Я скажу следующее наблюдение. Есть Ставропольский край – наши соседи, наши братья, и мы видим, насколько там потеряно чувство общности, солидарности и в т.ч. культурное наследие. И эти земли очень легко завуалируют другие народы... Следующие – мы с вами. А кто будет отвечать, когда здесь прольется первая кровь? Когда начнутся межнациональные конфликты? А рано или поздно это будет. Я говорю – количество переходит в качество.
Мы видим это по Югославии – албанцы, хорваты... Сначала хорватов было 80%, албанцев – 20%. Потом стало все наоборот... И все – нет страны, нет народа, тысячи беженцев по всему миру и т.д.
Я не хочу драматизировать и надеюсь, что так не будет. Но мы должны сегодня (а может, уже и вчера) по-новому отстаивать свою независимость, свои устои и традиции. И соотношение кавказских народов, которые сложилось здесь традиционно (это армяне, адыги, дагестанцы), в пропорциях по отношению к русскому народу, славянскому народу...
И я ничего такого крамольного не говорю. Я отстаиваю интересы как русского народа – большинства, 80% Кубани, так и многонациональных народов (Кавказа и не только Кавказа), которые проживают на территории нашего края. Этот баланс... мы должны его ценить. Если он будет иметь перекос – рано или поздно или казаки, или любые другие народы начнут заявлять о себе... значит, может случиться конфликт.
Возможности и права у полицейских и всей правоохранительной системы края и страны достаточно высокие... Но существуют и ограничения – тем более, мы видим, в последнее время… в условиях демократии, повышенного отношения к правам человека, гражданского общества... Во многом это делается ради "красного словца", ради угоды моде, но это безусловно разрушает определенные принципы. Я не совсем согласен с такой постановкой. Если мы разрушим авторитет милиции и ее сущность, если мы будем унижать рядового милиционера, сержанта или генерала (где зазря, а где и по делу), то потом все мы – простые граждане, большинство – будем страдать...
Поэтому когда казаки будут стоять вместе с вами на защите нашего Отечества, правопорядка – это серьезный щит... Таким образом, я уверен, у нас другого пути – мы будем выдавливать, наводить порядок, спрашивать документы, заниматься миграционной политикой (откуда прибыл, зачем и т.д.). Чтобы те, кто пытается просто "на дурака" сюда приехать... понимали, что на Кубань лучше не ехать. Здесь кубанцы, здесь у них свои законы, здесь они достаточно жесткие ребята. Есть полиция работающая, есть казачество, лучше я поеду в другое место.

Ссылка

В пасхальное воскресенье 12 апреля 1998 года британский гей-активист Питер Тэтчел трехминутным протестом прервал речь духовного главы Англиканской церкви, архиепископа Кентерберийского доктора Джорджа Керри во время пасхальных богослужений в Кафедральном соборе. Тэтчел и еще несколько активистов с плакатами взобрались на кафедру проповедника.

Позже суд признал Тэтчела виновным в непристойном поведении в церкви по закону 1860 года и приговорил к штрафу в 18 фунтов 60 пенсов. Примечательно, что закон 1860 года был викторианской модернизацией аналогичного закона 1551 года, по которому виновного клеймили и отрезали уши.

После вынесения приговора Тэтчел вышел из здания суда к своим сторонникам и заявил: "Печально, что суд меня признал виновным за то, что я использовал свое право на свободу слова и мирный протест. Меня признали виновным в суде, но я сам не считаю себя нравственно виновным в преступлении. Я выступил в Соборе против нарушения прав геев и лесбиянок со стороны архиепископа Кентерберийского доктора Керри. Я выступаю за равенство. Архиепископ - виновное лицо. Именно он поощряет нарушения прав человека".

31 июля я был задержан на акции в защиту свободы собраний и доставлен в ОВД по Басманному району.
Благодаря общественной кампании за ношение полицейскими нагрудных знаков практически все встреченные мною сотрудники имели жетон. Уверен, что в такой перемене есть и ваша заслуга.

К сожалению, теперь многие сотрудники категорически отказывается представляться. Например, полицейский №024576 на законное требование отреагировал так: “Смотрите на жетон, там вся информация обо мне зашифрована”. Чуть позже другой сотрудник Басманного ОВД, зашифрованный под №024563, отдавал приказы “досматривать всех силой”, отказывался представиться и мотивировать свои действия.

Я обратился за разъяснениями в российское отделение неправительственной организации Трансперенси Интернешнл, продвигавшей идею нагрудных знаков. По мнению правозащитников, жетон не снимает с полицейских обязанности представляться. Согласно пункту 4 статьи 5 федерального закона “О полиции” сотрудник при обращении к гражданину обязан “назвать свои должность, звание, фамилию, предъявить по требованию гражданина служебное удостоверение, после чего сообщить причину и цель обращения”. Согласно пятому пункту той же статьи, при обращении гражданина сотрудник так же обязан “назвать свои должность, звание, фамилию”.

Жетоны безусловно повышают прозрачность работы правоохранительных органов. Однако обращение к человеку по номеру противоречит русской культуре, духовности и морали. Кроме того, отказ сотрудника представиться попросту противозаконен. Анатолий Иванович, надеюсь, вы сделаете выводы и предпримете соответствующие меры.

Пусть своими делами занимаются мировые звезды, а мы прекрасно знаем, куда они приезжают, и в какие страны, и зачем, кто им и что диктует. Это чисто политическая история. Что такого сделали Pussy Riot, чтобы их поддерживали мировые звезды? Это просто кажется возмутительным. Все едут сюда за деньгами и в то же время рассказывают, что нам тут делать. За демократию... Пусть со своей демократией там разберутся! Заметим, если там кто хулиганит – они вон как сажают в тюрьму: и звезд больших, и звезд маленьких, по любому поводу. Неважно, где, в каком месте, какой храм, даже католический, - посадили бы, даже не раздумывая. Меня это возмущает больше всего. Когда наши просят не сажать их, а просто смягчить им наказание – это понятно, а эти-то что лезут? Что им диктуют, то они, видимо, и говорят... Я бы не стала мировых звезд брать во внимание в принципе.

Ссылка

Как, как! Обыкновенно. Нет-нет, никаких массовых репрессий. Это необязательно, когда у народа такая крепкая генетическая память. А для освежения оной совсем не трудно время от времени доставать из могилы незабвенного генералиссимуса. А для особо беспамятных личностей, вот для них и штрафы, и прочие санкции. Ну и десяток-другой арестов рядовых граждан – достаточно для стерилизации и профилактики недовольных. Да еще, может быть, вопрос в анкетах: "Где вы находились 6 мая 2012 года?".

Да что запретительные законы! Это так - победный плевок уже ничем не стесненного режима. У него есть и другие средства. Ведь что годится для рядового плебса, того недостаточно для руководителей протеста. Тут прежде надо вывалять в дерьме, и чтобы обязательно с перьями. А уж головы оппозиционеры пусть сами себе посыпают пеплом. А голов много. Но и методов, проверенных практикой и д-ра Геббельса, и Ежова-Берии, предостаточно. Ну, там информаторы надежные, провокаторы умелые, досье убойные. И ловятся и либералы, и демократы, и национал-большевики, и разнообразные другие на всякой ерунде из неосторожных слов, неловких движений и сомнительных знакомств. И так годами, годами... На этой основе и разрабатываются сценарии диффамации, дискредитации и аннигиляции.

Правда, что касается качества мероприятий, то часто отдает таким нафталином! Возьмем хотя бы историю с «медовой ловушкой», куда завлекли нескольких политически активных мужчин. Решили показать публике низкий моральный уровень оппозиции? Да бросьте! Что касается морали, то сама власть так непоправимо порочна, а репутация провокаторского ведомства так омерзительна, что игры политиков с девушками и шляпой вышли невинной мужской шалостью. А не надо экономить на бюджете, а то девушек было только две, а шляпа и вовсе одна.

Несколько эффектней была операция с дочерью отца питерской демократии. Тут уж старались убить сразу двух зайцев - и дочь, и демократию. Слава богу, дочь жива и здорова. А вот дело с одним депутатским семейством то ли застопорилось, то ли само развалилось. А ведь казалось, старшенького, как отступника, бывшие конторские коллеги вот-вот сунут головой в топку. Ну, такая у товарищей привычка. Для них отступник гаже шпиона. Неужто котельная на ремонт закрылась или исполнитель в отпуск ушел? Как бы там ни было, а показательная акция не состоялась. Но на ниточку уже подвесили. Что - ведро с помоями, чемодан с компроматом или меч заточенный?

Вот и слухами об арестах не то стараются выдавить из страны ключевые фигуры протеста, не то просто дразнят, нервы мотают. Но что операции по репрессированию несогласных в оперативной разработке – в этом никаких сомнений. Вот у одного такого ключевого взяли подписку о невыезде. Что, обвинительная фабула не готова? Обвинение ведь надо еще из пальца высосать. А то, может, ищут по вятским зонам готового на все свидетеля? И аресты будут. Обязательно. Когда власть поймет, что тот или иной лидер набрал серьезный вес. Другой вопрос – станет ли кто из нынешних протестных вожаков политическим тяжеловесом. Ведь эта масса набирается не разоблачениями в интернете, не заявлениями по любому поводу, не устаревшими докладами и прочей мелочевкой.

Настоящего политика формируют не только твердость принципов, бесстрашие, готовность к самопожертвованию, но и другие, не такие героические качества – работоспособность, ответственность, чистоплотность. Но главное – оппозиционер должен быть всегда в наступлении, а наши демократические лидеры почему-то всегда в обороне. Да больше того, не успела протестная волна пойти на спад, как и они тут же оставили протестные редуты. Так прямо и написали на двери: "Оргкомитет закрыт. Все ушли на...". Правда, обещали вернуться, но только в сентябре. Перетрудились, бедняги. А что удивляться - вопрос о кропотливой ежедневной политической работе демократами никогда и не ставился.

А некоторые из них так и вовсе уповают лишь на пусть и закулисные, но договоренности с властью. И неважно, что договоренности могут обернуться предательством общего дела, это они с легкостью оправдают. Но вот что касается способности к диалогу, к уступкам, к единению всего живого и здорового в своей среде, здесь пусто, пыльно и ничего не растет. А ведь когда в августе 1999 года в Колонном зале собрался съезд Союза правых сил, казалось, объединение демократических сил вполне возможно. Помнится, как зажали в угол Хакамаду и просили - только не рассорьтесь, как долго ждали прибытия Кириенко и он явился этаким наполеончиком, и как строго и жестко вел тогда заседание Немцов...

И как же начали объединяться? Не знаю как в других местах, но на Камчатке, где я во второй половине 90-х возглавляла отделение ДВР, все началось с рейдерства. Базовой организацией для объединения был Демократический выбор России.Но, как сообщили той осенью тамошние соратники по партии, на первом же организационном собрании практически все члены отделения были исключены ловким таким голосованием. Постарались московским юристы, а уж какую организацию из десяти объединившихся в СПС они представляли, теперь уже неважно. Это нынче готовое региональное отделение запросто можно продать/купить, а в те времена такое еще шокировало.

Ну да, обнищавшие инженеры, преподаватели высшей школы, врачи - не тот материал, на котором должна строиться партия, представляющая интересы «среднего класса». Вот партийное руководство и сделало ставка исключительно на «кошелек». Ага, так «кошелек» и разбежался! Хватило только на показушный business jet. О! Это был незабываемый полет к 8,52 процента на выборах в Госдуму. Но и эта, пусть и жалкая победа была последней победой демократов. Потом и вовсе покатилось под горку. Еще пытались что-то сделать "Комитетом-2008", но где тот комитет? Где Союз правых сил? Где "Яблоко" и прочие? Одни самораспустились, другие, пардон, измельчали до мышей.

И где те времена, когда отношения между собой выясняли пусть и недоделанные, но все же партии? Теперь амбициями часто меряются персонажи, никого кроме себя не представляющие. Они за все эти годы так ничему и не научились, но все так же полны веры в собственную непогрешимость и так же нетерпимы к любой, даже дружественной критике. И, бог мой, как не по заслугам высокомерны! А некоторые и теперь не прочь заняться селекцией. Один из таких политических мичуринцев недавно заявил, что его, видите ли, не устраивает качество тех, кто все эти годы выходил на Пушкинскую площадь. А вот, мол, москвичи, что вышли в декабре 2011-го на Чистые пруды, - совсем другое дело.

Само собой, "чистая", стильно и дорого одетая публика куда приятнее той, что в куртках с вьетнамского рынка и стоптанных башмаках. Только буржуа вышли разок-другой, оттянулись, но так, чтобы ломать косточки в автозаках, а то и баланды попробовать, - нет, на это они не подписывались. Да и зачем? Проще выразить "протест", отчалив к другим берегам. И с кем останутся наши оппозиционеры? На той же Камчатке нет ни одной по-настоящему демократической организации, да и в той же Москве их по пальцам можно пересчитать. А что вы хотите? Сколько раз демократические лидеры пренебрегали своим ядерным электоратом, сколько раз обманывали его надежды, сколько раз попросту предавали.

Что же касается остального, не охваченного политикой народа, то он если и восстанет против власти, так не раньше, чем осознает: подорожала не только выпивка, но и закуска. Так для собственного бунта лидеры вчерашних дней этому народу и даром не нужны. Ну, и как же уничтожить оппозицию? Правильно, нет ничего проще. Уничтожить оппозицию может только сама оппозиция. И большая часть ее уже морально аннигилирована. А появятся ли у российского протеста другие бесстрашные головы с мозгами – это и есть вопрос вопросов.

(О подсудимых по делу Pussy Riot)

Я всю жизнь преподаю, и я человек не только не злой - я всем сердцем люблю молодежь... Они же собой гордятся, из них делают героинь. Вот, мол, "мы читаем Солженицына и Окуджаву". Это уже за пределом. Евангелие надо читать, душу надо спасать... Как бы они ни были самонадеянны, душа у них вечна, и отвечать перед Господом они будут по высшей мере. Так что им лучше теперь пострадать, чтобы душу спасти... Это произошло в России - а это самая целомудренная страна в мире... Если бы это произошло в мечети или в синагоге, они бы живыми оттуда не вышли... Я говорю, что нужно учиться у мусульман и иудеев защищать свои святыни. Салман Рушди, написавший роман "Сатанинские стихи", до сих пор скрывается, потому что мусульмане хотят убить его. Почти 30 лет бегает от мести - а ведь он даже не плясал, только книжку написал... Я бы, конечно, их просто выпорол и отпустил, но... Произошло такое кощунство - если они этого не поймут, они погибнут... Им ничего страшного не угрожает, их кормят, поят, Солженицына с Окуджавой приносят в СИЗО читать. Не жалейте их. Вы в московской судороге (сутолоке? - Ред.) больше страдаете, чем они в своих комфортных условиях. Найдется Березовский, чтобы их до старости прокормить. Им надо о душе подумать, а не о комфорте жизни. Они содержатся в СИЗО из милосердия к ним. Если их выпустить, их просто разорвут. Это я такой добрый, мило с вами о них беседую, а при встрече поздороваюсь и попробую поговорить. А им многое угрожает от возмущенных людей.

Ссылка

Когда среди радикальной части правозащитников разгорелся спор о регистрации «иностранным агентом», я вспомнил пример из недавно перечитанной «Банальность зла (Эйхман в Иерусалиме)» великой Ханны Арендт. Я не очень хотел использовать такой аргумент, но когда я кратко проговорил этот тезис в интервью для грузинского телеканала, к дверям нашего офиса подъехал старенький жигуленок. Из него вышел старый еврей в черной кипе с вышитым белым «щитом Давида». Никакой мистики – он был из Ассоциации репрессированных и привез обратно с митинга одолженное оборудование звукоусиления. Но его появление я счел знаком, одобрившим мою аналогию.

Так вот. Ханна Арендт описывает, как после нацистского приказа об особой регистрации германских евреев в еврейской среде возникло то, что можно назвать движением гордости. Вы хотите надеть на нас знак унижения – мы его считаем знаменем. Это стало крахом двухвекового стремления германских евреев к интеграции в немецкое общество. Но вокруг евреев, гордо носящих желтые звезды и паспорта с отметкой J, гордо вписывающих – как повелели комментарии к расистским «нюрнбергским законам» - себе второе имя Сара или Израиль, мгновенно выросла стена отчуждения. И это отчуждение евреев от немцев сыграло очень важную роль в том, что через несколько лет весь германский бюрократический аппарат дружно и организованно принял участие в поголовном уничтожении своих бывших сограждан.

Далее Арендт сравнивает судьбу евреев в тех странах, где все аккуратно зарегистрировались, нашили положенные желтые лоскутки, отмечались в юденратах, и в тех, где ничего не нашивали, старались нигде не регистрироваться, «не структурироваться», - например, в Дании, Италии и Болгарии. В странах первой группы уничтожение было тотальным. В странах второй группы погибли лишь немногие: почти все евреи спаслись при помощи местного населения.

Мораль. Власть стремится к самоотчуждению правозащитников, как на предыдущем витке эволюции ее исторические предшественники добились самоотчуждения германских евреев. Уверен, откажись евреи Германии регистрироваться, заявив, что они такие же немцы, - и обрушившиеся на них кары за непослушание были бы куда менее страшными, чем этап в лагерь смерти. В любом случае процент выживших был бы куда больше. Поэтому нет никакой гордости, чтобы зарегистрироваться изгоем даже в фашистском государстве. Не нашивайте себе добровольно желтый лоскут, не спешите регистрироваться в юденратах.

Путь к спасению - неповиновение и попытки устроить властям путаницу, неразбериху и непрекращающийся скандал.

Социолог Элла Панеях показала причины, заставившие выступить в защиту группы Pussy Riot многих людей, относящихся к их акции равнодушно либо даже отрицательно. Дело в том, что процесс высветил касающиеся каждого свойства российского государства, в первую очередь правоохранительной его части. Это сервильность суда, готового решать не по закону, а по заказу (или по своему представлению о невысказанном заказе) в любом «особом» случае и просто занимающего карательную позицию, чтобы не подводить сторону обвинения, в любом рядовом деле и в любом случае наглухо игнорирующего сторону защиты. Абсолютное «чего изволите» в вопросе заключения под стражу. Превращение этой процессуально-обеспечительной по юридической сути меры в репрессию часто страшнее самого приговора, в орудие нанесения жестокого вреда здоровью, если не убийства, как в деле Магнитского. Следствие, прячущееся за издевательскими экспертизами. Государственное обвинение, развращенное своим привилегированным положением в суде до такой степени, что даже в публичном громком деле не считает нужным представить минимально корректное обвинительное заключение.

Именно эти проблемы заставили «вписаться» в противостояние по-настоящему массовые группы людей, которые могли бы позволить себе не занимать никакой особой позиции по другим вопросам, затронутым акцией Pussy Riot. На стороне обвинения остались только те, для кого все это не имеет значения. Для кого первично, чтобы «кощунницы» пострадали, а как - по закону или нет, в результате разбирательства или по его ходу, - глубоко безразлично, - пишет Элла Панеях. По ее мнению, линия раскола прошла между сторонниками правового государства и теми, кого устроил бы репрессивный патерналистский режим, решающий все вопросы при помощи произвольной манипуляции законом.

Все это так, но, с моей точки зрения, из виду упущен один очень важный момент. В деле Pussy Riot государство не просто произвольно манипулирует законом или даже игнорирует его. Оно на наших глазах творит новую законность. Вернее, возвращают хорошо забытую старую.

Как там сказано в обвинительном заключении? Нанесли урон священным ценностям христианского служения? Посягнули на сакраментальность церковного таинства? Кощунственным образом унизили вековые устои Русской Православной Церкви? Значит, устои, говорите? Так вот, ведущие это дело следователи, прокуроры и судьи не просто нарушили закон, вынося заведомо противоправные решения. Вместе с вдохновляющими их клерикальными мракобесами из РПЦ МП они совершили гораздо более тяжкое преступление. Они посягнули на устои нашей цивилизации, базовой ценностью которой является светское, правовое государство.

Поясню свою мысль на примере. Давайте допустим, что Pussy Riot провели свою эпатажную протестную акцию в театре. Сбили артистов с текста, помешали зрителям смотреть спектакль, за который, между прочим, деньги плочены... Одним словом, нанесли ущерб и нарушили права. Кто бы как ни относился к содержанию акции, а нарушение общественного порядка налицо и влечет за собой административную ответственность. Так вот, в светском правовом государстве для закона не существует разницы между срывом спектакля в театре и срывом молитвы в церкви. Точно так же, как не существует для него понятий «сакральность» и «богохульство». В светском правовом государстве закон защищает чувства молящихся в церкви в той же мере, в какой он защищает чувства зрителей в театре. И не более того. И никакими отдельными юридическими нормами государство устои веры и церкви не поддерживает.

Наши же православные фундаменталисты как раз и претендуют на то, чтобы чувства молящихся в церкви государство защищало особым законом, отличным от того, которым оно защищает чувства зрителей в театре. Чтобы в правовых нормах была зафиксирована некая «мистическая составляющая» чувств верующих. А это и есть подрыв принципов светского государства, от которого церковь отделена и никаким особым статусом не пользуется. То есть – покушение на устои цивилизации. Преступление особой тяжести и максимальной степени общественной опасности. Устои, как-никак.

Церковные мракобесы и не скрывают, что выступают против основ современной светской цивилизации, что отрицают принцип отделения церкви от государства, что претендуют на право определять обязательные для всех нормы. Об этом давно, постоянно и совершенно открыто говорит, например идеолог доминирующей в нынешней верхушке РПЦ МП группировки Всеволод Чаплин. А фактически поддержавшие притязания этой группировки следователь, прокурор и судья являются соучастниками ее преступной деятельности, да еще и использующими при этом свое служебное положение.

Мне могут возразить, что действующее законы не предполагают уголовной ответственности за «посягательство на устои цивилизации». Что само понятие «устоев», как и понятие «цивилизации», юридически весьма неопределенно и позволяет трактовать его достаточно произвольно. Согласен. Судить за это церковников в общем порядке и по общей процедуре невозможно. Они, в отличие от следователей, прокуроров и судей, формально законов не нарушают. Однако известны и чрезвычайные механизмы, действующие во времена социально-политических потрясений. В годы Великой французской и большевистской революций охраной нового порядка занимались революционные трибуналы, судившие никак не по формальным законам. Так что защита устоев - штука обоюдоострая.

Возмущенные крики о флешмобе и провоцировании международного скандала немедленно раздались в соответствующих кругах, когда представители известных правозащитных организаций публично заявили, что отказываются выполнять требования свежеиспеченного закона об «иностранных агентах», поскольку он является вопиюще неправовым, а затем Людмила Михайловна Алексеева и я открыто направили запрос президенту США Бараку Обаме - являются ли финансируемые американскими фондами правозащитные организации (формально имелись в виду конкретно Московская Хельсинкская группа и Общероссийское движение «За права человека») агентами США в том смысле, как это понимается в гражданском праве. Парадокс в том, что именно халтурное юридическое исполнение, непонимание самих основ гражданского права и слепая ненависть к Западу продиктовали вопиющие противоречия в законе.

На самом деле флешмобом было принятие 121-го закона, ставшее демонстрацией вражды к либеральным правозащитным организациям и вообще ксенофобии.

На самом деле международный скандал вызовет попытка применить данный закон. И причина этого – в нарочитой юридической неряшливости закона.

Любой закон, вводящий новые юридические понятия, начинается с главы «используемые понятия». Если таких законодательных разъяснений нет – термины понимаются именно так, как они даны в других законах. Принимая закон об агентах, его – для простоты – провели как поправки в другие законы. Но в законе о некоммерческих организациях НЕТ разъяснения понятия «агент». Зато оно есть в Гражданском кодексе. Таким образом, упоминание термина «агент» в законе об НКО становится бланкетной, т.е. отсылающей к иным законам, нормой. А вот в ГК РФ и вообще в гражданском праве статус агента и отношения агента (исполнителя) и принципала (т.е. того, кто дает задание или поручение агенту, выделяя для его исполнения свои ресурсы) расписаны хорошо.

Позволю себе такой пример. Представьте себе, что нарастающий маразм законодателей в условиях торжествующего клерикализма привел к законодательному запрету знахарства (телесериалов насмотрелись). Для скорости приняли поправку к «Основам законодательства об охране здоровья». Определили знахаря так: «врач, использующий магические практики». И вот тащат целителя-волшебника к прокурору. А он посылает его к абракадабре: я не врач, ведь у меня нет врачебного диплома, и магией я не занимаюсь, ибо нет в законе понятия «магия», просто шепчу людям собственные стихи на собственном сочиненном языке. Давайте, пишите в закон определение «магии», а я под это определение запрещу церковные обряды.

Но вернемся к нашим агентам. С точки зрения гражданского права ни Минюст, ни прокуратура, ни суд, никто иной не могут использовать понятие «агент» применительно к общественным организациям, т.е. субъектам публичного права, в ином смысле, чем оно дано в кодексе и иных законах. Там, где есть агент, обязательно должен быть принципал. Нельзя быть агентом либеральной идеи, западных ценностей и проч. Только конкретное лицо – физическое или юридическое – вправе давать задания или поручения агенту. Именно в этом смысле и был сделан запрос правительству США – раз деньги идут из кармана американских налогоплательщиков, то уместен вопрос: существуют ли между США и российскими правозащитными организациями отношения агента и принципала - так, как их трактует российское гражданское право.

Поэтому спустя положенный срок нескольким районным судам придется выяснять: распространяются ли на правозащитные организации нормы Гражданского Кодекса. И как официально признать иностранным агентом юрлицо, если потенциальный принципал подтвердил, что никаких агентских отношений с российской организацией не существует. Вот тут, при попытке некоего федерального судьи принудительно «назначить» некую организацию иностранным агентом, например США, в ситуации, когда правительство США это публично отрицает, начинается большой вкусный международный скандал.

На все параноические возражения о том, что можно быть тайным агентом, отвечу сразу – открыто действующее юридическое лицо не может быть тайным агентом. Впрочем, на очереди и запрос в ФСБ – пусть ответят: являются ли общественные правозащитные организации агентами в смысле шпионами?

Весь этот юридический бред возник потому, что партия власти не решается ни юридически закрепить понятие «вражеская пропаганда», ни даже принять закон о лоббистской деятельности. По поводу последнего тоже ясно – слишком многим, включая депутатов, придется подсократить свою бурную (но и прибыльную) деятельность. И с определением отношений с иностранным принципалом тоже проблемы деликатного свойства. Россия получает от стран НАТО, прежде всего США и Германии, огромные деньги на уничтожение своих запасов ядерного и химического оружия. Уже только поэтому правительство РФ может рассматриваться как прямой агент НАТО – выполнение заказа принципала за счет принципала. Тоже самое относится к обеспечению натовского транзита через Ульяновск.

Опытнейшие юристы говорили, что закон об агентах не просто неприличен, он - антиправовой. Те, кто инспирировал закон, возможно, полагали, что в условиях басманной юстиции небрежение к праву несущественно. Но нормальное право – дисциплина строгая, и халтура приводит не только к потере престижа, но и к неразрешимым юридическим противоречиям.

Строго следуя нормам гражданского права, общественные организации просто не могут выполнять требования «агентского закона», потому что это было бы обманом государства и общества.

Это к сведению тех юристов, что твердят, что «закон суров, но он должен исполняться». Напоминаю им – никакой закон не может вынудить к публичной лжи.

Вот так законодатели крупно подставили Россию как государство, а отечественные суды вынудили то ли отменять основы гражданского права, то ли принудительно назначать Обаму нанимателем сотрудников Московской Хельсинкской группы, движения «За права человека» или «Мемориала», обрекая на необходимость – накануне выборов - объясняться по поводу нелегального использования иностранной рабочей силы.

А не надо было превращать законодательную деятельность во флешмоб!

Много чего удивительного происходит в нашей жизни в последнее время. Много чему приходится удивляться. Но вот что меня совсем не удивило, так это сообщение о том, что "группа писателей выступила в поддержку уголовного преследования Pussy Riot". Точнее, состав тех, кто выступил с упомянутой поддержкой. И меня это не только не удивило, но и в каком-то смысле успокоило.

Потому что я, признаться, стал уже несколько тревожиться: а где же правдивые и неравнодушные голоса наших пахотных исконно-посконников, страдальцев за вечно заглушаемый кем ни попадя "голос народной души"? Почему так долго молчали наши хтонические деревенщики, почему не расчехляли свои полемические берданки, когда, казалось бы, только их задушевного да обличительного слова тут и не хватало?

Но вот, слава богу, выступили. Комментировать это не хочется. Кому интересно - прочтет сам и сам все поймет. Впрочем, на фоне широкомасштабной мракобесной вакханалии их голоса ничем так уж не выделяются - ни особенным напором, ни особым идиотизмом. И того и другого сегодня вполне хватает и без них. Так что можно сказать, что они просто отметились. Ну и славно. А то ведь, глядишь, и забыли бы про них окончательно, про наших некогда громокипящих писателей-деревенщиков.

"Писатель-деревенщик" - это на сегодняшний день вовсе не тот, кто пишет о деревне и ее проблемах, как считалось когда-то. Это совсем не так, как "писатель-сатирик" или "художник-анималист". Это понятие уже давно не профессиональное, а идеологическое, означающее нечто глубоко провинциальное, неадекватное, всегда возбужденное и бесконечно озлобленное. Бывают на свете писатели, плохие и хорошие. А бывают писатели-деревенщики. И это совсем не одна и та же профессия.

В качестве экспертов по делу Pussy Riot уже выступило некоторое количество специалистов - юристов, филологов, искусствоведов. Но, судя по всему, экспертные оценки большинства как-то не очень пришлись по душе следствию. Следствие, заточенное только с одного конца, в качестве "правильных" экспертов выбрало тех, чьи профессии были обозначены как "православный филолог", "православный юрист" и еще какие-то православные специалисты. Не напоминает ли это, например, "арийскую медицину"?

Кстати, и о медицине. В далекие 70-е годы, гуляя в Замоскворечье, мы с друзьями на стене какого-то дома наткнулись на удивительную мемориальную доску, сообщившую нам, что "в этом доме зимой такого-то года в квартире врача-марксиста скрывался от полиции В.И. Ленин". Очень нас, надо сказать, развеселила эта доска. И это при том, что мы и без того были в те годы избалованы свидетельствами подобного рода. Чего стоила хотя бы доска у ворот зоопарка, где, оказывается, вездесущий В.И. Ленин тоже выступил с докладом о текущем моменте. Но "врач-марксист" - это, согласитесь, серьезно. Это что же за такая медицинская специальность, шумно и наперебой гадали мы. Это от чего же он лечил? Неужели от марксизма? Тогда почему же Ильича не вылечил?

Врачи-марксисты, писатели-деревенщики, православные юристы, полицейские-грабители, режиссеры-холопы, президенты-самозванцы и люди иных, не менее интересных, но, мягко говоря, не самых созидательных профессий всегда стремятся заменить собой врачей, писателей, юристов, полицейских, режиссеров и президентов. И иногда им это удается. Но никогда не навсегда.