, Ульяновск

11 марта мне позвонил участковый и пригласил в участок для дачи объяснений. Гражданская супруга моего брата Инна Григорьева написала на меня заявление, о содержании которого участковый говорить не стал.

Вечером 12 марта, в день рождения жены, мы пришли к участковому. Пришли и удивились: Григорьева написала заявление о том, что просит привлечь нас с женой к уголовной ответственности за нанесение побоев. Якобы моя жена Гуля ударила Григорьеву ногой в предплечье. Дословно в заявлении «инцидент» описан так: «Соколовы А. и Г. 3.03.2012 препятствовали мне входу в квартиру. Неоднократно звонила в дверь, а меня покрывала матом Соколова Г., затем пнула в левое предплечье».

И это за неделю до окончания моего УДО. И ровно в то время, когда я был на работе, где моя смена составляет 16 безвылазных часов. Для чего? И доколе?

Инна Григорьева – жена моего брата, который посадил меня в тюрьму. Она обеспечивала ему алиби, когда брата привлекали в 2001 году по статье «грабеж». На этом основании брата выпустили из-под стражи и прекратили дело в отношении него.

В 2009 году брат, находясь в колонии, вдруг «признался», что совершал этот грабеж вместе со мной. Григорьевой тогда пришлось поменять свои показания, но уголовное дело в отношении нее следственные органы почему-то не возбудили.

Теперь уже я буду привлекать неугомонных лгунов к ответственности. Через суд.

Башни испустили новый зомбирующий сигнал - и десятки и сотни "политических людей" бездумно включились в очередной раунд игры в "многопартийность".

Ничего плохого в политическом разнообразии как таковом нет. Только если это партийное разнообразие отражает реальное разнообразие гражданских интересов, а не воспроизводит лишь бутафорию мелких политических амбиций и не отвлекает ресурсы от актуальных общественных проблем.

Среди региональных гражданских активистов, разбуженных декабрьским протестом против лжи и произвола властей, серьезно обсуждается идея создания "региональной партии". Я на это ответил:

"России более нужны сейчас региональные партии, а не партия регионов :-)

А еще важнее не форсировать очередной раунд бессмысленной "многопартийности", нацеленной лишь на удовлетворение личных и корпоративных амбиций, а начать формирование мощного общегражданского движения - современного сетевого типа, координирующего деятельность самостоятельных региональных структур гражданской активности (гражданских советов)".

P.S. Первую критическую заметку о детской болезни малопартийности в российской политике я опубликовал в газете "Демократический Омск" в 1990 году. Все эти годы я с разной степенью успешности противостоял разрушительной тенденции строить большие и малые кпсс из любого политического проекта (более всего я расстроен неудачей в проекте ОГФ, который задумывался как широчайшее общегражданское движение мирного сопротивления режиму, но почти сразу превратился в привычную вождистскую партию). За двадцать лет выросло очередное поколение политических неофитов. Но со сцены не ушли и герои вчерашних дней. Главное качество, которое их объединяет, - это неспособность учиться не только на чужом, но даже на собственном опыте. Поэтому нас, похоже, ждут очередные круговые хождения по политическим граблям.

4 марта вместе с президентскими выборами в Москве прошли муниципальные выборы. Мне довелось в них поучаствовать в качестве кандидата. На основе моего опыта и опыта других претендентов можно сделать несколько выводов.

Это были первые муниципальные выборы в Москве, в которых приняли участие более двухсот независимых кандидатов, не связанных с правящим режимом. Они разделяют разные политические взгляды либо заявляют о своем дистанцировании от политики и при этом, как правило, впервые претендуют на власть через электоральную процедуру. Многие из них представляют молодое поколение горожан, которые уже «продвинулись» в разных областях деятельности – журналисты, предприниматели, члены общественных организаций и т.д. Всем им надоело видеть недостатки нашей местной политики, они хотели бы взять решение многих вопросов местного значения в свои руки.

Об этих выборах населению Москвы практически ничего не было известно. В период агитации большинство горожан с удивлением для себя узнавали, что существуют муниципальные депутаты и муниципальные собрания. Даже в день голосования на избирательных участках часто можно было видеть недоумение на лицах избирателей, не говоря уже о том, что кандидаты часто были неизвестны жителям. Только во время избирательной кампании некоторые СМИ (в частности, "Большой город") стали публиковать материалы о выборах.

Неактуальность для горожан муниципальных выборов объясняется полным бесправием местного самоуправления в Москве. Московские муниципалитеты находятся в унизительном положении, у них нет самостоятельных доходов и практически нет серьезных полномочий. Они получают в лучшем случае до 10% от налога на доходы физических лиц (даже этот мизерный кусочек проходит сначала через бюджет Москвы), все остальное - субвенции из бюджета Москвы на выполнение некоторых полномочий города – опека, досуг, спорт. Муниципалитеты не занимаются даже благоустройством своей территории. Они полностью зависят от исполнительной власти в лице управ.

И все же, как правильно говорят некоторые уже избранные депутаты, у них появляется возможность получать больше информации о деятельности власти, уличать чиновников в воровстве, посредством запросов и обращений добиваться решения проблем конкретных людей.

В связи с символичностью местного самоуправления в Москве административный ресурс работал на муниципальных выборах не в полную силу. Очевидно, что федеральный центр эти выборы не интересовали и он ими не управлял. Поэтому заградительный барьер был в принципе преодолим, в отличие, например, от региональных выборов, где, насколько я могу судить, действительно независимых кандидатов построена стена.

Административный ресурс включался на полную катушку в тех округах, где мандаты уже заранее были обещаны «своим» людям. В прохождении «своих» людей были заинтересованы в основном отдельные группировки управ районов. В тех случаях, когда интерес был четко доведен до сведения ТИКов, последние не допускали претендентов даже до регистрации. Мне известен случай, когда предпринимателю, работающему в одном из районов ЮВАО, прямо сказали, что он много лет носил деньги в управу не совсем "правильным" людям, а вопрос о регистрации в качестве кандидата решают "правильные" люди в управе. Ему отказали в регистрации, а судья районного суда подтвердил решение ТИКа. Неофициально судья добавил, что иметь дело надо с "правильными" людьми.

Были случаи признания недействительной уже свершившейся регистрации в качестве кандидата. Таков казус со снятием с дистанции Лады Силаевой, баллотировавшейся по району Арбат, на основании абсурдного иска кандидата-единороса о нарушении его права быть избранным из-за регистрации Лады в качестве кандидата.

Трудно сказать, насколько был задействован административный ресурс в ходе агитационной кампании. Известны многочисленные случаи практически моментального уничтожения агитматериалов независимых кандидатов, но с достоверностью нельзя утверждать, было ли это дело рук подконтрольного ЖКХ или другие кандидаты сами вредили конкурентам.

Жители совершенно не знали, что выборы проходят по многомандатным округам и что количество голосов соответствует числу распределяемых в округе мандатов. Об этом не было информации даже на избирательных участках, только мелкими буквами в бюллетене. На моем участке пришлось попросить председателя УИКа организовать через членов уик информирование избирателей на этот счет при получении бюллетеня. Разумеется, были граждане, которые, даже получив соответствующее разъяснение о количестве голосов, не могли понять, например, что до пяти – это от одного до пяти, а не строго пять галочек.

Ключевым моментом выборов был, конечно, контроль за их честностью на избирательных участках. При достаточном количестве наблюдателей на каждом избирательном участке, независимые кандидаты имели реальные шансы получить мандат (что собственно и произошло во многих случаях), так как в этот раз наблюдателей удаляли только как исключение. Одним из таких курьезных исключений, по сообщению одного из членов группы «Муниципальные выборы» в фейсбуке, было удаление наблюдателя по обвинению в домогательстве к председателю УИКа - женщине за 50, притом, что никто не мог подтвердить, что это имело место. Эта же женщина обвинила второго наблюдателя в ее избиении.

На моих участках в Красносельском районе, чтобы протолкнуть угодных управе кандидатов (уже до выборов у меня была информация, что мандаты по нашему округу распределены, и назывались даже фамилии победивших до выборов кандидатов), в ход был пущен ресурс в виде физически несуществующих домов (например, дом №1 по улице Мясницкая). В этих домах прописаны и голосовали на муниципальных выборах сотни военнослужащих или сотрудников ФСБ.

Далее необходимо было следить за подсчетом голосов по муниципальным бюллетеням, которое осложнялось тем, что по каждому бюллетеню называются, как правило, несколько фамилий. Для этого необходимо было иметь двух свежих наблюдателей, один из которых следил бы за содержанием каждого бюллетеня, другой записывал бы в специальную таблицу нарастающий итог. Так как подсчет голосов начался, с учетом времени, затраченного на подсчет голосов на президентских выборах, только ранним утром (на некоторых участках - поздним утром) следующего дня, к этому моменту на участках почти не осталось наблюдателей. Но даже оставшиеся наблюдатели уже не могли выполнять свои задачи из-за утомления. Утомились и члены УИКа, которые бурно негодовали по поводу нечеловеческой нагрузки, грозили покинуть участок до окончания подсчета голосов. Члены УИКА и наблюдатели, участвовавшие в выборной процедуре до конца, бодрствовали больше суток (на одном из моих участков - 29 часов). Очевидно, что при совмещенных выборах в целях контроля за муниципальными выборами необходимо иметь смену наблюдателей после окончания голосования.

Муниципальная кампания показала, что независимые кандидаты и сочувствующие им граждане постарались максимально самоорганизоваться. В Фейсбуке была создана группа «Муниципальные выборы в Москве», в которой постоянно шел оживленный обмен мнениями, в Интернете работал сайт, информировавший о независимых кандидатах, а также о кандидатах-"оборотнях". Хотя этот сайт был неполным и его мало продвигали в Интернете, это был хороший способ разоблачения закамуфлированных кандидатов-единоросов. Вполне возможно, что образовавшееся сообщество кандидатов в муниципальные депутаты продолжит общение между собой и будет помогать избранным муниципальным депутатам в их деятельности.

Видео с Таисией Осиповой после того, как прокурор запросил ей почти 13 лет лишения свободы:

Сегодня, 13 марта, у Таисии начинается новый судебный процесс. Подавать прошение о помиловании она не будет.

7 марта 2012 года мне было предъявлено обвинение в повреждении забора, окружающего незаконно захваченный участок леса и берега вокруг резиденции губернатора Краснодарского края Александра Ткачева.

Сплошной забор препятствует предусмотренному Лесным и Водным кодексами праву граждан на доступ к общедоступной береговой полосе и на земли государственного лесного фонда. Забор окружает участок площадью более 10 га на берегу Черного моря возле поселка Бжид Туапсинского района, из которых 1,07 га арендует лично Александр Ткачев.

Забор начали строить после того, как 27 февраля 2011 года мы провели на захваченном участке леса акцию-пикник, разрезав окружавшую его колючую проволоку, и выяснили, что для строительства новых особняков вырубают пицундские сосны, внесенные в Красную книгу России.

На февральской акции были задержаны более 20 человек, четверо из них были арестованы на срок от 5 до 10 суток «за неповиновение законным требованиям сотрудников полиции». В итоге цель акции – привлечь внимание общественности к грубым нарушениям закона возле дачи кубанского губернатора – была достигнута. Однако пресс-служба Ткачева уже 1 марта выступила с отрицанием его причастности к строительству резиденции

16 марта, после освобождения из спецприемника, я передал главе ГУВД по Краснодарскому краю генералу Владимиру Виневскому письмо с требованием немедленно прекратить незаконную вырубку краснокнижных сосен и строительные работы на землях государственного лесного фонда. Я также попросили разобраться, на каком основании территорию, где ведется незаконное строительство, охраняют не только ЧОП «Альфа-Нева», но и сотрудники Джубгского отделения милиции.

Никакого ответа по существу этого письма не было, как и на последующие обращения в прокуратуру, департамент природных ресурсов Краснодарского края и Росприроднадзор.

В июне 2011 года директор "Гринпис России" Сергей Цыпленков передал президенту Медведеву обращение с описанием нарушений прав граждан при строительстве резиденции Ткачева. К этому времени было документально подтверждено, что одним из участков за забором владеет лично кубанский губернатор. Однако никакой реакции на это не последовало. Администрация президента переслала обращение по даче Ткачева в прокуратуру, а та – в администрацию Краснодарского края. К этому времени было закончено строительство нового забора в лесу и на берегу. После этого прокуратура края прислала нам лживый ответ: незаконных рубок, как и других нарушений лесного и водного законодательства, не обнаружено.

27 августа мы провели новую акцию, в ходе которой снова были незаконно арестованы три ее участника. Члену "Экологической вахты" Виктору Чирикову, который подошел к забору губернатора, дали 15 суток ареста.

Наконец, в октябре 2011 года "Экологическая вахта" потребовала у департамента лесного хозяйства незамедлительно установить лиц, причастных к возведению забора, привлечь их к ответственности, а также принять исчерпывающие меры по устранению указанных ограждений. В ответном письме департамент указал, что участок леса «открыт с двух сторон» и никаких препятствий для граждан на нем нет.

13 ноября гражданские активисты провели новую общественную инспекцию, для которой им пришлось отогнуть одну из секций забора.

Реакция на эту акцию последовала незамедлительно. Уже 21 ноября в отношении «неустановленных лиц» было возбуждено уголовное дело по части 1 статьи 167 УК РФ, которое затем было переквалифицировано прокуратурой на часть 2 той же статьи. При этом потерпевшим оказался не кубанский губернатор, а некое ООО «Капитель-2». На допросы стали вызывать всех членов "Экологической вахты", принимавших участие в предыдущих акциях возле дачи Ткачева.

В конце февраля мы с лидером туапсинского отделения партии "Яблоко" Евгением Витишко были признаны подозреваемыми, а уже в начале марта стали обвиняемыми. По версии следствия, реализуя совместный преступный умысел Газарян в группе с Витишко и неустановленными соучастниками в указанное время прибыл на территорию вышеуказанного лесного массива к металлическому ограждению, где с использованием заранее специально принесенных с собой аэрозольных баллончиков с красящим веществом черного цвета они, действуя из хулиганских побуждений, грубо нарушая общественный порядок, выражая явное неуважение к обществу и демонстрируя пренебрежение к общепринятым нормам морали, умышленно нанесли на поверхность металлического ограждения надписи: «Саня вор», «Жаба», «Это наш лес», «Это наша земля», «Партия воров», десять трафаретных изображений медведя с надписью «Хватит», а также отогнули две секции ограждения, деформировав тем самым ограду.

По мнению привлеченного полицией «независимого» эксперта, из-за надписей забор длиной 104 метра и высотой 2,5 метра потерял свои эстетические качества и более не может "использоваться как ограждение светло-серого цвета лицевой стороны и цвета хаки обратной стороны". Для восстановления «эстетических качеств» забора его необходимо ободрать до металла по всей длине, заново загрунтовать и покрасить. В итоге такой экспертизы ущерб уникальному ограждению вокруг дачи Ткачева оценен в 119 063 рубля 13 копеек.

Этого достаточно, чтобы мы были осуждены на срок до 5 лет лишения свободы.

Неужели Нижнему Новгороду мало позорной памяти о том, как в этом городе насильно держали, мучили, пытали Андрея Сахарова? Неужели теперь снова надо повторять постыдную советскую практику закрытых судов, издевательств над людьми и насилия?

Мне кажется, суд может и должен проявить подлинную независимость и не позволять властям диктовать суду приговоры неугодным - сейчас не советское время, кончились телефонное право и обкомовский произвол.

Судьи, не берите на свою совесть преступлений прошлого, уважайте себя, дорожите своим именем и честью - и вы будете беспристрастными. Власть не посмеет вам мстить, если вы ей не позволите.

Мирные демонстранты - не враги права и закона. Они их гаранты и защитники. Суд должен встать на их защиту, на защиту Конституции, права и закона, не допустить возвращения к временам, когда Нижний был Горьким, а время - максимально горьким.

Обвинения в фальсификации [победы Путина на президентских выборах] предъявлять можно, но это именно то, что французы называют «остроумием на лестнице». Когда и если вы уже за дверью – спорьте сколько влезет. Поздно пить боржоми, когда почки отвалились. Обвинения в использовании служебного положения и властного ресурса предъявлять тоже можно, но выглядеть они будут уж совсем смешно. Власть на то и берут, чтобы удерживать.

Ссылка

В «богословско-политическом манифесте», составленном либо кем-то из членов нашумевшей группы Pussy Riot, либо от их имени, можно выделить два основных тезиса. Первый – о том, что христианская религия, как и всякая другая, за последние сто лет лишилась «метафизических оснований» и осталась лишь как «образ жизни», один из многих возможных. Оставляя на совести авторов легковесное утверждение насчет отсутствия у религии метафизических оснований, замечу, что акцию группы вряд ли можно считать затрагивающей эти основания, даже с точки зрения членов церкви. Она, конечно же, нарушает именно «образ жизни», а точнее – правила поведения в православном храме. Явное и преднамеренное нарушение этих правил является, конечно же, «хулиганством» (только не в людоедском смысле нашего УК, по которому за хулиганство можно получить до 7 лет, больше, чем за убийство при смягчающих обстоятельствах). Но это не «кощунство», как это пытаются представить самые ретивые ревнители церковного благочестия.

Второй тезис (цитата): «Патриарх Кирилл верит в Путина. Лучше бы в Бога верил». Понятно, что это высказывание спровоцировано многократными публичными выступлениями патриарха Кирилла в поддержку Путина, а также его пожеланием, чтобы православные не ходили на митинги. Я лично думаю, что патриарх Кирилл в Бога верит, а к Путину относится лишь как к удобному инструменту для усиления влияния и власти РПЦ и для умножения ее богатства. Ради этого он всячески восхваляет Путина и помогает ему победить. И это, конечно, не только очень нехорошо в общественном смысле, но и чрезвычайно вредно для самой церкви. Ибо нигде и никогда церковь не выигрывала духовно от тесной связи со светскими властями. Выигрывала только материально, да и то не навсегда. Да и вообще стремиться к власти и богатству – это не по-христиански.

Но тут есть одно «но». Как это ни покажется удивительным нецерковным читателям, православная церковь – довольно свободная структура во всем, что не касается вероучения и богослужебного устава. То, что патриарх Кирилл говорит о Путине, нам, православным, не указ. Именно так. Это его личное мнение. Он не может ни наказать, ни даже церковным образом осудить меня за то, что я из церкви после службы пойду на митинг за честные выборы и против Путина или, наоборот, с митинга в церковь. Более того, я сейчас всюду хожу, повязав белую ленточку, и в храм тоже вхожу с этой ленточкой, и никто меня ни о чем не спрашивает.

Надо отметить, что патриарх Кирилл в своих публичных выступлениях и не утверждает прямо, что говорит от имени всей церкви. Он прекрасно понимает, что «путинопочитание» никак не вытекает из церковных догматов, устава или канонических правил. Но тот факт, что он, с другой стороны, не указывает прямо, что поддержка Путина – его личная инициатива и личное мнение, снабжает его высказывания и действия значением, которого в них нет и не может быть. Таким образом создается искаженное отношение к православной церкви в нашем непросвещенном обществе, и, взаимно, к путинской власти в глазах непросвещенных прихожан.

Никто до сих пор не оценивал количество православных, настроенных решительно против Путина и осуждающих механизм его очередного прихода к власти; никто даже толком не знает, много ли было православных на прошедших антипутинских митингах. Я лично могу только сказать, что против Путина все мои православные друзья, в особенности церковная молодежь. И на митинги все мы дружно ходили.

В перформансе 21 февраля были словесные выпады против Путина (в богословски сомнительной форме, поскольку прошение «прогнать Путина» может быть обращено к Богу напрямую, но не к Богородице, которая только предстательница перед Богом за нас грешных) и против патриарха Кирилла, тоже в связи с Путиным и нынешней властью. Многие православные поддержали бы и эти выпады против Путина, и даже до некоторой степени выпады против патриарха – но не вообще, а лишь в том, что касается его неосмотрительно взятой на себя общественно-политической роли.

Нам, православным церковным людям, приходится постоянно проводить эту разграничительную черту в нашем отношении к любому священнику, архиерею и даже патриарху: между его чином в церкви (то есть как бы «функцией» внутри церковного организма) и всеми остальными сторонами его жизни (личной, общественной, политической).

Конечно, в церкви борются разные силы и тенденции (условно говоря, «либералы» и «консерваторы»), но она остается, как сказано в Символе Веры, «единой, соборной святой и апостольской Церковью». Мы, церковные люди, - часть этого сложного, но единого целого. Акция 21 февраля не может вызвать снисходительного одобрения со стороны «либеральной» части церкви. Мы бы не хотели, чтобы что-то подобное повторилось. Нам придется сейчас по мере сил защищать участниц группы от чрезмерных обвинений, а нас самих при этом «охранители» будут обвинять чуть ли не в предательстве. Наши позиции в церкви станут слабее, а обскурантские, черносотенные тенденции усилятся. Вот уже какие-то ряженые «казаки» предлагают стоять караулом при входе в храмы. Будьте уверены, они будут грубо заворачивать от входа девушек с непокрытой головой (хотя по уставу покрывать голову должны только замужние женщины) или в брюках, или в юбках не до пят. И всё это – ссылаясь на «бесчинство», совершенное 21 февраля.

Вон уже и протоиерей Всеволод Чаплин снова начал высказываться, тот самый, который год назад заявил, что если девушка ходит в юбке выше колен и ее изнасиловали – то сама виновата...

Самые темные силы внутри церкви разбужены и пришли в движение. Я думаю, участницы акции вовсе не хотели этого.

Я очень надеюсь, что арестованные предполагаемые участницы акции будут очень скоро освобождены из заключения. Пока что светские и церковные власти на глупость ответили сугубой глупостью. И я также надеюсь, что благоразумие восторжествует как в головах безусловных защитников участниц группы, так и в головах их рьяных гонителей. А к самим участницам я хотел бы обратиться со следующими словами.

У нас ведь с вами есть более важные общие задачи, чем отстаивать право на «панк-молебен» непонятно по какому уставу в храме православного устава, правда? Вы могли бы принести извинения нам, церковному люду, за свое необдуманное действие. Перед Путиным, по моему мнению, извиняться не в чем; он сам должен был бы извиниться перед гражданами, которых он многократно оскорбил.

Иллюстрации удалены редакцией "Граней" под угрозой блокировки сайта

Сегодня во время ежевечернего обхода города Новосибирска редакция журнала Kissmybabushka вновь стала свидетелями чуда. Чуда обретения иконы Pussy Riot.

То есть мы натурально идем по улице - и бац, на пустом лайтбоксе на глазах у удивленной публики проявляется фигура женщины в красном плаще и фиолетовой балаклаве, руки ее подняты вверх, а на груди изображен младенец, а по бокам надпись: «СВБД ПСРТ».

«Свободу Пусси Райот!» — подумали мы, задокументировали чудо и пошли дальше. А дальше — то же самое! Мистика! Опять женщина с ребенком. Под маской непонятно, то ли это Надя Толокно, то ли Маша Алехина. Ребенок и на Геру похож, и на Филиппа. Собирательный образ, короче. А главное, нерукотворный.

Еще одну икону, в точности такую же, что и две предыдущих, мы обнаружили не где-нибудь, а у кафедрального Вознесенского собора. Это все неспроста, подумали мы, назвали икону «Знамение», хоть и не до конца понятно, чего она знамение. На днях, говорят, защита пленных Толокно и Алехиной обжалует арест.

Лидерам оппозиции срочно ехать в Нижний. И у Стаса Дмитриевского с Ильей Шамазовым учиться тому, что такое настоящие акции протеста.

Это, конечно, не так уютно и безопасно, как в разрешенном загоне три месяца блеять об одном и том же - чтобы в итоге митинг за свободу России свести к митингу за свободу банкира Козлова, - но зато куда как более действенно. А ведь надо-то всего ничего. Не просить у жуликов и воров разрешения побунтовать против них. Не бояться. И не сдавать своих!!!

Не сдавать не балабольством с трибуны, а действием.

И результаты тогда будут потрясающие. Сегодня ночью, несмотря на БСН, несмотря на ОМОН, несмотря на людей в штатском, продажного судью и мощнейшее давление власти, - так вот, сегодня ночью, после того как суд был захвачен нижегородскими активистами, - всех задержанных отпустили без суда!

Имя Халка до сих пор не названо, но подвиг его известен. Он подобрал знамя свободы из рук сраженного трубача вырвал из-под ног полицейского полковника растяжку-транспарант, отчего товарищ полковник полетел в грязь.

Фото Станислава Казнова

Если бы вы, дорогие мои лидеры оппозиции, не приучали бы три месяца людей к своей нерешительности, если не сказать трусости, путем зубрения сакральной фразы "мы не хотим революции", а действовали бы так, как действовали нижегородские мужики - которых и было-то всего ничего, а они своего добились, - то страшно подумать, что бы вы могли сделать со своими двумястами тысячами человек.

Мы бы сейчас жили в другой стране. Однозначно.

Давеча услышал, что конфликт вокруг "панк-молебна" Pussy Riot будто бы подогрет искусственно - с целью отвлечь внимание общественности от протестного "белоленточного" движения. С моей точки зрения, это мнение ошибочно. Эта история вызвала такой резонанс именно потому, что акционистки ткнули общество в одно из его больных мест.

В России происходит клерикализация - усиление влияния церковных структур на различные органы власти. Используя властные рычаги, РПЦ распространяет свое влияние на различные сферы общественной жизни. Поэтому речь в этом конфликте идет о власти, о власти и еще раз о власти. И "оскорбленные чувства верующих" - это инструмент в борьбе за оную.

Не стоит воспринимать участниц проекта как "несчастных девушек". Эти люди имеют отношение к группе "Война". Это воины, совсем не слабые и не беззащитные. Эллинские киники, китайские даосы, русские юродивые считали своим долгом высказывать неприятную обществу правду в радикальных формах, оскорбляющих вовсе не "общественную нравственность", а ритуализированное сознание некоторых членов социума. Между примитивным хулиганством и высокоэтичным, хотя и эпатажным действием в таких случаях грань очень тонка. И предметом рассмотрения должны являться не мотивы акционистов, а реакция общественности.

Представим себе следующую ситуацию. В публичную библиотеку - в час, когда посетителей в ней очень немного, - входит группа людей, подключает музыкальную аппаратуру, исполняет песню, в которой обличается высшее библиотечное начальство, изменившее библиотечному делу в угоду власти. Как можно квалифицировать это действие? Как мелкое хулиганство.

Отличие библиотеки от храма в том, что последний в восточном христианстве считается сакральным пространством, местом, обладающим сверхценностью. Корни подобного отношения очень древние, имеющие отношение к понятию "табу". Но человечество за много столетий проделало этическую эволюцию. Культура талисманов и оберегов не ушла полностью, но была оттеснена на общественную периферию. Веру в них люди нынче зовут суеверием. У всех людей есть "чувство сакрального". Но оно относится прежде всего к душе человека. В своей чистоте это чувство не может быть оскорблено извне. Только сам человек может растоптать в себе чувство свободы и любви, свой творческий импульс. А Бог - "Бог поругаем не бывает".

Но суеверные элементы сознания продолжают жить в глубине и то и дело вырываются на поверхность психической и социальной жизни. Можно начертить на земле круг и объявить его "табу". С течением времени "оскорбленные религиозные чувства" скорее всего начнут появляться и усиливаться, если их последовательно культивировать.

Проблема "легитимизированного суеверия" в том, что оно требует почтения со стороны окружающих. Носитель "суеверия в законе" начинает требовать, чтобы сакральный статус "святыни" стал общесоциальным.

Но в современном обществе я не могу требовать, чтобы окружающие относились с трепетом к моим любимым людям, сверхидеям и ценным для меня предметам. Даже в том случае, если мои объекты почитания являются таковыми для сколь угодно мощной общественной группы. И если некоей группе удается добиться привилегированного положения, то эпатажные акты десакрализации становятся практически неизбежны.

Мы имеем полное право исключить из своего круга общения людей, которые не относятся с должным, по нашему мнению, почтением к нашим ценностям. Мы можем не пускать этих людей в свой дом, если, конечно, этот дом не является одновременно и их домом. Естественно, церковная община, если она является юридическим владельцем храма, может потребовать удаления из храма нежелательных для общины лиц.

Однако подобные этические правила могли бы действовать только в том случае, если бы РПЦ в России была действительно отделена от государства. Но она претендует на исключительное положение в социуме и государстве – и становится по сути властной институцией. Тем самым внутренние дела РПЦ становятся проблемой общества в целом. Такой проблемой является прямая поддержка ею антихристианских по сути действий политической и экономической элит, коррумпированность церковной структуры, попытки ущемить в правах другие религиозные организации.

Серьезным общественным вызовом в этом свете является тот факт, что с точки зрения руководства и многих активистов РПЦ акция Pussy Riot заслуживает большего порицания, чем творимое государством беззаконие, государственная и внутрицерковная коррупция. Что столь же неканоничное выступление Путина с амвона на богослужении, посвященном объединению РПЦ и РПЦЗ, встретило осуждение лишь со стороны некоторых клириков РПЦЗ - а тем самым Путин поставил себя в положение византийского базилевса.

На мой взгляд, наиболее адекватное отношение к проблеме "кощунства" выработано в буддийской традиции. Мастера дзэн, стремясь разрушить не ведущее к просветлению "чувство сакрального", говорили, что "природа Будды подобна палочке для подтирания в отхожем месте". В результате разрушение талибами высеченных в скале статуй Будды оскорбило скорее ЮНЕСКО, чем самих буддистов.

Не побоюсь, как христианин, сказать, что подобное отношение к "надругательству над святынями" есть отношение подлинно христианское. Именно оно подобает носителям традиции, основатель которой был казнен по обвинению в кощунстве и нарушении общественного спокойствия.

И если отношение некоторых либералов к акции Pussy Riot отталкивает от протестного движения "православных националистов" - значит, для них их суеверия важнее, чем основные темы общегражданского протеста.