Дешевле, чем у китайцев

И вот подоспел новый законопроект - о штрафах и 15 сутках за "оскорбление государства", а заодно общества, символики и органов власти. Людовик XIV считал, что государство - это он. Но в России государство - это не Россия. И даже не Путин - вернее, не только Путин. Любой мелкий чиновничек, любой депутатишка из бандитов, любой губернаторишка из охранников, любой гаишник мнит себя государством. Даже собака Путина мнит себя государством! Для того чтобы в России никого не оскорбить, нужно просто выключить компьютер!

Их молению внемли

На одних весах - унижения и пустопорожние прения, на других - человеческие жизни и гласность старательно протоколируемых дебатов. В центре зала - палач, вокруг него - просители, желающие быть услышанными. Двести челобитных отправляются в урну, но одна внимательно прочитывается. И это по сути безнадежная пьеса, поскольку сам факт иногда резкого, чаще спокойного, порой подобострастного разговора с Путиным узаконивает все беззакония, которые он творит.

Возьми злодея за руку

Оптимистами, которые не хотят и не могут простить грех сервильности своим по сути единомышленникам, являются как раз люди бескомпромиссные. Они верят, что тотальный отказ интеллигентов от сотрудничества с властью скорее приведет к ее изоляции и падению, нежели все эти бессмысленные "малые дела". Они считают, что заседать с Путиным в одном Совете под его руководством - это бесчестье и позор. Напротив, Людмила Алексеева была безысходным пессимистом.

Необъяснимое глумление

Да, Пономарева не могли оштрафовать, не захотели грабить отлученного от грантов, а 16 суток... что ж, при других царях смутьянов у нас карали гораздо строже. Чем и утешимся, узнавая, что в тот же день продлили срок домашнего заключения шестерым обвиняемым по делу "Нового величия". И да, в СПЧ работать сегодня стыдно, но если умеешь справляться с этим тяжелым чувством, то отчего бы и не поработать?

Чекистский террор

"Террористическая организация у нас в стране только одна - ФСБ. А все население РФ - заложники ФСБ. Просто до поры до времени тебя не трогают", - пишет политзек Иван Асташин. В 18 лет он попал за решетку по "террористическому" делу и в полной мере познал террор ФСБ под лозунгом борьбы с террором. Сейчас Иван отправлен в отряд строгих условий отбывания наказания. Публикуем его статью о судьбах молодых "террористов".

В плену недосказанности

Чтобы захваченные моряки могли считаться военнопленными, по крайней мере одна из конфликтующих сторон должна признать состояние войны. Фактически это, конечно, война. Фактически украинское моряки - военнопленные. Но этот факт получит правовую значимость только тогда, когда Украина исполнит необходимую формальность и признает состояние войны с Россией.

Страсбургская Богоматерь

Надя с ее бесстрашным бесстыжим взором и Маша с клоунским лицом сами по себе символизировали другую Россию, способную выстоять в схватке с этой, которая умеет только тупо сажать и калечить людям судьбы. Крым еще был не наш, и мы просто не знали, куда нас скоро потащат, и не догадывались, что Трулльский собор по сути неотличим от Солсберецкого.

В терновом венце революций

В Москве судят группу незадачливых "революционеров": трое рабочих приехали в Москву для участия в "мальцевской движухе" и стали жертвами провокаторов. Наш корреспондент Дарья Костромина побывала в суде и выяснила, что подсудимым вменяется подготовка теракта путем поджога неизвестно каких объектов. По традиции самые интересные показания дал секретный свидетель, которому в буквальном смысле нашептывали правильные ответы.

От комсомола до Интерпола

The Times пишет, что назначение Прокопчука президентом Интерпола будет значительной победой Кремля. Это несомненно. Полиция западных стран будет вылавливать диверсантов, травящих в Европе врагов Москвы полонием и "Новичком", будет бороться с кремлевской киберпреступностью, будет искать на Западе коррупционные связи окружения российского президента, а международную полицию тем временем будет возглавлять ставленник Кремля.

Даль свободного журнала

"Выход из-под кремлевской юрисдикции", конечно, создаст оппозиционным журналистам определенные проблемы. И с доступом к эксклюзивной информации. И с допуском во всякие официальные учреждения. И все же единственный способ понизить эффективность кремлевского контроля над информационным пространством - это понизить привлекательность официального статуса в глазах журналистов. Максимально обесценить его. Чтобы в случае наезда со стороны властей с этим статусом были готовы расстаться легко и без сожалений.