Сама идея ужесточить отчетность для НКО совершенно очевидно контрпродуктивна, потому что в ходе уже проводившихся проверок нарушения не выявлялись. Если бы при ежегодных проверках выяснялось, что нарушений много и нужно эти проверки проводить чаще, чтобы эти нарушения не повторялись, то это было бы логично. Но такого никогда не было, а следовательно, это не просто попытка более жестко контролировать, а намерение замордовать проверками.

Нужно понимать, что это нагрузка не только на НКО, но и на проверяющие органы. На чиновников Минюста, налоговой и других государственных органов, которым придется увеличивать штат, чтобы проверять дополнительные ящики с документами. К тому же это должны быть люди со специфической квалификацией.

Но лично меня больше всего раздражает и делает для меня выполнение этого закона нереальным терминология, которую предлагается использовать. Название «иностранные агенты» и те критерии, которые законодатели придумали для причисления организаций к этой категории, находятся в логическом противоречии.

Понятие «агент» имеет, во-первых, совершенно четкий юридический смысл, во-вторых, бытовую окраску. Если говорить о юридической стороне, то агент – это субъект, который действует в интересах кого-либо, выполняет чьи-либо команды, поручения. Хорошие поручения, плохие – совершенно неважно. Это термин у нас закреплен в Гражданском кодексе, именно в этом смысле он применяется в международном праве. Хоть бы раз хоть кто-то доказал, что хоть какая-то НКО выполняет чьи-то поручения. Хоть в какой-то форме. Я за 12 лет ни одного поручения не то что не выполнял - даже не получал. Но это никому не интересно.

В законе Foreign Agents Registration Act (FARA), на который наши депутаты совершенно неправильно ссылаются в обоснование своего законопроекта, иностранным агентом называется организация или сотрудник, прибывший в США и действующий по указанию принципала из другой страны. Ни к каким НКО, в том числе тем, кто получает иностранные деньги, это понятие не применяется.

Я не думаю, что Международный Красный Крест, который вместе с Human Rights Watch выявил и обнародовал факты, связанные с секретными тюрьмами ЦРУ и пытками в Абу-Грейб, относят в США к иностранным агентам, хотя МКК получает деньги не только из Америки, но и из-за рубежа.

У нас термин «иностранный агент» совершенно не соответствует ни бытовому звучанию, ни юридическому. Это просто ярлык, никакой логики здесь нет. Мы вас не называем иностранными агентами, мы вам говорим, что вы должны зарегистрироваться как иностранные агенты – потому что у нас такой закон.

Если бы наш Комитет против пыток (КПП) получал гранты на зарплату, то мы бы, наверное, могли отказаться от иностранных грантов и поработать годик на энтузиазме. Но дело в том, что нам нужны деньги для осуществления разных процедур: проведение экспертиз, транспорт, лечение жертв пыток, общественные расследования. У нас в производстве больше 200 дел. Если мы не будем ими заниматься, все это встанет.

Мы не намерены надевать на себя эту оскорбительную метку, для нас это неприемлемо. В соответствии с законом за этот отказ нам присудят миллионный штраф. Поскольку у нас денег нет на выплату штрафа, так как это не предусмотрено ни одним грантом, у нас их снимут со счета принудительно. И организация остановится.

Что с этим можно сделать, я не понимаю, потому что предвижу, что обращаться в суд бесполезно: ведь таков закон. То, что закон не соответствует никаким формальным правовым критериям, вряд ли наш суд остановит. По крайней мере в судах нижних инстанций, районном и областном, придется проиграть. Может быть, этот закон признает неконституционным Конституционный суд, но сколько нужно будет к нему ступенек пройти? И к этому моменту деятельность наша будет уже однозначно остановлена.

Я просчитываю такую перспективу, что организацию надо будет закрывать и дальше она будет существовать без государственной регистрации. Значит, люди будут без регистрации работать, без статуса юридического лица, без счетов в банке и так далее. Это еще не самое страшное. Но ведь дальше они могут ввести ответственность за существование без регистрации, они будут выносить судебные решения о приостановлении деятельности де-факто. Они саму деятельность будут объявлять антигосударственной и вредной только потому, что эта деятельность не регистрируется государством.

Мы занимаемся достаточно популярной деятельностью – пресекаем незаконные действия сотрудников милиции, добиваемся их осуждения и так далее. Может быть, в оставшееся до вступления закона в силу время нам нужно объяснять людям, что теперь эти палачи в погонах могут вздохнуть спокойно – этот закон их теперь будет защищать.

Что мы реально можем успеть до вступления закона в силу – это по всем делам, которые есть у нас в производстве и по которым СК ни черта не делает, подготовить жалобы в Европейский суд. Пакетом в 200 жалоб. Довести дела до суда мы не успеем за эти четыре месяца. И уже не будем заниматься привлечением виновных сотрудников к ответственности - сразу в Страсбург. Дешево и сердито.

Если государство этого хочет, то пожалуйста. Нужно понимать, что через четыре месяца полиция не станет белой и пушистой. Будут продолжать бить, но не будет больше ни статей про бутылки из-под шампанского, ни приговоров в отношении полицейских. Потому что если бы не СМИ и правозащитники, у нас и Евсюкова разве что перевели бы в другой город с понижением в должности.

С волонтерами тенденция довольно очевидная. Я помню когда-то очень давно, лет 20-25 назад, Валерия Ильинична Новодворская говорила, что не нужно ни в коем случае регистрировать политические партии. Нужно отстоять тот принцип, что гражданские и политические свободы осуществляются без регистрации, их нельзя пропускать через государственную бюрократию. В противном случае у государства де-факто появляется некий выключатель.

Не знаю, насколько это верно применительно к политическим партиям, но вы видите, что происходит с НКО? Казалось бы, мы всего лишь регистрировались. Это носило уведомительный характер, мы приобретали статус юридического лица, открывали счета и работали. А сейчас мы стоим все перед страшным выбором: либо перестать существовать, либо надеть на себя оскорбительную метку, которая к тому же будет вводить людей в заблуждение.

Что такое для КПП писать везде что мы иностранные агенты? Это как минимум не соответствует действительности, это подача заведомо ложных сведений. Какой я иностранный агент, агент чего? Гондураса, Болгарии, Северной Кореи? Тех стран, которые мне деньги дают? Ну, их с десяток будет, даже в 37-м году такого количества разведок не приписывали людям, когда к стенке ставили.

Мы подарили государству право нажимать на кнопку «включен-выключен». Сейчас это государство, которое очевидно стремится перейти на стадию тоталитарности, уже не удовлетворяется тем, что может давить и душить, оно хочет включать и выключать. И теперь оно озаботилось еще одним явлением общественной жизни, оно только появляется, но уже сильно беспокоит государство.

Появились волонтерские движения, которые никак не оформлены, а это как-то нехорошо, надо бы и к ним выключатель приделать. А для того чтобы его приделать, сначала надо волонтеров забюрократить. Пусть появится тот, кто с ними договоры заключит, пусть кто-то за безопасность отвечает, потом заставим их бухгалтерию вести, предоставлять сведения о своей деятельности. Ну, а дальше можно будет и на выключатель нажать – появится такая возможность.

Выключатель приделывают ко всему, наступление происходит буквально по всем фронтам. Мы привыкли, что мы вдвоем общаемся по сотовому телефону, но на самом деле это происходит через телефонную станцию, и черт его знает, кто это слушает. Мы привыкли, что у нас всех электронные кошельки и кредитные карточки, есть куча сфер, которые мы привыкли считать частными, своими. Но в любой момент туда может залезть ухо, рука, нога в сапоге майора Пронина и полковника Путина. Сейчас родное государство на очень многое откроет нам глаза. Оно продемонстрирует, что готово залезть куда угодно: за пазуху, в постель, на банковский счет и так далее.

Ну, если они, Касьянов и Немцов, гордятся, что они этот "закон Магнитского" пролоббировали, это их право. Однако любой здравомыслящий человек сегодня скажет, что в России далеко не самая худшая ситуация с правами человека, что власть принимает конкретные шаги по дальнейшей демократизации общественной и политической жизни страны. Уже одно то, что эти господа способствовали принятию этого резонансного закона и спокойно имеют возможность жить и митинговать в России, подтверждает это. Трудно представить что-нибудь подобное в любой другой стране... С другой стороны, "закон Магнитского" придумали в качестве этакой страшилки, и если официальные лица в США всерьез думают, что кто-то из российских политиков или чиновников испугался, то они глубоко ошибаются. Уж они там, в Штатах, не хуже нас осведомлены, что те, у кого "рыльце в пуху", уже давно осели и в этой стране, и в Лондоне, и в других европейских столицах.

Ссылка

Наши звери учатся у американских и у израильских зверей, как обращаться с подсудимыми и с заключенными. Это одна и та же школа пыток, насилия в тюрьмах. Одна и та же школа либерально-звериного общества... Я считаю, что эта политическая система является просто производной от американской и европейской, западной политической системы. Поэтому пока не рухнет политическая система на Западе, все будет здесь так, как есть... Это просто ухудшенный вариант того, что есть в Америке. Но звериные принципы насилия... Российская правящая элита – это ухудшенный вариант того, что существует на Западе. Путин пытается преодолеть это хоть как-то... Я не защищаю Путина, потому что Путину ФСИН не подчиняется... Поэтому я вообще не знаю, кому тут что подчиняется. Я не понимаю, почему заявление подследственных или подсудимых о пытках не рассматриваются... Я вообще не понимаю, кому эти люди могут жаловаться со своими заявлениями о пытках. И могу сказать, что это абсолютно так же, как в американской системе.

Ссылка

Вот достаточно в законопроекте (об НКО как "иностранных агентах". - Ред.) изменить тон, стилистику, несколько формулировочек, буквально несколько слов убрать, несколько слов добавить... Ну что же, если эти поправки будут внесены в закон, это будет вполне приличный закон... на мой взгляд, все-таки нужно четко понять, в чем цель этого закона. Что мы хотим. Если мы хотим, как говорят некоторые, унизить НКО, то этот закон достигает этой цели. Если мы хотим сделать НКО более прозрачными, то не очень достигает... Ведь закон - это юридический документ, а не только документ политического пиара... Когда-то Ленин говорил, что у нас декреты выполняют роль пропаганды. Вот этот закон выполняет еще и роль пропаганды. Что, на мой взгляд, очень плохо. Потому что законы для другого существуют... В том виде, в котором он (законопроект. - Ред.) есть сегодня, я бы его не назвал репрессивным, я бы его назвал бессмысленным. А вот если его привести в порядок и причесать, он будет вполне приличным законом. Совершенно не репрессивным, а направленным именно на обеспечение прозрачности деятельности НКО...

Михаил Федотов, председатель президентского Совета по правам человека

Отличительной чертой председателя Голубева была неодолимая склонность к сомнениям. Когда жена утром спрашивала:
- Что будешь есть - яичницу или картошку?
Он отвечал:
- Давай картошку.
Она доставала из печи чугунок с картошкой, и в эту секунду он знал совершенно определенно, что хочет яичницу.
Жена запихивала чугунок обратно и шла в сени за яйцами. Возвращаясь, встречалась с виноватым взглядом мужа - он снова хотел картошку...
Право на выбор его всегда тяготило. Он невыносимо мучался, когда раздумывал, какую сегодня надеть рубашку, зеленую или синюю, какие сапоги - старые или новые.
Правда, за последние двадцать с лишним лет в стране много было сделано для того, чтобы Голубев не сомневался, но какие-то сомнения у него все-таки оставались и распространялись порой даже на такие вещи, в которых вообще сомневаться в то время было не принято. И не зря второй секретарь райкома Борисов говорил иногда Голубеву:
- Ты эти свои сомнения брось. Сейчас надо работать, а не сомневаться.
И еще он говорил:
- Помни, за тобой ведется пристальное наблюдение.

Владимир Войнович. "Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина"

Церковь этот иск (о незаконной торговле в храме Христа Спасителя. - Ред.) не признает по нескольким причинам. Во-первых, закон о защите прав потребителей распространяет свое действие только на те отношения, которые возникают из договора розничной купли-продажи... Во-вторых, деятельность, которая осуществляется подворьем в храме Христа Спасителя, не является предпринимательской, торговой деятельностью. Подворье распространяет предметы религиозного назначения, и этот вид деятельности... не тождественен предпринимательской деятельности... Общество защиты прав потребителей предъявило иск в защиту «неопределенного круга потребителей». Однако в нашем случае этот круг в общем-то определен, поскольку в церковные точки заходят главным образом верующие люди, а не любые потребители.

инокиня Ксения (Чернега), руководитель юридического отдела Московской патриархии

Аммос Федорович. Что ж вы полагаете, Антон Антонович, грешками? Грешки грешкам - рознь. Я говорю всем открыто, что беру взятки, но чем взятки? Борзыми щенками. Это совсем иное дело.
Городничий. Ну, щенками, или чем другим - все взятки.
Аммос Федорович. Ну нет, Антон Антонович. А вот, например, если у кого-нибудь шуба стоит пятьсот рублей, да супруге шаль...
Городничий. Ну, а что из того, что вы берете взятки борзыми щенками? Зато вы в бога не веруете; вы в церковь никогда не ходите; а я, по крайней мере, в вере тверд и каждое воскресенье бываю в церкви.

Николай Гоголь. "Ревизор"

Для создания правильного представление о нынешнем режиме надо просто представить себе, что у власти нацисты, но добрые. У нас ведь не левая диктатура с ее культом аскезы и манией честной и равной бедности. У нас правый режим, построенный на вождизме, культе государства и паранойе. Режим, обращающийся к ксенофобии и иным подсознательным страхам. Но режим добрый. Он дает три года там, где нацисты отправили бы на эшафот. Он дает 15 суток там, где нацисты отправили бы в Дахау. Его гитлерюгенд смешной, а не страшный. Его палачи изредка ломают носы и пальцы смутьянам, но не выбивают зубы и не крушат сапогами ребра. Очень добрый такой нацизм.

Не мое сравнение, я бы не стал бы спекулировать на теме, но слова сказаны. Новый закон об НКО как желтая звезда, точнее, желтая латка (не везде требовали именно звезду Давида, можно было и просто желтую тряпку нашить, а в концлагерях был желтый треугольник). Ладно, уйду от темы звезды, а то опять вспомнят датского короля. (Дания была единственной оккупированной страной, где евреи не должны были носить желтые звезды. Поэтому король ее не нашивал, но посетил копенгагенскую синагогу, а потом выступил с прочувствованной речью.)

Кроме ношения звезды нацистский закон требовал от евреев написать в паспорт (на котором и так на обложке стояла литера J) второе имя – мужчинам Израиль, женщинам – Сара. Как, должно быть, потешались клерки в магистрате и проверяющие документы патрули: Зигмунд Израиль Фрейд, Альберт Израиль Эйнштейн...

Так вот, наши нацисты решили обязать правозащитников записаться «агентами». Уже слюни текли в предвкушении: Людмила Агент Алексеева, Лев Агент Пономарев (привожу два наиболее часто употребляемых сторонниками закона примера).

Должен разъяснить – нацисты социально изолировали, а затем и уничтожали евреев не из патологической ненависти к кареглазым брюнетам или потомкам «врагов Христовых». Нацистские идеологи считали, что ряд ценностей культуры европейских евреев разлагающе действует на ту консервативно-романтическую неосредневековую идеологию, которую они считали своей доктриной. И сторонники закона об агентах тоже не скрывают, что считают приверженность ценностям современной западной демократии угрозой для их режима.

Как только (закон о желтой звезде был направлен в рейхстаг) закон о «политических НКО» был направлен в Госдуму, среди широких масс гражданского общества раздались плач и стенания: да мы хорошие, мы инвалидам помогаем. Да у меня только дедушка еврей, да у меня еще прадедушка стал католиком.

Действительно, сказал добрый нацист, перегибов быть не должно, надо учиться у царя: крестился - и нет для тебя черты оседлости. И брать пример с короля Фридриха II Прусского, что ввел сертификат «нужного еврея». И вообще не надо огульности и фанатизма. Как правильно говорил рейхсмаршал Геринг (про фельдмаршала Мильха): у себя в штабе я решаю, кто еврей.

В общем, добрые нацисты обещали, что огульности и кампанейщины не допустят, к каждому случаю подойдут индивидуально. Но если уж совсем запущенный вариант, то не взыщите, ищите желтую тряпку, а главное, не забудьте вовремя зайти в паспортный стол для внесения изменений в графу «имя».

Да, требуется сказать что-то оптимистическое, пожалуйста, вот – Нюрнбергский трибунал будет.

Молодой житель подмосковной Фирсановки Шамиль Манучев оказался на скамье подсудимых по подозрению в хранении и сбыте полутора граммов амфетамина. История немного похожа на уголовные дела Таисии Осиповой и Алексея Соколова: подброс наркотиков, меченые деньги, показания осужденного как главное доказательство стороны обвинения. Но этот парень – не известный политактивист или правозащитник, а обычный студент. Поэтому заступиться за него, кроме матери и друзей, некому.

Началось все с того, что Манучеву позвонил его знакомый Игорь Борисов. Общались нечасто, и уж тем более не дружили. И вот почему-то Борисов попросил Шамиля привезти лекарство «от онкологического заболевания» – мол, ему очень нужно, а чувствует он себя плохо и привезти некому. Манучев согласился. Борисов обещал оплатить такси и услуги по доставке.

К Шамилю приехал человек, оставивший сверток «для Игоря». К сожалению, ни имени, ни лица Шамиль теперь не помнит – было много работы (Шамиль подрабатывает в свободное от учебы время), он забрал сверток, даже не посмотрев, кто его принес. Не стал Шамиль и рассматривать, что за «лекарство» ему передали.

10 февраля, созвонившись с Борисовым, Манучев поехал к нему на встречу. Они зашли в подъезд к Борисову (он пригласил домой, но потом вроде как передумал), где Манучев отдал ему сверток и забрал деньги. На выходе из подъезда два оперативника скрутили Манучева и доставили в полицию, где изъяли у него меченые купюры, а у Борисова, который выступал в качестве понятого, – пакетик с 1,52 грамма амфетамина.

Сотрудники полиции сказали молодому человеку, что за 500 тысяч рублей они не будут возбуждать дело и отпустят его домой. Манучев таких денег заплатить не мог. Тогда его отправили «подумать» в подвал, где, раздев догола, избивали всю ночь. Но и наутро Манучев не смог пообещать полицейским выкуп в нужном размере.

Уголовное дело было возбуждено по статье 228.1 ч. 2 (незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств – до 12 лет лишения свободы).

Манучева снимал на видео сотрудник полиции Даир Ахмеджанов. Материалов видеосъемки в деле нет – оказалось, что диск, на котором можно было увидеть, в каком состоянии утром был задержанный, сгорел. Когда избитого Манучева привезли в изолятор временного содержания, его отказались принимать без медицинского освидетельствования. Освидетельствование было проведено, но его результаты также странным образом не попали в материалы дела.

Вообще возникает много вопросов к следователям Весниной и Хромеевой, поочередно занимавшимся этим делом: при каких обстоятельствах внезапно сгорело видео, почему в деле нет медицинских документов, где отпечатки пальцев Манучева с пакета с амфетамином, где протокол осмотра его квартиры на предмет обнаружения наркотических средств и где вообще хоть какие-то доказательства его вины, кроме показаний странных понятых, среди которых провокатор Борисов, имеющий проблемы с законом (об этом немного позже).

В июне дело было передано в Останкинский районный суд. На первом заседании судья Павел Зинченко допросил понятого Артема Мовсесяна, который подтвердил версию событий, представленную следствием, и почему-то дал суду ложный адрес своей регистрации (адвокат ходатайствовал о приобщении справки из паспортного стола, но суд отказал – мол, у нас свобода передвижения, а то, что свидетель солгал, суд оставил без внимания). Понятой Афонин в суд не явился. Судя по адресу проживания, указанному в материалах дела, Афонин является соседом по лестничной клетке сотрудника Ахмеджанова.

Был также допрошен и Борисов – главный свидетель обвинения. Он был доставлен под конвоем, так как оказалось, что он сам осужден – 14 мая 2012 года приговорен к трем годам лишения свободы по статье 159 (мошенничество). А в феврале, когда было организовано задержание Манучева, Борисов находился под следствием. Вероятно, Манучева он подставил именно поэтому – надеялся скостить срок, если подправит статистику раскрываемости или пополнит выкупом карманы полицейских.

На втором заседании судья Зинченко зачитал заявление понятого Афонина, который уехал на постоянное жительство в Украину. К заявлению была приложена копия железнодорожного билета. Судом были зачитаны его показания, данные на предварительном следствии, – они совпали с показаниями Мовсесяна слово в слово. По словам подсудимого, ни того, ни другого понятого на месте задержания не было.

Адвокат Манучева Герман Идаятов ходатайствовал об истребовании материалов уголовного дела Борисова, а также результатов медицинского освидетельствования Шамиля Манучева 13 февраля 2012 года в поликлинике № 218.

Суд принял решение истребовать обвинительное заключение и приговор в отношении Борисова. «Если выяснится, что в момент дачи показаний Борисов находился в зависимости от сотрудников полиции, его показания могут быть поставлены под сомнение», - сказал судья Зинченко. Удовлетворил он и ходатайство об истребовании медицинских документов.

Следующее заседание по делу Манучева состоится в Останкинском районном суде 11 июля в 14 часов.

Порой получалось очень прилично зарабатывать... В 2003 г., вдохновленный своей работой в Коммерческом банке сбережений... я решил вместе с консалтинговым бизнесом развивать банковский... У меня нет версии, кто украл деньги. Я не полиция... Еще больше меня удивляет так называемая кража компаний. А откуда вообще видно, что их украли?.. Во всем этом есть одна грустная деталь - умер Магнитский. Один, в тюрьме, брошенный и борющийся с системой, решив ее исправить в одиночку.

Дмитрий Клюев, бизнесмен, предполагаемый виновник смерти юриста Сергея Магнитского

Каин оказался дельным хозяином: он быстро освоил землю и заселил ее обильным потомством. И своим детям, которые не могли всего этого оценить, Каин не раз говорил:
- Берегите, дети, этот мир, за который погиб ваш дядя!

Феликс Кривин. "Божественные истории"

Есть какая-то особая несправедливость в том, что у нас так много женщин-чиновников. Мужчины на государственной службе гораздо быстрее теряют человеческий облик. Я давно перестал испытывать какие-либо чувства, глядя на оплывшие фигуры, бегающие глазки и нагло-угодливые выражения их одутловатых лиц.

Но видеть женщину-робота мне пока еще тяжело. Они все же чувствительнее мужиков. Когда им в очередной раз приходится послушно лгать, нести кем-то сочиненную околесицу или говорить ужасные вещи, решая судьбу какого-нибудь очередного бедолаги, попавшего в лапы государства, они чаще всего просто каменеют лицом. Но я все равно вижу Женщину. И мне в очередной раз становится жаль красоты.

Судья Елена Иванова зачитывает постановление суда, оставляющее участниц Pussy Riot под стражей. 4 июля 2012 года.



Пресс-секретарь Мосгорсуда Анна Усачева сообщает журналистам о подтверждении решения Таганского суда. 9 июля 2012 года.

Решение по поводу содержания девушек под стражей должно было убедить всех сомневающихся, что попытки усовестить власть, объяснить ей с верноподданических позиций, что для нее хорошо, а что плохо, разъяснить азы христианства и принципы цивилизованного поведения и уж тем более договориться обречены на неуспех.

Боюсь, что девушек ждут обвинительный приговор и зона, а также место в истории, что, конечно, есть слабое утешение.

Что теперь делать? Первое - не устраивать голодовок. Те, кто с девушками в контакте, пожалуйста, попытайтесь их в этом убедить. Мучая себя, они не вызовут мук совести ни у ментов, ни у попов, ни лично у В.В. Путина. А силы и здоровье им еще понадобятся. Их будут ломать, а физически ослабленного человека сломить легче. Протест против беззакония можно не менее громко выразить иными способами, например, отказавшись от дальнейшего участия в судебных заседаниях на том основании, что их лишили права на защиту. Это будет услышано не хуже, чем любая голодовка. Девушки, прекратите голодать!

Что могут сделать их сторонники? Только усиливать давление на власть.

Одна из форм давления, потенциал которой далеко не исчерпан, это кампания в их защиту за рубежом. Дело Pussy Riot по своему общественному заряду может стать гораздо мощнее дела Магнитского по той причине, что оно созвучно крупным социальным группам: молодежи, феминистам, интеллигенции. Конфликт художника с религиозными фанатиками гораздо понятнее рядовому жителю Запада, чем тема коррупции в России. Дело Pussy Riot в потенциале в состоянии привлечь достаточно массовую поддержку, чтобы вывести людей на улицы и осложнить поездки Путина и патриарха за границу безо всяких визовых ограничений.

Но для этого нужно поработать. Англоязычная группа поддержки Pussy Riot на сегодняшний день насчитывает 864 человека. Их удалось собрать за неделю. Нет никаких причин, по которым эта цифра не может возрасти в 100 или даже в 1000 раз, когда их осудят.

Противник этого боится. Недаром он задействовал все свои хакерские ресурсы и вывел из строя основной англо-франко-немецкоязычный сайт freepussyriot.org, который координировал кампанию за границей. Пришлось открывать новый.

Поэтому убедительная просьба ко всем сочувствующим: перейти по ссылке, невзирая на английский язык вступить в группу поддержки на Causes.com (кнопка "JOIN") и пригласить включиться всех своих иностранных друзей и знакомых (кнопка "INVITE FRIENDS"). Если получится эффект "снежного кома", то, может быть, это повлияет на ход событий больше, чем письмо отечественных деятелей культуры и примкнувших к ним 30-ти тысяч.