А отчего бы не собраться Общественному совету при ГУВД?

По-моему, есть как минимум три повода для этого собрания (порядок перечисления не отражает степень важности этих поводов).

1. Незаконные задержания активистов у Соловецкого камня, «сидевших» там в поддержку Таисии Осиповой, немотивированная жестокость по отношению к людям с обостренным чувством справедливости, нарушения всех, каких только возможно, прав задержанных в стенах ОВД «Китай-город» (людей намеренно держали там сутками, не вывозя в суд), постоянная ложь полицейских начальников (в том числе и в эфире «Эха Москвы»).

2. Незаконные задержания одиночных пикетчиков, протестующих против мигалок на Кутузовском проспекте. Отлично зная, что для одиночного пикетирования не требуется согласования, сотрудники полиции тем не менее демонстративно и сознательно нарушают закон и задерживают активистов. Получается, что у нас даже в такой – абсолютно законной и безобидной – форме ПРОТЕСТОВАТЬ ЗАПРЕЩЕНО?

3. Опять же беззаконные и жестокие задержания на Тверской 31 июля. Кроме всего прочего, было бы полезно разобрать эпизод в метро. Эта история, случившаяся с Дмитрием Щедриным, во-первых, включает в себя целый букет из фактов полицейского произвола, во-вторых, прекрасно задокументирована и не может быть опровергнута.

В Общественном совете есть Людмила Алексеева, Алексей Венедиктов, Андрей Бабушкин. Пусть бы эти люди потребовали ответа у начальников московских держиморд. И пусть бы последние были вынуждены объясниться за действия своих подчиненных. Разве у нас есть какие-то другие способы воздействия на распоясавшихся мерзавцев в погонах?

"Административный арест устанавливается и назначается лишь в исключительных случаях за отдельные виды административных правонарушений", - сообщает Административный кодекс (ст. 3.9). Две основные категории "суточников", отбывающих наказание в спецприемнике ГУВД, - нарушители ПДД и наркоманы, которых ловят как за появление в общественных местах в состоянии наркотического опьянения (эти идут по "хулиганке", ст. 20.1), либо за мелкие кражи в супермаркетах (ст. 7.29).

Например, в камере №13 спецприемника, в которой мы с товарищем отбывали наш пятисуточный срок (к слову, сиделось легко и даже весело, еда и прочие условия вполне нормальные, хоть, конечно, и не санаторий), был такой водила Женя, который наехал на пешехода - то ли не рассчитал тормозной путь, то ли сигнал светофора просмотрел. Сутки ареста. Серега, который сам не помнит, как пытался вынести из магазина на себе кучу вещей, - четверо суток. У третьего, с аналогичным правонарушением, - двое суток. И мы, арестованные на пять суток за то, что молча сидели в общедоступном месте с листками "Свободу Таисии Осиповой" в руках. То есть в Нижнем Новгороде степень "общественной опасности" такого рода поступков превышает опасность магазинных краж и прочих мелочей вроде наезда на пешехода.

Освободившись и добравшись до дома, я первым делом стал искать информацию о прошедшей акции Стратегии-31. В общем-то и 5 суток мне дали, чтобы я, один из организаторов акции, туда не попал. В сухом остатке - акция прошла еще ярче, чем предыдущие. Формат нижегородской "Стратегии" продолжает видоизменяться, развиваясь от статичных форм (собрание либо митинг) в динамичные шествия. По-прежнему на площадь выходят самые смелые граждане Нижнего, которые не боятся незаконных запретов и угроз (а трусам на площадях и делать нечего, пусть по домам на кухнях шушукаются или в уютных своих бложиках). По-прежнему действуют в соответствии со своими принципами и Конституцией, смелея с каждым разом.

Однако на этот раз у власти, до сих пор не справившейся со "Стратегией" (в Нижнем наши акции проходят уже больше года, и больше года власть ставит нам палки в колеса), произошла форменная истерика, которая выкристаллизовалась в уже пять арестов на 5 суток - организатора акции Ильи Шамазова и двух девушек - Анны Кузнецовой и Екатерины Зайцевой в дополнение ко мне с Алексеем Девяткиным.

Безумием, потливым июльским страхом пронизано каждое действие власти, связанное со "Стратегией", - наш с Девяткиным арест накануне акции (ну что изменится от того, что двое не придет? да ничего, только злее и упорнее остальные будут), кучка "нашистов" под вывеской "Новые люди" на площади, демонстративно вставших на середину сквера, дабы не дать участникам "Стратегии" места для сбора (наивные). Вороватая поспешность ментов и спецназа - БСН, заслоняющих активистов от прохожих на остановке, вырывающих из женских хрупких рук своими лапами брошюрки Конституции.

Сами формулировки протоколов намекают на тепловой удар, вчитайтесь: "при обращении сотрудников Полиции к участникам акции с использованием устройства громкоговорящей связи о прекращении несанкцинированной публичной акции Шамазов И.Ф. организованного шествия с участием других лиц, имеющих символику (майки с надписью "31" и Конституции РФ) не прекратил." То есть если ты идешь с Конституцией в руке по улице (кстати, у Шамазова ее в руках не было, смотрите видео с акции), то это правонарушение, которое в мыле бежит "пресекать" взвод БСНа (майки с цифрой 31 всерьез даже обсуждать не хочется). Именно за эти действия Илья Шамазов и получил свои пять суток. Формулировки протоколов Кузнецовой и Зайцевой идентичные.

И вот оппозиционная прогулка с Конституцией разогнана многократно превосходящими силами, трое человек под арестом за то, что осмелились тыкать власти Конституцией. И что - они торжествуют, там у себя в Кремле?

Несколько человек, обсуждая произошедшее уже сказали мне не сговариваясь: "Они что, вам подыгрывают?" Я не знаю, что ответить, я не власть.

Думаю, что они умеют действовать только так - пытаясь запугивать активистов и не понимая, что на самом деле роют под собой яму и восстанавливают против себя общество. Любое насилие выглядит мерзко. А насилие по одним политическим мотивам, без разбора пола, действий, неадекватное совершенному "правонарушению", отвратительно втройне. Так что чем безумнее будут запреты власти и чем неадекватнее "кары", тем большую известность будет получать нижегородская "Стратегия" и тем смелее другие, видящие перед собой примеры гражданского поведения, будут себя вести.

Отдельно хотелось бы высказаться по поводу судьи Ремизова, который вот уже пятерых нас, активистов "Стратегии", арестовал ни за что на серьезные сроки. Таких судей, как их в народе называют, "подментованных" или "карманных", в системе правосудия немало. Судья Ремизов - производная телефонного права, заменившего в России право как таковое. Бог ему судья, этому "судье", пакующему по звонку сверху девчонок за то, что держали в руках Конституцию, но у меня, если доведется еще раз попасть к нему на процесс, язык не повернется назвать его "ваша честь".

Стоит ли Михаилу Ходорковскому писать ходатайство об УДО после того, как цинично и демонстративно в этом было отказано Платону Лебедеву? Некоторые говорят, что не стоит: не стоит писать, зная результат; не стоит унижаться...

Мнение Подрабинека: "Плохой совет дали Платону Лебедеву те, кто уговорил его подать ходатайство об УДО. Это не пустая формальность и не сухая судебная процедура. Чтобы выйти по УДО, надо отказаться от себя, от своей правоты, надо притворяться и лгать. Нельзя громко заявлять "я политзаключенный" и ожидать досрочного освобождения".

Не знаю, кого, когда и что именно имел в виду Подрабинек, кроме ситуации с Платоном Лебедевым, когда писал эти строки.

Категорически не согласен с тем, что для того "чтобы выйти по УДО, надо отказаться от себя, от своей правоты, надо притворяться и лгать".

Скажу о себе: я вышел по УДО. Не отказавшись от своей правоты. Не отказавшись от себя. Не притворяясь. Не солгав. К тому времени я уже был признан узником совести, но не помню, чтобы где-то громко кричал об этом. Даже в тексте ходатайства об этом не было ни слова.

Так что не надо "крошить батон" на всех, Александр.

И еще: УДО - это мое право, а не мое унижение.

Это право родственников Платона увидеться с ним и жить с ним. Это право родителей Михаила Ходорковского видеть его каждый день и доживать жизнь по-родительски правильно и спокойно.

Это право детей видеть своих отцов, а жен - своих мужей.

Назло ублюдкам из системы.

Есть и другие аргументы. О суде в Вельске писали десятки СМИ. Имя Платона Лебедева было в топе новостей, как и в период оглашения приговора. Миллионы людей в очередной раз поняли: в России нет правосудия. Даже намека на него. Так что новостной повод - суд по УДО - был все же на пользу узникам совести.

Второй момент. Страсбургский суд непременно учтет тот факт, что в УДО было отказано без должных на то оснований.

Так что Ходорковскому, я считаю, стоит писать ходатайство об УДО.

Начались судебные слушания по делу против Анвара Юсупова. А должно было быть наоборот - по делу против 15 пьяных футбольных фанатов, которые напали на Анвара и его двух друзей в московском метро 16 января этого года. В тот вечер рабочие из Таджикистана возвращались со стройки домой. Когда они только зашли в вагон метро, толпа молодых людей с шарфами ЦСКА бурно их поприветствовала: «О, наши друзья пришли!». Услышав это, Анвар с товарищами от греха подальше отошли в самый конец вагона. Но группа нетрезвых болельщиков пошла за ними. Один из них потом скажет в суде: «Мы друг с другом познакомились на улице. Потом пили водку, а потом решили поехать пить пиво на Чистых прудах. В вагоне дрались, потому что эти кавказцы при входе задели нашего плечом».

В конце вагона началась сначала перепалка. Фанаты, видимо, учили мигрантов вежливости, называя их «черножопыми» и «чурками». Товарищ Анвара крикнул: «Ребята, мы свои!». Видимо эта наглость мигрантов стала решающей, и тогда у кого-то из толпы появился нож. Анвар схватил бутылку из-под пива, отбил у нее горлышко, приставил к спине того самого, в шарфе ЦСКА, и крикнул: «Не подходите!». Когда двери открылись, все выбежали на платформу. Анвар и его знакомый сами пришли в пункт милиции, где их продолжали оскорблять футбольные болельщики.

Уголовное дело, почти по традиции, возбудили против мигранта. Ему грозит до двух лет лишения свободы за то, что он пытался защитить себя и своих знакомых. Если бы он не разбил эту бутылку и не напугал фанатов, вряд ли драка закончилась бы несколькими царапинами.

Гульнара Бободжанова, адвокат Анвара Юсупова, намерена настаивать в данном деле на необходимой обороне: «Эта разбитая бутылка была единственной возможностью противостоять толпе нетрезвых молодых людей, у одного из которых был нож. Это уголовное дело — пример того, как из пострадавшего можно при желании сделать виновного, если речь о бесправных мигрантах».

В обязанности полиции входит пресечение преступлений. В результате того, что по данному делу сидел в СИЗО защищавший себя Анвар Юсупов, реальный преступник — юный футбольный фанат — остался на свободе и почувствовал себя безнаказанным. В настоящее время он находится в одном из СИЗО Петербурга за кражу. Если бы наша система работала нормально, то он сидел бы вместо Анвара и никак не смог бы совершить еще одно преступление.

Следующее судебное заседание по делу против Анвара Юсупова состоится в Мещанском суде завтра, 2 августа, в 12.00.

В письме уважаемых людей, поверивших в "доброго следователя" (хоть среди подписавших есть и люди, пережившие настоящее следствие на собственной шкуре), содержится небольшой перечень личных заслуг действующего президента РФ. Среди них названы "гуманизация и повышение качества судебной системы", выразившиеся в отмене низшего порога наказания по ряду статей УК, предложение отменить уголовную ответственность за клевету и практику арестов до суда за экономические преступления (пока что не осуществленное), защита свободы слова (утверждение весьма сомнительное) и оправдание Олега Орлова.

О том, как проходит "гуманизация" судебной системы, наглядно свидетельствует дело Таисии Осиповой: следствие беззастенчиво фабрикует ложное обвинение против женщины, страдающей тяжелой формой диабета, а суд бестрепетно назначает ей срок заключения в смертельных для нее условиях СИЗО, разлучая при этом с малолетней дочерью.

В этом деле наглядно продемонстрировано все: и повсеместная практика фабрикации уголовных дел по прихоти того или иного звена руководства, и произвол суда, и хладнокровная жестокость системы.

Мы видим эту "гуманизацию" и на примере разгона мирных гражданских акций в поддержку Таисии Осиповой у Соловецкого камня, где не нарушающих никакого закона людей избивают и тащат в автозаки, держат сутками без суда в душных ОВД, применяют садистские приемы при задержании. И это происходит в самом центре Москвы, под носом, можно сказать, у гаранта Конституции. Очевидно, что тактика беззаконного подавления мирных гражданских инициатив становится раз от раза все более жестокой.

Оправдание Олега Орлова - это, пожалуй, единственное положительное событие из всех перечисленных уважаемыми поклонниками Дмитрия Медведева. Но грустно сознавать, что единичное исключение из общей тенденции ужесточения политических репрессий и обвинительного уклона судебной системы воспринимается представителями интеллигенции как небывалый прогресс и личная заслуга высшего должностного лица государства.

Но даже если и были бы эти заслуги у Дмитрия Анатольевича, в лице которого уважаемые авторы письма видят альтернативу ими же описанному кошмару его президентства, то их разом перевесили бы на другой чаше весов его же деяния из числа тех, которые авторам письма, как честно они заявляют, не нравятся.

Вспомним хотя бы личное участие президента в разжигании истерии во время грузино-осетинского конфликта три года назад, когда Дмитрий Анатольевич сам называл завышенное в сотни число жертв обстрела Цхинвали 8 августа 2008 года. Это привело к эскалации конфликта, к озлоблению осетинских ополченцев, жертвами которых стали мирные жители дотла сожженных грузинских сел и деревень на территории Южной Осетии и приграничных территорий Грузии. Что это было за "принуждение к миру", ценой каких жертв осуществлялось - ужас военных преступлений тех дней нам предстоит еще осмыслить. А ведь их можно было бы полностью избежать разумной политикой президента страны, будь она ориентирована не на агрессивное бряцание оружием, а на миротворчество.

Другое деяние Дмитрия Анатольевича впору было бы вспомнить как раз в тот день, когда появилось в печати это воззвание его почитателей, - 15 июля, в годовщину гибели Натальи Эстемировой. Когда весь мир был потрясен этим убийством, высшему лицу государства подобало бы подкрепить то соболезнование, которое выразил он родным и близким Наташи, обеспечив честное и объективное расследование преступления. Вместо этого он заявил, что версия причастности Рамзана Кадырова "нас не устраивает". А ведь Дмитрий Анатольевич, будучи юристом, не мог не понимать, что такое давление на следствие является преступлением не только перед памятью Наташи. Это и преступление перед всеми жителями Чеченской Республики, которых она пыталась защитить.

После этого заявления Медведева стали возможны и оскорбительные слова Рамзана Кадырова по адресу убитой, и возбуждение уголовного дела против Олега Орлова, и - самое страшное - фабрикация ложной версии гибели Натальи Эстемировой.

О том, как конструировалась эта версия, подробно рассказали правозащитники и на пресс-конференции 14 июля. После того как в январе 2010 года следственной группе были спущены из МВД и ФСБ наспех склеенные доказательства причастности к убийству Алхазура Башаева, на тот момент уже убитого боевика из села Шалажи, расследование других версий убийства Наташи было приостановлено. Правозащитникам пришлось провести независимое расследование с привлечением экспертов-криминалистов высокого уровня как в России, так и за рубежом, и результат его доказал полную несостоятельность этой версии. 5 июля правозащитники вручили свой доклад лично Дмитрию Анатольевичу Медведеву. Какой же был результат? А такой, что в день гибели Натальи Эстемировой Cледственный комитет РФ как ни в чем не бывало во всеуслышание огласил эту убедительно опровергнутую версию ее убийства.

"Кадыров был растерян и удручен резонансом, вызванным убийством Наташи. Но после заявления Медведева о том, что версия причастности руководства Чечни Кремль не устраивает, он решил, что ему можно все", - сказали правозащитники на вечере памяти Наташи в день ее гибели, прошедшем на прошлой неделе в "Мемориале".

О том, что представляет собой "гуманизация" судебной системы в сегодняшней Чечне, рассказали на той же пресс-конференции правозащитники. Так, 31 мая в Грозном, не знавшем доселе о суде присяжных, прозвучал второй вердикт такого суда. Прогресс? Казалось бы, да. Четверо обвиняемых были оправданы, их выпустили на свободу. Что же дальше? А дальше Рамзан Кадыров устраивает разгон всему судейскому корпусу, в крайне грубой форме обвиняя их в том, что они "оправдывают бандитов". Затем вице-премьер Чечни вызывает всех присяжных и кричит на них. Двоих из отпущенных арестовывают вновь, двое покидают Чечню - так их объявляют ушедшими в лес, а затем происходит невероятное: жюри присяжных принудительно вывозят в лес и требуют от них найти этих двоих оправданных, а отца одного них задерживают.

Такая у нас "гуманизация" судебной системы. Или, возразят мне, это только в Чечне? Но Чечня пока что в составе РФ. Там по-прежнему пропадают без вести люди, по-прежнему пытают задержанных и жгут дома родственников боевиков. Чечня продолжает оставаться зоной полнейшего беспредела силовиков, страха и подавленности населения, типичного тоталитарного режима. И все это происходит на территории Российской Федерации при попустительстве ее президента.

В письме поклонников Дмитрия Анатольевича верно названы преступления путинского правления, такие как "Норд-Ост", Беслан, частые теракты с массовой гибелью людей. Но не названо самое страшное его преступление - война в Чечне: ковровые бомбардировки и тотальное разрушение города Грозного, а затем больших сел (Катыр-Юрт, Гехи-Чу) и других населенных пунктов вдоль линии, по которой в феврале 2000 года ушли из Грозного в горы боевики; многие тысячи погибших детей, стариков и женщин - жертв этих бомбежек и артобстрелов. Зверские "зачистки" с массовой гибелью мирного населения, как это было в поселке Алды в феврале 2000-го. Абсолютное разрушение большого села Комсомольское. И тысячи уведенных силовиками и затем пропавших без вести жителей республики.

Не равнодушие ли большинства населения России к невинным жертвам массовых военных преступлений в Чечне стало прелюдией к тому кошмару в стране, который вполне объективно описали авторы письма в поддержку Медведева?

Грустно, когда умные люди не видят, что оказались в логическом тупике. Президент Медведев не раз уже сам о себе говорил, что не такой уж он и добрый полицейский, а люди все еще хотят верить его нескольким красивым фразам, не подтвержденным ни одним делом. Или легче им жить, слушая эти фразы?

Медведева выбрал Путин. И вовсе не для того, чтобы себя им сменить. Новое избрание Дмитрия Медведева будет благополучным продолжением этого и без того затянувшегося путинского застоя.

Начальнику ГУВД Москвы
г-ну В.А. Колокольцеву

Уважаемый Владимир Александрович!

События, происходящие в последние несколько дней у мемориала жертвам политических репрессий на Лубянской площади, вызывают нашу обеспокоенность.

Соловецкий камень - символ памяти о жертвах политических репрессий и предупреждение будущим поколениям о недопустимости возврата к тоталитаризму. Вполне естественно, он привлекает не только желающих почтить память жертв коммунистического режима, но и граждан, защищающих права тех, кого они считают политическими заключенными сегодня. Полагаем, что такая защита, если она не нарушает норм действующего законодательства, является конституционным правом граждан, независимо от того, к какой общественной организации они принадлежат и как к их общественной позиции относятся те или иные представители государственной власти.

В последние дни ряд общественных активистов проводят у Соловецкого камня акции в поддержку Т. Осиповой, в преследовании которой есть основания подозревать политический мотив.

Хотя эти акции не нарушают закон и никак не угрожают общественной безопасности, сотрудники полиции задерживают участников акций и препровождают в отделения милиции. За несколько дней уже было осуществлено более сотни задержаний. Судя по тому, что часть задержанных отпущена из отделений без составления протоколов, сотрудники полиции затрудняются придумать основание для задержания.

В последние дни подходы к Соловецкому камню и вовсе перекрыты.

По-видимому, это сделано во исполнение появившегося в Интернете документа (http://pics.livejournal.com/dmonakhov/pic/0000ey2k/; распечатка прилагается) - «Плана по недопущению не согласованной акции», утвержденного начальником отдела полиции Китай-город УВД по ЦАО г. Москвы полковником милиции Васильевым.

С нашей точки зрения, этот документ, устанавливающий ограничение доступа граждан к Соловецкому камню, выходит за рамки полномочий сотрудников полиции и незаконно ограничивает права граждан.

Этот произвол тем более возмутителен, что происходит у монумента памяти жертв произвола советской эпохи.

Просим Вас незамедлительно принять меры для прекращения необоснованных задержаний и убрать полицейское оцепление вокруг Соловецкого камня.

Просим также провести разъяснительную работу с авторами прилагаемого документа, указав им на недопустимость произвольного ограничения прав граждан, в том числе и на доступ к Соловецкому камню.

Председатель Совета
Правозащитного центра «Мемориал»
О.П. Орлов

Сопредседатель Правления
общества «Московский Мемориал»
Я.З. Рачинский

20 июля в Смоленске начнется очередное судебное заседание по делу против Таисии Осиповой. Именно против, а не по делу...

Потому что законности в этом деле ровно столько же, сколько встречали жертвы судов Линча или процессов испанской инквизиции против так называемых ведьм.

Судилищем будет дирижировать судья Дворянчиков. И хотя наш судия одет в торжественную черную мантию, мне он больше напоминает сталинскую тройку. Тупую и безмозглую. Заточенную под выполнение приказа. Вышколенную по уставу военного времени, где власть в танке, а народ в окопе... Да только бруствер не всегда спасает от тяжелой техники. Его нужно укреплять, и сделать это можем только мы.

Мы можем еще спасти Таисию от расправы.

Многие уже проснулись. Иные приоткрывают ресницы от тяжелого сна. Но уже есть возможность взглянуть в лица тех, кто предпочитает работать душегубом, но так, чтобы их не видели и не слышали.

В деле убитого системой Сергея Магнитского растревоженный улей из персон списка Кардина решил обрубить слабое звено.

Бывшего лечащего врача Магнитского Ларису Литвинову подозревают по ч. 2 статьи 109 УК РФ ("Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей"). Бывшего заместителя начальника СИЗО Дмитрия Кратова подозревают в халатности по ч. 2 статьи 293 УК.

Значит, мера, которую так настойчиво лоббировал Билл Браудер, на этот раз оказалась эффективной. Эти гаврики реально опасаются дискомфорта индивидуальных санкций.

"Новая газета" сейчас начала очень достойную акцию по отслеживанию работы некоторых фигурантов списка Кардина. Например, госпожи Сташиной.

Хорошо бы Дворянчикову почитать. Ведь именно он избрал для Таисии Осиповой в качестве меры пресечения содержание под стражей, трижды продлевал меру пресечения, дважды отказался изменить ее на более мягкую в связи с состоянием здоровья, неоднократно отказывал Таисии Осиповой в ходатайстве о назначении ей судом медицинского обследования.

Однако несправедливо было бы оставить судью Дворянчикова в одиночестве. Что же, этот бедняга будет один отдуваться за всех остальных сообщников?

Вот они - остальные антигерои дела против Таисии Осиповой.

(Список душегубов)

Начнем с простого. "НСО-Север" была районным отделением НСО, их в Москве было несколько. Некоторые из этих районных отделений практически ничем не отличились, а вот "НСО-Север", как мы видим по приговору, очень даже отличилась. Их преступления описывались неоднократно, нет смысла об этом сейчас отдельно говорить. Но, похоже, даже по меркам НСО, которая не была мирной организацией, "НСО-Север" все-таки выделялась количеством преступлений.

Трудно сказать, какое это окажет влияние на развитие неонацистского движения. Думаю, что двоякое, как всегда бывает в таких случаях. Вот сегодня с утра уже были новости про то, что в какую-то синагогу бросили что-то взрывчатое и в какую-то прокуратуру – в разных концах Москвы. Возможно, это такая символическая месть за приговор. То есть понятно, что какую-то часть мобилизованной радикальной молодежи это только раззадоривает.

Но кого-то, кто еще недостаточно влился в ряды, это, может, все-таки отпугнет – приговоры-то тяжелые. Хотя трудно сказать, это никогда нельзя понять до конца. Тем более что, хотя процесс был закрытым и журналистов пустили только на приговор, по репортажам видно (и все это подчеркивают), что обвиняемые держались бодро, выкрикивали лозунги, вообще демонстрировали отсутствие раскаяния и сожаления.

Собственно, дело даже не в том, что они демонстрировали, а в том, что именно это широко известно публике о процессе, так что в некотором роде они продемонстрировали такой позитивный пример для националистической части молодежи. Имидж «белых героев» выдержан вполне.

Суд был военный, закрытый. Один из подсудимых дезертир, так что было формальное основание, некая зацепка, чтобы перевести это в военный суд. А насчет закрытости – были пожелания со стороны потерпевших и родственников потерпевших, потому что они опасались за свою безопасность. В общем, как мы знаем, эти опасения не лишены оснований. Но, возможно, были какие-то и другие причины. Потому что опасаться за свою безопасность потерпевшие могли во многих случаях, но суд закрывают не так часто.

Такие жесткие приговоры неонацистским группировкам приводят к снижению уровня уличного насилия, это безусловно. Мы отмечаем такую тенденцию, по нашим данным, это снижение довольно заметно. Скажем, если брать максимальный пик расистски мотивированного насилия, то в 2008 году наш центр насчитал 116 убитых, в 2009-м уже 84, в 2010-м – 37. Это снижение, и еще какое. К сожалению, не видно такого же резкого снижения по суммарному числу потерпевших. Но это и означает, что количество наиболее решительно настроенных бойцов уменьшается. Все-таки убить морально тяжелее и рискованнее. Убийства всегда расследуются тщательнее, чем все остальное.

Спад насилия в большой степени обеспечивается Москвой, которая, к сожалению, всегда в лидерах по расистскому насилию. И количество арестованных и осужденных именно в Москве очень велико. Собственно, это специфика московской полиции - во многих других местах этим, в общем-то, практически не занимаются.

Предложенные поправки к законодательству об условно-досрочном освобождении антиконституционны. Ведь в Основном законе (ст. 55, ч. 2) говорится: «В Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина». Между тем законопроект умаляет права осужденных: раньше их освобождали сразу после принятия судом решения об УДО, а теперь срок пребывания под стражей увеличивается минимум на 10 дней, а может растянуться и на две недели, и даже на месяц.

Я уверена, что эти поправки принимаются под Ходорковского и Лебедева. А иначе для чего правительство внесло свой законопроект в Думу накануне каникул? Законопроект внесен в Думу правительством, а именно Путиным, и он не желает допустить, чтобы Ходорковский вышел на свободу. Так что я поддерживаю мнение на этот счет Ирека Муртазина.

Думаю, что реакция общества на этот законопроект, несомненно, должна быть протестной. Но на принятие закона это, боюсь, не повлияет. Он будет принят несмотря ни на что: Дума не пойдет против Путина - ни сейчас, ни осенью. Но можно повлиять на общественное мнение. Каждый неравнодушный к судьбе Ходорковского и Лебедева может и должен это сделать.

Конечно, все мы подписываем коллективные заявления и обращения, но власть на них давно перестала реагировать. А вот если каждый из нас будет еще посылать письма в те инстанции, действия которых вызывают у него протест, и этих писем будет множество, отмахнуться от них и, что называется, бросить в корзину не читая будет намного труднее. На обращения отдельных граждан положено отвечать. Правда, могут ответить отпиской – мол, ваши претензии необоснованны и являются домыслами. Но если все эти отписки посылать в СМИ и там их опубликуют, это как раз повлияет на общественное мнение. Можно также просто разговаривать с простыми людьми, с теми, кто еще вчера не знал о судьбе Ходорковского и Лебедева, или считал, что их посадили за дело (ведь Путин еще до вынесения приговора Данилкиным сказал, что вина их доказана и вор должен сидеть в тюрьме), или просто думал, что он «маленький человек» и от него ничто не зависит. Вот с такими людьми и нужно разговаривать, объяснять каждому, кто согласится слушать, что Путин своим выступлением по ТВ нарушил 294 ст. УК, а это преступление.

Говорить с продавцами в магазине, с официантками в кафе, с водителями такси, с администраторами гостиниц. И они поймут, что живут в государстве, где правосудие попрано, что судьба Лебедева и Ходорковского в любой момент может стать их собственной судьбой, что власть считает их не гражданами, а быдлом, с которым можно поступать не по закону, а по ее, власти, понятиям, точно во главе государства бандитская шайка.

Если каждый из нас будет так поступать, это повлияет на общественное мнение. А пока в поддержку Ходорковского выступает лишь ничтожный процент населения. Такие действия вполне успешно использовали большевики и добились своего. И мы хоть чего-то добьемся, если будет действовать КАЖДЫЙ, а не единицы.

Предложение главы Ингушетии Юнус-Бека Евкурова разрешить выдачу тел боевиков родственникам вполне разумно. Безумны законодательные нормы, запрещающие такую выдачу. Безумны хотя бы своей мотивировкой: говорилось, что если тела не выдавать, то их могилы не станут объектом поклонения со стороны других экстремистов. Вероятно, законодатели так пристально изучали этих экстремистов, что не заметили, что салафиты, которых у нас называют ваххабитами, отрицают поклонение чему бы то ни было материальному и к телам относятся безо всякого почтения.

С другой стороны, таким образом был дан мощный козырь для подполья в целом. Идеологи исламистов заявили, что раз тела захоронены неизвестно где на территории России, то вся территория России становится священной землей и законным объектом для джихада. Я подозреваю, что наши малограмотные законодатели о таком последствии не догадывались. Вряд ли стоит объяснять злым умыслом то, что объясняется обычной глупостью.

Так что шаг Евкурова важен и, надеюсь, станет прецедентом не только для Ингушетии. Юнус-Бек Евкуров старается сделать так, чтобы не убитых боевиков было больше, а чтобы меньше было тех, кто бегает в горах и стреляет. На днях было проведено совещание, на котором были собраны все силовики, работавшие по одному сфабрикованному пыточному делу. И, в общем, Евкуров устроил разнос и сказал: «Вы мне будете отчитываться не трупами (напомним, Медведев предлагал такую систему отчетности – А.Ч.), а тем, скольких вы вернули из леса». Это все очень разумно. Другое дело, насколько это стыкуется с современной российской административной реальностью.

Разумеется, я думаю, что будет противодействие со стороны силовиков, и вот почему. Нам известно очень много случаев, когда люди, объявленные боевиками, убитыми где-нибудь в бою в горах, на самом деле сильно загодя были похищены, их где-то держали и потом при случае они становились «добычей» в ходе «успешных спецопераций». Такие дела вскрываются редко, но примеров много и в Чечне, и в Ингушетии, и в Дагестане.

Если тела будут выдавать, то следы прижизненного воздействия на человека будут вполне видны. Будет труднее фабриковать, фальсифицировать контртеррор. Для государства это безусловно лучше, а для отдельных его представителей, которые привыкли отчитываться посредством таких, как они это называют, «выходов за результатом», сложнее. Вопрос в том, чьи интересы в данном случае важнее для нас.