4 декабря в России прошли выборы в Государственную думу.

Скоординированная работа наблюдателей позволила выявить массовые фальсификации в ходе голосования и подсчета голосов. Граждане убедились: обману и манипуляциям можно противостоять.

Беззастенчивая фальсификация вызвала массовые протесты, каких Россия не видела на протяжении многих лет.

Самозваные наследники Столыпина из правящей партии утверждают, что они хотят спасти Россию от великих потрясений. Но искажение результатов народного волеизъявления — самый прямой путь к гражданской смуте.

Неуместная в этих обстоятельствах спешка с созывом первого заседания Думы лишь подчеркивает безответственность власти.

Мы призываем партии, называющие себя оппозиционными, на первом же заседании Думы потребовать немедленного назначения новых выборов.

Было бы вполне логично, чтобы это требование поддержала и «Единая Россия». Если ее лидеры действительно верят, что они победили честно, то они должны быть заинтересованы в том, чтобы устранить все сомнения, связанные с итогами голосования.

«Мемориал» приветствует прошедшие в Москве и других городах мирные массовые митинги – свидетельство пробуждения гражданской активности людей.

«Мемориал» поддерживает проведение митингов 17 декабря, за несколько дней до первого заседания Думы, и 24 декабря, когда будет уже понятно, слышат ли депутаты голос избирателей.

Правление Международного общества «Мемориал»

Чем ближе день выборов в Госдуму, тем большую нервозность проявляет российская власть.

В последнее время беспрецедентным нападкам подвергается Ассоциация «Голос», которая с 2000 года ведет наблюдение за ходом выборов и фиксирует нарушения.

«Российская газета» опубликовала про эту уважаемую организацию статью, ничем не отличающуюся от писаний советских борзописцев об Андрее Сахарове или Александре Солженицыне.

Депутаты от «Единой России», ЛДПР и «Справедливой России» направили генпрокурору Чайке коллективный запрос, в котором просят отреагировать на деятельность Ассоциации «Голос», указывая, что она якобы грубо нарушает российское избирательное законодательство.

Главная претензия по-чекистски проста: организация получает деньги от зарубежных организаций - а значит, ведет подрывную деятельность. Эта же претензия в адрес неправительственных организаций прозвучала в предельно грубой форме и в выступлении Путина на съезде «Единой России».

Мы не видим смысла требовать сегодня от властей прекращения клеветнической кампании против независимых наблюдателей и принесения публичных извинений «Голосу». Истерики такого рода не прекращаются по чьему-то требованию.

Мы всего лишь хотим обратить внимание общественности на то, что действующая власть озабочена вовсе не возможными искажениями воли избирателей в ходе голосования и подсчета голосов, а активностью тех, кто может эти искажения заметить и разоблачить. Причины такой односторонней озабоченности представляются очевидными.

Мы выражаем свою поддержку и уважение Ассоциации «Голос» и всем, кто прилагает усилия к тому, чтобы уменьшить число возможных фальсификаций на предстоящих выборах.

Правление Международного общества «Мемориал»

Последние годы Россия движется в опасном направлении. Уже не раз в нашей истории монополия на власть приводила к катастрофическим последствиям. Единственный способ обеспечить политическую конкуренцию – выборы.

Нет необходимости перечислять очевидные изъяны предстоящих выборов в Государственную Думу и указывать на недобросовестность их организации. Масштабы использования административного ресурса уже сейчас порождают недоверие к будущим результатам.

Тем не менее, мы считаем важным отнестись к этим выборам всерьез и принять в них участие. Прежде всего потому, что для подтасовки результатов нет ничего более выгодного, чем низкая явка.

Мы считаем правильным принять участие в выборах, а не оставлять избирательный бюллетень фальсификаторам.

Безответственно голосовать за партии, причастные к созданию монопольной власти – в прошлом и настоящем. Невозможно голосовать и за партии, использующие националистическую риторику, - это другой путь к пропасти. Но все-таки в списке есть и иные партии. Если же ни одна из них не кажется приемлемой – остается возможность сделать бюллетень недействительным.

Мы также считаем необходимым, чтобы как можно больше граждан, независимо от политических пристрастий, приняли активное участие в наблюдении за ходом выборов. Сопоставление и анализ результатов таких наблюдений могут стать отправной точкой для дальнейших действий.

Этот путь не сулит быстрого успеха, но на иных путях шансов еще меньше.

Спорить с текстом Латыниной на ЕЖе я не буду по причине отсутствия не то чтобы предмета, но поля для спора. Потому что спорить можно с журналистикой, с расследованием, здесь же иной жанр. Назовем это литературой. Наверное, не стоит обсуждать по сути дело Умарпашаева с человеком, который основывается на энтэвешном материале и каких-то своих собственных герметических источниках. Я просто не рекомендую относиться к этому и другим чеченским материалам нашей героини как к журналистике.

Желающие могут прочитать про дело Умарпашаева в статье Тани Локшиной на Полит.Ру. Либо обратиться к первоисточнику, то есть материалам, которые публиковала Сводная мобильная группа.

Насчет достоверности. Напомню только два чеченских материала Латыниной. Во-первых, писала она про погибших псковских десантников. Один из главных аргументов: какие там сотни и тысячи боевиков могли сквозь эту роту десантников идти? Боевики толпами не ходят. Человеку, знакомому - может быть, по литературе - с тактикой партизанской войны, известно, что крупными группами они передвигаться не должны. Кроме исключительных случаев - например, выход из окружения.

Выход из окруженного Грозного 31 января – 1 февраля 2000 года двумя волнами, в каждой из которых было по несколько тысяч боевиков, выход части группировки, окруженной в Аргунском ущелье, в селе Комсомольское, где точно было более 1000 боевиков, как-то особо никем не оспариваются. Из того же Аргунского ущелья через псковских десантников прошли насквозь, потеряв сотню убитыми, отряды боевиков под командованием Басаева и Хаттаба общей численностью до 2000 человек. И потом они действительно, что называется, растворились и такими большими группами не ходили. Это тот случай, когда знание в общем и целом не заменяет знания в деталях.

Второй пример: Латынина комментировала дело убитого в Вене 13 января 2009 года Умара Исраилова и писала, что вообще-то Исраилов – преступник, который бежал из Чечни, потому что был связан с группировкой Майрбека Эшиева. Действительно, был такой полевой командир, перешедший на сторону Кадырова, но, как выяснилось, при этом прикрывавший боевиков, в том числе Басаева.

Но есть такая занятная вещь. Исраилов был вынужден перейти на службу к Кадырову, поскольку летом 2003 года ему поставили условие: либо переходишь на нашу сторону, либо тебя убивают. А в 2004 году бежал из Чечни и из России. Майрбек Эшиев со своим отрядом перешел на сторону Кадырова в 2005 году. Был раскрыт как двойной агент и «уволен» Рамзаном в 2006-м. Таким образом, Исраилов не мог быть связанным с Эшиевым просто по причине отсутствия машины времени.

Здесь вопрос достоверности источника. Очевидно, если журналист пользуется только одним источником, которому он доверяет, он может попасть впросак. Стиль Латыниной замечательный, но назовем это литературой. Для беллетриста важно сочинить хороший понятный сюжет. Впрочем, примерно то же самое относится и к оперативнику, следователю и так далее - сложная противоречивая реальность должна превратиться в прозу оперативного или уголовного дела.

Передача Латыниной на «Эхе» называется «Код доступа». Ну, прямая связь у нее есть, вопрос только с кем: с Господом или с опером?

Я могу оценивать высказывания Павлюченкова как обыватель, я не знаю материалов дела, наверняка коллеги Политковской знают больше. Но к этому делу у меня есть два замечания. Первое - о том, что в последние годы я научился не доверять таким показаниям на какого-нибудь коварного врага (в данном случае - Березовского). И второе – деталь, связанная с датой, вызывает у меня удивление.

Павлюченков очевидно пошел на сделку со следствием, и это не отрицается самим следствием. Но каков масштаб этой сделки, мы не знаем. Входит ли в нее дача нужных следствию показаний?

Просто очень часто в отношении нужных людей даются необходимые показания теми, кто находится в СИЗО. Но потом, впрочем, подследственные могут их дезавуировать.

Я могу напомнить, что в декабре 2002 года были получены показания на Ахмеда Закаева, который планировал агрессию против соседнего Дагестана. Эти показания дал некто Дук-Ваха Душуев и записал следователь Криворотов. На суде по экстрадиции Закаева в Лондоне тот же Дук-Ваха Душуев рассказал, как у него получили эти показания. Оказалось, что его продержали недельку в декабре в яме с водой на Ханкале, а после этого эфэсбешники привезли к Криворотову давать показания. Выступил на суде и сам Криворотов, по сути подтвердив способ получения этих показаний.

Спустя четыре года, в сентябре 2006-го, столь же «правдивые» показания против Ахмеда Закаева пытались получить от Ризвана Эльбиева, бывшего начальника особого отдела департамента госбезопасности Ичкерии, человека, у которого стоило бы вообще-то спрашивать о том, где лежат десятки заложников, погибших в первую войну в концлагере СИЗО КГБ. Но с него требовали исключительно заведомо ложных показаний против Закаева. Содержался он в ОРБ-2.

Вот я надеюсь, что с Павлюченковым не делали ничего такого, как с Душуевым или Эльбиевым, все-таки московские СИЗО это не Ханкала и не ОРБ-2. Но у нас в России существует безусловная заинтересованность властей и их привычка к подобного рода оформлению необходимых им версий в виде показаний. И каждый раз, когда таким образом получаются показания, они вызывают сомнения – уж больно сильна традиция. И мне кажется, здесь следствие именно такой марафет наводит. Попробуйте меня разубедить.

Насчет убийства к дате. Насколько я помню из тех материалов дела, которые стали доступны, там вовсе не шла речь о том, что убийство состоится именно в этот день и даже в этом месяце. Деньги были переданы значительно раньше, так что никакое планирование на определенный день было невозможно. Ну, в самом деле, кто мог знать график командировок Политковской заранее? Она много летала. Что же, Павлюченков заранее подсуетился и договорился с кем-то, что в это время она будет именно в этом месте?

Эта подробность в показаниях выглядит малоправдоподобной, когда речь идет не о чистильщике обуви, который весь день сидит на углу двух улиц, а о человеке, чья работа связана с постоянными длительными командировками в разные регионы и за рубеж. Мягко говоря, это сомнительно.

Взрывы в Грозном – это не новая волна, не новый виток, как говорят некоторые комментаторы. Точно так же год назад, когда было нападение на Парламентский центр в Грозном, говорили что это новая волна. Некоторое событие – да, но говорить о волне, когда события уникальны по определению, нет смысла. Эти взрывы долго готовили.

Не стоит искать скрытого смысла в том, что взорвали именно на конец Рамадана. Почему Ахмата Кадырова взорвали на 9 мая? Потому что 9 мая высокие гости оказались на той трибуне, которая была заминирована. Почему сейчас на Уразу-байрам это сделали? Потому что в суматохе, когда масса народу, очевидным образом оказалось легче атаковать. Я бы не искал здесь каких-то символических связей.

По чеченским меркам это очень масштабная вещь. Год назад, помнится, Кадыров заявлял, что терактов в Чечне вообще нет. По части подобных событий на Северном Кавказе речь идет о квалификации событий. Во-первых, оказывается, нападение на Парламентский центр в Грозном не было квалифицировано как теракт, во-вторых, нам неизвестна вся картина событий. Такую вещь, которая произошла вчера, скрыть нельзя, а что кроме этого есть, мы не знаем.

А что чеченское подполье считает своими главными противниками местных силовиков, это известно, что это их тактика (а в последних взрывах пострадали именно милиционеры и следователь) - в отличие от Доку Умарова, который хочет приносить террор в Россию.

Местные больше хотят сосредоточиться именно на местных силовых структурах, в этом нет ничего нового. Единственное новое, точнее, старое – это то, что повторяемое уже много лет утверждение о том, что подполье побеждено или почти побеждено, а Доку Умаров почти мертв, в очередной раз оказалось несколько оптимистическим.

В ближайшее время президент Российской Федерации Дмитрий Медведев должен объявить о начале предвыборной кампании по выборам в Государственную Думу России. В этих выборах смогут принять участие только партии, предварительно зарегистрированные Министерством юстиции. В последние годы оппозиционные объединения не раз пытались зарегистрировать партии, но получали отказы Минюста. «Законность» последнего в этом ряду отказа в регистрации Партии народной свободы подтверждена Замоскворецким судом 22 августа.

Действующий в России закон о партиях не способствует ни развитию общества, ни построению правового демократического государства. Он содержит как чрезмерно жесткие требования, так и крайне неопределенные формулировки, что создает возможность его произвольного и расширительного толкования и применения чиновниками.

В результате за последние годы число политических партий в России уменьшилось в несколько раз, и на сегодня интересы многих социальных групп никак не представлены на политической сцене. Из общественно-политической жизни вычеркнуты миллионы граждан и налогоплательщиков. Это выдавливание за пределы правового поля наиболее активной части общества не только неприемлемо в политическом и социальном отношении, но опасно, бессмысленно и провокационно.

С помощью нынешнего закона государственные чиновники лишь увеличивают влияние партийных бюрократий, и тем самым уменьшают реальное значение партий.

Озвученные 23 августа инициативы, - обязательное проведение «праймериз», - дают властям новые возможности для вмешательства во внутреннюю жизнь политических партий.

Мы убеждены, что для соблюдения права граждан на свободу объединений и свободные выборы, для развития подлинной политической конкуренции России необходим уведомительный порядок создания политических партий.

В этой связи мы обращаем внимание на постановления Европейского суда по правам человека (далее - ЕСПЧ) по жалобе «Республиканская партия России против России»¹ (Republican party of Russia v. Russia, no. 12976/07), вынесенное 12 апреля 2011 года, которое власти Российской Федерации не исполняют и, похоже, исполнять не собираются.

Исполнение постановлений ЕСПЧ юридически обязательно не только в части выплаты государством компенсации заявителям: государства обязаны принимать и другие меры, как индивидуального, так и общего характера, а при необходимости - вносить изменения в законодательство.

(Читать целиком)

Объявленное лихое объединение Москвы и части области всеми воспринято очень спокойно. Но дело в том, что уставы этих двух субъектов федерации очень разные. В Москве, как мы знаем, все деньги и полномочия сосредоточены в мэрии. Между тем в Московской области значительная децентрализация: там муниципальное образования обладают немалыми правами и располагают какими-то финансовыми средствами. Москва и область очень по-разному устроены.

И вот от Московской области отрезают какой-то кусок, состоящий из многих муниципальных образований, и прирезают этот кусок к Москве. С точки зрения местного самоуправления, его реальных финансовых возможностей, это резкое изменение в статусе. Но про это, кажется, вообще никто не вспомнил, ни о каких референдумах в этих муниципальных образованиях речи, насколько я понимаю, нет.

Есть такие учебники о Москве - кажется, этот предмет называется москвоведение. Знаете, чего там не сказано про город? Не сказано о том, что город – это прежде всего община с местным самоуправлением. То, что это забыто здесь не только в учебниках, но и в головах, то, что такое лихое перекраивание границ и изменение статуса не ощущается как нечто важное, характеризует не столько Громова и Собянина, сколько подданных, живущих на этих территориях.

Предложение главы Ингушетии Юнус-Бека Евкурова разрешить выдачу тел боевиков родственникам вполне разумно. Безумны законодательные нормы, запрещающие такую выдачу. Безумны хотя бы своей мотивировкой: говорилось, что если тела не выдавать, то их могилы не станут объектом поклонения со стороны других экстремистов. Вероятно, законодатели так пристально изучали этих экстремистов, что не заметили, что салафиты, которых у нас называют ваххабитами, отрицают поклонение чему бы то ни было материальному и к телам относятся безо всякого почтения.

С другой стороны, таким образом был дан мощный козырь для подполья в целом. Идеологи исламистов заявили, что раз тела захоронены неизвестно где на территории России, то вся территория России становится священной землей и законным объектом для джихада. Я подозреваю, что наши малограмотные законодатели о таком последствии не догадывались. Вряд ли стоит объяснять злым умыслом то, что объясняется обычной глупостью.

Так что шаг Евкурова важен и, надеюсь, станет прецедентом не только для Ингушетии. Юнус-Бек Евкуров старается сделать так, чтобы не убитых боевиков было больше, а чтобы меньше было тех, кто бегает в горах и стреляет. На днях было проведено совещание, на котором были собраны все силовики, работавшие по одному сфабрикованному пыточному делу. И, в общем, Евкуров устроил разнос и сказал: «Вы мне будете отчитываться не трупами (напомним, Медведев предлагал такую систему отчетности – А.Ч.), а тем, скольких вы вернули из леса». Это все очень разумно. Другое дело, насколько это стыкуется с современной российской административной реальностью.

Разумеется, я думаю, что будет противодействие со стороны силовиков, и вот почему. Нам известно очень много случаев, когда люди, объявленные боевиками, убитыми где-нибудь в бою в горах, на самом деле сильно загодя были похищены, их где-то держали и потом при случае они становились «добычей» в ходе «успешных спецопераций». Такие дела вскрываются редко, но примеров много и в Чечне, и в Ингушетии, и в Дагестане.

Если тела будут выдавать, то следы прижизненного воздействия на человека будут вполне видны. Будет труднее фабриковать, фальсифицировать контртеррор. Для государства это безусловно лучше, а для отдельных его представителей, которые привыкли отчитываться посредством таких, как они это называют, «выходов за результатом», сложнее. Вопрос в том, чьи интересы в данном случае важнее для нас.

Об убийстве Юрия Буданова пока я могу сказать только очень кратко. Родители убитой Эльзы Кунгаевой свое правосудие получили. Но в зоне ответственности Буданова были совершены и другие преступления. В частности, в январе 2000 года в зоне ответственности 160-го танкового полка исчезли по крайней мере 7 человек. Тела троих из них были потом найдены в месте, куда полк перебазировался, - со следами пыток, со связанными проволокой руками. И по этим сюжетам правосудие отнюдь не восторжествовало. Более того, Буданов был в 2009 году признан подозреваемым, потом с него подозрения сняли. Похоже, по достаточно надуманным основаниям.

При этом я далеко не уверен, что это весь список возможных претензий. Так что речь идет, я бы сказал, о неопределенном круге лиц, которые, не получив правосудия, могли убить.

Еще в конце 2008 года Станислав Маркелов говорил, что УДО для Буданова означает, что власть посылает сигнал – закона нет, а есть только закон гор, закон мести.

Вчера одно издание анонсировало законопроект по совершенствованию Уголовного кодекса как уже подписанный президентом, а не внесенный в Госдуму. И я, признаться на это повелся, потому что разговор об этом идет уже столько времени – чуть ли не год, – что можно было бы не просто внести, а уже принять.

Есть в нем, конечно, вполне позитивные стороны. Например, можно только приветствовать декриминализацию клеветы, учитывая, как много идет процессов о клевете со стороны разного рода чиновников (например, «Кадыров против Орлова»). Другое дело, что у нас любое дышло можно повернуть в любую сторону.

Если посмотреть практику Европейского суда по правам человека, на которую мы должны ориентироваться, то использование уголовного законодательства против критиков власти, мягко говоря, не приветствуется. Более того, лицо, пошедшее во власть (не просто публичный политик, а представитель власти), должно быть не только открыто для критики, но и быть готово к тому, что его будут критиковать, мягко говоря, не очень конструктивно. Иногда такой аргументации суд внимал. Например, процесс «Абельцев против Шендеровича» закончился не в пользу "животного йеху". Но в целом наша правоприменительная практика к такого рода животным благоволит.

Статья о клевете тут всего лишь одна из многих. Вспомним дело Ирека Муртазина, который, оказывается, разжигал рознь к социальной группе «руководство Республики Татарстан» (282-я статья не думает уходить, а живет и процветает).

С другой стороны, ссылки на эту самую практику Европейского суда активно используются в том случае, если ответчиком в суде выступает власть. Достаточно вспомнить дело об иске к Путину по поводу «наураганивших в 90-е годы». Тут ситуация противоположная - законодательство выворачивают гуманной стороной к тем, кто становится объектом критики.

Так что, с одной стороны, поправки правильные. А с другой стороны, как мы видим, все определяет не только и не столько собственно законодательство, но правоприменительная практика. И конечно, удивляет малая скорость процесса: от анонсирования намерений до внесения в Думу прошел если не год, то много-много месяцев. Впрочем, это свойственно всей "медведевской оттепели": между словом и делом дистанция огромного размера.

Хорошо, что Махмудов задержан, потому что без него, что называется, «народ неполный». Его отсутствие в значительной степени, как мне кажется, обесценило тот суд, который был. Кажется, прокуратура тоже считала, что без Махмудова скамья подсудимых пустует. Да и присяжные, видимо, этим впечатлились. Наверное, у следствия, которое еще осенью 2009 года возобновило расследование, есть еще какие-то доказательства. Во всяком случае, у них есть время и главный герой для того, чтобы подготовиться к новому суду.

Но это лишь часть. А целое – это то, что есть шанс, что еще одно убийство, а точнее, еще один акт террора, будет расследовано и наказано в суде. Ведь если человека убивают за его общественную деятельность, чтобы оказать давление на общество, то это и есть террористический акт.

Совсем недавно был вердикт присяжных и приговор по другому убийству – убийству друга и соратника Анны Политковской Станислава Маркелова. То, что его убило другое террористическое подполье, – это не так важно. Хотелось бы, чтобы было нормой то, что террористы не уходят сами по себе, а что расчет с ними происходит по закону. Но, к сожалению, если эту цепочку растянуть, то в будущее она тянется как-то слабо.

Сегодня, 1 июня, в Вене вынесут вердикт присяжные, а потом ожидается приговор по делу об убийстве Умара Исраилова. Беженец из Чечни, обвинивший Рамзана Кадырова в тяжких преступлениях, подавший жалобу в Страсбургский суд и обратившийся к местному правосудию на основании универсальной юрисдикции, он был убит 13 января 2009 года. В процессе по делу о его убийстве скамья подсудимых тоже не полна, как было в случае с судом по делу Политковской, и у австрийского правосудия тоже были вопросы к тем, кто находится сейчас в Чечне. Хотя бы в форме видеоконференции. Хотя бы четырех человек.

Первый из них – Леча Богатиров, которого австрийский контртеррористический департамент считает человеком, нанесшим смертельные ранения Умару Исраилову. Сразу после убийства Богатиров вернулся в Чечню и даже фигурировал в репортаже из Чечни на одном из центральных телеканалов. Выглядел он очень неплохо, ходил в камуфляже. Есть сведения, что он командует одним из подразделений чеченских силовиков.

Другой – это бывший советник Рамзана Кадырова Шаа Турлаев, который, по версии обвинения, организовывал попытку похищения Умара Исраилова, которая не удалась и переросла в убийство. Он также находится в Чечне

Третий человек, с которым хотело бы побеседовать австрийское правосудие, - это Рамзан Кадыров. Он общался, как зафиксировано биллингом телефонных переговоров, с Шаа Турлаевым и еще одним деятелем, находящимся на скамье подсудимых, – Отто Кальтенбруннером (такую фамилию и имя этот выходец из Чечни принял когда поселился в Австрии).

И наконец, четвертый персонаж - это Бухари Бараев (Саламов). Он интересен австрийскому правосудию не своими связями с Арби и Мовсаром Бараевыми, не тем, что был представителем Доку Умарова в Европе, и даже не тем, что вернулся в Чечню и договорился с нынешней тамошней властью. Бухари Бараев, по версии обвинения, общался с убитым Умаром Исраиловым и склонял его к возвращению в Чечню.

Для того чтобы эти люди хотя бы как-то, пусть не самолично, но предстали в суде, российская прокуратура не сделал ровным счетом ничего. И устно, в ходе переговоров, и дважды письменно, запросами, венский суд по этому поводу обращался к российской прокуратуре. Но, к сожалению, российская сторона с австрийским правосудием не сотрудничала.

Так что, как мы видим, Чечня богата талантами, и Махмудов не единственный. В общем, есть еще с кем работать.

Сегодня в выступлении Владимира Путина я не услышал, собственно, отчета премьер-министра. Это был разговор человека, который пришел заступить на вахту, а в том, что было раньше, он вовсе и ни при чем. Может, там была еще секретная часть, где он отчитывался, каялся, «простите нас» говорил или, наоборот, «судите нас судом неправедным». Но все это как-то пролетело мимо внимательных слушателей.

Насчет этих «шатаний» и «скоропалительных решений». Я могу вспомнить некоторые скоропалительные и совершенно нелогичные решения в сентябре 2004 года, когда в целях борьбы с терроризмом почему-то отказались от прямых выборов депутатов Госдумы и глав регионов. Но что-то среди эти депутатов и губернаторов, в которые, видимо, могли в отсутствие такого закона пролезть террористы, ни один изловлен террорист не был.

И массу другой глупости тоже помню, за которую, впрочем, тоже мог бы отчитаться наш любимый персонаж. Но он не назвал ничего из этого длинного ряда. Что он имел в виду? Хотелось бы подробнее.

Вообще-то же отчет от него нужен, причем не только за год. Если он лидер уже 12 годков – если считать полгода премьерства и исполнения обязанностей президента, восемь лет президентства и потом три года снова премьерства, то по идее мы вправе услышать отчет за все эти годы. И если кто-то и несет ответственность за сложившуюся ситуацию с коррупцией, лесными пожарами и остальными нуждами и бедствиями, так это отчитывающийся. Но ничего этого мы не услышали – ни за год, ни за больший период.

Последние два известия с «Фукусимы» наводят на грустные размышления. Во-первых, я говорю об ошибке на несколько порядков в уровне радиационного загрязнения воды, что потом было опровергнуто с извинениями. Во-вторых, речь о переоблучении и радиационных ожогах у аварийной смены.

Дело в том, что переоблучился там народ, потому что работал в радиоактивной воде по щиколотку. Ясно, что эта вода смыла все радиоактивные осадки на поверхностях помещений, которые там были. Ясно, что это просто радиоактивная вода из контуров реактора. Ясно, что раз использовали морскую воду, а не дистиллированную, то шло активное выщелачивание, в частности, радиоактивных элементов.

Я был знаком с людьми, проводившими радиационные разведки под чернобыльским четвертым блоком в первые дни после аварии. Они получили трехзначное число рентген, но в дальнейшем нормально жили и работали, потому что они были там в защитных костюмах. В частности, в бахилах от комплекта ОЗК – общевойскового защитного комплекта, который всегда используется в таких условиях. Ведь ясно же, что если есть хоть немного воды, то она может попасть на кожу. Если вода с бета-излучателями попадает на кожу, возникает лучевой ожог. Бета-излучение не обладает большой проникающей силой и не может проникнуть глубоко, но может обжечь.

Соответственно, если там есть вода, то в ней не нужно работать, как на рисовых полях, в японских сандалиях гэта и не нужно использовать бахилы вроде тех, что дают на входе в поликлинику. Это должно быть то, что теперь народ использует для зимней рыбалки, то есть тот самый ОЗК. Как, собственно, работали на разных авариях в Советском Союзе.

То, что аварийную бригаду допустили к работе, не снарядив должным образом, показывает, что тамошний менеджмент имеет очень слабое представление о том, что такое атомная станция и что такое авария в этой отрасли. Ошибка на несколько порядков в уровне радиационного загрязнения, вранье начальства в первые дни после аварии - это заставляет вспомнить о социализме, о партийных начальниках, которые в первые дни после чернобыльской аварии стремились не сообщать о последствиях - сами, впрочем, не понимая этих последствий. Оказывается, менеджеры с дипломами МВА могут быть столь же некомпетентными и последствия их действий могут быть столь же тяжелыми.

Сообщение о том, что первый взрыв водорода на одном из блоков был связан с утечкой водорода, охлаждающего турбогенератор, сразу вызвало сомнения. Потому что если бы мы посмотрели на сам блок после взрыва, мы бы увидели, что сорвало все конструкции верхнего строения над защитной оболочкой. Взрыв был внутри, а не в машинном зале, куда мог утечь водород из турбин. Потом появились космические снимки станции, и было видно, что крыша машинного зала и сам машинный зал в порядке. То есть там взрыва не было. Вранье было очевидное и легко раскрываемое.

Это, конечно, не идет в сравнение с тем, что украинское начальство докладывало – что, мол, что четвертый блок в порядке и работает. Это чуть меньшее лукавство, потому что выход радиации существенно меньше. Но это какое-то бессмысленное вранье, которое вскрывается за несколько часов в условиях нынешней буквальной прозрачности: когда облаков нет, видно, что творится над "Фукусимой".

До нас это не дошло, но в Японии, когда стало ясно, что водород вышел из контура ядерного ректора, распространяли слух, что это на каких-то заглушках, выполненных из платины, пошло разложение воды на водород и кислород. Но никаких клапанов с таким количеством платины и так разогретых, чтобы воду разлагать на водород и кислород, на станции не было. То есть еще одна ложь, непонятно кем запущенная, наивная, потому что также разоблачается в течение нескольких часов.

Ясно, что все это не есть ложь персонала. Управляющая компания, которая рассматривала ядерный реактор как некий паровой котел, из которого идет пар, крутящий турбину, думала, что с ним ничего не случится. Но по выходу водорода можно было сделать точное заключение о начальном этапе аварии, такая ложь была не только ложью, но и признанием в собственной некомпетентности.

Сейчас над четвертым блоком АЭС «Фукусима» поднимается черный дым в отличие от белого дыма, то есть пара, выходившего из реакторных блоков в предыдущие дни. Наиболее вероятный источник этого дыма – пожар, вызванный коротким замыканием.

В первый момент после цунами от станции было отключено внешнее электроснабжение. При аварии, то есть прежде всего при взрывах, которые там были, очевидным образом была повреждена электропроводка. А электропроводки на такого рода объектах очень много.

В последующие дни станцию заливали морской водой за неимением другой. Морская вода – это электролит, который в том случае, если изоляция где-то нарушена, увеличивает возможность короткого замыкания. И вот на днях к станции снова подвели высоковольтное электроснабжение. При этом есть опасность короткого замыкания и пожара. Черный цвет дыма указывает на горение органики. Вероятно, происходит горение в кабельных трассах, в кабельных колодцах. Примеров такого рода пожаров на атомных станциях при значительно менее серьезных авариях более чем достаточно.

Прежде чем подводить туда высоковольтный кабель, нужно было по идее прозвонить все электрические цепи на предмет короткого замыкания, но это очень трудно. Либо надо было отключить все лишнее – но на это тоже потребовалось бы много времени и труда, а тут требовалось как можно скорее подключить питание для насосов для охлаждения реактора. Так что скорее всего эти предварительные процедуры выполнены не были.

Кроме того, сама по себе подача воды могла где-то поднять уровень воды и выдать короткое замыкание в кабельном колодце. То есть прядь кабелей опускается в воду, где-то на поверхности происходит короткое замыкание, начинает гореть изоляция, дальше горит вся прядь. Это первое, что приходит в голову при таком сценарии аварии. Чтобы точно определить, что происходит, надо сунуть в этот дым дозиметр, чего никто сейчас делать не будет. Ясно одно: из реактора, где горячо настолько, что сгорает практически все, где нет горючих материалов, должен идти радиоактивный пар, но не черный дым.

1) Назовите 5 ключевых слов/выражений последнего десятилетия.

"контртуристическая операция"

"сувенирная демократия"

"спор хозяйствующих субъедков"

"эффективный менеджер"

"налог на безнаказанность"

2) Как бы вы назвали книгу (фильм) о прошедшем десятилетии?

"Подлые нулевые"

3) Кого можно считать героями и антигероями десятилетия?

Наталья Эстемирова и Михаил Ходорковский

Владимир Путин и Рамзан Кадыров

4) Какие события в жизни страны за эти 10 лет были самыми важными лично для вас?

Дьявол, протягивая руки, предлагал выбирать из двух вариантов - и велико было искушение не отказаться от выбора.

Десять или одиннадцать уже лет войны во всех ее видах - бомбежки, зачистки, исчезновения - на Кавказе; захваты заложников и взрывы на Кавказе и в остальной России.

11 сентября - и теперь уже всемирная необходимость борьбы со злом и всемирное искушение простыми решениями.

Дело "ЮКОСа" - причем еще до дела уголовного я узнал про "нетипичного миллиардера", для которого важно думать и говорить о главных вещах.

Главное - люди - здесь, на Кавказе, в мире, - которые среди всего этого становились лучше или повернулись лучшей стороной.

И те люди, которые за это поплатились жизнями.

Все люди смертны.

Виктор Степанович Черномырдин был похож на собственные фразы. Совершенно спонтанные решения и слова, на мой взгляд, содержащие больше смысла, чем, может быть, в них вкладывал автор.

Кем считали Черномырдина после Гайдара? Чуть ли не реакционером, во всяком случае, аппаратчиком. Однако в его действиях было слишком много человеческого.

В конце концов нельзя забывать, что именно Виктор Степанович Черномырдин дал полномочия тем людям, которые вели переговоры с Шамилем Басаевым в Буденновске (я имею в виду группу Ковалева). И именно Виктор Степанович Черномырдин – тот руководитель России, который договаривался именно об освобождении заложников, а не о штурме и уничтожении террористов ценой жизни заложников.

И наверное, это ему зачтется. А не только его бесспорный вклад в русский язык. Глядя за окно, мы можем вслед за ним повторить: «Никогда не было, и вот опять!»

Получилось как всегда. Но он хотел как лучше.

Книги? Стихи? Трудно назвать что-то одно.

Сразу начинаешь перечислять. И трудно сказать: зачем столько? Почему?..

Наверное, затем, что война прошла настолько по-разному и по стольким судьбам, что любой ее «срез» - неполный.

И ведь в любой настоящей книге о двадцатом веке есть война. Есть книги, которые как бы не о войне, но о ней тоже, - "Один день Иван Денисовича": главный герой – бывший пленный.

Про ту, другую Отечественную все знают, что сказать: «Война и Мир» - нити судеб сплетены в классическом романе. Возможно ли было повторить?

Лучшая из известных попыток – "Жизнь и судьба" Василия Гроссмана. Не только война - репрессии, коллективизация, голод, - весь двадцатый век. Жаль, не перевели на языки...

Стихи Самойлова, Слуцкого.

Самые разные книги Симонова. Он ведь писал о том, что видел. А потом, двадцать лет спустя, - о том, о чем не мог написать в войну.

Илья Эренбург – писатель–пропагандист, писатель-антифашист.

Еще более советский писатель Евгений Долматовский, "Зеленая брама" - о гибели в окружении по Уманью шестой и двенадцатой армии в начале августа 1941 года – я не знаю другого рассказа о судьбах этих людей...

Несмотря на цензуру, много правды о войне было напечатано - наверное, потому, что это было единственное разрешенное горе в советской истории.

...Наверное, вот зачем и вот почему. Десятки миллионов сгинули безвестно, не оставив памяти. Но были другие, которые попытались сохранить куски этой памяти, по-разному, в разных жанрах.

И если кто захочет попытаться понять своего деда, который был тогда молодым (или так молодым и остался), поставить себя на его место, он будет искать эти осколки и обрывки общей памяти. В этом, наверное, назначение и смысл «военной» литературы.

Кино?

Писать можно в стол, снимать фильм в стол невозможно. Тем более - при государственной монополии на это ремесло. Многие ленты претерпевали жесткие цензурные изменения, такие, что порой уходит сам авторский замысел.

Но были "Двадцать дней без войны", "Проверка на дорогах". Не «эпопеи», но настоящие. А тут срабатывает свойство голограммы: разобьешь на части - но в каждом осколке все равно видишь целое.

Есть зарубежные ленты – «Спасти рядового Райана», «Флаги наших отцов»... На Спилберга и Иствуда не было идеологического отдела ЦК КПСС, они могли браться за большие работы, не боясь, что они будут изуродованы.

Но глядя на снятый в цвете ад высадки в Омаха-бэй и на иводзимском пляже, вспоминаешь Феодосию или переправу через Волгу, и стихи русского поэта: «Отвлекающий десант – верный путь к посмертной славе...»

Потому что это всё тоже про нас, про нашу общую войну.

Вчера Лавров заявил о том, что следы ведут за рубеж, и упомянул места на границе Афганистана и Пакистана. Сегодня Патрушев сказал о Грузии, добавив, что грузинские спецслужбы замечены в контактах с какими-то северокавказскими структурами. И то и другое не привязано к той конкретике, которая у нас есть: к исполнительницам теракта, к тем, кто их сопровождал, и так далее. И то и другое заявление - из другого измерения.

При этом понятен адресат, понятно, что оба заявления произнесены в других пространствах. Лавров говорил на встрече министров "большой восьмерки", и его послание было таково: мы в едином пространстве страдающих от террора и противодействующих терроризму. К событиям в Москве, ко взрыву это отношения не имело, как и к прошлой отечественной политике в этом направлении. ХАМАС мы не собираемся признавать террористической организацией, поскольку в России он не действует.

С Патрушевым тоже в общем понятно. Есть пространство российской политики, которое не очень привязано к реальным событиям. Есть враги – Грузия, до недавнего времени Украина, Запад в целом – места, откуда по определению исходит любая опасность, пусть даже мор на птицу напал. Не мне и не вам адресовано это заявление, к расследованию конкретного теракта и к предотвращению других (кто же знает, сколько было этих смертниц) это заявление вряд ли имеет отношение, поскольку для этого нужна работа спецслужб здесь, на земле, что называется. А то, что нам сообщают с экранов, указывает на, мягко говоря, сложности этой работы.

Началась Cтрастная неделя... Я получил от коллег из Чечни письмо. Они пишут: "Погибли люди. Мы всегда осуждали терроризм, это не можетт иметь оправдания. Выражаем соболезнования родственникам погибших и всем пострадавшим. К сожалению, не можем напрямую обратиться к ним с этими словами". Мне остается лишь присоединиться к этому письму.

То, что в стране действует террористическое подполье, которое сложилось после второй чеченской войны, было известно и два, и четыре, и восемь лет назад. Взрывы в Москве уже были, и было бы странно, если бы эта война ограничилась только Кавказом.

Как на это реагировать - это главный вопрос. Как жить со знанием, что это будет продолжаться? Я понимаю, что не так давно спецслужбы отчитались об уничтожении Саида Бурятского и Анзора Астемирова - важных идеологов подполья, но это мина, которая не разряжается в один день. Нам нужно с этим жить, и главный вопрос не к спецслужбам, которые должны найти организаторов, вопрос ко всем нам: как жить с этим.

Меня очень удивил звонок одной женщины, которая была в вагоне поезда метро, проезжавшего рядом с местом сегодняшней трагедии: она увидела, что произошло, и впала в панику. Что, это раньше не было известно? Это ужасно, что в метро, куда каждый спускается не по разу в день, погибли простые люди, такие же, как мы все. Ужасно почувствовать эту возможность - спуститься в метро и не выйти оттуда. Так было все эти годы. Уже 10 лет в стране длится контртеррористическая операция, и за эти годы сложилось террористическое подполье. "Норд-Ост" в 2002 году, в 2003-м - взрывы в Тушине, в 2004-м - взрыв на Рижской и на перегоне у Автозаводской. С тех пор ничего не изменилось. Кавказ - часть России, и война, идущая там, достает до Москвы.

Сейчас не нужно успокаиваться. Взрыв у "Макдоналдса" в 2002 году предшествовал захвату "Норд-Оста", тогда по Москве еще стояло несколько заминированных автомобилей, которые террористы не взорвали по своим соображениям. В 2004 году взрывы в Москве предшествовали захвату школы в Беслане.

То, что сейчас спецслужбы переведены на усиленный режим, вполне оправдано. Не стоит требовать от них немедленного отчета. То, что сейчас говорят, что шахидки ехали в стророну МВД и ФСБ, вызывает удивление: неужели у спецслужб прямая свзяь с "тем светом"?

Кроме того, у нас не одно террористическое подполье, есть еще националистическое, которое тоже способно проводить взрывы. Если речь идет о шахидках, то скорее всего это исламские экстремисты.

Нужно понимать, что это началось не сегодня и вряд ли быстро закончится. Может быть, ощущение, что каждый день может стать последним, придает жизни смысл.