Вот уже 10 тысяч человек намерены принять участие в акции, запланированной в Москве на 4 февраля. «Мы пойдем – пойдем мирным шествием — по Садовому кольцу и Новому Арбату», - написано на страничке акции в Фейсбуке.

Очевидно, «пойдем к Кремлю», имеют в виду авторы инициативы. Куда же еще можно идти с Садового по Новому Арбату? Только к Кремлю. Если так, то это отличная инициатива. Отличная в первую очередь от того, что было на Болотной и Сахарова, когда масса протестующих по воле самозваных вождей подчинилась власти – отказалась озвучить свои требования в непосредственной близости от ее центральных органов: ЦИКа, Госдумы и Кремля. Теперь можно надеяться, что протест будет услышан, что власть не сможет проигнорировать его.

Также отлично, что дата и формат акции не имеют ярко выраженного автора. Толком никто не знает, кто предложил это первым, а значит, никто из политиков не сможет приватизировать движение, слить его или использовать его в своих эгоистических целях. Если авторами были безымянные народные модераторы, так и слава богу – пусть так и будет.

Обязанность же политических лидеров сейчас (без различия идеологий) – поддержать народную инициативу именно в нынешнем ее виде. Ни в коем случае не пытаться влиять на нее. Например, менять дату, формат и прочее, ибо лучшее – враг хорошего. Самое ценное в этой инициативе то, что она уже есть, не принадлежит никому, содержит в себе атакующий курс и поддержана людьми.

Модераторам тоже следует быть тверже. Объявили акцию в таком формате – так и отстаивайте ее до конца. Хватит уже слушать «бывших». Слушайте улицу, голос улицы. Голос своего НАРОДА.

«Я так понимаю, 31-е теперь актуально как никогда», - написала вчера вечером в своем Твиттере журналист «Эха Москвы» Ирина Воробьева. Чем именно был вызван этот эмоциональный всплеск нередко скептической Ирины, я не знаю, однако сам думаю точно так же.

Эйфория от многочисленных митингов на Болотной и Сахарова постепенно проходит. Пьянящее чувство свободы и силы (нас сто тысяч!) сменяется ощущением невыполненной миссии: результаты выборов не отменены, Госдума приступила к работе, а Чуров как ни в чем не бывало готовится посадить Путина нам на шею еще на двенадцать лет.

Зато оживились лидеры оппозиции. Реальные и мнимые. Многие из тех, кто хотя бы раз стоял на трибуне, готовы теперь выступать в роли переговорщиков с Кремлем. Пыхтят, толкаются локтями... Вот только Кремль ни с кем переговариваться не собирается и явно ведет свою игру, цель который выиграть время – дотянуть до 4 марта.

Иначе и быть не могло. В Кремле, как к ним ни относись, сидят вовсе не кисейные барышни, и что такое слабость, они понимают отлично. Лидеры оппозиции, те, что согласилась 10 декабря на Болотную, подчинились Кремлю, проявили слабость, и никакие десятки тысяч граждан, заботливо собранные ими в полицейский загон, не изменят этого распределения ролей.

В своих дальнейших действиях Кремль будет исходить именно из этого обстоятельства. Если на президентских выборах победит Путин, уверен, страну ожидает волна реакции. Той самой, из советских учебников истории. Политическая же реформа, которую нам теперь всячески рекламируют, суть дымовая завеса, призванная закамуфлировать путинский реванш.

Доказательства? Пожалуйста. Выстроенная за последнее десятилетие репрессивная система не меняется ни на йоту. Антиэкстремистское законодательство, созданное для борьбы с политическими противниками власти, отменять никто не собирается, центр «Э» (охранное отделение и 5-е управление КГБ в одном лице) по-прежнему делает свои черные дела, а политзеки как сидели, так и сидят. Более того, их количество увеличивается.

Любой режим, действительно готовый к реформам сверху, начинает с демонстрации серьезности своих намерений – выпускает политзаключенных (вспомните звонок Горбачева Сахарову). В нашем случае происходит обратный процесс. Матвея Крылова за стакан воды кинули в Бутырку на несколько месяцев. Ольге Шалиной изменили условный срок на реальный – три года. Сергея Удальцова чуть не уморили в спецприемнике на Симфиропольском, и нет никакой уверенности, что это история закончилась.

Самым же вопиющим, «химически чистым» случаем стал приговор Таисии Осиповой, вынесенный вчера смоленским судом. Тот факт, что судья Дворянчиков в течение дня бесконечно переносил оглашение и произнес страшную цифру – 10 лет – только поздним вечером, фактически ночью, в отсутствиие прессы, но в присутствии оперов, которые инициировали это дело, безошибочно свидетельствует о репрессивной сущности как этого конкретного приговора, так и всей системы в целом.

Так что оставьте надежды на либерализацию. Ее не будет. Не будет до тех пор, пока мы не перестанем уступать власти даже в малом. Пока не перестанем бесконечно повторять мантру про «не подставлять под дубинки». Пока не поймем, наконец, что свобода требует жертв. Да, жертв! А те, кто к этому не готов, будут жить на коленях. И поделом.

В Москве граждане, которые не уступают власти, собираются на Триумфальной площади. Завтра, 31 декабря. Приходите.

За то небольшое время, пока мы - Геннадий Строганов, Федор Ходьков и я - отбывали арест в спецприемнике на Симферопольском бульваре за акцию у Госдумы 21 декабря, мировой судья Ольга Боровкова окончательно превратилась в звезду российского правосудия со знаком минус.

Начав свою звездную карьеру с незаконного осуждения Эдуарда Лимонова, Ильи Яшина и Бориса Немцова за участие в акции на Триумфальной площади 31 декабря 2010 года, Боровкова успешно продолжила ее в течение года, превратившись в символ «басманного правосудия» почище самого Данилкина. Апофеозом стал последний 10-суточный вердикт еле живому Сергею Удальцову, который пришлось подкреплять заявлением Торшина, Ассоциации молодых юристов и интервью газете «Известия».

Сомнений в том, как вершит правосудие Боровкова, не осталось, видимо, уже ни у кого - тупо штампует приговоры, игнорируя факты и доказательства, а то и вообще отказывая в приобщении их к административному делу. Однако всегда интересно взглянуть на ДОКАЗАТЕЛЬСТВА преступного поведения судьи. Сегодня одно такое доказательство я продемонстрирую вам на примере своего ареста.

На акции у Госдумы в день первого заседания нового состава парламента было задержано не менее 24 человек. Задержанные были распределены по трем автозакам и доставлены в Тверское, Мещанское и Таганское ОВД. В ОВД большинству оформили статью КоАП «участие в несанкционированном митинге», после чего отпустили.

Однако по чьей-то злой воле в каждом отделении один из задержанных был назначен на роль «паровоза», которому намеренно оформлялась статья КоАП 19.3 (сопротивление сотрудникам полиции), позволяющая закрыть человека на срок до 15 суток. В Таганском ОВД «паровозом» был назначен я, в Тверском – заявитель акции Геннадий Строганов, а в Мещанском – активный участник множества несанкционированных акций Федор Ходьков. В итоге, переночевав каждый в «своем» отделении, мы встретились утром в коридоре Тверского суда, перед дверью, где судит мадам Боровкова.

Первым она осудила Гену – шесть суток ареста. Вторым Федора – тоже шесть. Они настолько потрепали ей нервы, что в моем судебном заседании она уже срывалась на крик. Впрочем, не на меня, нет. На группу поддержки – правда глаза колет. На меня срываться ей было незачем, ибо я вообще отказался участвовать в процессе, ввиду полной бессмысленности этого действа.

Так вот, самое интересное выяснилось некоторое время спустя, когда я от скуки стал изучать в камере постановление о своем аресте. В резолютивной его части мною были обнаружены... следы двух предыдущих приговоров, только что вынесенных Боровковой:

1) Несмотря на верно указанную (мою) фамилию, я был назван Федором Сергеевичем (осталось от приговора Ходькову).

2) Копия постановления «направлялась для исполнения» не в Таганское ОВД, куда де-факто я был доставлен после суда, а в Тверское – куда поехал Строганов.

Лицезреть этот шедевр копи-паста вы можете ниже. Читайте под словом «ПОСТАНОВИЛ».

Кстати, менты, когда спохватились, пытались забрать у меня этот документ. Сначала аккуратно, как бы не придавая этому значения, потом агрессивно, оказывая давление. Оба раза неудачно. Может, кто понимает, почему они так волновались? Может, это улика?

Владимир Путин идет на третий президентский срок. Вчера ЦИК передал его представителям удостоверение кандидата в президенты. Путин стал первым по счету зарегистрированным кандидатом, однако вслед за ним, мы уже знаем, последует вереница лидеров парламентских партий - профессиональных спойлеров, призванных изображать предвыборную борьбу. В этот раз к их бесславной когорте присоединится новое лицо – Михаил Прохоров.

Любопытен не сам факт выдвижения миллиардера, а детали этого выдвижения, которые никак иначе как жульничеством не назовешь. Есть информация о том, что поход Прохорова в президенты был не только санкционирован, но и даже инициирован... самим Путиным.

«Это Путин», — сказал Прохоров и заметно для собеседника побледнел. Встал, вышел. Минут через десять вернулся в приподнятом настроении: «Все в порядке, попросил баллотироваться в президенты. А я уж думал, у меня проблемы». Это был вечер 9 декабря».

Впервые Прохоров объявил о своем намерении баллотироваться в президенты в понедельник, 12 декабря. При этом последний день, когда кандидат обязан был уведомить ЦИК о месте собрания своей инициативной группы, приходился на пятницу, 9 декабря. Все эти сроки – не шутка. Впоследствии мы узнали, что по этой причине был, например, отстранен от участия в президентской гонке генерал Ивашов.

Немногие ушлые журналисты немедленно поинтересовались в ЦИКе, поступало ли уведомление от олигарха. «Нет, Прохоров не уведомлял нас», - ответил представитель избиркома, но, верный своему чиновничьему инстинкту, добавил: ну, может среди бумаг где-то завалялось. Второй спрошенный циковец также отрицал факт уведомления. Осторожная пресса, однако, не стала раскачивать лодку и предпочла переключиться на обсуждение политических перспектив дяди Степы.

У меня лично нет никакого сомнения, что уведомление в ЦИК было подано задним числом, однако доказано это будет только в ходе специального судебного разбирательства уже после смены нынешней власти.

Примерно так же ЦИК вел себя и при сдаче подписей в поддержку олигарха: продлил время работы на два часа – лишь бы успеть принять документы.

Стоит ли говорить, что режим наибольшего благоприятствования, созданный госструктурами кремлевскому протеже, объясняется исключительно политическим решением группы Путина – купировать недовольство протестно настроенной интеллигенции с помощью фальшивого несамостоятельного кандидата.

Таким образом, Путин верен себе – ложь и мошенничество по-прежнему основные оперативные методы его политики. Преступный почерк, как говорят криминалисты. Однако в таком случае, будучи «избранным» на третий срок, он станет не кем иным, как президентом жуликов и воров. Кто бы сомневался.

Все кому не лень говорят сейчас о грязных выборах, многие возмущены подсчетом голосов и на этом основании требуют отмены итогов голосования.

В том, что на этих выборах использовались самые грязные технологии - вбросы, карусели, прямой подкуп и т.п., - я нисколько не сомневаюсь. Так оно и было, все видели. Однако не эта главная причина, по которой результаты выборов подлежат отмене. Главное – это недопуск к выборам нескольких политических партий, представляющих граждан самых разных идеологий, среди которых «Другая Россия», ПАРНАС и «Левый фронт».

Нарушения, фальсификации, конечно, неприемлемы, но дисквалификация потенциальных участников неприемлема в еще большей степени. Ведь если (предположим) провести абсолютно честные выборы без нарушений, но без участия упомянутых партий, парламент так и останется куцым, а многие избиратели лишатся своих представителей.

Именно поэтому партия «Другая Россия» всю осень, три месяца подряд, проводила на Триумфальной еженедельные акции под лозунгом «Выборы без оппозиции – преступление!». Мы пытались донести до людей мысль о том, что роль оппозиции на выборах выполняют партии-сателлиты ЕдРа, спойлеры, в то время как мы – живые люди, годами объединенные в политическую организацию, - вовсе не допущены к избирателю.

Наиболее значительной силой, которая поддерживала нас в этих акциях, их регулярными участниками, были беспартийные гражданские активисты: Гена Строганов, Паша Шехтман, Руслан Исламов, Дима Смирнов и другие ребята. Их все знают. Так вот, они, гражданские активисты выступили с разумной и верной инициативой – прийти 21 декабря к зданию Государственной думы в тот самый момент, когда там начнется первое заседание ее нового состава, и выразить там свое негодование. Заявить о непризнании легитимным парламента, «избранного» на сфальсифицированных выборах.

К их мнению мы в «Другой России» относимся с уважением как к мнению соратников по борьбе, которые лично участвуют в сопротивлении режиму, а не только пишут об этом в блогах. Поэтому мы поддерживаем их начинание и заявляем, что также придем к зданию на Охотном ряду 21 декабря выразить свой протест. Уже подтягиваются и другие радикалы.

Информацию о предстоящей акции будем черпать здесь и здесь.

То, что нас у здания Госдумы будет меньше, чем 50 тысяч, я считаю, не так уж и важно. Силу духа не измерить линейкой и штангенциркулем, не взвесить на весах и не посчитать в человекоединицах.

«Они не пройдут! Не допустим самозванцев в парламент!» - заявляет вам Гена Строганов. «Не допустим», - говорят вам мои товарищи из «Другой России». Присоединяйтесь.

Завершились события 10 декабря. Я не сомневаюсь, что однажды этот день войдет в историю России как памятная дата. Однако вряд ли это будет дата триумфа, как верят сегодня многие. Скорее это будет дата, про которую будут говорить: революция тогда захлебнулась, исторический шанс был упущен.

Ключевая ошибка была совершена за несколько дней до акции, когда народная инициатива собраться в непосредственной близости от Кремля и Госдумы была ловко подменена безопасным стоянием на Болотной. И по форме и по содержанию это было самое настоящее мошенничество. Никакие аргументы про «не подставлять народ под дубинки» не выдерживают критики. Либо вы боретесь за свободу, либо терпите этот режим. «Тот, кто отдает свою свободу за безопасность, не получает ни того, ни другого». И не важно, Джефферсон или Франклин это сказал.

Сейчас многие находятся в состоянии эйфории. Им кажется, что режим не выдержит их морального давления и выполнит озвученные требования. А если не выполнит, то вот уж тогда народ выйдет вновь и им, властям, покажет.

Вынужден разочаровать вас. Уже никуда не выйдет и ничего не покажет. Дальнейшие события будут развиваться примерно так:

В ближайшие дни, скорее всего в понедельник, будет подана заявка на новый митинг 24 декабря. Подана она будет группой Немцова сразу на Болотную площадь, так как это устраивает и организаторов и власть. Численность протестующих будет указана большая, например 30 или даже 40 тысяч человек, но в процессе переговоров мэрия снизит ее до 10-20 тысяч. Это будет сделано для создания психологического эффекта снижения масштаба протеста. Организаторам же шепнут: «Ну, вы же понимаете, придет столько людей, сколько придет. Как в ТОТ раз». И они с этим радостно согласятся.

Тем временем власть будет лихорадочно работать с ВИПами – участниками митинга. Кого-то, как Гудкова, пристроят в большое правительство, кому-то намекнут на проблемы, кому-то подскажут мысль о том, что он уже выполнил свою миссию и нечего по митингам бегать. Несерьезно. А кого-то и прессанут, как Удальцова, которого уже арестовали до 25-го включительно. Но главное, что сделает власть к 24-му, – лишит акцию своего медийного, в том числе телевизионного, ресурса, который был задействован накануне 10-го, чтобы закрепить в сознании граждан безопасное для Кремля место сбора.

Политические же требования выполнены не будут. Максимум - Чурова заменят Пупкиным. И сделано это будет только ради того, чтобы дать людям иллюзию успеха. Пупкин же на посту главы ЦИКа будет вести себя как Чуров, но это будет уже потом.

И вот наступит 24 декабря. Множество людей, фанатов безопасности и цветных шариков, на митинг уже не придет. Даже на Болотную. Мы сделали что могли, скажут они себе и останутся дома. В еще большей безопасности. Впрочем, людей будет все равно немало. Первое, что скажет оратор на митинге: «Мы победили». За победу будет выдана отставка Чурова или, если она так и не случится, обещание ЦИКа провести расследование по выявленным за прошедший период нарушениям.

Тому, что результаты выборов не отменены, недопущенные партии не зарегистрированы, а новые выборы не назначены, ораторы не придадут значения. «Мы продолжим нашу борьбу», - скажет какой-нибудь Лев Пономарев и пообещает вывести людей на очередной митинг в январе. При этом точная дата митинга объявлена не будет.

Между собой организаторы решат собраться не раньше 11-го января, так как до этого, по их мнению, вся страна либо пьет, либо находится за границей. Реально они соберутся только в середине месяца и решат подать заявку на конец января - начало февраля. Кто-то вспомнит, что там уже рукой подать до президентских выборов 4 марта, и предложит сделать темой митинга протест против возвращения Путина. Все, радостно галдя, согласятся с этим. Про себя же каждый с облегчением подумает, что это позволит им забыть про выборы парламентские. Не придется отвечать за базар.

Третий митинг будет уже ну совершенно рядовым событием. Пар выйдет, кипишевать будет поздно. Однако лидеров вчерашнего митинга это никак не смутит. Хоть нассы в глаза, все божья роса, говорит в таких случаях русский народ.

Избежать такого развития событий можно только в одном случае. Если завтра, в понедельник, будет подана заявка на новый митинг 24 декабря на площади Революции. При этом организаторы должны иметь твердое намерение не поддаваться на уговоры мэрии и собираться у Кремля независимо от согласования. Ну, а 24-го действовать по обстановке...

Однако этого не случится, ибо рожденный ползать летать не может.

Нарастает напряжение вокруг акции протеста, намеченной на субботу, 10 декабря, на площади Революции. Десятки тысяч граждан уже подтвердили свое участие в социальных сетях. Уверен, в ближайшее время число желающих будет только расти – люди с удовольствием присоединяются к силе. Таким образом, старания тех, кто в последние два-три года упорно добивался свободы собраний, не проходят даром. Россия на пороге Революции, в это верят многие.

Уже заявил о своем участии Эдуард Лимонов. Он лично, как и его сторонники, выходил на площадь и в день выборов, 4 декабря, и 6-го, когда народная инициатива вывела на Триумфальную тысячи человек. Причем выходил несмотря на отказ властей «разрешить» эти собрания, то есть проявляя волю к сопротивлению.

Это обстоятельство чрезвычайно важно, так как митинг 10 декабря согласован только на 300 человек и мэрия, это заметно, уже пытается «увести» акцию в другое место, с тем чтобы раздробить силы протестующих. Одновременно на площади Революции под надуманным предлогом строятся баррикады против граждан. То есть легкой жизни, лайт-протеста ждать не приходиться. Одними белыми ленточками эту власть не одолеешь – необходима воля и решимость.

И тут гражданам, оппозиции, важно вооружиться простыми и ясными требованиями – с ними и выходить на площадь. 6 декабря свое предложение огласил Лимонов. Затем аналогичные требования сформулировала «Солидарность». Есть и другие авторы. Однако все предложения можно свести к трем основным:

1) Аннулировать результаты грязных выборов 4 декабря (в том числе и потому, что три крупные партии «Другая Россия», ПАРНАС и РОТ-Фронт вообще не были допущены на выборы).

2) Провести свободные выборы в Госдуму с участием всех реально существующих партий.

3) Не позволить Путину вновь стать президентом РФ.

Я удивлен тем восторгом, который выражает часть оппозиции из-за потери «Единой Россией» (окончательных данных пока нет) большинства в Государственной Думе. Люди радуются так, будто остальные депутатские мандаты достались представителям ИХ политических партий и теперь они смогут вновь участвовать в политике, влиять на политику, создав, например, коалицию против правящей партии.

Между тем ничего подобного не случилось. Полученный результат – усиление партий-спойлеров «ЕдРа», возможно, осложнит жизнь Владиславу Суркову, но на результате законотворческой деятельности парламента не отразится никак. Как штамповали законопроекты, подготовленные в АП, так и будут штамповать. Да, Суркову будет теперь тяжелей - придется чаще «покупать» лояльность спойлеров, нежели «приказывать» им. Ну, так он справится с этим. Уверен.

Надо понимать, что власть вновь поделена партиями номенклатуры. В других пропорциях, но номенклатуры. Послушными чиновниками от политики. Тот факт, что они приписаны к разным партиям, не имеет значения. Их объединяет стратегическая лояльность Кремлю. Живые, созданные снизу организации до выборов просто не были допущены.

Ярко-красный РОТ-Фронт не был зарегистрирован, чтобы не мешать КПРФ. Вполне себе энергичные «русские» националисты оставлены вне парламентского поля в угоду Жирику, «Другая Россия» не допущена как антитеза «ЕдРу», а либеральный ПАРНАС отстранен как конкурент «Яблока».

То есть выборы были сфальсифицированы еще до их начала. Вот почему мы, партия «Другая Россия», проводили акции протеста под лозунгом «Выборы без оппозиции – преступление!» всю осень – еженедельно, аж двенадцать раз. Буквально вбивая в голову общества эту простую истину.

Значит ли это, что день 4 декабря прошел бесследно для российской политической жизни? Конечно, нет. Арифметические итоги выборов, на мой взгляд, не важны. Конституционное ли большинство нарисует Чуров «Единой России» или простое, или она наберет чуть меньше 50% - власть найдет способ консолидировать депутатов в нужном количестве. Госбюджет, привинченный бизнес и депутаты-перебежчики к их услугам. А вот психологически то, что творилось в день голосования, ударит по власти очень сильно. Уже ударило.

Главным итогом голосования 4 декабря стало окончательное разрушение веры, доверия людей в хоть какую-то честность выборного процесса и, как следствие, в легитимность власти. Власть окончательно стала восприниматься как узурпаторская, а ее лидер Путин - как ловкий проходимец, захвативший российский престол.

31 октября. Традиционная акция Стратегии-31 на Триумфальной площади. Подавляется полицией. Я среди 123 задержанных.

1 ноября. Мой шестилетний сын Ваня задерживается и допрашивается полицией после акции на Триумфальной площади против выборов без участия оппозиции. Игорь Щука и Марат Салахиев получают по 8 суток ареста.

8, 15 и 22 ноября. Каждый вторник «Другая Россия» и гражданские активисты выходят на акцию «Выборы без оппозиции – преступление!» Полиция разгоняет. Два-три десятка задержанных каждый раз.

11 ноября. Глава общественного совета при ГУВД Ольга Костина после заседания, на котором рассматривался инцидент с задержанием Вани, объявляет о намерении центра по борьбе с экстремизмом подать против меня иск о защите чести и достоинства их сотрудника Алексея Окопного.

21 ноября. Эдуард Лимонов на пресс-конференции подтверждает готовность выдвинуть свою кандидатуру в президенты РФ. В этот же день руководство Центра Сахарова отказывает мне в предоставлении помещения для собрания инициативной группы граждан, необходимого для выдвижения.

25 ноября. Ко мне домой приходят сотрудники центра по борьбе с экстремизмом. Интересуются, не планирую ли я в день выборов участвовать в каких-либо протестных акциях. Провожаю их.

28 ноября. Предоставить помещение под выдвижение Лимонова отказывается киноклуб «Эльдар» - единственный кинотеатр, решившийся показать фильм «Ходорковский».

29 ноября. Арендую у ТГК «Вега» (гостиница «Измайлово») зал для выдвижения Лимонова на 11 декабря. Составляем соответствующее гарантийное письмо, оплачиваем зал (скан документов ниже).

Вечером ко мне домой приходят «ювеналы» - инспекторша по делам несовершеннолетних в сопровождении майора местного ОВД. По Ванину душу. От общения отказываюсь.

30 ноября. Утро. Лимонов лично уведомляет ЦИК о месте и времени собрания граждан. Таково требование закона – на собрании должен быть представитель ЦИКа. Адрес места, где запланировано собрание, становится, таким образом, широко известен.

Ближе к вечеру руководитель бизнес-центра «Вега» Татьяна Шумская сообщает мне по телефону, что с их руководством связалось правительство Москвы(!), которое непременно желает провести в этот день и в этом месте свое мероприятие и потому гостиница денонсирует наши договоренности.

Отвечаю, что зал уже арендован и оплачен нами, так что правительство Москвы пусть ищет другие варианты.

Поговорив с Шумской, отправляюсь на вокзал провожать своих: Ваня в сопровождении мамы отбывает в «эмиграцию». Только не на Запад, а на Восток. В Сибирь. Подальше от Окопных, Костиных и прочих служащих этого государства.

Впереди 4 декабря. В день выборов улицы столицы будут патрулировать 52 тысячи сотрудников полиции. Плюс пятнадцать тысяч нашистов в качестве статистов на площадях. 11 декабря – выдвижение Лимонова в президенты РФ.

А вот те самые документы на зал в Измайлове

(Смотреть документы)

Только что ко мне наведались «ювеналы» - барышня-инспекторша по делам несовершеннолетних в сопровождении аж майора местного ОВД. Как только они заикнулись о Ване, я прервал их, объяснив, что не желаю с ними общаться и «не впускаю» их. И закрыл дверь в свою комнату. Поговорив с соседкой по коммуналке, они свалили.

О том, что они придут, я знал. Они уже приходили неделю назад в мое отсутствие, рассказал мне сосед по лестничной площадке. Кроме того, на днях ко мне приходили парни из местного центра «Э», которые хотели гарантий моего неучастия в акциях протеста в день выборов 4 декабря.

Поскольку в течение всех семи лет, которые я живу по этому адресу, менты ни разу меня не беспокоили, происходящее я связываю исключительно с происками известного антиэкстремиста Алексея Окопного, по указанию которого 1 ноября был задержан и допрошен мой шестилетний сын Ваня.

Скандал, вызванный его подлым поступком, заставил спрятаться его лично (он неожиданно пропал со всех акций оппозиции, где всегда бывал раньше), но не его «контору» - центр «Э». Как могут, они пытаются давить на своих «подопечных». В списке мер давления значится, видимо, и атака на детей политических активистов. Не обязательно лично, но и посредством других институтов государства. Теперь мы это знаем.

Что я буду делать? Первое - предприму меры защиты. Пока не скажу какие. Второе – буду всерьез размышлять над перспективой подачи иска к структуре господина Нургалиева. В конце концов, это по приказу их сотрудника Окопного был задержан Ваня. Независимая экспертиза о психологических последствиях задержания и допроса ребенка уже проведена. Как только она будет оплачена, можно будет приступать к составлению иска.

Ну а чтобы развеяться после визита непрошенных гостей, я, пожалуй, перечитаю текст Дмитрия Быкова - «Ювенальное». И вам советую.

Вчера ко мне домой наведались ребята из центра по борьбе с экстремизмом по ЮАО Москвы. Павликов и Колесниченко. На вид ребята нормальные, не быки, а потому я пообщался с ними, надеясь выведать что-нибудь на тему своих взаимоотношений с их подразделением. Мне эти взаимоотношения нах... не нужны, но после задержания их сотрудником Окопным моего 6-летнего сына Ивана и их обещания подать против меня иск я вынужден уделять этому внимание.

Держались ребята нормально, не вызывающе. Сразу было видно, что в этом деле они новички, не из УБОПа. «Мы раньше на земле работали», - как бы извиняясь, сказал тот из них, который Павликов. Из чего я сделал вывод, что они бывшие участковые, видимо, самые толковые, за что и были переведены на службу в политическую полицию.

Пока их используют все по той же линии – обход политически неблагонадежных граждан накануне важных для власти событий. Тупо по списку административно задержанных когда-либо. Конкретно их интересовало, не планирую ли я в день выборов участвовать в каких-либо протестных акциях.

Такая постановка вопроса меня возмутила. Я не только намерен участвовать сам, но и все делаю для того, чтобы в акции протеста 4 декабря на Триумфальной приняло участие как можно большее число людей, сказал я им. После чего провел небольшой политический ликбез. Об истории с Иваном они вообще не знали. Ребята немного опешили и даже не заикнулись о том, чтобы я им подписал какое-нибудь там обязательство вести себя хорошо. Видимо, поняли, что это неуместно. На том и расстались.

Любопытно, что это первый «политический» визит правоохранителей за все семь лет, которые я живу по этому адресу. До этого ко мне заглядывала исключительно «обычная» милиция, вызванная пугливыми соседями по коммуналке. Не удивлюсь, если впредь центр «Э» попытается «присматривать» за мной через них – уходя, «эшники» поинтересовались, сколько еще здесь живет семей...

Пару дней назад я написал пост о выдвижении кандидатуры Эдуарда Лимонова в президенты и об отказе Сахаровского центра предоставить нам для этого помещение. Честно говоря, я не исключал того, что после моего «наезда» на тех, кто принимает решения, они (может быть!) устыдятся и исправят свою досадную ошибку. Однако, прочитав ответ Сергея Лукашевского, я понял, что этого уже не случится.

Ну да бог с ними. Нет так нет. Но текст Сергея вызвал мощную полемику между условными «сторонниками» и «противниками» Лимонова, которые изрядно поломали копья в комментариях, отстаивая свои позиции. Я внимательно изучил их аргументацию и заметил, что весь спор строится вокруг якобы скрытого тоталитаризма Лимонова, который он ловко камуфлирует либеральной риторикой и организацией ненасильственного сопротивления в рамках Стратегии-31.

Вера «противников» Лимонова в его скрытые плохие намерения настолько сильна, что никакие аргументы не способны ее поколебать. Так и будут трындеть о первой программе НБП до скончания века. Думаю, нам всем, и Лимонову и нацболам, надо как минимум уйти в мир иной, дабы заслужить снисхождение наших критиков. Однако мы никуда уходить не собираемся, и потому... я принимаю вашу критику и соглашаюсь с ней.

Тотальное государство так тотальное государство. Было дело, писали в 1994 году. Однако, как известно, bad boys do good things. Плохие парни делают добрые дела. Вот мы, например, который год делаем эти самые good things, так необходимые нашей стране, - демонстрируем дух сопротивления неоцаризму. В то время как многие «хорошие парни» из либерального лагеря засунули языки в задницу и слились, как только непарламентская политическая борьба стала слишком жесткой и рискованной. Так чего же тогда стоит их либерализм?

Кстати, Андрей Сахаров, именем которого сейчас клянутся слишком многие, тоже начинал самым что ни на есть «плохим парнем». Вооруживший советский режим сначала атомной, совместно с Курчатовым, а затем и водородной бомбой, он предлагал обложить США по периметру 100-мегатонными зарядами и, взорвав их в случае агрессии против СССР, затопить супостата. Сталинская премия, которой ученый удостоился в 1953 году, была достойной наградой за его вклад в обороноспособность страны.

Однако к концу своих дней Сахаров смог стать символом сопротивления тому самому советскому режиму, который он же и вооружил в первую половину своей жизни. Видимо, для этого необходимо было пройти путь длиною в жизнь. Первоначально лишь интеллектуальное сопротивление академика закончилось тремя неслабыми голодовками, которые ученый провел в Горьком в 80-е годы: 17, 26 и 178 дней. То есть Сахаров эволюционировал на пути личной борьбы. Понял то, чего, возможно, не понимал на заре своей жизни. За что и достоин уважения.

Что касается его наследия и наследников.... Не надо пытаться приватизировать Сахарова (и уж тем более прятаться за спину Елены Боннэр). Факт службы в музее его имени вовсе не наделяет автоматически правом на безапелляционные суждения о добре и зле. При этом смотрители музея Сахарова близки к самому Сахарову настолько же, насколько, например, смотрители зала Рембрандта где-нибудь в Третьяковке близки к Рембрандту. Не стоит путать божий дар и яичницу. Его божий дар и свою яичницу.

Вчера Эдуард Лимонов объявил о намерении выдвинуть свою кандидатуру на президентских выборах 2012 года. Впервые он сказал об этом еще три года назад. Тогда же была сформулирована и выложена во всеобщий доступ его президентская программа.

Лимонов отдает себе отчет, что берется осуществить невозможное, и справедливо называет себя политическим камикадзе. «Я принимаю огонь на себя. Никого больше не оказалось. Называющие себя демократами повозились с идеей единого кандидата и отказались от нее. Я отстаиваю честь оппозиции. Сдавать совсем без боя такие исторические выборы нельзя», - заявил он. Ранее он уже говорил, что намерен послужить причиной для конфликта между обществом, оппозицией и властью.

О серьезности намерений Лимонова свидетельствует его готовность отказаться от второго – французского – гражданства. Кто не знает, Лимонов получил его в 1987 году «за заслуги» перед Францией. Заслуги заключались в том, что он издал на тот момент десяток книг по-французски и был, таким образом, признан как писатель и интеллектуал. Тогда он был лицом без гражданства, так как СССР лишил его такового.

Лимонов помнит добро. «Моя глубокая благодарность Франции и ее народу за то, что в тяжелые для меня годы скитаний в эмиграции я нашел на Вашей земле приют и внимание», - написал он в своем обращении к французскому народу. На мой взгляд, отказ от французского гражданства крайне важен. Это символический жест. Пока часть «приличных» людей думает о том, как «валить из Рашки», находится кто-то, кто готов «победить или умереть на моей морозной земле».

Только имея такую решимость и возможно изменить что-то в России. И это, конечно, пугает многих. Не только власть. Для части оппозиции решимость Лимонова – кость в горле, наглядное свидетельство их собственной трусости.

Для практической реализации идеи выдвижения кандидатуры Лимонова необходимо соблюсти установленную законом процедуру. Первый этап – собрать инициативную группу численностью не менее пятисот человек. Для этого необходимо помещение, куда граждане приходили бы в течение дня и нотариально фиксировали свой голос в поддержку кандидата.

В 2008 году такую процедуру прошли, в частности, Михаил Касьянов и Владимир Буковский. Голоса в поддержку Буковского люди отдавали в центре Сахарова. Вы помните, как в течение целого дня туда шел поток желающих, люди ждали на улице, грелись, как могли, но к вечеру было зафиксировано около тысячи голосов в поддержку кандидатуры известного диссидента.

Центр Сахарова, пожалуй, единственная в Москве площадка для организации такой процедуры. Все остальные неизбежно падут под давлением власти. Например, только что стало известно, что столичные кинотеатры отказались показывать всего лишь фильм о Ходорковском. Что уж говорить о выдвижении оппозиционного власти кандидата в президенты?

Понимая это, мы заранее обратились в центр Сахарова с просьбой предоставить нам помещение для реализации процедуры выдвижения Лимонова. Вчера я получил ответ. «Нет», - сказал директор Сергей Лукашевский. Это было не его личное решение. Сергей лишь транслировал мнение неизвестных мне членов наблюдательного совета центра. Или как там называется эта структура? В общем, тех, кто решает.

О том, что нам могут отказать, я догадывался. Мое ясновидение было основано на практическом опыте. Дело в том, что некоторое время назад мы собирали в центре Сахарова активистов Стратегии-31, дабы посоветоваться и сообща выработать общую тактику накануне выборов. Народу пришло так много, что все не поместились в зале. Пришлось нам ставить дополнительные стулья, и все равно часть людей стояла в коридоре.

Я был рад, ведь аншлаг означал, что людям небезразлична тема свободы собраний. Однако администрация центра была крайне возмущена «нашествием». «Вы испортили нам шторы! Мы только что повесили новые», - заявила мне одна из сотрудниц. Вот тогда я и подумал, что, похоже, история наших отношений с центром скоро закончится. Так и оказалось.

В связи с этим мне вспоминается рассказ активиста сахаровского движения Матвея Крылова. Того самого, который сидит сейчас на Бутырке за то, что облил водой прокурора Смирнова. Он был поражен тем, что в квартире Сахарова сам академик занимал собственно всего одну комнату, в которой ничего, кроме кровати и стола со стулом, не было. Другие комнаты, а также несколько его квартир, расположенных в том же доме, занимала многочисленная челядь ученого. Душеприказчики, блин, подумал я тогда.

Уважаемые члены Правозащитного совета России,

3 ноября вы опубликовали свое обращение к министру внутренних дел РФ Рашиду Нургалиеву по следам задержания на Триумфальной площади и допроса в ОВД «Тверское» нашего шестилетнего сына Ивана.

В обращении вы потребовали от министра «немедленного отстранения сотрудника Центра «Э» Алексея Окопного от исполнения обязанностей, проведения дисциплинарного расследования в отношении его деятельности, увольнения его из органов и, при необходимости, дополнительного наказания по итогам проверки».

Кроме того, вы потребовали ликвидации центра «Э» или радикального изменения его работы.

С тех пор прошло полмесяца. За это время в Тверскую районную прокуратуру были поданы жалоба от имени отца Ивана – Сергея Аксенова, а также мамы – Анастасии Пустарнаковой, и няни - 16-летней Виктории Кузнецовой.

Также 11 ноября состоялось заседание президиума общественного совета при ГУВД Москвы, где рассматривался случай с задержанием и допросом нашего сына, однако нас туда даже не пригласили. А ведь мы – участники и свидетели тех событий.

Случай с задержанием Ивана – беспрецедентный. Общественность, пресса справедливо возмущены и требуют расследования этого эпизода. В связи с этим нас беспокоит отсутствие реакции министра Нургалиева на ваше обращение. Планируется ли рассмотрение инцидента общественным советом при МВД? Мы, родители, готовы присутствовать там и представить свой взгляд на случившееся. Также считаем необходимым присутствие Виктории Кузнецовой.

Сергей Аксенов, Анастасия Пустарнакова

В предвкушении выборов
За пустое, в общем-то, дело
Был посажен Матвей Крылов
Представитель партии левой,

И за пару огненных слов
Как спасти родную державу
Привлечен Константин Крылов
Представитель партии правой.

Руководство нашей страны
Шьет им дело белыми нитками,
Им Крыловы здесь не нужны
Им нужны Ужовы с Улиткиными.

Вот Крыловых срезали влет,
Дальше будет черед Соколовых,
А когда-нибудь через год
Доебутся до Воробьевых.

У российского у орла
Две главы, два клюва, две выи,
Но ни правого нет крыла
И ни левого у России.

Я хочу сказать, господа,
Сколько б вы людей ни закрыли,
Не увидите никогда
Вы мою Россию без крылий.

Ведь над ней кружат, как над бездной,
Серафимы в преддверии рая,
Ну а против них бесполезна
282-я.

Всеволод Емелин, 15.11.2011

Вчера состоялось заседание президиума общественного совета при ГУВД Москвы, на котором рассматривался вопрос о задержании моего сына Ивана на Триумфальной площади 1 ноября. Из сообщений прессы мне известно, что в заседании приняли участие уполномоченные по правам человека Александр Музыкантский и Евгений Бунимович, а также главный российский омбудсмен Михаил Федотов. Свидетелем происходящего был Евгений Бунтман с «Эха Москвы».

Какого-либо документа по итогам разбирательства пока не обнародовано, однако по словам главы совета Ольги Костиной, совет установил, что инспекторы по делам несовершеннолетних (ПДН) действовали в рамках закона.

Не вдаваясь в суть дела (я уже писал об этом), остановлюсь на процедуре. Да, на заседание совета при ГУВД была приглашена инспектор ПДН Светлана Понарина, однако ею список приглашенных участников тех событий и исчерпывается.

Так, на заседании не позвали Викторию Кузнецову, няню Ивана. В свои 16 лет она вполне могла бы свидетельствовать на совете. Не было там и сотрудника центра «Э» Алексея Окопного, который, по словам Виктории, инициировал задержание. И, наконец, никто не удосужился позвать нас, родителей Ивана. Не потому, что мы родители, а потому что мы – свидетели, непосредственные участники тех событий. Я лично находился на площади, а затем в Тверском ОВД, где был мой сын. Анастасия, мама Ивана, забирала ребенка из отделения, общалась там и с Понариной, и c Музыкантским.

Таким образом, налицо пристрастное, одностороннее разбирательство. Если проводить аналогию с судебным процессом, то, что происходило на совете, похоже скорее на заседание «тройки»: сторона обвинения имеется, а вот защиты, адвоката, нет. Рекомендации, вынесенной советом по итогам такого разбирательства, грош цена в базарный день.

Впрочем, мне ясно, конечно, почему мы не были приглашены на совет. Цели действительно разобраться в этой истории, видимо, и не было. Видимо, была цель прикрыть полицию, «отмазать» ее, а для этого «лишняя» информация не нужна.

О том, что я прав, свидетельствует и намерение центра «Э» подать иск против меня о защите чести и достоинства своего сотрудника Алексея Окопного. Об этом поведала Ольга Костина. «По регламенту МВД иск о защите чести и достоинства должно подавать правовое управление его ведомства, а не он лично, - объяснила она Газете.Ру. - На сегодняшний день его подразделение собрало материалы, которыми они намерены проиллюстрировать ситуацию, и передало их в правовое управление полиции для обращения в суд».

Я воспринял эту инициативу полиции с удовлетворением. На мой взгляд, российскому обществу будет полезно понаблюдать за подобным разбирательством. Помимо этического, гуманитарного аспекта, связанного с задержанием несовершеннолетнего, у этой истории имеется еще и полицейский и политический аспект.

Уверен, в ходе процесса выяснится немало подробностей о деятельности центра «Э». Об их методах, кадрах и конкретных историях, связанных с противодействием российской оппозиции. Возможно, возобновится расследование убийства Юры Червочкина, которому Окопный пообещал «проломить голову» и которому ее потом именно проломили. Бейсбольными битами. «Убийца Червочкина» - представлялся после этого Окопный задержанным оппозиционерам.

Также будет, наконец, обращено внимание на первопричину конфликта. А именно на тот факт, что власти вопреки, 31-й статье Конституции, гарантирующей свободу собраний, отказываются санкционировать протестные акции оппозиции. Не было бы запрета на акции - не пришлось бы общественному совету расхлебывать эту кашу.

Кстати, на вчерашнем заседании от обсуждения задержания Ивана совет перешел к тому, как избежать участия детей в любых политических акциях. «Мы пришли к выводу, что на сегодняшний день мы такого механизма не знаем, и к единогласному мнению не пришли», — сообщила Костина Газете.Ру.

Вот так. Они борются со следствием, вместо того чтобы бороться с причиной. Перестаньте запрещать протестные акции, и проблемы не будет. Кому как не Ольге Костиной знать об этом, ведь это ее супруг, Константин Костин, служит в замах у начальника управления внутренней политики президентской администрации Владислава Суркова. Вот пусть они сядут со Славой и подумают. И сделают выводы.

Прошла ровно неделя с тех пор, как мой сын Иван впервые в жизни был задержан полицией. Поскольку эта история вызвала большой резонанс, считаю своим долгом доложить вам о развитии событий.

Во-первых, о самом Иване. С ним все в порядке. Он бодр, весел и как всегда требует поставить на компьютере его любимый мультик о ежике Сонике. Необходимости в психологической экспертизе, о которой говорили многие, я не вижу. «Цыганский образ жизни, который мы вынужденно ведем все эти годы, закалил его. Он вырос простым, неприхотливым, уравновешенным, очень покладистым и не трусливым», - охарактеризовал я сына на Радио «Свобода».

Отсутствие последствий привело к тому, что мы, родители, первоначально даже не планировали какие-то ответные шаги. Бог простит, думали мы. Однако ввод в действие тяжелой артиллерии в лице главы Общественного совета при ГУВД Ольги Костиной, которая заикнулась о возможном нарушении нами прав ребенка, все-таки вынудил нас совершить определенные действия.

Так, вчера мама Ивана Анастасия Пустарнакова подала жалобу в Тверскую районную прокуратуру с требованием дать правовую оценку действия полиции. К жалобе она приложила не только копию протокола допроса сына, но и заверенную детализацию разговоров своего мобильного телефона. Из нее следует, что о задержании сына она узнала практически сразу от его няни Виктории. Сотрудники же полиции пытались дозвониться до нее час спустя, да так и не дозвонились.

В Тверской прокуратуре помощник прокурора, поигрывая брелоком с символикой «Единой России», попросил вписать в жалобу номер детского сада, в который ходит Иван. Если кто-то решил, что про брелок я приврал, то это не так. Чистая правда, свидетельствует Анастасия. Зачем прокурорским номер детского сада? Я не знаю, видимо, для проверки.

Также жалобу в прокуратуру подала няня Ивана – Виктория Кузнецова. Из жалобы я узнал, что сотрудник центра «Э» Алексей Окопный предлагал ей оклеветать меня. Причем предлагал дважды: в ОВД и на следующий день в больнице, куда Викторию увезли из отделения. За отказ оклеветать Окопный пообещал Виктории «устроить проблемы».

Все это отвратительно, однако венцом оперской подлости я считаю фотосессию, устроенную Окопным в ОВД. Получив от Виктории отказ сфотографироваться с ним, он сделал это вопреки ее желанию. Окопный насильно обнял 16-летнюю Вику, а второй сотрудник в штатском сделал снимок. Я знаю, что уважаемые правозащитники, в том числе и члены Общественного совета при МВД, обратились к Рашиду Нургалиеву с требованием уволить этого персонажа. По-моему, время пришло.

О прошлых «подвигах» Окопного на ниве борьбы с экстремизмом можно прочитать в справке о нем.

Кстати, экс-префект ЦАО, а ныне столичный омбудсмен Александр Музыкантский еще 2 ноября направил бумагу Колокольцеву с требованием расследовать законность действий полиции.

И в заключении не о личном. Напомню, что первопричиной всей этой истории является все же не политическая активность родителей Ивана и даже не стиль работы сотрудников полиции, а упорный отказ властей соблюдать 31-ю статью российской Конституции. Стоит только перестать запрещать политические акции, как проблема исчезнет сама собой. А пока мы вынуждены отстаивать свои права, преодолевая сопротивление «окопных». Будем отстаивать его и сегодня - на Триумфальной, в 18 часов. Я приду, приходите и вы.

Я не сторонник этнического национализма и на Русский марш не хожу. Поэтому я могу холодно, без эмоций высказаться об этом явлении нашей общественной жизни.

На мой взгляд, самой большой удачей националистов был собственно перехват у власти новорожденного праздника 4 ноября в 2005 году. Тогда, напомню, и прошел первый Русский марш, как реакция на учрежденный властью искусственный День народного единства. Фактически националисты впервые после 1993 года покинули свои кухни и вступили в политический конфликт с властью. Можно было ожидать, что явление будет все более политизироваться и проявит себя, например, в контексте выборов 2007-2008 годов, однако этого так и не случилось.

Причины мне неизвестны. То ли лидеры организаций-участниц не сумели договориться, то ли вообще не было желания развивать политическое измерение, но Русский марш так и не стал фактором политической консолидации националистов. Более того, со временем он все более стал походить на ритуальное действие, на какой-нибудь День святого Патрика (сравнение Лимонова) – шумное, но по сути фолклорное и для власти безопасное.

То, как развивается это явление в последнее время, лишь подтверждает этот тезис. Напомню, что Русский марш уже в третий год подряд проходит в Люблине. Организаторы каждый раз подают заявку на марш в центре Москвы, однако каждый раз Сурков указывает им на спальный район, и они, поторговавшись, соглашаются.

Как гласит известная арабская поговорка: то, что повторяется дважды, повторяется всегда. Но мы и без арабов понимаем, что, единожды дав слабину, а тем более прогнувшись несколько раз, лидеры националистов не смогут больше настоять на своем никогда. НИКОГДА. Фактически Люблино с ИХ подачи превратилось в этакий московский «гарлем» - гетто для русских, где русские могут, нарядившись в косоворотку, маршировать, пить водку, торговать матрешками и... не мешать всем остальным. Ничем, кроме как слабостью, такое положение вещей объяснить нельзя.

Неудивительно, что некоторые участники марша под стать своим лидерам. Замотанные в шарфы, с масками на лице, они съезжаются со всей Москвы в гетто вдоволь накричаться «Аллах – пи...рас!» и хоть на время забыть о своем ежедневном страхе и своей личной индивидуальной слабости. Именно такое впечатление у меня оставляют кадры трансляции с последнего марша - компенсация за ежедневные унижения.

От кого унижения? Возможно, от своих сверстников родом с Кавказа, которых в московских школах становится все больше. Эта проблема существует, и не замечать ее нельзя. Однако решается она в первую очередь личным персональным сопротивлением. Будьте мужчинами и оставьте Аллаха в покое, хочется посоветовать им.

Ну а если вы хотите русскую власть в Кремле, тогда идите к Кремлю, а не ходите строем в разрешенном Кремлем гетто. День выборов, 4 декабря, самый подходящий момент начать ВАШУ национальную революцию. Слабо?

Вчера мой старший сын Иван, 6 лет, был впервые задержан полицией. Вместе с сопровождающей Викторией Кузнецовой он был доставлен в Тверское ОВД с Триумфальной площади, где прошла очередная еженедельная акция под лозунгом «Выборы без оппозиции – преступление!».

Виктория – мой младший товарищ по «Другой России». Расположенная к детям, она нередко выручала меня и соглашалась побыть с Иваном, если мне нужно было свободное время или грозило задержание.

Вчера был именно такой случай. Столичные власти традиционно отказались согласовать заявку на проведение акции, и сомнений в том, что полиция применит силу, не было. Однако и у меня не было выбора - призывая людей выходить протестовать на площадь, я должен выходить туда сам. Я и выхожу, оставляя при этом ребенка с кем-нибудь из товарищей, чаще всего с Викой. Потом его забирает либо мама после работы, либо я.

Для тех, кто не понял сразу, еще раз обращаю внимание: ни ребенок, ни Вика не участвуют в несанкционированных акциях с риском задержания, а находятся в стороне.

До сих пор этот механизм работал безупречно. Однако вчера впервые произошел сбой. Виновником стал некто Алексей Окопный, сотрудник московского Центра «Э». По какой-то странной причине этот персонаж не стесняется воевать с женщинами и детьми (спросите у Насти Рыбаченко и у той же Виктории). Видимо, он считает, что на войне все средства хороши. В том, что против нас, сторонников «Другой России», ведется война, я не сомневаюсь.

Так вот, вчера, после того как акция была подавлена превосходящими силами полиции, Окопный устроил задержание Ивана и Вики. Уже в ОВД он пытался преподнести мне это как заботу о детях. Впрочем, я его не слушал.

Я отказался представляться и разговаривать с сотрудниками до тех пор, пока мне не позволят поговорить с сыном. Мое предложение было разумным: вы даете мне возможность убедиться, что Иван в порядке, и объяснить ему, что мама уже едет, а я не мешаю процессу своего оформления. Полицию это не устроило – меня скрутили и кинули в «обезьянник».

Тем временем (это выяснилось впоследствии) моего сына допрашивала инспекторша по делам несовершеннолетних. Именно допрашивала, под протокол, фото которого публикую ниже. Насколько законны подобные допросы, нам, родителям, до сих пор неясно. По совету адвоката мама, приехавшая в ОВД за Иваном, подписывать его отказалась, но копию взяла.

Согласно протоколу, 6-летний Иван начал свою речь так: «По существу заданных мне вопросов могу пояснить следующее...». Далее он рассказал, что ходит с папой на Триумфальную каждый вторник и что папа отдает его знакомой – Вике, пока он вместе с другими людьми держит «длинную повязку» из ткани, на которой что-то написано белыми буквами, кричит и разбрасывает бумажки «про правду».

«Каждый раз, когда моего папу забирают в полицию, мы с Викой стоим на площадке, которая на улице, и ждем, когда меня заберет моя мама», - продолжал Иван. От себя добавлю, что речь идет о детской площадке на Патриарших прудах, недалеко от Триумфальной.

В графе протокола «образование» написано: «Д/С, 9-я группа». Д/С – это детский сад.

Вернувшись домой ближе к ночи, я помониторил Интернет и обнаружил, мягко говоря, не совсем адекватную реакцию людей на происшедшее. Многие недоумевали, зачем я «взял ребенка на несанкционированную акцию», а некоторые даже позволили себе нравоучительную брань в мой адрес.

Тот простой факт, что никаких «несанкционированных» акций быть не может, что согласно 31-й статье Конституции порядок проведения массовых мероприятий УВЕДОМИТЕЛЬНЫЙ, а значит, полиция должна не противодействовать протестующим, а охранять их, в том числе и Ивана, - это до отечественных моралистов не доходит.

Я догадываюсь, конечно, что моралисты имеют в виду. Интересы ребенка, считают они, превыше всего, и раз уж в стране сложилась практика запретов и репрессий, то следует им подчиниться - прекратить всякую протестную деятельность, сидеть дома и не вякать. Якобы ради детей. Именно этого и добивается Центр «Э». Однако, по-моему, как раз ради интересов детей и следует наращивать сопротивление. Ведь им здесь жить, в этой стране, не так ли?

А за сына моего не беспокойтесь. С ним все хорошо. Воспитанный в нацбольской среде, он вырос энергичным, бодрым и неустрашимым. Вчера в отделении он показывал полицаям кулаки. То ли еще будет.

(Ванино объяснение)

Вчера в ходе акции на Триумфальной площади было задержано не менее 130 человек, приводит статистику у себя в блоге Сергей Давидис. В свою очередь, внутренние полицейские источники называют цифру 123 человека, пишет Эдуард Лимонов. Так или иначе, задержанных развезли по восьми(!) московским ОВД, от Басманного до Замоскворечья. Сам я оказался в Хамовниках.

В очередной раз наблюдая происходящее в ОВД, не могу не поделиться некоторыми соображениями.

Давно замечено, что некоторые оппозиционеры видят в сотрудниках полиции чуть ли не своих личных врагов. Оказавшись в отделении, они с жаром и страстью обличают их как пособников режима, стыдят, ругают и гневно строчат в твиттер о тех или иных нарушениях. Нередко менты сами дают повод для таких нападок, однако чаще они случаются от общего негативного отношения к полиции.

При этом оппозиционеры забывают, что сотрудники МВД, как и любой другой силовой структуры, прежде всего обязаны исполнять приказ и не дело бойцов, например, ОМОН обсуждать его. Они что, должны вынести этот вопрос на круглый стол? Устроить дебаты? Нет, они должны исполнять тот приказ, который есть.

Другое дело, что приказ этот должен быть законным. В случае с Триумфальной это не так. Однако надо понимать, что незаконный приказ об игнорировании 31-й статьи Конституции отдается не руководством МВД и даже не исполнительной властью Москвы, а политическим руководством страны. Они - власть, Кремль – наши враги. Менты же не более чем инструмент власти. Да, репрессивный, но только инструмент.

То же касается, кстати, и прокремлевских организаций. Их для того и создавали, чтобы дать оппозиции ложную цель. Власть только и мечтает, чтобы мы противостояли ментам, прокремлевцам и оставили ее наконец в покое. Не выйдет.

К чему я это все пишу? А к тому, что к ментам следует относиться спокойнее, холоднее. Как к снегу или дождю. Следует помнить, что линия фронта борьбы с властью проходит по улицам и площадям, а то, что происходит затем в ОВД, - протоколы, бумажки, печенье-минералка - это уже обозы, отдых после боя... Плюс не забывайте, что менты, особенно рядовые, – это все-таки часть народа. Того самого народа, за интересы которого мы все ратуем. Относиться к ним с барским презрением или тем более оскорблять – неправильно.

Так что, отстаивая впредь в ОВД свои законные интересы, будем помнить, что главным нашим врагом является власть, а не менты. И именно ей, власти, мы продемонстрируем свое несогласие в день выборов 4 декабря. Сбор на Триумфальной в 18.00. Готовьтесь.