"Кончается старый год, но не дело Ходорковского-Лебедева. Наша борьба за правосудие в России только начинается. Очень прошу всех вменяемых сограждан отнестись к этому без легкомыслия и привычного скепсиса".

Мариэтта Чудакова

Старый год кончился. Мы живем в другой стране. В стране, где был оглашен несправедливый, неправосудный приговор по сфальсифицированному делу. Осуждены невиновные люди, стойкостью, мужеством и твердостью которых мы должны гордиться. С них брать пример, когда падаем духом. И бороться за их свободу.

Те, кто считает, что происходящее их не касается и не коснется, горько ошибаются. И жизнь их за это накажет. За равнодушие к чужой беде, за обывательское "От нас ничего не зависит, да и откуда нам знать, кто там прав, кто виноват, мы живем своей жизнью, делаем свое дело – и довольно".

Нет, не довольно, господа обыватели. Ходорковского и Лебедева защищают лучшие адвокаты, честные люди, которые никогда не пойдут на сделку с совестью. А кто защитит вас, когда горе ворвется в ваш благополучный дом? (Читать целиком)

Власть фразы – вот что помимо прочего губит нынешних российских демократов. Затвердив, как попка, десяток слов и повторяя их на каждом шагу, мы, кажется, вовсе потеряли их конкретный смысл и поэтому разучились объяснять людям, что эти слова значат. Вот какие именно обстоятельства навели меня на эти размышления.

В последние дни минувшего года в Петербурге было опубликовано обращение ряда представителей петербургской интеллигенции, правозащитников, общественных деятелей "Демократам не по пути с националистами".

С этим обращением можно было соглашаться или не соглашаться. Оно имеет прямое отношение к тому спору, который уже не первый год идет в среде российской демократической оппозиции, – спору о возможности и допустимости союзов с достаточно чуждыми политическими и общественными силами. Авторы обращения считают эти союзы недопустимыми – имеют право. Есть люди, придерживающиеся противоположной позиции. Тоже право имеют. Спор этот принципиальный и в нынешней ситуации неизбежный. Но он остается спором до тех пор, пока стороны предъявляют аргументы и не ставят под сомнение чистоту помыслов своих оппонентов. Если на смену аргументам приходят инсинуации, а мотивы противников заведомо ставятся под сомнение, то это обнаруживает в первую очередь сомнительность позиции тех, кто ведет себя подобным образом.

Вслед за вышеупомянутым обращением появилось заявление группы «Новые демократы» из питерской «Солидарности».
(Ответ Александру Скобову)

Наш пикет 31 декабря планировался как акция в поддержку всех тех, кто выходит на Триумфальную площадь в Москве. После шокирующего приговора Ходорковскому и Лебедеву мы решили, что это и будет главной темой нашего выхода, хотя и прикололи значки с цифрой "31".

Так как на Таймс-сквер в этот день шла подготовка к самым главным в Америке новогодним торжествам, мы собрались на Юнион-сквер. Это исторически известное место, где на протяжении многих десятилетий проходят митинги - коммунистические, антикоммунистические, про- и антибушевские, антивоенные и т.д. Кроме того, эта площадь находится рядом с университетами и студенческими общежитиями. А значит, там всегда много очень любознательной и доброжелательной молодежи.

Несмотря на то что нам в первый раз повезло с погодой и день выдался солнечный, настроение у всех было подавленное. У нас была надежда. Была. На президента Медведева и даже на судью Данилкина. Надежда у нас осталась - теперь только на самих себя. И нас, желающих бороться с несправедливостью, становится все больше.

Мы ждали Павла Ходорковского. По его эсэмеске в 8 утра я поняла, что ему очень плохо. Мы, его друзья, готовились быть предельно тактичными. Но он пришел спокойный, выдержанный, как всегда обаятельный, общительный и дружелюбный. В руках он снова держал баннер "Путин, отпусти моего отца". "Это мой особый",- говорил Павел, доставая его.

(Еще фото)

Ушедший декабрь был богат на события, по моему глубокому убеждению, четко обозначившие, что наша страна обрела (или выбрала) свой путь на многие годы вперед.

Сперва всех думающих людей потрясла «Манежка», открывшая не только бездны зоологической ненависти и все убожество массового сознания тинейджеров, но и градус ксенофобии, очевидно, не оставляющий Российской Федерации шансов на сохранение в прежнем виде в среднесрочной перспективе. Эффект усилила тень провокации, слишком густо накрывшая события вечера 11-го, а особенно события 15 и 18 декабря: и «внезапность» произошедшего для властей, обычно так уверенно контролирующих оппозиционеров; и безнаказанность организаторов беспорядков, контрастирующая с репрессиями, обрушенными на молодежное анархо-антифашистское движение после Химкинской акции 28 июля (а ведь справедливо, как выясняет следствие, били стекла в резиденции организаторов избиений оппонентов мэрии); и мощная интернет-игра, по интенсивности сравнимая только с той, что проводили птенцы гнезда Суркова против «несогласных» и эстонцев; и засвеченные на акциях национал-болельщиков наши-комиссары.

Как и в 1905 году, за спиной погромщиков настойчиво замелькала власть.(Читать дальше)

31 декабря я не пошел на митинг на Триумфальную площадь. Подошел к заграждению, поглядел и не пошел внутрь. Решил постоять на свободной площадке между подземным переходом и заграждением, под стеной Института Генплана. На всякий случай, чтобы совсем никому не мешать, встал даже не на тротуаре, а на бордюре. Со мной рядом встала Юля Башинова. Ничего особенного не происходило: люди шли в переход, кто-то, наоборот, шел на митинг. Подошел Михаил Кригер, поздоровались, поговорили.

Но сотрудникам милиции, видимо, стало скучно. Они зачем-то подошли к нам и стали требовать либо пройти на митинг, либо уйти домой. Мы попросили представиться и объяснить требования, они нам были непонятны. Милиционеров вдруг стало как-то слишком много, они зачем-то перекрыли тротуар. Их главный представился подполковником Масаловым, в традициях лучших фокусников махнул удостоверением и куда-то его спрятал. Рядом со мной стоял какой-то капитан, сумевший только сказать, что мы как-то «глупо поступаем». После замечания, что глупость – это действия милиционеров, он замолчал. Какой-то сержант схватил меня за рукав... потом как-то меня уронили и втащили в автобус. Туда же втащили Мишу и Юлю. Все это время я пытался сказать, что я работник СМИ, но меня не слушали. Кто-то пихнул микрофон под нос и спросил, за что меня задерживают. Но объяснить не удавалось, ибо самому было непонятно – за что.

(Читать дальше...)

Когда Первый Писатель СССР и член всего на свете Фадеев обнаружил, что сталинская модель, которую он талантливо воспевал, была прекрасной, но «свое отработала», он застрелился.

Когда Первый Эксперт РФ и такой же многочлен Фадеев столкнулся с подобной экзистенциальной проблемой, он мужественно высказал об этом свое «Особое мнение» и присягнул медведевской модели.

Два мира - два Шапиро. И у каждого своя «Молодая гвардия». У одного с Любкой Шевцовой. А у другого с Анкой Чапман.

Это будет год очередных выборов в Государственную думу и последний год перед выборами президента России. Значит, главная задача, которую будут решать в этом году люди, пребывающие во власти, – как эту власть сохранить и приумножить. Причем сделать это нужно таким образом, чтобы у действующих партнеров и потенциальных оппонентов на Западе было как можно меньше формальных причин, заставляющих усомниться в легитимности той власти, которая в результате установится в России на последующие 12 лет. Для этого желательно, чтобы победа Путина была одержана в условиях максимально приближенных к «реальной политической конкуренции». (Читать дальше...)

Нынешний Новый год власти отметили самым настоящим хамством по отношению к нам ко всем. Новогоднее "поздравление" от путинского хамсуда, ничем не мотивированные задержания мирных граждан вечером 31-го в Москве и Петербурге, десятки участников Стратегии-31, встретивших Новый год в отделениях милиции... Власти как будто с цепи сорвались.

Прелюдия ли это к новому витку куда более жестких политических репрессий или же сиюминутное беснование опричников?

Трудно сказать, но очень многое зависит от нас самих. И первое, что требуется от каждого из нас, - не впадать в апатию. Не унывать, как попросили Лебедев и Ходорковский друзей в первые минуты после приговора.

Очень важно нам быть внимательнее и отзывчивее друг к другу, особенно к тем, кто подвергается политическим репрессиям.

В предновогодний вечер в Бурятии были арестованы Надежда Низовкина и Татьяна Стецура, организаторы Стратегии-31 в Улан-Удэ, активистки "Солидарности". 10 дней назад они были в Москве, 17 декабря я вместе с ними проводила пресс-конференцию в Независимом пресс-центре на Пречистенке. Звала друзей, корреспондентов, гражданских активистов. Пришли единицы, из прессы вообще никто. Я понимаю, все перегружены делами, и все же защита людей, которым грозит арест, должна иметь приоритет.

Новый год Надежда и Татьяна встретили в ИВС, сейчас они находятся в СИЗО, адрес: 670004, Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Пристанская, 4, ИЗ-2/1.

Напишите им письма, отправьте новогодние телеграммы, дайте почувствовать, что они не одни и что мы солидарны.

31 декабря около 16 часов по местному времени в Улан-Удэ (Бурятия) взяты под стражу организаторы митинга в защиту свободы собраний ("Стратегия-31") Надежда Низовкина и Татьяна Стецура. Против них с весны 2009 года тянулось уголовное дело по статье 282 УК РФ. Журналисток и оппозиционных активисток (руководителей Бурятского регионального отделения "Солидарности" и местной организации Демократического Союза) обвиняли в разжигании вражды и ненависти к четырем социальным группам - МВД, ФСБ, российским вооруженным силам и ФСИН (тюремщикам).

Несмотря на статус обвиняемых и тянущийся уже несколько месяцев судебный процесс, Низовкина и Стецура активно участвовали в митингах по "Стратегии-31". Перед митингом 31 октября, несмотря на то, что он был разрешен властями, им было вынесено прокурорское предупреждение о недопустимости их участия в "экстремистских действиях".

"Правоохранители" из МВД-шного Центра "Э" по противодействию экстремизму также - вероятно, в целях устрашения - устроили незаконный обыск (безо всякого ордера на обыск) в их жилище. Каким образом участие в разрешенном митинге (прошедшем, кстати говоря, безо всяких инцидентов) может являться "экстремистским действием" - вопрос к усердным не по разуму бурятским прокурорам и прочим силовикам.

И вот 31 декабря власти окончательно "сорвались с катушек". Накануне митинга девушкам вынесли очередное прокурорское предупреждение о "недопустимости экстремистских действий". А около 16 часов (митинг - вновь, как и в прошлый раз, разрешенный властями - был назначен на это время) Надежду и Татьяну подкараулили возле их дома, заранее устроив засаду, задержали и доставили в Советский суд г. Улан-Удэ, где проходит их уголовно-политический процесс. Судья Левандовская, ведущая его, вынесла постановление о взятии их под стражу сроком на два месяца - в качестве меры пресечения по уголовному делу.

Фоторепортаж журналиста Сергея Басаева о суде смотрите и читайте здесь: http://sarvarupa.livejournal.com

Сначала текст официального заявления:

Съезд ОДД "Солидарность" 11 декабря принял резолюцию по "Стратегии-31". В ней говорится, что Движение считает важным пресечь все предпринимаемые властью попытки раскола участников Стратегии и в случае проведения нескольких параллельных акций в рамках Стратегии будет участвовать в обеих инициативных группах. Между тем вчера было опубликовано заявление, подписанное восемью петербуржцами, часть из которых позиционируют себя как членов "Солидарности" (в том числе двумя членами федерального политсовета). В этом заявлении они призвали не приходить 31 декабря к Гостином двору, так как это будет означать "поддержку националистических сил".

Мы считаем, что выступление за свободу собраний не может быть поддержкой каких-либо сил. Митинги на Гостином дворе были и остаются выступлениями именно за свободу собраний, объединяющими граждан самых разных убеждений. Организаторы этих митингов никогда не выдвигали и не выдвигают на них никаких шовинистических, ксенофобских, а тем более погромных лозунгов. И мы, активисты «Солидарности», постоянно участвовавшие в этих митингах, считали и продолжаем считать эти митинги своими. И если раньше мы участвовали в митингах на Гостином дворе в частном порядке, то теперь, в соответствии с решением съезда, мы можем говорить, что мы выходим как члены "Солидарности". Выполняя решение съезда, мы ни в коей мере не считаем для себя возможным отвечать аналогичным призывом не участвовать в акции на Дворцовой площади. Напротив, всем тем, кто считает:
— что у либералов больше прав на свободу собраний, чем у футбольных фанатов;
— что за гражданские права может выступать только рафинированная либеральная публика, а те, кто к этой публике не принадлежит, не должен соваться со своим суконным рылом в калашный ряд;
— что с властью надо бороться путем уговоров и хороводов вокруг елки;
всех этих граждан мы призываем прийти на Дворцовую площадь, не забыв маски кроликов.

Члены петербургского отделения "Солидарности" (группа "Новые демократы"):

Владимир Волохонский,
Елена Галкина,
Наталья Гостевская,
Дмитрий Избицкий,
Сергей Кузин,
Юрий Лебедев,
Ольга Липовская,
Александр Скобов,
Максим Шадрин

Я принимал участие в составлении этого текста. А теперь хочу добавить несколько слов, что называется, от себя лично. Господа из придворцовой команды сами сознательно пошли на обострение, на провоцирование очередного конфликта внутри движения в защиту гражданских свобод. Ведь могли бы просто промолчать. Это подлость и провокация, это предательский удар в спину гражданскому протестному движению. В основе этих действий - личные амбиции, карьеризм и отвратительное барство тех, кто мечтает вписаться в мировую элиту. Тех, кого приговор мудьи Судилкина окончательно убедил в том, что альтернативы поддержке Медведева нет. Восходящее еще к советским временам жлобство снобистской интеллигенции, самоутверждавшейся в презрении к окружающему "быдлу", не в последнюю очередь поспособствовало тому, что "демократические ценности" оказались в России надолго дискредитированы. Такие "либеральные интеллигенты" в 17-м году ныли: "Знали бы, что будет, в охранку бы подались". А кто-то и "до 17-го" вполне с охранкой сотрудничал. Что касается подписей под обращением про "не по пути", меня особенно огорчила только одна. Не стоило так легко давать другим действовать чужими руками.

Когда кто-либо, удостоенный этой чести, поздравляет людей с праздником, с Новым годом (будь то патриарх – верующих, или директор фабрики – работников), всегда поздравляют всех. Не говорят: поздравляю ударников или праведников. Политические заключенные имеют особый статус, даже если закон не наделяет их таковым. В царской России, в СССР это была отдельная категория осужденных. Теперь не так. Власть делает вид, что никаких политических в России нет. Но мы знаем: есть. На "Гранях" есть их список. В нем далеко не все. «Хотелось бы всех поименно назвать...»

Акции, посвященные политзаключенным, необходимы. Но новый год наступает для всех заключенных. Это значит, что им сидеть на один календарный год меньше. В России сегодня 825 000 человек встречают Новый год в заточении. Возможно, среди них есть не очень хорошие люди, и даже опасные для общества. Такие есть и на свободе. И даже в пропорционально большем количестве.

Много ли в России праведно осужденных? Много ли осужденных законно? Все ли приговоры справедливы?

Большинство российских заключенных – жертвы уголовной политики, жертвы политических репрессий, ибо содержатся под стражей и лишены свободы по дурному закону, дурными судьями, по инерции, для отчетности, устрашения, «эффективного» государственного управления, без всякой от того общественной пользы и потому что «вор должен сидеть в тюрьме». И уж точно политическими заключенными является большинство посаженных за наркотики – жертв наркобизнеса и наркоконтроля. Поздравляем российских заключенных (политзаключенных) с Новым годом.
Темницы рухнут.

От Библиотеки правозащитной литературы
Лев Левинсон, Женя Окунь, Арсений Левинсон

Поздравить с Новым годом российских и белорусских политзаключенных

Когда у судьи Хамсуда Данилкина внезапно пропал аппетит, а вместе с ним и совесть, то он отправился в обычную поликлинику по месту жительства. После пересечения Смоленского бульвара у него пропала и честь. От неожиданности судья Данилкин сел на тротуар и решил никуда дальше не идти. Прохожие проходили мимо, полагая судью Данилкина за пустое место. Только бродячая псина подошла к судье Данилкину, обнюхала его и, подняв заднюю лапу, выпустила прямо в лицо судье Данилкину золотистую, разящую нашатырем струю. Как бешеный вскочил судья Данилкин и со всего маху пнул собаку в брюшную полость. С жалобным визгом поползла собака, волоча задние ноги. На судью Данилкина набросилась какая-то гражданка, у которой на груди висел портрет красивого седого улыбающегося мужчины в очках. Судья Данилкин начал отталкивать докучливую, но гражданка вцепилась ему в рукав и призвала на помощь Amnesty International. Судья Данилкин не мог отделаться от гражданки и все время норовил плюнуть ей в лицо.

(Читать дальше)

В размышлениях о справедливом воздаянии за тяжкие судейские грехи имеет смысл обратиться к судьбе старшего коллеги и идейного вдохновителя г-на Данилкина – Василия Васильевича Ульриха. Этот образцовый советский юрист отправил на тот свет больше народу, чем любой Торквемада. Приговоры «ни за что» на 10 и более лет лишения свободы были для него и вовсе мелочевкой, недостойной внимания. Как известно, В.В. Ульрих благополучно дожил до 62 лет (немалый возраст для специфического образа жизни сталинских людоедов!) и удостоился в 1951 году почетного захоронения на Новодевичьем кладбище.

Много лет спустя, в эпоху «перестройки и гласности», предметом прокурорской проверки стал один из эпизодов его многолетней и богатой судейской практики: расстрельный приговор 157 заключенным Орловской тюрьмы, оперативно вынесенный и немедленно исполненный в сентябре 1941 года. В 1990 году прокурор В. Зыбцев пришел к поучительному выводу, что «...поскольку данное судебное решение вынесено на основании постановления Государственного Комитета Обороны – высшего в тот период времени органа государственной власти, действия Ульриха В. В. состав какого-либо преступления не содержат».

Отсюда следует, что в 2060 (sic!) году для оправдания г-на Данилкина будет достаточно сослаться на хорошо известный телевизионный вердикт, вынесенный накануне оглашения приговора высшим (кто бы стал спорить!) «в тот период времени органом государственной власти».

(О воздаянии потомкам)

Дорогие Марина Филипповна и Борис Моисеевич!

Спасибо вам, что вырастили ТАКОГО сына. Благодаря его уму, стойкости, мужеству, благородству только и можно жить.

Я, наверное, старше вас, моей дочери 51 год, и она так же, как я, считает вашу беду своей, ваших врагов - своими. И проклинаем их, и надеемся, что кара их не минует. Мы живем в Петербурге, но 27 декабря я стояла напротив входа в суд, не сумев продраться туда. И кричала "Свободу! Свободу!". А потом "Позор! Фашисты!", когда милиционеры волокли мимо людей, выдергивая их из толпы. В руке у меня была палка, и мне так хотелось ударить одного из этих ублюдков, хватавших людей. Напротив меня в толпе стояла и моя внучка, студентка, и кричала те же слова.

Этот подлый приговор больно ударил по всем нам - тем, кто уважает и любит Михаила и Платона как своих, родных.

Держитесь! Берегите здоровье! Вы так нужны своему замечательному сыну. Лучшему человеку в стране. А он нужен всем нам как ориентир, как пример. А мы, кто как может, будем делать все, что сумеем, чтобы справедливость когда-нибудь восторжествовала. А Ваши слова, брошенные суду, они непременно сбудутся. Материнское проклятие - это очень серьезно. Их накажет не только презрение и ненависть честных людей, их накажет и Высший суд, даже если они не верят в него, стоя с постными, фальшивыми лицами в храме.

С глубоким уважением,
Нина Катерли
Санкт-Петербург

Все мы услышали новый приговор Ходорковскому. Никто из тех людей, кого я считаю как минимум думающими и порядочными, не остались равнодушными к нему. Повторять заезженные проклятия в адрес режима и басманного правосудия мне кажется излишним. Хотел бы отметить другое.

Этот приговор не оставляет возможности для компромисса. Власть показала, что для нее есть лишь черное и белое, есть слуги и враги. Не получится быть сегодня "немного против" - "авось завтра модернизация и все будет хорошо". Я считаю, что после этого приговора общество должно сделать выбор между унылыми митингами на Тараса Шевченко (в садике Чернышевского) и реальным обострением ситуации, если быть конкретнее - борьбой. Многие люди даже из "умеренной оппозиции" любят говорить: "Зачем обострять? Надо искать диалог". Ищите - в ЖЖ, там уже есть наносвобода.

Разговор в этой ситуации возможен лишь с позиции с силы. Нам досталось именно то, что досталось, и из того, что есть, мы вполне сможем построить сильную и мощную протестную волну, которой, я надеюсь, по силам уже будет даже не требовать диалога, а выставлять условия капитуляции.

(О новой генерации лидеров)

Михаил Борисович и Платон Леонидович!

Наверно, вам давно известно мнение Людмилы Алексеевой, что мерзость жизни не так давит, если ей сопротивляешься. Для многих это выражение стало жизненным лозунгом. И, несмотря на то что судья Данилкин вынес вам обвинительный приговор, мы не должны сдаваться. Уже весь мир убедился, что это был не суд, а политическая расправа.

По моему убеждению, российские правозащитники должны обратиться в Европарламент с просьбой ввести визовые и экономические санкции против ряда высших государственных чиновников России, причастных к многолетнему преследованию собственников компании "ЮКОС".

В первую очередь это относится к В.В. Путину, свидетельств откровенного давления которого на следственные и судебные органы через средства массовой информации более чем достаточно.

Я думаю, что с помощью мирового сообщества и ЕСПЧ - как в деле Василия Алексаняна - нам удастся переломить ситуацию.

Михаил Борисович и Платон Леонидович, держитесь, стойкости вам и мужества!

С уважением,
Татьяна Монахова.

Мне абсолютно не нравится то, что заранее, задолго до оглашения приговора (Ходорковскому и Лебедеву. - Ред.) СМИ, общественные деятели и не только, которые к рассмотрению дела не имели никакого отношения, начали заранее расставлять акценты, объявлять подсудимых невиновными и т.д. И это мнение преподносилось как единственно верное. Не может быть состязательного процесса, если идет бешеное давление на суд со стороны СМИ, общественников и из-за рубежа. Позиция многих деятелей за рубежом - есть вмешательство во внутренние дела страны. Им абсолютно безразлично состояние судебной и правоохранительной системы в нашей стране. Речь идет персонально о подсудимых, в которых Запад заинтересован в чем-то для того, чтобы оказать политическое давление на Россию. Они (Ходорковский и Лебедев. - Ред.) пешки в большой игре Запада с Россией.

Ссылка

Я узнал о том, что Михаил Ходорковский арестован, сам находясь в заключении. В лагере общего режима в поселке Металлострой Ленинградской области. Впрочем, уже через месяц, 20 ноября 2003-го, я вышел на свободу.

За прошедшие 7 лет много чего случилось: была запрещена НБП, родились мои сыновья, возникла коалиция "Другая Россия", а затем и одноименная партия, страну сотрясали Марши несогласных и серия митигов на Триумфальной, а Ходорковский и Лебедев все сидели.

Если бы меня с товарищами судили сейчас, мы бы получили на полную катушку, как и запрашивал прокурор. Я - 12 лет строгого режима, Лимонов - 14. Но тогда климат в стране был все-таки иной. Судья Саратовского облсуда Матросов не позволил сотрудникам ФСБ распоряжаться на процессе и судил объективно. Можно сказать, нам повезло.

Теперь мы ОБЯЗАНЫ. Тем, другим, которым не повезло. Ради них, в том числе, мы должны изменить климат в стране. Чем и занимаемся...

Так что встретимся вечером на Триумфальной. Приходите. Будет весело и страшно.

Мы привыкли, что у нас судят только тех, кто украл мешок картошки... Это (приговор Ходорковскому и Лебедеву. - Ред.) означает, что российское правосудие становится на ноги, оно превращается в действительно независимое и равное правосудие, способное выносить приговоры независимо от статуса и материальной должности подсудимого.

Ссылка

После того, как судья Виктор Данилкин приговорил Михаила Ходорковского и Платона Лебедева к 14 годам каждого, мать Ходорковского Марина Ходорковская воскликнула: "Будьте вы прокляты и потомки ваши!"

Остерегайтесь, Владимир Владимирович, Дмитрий Анатольевич и судья Данилкин: проклятие любящей матери - страшная вещь... Не спать вам теперь спокойно, не будет вам ни спокойной жизни, ни спокойной смерти и ждет вас страшное посмертие...