Сегодня, 21 июля, на процессе Таисии Осиповой ожидались официальное завершение судебного следствия и прения сторон, которые не состоялись вчера, а также приговор, который был запланирован судьей на эту дату еще раньше.

Вчера по окончании судебного заседания государственный обвинитель не выказывал никаких других намерений. Что произошло за ночь - неизвестно, но сегодня утром представитель обвинения неожиданно заявил в суде, что у него якобы есть дополнительные свидетельства против Таисии и он хочет, чтобы суд их рассмотрел. Суд удовлетворил ходатайство прокурора и постановил рассмотреть доказательства обвинения во второй половине сегодняшнего судебного заседания, в 15 часов.

Всем остальным участникам процесса стало крайне интересно, что же новенького подсунет обвинитель. И почему они вдруг сами решили оттянуть прения и приговор? Ведь последние свои доказательства сторона обвинения представляла еще в марте. Может, откопают какого-нибудь подментованного наркомана и заставят его сказать что-то против Таисии? Оставалось только гадать...

Но ожидания окончились ничем. На послеобеденном судебном заседании представитель прокуратуры заявила, что они хотели вызвать в суд каких-то свидетелей, но... те не пришли. И поэтому гособвинитель попросила не переходить к прениям, продлить судебное следствие и перенести судебный процесс на более поздний срок. Дополнительно к этому она зачем-то ходатайствовала о проведении экспертизы некой аудиозаписи телефонных переговоров, имеющейся в деле. Об этой записи я ранее писал – она не имеет никакого отношения к уголовному делу, датирована 6 сентября 2010 г. (т. е. почти за два месяца до начала событий, инкриминируемых Таисии), длится всего 15 секунд, и на ней не идет речи о наркотиках и тем более о торговле ими. Ни на следствии, ни на суде фоноскопическая и лингвистическая экспертиза этой записи не производилась. Непонятно вообще, почему данная запись находится в деле, указывала сторона защиты.

Тем не менее, суд в итоге удовлетворил оба ходатайства государственного обвинителя и продлил судебное следствие по делу, назначив следующие заседания аж на 11 и 12 августа! При этом следует заметить, что сам факт проведения экспертизы может затянуть этот процесс еще на неопределенное время.

Всю эту клоунаду со стороны обвинения можно объяснить лишь неожиданно возникшим желанием отложить вынесение приговора из-за общественного резонанса вокруг дела Таисии Осиповой. Большой шум вокруг ее дела в последние дни стал возможен благодаря «сидячей забастовке», проходящей уже неделю в Москве у Соловецкого камня. Нелюди, желающие посадить Таисию, видимо, надеются, что за это время внимание к процессу утихнет и им удастся вынести обвинительный приговор с меньшим ущербом для морального облика власти.

Призываю всех неравнодушных к судьбе политзаключенной Таисии Осиповой присоединиться к акции у Соловецкого камня!

"Сидячая забастовка" в Москве на Лубянской площади идет с 15 июля. Основная цель акции – привлечь внимание общественности к процессу над моей женой, активисткой "Другой России" Таисией Осиповой, арестованной 23 ноября прошлого года за подкинутые ей центром "Э" наркотики. Акция будет проходить до вынесения приговора Таисии. За прошедшие дни ненасильственной политической акции в акции приняло участие около 100 человек.

К акциям за освобождение Таисии Осиповой присоединятся и в других города России. Такие акции уже прошли в Петербурге, Калининграде и Астрахани.

Желающие присоединиться к акции у Соловецкого камня могут позвонить по телефону 997-9840. Или просто самоорганизуйтесь и приходите к камню!

Полиция, задерживающая сегодня участников сидячей забастовки у Соловецкого камня, решила принять в отношении последних задержанных суровые меры. Если задержанных утром и днем активистов они отпускали из отделения после составления протоколов "за участие в несанкционированном митинге" (последними отпущенными на свободу были Татьяна Харламова и Дмитрий Андрианов), то позже начали оформлять протоколы "за неповиновение". Так к четырем "акционерам", находящимся в ОВД "Китай-город" с пятницы, ожидать суда до понедельника присоединились еще пятеро: Полина Иванова, Анна Городничева, Сергей Тишин, Александр Долматов и Михаил Клюжев.

Территория вокруг Соловецкого камня оцеплена сотрудниками полиции и ОМОНа. Туда не пропускают даже обычных прохожих. Участникам акции, чтобы дойти до самого памятника, приходится прибегать к различным ухищрениям и соревноваться с сотрудниками ОМОНа в ловкости и скорости.

Акция начала пресекаться сотрудниками полиции с самого ее начала - 11 часов утра в пятницу. При этом участники акции не совершали никаких действий, позволяющих предъявить к ним претензии со стороны полиции, - они не держали в руках плакатов и транспарантов, не выкрикивали лозунгов. Задержанию не подверглась только "ночная" смена, участвовавшая в сидячей забастовке в ночь с пятницы на субботу.

Акция с требованием освобождения Таисии Осиповой продолжится до вынесения ей приговора суда.

Первое, что бросается в глаза при чтении так называемого "медицинского заключения", выданного Таисии Осиповой государственным медицинским учреждением «Смоленская областная больница», - это отсутствие в заключении собственно диагноза. Перечислены результаты УЗИ, анализов крови и мочи на уровень сахара. Но диагноза нет. Только в стандартном бланке в напечатанной фразе «Врачебной комиссией по результатам медицинского освидетельствования установлено: наличие (отсутствие) заболевания, включенного в перечень тяжелых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений» зачеркнуто слово «наличие». О каком заболевании идет речь, что конкретно установлено, на основании чего - совершенно неясно.

Согласно постановлению правительства РФ от 14.01.2011 №3 "О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений», в перечень заболеваний включены «тяжелые формы сахарного диабета при наличии осложнений и стойких нарушений функций организма, приводящих к значительному ограничению жизнедеятельности и требующих длительного лечения в условиях специализированного медицинского стационара». Следует пояснить, что тяжелая форма с осложнениями может быть при диабете не только 1-го, но и 2-го типа. К тому же диабет может переходить из легкой формы в тяжелую. Но в заключении «комиссии» не только не указано, какой диабет у Таисии, в какой стадии и т.д. Там вообще название болезни упоминается лишь один раз - со слов Таисии медики записали, что в 2005 году у нее был зафиксирован гестационный (предродовой) диабет. Пишут врачи про панкреатит, про заболевания почек и т.д. Но про диабет ни слова, как будто его нет и он не являлся предметом их исследования. Даже тюремные медики давно уже согласились, что у Таисии диабет, и полгода кормят ее день сахаропонижающими таблетками. Думаю, это заключение специально составлено так, чтобы из него не было ничего понятно. Врачи, видимо, пытаются избежать ответственности за свое заведомо ложное заключение.

Я, честно говоря, до последнего надеялся, что медкомиссия будет хотя бы немного объективной. Хотя областная больница - это госучреждение, подчиненное департаменту здравоохранения администрации Смоленской области, и главврач Каманин у них один из самых известных деятелей смоленской «Единой России», я все же надеялся на лучшее. Но в итоге получилось, что на медкомиссию Таисию привез начальник медицинской части СИЗО А.В. Полетаев – тот самый, кто все время, пока Таисия находилась в тюрьме, выступал против ее освидетельствования; он даже прибегал в гражданский суд, чтобы доказывать там, что она ничем не больна. А само освидетельствование проводилось в эндокринологическом отделении больницы, в котором трудится отец Полетаева.

Вывезли Таисию из тюрьмы утром 6 июля, без предупреждения, не дав даже позавтракать. Конвой был из 7 человек. В наручниках. Полетаев не дал Таисии взять с собой никаких вещей (даже зубную щетку!) и продуктов из камеры. Она в знак протеста заявила, что отказывается от приема пищи. Пищу и воду (сухая голодовка) она не принимала полтора суток нахождения в больнице. Когда на второй день ей дали глюкозу для проведения анализа - "сахарной кривой", - ее стошнило. Врачи вообще не имели права ее обследовать и брать анализы в этих условиях, в том числе и потому, что результаты не будут соответствовать истинному состоянию здоровья.

Сопровождавший ее повсюду в больнице главный тюремный медик Полетаев не стесняясь врал врачам, что Таисия просто симулирует свою болезнь, что она наркоманка и у нее гепатит С. Никакого гепатита С у Таисии в больнице не выявили и даже подтвердили другие ее диагнозы, которые в тюрьме игнорировали, в том числе и прибегая к фальсификации УЗИ. Это заболевания почек, панкреатит и т.д. Но так как запрос на освидетельствование был не по этим заболеваниям, то они по ним не проводили углубленного исследования.

На ночь Таисию в больнице приковывали наручниками к кровати. Днем их тоже не снимали. Даже в туалет она ходила только в них. В палате с ней рядом постоянно находились две женщины из конвоя. Помимо этого, напротив кровати установили видеокамеру, изображение с которой выводилось на монитор, находившийся в коридоре, где сидели еще две конвойщицы.

Все обследование заняло полтора дня, хотя положено не менее пяти. Сами врачи не стесняясь говорили, что им поставлена задача успеть составить заключение к ближайшему заседанию суда 8 июля, на котором должен был решаться вопрос о продлении меры пресечения.

В конце заключения врачи, словно издеваясь, записали свои рекомендации для Таисии: диета и повышенную физическую активность.

По этой филькиной грамоте уже составлена жалоба, в которой указаны грубые нарушения установленных законом правил проведения освидетельствования:о ни Таисия, ни ее защитники не были заблаговременно извещены об освидетельствовании (полагается известить за 5 суток), в больницу не был допущен адвокат, не были представлены администрацией СИЗО медицинские документы об обращениях Таисии в СИЗО с жалобами на состояние здоровья и о сделанных ей назначениях, а также медицинские документы, имеющиеся в материалах уголовного дела, и результаты медицинских заключений, вынесенных врачами в СИЗО. Также в жалобе указано, что само медицинское заключение не является достаточно обоснованным. Жалоба будет подана в Ленинский районный суд Смоленска, где до этого Таисия судилась с администрацией СИЗО.

8 июля оба адвоката, Наталья Ивановна Шапошникова и Светлана Ивановна Сидоркина, явились на очередное заседание Заднепровского суда Смоленска по уголовному делу Таисии Осиповой. Заседание, назначенное на 10.00 утра, продлилось ровно три минуты и состояло из краткого сообщения судьи Е.Н. Дворянчикова о вынужденном переносе слушания на 14.30 того же дня в связи с тем, что подсудимая не может быть доставлена на утреннее заседание, поскольку находится на медицинском освидетельствовании. О невозможности доставить Осипову в суд вовремя судье сообщил заведующий эндокринологическим отделением больницы.

Заседание началось в 14.30. В самом начале судья Дворянчиков зачитал заключение медицинской комиссии, изготовленное прямо в этот день врачами Смоленской областной больницы и доставленное в суд за несколько минут до начала заседания.

В ходе заседания к материалам дела приобщили заключения психологической экспертизы нашей дочери, 5-летней Катрины. Детский психолог установил, что Катрина хорошо помнит момент обыска в доме и задержания своей матери и что у нее тяжелая психологическая травма в связи с этим событиями. Адвокатами был поднят вопрос об изменении меры пресечения и освобождении Осиповой из-под стражи со ссылкой сна интересы ребенка. Судья отказал, и в итоге срок содержания Осиповой под стражей был продлен еще на 3 месяца, до 11 октября.

Далее в ходе заседания были допрошены два свидетеля со стороны защиты: Александр Иванов и Владимир Пентелюк, давно и хорошо знающие Таисию. Вопросы, заданные свидетелям, касались характеристики личности Осиповой в связи с признанием имеющихся в деле характеристик недостаточными. Напомню, что на предыдущем заседании 28 июня личностная характеристика Осиповой со стороны обвинения была признана фальшивой.

Интересный диалог состоялся по окончании судебного заседания между Таисией и гособвинителем. Таисия сказала ей, что в кассационной инстанции приговор не пройдет и его отменят. На что прокурорша ехидно заметила: «Мы же тоже можем допускать ошибки в приговоре... а вообще это замкнутый круг, и ты по нему будешь ходить долго».

Смоленский адвокат Наталья Ивановна Шапошникова до недавнего времени защищала Таисию за весьма умеренную плату, значительно меньшую, чем местные расценки для адвоката такого уровня (Шапошникова - один из лучших адвокатов в Смоленске). Наталья Ивановна действовала так из благородства и гуманности, зная, что наше материальное положение сейчас крайне затруднительно.

Как мне стало известно, в последнее время руководство адвокатской конторы, в которой работает Шапошникова, оказывает на нее давление, постоянно предъявляя ей претензии по оплате ее участия в процессе Осиповой. Этому лично была свидетелем активистка «Войны», посещающая все заседания суда над Таисией. От нее я это и узнал. Начальство аргументирует свои претензии тем, что повышенное внимание со стороны прессы к делу Осиповой делает серьезную рекламу адвокату Шапошниковой, а организация, являющаяся ее работодателем, остается в тени и даже не получает полной стоимости оказываемых услуг по защите.

Я считаю, что это элемент давления на сторону защиты. Я поставлен в такую ситуацию, что должен срочно доплатить в адвокатскую контору большую сумму, которой у меня сейчас нет. Мы должны, например, заплатить теперь отдельно за каждое посещение СИЗО адвокатом – таковы у них правила! И это очень дорого, как оказалось. При этом начальство адвокатской конторы потребовали доплатить еще 100% гонорара за гражданский суд, так как по их правилам в случае выигрыша дела клиент должен доплатить сверху еще столько же, сколько заплачено за процесс.

Не знаю, какие еще методы отыщут наши оппоненты, чтобы противостоять нашим попыткам не дать довести это сфальсифицированное дело до окончательного обвинительного приговора. Но что ходить по замкнутому кругу придется очень долго, в этом я не сомневаюсь.

Второй адвокат Таисии Осиповой Светлана Сидоркина направила в ЕСПЧ «Заявление о применении правила 39 Регламента Суда для немедленного освобождения Осиповой Т.В.из-под стражи в связи с угрозой здоровью и жизни».

Адвокат просит Европейский суд применить обеспечительные меры в соответствии с правилами Суда.

Обеспечительные (предварительные) судебные меры предполагают вынесение оперативного предварительного решения Суда для обеспечения интересов заявителя и применяются Европейским судом, если есть непосредственный риск причинения невосполнимого вреда жизни или здоровью заявителя.

Подача заявления связана с тем, что вынесение приговора по уголовному делу в отношении Осиповой ожидается 21 июля и, судя по всему, ей грозит обвинительный приговор с отбыванием срока наказания в местах лишения свободы, что противопоказано ей по состоянию здоровья.

(Подробнее)

С перерывом в неделю состоялись два судебных заседания по уголовному делу Таисии Осиповой. Накануне заседания 21 июня в Москве прошел пикет в поддержку Таисии. В нем приняли участие политические активисты из различных организаций и просто сочувствующие граждане. Пришла поддержать Таисию правозащитница Елена Санникова, бывшая советская политзаключенная.

В день суда 21 июня стало известно, что Эрик Соттас, генеральный секретарь Всемирной организации против пыток, направил в адрес президента России Дмитрия Медведева открытое письмо с требованием немедленного медицинского освидетельствования и немедленного освобождения Таисии Осиповой.

За день до заседания 28 июня в Москве активисты «Другой России» провели акцию с целью привлечь внимание общества к судьбе Таисии. Участники акции были в футболках с надписью «Свободу Таисии Осиповой». Они раздавали листовки рядом со зданиями Госдумы, Генпрокуратуры и Совета Федерации проходившим мимо чиновникам и депутатам. Акция была приурочена к 27-й годовщине принятия Генеральной ассамблеей ООН Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.

21 июня защита еще раз ходатайствовала о вызове в суд для допроса в качестве свидетеля командира группы ОМСНа (отряд милиции специального назначения – ранее они назывались СОБР), в связи с тем, что в ходе судебных заседаний так и не было выяснено, кто и в каком порядке заходил в дом при обыске. А эта информация, в свою очередь, могла бы прояснить вопрос, у кого была возможность подкинуть наркотики. Командир спецназа нужен также с целью узнать версию спецназовцев, откуда же взялся в доме свидетель Мандрик, ибо по версии оперов его в доме не было, а по версии следователя его задержали на улице бойцы ОМСНа и по неизвестной ей причине привели его в дом и сковали наручниками.

Также было заявлено ходатайство о проведении дактилоскопической экспертизы «найденных» и изъятых при обыске шприцов, анализе содержащихся на них следах крови и потожировых выделений. Эти шприцы следствие пытается выдавать за якобы используемые для наркотических инъекций, намекая этим на то, что Таисия употребляла наркотики. При этом следователь не посчитала нужным отдать их на экспертизу.

Третье ходатайство было об изменении меры пресечения Таисии, замене содержания под стражей на подписку о невыезде, в связи с состоянием здоровья обвиняемой. Адвокат сослалась на решение Ленинского районного суда Смоленска о необходимости медицинского освидетельствования Осиповой.

Все эти ходатайства были отклонены судьей под разными предлогами. Первое – по причине «необоснованности». Второе - со ссылкой на «внутреннее убеждение судьи»(!). Третье – по причине отсутствия медицинского заключения о состоянии здоровья Осиповой, не допускающего содержания ее под стражей.

Удовлетворил судья лишь ходатайство о принудительном приводе двух не явившихся свидетелей, приглашенных защитой. Первый свидетель - это Марина Ховренкова, которая в течение месяца перед арестом Таисии несколько раз встречалась с ней и рассказывала что сотрудники милиции склоняют её к участию в провокации против Таисии. Вторым сторона защиты хотела бы видеть участкового сотрудника милиции, якобы выдавшего отрицательную характеристику на Таисию.

(Читать полностью)

16 июня Ленинский районный суд Смоленска удовлетворил иск политзаключенной Таисии Осиповой к администрации СИЗО, где она содержится. Решение об отказе и.о. начальника смоленского СИЗО Ермошко в медицинском освидетельствовании тяжелобольной Осиповой признано необоснованным. Суд обязал администрацию СИЗО обеспечить проведение медицинского обследования Осиповой по диагнозу "сахарный диабет". По решению суда администрация учреждения должна организовать конвой и доставить Осипову в специально определенное лечебное учреждение - Смоленскую областную клиническую больницу.

Представители ответчиков до последнего возражали против медицинского освидетельствования Таисии на том основании, что у нее нет документов с воли, подтверждающих, что у нее тяжелая форма диабета. Юрист, представляющий администрацию СИЗО, привела с собой в суд начальника медицинской части СИЗО, которая настаивала, что у Осиповой легкая форма диабета и ей обеспечат лечение в тюрьме. Представители ответчиков остались недовольны решением суда и планируют его обжаловать, на что у них есть 10 дней.

Таисия Осипова, страдающая сахарным диабетом, уже в течение 7 месяцев содержится в смоленском СИЗО и на протяжении этого времени добивается от администрации СИЗО проведения медицинского обследования. Ее состояние постоянно ухудшается.

Перед этим заседанием суда Таисии удалось через адвоката передать письмо – дополнения к своему исковому заявлению. Напомню, что предыдущая попытка обратиться в суд через СИЗО закончилась тем, что администрация просто не выпустила ее письмо за пределы тюрьмы.

В письме Таисия описывает условия содержания в камере, духоту и отказ убрать заколоченную на зиму раму, плотно закупоривающую окно, вследствие чего у ее сокамерниц неоднократно случались сердечные приступы (две из них страдают сердечными заболеваниями, а еще одна перенесла недавно тяжелую операцию), а сама Таисия постоянно испытывает нехватку кислорода.

Рассказывает она и о дурно пахнущей тюремной пище, которую невозможно употреблять. А другой еды нет, потому что готовить самим нельзя, а администрация СИЗО не разрешает передавать "скоропортящиеся" продукты, так как холодильника в камере нет.

Когда администрация СИЗО все-таки организовала для Таисии УЗИ брюшной полости, то, увидев результаты обследования более месяца спустя, она с удивлением узнала, что в тюрьме "излечилась" от таких патологий, как например, врожденный загиб желчного пузыря или хронический пиелонефрит. В том корпусе, где содержится Таисия, работает фельдшер Светлана Александровна Зуева. Именно она проводила УЗИ. Она сказала Таисии, что "с ее органами все хорошо", а то, что они ненормально увеличены, означает, что она их просто "разожрала" в тюрьме...

Также Таисия в своем письме сообщает, что из-за ограничения в движении начала отекать, а получения необходимых медикаментов можно добиться только после скандала с охраной.

Примерно неделю назад ей снова было плохо. Но она предпочла "отлежаться" - по ее словам, вызывать врача нет смысла. Настойчивость может обойтись слишком дорого - врач напишет рапорт оперативному сотруднику, если посчитает, что ее вызвали в камеру напрасно: "больная не нуждалась в вызове врача". В результате заключенному вменяют нарушение и назначают наказание вплоть до карцера.

А вот свежий пример: женщине из камеры Таисии, у которой вызванный фельдшер зафиксировал высокое давление, он выдал в качестве лечебного средства таблетки... активированного угля.

На фоне всего этого понятно недовольство представителя СИЗО в суде. Ведь если Таисию вывезут в нормальную больницу, то результаты ее обследования там не совпадут с «тюремными» и вскроется подлог «вертухаев в белых халатах». Конечно, нельзя исключить, что и на врачей, проводящих обследование в обычной больнице, окажут давление. Мы уже столкнулись с тем, что предоставленные по официальным запросам документы о состоянии здоровья Таисии из двух смоленских медицинских учреждений – частной клиники «Уромед» и государственной Клинической больницы скорой медицинской помощи - были «подкорректированы». Из них исчезло упоминание о ряде обследований Таисии, о направлении ее к эндокринологу для постановки на учет и назначении лечения инсулином. Кто и как сумел повлиять на содержание этих документов, мне неведомо. Но это значит, что есть механизмы воздействия.

Тем не менее, победа в суде 16 июня, даже если это решение будет отменно областным судом, очень важна. Так как до этого государственная машина подавления в Смоленске не давала сбоев. Все жалобы Таисии во всевозможные инстанции и заявления о возбуждении уголовных дел против оперативников и следователя неизменно заканчивались отписками и отказами. Буквально на днях из Смоленского СКР ей пришел отказ в возбуждении уголовного дела против оперативника ЦПЭ Савченкова, который прямо во время обыска открыто похитил у Таисии часть ее библиотеки, включая шесть книг Эдуарда Лимонова. Он взял их «для себя», не внося даже в протокол. Единственная польза от подобной переписки с СКР - это то, что к Таисии в тюрьму явился неизвестный ей ранее опер и передал ей все книги, похищенные при обыске, включая книги Лимонова. Теперь зэки читают «Другую Россию» и «Ереси». Замечу, что передать эти книги в тюрьму обычным способом невозможно. Тюремная администрация никогда не разрешит.

21 июня в Заднепровском районном суде г. Смоленска продолжится судебный процесс по уголовному делу против Таисии Осиповой.

А в понедельник, 20 июня, в Москве с 17:00 до 19:00 на Чистопрудном бульваре возле памятника Грибоедову (ст. метро "Чистые пруды") пройдет пикет в ее поддержку.

Самые страшные пытки – это те, что длятся долго. По закону пытки запрещены, но в современной российской тюрьме пыткой является все – тесные камеры, пища, которую невозможно есть, отсутствие элементарных удобств и адекватной медицинской помощи. Об этом уже написаны сотни тысяч страниц, но фундаментальных изменений в тюремных порядках не произошло и не происходит. Возможно, потому, что существует негласная концепция нашей уголовно-исправительной системы по отношению к заключенным. Наши тюремщики считают, что каждый попавший за решетку уже сам по себе неисправимая сволочь и единственный для общества способ с ним бороться - это создать ему невыносимые условия существования в тюрьме и зоне, а там он либо умрет, либо будет вспоминать о местах заключения с таким ужасом, что это удержит его в дальнейшем от совершения преступлений.

Хотя опыт показал, что эта концепция не работает, ее с завидным упорством продолжают воплощать в жизнь не только в местах «исправления» уже осужденных заключенных, но и в СИЗО, где находятся еще не осужденные граждане. Здоровому человеку находиться в тюрьме – это уже пытка. Для больного это пытка вдвойне - и еще большая вероятность никогда не выйти на свободу, даже не будучи осужденным или же получив незначительный срок.

Несмотря на дискуссию, возникшую в обществе после смерти юриста Магнитского, все внутренние порядки во ФСИНе остались прежними. В тюрьмах, по крайней мере в провинции, абсолютно ничего не изменилось. В этом можно убедиться на опыте политзаключенной Таисии Осиповой в Смоленском СИЗО.

Таисия попала в тюрьму ровно через год после смерти Магнитского. О том, что получить адекватную медицинскую помощь там оказалось невозможно, я уже писал не раз. Интересно, что те, кому положено «по должности» защищать элементарные права заключенных (уполномоченный по правам человека, прокуроры), не только этим не занимаются, но строго наоборот – грудью встают на защиту прав «представителей государства».

На все жалобы Таисии по поводу действий следователей, оперативников и работников ФСИН были получены стандартные отписки: «факты не подтвердились» и тому подобное. Аналогичная судьба ждала и все остальные жалобы и обращения. Еще 31 декабря 2010 года уполномоченный по правам человека в Смоленской области А.М. Капустин в ответ на обращение Комитета "За гражданские права" поспешил встать на сторону сотрудников милиции и ФСИН, написав, как хорошо организовано медицинское обслуживание в тюрьме, какие там профессиональные врачи и что Таисия никаких претензий к ним не имеет и вообще ничем серьезным не больна. А насчет того, что сотрудники милиции шантажируют Таисию, грозя лишить ее родительских прав, омбудсмен, «не располагает информацией». Капустин не постеснялся написать весь этот бред, даже не удосужившись встретиться, например, с адвокатами Таисии или с ней самой.

В дальнейшем Капустин продолжил свою деятельность по защите прав людей в погонах от преследующих их безответственных жалобщиков. Так, например, посещавшим Смоленск представителям правозащитных организаций он рассказывал, что Таисия на самом деле довольна своим содержанием под стражей и ни на что не жалуется. Таким образом были введены в заблуждение представители Amnesty International, и не только они.

Тесное взаимодействие официальных «защитников прав» с правоохранительными органами проявилось в деле Таисии и на самом высоком уровне. 28 марта в Праге, на форуме гражданских обществ Евросоюз-Россия, правозащитник Оксана Челышева передала короткую справку по сфабрикованному делу Таисии Осиповой и ее злоключениям в тюрьме господину Федотову, председателю Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека. Также она имела с ним получасовой разговор на эту тему с просьбой разобраться и помочь. И как дальше поступил господин Федотов? Поручил кому-нибудь разобраться и связаться с адвокатом Осиповой или ее родственниками? Ничего подобного. Федотов передал полученную им бумагу в Генеральную прокуратуру, а та в Смоленскую областную прокуратуру, которая, в свою очередь, 2 июня оформила очередную отписку за подписью начальника отдела по надзору за уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельностью советника юстиции М.В. Зайцева. Эта отписка по делу Осиповой со стороны облпрокуратуры была уже далеко не первая и дословно повторяла предыдущие. Стоит немного остановиться на этом шедевре прокурорской мысли.

В первой части прокурор Зайцев отмазывает ментов. «Нарушений законодательства не выявлено, довод о нарушениях, допущенных со стороны оперативных сотрудников... подтверждения не нашел...» При этом основания для таких выводов абсолютно не поясняются. Прокурор не опрашивал ни саму Таисию, ни ее адвоката, ни свидетелей по делу, ни оперативников. Видимо, г-н Зайцев настаивает на том, что закон нарушен не был, исходя из внутреннего убеждения в чистоте помыслов и действий сотрудников правоохранительных органов.

Вторую часть Зайцев начинает с утверждения, что в тюрьме Таисии Осиповой поставлен диагноз «гестационный диабет», от которого ее успешно лечат тамошние медики. Я не обладаю такими познаниями в медицине, как «доктор» Зайцев, и к тому же точно знаю, что в тюрьме Таисии поставили другой диагноз. А из Интернета я выяснил, что «гестационный сахарный диабет» возникает у женщин во время беременности и после нее исчезает. Таисия родила дочь более 5 лет назад, и представить, что она до сих пор беременна, я не могу.

Осипова настаивает на том, что она больна диабетом 1-го типа (тяжелая форма заболевания, исключающая содержание под стражей), а тюремные медики «предполагают» у нее диабет 2-го типа (более легкая форма), от которого они ее и «лечат». По этому поводу мы с ними спорим и судимся. При чем здесь сахарный диабет беременных, совершенно непонятно.

А насчет медицинской помощи мне понравилось заявление прокурора о том, что «лечение пациентки осуществляется в достаточном объеме». Не в полном объеме, а в достаточном. Достаточным для чего? Чтобы до приговора дожила и в суде в обморок не падала?

Не хуже и фраза из прокурорской бумаги о том, что «на имя прокурора области собственноручно Осипова Т.В. подготовила письмо, согласно которому претензий по поводу содержания ее в ФБУ и медобслуживанию не имеет». Что значит «подготовила»? Написала и держит в кармане халата? Где оно? Предъявите! Сама Таисия, естественно, говорит, что этот пассаж прокурора просто чушь. Но эта фраза была еще в ответе из той же прокуратуры аж от 18 февраля. Видимо, с тех пор Таисия «подготовила» письмо и никому не отдает, носит с собой, перечитывает на ночь.

Вводит в заблуждение прокурор и по поводу доступа в тюрьму к Таисии наблюдателей от Смоленской ОНК. Уже описывалось, как Сергей Баженов, директор Смоленского отделения Попечительского совета УИС и член ОНК по Смоленской области, не был допущен на встречу с Таисией. Ему, а также адвокату А.Л. Воробьевой было отказано в разрешении присутствовать 24 декабря при медицинском осмотре Таисии на консилиуме из тюремных врачей и представителя прокуратуры (это тот самый консилиум, в ходе которого Таисии предложили в качестве лечения питаться «диетической пищей – баландой»). На этой встрече, кстати, был и представитель смоленского омбудсмена, бывший сотрудник УФСИН(!), который и обеспечивал непосредственно операцию по спасению имиджа тюремщиков.

Но, видимо, самым сильным своим аргументом прокурор считает то, что в уголовном деле есть медицинское заключение о том, что Таисия Осипова является наркоманкой. Согласно этой бумаге 9 декабря 2010 года в смоленском наркологическом диспансере собралась медицинская комиссия и провела судебно-наркологическую экспертизу (СНЭК) на предмет выявления у Осиповой наркозависимости. О том, что такая экспертиза была проведена и дала "положительный" результат, сама Таисия и ее адвокат узнали лишь в конце декабря, при ознакомлении с материалами уголовного дела. Между тем при помещении Таисии в тюрьму у нее были взяты все положенные анализы, которые не показали наличия наркотиков. О проведении СНЭК ни сама Таисия, ни ее адвокат уведомлены не были, и с ее результатами в ходе следствия их не ознакомили.

Как же была проведена экспертиза, на чем базируются ее выводы? Согласно документу, все основано на медицинских записях результатов внешнего осмотра Таисии и беседы с ней в медицинской части СИЗО и не подтверждено никакими анализами. Например, пишут врачи-эксперты, у нее «выпуклый живот» и «увеличенная печень» - по их мнению, это указывает на то, что Таисия употребляла наркотики. В своих выводах комиссия учла и статью УК, по которой обвиняется Таисия: Учитывая данные объективного осмотра... материалы уголовного дела (привлекается за незаконный сбыт наркотиков), комиссия приходит к выводу, что испытуемая страдает опийной наркоманией 2 ст.».

Этот сфабрикованный документ подписан тремя врачами. Один из них, по фамилии Антонов, оказался «старым знакомым» Таисии. Еще в 2003 году, после акции против смоленского губернатора Маслова, когда Таисия была задержана и помещена на двое суток в ИВС, именно этот Антонов дал медицинское заключение, что она «наркоманка». Это было сделано им также на основании «внешнего осмотра». Выйдя из ИВС, Таисия тогда отправилась в больницу, прошла всех врачей и сдала анализы, чтобы доказать, что это не так, и убрать диагноз из дела. Тогда это ей удалось, потому что она находилась на свободе.

Врачи-наркологи работают в «тесном контакте» с правоохранителями и всегда поставят «нужный» диагноз. Вообще, как выяснилось, это распространенная практика в подобных делах. Например, нынешний политзаключенный из «Другой России» Руслан Хубаев отбывал свой первый срок в Мурманске в результате точно такой же провокации с подбрасыванием наркотиков. И ему тогда тоже на стадии следствия поставили диагноз «наркомания», хотя он имел звание «почетный донор» и каждый месяц сдавал кровь. Люда Харламова, другая активистка «Другой России», тоже отсидевшая срок за подкинутые «антиэкстремистами» наркотики, также была «почетным донором» - и также была признана наркоманкой.

Логика у ментов тут простая. Для них и для суда диагноз «наркомания» - это доказательство вины по делу. Очень удобно в отсутствие других доказательств. Оспорить же поставленный диагноз в тюрьме просто невозможно - нет механизмов. Таисия на заседаниях суда по своему уголовному делу неоднократно требовала проведения наркологической экспертизы, чтобы опровергнуть результаты экспертизы, «проведенной» на следствии, но каждый раз получала отказ. Что интересно, даже вызванные в суд по инициативе Таисии горе-эксперты, поставившие ей этот диагноз, в суде согласились с доводом защиты о том, что для подобного диагноза требуется специализированная экспертиза, которая длится две недели и проводится по определенной методике. Прокурору же, вместо того чтобы пересказывать чужие фантазии, следовало бы заняться проверкой своих коллег - прокуроров по надзору, которые при посещении СИЗО просто обходят стороной камеру, где сидит Таисия.

Очередное заседание Ленинского районного суда по гражданскому иску к администрации СИЗО 7 июня оказалось сорванным. Если саму Осипову уже традиционно не доставили на заседание суда, объясняя это отсутствием средств на оплату водителя и конвоя, то адвокат не смогла принять участие в судебном заседании, потому что судья начал его в 09:15 вместо объявленного ранее времени 09:45.

Тем не менее стало известно, что в позиции ответчиков произошел резкий разворот. Теперь вновь поставлено под сомнение право Осиповой на медицинское обследование. Был оглашен список заболеваний, по которым возможно освобождение из-под стражи, и было сказано, что Осипова сначала должна доказать, что она имеет заболевание из этого списка, и только после этого можно назначить медицинское обследование на предмет его подтверждения. Из бесед с заинтересованными сторонами вне зала судебного заседания стало ясно, что Таисии будет отказано в проведении медицинского обследования, поскольку у нее нет нужного комплекта медицинских документов, подтверждающих, что у нее именно тяжелая форма сахарного диабета, наличие которой не позволяет находиться под стражей. Что стало причиной столь резкого разворота в позиции ответчиков, остается лишь догадываться.

В самой тюрьме Таисия продолжает сталкиваться с прямым противодействием администрации СИЗО в соблюдении ее прав. Ни одна из проверяющих комиссий, которых регулярно навещают женский спецблок, не была допущена до камеры, где она сидит, так как администрация боится, что Осипова выскажет членам комиссии свои жалобы и претензии. А в суде в этот раз выяснилось, что администрация СИЗО готова и на прямые подлоги. Так, например, дополнения к жалобе Осиповой для гражданского суда, в которых она подробно рассказала о положении с медицинским обеспечением в тюрьме и которые были отправлены ею официально через спецчасть СИЗО в Ленинский районный суд, просто остались лежать в спецчасти и не дошли до суда.

Вот настоящий, сложившийся на практике «народный» фронт Путина. Единый фронт ментов, вертухаев, прокуроров, «карманных» врачей, «государственных» правозащитников и судей в борьбе против тех, кто не с ними. А не с ними не только политические активисты и их родственники. Не с ними практически вся страна.

23 мая в Ленинском районном суде Смоленска состоялось очередное заседание по гражданскому делу по иску политзаключенной Таисии Осиповой к администрации смоленского СИЗО.

Добивается она того, чтобы было проведено ее медицинское освидетельствование, для подтверждения у нее тяжелых заболеваний (сахарного диабета 1 типа и других), наличие которых дает основание для освобождения ее из-под стражи в соответствии с новой редакцией 110 УПК.

Первоначально иск был подан в ответ на постановление об отказе в проведении медицинского освидетельствования за подписью и.о. начальника тюрьмы А.Е. Ермошко.

На первом же заседании суда представитель администрации СИЗО заявил, что администрация уже не против медицинского освидетельствования Осиповой, но их функция заключается лишь «в конвоировании» заключенного до места проведения медицинской комиссии и обратно. А сама эта комиссия, по словам представителя тюрьмы, еще не создана - этим должен заниматься областной департамент здравоохранения. В связи с этим в суд в качестве соответчиков были вызваны представители этого департамента и Смоленской областной администрации.

На заседании суда 23 мая представитель областной администрации «перевела стрелки» на департамент здравоохранения, который и должен, по ее мнению, непосредственно заниматься созданием соответствующей медицинской комиссии. Представитель же департамента здравоохранения, в свою очередь заявил, что именно областная администрация должна выделить деньги на создание этой комиссии и она не создана именно из-за отсутствия финансирования. Выслушав стороны, судья перенес заседание на 7 июня, чтобы самому разобраться в деле, поскольку он только в этот день вступил в процесс, сменив предыдущего судью, ушедшего на днях на повышение. По всей вероятности, 7 июня и будет вынесено решение по данному иску.

После заседания, один из товарищей Таисии подошел к представителю областной администрации и задал ей вопрос: «Вы понимаете, что своим бездействием обрекаете человека на медленную смерть в тюрьме?»

«Пусть умирает! Мое какое дело? Это не входит в круг моих обязанностей» – услышал он в ответ.

А пока чиновники перекладывают друг на друга ответственность за судьбы тяжелобольных заключенных, на спецкорпусе Смоленского централа, где содержится Таисия Осипова, идет противостояние между обитателями женского «спеца» и администрацией СИЗО. В этом противостоянии руководство тюрьмы использует весь набор методов, обычно применяемый в мужских «красных» зонах против особо упрямых осужденных, которые там пытаются отстаивать свои человеческие права. Здесь же речь идет о еще не осужденных женщинах, преимущественно молодых, попавших за решетку в первый раз.

(Подробности)

На заседании суда по уголовному делу Таисии Осиповой 3 мая защита и сама Таисия заявили целый ряд ходатайств о вызове дополнительных свидетелей и проведении других важных для судебного следствия действий.

Заявление этих ходатайств понадобилось, так как сторона обвинения продолжает гнуть свою линию, несмотря на явные нестыковки в уголовном деле. Что впрочем, и неудивительно: ведь никто и не ожидал, что опера или следователь вдруг раскаются на суде и признаются в фальсификации уголовного дела или что гособвинитель неожиданно попросит отпустить Таисию на свободу. Чудес не бывает.

В первую очередь для того чтобы доказать и так очевидную ложность показаний свидетелей обвинения, Таисия ходатайствовала о проверке на детекторе лжи всех оперуполномоченных, допрошенных ранее в суде, а также понятых и следователя Ивановой.

Наиболее наглой ложью всех этих «свидетелей» были показания об обстоятельствах обыска, легко опровергаемые кадрами оперативной видеосъемки, о чем я уже писал раньше. Но «найденные» на обыске наркотики - это лишь один из пунктов обвинения. Хранила она их якобы для того, чтобы торговать ими. А доказательствами этого являются акты так называемых «контрольных закупок» наркотиков, которые совершала некая засекреченная свидетель «Тимченкова». По версии следствия, эти закупки были произведены 27 октября, 16 ноября и 23 ноября 2010 года. Как подтверждение этого расматриваются показания, данные оперативниками, самой «Тимченковой» и все теми же понятыми, которые потом были и на обыске в доме, а также подписанные ими соответствующие акты. В материалах предварительного и судебного следствия накопилось уже достаточно фактов, опровергающих сам факт этих «закупок» и указывающих на то, что все свидетели обвинения просто организовано врут. Самым бесспорным доказательством их вранья являются распечатки телефонных соединений понятых в дни осуществления «контрольных закупок», которые удалось добыть в этом судебном процессе.

Тут потребуется немного объяснений. Как видно из материалов уголовного дела, подтверждением проведения оперативно-розыскного мероприятия (ОРМ) «контрольная закупка» являются соответствующие акты, составленные в день проведения каждого такого мероприятия. На каждое ОРМ оформляются пять актов (акты личного досмотра засекреченного покупателя до и после закупки, акты досмотра до и после закупки автомобиля, на котором совершается поездка всей оперативной бригады, и еще акт выдачи якобы купленных наркотиков). В каждом акте указывается адрес (например: ул. Реввоенсовета, д.11), где он был составлен, и точный промежуток времени, когда производилось то или иное действие (например, так: 20:25–20:40).

Каждый из актов подписывается понятыми, оперативником, составившим его, и засекреченным свидетелем. Все эти люди, согласно их показаниям, участвуют в каждом ОРМ от начала до конца, находясь постоянно рядом. По версии следствия, картина примерно такая: все участники ОРМ (в том числе понятые) собрались в определенное время в здании ЦПЭ, осмотрели засекреченного свидетеля на предмет отсутствия у нее запрещенных предметов, осмотрели машину, сели в нее, доехали до дома продавца, купили, оформили акт выдачи, вернулись в здание ЦПЭ и опять все осмотрели.

Как я понимаю, эти многочисленные акты нужны для того, чтобы документально подтвердить якобы проведенные закупки. Они же являются единственными доказательствами проведенного ОРМ. Проверить, на самом деле были «закупки» или это просто фантазия заинтересованных в них оперативников, крайне сложно. Понятые все «ручные», засекреченный свидетель свой человек, аудио- и видеозаписей нет, а суд у нас обычно верит версии сотрудников правоохранительных органов.

Но получается, что благодаря указанным в актах промежуткам времени и адресам их составления при каждом ОРМ можно точно определить маршрут и местонахождение всех его участников в этот день, как они должны были бы быть, если бы эти «закупки» действительно происходили. При сравнении распечаток телефонных соединений понятых, где зафиксированы их реальные маршруты и местонахождение в дни «закупок», с актами этих «закупок» становится очевидным, что эти понятые не могли находиться в том месте и в то время, как указано в этих актах.

Распечатки телефонных соединений не дают, конечно полной картины местонахождения понятых в течении всего дня, там отражаются лишь местонахождение абонента во время конкретного телефонного соединения или в момент отправки им СМС. В распечатке абонента в этом случае отражается вышка (базовая станция) сотового оператора, к которой он ближе всего находится. Каждая такая вышка находится по конкретному адресу и имеет определенный радиус действия. Зная месторасположение этих вышек, можно примерно определить, где находится абонент в момент звонка, а также понять, что он никак не может в данный момент находиться в другом районе города.

Так вот, из распечаток прекрасно видно, что понятые не могли участвовать в подписании актов закупок, так как просто там не присутствовали. Согласно актам понятая должна находиться в том месте, которое в них указано, и своей подписью должна подтверждать проведение оперативных действий, а она в это время, согласно распечатке телефонных соединений, находится в совершенно другом районе города. И так в отношении всех понятых по всем закупкам. Не стану перегружать текст цифрами и названиями улиц Смоленска, но еще на прошлом заседании суда защитой была представлена карта города с указанием расположения на ней вышек сотовых операторов с их радиусом действия и указаны районы, где реально находились понятые в дни «закупок». Гособвинителю нечего было возразить на это. Допрошенные в том же судебном заседании понятые Семенистова и Шерстнева не смогли объяснить факт своего местонахождения в другом месте в эти дни.

К сожалению, на ходатайство о проверке всех свидетелей на полиграфе с целью вывести их на чистую воду судья ответил отказом. Также было отказано в дополнительном вызове в суд понятой Казаковой, которую защита планировала также допросить на предмет ее местонахождения в день «закупок».

Еще одно ходатайство, отклоненное судьей, - о проведении следственного эксперимента на месте проведения «закупок». Цель была в том, чтобы наглядно показать ложность показаний понятых и оперативника Савченкова о том, что они якобы сопровождали засекреченного свидетеля «Тимченкову» и незаметно следили за ней во время самой покупки. Даже не беря в расчет саму абсурдность их рассказа (не проще ли было элементарно использовать видеокамеру для слежки и фиксации акта покупки, а не посылать трех «наблюдателей», двое из которых студентки?), следует заметить, что в связи с особенностями местности на месте предполагаемых закупок просто невозможно скрытное размещение посторонних лиц. Дом стоит на пригорке, и дорога, проходящая вдоль забора, резко уходит вбок и вверх, поэтому увидеть, что происходит у калитки, а именно там Таисия якобы и передавала наркотики «Тимченковой», просто невозможно - только если стоять у «Тимченковой» за спиной. Достаточно просто побывать на том месте, чтобы в этом убедиться.

Отказался судья и в ходатайстве рассекретить результаты прослушивания моих телефонных разговоров с Таисией за октябрь-ноябрь 2010 года. В них мы с Таисией неоднократно говорили о том, что готовится провокация с подбрасыванием наркотиков. Но оперативники до сих пор отказываются их рассекретить.

Также было отклонено ходатайство о вызове в суд начальника ЦПЭ УВД по Смоленской области Пышного. Его защита хотела вызвать в связи с тем, что оперативник ЦПЭ Пьянченков в своих показаниях в суде проговорился, что он, именно по заданию Пышного приходил 23 ноября на второй обыск по месту моей прописки в Смоленске с целью найти конкретно меня.

Заседание суда было коротким, так как судья уходит в отпуск; следующее заседание состоится аж 21 июня.

А пока судья будет отдыхать, Таисия продолжит в тюрьме бороться за свое здоровье - 23 мая состоится очередное заседание суда по гражданскому делу, по иску Таисии Осиповой к администрации смоленского СИЗО, которая ранее отказала ей в проведении медицинского освидетельствования.

В пятницу, 29 апреля, известная группа "Барто" выступит в Смоленске. Сам по себе концерт этой популярной группы уже является событием для города, не избалованного гастролями коллективов, играющих качественную музыку, хотя публики, ценящей хорошую музыку, в Смоленске всегда было предостаточно.

Этот свой концерт музыканты обещали посвятить политзаключенной активистке "Другой России" Таисии Осиповой, содержащейся в cмоленском СИЗО по обвинению в уголовном преступлении, сфальсифицированному сотрудниками смоленского Центра по противодействию экстремизму.

Вокалистка группы "Барто" Мария Любичева опубликовала у себя в ЖЖ пост в поддержку Таисии.

Концерт состоится в "Первом альтернативном клубе" по адресу: ул.Кирова, д. 29б. Начало в 18.30.

14 и 15 апреля продолжился суд над политзаключенной активисткой «Другой России» Таисией Осиповой. На этих заседаниях допросили еще раз свидетелей обвинения, но теперь уже с предъявлением им кадров видеозаписи, сделанной во время обыска.

Тут следует заметить, что в уголовном деле напрочь отсутствуют объективные доказательства вины Таисии. Все уголовное дело построено на письменных показаниях оперативников ЦПЭ, понятых, которые являются активистками движений «Наши» и МГЕР, а также специального «засекреченного» свидетеля под псевдонимом «Тимченкова», которая, например, в показаниях на суде признает свое давнее знакомство с сотрудниками милиции. Все эти письменные «показания» написаны словно под копирку и не отличаются ни на одну запятую друг от друга.

Согласно материалам дела, оперативная видеосъемка «контрольных закупок» не велась. Сама специально обученная «покупательница» Тимченкова не снабжалась видео- и аудиоаппаратурой для скрытой записи бесед с Таисией в момент «покупки». Не велось прослушивание и в доме у Таисии. Не велась видеосъемка, а также слежка за домом и прилегающей территорией. Не выявлен и не пойман ни один покупатель, выходящий от Таисии с наркотиками, не найден поставщик, у которого сама Таисия якобы закупала наркотики. Хотя по версии оперативников Таисия торговала наркотиками прямо на дому и следили они за ней больше года, как они говорят. Нет в деле и результатов прослушивания телефонных переговоров Таисии, и это при том, что оперативники признали на суде факт прослушивания ее телефона «в антиэкстремистских целях», но на этом основании они отказались рассекретить результаты. В самом доме при обыске не было найдено денег и ценностей, которые должна была иметь Таисия, занимаясь столь выгодным бизнесом. Оперативниками и следователем не опрашивались жильцы соседних частных домовладений, которые должны были быть в курсе, что у них за окном наркопритон. Следствие также не посчитало нужным опросить знакомых и родственников Таисии, чтобы узнать, что им известно об этом.

(Читать полностью)

На судебные заседания по делу Таисии Осиповой 14 и 15 апреля вызовут повторно понятых, членов движений "Наши" и "МГЕР", а также оперативников ЦПЭ, производивших обыск в доме. Вызовут их в связи с тем, что в суде удалось доказать, что по крайней мере часть ранее ими данных показаний ложные. Этот повторный вызов - знаковый факт. Сдвигу в деле помогло, конечно, повышенное общественное внимание.

На заседании суда 25 марта присутствовал Леонид Николаев из арт-группы "Война" и журналистка Елена Шмараева из Газеты.Ру, которые лично убедились в том, что уголовное дело имеет все признаки фальсификации. 31 марта Таисию посетил в тюрьме Эрнест Мезак из правозащитной организации "Общественный вердикт". Спустя два дня он рассказал в эфире "Радио Свобода"о нарушениях ее прав.

Всё это, несомненно, дало положительный эффект. Пришедший на суд 28 марта оперативник ЦПЭ Савченков, выглядел очень бледным и подавленным и отказался от дачи показаний, сославшись на плохое самочувствие, а судья на удивление легко согласился вызвать повторно в суд завравшихся свидетелей обвинения. Бравый же начальник СИЗО Ермошкин, который ранее отказал Таисии в медицинском обследовании, сославшись на отсутствие у нее документов, подтверждающих диагноз, теперь уже говорит иное: мол, в Смоленской области еще не создана специализированная медицинская комиссия, которая должна проводить соответствующие обследования. Начальник тюрьмы явно чувствует себя неуютно от того, что дело получило такой резонанс.

Для развития и закрепления успеха надо продолжить привлекать внимание общества к этому делу. Активисты арт-группы "Война", активно помогающие политзаключенным, опубликовали призыв к журналистам присутствовать на процессе и освещать его. Полный текст здесь.

25 марта в Смоленск поддержать политзаключенную Таисию Осипову приехал Леонид Николаев из арт-группы «Война», не понаслышке знающий, что такое тюрьма.

В этот день в суде был повторно допрошен старший оперуполномоченный Николай Смолин - обнаружилось, что ранее он дал ложные показания суду. Видимо, опасаясь уголовной ответственности, Смолин резко изменил показания и признал, что он привозил с обыска свидетеля Мандрикова и потом забирал его из РОВД для «беседы». На вопрос защиты, почему же он ранее отрицал этот факт, Смолин ответил, что он «просто забыл» про этого свидетеля, так как не придавал ему значения. Объяснить же, почему данные находившегося в доме на обыске свидетеля не были внесены в протокол обыска, а сам он так и не был официально допрошен, Смолин не смог.

Следует обратить внимание на поведение опера на этом заседании. В прошлый раз он чувствовал себя очень уверенно, дерзил, позволил себе накричать на адвоката. В этот раз Смолин вел себя гораздо скромнее, самоуверенности у него поубавилось. Да и вопросы сегодня прозвучали крайне для него неприятные. Например, у Смолина спросили: почему все улики, в том числе и «найденные» им пакетики с наркотиками, он брал голыми руками, без перчаток? Смолин сказал, что им не хватает финансирования, нет денег, в том числе и на перчатки. На вопрос, почему денежные купюры перед закупкой не метили спецсоставом, он также ответил, что на это нет денег.

Опера уже не первый раз используют этот "аргумент" для объяснения своих незаконных действий в деле Таисии. Например, оперуполномоченный ЦПЭ Николаев, ведший видеосъемку на обыске, пояснил на одном из предыдущих заседаний, почему он не сохранил оригинал съемки, а копия на диске неполная: по его словам, у них на все управление одна-единственная пленочная 60-минутная видеокассета. И запись неполная, так как обыск длился больше 60 минут. Оригинал же пленки он не сохранил, якобы потому что кассета одна на всех и ее нужно было использовать на других мероприятиях ЦПЭ. На самом деле понятно, что оригинал видеопленки, появись он в суде, сразу бы отправил на скамью подсудимых самих оперативников.

Не сумел ответить Смолин и на один из главных вопросов - куда же делись денежные купюры с контрольной закупки? (Кто ел купюры)

11 марта в Заднепровском районном суде Смоленска прошло очередное заседание суда по делу активистки "Другой России" Таисии Осиповой. Были допрошены трое свидетелей, которых до этого оперативники фактически прятали от суда. Основной из них - Светлана Семенистова, комиссар Смоленского отделения движения "Наши", которая дала на следствии показания, что она якобы участвовала во всех трех контрольных закупках наркотиков у Таисии и была понятой на обыске в доме у Таисии вместе с активисткой МГЕР Марией Шерстневой.

Семенистова в суде не смогла подтвердить свои показания на следствии. Так, она вынуждена была признать, что не видела Таисию при "закупках". Более того, она не смогла даже сказать, когда были эти "закупки". Не вспомнила даже, было ли это утром, днем или вечером. Но самое интересное выяснилось, когда она расписалась в суде под предупреждением об ответственности за дачу ложных показаний. Ее подпись оказалась не соответствующей ее подписям на следствии: на бирках пакетов, изъятых на обыске вещдоков, и протоколов ее допросов. Она не смогла объяснить это несоответствие.

Также она признала, что принять участие во всем этом ее уговорил старший оперуполномоченный ЦПЭ Савченков Дмитрий, который курирует ее по политической линии. Он же и рассказал ей, что Таисия Осипова - активистка "Другой России". По словам Семенистовой, "Другая Россия" сознательно мешает "развитию России". Это единственно, что она смогла внятно сообщить. Ответы на все остальные вопросы вызвали смех у участников процесса, за что от судьи получили замечания подсудимая Осипова и прокурорша-гособвинитель.

(Читать целиком)

В Санкт-Петербурге 1 марта активисты арт-группы "Война" провели благотворительную акцию в поддержку детей политзеков.

На ней присутствовала и пятилетняя Катрина, дочь политзаключенной активистки "Другой России" Таисии Осиповой. Фотоотчет с акции и видеообращение Олега Воротникова здесь.

Участникам "Войны" прекрасно известно, что такое преследование "антиэкстремистами" и угрозы лишения родительских прав лишь за то, что смеешь "быть против". Двое из них буквально на днях вышли из тюрьмы.

Выезд Катрины из Смоленска был организован по всем правилам конспирации и напоминал скорее спецоперацию. Никаких созвонов по телефону и т.д. Не хотелось давать "антиэкстремистам" хоть малейший шанс помешать: ведь в Смоленске последний визит тетенек из органов опеки к моим родственникам был в феврале, и я думаю, что лишь общественное мнение удерживает "защитников детей" от более радикальных шагов.

В четверг, 3 марта, участники группы "Война" провели пресс-конференцию, на которой присутствовала и моя дочь. Сразу же после этого мероприятия на участников группы Леонида Николаева, Олега Воротникова и его супругу Наталью Сокол совершили нападение "оборотни" в штатском. Только благодаря случайности Катрина с сопровождающим ее Максимом Громовым ушла с пресс-конференции чуть раньше.

Вообще политика в России все больше напоминает пусть невооруженные, но боевые действия, и описывать происходящее становится правильнее всего военными терминами: "нападение", "спецоперация" и т.д. На войне как на войне.

24 февраля состоялось очередное судебное заседание по уголовному делу моей жены Таисии Осиповой. В этот день мы должны были отметить десятилетие нашей свадьбы. Таисия встретила эту дату в СИЗО города Смоленска.

В случае обвинительного приговора ей грозит от 8 до 20 лет лишения свободы. Даже по самому оптимистичному варианту никак не менее 10 лет. Именно этот срок в качестве минимального для нее обещали Таисии опера ЦПЭ, когда кошмарили ее в тюрьме в первые дни после ареста. Оказывая на нее психологическое давление, они пытались принудить ее дать ложные показания на меня.

Тут следует пояснить, что помимо того, что я член исполкома "Другой России" и отвечаю за координацию работы региональных организаций партии, я являюсь еще и членом оргкомитета Стратегии-31, где отвечаю за продвижение акций в поддержку Стратегии-31 в регионы и за взаимодействие с инициаторами региональных стратегий. Видимо, в силу этого интерес к своей персоне со стороны правоохранителей из числа борцов с экстремизмом я ощущал на себе постоянно. Чуть больше года назад, 9 декабря 2009 года, в квартиру, где я живу в Москве, ворвались «маски-шоу» вместе с операми центра «Э» МВД по ЦФО во главе с их начальником полковником Н.Н. Олехновичем. Результатом стало возбуждение против меня липового уголовного дела, которое потом было закрыто. На том обыске присутствовали и моя жена с дочерью Катриной, которой тогда было четыре года. Вторые в своей жизни «маски-шоу» ребенок пережил спустя менее чем год.

В этот раз «борцы с экстремизмом» решили надавить на меня через жену и ребенка.

(Читать полностью)

Милицейский следователь С.А. Иванова, которая вела дело политзаключенной, активистки «Другой России» Таисии Осиповой, сообщила ее адвокату, что планирует возбудить новое уголовное дело, но теперь уже по факту угроз, якобы поступивших по адресу свидетелей обвинения. Речь идет о свидетелях-понятых, которые оказались активистами смоленских отделений проправительственных молодежных организаций «Молодая гвардия» и «Наши».

По словам следователя, сейчас проводится проверка, результатом которой станет возбуждение уголовного дела. «Мало вам не покажется!» - сказала следователь адвокату. По словам Ивановой, к этому делу она планирует привлечь и Таисию, доказав, что та имеет отношение к этим угрозам.

«Следствие просто боится, что Осипову оправдают, – вот и выдумали историю с угрозами». Так прокомментировала эту информацию адвокат Таисии. По ее мнению, такова реакция следствия на обнаружившийся в суде провал обвинения: ведь согласно ст. 60 УПК «понятой - не заинтересованное в исходе уголовного дела лицо». А активистки «Молодой гвардии» и «Наших» по определению не могут быть таковыми, так как в официальных заявлениях этих движений неоднократно декларировалось, что их главные враги - все оппозиционные организации и их участники, а уж сторонники Эдуарда Лимонова в этом списке стоят на первом месте. Без показаний этих «понятых» уголовное преследование Таисии должно быть автоматически прекращено, а дело закрыто.

(Читать целиком)

На двух последних заседаниях суда по уголовному делу моей жены Таисии Осиповой допрашивали засекреченных свидетелей, и судья запретил распространение аудиозаписей этих заседаний. Поэтому я вынужден, пока суд не предоставит протоколы допросов в печатном варианте, довольствоваться скудной информацией со слов участников процесса, так как сам не имею возможности там присутствовать.

События, происшедшие на заседании суда 4 февраля, я коротко описал в прошлый раз. На заседании 7 февраля допросили второго засекреченного свидетеля «Тимченкову», оперативников центра «Э» и двух девушек понятых, которые «работали» вместе с этими оперативниками.

Опера на суде привычно врали. Там, где врать затруднялись, говорили «не помню, не знаю». Всплыли нестыковки показаний «Тимченковой» с ее показаниями, данными на следствии, проявилась масса противоречий в показаниях всех свидетелей. Все это требует отдельного и подробного описания. Но позже. Сейчас я хотел бы рассказать о другом - о личностях понятых.

(Читать полностью)

В пятницу, 4 февраля, в Заднепровском районном суде Смоленска продолжилось судебное следствие по делу политзаключенной, активистки партии "Другая Россия" Таисии Осиповой.

На предыдущем заседании суда, 21 января, были оглашены материалы дела, из которых следует, что дело было возбуждено по инициативе смоленских "антиэкстремистов".

Из показаний старшего оперуполномоченного ЦПЭ (Центра по противодействию экстремизму) УВД Смоленской области Савченкова Д.В.:
(Читать целиком)