Митинг 24 декабря оставил у меня двойственное впечатление.

С одной стороны, вопреки всем опасениям, было налицо несомненное продолжение общественного подъема. Атмосфера на площади напоминала митинги времен Перестройки – то же чувство человеческого и гражданского достоинства, спокойное, не агрессивное (невменяемую правую колонну я, разумеется, вывожу за скобки).

Но что творилось на трибуне?

Вел митинг бывший член Партии жуликов и воров, а до того член всех других партий власти (кроме КПСС, в которой не состоял разве что по возрасту). Он передавал слово то Немцову, то Кудрину, то Касьянову – говорившим обо всем, кроме своей собственной ответственности за нахождение упыря у власти. Слава Богу, что хоть Прохорова не пустили.

Выступала с поучениями элитная проститутка и вела развратные речи на тему: «мы не должны бороться за власть, мы должны влиять на власть».

Выступал ее собрат по профессии, слава богу, не вживую, а в излюбленном им формате телемоста – сообщил, что он не быдло, и отключился.

Вышли из могил политические трупы: зомби Явлинский произнес набор своих вечных мантр, а Горбачев передал привет с кладбища.

Выступали националисты, заводили толпу кричалками, словно перед ними были футбольные фанаты.

Показано было обращение Удальцова, но без самой главной части – той, где Удальцов призывает всех идти на его освобождение. Очевидно, мудрые пингвины из Оргкомитета постарались. Результаты известны: убийство Удальцова благополучно продолжается.

Закончилось все принятием резолюции, практически повторяющей резолюцию предыдущего митинга. И обещанием прийти на следующий митинг, и там тоже принять резолюцию... и я даже знаю какую.

Два момента обратили на себя внимание. Во-первых, намек Навального, что мы можем взять Кремль и, хотя сейчас на штурм и не идем... но наш бронепоезд стоит на запасном пути. Это наконец некая реальная заявка на фоне разливанного моря общих слов.

Второе – речь Акунина. Я, говорит Акунин, да думаю и вы тоже, пришел сюда с другим настроением, чем на Болото. На Болоте мы выдвигали умеренные требования – они не были исполнены. А потому – долой Путина!

С одной стороны, это радует – люди политически взрослеют, радикализируются и перестают верить в то, что Путин, поглядев на их исполненные гражданского мужества лица, прогонит злого боярина Чурова и назначит им честные выборы в государеву думу. Но с другой стороны – позвольте, ведь Акунин с Парфеновым – самые популярные фигуры у митингующих, ведь это те, кого они избрали своими лидерами, презирая надоевшую политоту. Что же это за лидеры, которые не видят даже на вершок дальше своего носа!

А за кулисами – море грязи, узурпация оргкомитета праволиберальными ВИПами, жалобы московской «Солидарности», что де они готовили, готовили митинг – а Немцов с Рыжковым им слова не дали. И что вообще Немцов с Рыжковым превращают актив «Солидарности» в постамент для себя, любимых, а саму «Солидарность» - в продолжение «ПАРНАСа» и реинкарнацию СПС.

И вот вопрос – куда ж мы наконец приплыли?

С одной стороны – политота, которая приятно устроилась в своем положении системной несистемной оппозиции, узурпирует движение, чтобы утопить его в болтовне, ведет под эту болтовню темные игры с властью и вообще всем надоела до изжоги.

С другой – аполитичные Акунины, которые вдруг открыли, что Путин, оказывается, не намерен выполнять их требований всего лишь о «честных выборах» между жуликами, зюгановцами и выхухолями. Какая неожиданность!

Народ проснулся... а лидеров и нет. Так называемые лидеры не могут предложить ничего, кроме кричалок, общих слов и нескончаемой болтовни (единственное исключение – Навальный, как ни относиться к этому персонажу). А власть тем временем отрывается по полной на тех, кого считает своими наиболее опасными врагами. И Удальцов умирает. И Ольгу Шалину из «Другой России» сажают на три года за «неправильную парковку» (с подачи пресловутого убийцы Окопного). И Боровкова лепит и лепит активистам сутки.

Революция оказалась на распутье.

Я не хочу, чтобы пар ушел в свисток и Путин остался еще на шестью шесть лет, посмеявшись над легковерными баранами и бандерлогами.

Я не хочу, чтобы Путин спокойно ушел на почетную пенсию, Кудрин, Прохоров, Рыжков и Немцов поделили между собой портфели, после чего сказали массовке: всем спасибо, все свободны. А затем по домам моих друзей пошли судебные приставы, взыскивая штрафы, не выплаченные вовремя по приговорам судьи Боровковой.

Но я не хочу и крови, погромов, горящих машин, разгромленных магазинов и повешенных на фонарях буржуев и даже членов Партии жуликов и воров (беспристрастный суд и прекрасноланитная богиня Люстрация вполне удовлетворят мою жажду справедливости в отношении последних).

Как проскочить между Сциллой и Харибдой, между кровью и грязью, исполнив при этом самую главную задачу – свергнув путинский режим? Вопрос не из легких.

Прежде всего, я думаю, решение в том, чтобы мы, все, кто чувствует себя гражданами, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО взяли свою судьбу в свои руки.

Уже давно носится в воздухе идея формирования нового, безлидерского гражданского фронта, который объединил бы активную часть общества. На «Гранях» нечто подобное уже писал Евгений Ихлов, говоря впрочем о партии. Я бы предложил для него название: «Свободная Россия», СР. В противоположность выхухолям – это были бы подлинные преемники исторических эсеров, которые могли бы с полным правом поднять старые лозунги: «Освобождение трудящихся – дело рук самих трудящихся», «В борьбе обретешь ты право свое!».

31 декабря, в 18.00, активисты, как всегда, собираются на Триумфальной площади. Они требуют не «честных выборов» между Зюгановым и Медведевым и не отставки избирательного чиновника. Девиз акции: «Новый год без Путина».

Это будет несанкционированная акция, и у ее участников есть все шансы попасть к судье Боровковой и отпраздновать не только Новый год, но и Рождество в спецприемнике.

Но это будет настоящая, наша акция. Без трибун и ВИП-зон, без закулисных интриг и поучений элитных проституток.

Это будет акция, на которой каждый сам себе Немцов, Рыжков и Касьянов.

Это будет акция людей, готовых бороться за свободу, а не только болтать о ней.

Это будет акция граждан Свободной России.

И поэтому я иду на Триумфальную.

«Тужилась гора, тужилась, Зевс испугался, а родила мышь».

Этой греческой поговоркой я уже не раз определял свой взгляд на непосредственные итоги Болотной площади. Медвепуту дали двухнедельный срок на то, чтобы исправиться и стать хорошим – Медвепут назначил на этот срок созыв новоизбранной думы, обозвал белые ленточки «презервативами» и обвинил протестантов в страшном грехе – в том, что они добиваются «децентрализации общества». А вы, господа, надеялись на что-то другое? С шариками наперевес?

Однако, при всем своем скептическом отношении к итогам «Болота», я никогда не отрицал его позитивной роли. Десятки тысяч людей вышли на площадь и почувствовали себя гражданами среди граждан. И Лимонов совершенно напрасно издевался над идеологией «возьмемся за руки, друзья!». Все-таки взяться за руки действительно необходимо для того, чтобы переходить к дальнейшим программным действиям. 10 декабря граждане взялись за руки – и это замечательно.

Таким образом, я одинаково далек как от тех, кто предается благостным воспоминаниям: как мы классно потусовались на Болоте с шариками и улыбками, так и от тех, кто проклинает Немцова, оргкомитет и предрекает конечную гибель Великой Революции из-за приближающихся новогодних праздников.

Боитесь, что оргкомитет сольет протестный порыв? Да уж как будто в XXI веке нельзя обойтись без оргкомитетов. Лучше вспомним старый эсеровский лозунг «освобождение трудящихся – дело рук самих трудящихся».

До сих пор не была использована такая многообещающая форма протеста, как флешмоб. Флешмоб не нуждается ни в оргкомитетах, ни в согласованиях. Если протест действительно носит массовый характер, то флешмоб – наилучший способ организации, точнее, самоорганизации протестных масс. И вот первая ласточка? В Фейсбуке создано сообщество , посвященное флешмобу «Займем Старую площадь». «Мы предлагаем всем политическим и не политическим и гражданским активистам присоединится к нашему флешмобу "Захвати Старую площадь". Он состоится 19 декабря с 19-00 до 20-00 на Старой площади в Москве. С собой нужно взять белую ленту и свисток. Никакой партийной символики, никакой политики. Наши требования: 1)Отмена выборов 2)Новые выборы»

Господа умеренные и товарищи революционеры! Хватит ныть и бахвалиться, обвинять друг друга то в трусости, то в провокаторстве, и гадать, сколько народу придет на заветный митинг 24 числа. Вы хотите протестовать против грязных выборов? Протестуйте!

Старая площадь, 19 декабря, 19 часов. Акция не согласована, ибо по закону в согласованиях не нуждается. Приходите все!

P.S. Пока эта заметка готовилась и вывешивалась, материализовалась более сильная, хотя и более опасная по последствиям для участников акция: собраться 21 декабря в 8:00 у Думы, чтобы воспрепятствовать проходу туда самозваных "депутатов". Идея великолепна, но, на мой взгляд, не отменяет и Старой Площади. Чем больше акций, хороших и разных - тем лучше.

Громада двинулась и рассекает волны.
Плывет. Куда ж нам плыть?
А.С. Пушкин

Должен признаться, что я, как и многие мои товарищи, оказался в том положении, в котором в истории России уже оказывались профессиональные революционеры. Мы предсказывали революцию, мы готовили революцию, мы работали на революцию... И вот наконец она разразилась. Но совершенно не так и не в тех формах, как мы ожидали.

Отсюда разрыв шаблона и когнитивный диссонанс: в массовом сходе благонамеренных граждан на Болотной площади ни сами участники действа, ни профессиональные революционеры не желают признавать части революционного процесса. «Мы против всяких революций, мы всего лишь ЗАКОННО заявляем власти наши ЗАКОННЫЕ требования», - самодовольно говорят одни. «Все просрано, революция отменяется, потому что Отец Предательства – Немцов перенес митинг с Площади революции на Болото!» - в отчаянии восклицают другие. Как будто требовать действительно честных выборов при Путине – само по себе не есть революционный акт, направленный на слом всего существующего общественно-политического порядка! И как будто революция, если она действительно революция, может быть ликвидирована политтехнологическими разводками!

Конечно, Немцов – действительно Отец Предательства. Но дело совсем не в Немцове.

Люди Триумфальной площади, знающие наизусть все ОВД Центрального округа, подсознательно мерят представителей «проснувшихся масс» на свой аршин и ожидают от них примерно такого же поведения, на которое готовы они сами. В этом, собственно, и заключается их ошибка.

Из впечатлений моего знакомого от событий 6 числа на Триумфальной. Жиденькая цепочка омоновцев прижала группу к забору и начали по одному забирать молодых людей. Мой приятель обращается к остальным: «Давайте валить забор!» «Да ты что, это же чужая собственность!» «Ну тогда давайте организуем прорыв!» «Как можно! Хуже будет!»

Из личных впечатлений тогда же: сидя в автозаке, спорю с одним из задержанных о том, что революция – вовсе не обязательно ужас-ужас, а может быть необходимой и полезной вещью. Ментовской офицер приказным тоном: «Замолчите, прекратите пропаганду!» Я: «По какому праву вы затыкаете мне рот?» Остальные задержанные: «Не провоцируйте! Тихо, не провоцируйте!»

Зато другой задержанный, интеллигентного вида мужчина, всю дорогу упоенно рассуждал о том, что Путин при виде митингов «сам уйдет, как Ельцин». Еще один мой собеседник развивал теорию, что своего (т.е. честных выборов и прочих благ демократии) можно добиться, даже и не отстраняя Путина от власти. Слушая все эти рассуждения интеллигентных и образованных людей, я с тоской сравнивал их с грузчиком из глубинки, с 9 классами образования, который сказал мне: «Трудно вам будет Путина-то свергнуть, ведь Путин – это система!».

И наконец, накануне 10 числа я нашел в интернете 1. кодекс поведения будущего участника митинга, который вышел в топ ЖЖ и на который были десятки тысяч ссылок в соцсетях:
«Уже сейчас некие люди нанимают провокаторов, которые будут провоцировать драки, кричать "Революция" и прочее. Я уверена, что ВСЕМ нам, протестующим, нужны очень простые вещи: в первую очередь, честные выборы. Повторные. (...)НЕ ИДИТЕ МАРШЕМ ПО ГОРОДУ. Я объясню, почему: идущую толпу разобьют на группы и затаскают в автозаки. Нас выст авят отморозками и революционерами. Это НЕ ТАК, мы все знаем.
(...)
Они БОЛЬШЕ ВСЕГО боятся, что на площадь выйдут культурные, умные, вежливые люди, которых ДОСТАЛО. И которые готовы к конкретным ПРАВОВЫМ действиям. Если мы требуем перевыборов - мы ПРАВЫ. Если мы требуем свержения Путина (КЕМ БЫ ОН НИ БЫЛ) - мы бездумные революционеры. Не ПРОТИВ чего-либо или кого-либо, а ЗА. В данном случае - ЗА перевыборы».

Господа-товарищи революционеры! Вы С ЭТИМИ ЛЮДЬМИ собирались брать Бастилию?!

Но, с другой стороны, если масса еще не дозрела до того, чтобы быть готовой к решительным актам гражданского неповиновения власти, то легитимность этой власти упала ниже плинтуса даже в глазах ее собственных служителей. «Сидит сраная учительница и подтасовывает бюллетени... Как же ты завтра в глаза детям-то глядеть будешь?! А ей все равно!» - с возмущением говорил мне полицейский, который составлял на меня протокол. И это было общее мнение всего отделения полиции, в которое я попал, - полицейские охраняли участки, фальсификации происходили на их глазах и вызывали у них практически физическую тошноту. Поэтому и с задержанными они были достаточно любезны.

Кстати, еще до выборов я в аналогичной ситуации беседовал с другим полицейским, и на вопрос, когда же мы надеемся дождаться своего, ответил: «Теперь уже скоро, потому что после «рокировки» все почувствовали, что их задрало и дальше так невозможно». Полицейский помолчал, подумал, покачал головой: «В общем-то, вы правы».

Какие же из этого следуют выводы?

На мой взгляд, вот какие.

Путинская система морально мертва, но пока что почти нет людей, решительно настроенных на то, чтобы закопать ее. Процесс превращения интернет-хомячков в граждан, готовых в реале бороться за свою свободу и свободу своей страны, только начинается. Люди в массе своей еще полны иллюзий о том, что власть испугается одного их вида и тотчас даст им все, что, как они думают, принадлежит им по праву. Люди надеются мирно и безболезненно продавить власть, власть же надеется развести людей с помощью политтехнологий и спустить пар. По сути, не удастся ни того, ни другого. Власть оказалась в безвыходном положении. Если она, замазанная ставшей наконец очевидной для всех фальсификацией, не будет делать ничего – она окончательно утратит последние остатки легитимности, и вчерашние прекраснодушные хомячки обозлятся до того, что будут готовы драться с ОМОНом и штурмовать Белый дом. Если же власть попытается извернуться, кидая толпе мелкие уступки – она этим только продемонстрирует свою слабость и раззадорит протест. Все почувствуют, что Вертикаль зашаталась, - и на всех этажах власти наперегонки станут дистанцироваться от нее. Этот процесс уже начался, и он неостановим.

А вы говорите – Болото!

Сейчас поговорил по телефону с Евгенией Чириковой о мутных событиях вокруг Болота. По просьбе Евгении и от ее имени даю следующий текст, с которым я полностью солидарен:

1. Для нас сейчас самое важное – протест против фальсификации выборов, требование честных выборов. Это для нас – первично, все остальное – вторично.
2. Лично я не приемлю тайных ночных договоренностей с мэрией Москвы и потому выхожу на Площадь Революции, как и было решено ранее. Я никого не призываю выходить на Площадь Революции, люди, которые туда выйдут, должны быть готовы к тому, что их задержат. Но сама я выхожу именно туда, чтобы принять участие в активном протесте. И мы обязательно будем протестовать, требовать освобождения наших товарищей.

Прогрессивная общественность торжествуют великую победу: ненавистная партия жуликов и воров посрамлена, получив ВСЕГО-НАВСЕГО 49,54% в неместе для дискуссий. Правда, вместе с голосами ЛДПР это будет составлять уже 61,3%, но ведь ЛДПР у нас числится кагбе оппозицией, не правда ли? (Вопрос о длине поводка, на котором гуляют СР и КПРФ, мы для простоты вообще опускаем.)

Несостоявшийся отец российской демократии, а ныне лидер партии жуликов и воров обещает, что неместо станет самым что ни на есть местом для дискуссий и отныне Единая Россия будет вступать в коалиции с другими фракциями – словом, политическая жизнь забьет ключом, совсем как у взрослых!

А вот теперь, постфактум, я приведу предсказания, сделанные мною в одном радикально-оппозиционном ЖЖ-сообществе: одно в начале октября, другое неделю назад. Не похвальбы ради, но точности для:

1. «ОПРОКИДЫВАЮЩИЕ ВЫБОРЫ» ОРГАНИЗУЕТ СУРКОВ?

«Рекомендую urbi et orbi любопытнейшую статью Игоря Харичева на "Еже".

В связи с каковой статьей возникают следующие мысли.

Г-н Жаворонков намедни, с помощью исторических примеров из газеты "Коммерсантъ", рекомендовал на этом ресурсе всем, как один, идти на выборы и голосовать за Зюгу и прочих выхухолей-нахухолей, дабы таким образом устроить "опрокидывающие выборы" и свергнуть Путина. Тем временем, как подметил Харичев, сами едросы уже официально анонсируют грядущие выборы как опрокидывающие: не наберем мы конституционного большинства, и даже 50% не наберем, вот ведь беда-то какая! Харичев думает, что это - лишь предвыборный ход, чтобы подогреть интерес к выборам и придать им легитимности. Но, возможно, все сложнее и опаснее. Уже давно умница Белковский заметил, что в высших интересах власти - дать едросам чуть больше 50%, а остальное раскидать по партиям-симулякрам: и реальной опасности от этого никакой, и с легитимностью в порядке, полная видимость плюрализма и прочей благодати. Не задумала ли кремлевская команда такой сильный ход? Это выглядело бы действительно мощно: общество боролось, боролось и наконец... ура! Победа: ПЖиВ получила ВСЕГО ЛИШЬ 51,9% голосов. А остальные взяли Левичев, Жириновский и Зюганов с Черкесовым; даже душке Григорию Алексеевичу, на радость всей прогрессивной обществености, пара мандатов перепала. А тут еще некоторые говорят, что выборы фиктивны и Дума нелегитимна! Стыдитесь, господа маргиналы!

Лично я бы на месте Суркова поступил именно так. И, думаю, сам Сурков, если бы у него были развязаны руки, провернул именно этот финт и даже еще более сильный, при котором Едро даже простого большинства бы не набрало, где-то процентов 47. Это ж какое торжество демократии было бы!»

2. «ОПРОКИДЫВАЮЩИЕ ВЫБОРЫ» ОРГАНИЗУЕТ СУРКОВ-2

«Сейчас через вторые руки, но в конечном итоге от человека, близкого к избирательному штабу "Единой России", получил информацию, в точности подтверждающую то, о чем я писал ранее в заметке "Опрокидывающие выборы организует Сурков?" и далее везде.

Общий смысл: "Единая Россия" вовсе не хочет получить какой-то офигенный процент. Ей это не нужно и не выгодно. Это только напрасно подрывает доверие к выборам. Она удовлетворится где-то 57-59% (напомню, цифры не мои, мне они с самого начала казались завышенными. – П.Ш.). Конституционное большинство ей не нужно, потому что а) все поправки в конституцию уже внесены, б) на случай чего у них есть полностью - фракция ЛДПР, плюс вольнонаемные стрелки изо всех прочих фракций.

Навальному привет от Суркова!»

И вместо заключения. Вечером 4 декабря группа антифа и анархистов прошлась по Пречистенке, неся перед собой растяжку. На растяжке крупными буквами и безо всяких стыдливых сокращений было написано: «ВАС НАЕБАЛИ»

Мы, гражданские активисты демократических взглядов, обращаемся к сотрудникам Сахаровского центра.

Господа!

Известный политик и писатель Эдуард Лимонов обращался к вам с просьбой предоставить ему площадку, чтобы организовать собрание граждан для выдвижения его кандидатом в президенты России.

Вы отказали. Как явствует из последовавших затем объяснений, главной причиной отказа было неприятие давних заявлений Лимонова, весьма далеких от духа демократии и исполненных пренебрежения к правам человека.

Мы понимаем мотивы, которые заставили вас отказать Лимонову.

Однако дальнейшие события показали, что Лимонов из-за давления властей в принципе не может найти в Москве площадку для собрания.

В таких обстоятельствах, считаем мы, предоставить площадку Лимонову, ставшему жертвой политической дискриминации, — не только право, но и обязанность всех демократов и правозащитников.

Известно, что нынешняя программа партии Лимонова вполне демократическая. Также совершенно очевидно, что власти боятся этого политика отнюдь не как кандидата в фашистские диктаторы, намеревающегося построить некое «тотальное государство». Напротив, они видят в Лимонове фигуру, способную объединить вокруг себя демократические, антиавторитарные силы, готовые не только словом, но и делом работать для освобождения России от диктатуры жуликов и воров — диктатуры Путина. Отказывая Лимонову в площадке, Сахаровский центр лишь содействует проводимой властью антидемократической политике, которая направлена на удушение оппозиционных сил.

Мы все помним, что еще в прошлом году российские правозащитники очень тесно сотрудничали с Лимоновым на политическом поле, нисколько не чураясь лидера «Другой России» из-за приписываемых ему тоталитарных интенций. На этом фоне отказ поддержать выдвижение Лимонова теперь — отказ, обоснованный ссылками на его старые, чуть ли не 20-летней давности, высказывания, которые были сделаны в другую историческую эпоху, в другом веке и другом тысячелетии, — может дать повод для обвинений в лицемерии.

Мы искренне надеемся, что в свете последних событий Сахаровский центр пересмотрит свое решение и предоставит Эдуарду Лимонову площадку для собрания инициативной группы.

Гражданские активисты:

Борис Бейлинсон
Даниил Бейлинсон
Юрий Белов
Руслан Исламов
Алексей Казаков
Мария Казакова
Светлана Левчишина
Владимир Мичурин
Алексей Никитин
Антон Николаев
Александр Скобов
Геннадий Строганов
Тивур Шагинуров
Павел Шехтман

Анализируя, как к происходящему в стране относятся люди, которые исповедуют либеральные ценности, можно выделить две противоположные позиции - обе абсолютно последовательные, а потому не могущие вызывать претензий к тем, кто их придерживается.

Позиция № 1: «Мой долг - бороться за свободу против существующего режима. Но режим сам собой не трансформируется - следовательно, он может быть только свергнут силой. Значит, я должен содействовать революции. Режим есть несомненное зло; революция может принести зло, может принести благо. Мое дело - стараться, чтобы революция принесла максимум блага и минимум зла».

Позиция № 2: «Режим есть зло, но революция в условиях России также есть зло, и еще более опасное, чем режим, т. к. она способна привести разве что к замене Путина Квачковым. Следовательно, всякая борьба бессмысленна. Ничего хорошего в этой стране случиться не может - остается уйти во внутреннюю эмиграцию или просто валить отсюда».

Обе эти позиции зиждутся на оценках, истинность или ложность которых может доказать только история. Первая идет больше от сердца, вторая - больше от ума. Первая принципиально предполагает борьбу, вторая столь же принципиально борьбу отрицает. А вот позиция № 3 какой бы то ни было принципиальности начисто лишена:

«Мой долг - бороться за свободу против существующего режима. Режим есть зло, но революция тоже есть зло. Следовательно, я должен бороться с режимом только в рамках режима, только теми средствами, которые допускает режим, и только так, чтобы ни в коем случае не способствовать свержению режима».

Это старый, как либерализм в России, феномен: либерал, столкнувшись с перспективой революции, в ужасе отшатывается и начинает метаться в поисках выхода. А выхода-то и нет. По крайней мере в реальности. Зато он есть в фантазии - в фиктивной борьбе, которая на деле в лучшем случае просто не борьба, а в худшем - не что иное, как форма пособничества режиму.

Эта нанайская борьба проходит под лозунгом «Мы за эволюцию, а не революцию». И кто бы спорил: эволюционный прогресс лучше революции, как мир лучше войны, как терапия лучше операции, как богатство и здоровье лучше бедности и болезней. Увы, «эволюция» в нынешней России неминуемо предполагает деградацию. Так что история не предоставляет нам выбора между плохим и хорошим, т. е. между прогрессом и революцией. Она предоставляет выбор исключительно между плохим и ужасным. Что в паре «регресс - революция» плохое, а что ужасное - каждый решает сам; но подменять решение этой проблемы рассуждениями о преимуществах мирного постепенного прогресса перед кровавыми бунтами - нечестно прежде всего перед самим собой.

Чемпион нанайской борьбы - ныне восставший из мертвых Г. А. Явлинский. При всем своем, признаюсь, личном отвращении к этому персонажу я бы никогда не стал писать о нем, если бы с изумлением не обнаружил, что его речи (которые кажутся мне откровенно демагогичными в неменьшей степени, чем, например, речи Жириновского) находят восторженных почитателей. Дело, таким образом, не лично в Григории Алексеиче, а в вышеописанном социально-психологическом явлении, которое он эксплуатирует и которое я бы назвал либеральной шизофренией. В виде примера - два текста двух лидеров «Яблока»: манифест самого Григория Алексеича и интервью исполнительного секретаря политсовета партии Галины Михалевой. Поскольку, как я понимаю, среднестатистический яблочник не станет спорить ни с социологическими оценками Михалевой (иначе он не оппозиционер), ни с политическими декларациями Явлинского (иначе он не член «Яблока»), у нас есть полное право рассматривать идеи обоих как отражение некоей единой партийной идеологии.

Итак, Явлинский гордо заявляет о целях партии: «Мы намерены изменить систему». А что это за система - расшифровывает Михалева: «Существующая система государственного управления не поддается никаким реформам. Она авторитарная, олигархическая, коррумпированная, построена на самообслуживании правящих кругов. Те, кто находится у власти, имеют возможность зарабатывать деньги и, как следствие, закрепляют свои властные позиции, а граждане их совершенно не волнуют. Сами представители правящей элиты никаких реформ не хотят, а механизма влияния общества на власть нет. [...] Существующую систему необходимо не реформировать, а трансформировать, то есть начинать все сначала». Все это звучит достаточно революционно, последняя же фраза - вообще ни дать ни взять цитата из «Интернационала».

Казалось бы - к оружию, граждане? Но Явлинский намерен разрушать мир насилья куда более хитрым способом: «Для нас категорически неприемлем никакой другой способ смены власти в стране, кроме выборов». И тут же следует целый поток жалоб на тех, кто призывает к бойкоту: эти-де призывы «являются серьезным препятствием развитию современного общества в нашей стране». «Планомерная дискредитация выборов наносит всем нам не меньший ущерб, чем их фальсификация», - провозглашает Явлинский, и это для него столь важная мысль, что он возвращается к ней снова и снова: «Я еще раз хочу подчеркнуть: главная на сегодня проблема в стране (ни больше ни меньше!!! - П. Ш.) - не фальсификации на предстоящих выборах, а растущее безразличие и даже презрение ее граждан к самому ИНСТИТУТУ ВЫБОРОВ». А Михалева тем временем делает к этим пламенным декларациям примечание: «Сегодня выборы превратились в имитацию: все знают, что проценты партиям распределяются в Кремле».

Далее Явлинский рассказывает, зачем он идет на выборы и что он будет делать в Думе: «У нас есть готовые альтернативные программы социально-экономического развития, планы реформ систем образования и здравоохранения, судебной системы и так далее. Наконец, разработан проект "Земля - дома - дороги", реализация которого может стать отправной точкой для кардинальных позитивных изменений в России. Мы хотим, чтобы это стало реальностью». Михалева же вновь коротко констатирует: «В сегодняшнем парламенте просто отштамповываются решения правительства».

Михалева много жалуется на пассивность общества, на неспособность его отстаивать собственные права. Явлинский же манифестирует: «Мы никогда не поддержим никаких бунтов, переворотов и революций, потому что знаем, что они приведут ровно к той же ситуации, в которой мы находимся сейчас, или станет еще хуже».

Иными словами: насильственная ликвидация системы эту систему не изменит - ее может изменить только участие Явлинского в системных выборах, проводимых строго по правилам самой системы - напомню, «авторитарной, олигархической, коррумпированной», не заинтересованной в реформах и нереформируемой.

Шизофрения, как и было сказано.

Когда заговариваешь с яблочниками об этих противоречиях, в ответ слышишь какие-то детские фантазии: мол, если мы все как один дружно проголосуем за «Яблоко» — «они» не посмеют и в стране настанет яблочный рай. При этом одна половина мозга у яблочников напрочь отказывается принимать то, что в общем всегда имеет в виду другая: «они» - это те ребята, которые взрывали дома, заживо сожгли детей в Беслане, украли «ЮКОС», отравили Литвиненко, убили Магнитского... Это они-то — «не посмеют», когда вопрос встанет об их власти и неправедно нажитой собственности? Если 100 миллионов проголосуют за «Яблоко» и разойдутся по домам - Чуров и Путин спокойно объявят о победе «Единой России». Другое дело, если после этого 100 миллионов разгневанных избирателей выйдут на улицы. Но ведь тогда как раз и будет «переворот, бунт и революция»? А 100 миллионов с таким же успехом могут выйти на улицы и до выборов, и во время выборов - выборы здесь оказываются не механизмом легитимной смены власти, а лишь поводом к насильственному свержению режима. К этому ли призывает Явлинский?

Непоследовательность вообще выглядит довольно глупо. Непоследовательность, которая избавляет от практических выводов, вытекающих из провозглашаемых самим же человеком идей и принципов, есть проявление трусости (надеюсь, читатель понимает, что я говорю не о житейской глупости и трусости). Но непоследовательность, которая, избавляя от практических выводов, при этом еще и приносит дивиденды, есть свидетельство подлости.

Последнее - специально к сведению тех, кто привык восхищаться умом и честностью Григория Алексеича.

P.S. Еще раз напоминаю всем, кто готов к реальному протесту, а не к имитации оного: 4 декабря, 18-00, Триумфальная площадь.

Задумывая эту заметку, я хотел, в частности, доказать, что так называемые партии в нынешней российской политической системе не выполняют своей главной функции - не представляют альтернативных проектов будущего страны. К счастью, Константин Янкаускас прежде меня выступил с убедительным обоснованием этого тезиса, позволив мне тем самым сосредоточиться на главной идее - об антидемократичности и ублюдочности нашей электоральной системы уже в том виде, в котором она установлена конституцией, безо всякого отношения к Путину и Чурову.

В самом деле, давайте вспомним, кто есть депутат парламента? Депутат в изначальном смысле есть муж добрый, излюбленный человек от земли, который представляет и защищает интересы своих избирателей в законодательном собрании.

Партийная система возникла в Англии как вспомогательный институт представительной демократии, а отнюдь не как ее суть и смысл - и первое время, кстати, воспринималась в штыки как некое извращение (достаточно вспомнить хотя бы стрелы, которые пускал в нее автор «Путешествий Гулливера»). В большинстве цивилизованных стран и поныне голосуют не за партии - голосуют за депутатов, выдвигаемых партиями. Стало быть, ответственность перед гражданами несут в первую очередь лично депутаты и лишь во вторую, опосредованно - партии, от которых они избраны.

В 1993 году в России было введено то, что назвали пропорциональным представительством. Цель нововведения изначально была чисто манипулятивной: доморощенные авторы ельцинской конституции стремились таким образом обеспечить большинство октябрьским победителям, объединившимся в блок «Выбор России» (в тот момент сторонники этого блока несколько самонадеянно решили, что у него нет серьезных конкурентов). Но поскольку в 1993 году еще сохранялось представление о выборах как о выборах людей, а не ярлыков из списка, - по пропорциональной системе было решено избирать только половину Думы. Затем Путин довершил начатое, вообще отменив институт депутатов и прямых выборов как таковой. Отныне депутаты не избираются, а назначаются партийным начальством, а стало быть, ответственны исключительно перед ним. А перед кем ответственно у нас партийное начальство - история «Правого дела», надеюсь, продемонстрировала даже клиническим идиотам.

При этом утверждалось, что пропорциональная избирательная система используется во многих странах мира. Это правда... однако лишь наполовину - а значит, в своем роде ложь.

Дело в том, что есть много разновидностей пропорциональной системы. В ряде стран принята система открытого списка, при которой избиратель получает партийный список, но голосует за конкретного кандидата в нем - и таким образом выбирает все-таки определенное лицо. Система закрытого списка, когда голосуют за котов в мешке (мешке с партийным логотипом), существует кроме России только в дюжине стран. Это Албания, Андорра, Аргентина, Гонконг, Израиль, Италия, Сербия, Украина, Филиппины, Шотландия, Шри-Ланка, ЮАР, частично Мексика и Пакистан. Нетрудно заметить, что если вычесть из этого списка страны с недавно развивающейся и неустойчивой демократией, то остаются в основном государства небольшие, с населением меньше чем в Москве, в которых политическая жизнь имеет, так сказать, семейный характер - не только Андорра, но и 8-миллионный Израиль считается единым избирательным округом. Единственное исключение - Италия. Но в Италии (чья политическая жизнь, кстати, никогда не считалась образцовой) все-таки есть очень прочная, давняя традиция партийной жизни, возникшая задолго до принятия нынешней конституции. Далее, Италия, как и Израиль, - парламентская республика (да и Шотландия - не что иное, как парламентская демократия). Отсюда вытекают два момента, определяющие принципиальное отличие этих стран от России: 1) там не существует центра власти, который независим от партий и теоретически мог бы ими манипулировать; 2) победившая партия, формируя правительство, реально принимает на себя ответственность перед избирателями за дальнейшее развитие страны.

А что же у нас? То, как обстоит дело с ответственностью партий за развитие страны в путинскую эпоху, Янкаускас уже живописал, но позволительно спросить: сильно ли отличалась ситуация при Ельцине? Возьмем для примера Думу 2-го созыва (1996-1999). Самую большую фракцию составляла в ней оппозиционная КПРФ (31%), а всего фракции, находившиеся в оппозиции курсу ельцинского правительства (КПРФ — «Яблоко» - «Народовластие» - Аграрная партия), насчитывали почти 59%. И это против 26% проправительственных фракций («Наш дом - Россия», «Регионы России», «Демвыбор России»). Даже скупив на корню мутную ЛДПР, Ельцин все-таки имел бы лишь 37% - чуть больше трети против прочного большинства. И что же? Да ничего. Депутаты говорили что хотели, а так называемая исполнительная власть (которую уже в тех обстоятельствах можно было с гораздо бóльшим основанием называть не исполнительной, а верховной и самодержавной) делала что хотела. Ламентации о «грабительской прихватизации» шли своим чередом, залоговые аукционы - своим. Среди самых влиятельных людей в государстве, играющих ключевую роль в принятии политических решений, называли телохранителей, банкиров, дочек, зятьев - вообще кого угодно, кроме Зюганова, Жириновского и Явлинского - лидеров крупнейших парламентских фракций.

И это происходило, повторяю, во времена самого «расцвета» нашей демократии. Уже тогда рядовому избирателю трудно было узреть связь между абстрактной игрой с партийными списками и конкретными условиями своей жизни. Ибо связи этой, собственно, и не было. Что же говорить о нынешних временах? Что сказать о людях, которые с таким азартом переживают электоральную драму, разыгрываемую... в театре теней?

Конфуций рекомендовал «исправлять имена» вещей, с тем чтобы предметы соответствовали своим названиям. Следуя за Конфуцием, нам бы надлежало на время отказаться от употребления термина «депутат», равно как и терминов «выборы», «парламент», в ряде случаев — и «партия». Но я верю, что на смену «исправлению имен» придет «исправление вещей», которые волей самодержавного народа однажды вновь станут соответствовать своим наименованиям.

Граждане!

Правящая преступная группировка жуликов и воров распространяет заведомо ложные и провокационные слухи, будто 4 декабря в Российской Федерации пройдут некие «выборы».
Мы призываем вас: не верьте лжи и не поддавайтесь на провокации! Всякому вменяемому человеку должно быть ясно: до тех пор, пока реальные рычаги власти в руках жуликов и воров, никакие настоящие выборы в России невозможны.

Кто хочет принять участие в организуемом жуликами и ворами провокационном фарсе - те могут прийти на так называемый «избирательный участок», получить так называемый «бюллетень» и сделать с ним все, что захотят, как то: перечеркнуть его, написать на нем матерное ругательство, поставить галочку против одной из перечисленных в нем так называемых «партий», включая хотя бы и «партию» жуликов и воров. Они только должны отдавать себе полный отчет в том, что от такого рода действий ничего не может измениться.

Единственное, что может повлиять на политическую ситуацию в стране, - это активные массовые выступления против власти жуликов и воров.

Поэтому единственным реальным политическим событием, которое состоится 4 декабря, будут акции протеста против фиктивных воровских «выборов».

Москвичи и жители Подмосковья! Выходите 4 декабря в 18:00 на ТРИУМФАЛЬНУЮ ПЛОЩАДЬ!

Жители других городов! Выходите на те площади, где в ваших городах проходят акции Стратегии-31.

Довольно принимать всерьез псевдополитические и псевдодемократические институты, давно уже приватизированные жуликами и ворами.

Довольно играть с наперсточниками по диктуемым ими правилам.

Настает время прямых действий и гражданского неповиновения нелегитимной власти.

ВЫЙДИ НА ПЛОЩАДЬ - ВЕРНИ СЕБЕ СТРАНУ!

Гражданские активисты:
Борис Бейлинсон
Даниил Бейлинсон
Дмитрий Монахов
Станислав Поздняков
Геннадий Строганов
Федор Ходьков
Павел Шехтман

Признаюсь, что цунами дерьма, разразившееся по «таджикскому вопросу», хоть мелкими брызгами, а и меня задело.

Дело было так. Звонит мне И.М., националист и участник разных социальных движений, с которым я в хороших личных отношениях на этой почве.

- Завтра перед таджикским посольством пикет в поддержку Садовничего. Придешь?

- За Садовничего-то? Разумеется!

- И своих друзей из «Другой России» пригласи. Пусть берут фаеры, будет трэш, он негласно согласован.

Последние слова должны были бы меня насторожить – но не насторожили. Дал я соответствующее объявление в соответствующем ЖЖ-сообществе и позвонил приятелю-лимоновцу. А приятель и говорит:

- Это в свете последних указаний Медведева?

- Что?

- Да ты разве не знаешь, Медведев с блогерами встречался и сказал... Так ты все еще хочешь идти на этот митинг?

- Знаешь, как-то резко расхотелось.

- Ну разумеется – продолжает приятель, - теперь начнется кампания. Теперь у них во всем будут виноваты таджики. Бей таджиков, спасай Россию!

И ведь как в воду глядел. А пикет, на который я чуть было не пошел, закончился очередным бессмысленным и беспощадным рейдом по общежитиям трудовых мигрантов. После чего мне захотелось сказать И.М., которого я все-таки считаю честным человеком:
«Игорь, это уже хуже фашизма. Это нашизм».

И в связи с этим у меня возникают невеселые мысли. Ведь история Садовничего действительно вопиюща. Ведь Садовничий уже восемь месяцев нуждается в защите. Ведь я, собственно, и хотел пойти на пикет потому, что увидел в этом наконец попытку защитить Садовничего.

Защитить Садовничего, а не сделать себе пиар и погонять среднеазиатских мигрантов, черт возьми!

8 месяцев о Садовничем молчали. Молчали Лавров, Путин и Медведев; молчали Рогозин, Шевченко и Леонтьев; молчали Демушкин и Белов; молчали Немцов и Каспаров; молчали Пономарев и Алексеева. А после суда – по незапно данной отмашке - воспылали страстным участием к его судьбе. И в качестве мер помощи невинно осужденному летчику:
* Пожгли фаеры у таджикского посольства.
* Разгромили нелегальное общежитие среднеазиатских дворников.
* Заявили, что таджики – главный источник преступности в Москве.
* Выслали из России 100 таджикских мигрантов.
И т.д., и т.п.

Т.е. сам по себе Садовничий никому не интересен – ни как русский, ни как гражданин РФ, ни просто как несправедливо осужденный человек. Он интересен только как повод для кампании. И это под постоянные крики о якобы нарастающем в России национализме.

На самом деле в России нет национализма, потому что в России нет нации. Ни русской (этнической), ни россиянской (гражданской) – никакой. И главное – нет никаких попыток эту нацию построить.

Есть традиционный цинизм власть имущих и традиционное наплевательство на интересы холопов что в самой России, что за ее пределами. Есть холопские мечты о «настоящем хозяине» в лице Сильного Государства. Есть кормление комплексов неполноценности и хорошо дирижируемая истерика. Есть фашизм, который принято называть «патриотизмом», и отмороженная пещерная ксенофобия, которую принято называть «национализмом». Но у всего этого нет человеческого измерения. Человек сам по себе никому в этом раскладе не нужен и никому не интересен.

А ведь нация – это прежде всего сообщество ЛЮДЕЙ, связанных между собой взаимными связями.

И поэтому в России нет нации.

Совсем было собрался написать большую серьезную статью по поводу Новодворской и судеб либерализма в России, но что поделаешь – события вынуждают меня выступить бытописателем оппозиционной жизни.

В понедельник – традиционная акция Удальцова у ЦИКа. Обычно она называлась «Долой фиктивные выборы!» и проходила под этим лозунгом, а также призывом к Чурову побриться наголо (для каковой цели Удальцов за многократные посещения уже оставил ему целый набор бритв). Правда, на этот раз Удальцов зачем-то разбавил четкую и ясную концепцию названием «Займи Старую площадь», солидарностью с героями Уолл-Стрита и масками Гая Фокса, что было не совсем по моему вкусу, однако же не являлось причиной для отказа от участия в акции, острием своим по-прежнему направленной против пресловутых «выборов».

Акция, как это повелось с возвращением Путина, закончилась стремительным винтоловом, а затем началась вторая, скрытая от посторонних глаз, но особо интересная часть Марлезонского балета. Предварительно мы сговорились не давать своих данных, пока в отделение не пустят защитников. Прежде, кстати, так проделали в Арбатском отделении, там прошло безо всяких проблем, на выходе мент мне еще пенял: «Ну зачем вам это было нужно, вы же знаете, что защитников мы всегда пропустим». Но под мощными старинными (XVIII век) сводами Тверского ОВД, вызывающими в воображении Преображенский приказ и Тайную канцелярию, все пошло по-иному, т.е. в лучших традициях произвола. Приходит защитник (Денис Юдин), называется, предъявляет в дежурной части паспорт, доверенности, чин чином – его не пропускают. Мы начинаем шуметь. К нам выходит мент и держит длинную речь о том, что мы здесь уже не первый раз, что мы все знаем - никакой защитник нам не нужен, и раньше мы его не требовали, сейчас нас быстро оформят и отпустят. Мы отвечаем, что это не его дело – судить, нужен нам защитник или нет, мы имеем право, а они обязаны и точка. Поскольку диалог с ментовским Цицероном вел я, то меня, видимо, сочли главным заводчиком бунта. В результате меня отделили от остальных и заперли в бокс. Боксы в Тверском – это небольшие уютные кабинки примерно три на три метра, без вентиляции, с тусклой лампочкой, без мебели, если не считать дощатого настила, что делает бокс похожим на старинный сортир. Стал я морально готовиться к тому, что сейчас нарисуют статью 19.3 (неповиновение законным требованиям сотрудника полиции) и поеду я на сутки (даже интересно было: посмотрю, как на сутках люди живут, все вроде уже были, а я нет – даже неудобно). Но телефон не отняли, и по нему держу связь с внешним миром. Выяснилось, что всех «пробили», установили личности без их помощи, затем развели по кабинетам, пишут на них протоколы, которые подписывают за них двое понятых («от подписи отказался») - после чего выгоняют из отделения. И вдруг: «Мичурину дурку вызвали». Я думал, что ослышался: «Что-что?» «Дурку, говорю, вызвали!»

Так случилось, что Владимира Мичурина быстро отделили от нас и увели особо. Его отказ предоставлять данные без защитника почему-то так поразил работавших с ним ментов, что они увидели в этом явные признаки ненормальности и вызвали психиатрическую помощь, сообщив, что он общается с духами (т.е., собственно, галлюцинации были у ментов, а психушку вызвали Мичурину!). К счастью, работники «дурки» оказались вполне вменяемыми и, услыхав от Мичурина, по какой истинной причине они вызваны, пожали плечами, дали подписать бумагу, что от освидетельствования он отказывается, и укатили. Мичурина после этого выпустили. Самое интересное, что выпустили и меня, последним, зато безо всякого протокола. Просто открыли дверь бокса и вывели на улицу.

(Читать целиком)

Оперативный сотрудник Центра противодействия экстремизму Алексей Окопный ныне оказался в фокусе общественного внимания - благодаря своей нечеловеческой заботе о детях оппозиционеров, а равно о 16-летних девушках, которые одни, без сопровождения взрослых, выходят на улицу и подвергаются там разным опасностям. Порывшись в своем ЖЖ, я нашел пост, написанный 29 июня прошлого года – на следующий день после того, как попал в ОВД с очередного «Дня гнева» и увидал там крупного телосложения, коротко стриженного мужчину с типичными манерами средней руки «братка». Привожу этот пост почти полностью, как человеческий документ:

«Вчера видел убийцу и до сих пор нахожусь под впечатлением.
Убийцу я увидел в Хамовническом отделении милиции. Это был здоровый мордатый мужик, коротко стриженный, словом, чисто конкретный пацан. И держался он чисто конкретно, нагло и вызывающе. Никогда еще я не видел такого образцового типа прирожденного убийцы, так что когда мне сказали, что это убийца, и назвали имя убитого им человека (причем убитого зверски, забил до смерти вместе с шайкой таких же отморозков) - я сразу понял, что иначе и быть не может... Словом, Ломброзо рулит.
Убийцу звали Окопный Алексей Владимирович. До совершения преступления он служил в УБОПе Московской области. 22 ноября 2007 г. Окопный с корешами забил до смерти молодого нацбола Юрия Червочкина. После этого он был переведен в Москву.
Теперь он - следователь-дознаватель Центра противодействия экстремизму СКМ ГУВД г. Москвы.
Разгуливал по отделению и угрожал ребятам, задержанным вместе со мной. (...) Держался, как сказано, нагло и самоуверенно. Еще бы! Ведь убийца был - Власть, Закон и Порядок. А также столп путинской Стабильности и ангел-хранитель Суверенной Демократии.
Впрочем, когда его попытались сфотографировать - смылся. Ну не любят убийцы светиться. Это у них профессиональное».

Подробности о подвигах Окопного можно прочитать здесь. Наиболее известным его деянием считают убийство Юры Червочкина, главы подмосковных нацболов. Юра был избит бейсбольными битами вечером 22 ноября 2007 года (накануне Марша несогласных) около интернет-кафе в Серпухове пятью людьми крепкого телосложения. 10 декабря он скончался.

Ранее Юра сообщал, что сотрудники подмосковного УБОП Окопный и Цопин неоднократно звонили ему с номера штаб-квартиры подмосковного УБОПа (при здании МВД в Москве) и угрожали «проломить голову».

Днем 22 октября Червочкина и еще нескольких нацболов доставили в здание Уголовного розыска Серпухова, где пытались взять с них расписки, что они не будут участвовать в Марше несогласных, и всячески угрожали. В 20:00 Черовочкина и его товарища Терехова на автомобиле привезли на окраину города и высадили со словами: "Пройдись, подумай о своей жизни". Терехов уехал домой, Червочкин же пошел в интернет-кафе. В 21:00 он позвонил в редакцию сайта Каспаров.Ру и сообщил, что за ним идут четверо человек, двух из них он знает, это сотрудники УБОПа, которые участвовали в его допросах (в допросах Юрия участвовали несколько человек, в том числе Окопный). В 21:15 или 21:20 произошло нападение.

Следствие, как и следовало ожидать, было быстро завершено, «поскольку не установлен круг лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых». Правда, потом после жалоб дело было вновь открыто, передано почему-то в Каширскую прокуратуру и ею вновь приостановлено "в связи с неполучением оперативной информации".
По каковой причине мы и не имеем формально-юридического права называть Окопного «убийцей» - ведь он не только не был осужден, но наоборот, был с повышением переведен в Москву! Так что назовем его, для пущей презумпции невиновности, "человеком, подозреваемым в причастности к убийству".

На этом фоне такая проделка Окопного, как незаконное внесение другоросса Алексея Тишина в базу данных АИПС "Розыск" (хотя Тишин в розыске не находился), кажется просто детской шалостью.

Самый последний подвиг Окопного, т.е. проявленное им попечение о 6-летнем Ване Аксенове и 16-летней Вике Кузнецовой описан самой Викой Кузнецовой. Судя по ее первому посту в ЖЖ, поначалу забота о детях была проявлена на почве известной нелюбви Окопного к фотографированию. Вика пару раз сфотографировала его, после чего Окопный сказал: «Еще раз меня сфотографируешь - я тебя задушу» - и указал на нее полицейским. В заявлении в прокуратуру Вика подробно рассказывает, как она с маленьким Ваней Аксеновым была задержана по приказанию Окопного на достаточном расстоянии от митинга, как в ОВД, а затем в больнице Окопный требовал от нее показаний, что Сергей Аксенов ее якобы домогался, как угрожал, в частности тем, что она "проведет с ним ночь в отделении", как насильно сфотографировался с ней, обняв ее за плечи. Надо понимать, после задержания Вики Окопному пришла в голову гениальная идея: обвинить одного из лидеров другороссов в педофилии... То-то славное дело можно было бы раскрутить!

И подобно тому, как в греческих театрах постановку трагедий завершали комедией, чтобы развеять тяжелое впечатление зрителей, – так и здесь я закончу повесть об убийстве следующим комическим, но весьма характерным эпизодом, облетевшим недавно просторы интернета.

На акции «Выборы без оппозиции – преступление!», состоявшейся 18 октября, Окопный пытался помешать снимать его активистке «Солидарности» Насте Рыбаченко, а когда это не удалось (у Насти вдобавок было удостоверение прессы) – начал наступать ей на ноги. Настя ответила тем же. Джентльмен Окопный бросил Насте окурок за воротник куртки, развернулся и пошел. Настя не растерялась и дала джентльмену пинок в «пятую точку». Видимо, после этого в оппозиционных кругах за Окопным утвердилось прозвище «Копчик».

Пустые глаза, уголовные манеры, абсолютная уверенность в собственной безнаказанности и абсолютное же отсутствие любых сдержек и ограничений... Это не патологические черты отдельной личности. Это лицо существующей власти. В самом деле, ведь Окопный не сам по себе отмораживается: у него есть хозяева, у них свои хозяева, которые ручкаются с правозащитниками – и в то же время покрывали убийство, закрывали уголовное дело, переводили с повышением в Москву, а теперь вот объясняют, от лица ГУВД и общественной палатки при МВД, через все казенные информагентства, что издевательства Окопного над детьми вполне законны и служит исключительно защите интересов этих детей...

Да, наконец, пора отдать себе полный отчет: мы имеем дело не с «партией воров и жуликов» (если бы!), мы имеем дело с бандой уголовных отморозков. И достаточно-таки, граждане, смешно думать, что мы сможем адекватно выразить отморозкам свое «фи» с помощью высочайше разрешенных митингов под присмотром полиции или порчи бюллетеней. Единственный язык, доступный этой банде, – тот, на котором изъяснилась с Окопным отважная Настя Рыбаченко.

Александр Подрабинек – человек, которого я лично очень уважаю за его биографию и всегда честную, открытую, бескомпромиссную позицию. Та же бескомпромиссность явлена и в его новой статье. Однако на этот раз воистину большевистская прямота и бескомпромиссность Подрабинека меня далеко не восхищает. Ибо бескомпромиссность по отношению к жуликам, ворам и бандитам – это одно. А вот бескомпромиссность по отношению ко всем, кто думает иначе, чем ты, и придерживается иных ценностей... Она называется несколько иным словом.

Я прочитал статью Подрабинека как раз тогда, когда вернулся с суда над участниками последней акции на Триумфальной. Прочитал, переполненный впечатлениями последних дней. Я здесь попытаюсь вкратце описать эти впечатления, и уж читатель сам поймет, как, с таким-то опытом, могу я воспринимать рассуждения на тему: а достойно ли истинного труЪ-либерала иметь что-то общее с социалистом Удальцовым и национал-большевиком Лимоновым?

(Читать дальше)

В последнее время, то есть после достославной «рокировки», я занялся коллекционированием признаков надвигающейся бури.

Вот, например, тишайший и ни в какой крамоле не замеченный Андрей Макаревич, при всем уважении к Путину, вдруг заявляет:
«Мне не очень нравится все, что происходит сегодня. Нам уже рассказали, кто у нас будет президент. Дело не в Путине, а дело в том, что есть ощущение, что нас лишают остатков права выбора».

И тотчас выбрасывает в Интернет ролик про то, как Сам Знаете Кто едет в Холуево. Каковой ролик немедленно становится хитом.

А вот теперь, как я с удовольствием узнал из статьи Ильи Мильштейна, и автор культовой когда-то песни про «такого, как Путин» Александр Елин написал нечто совершенно противоположное, тоже ставшее культовым. Причем объяснил свою эволюцию так:
«Всем сначала очень понравилось, а потом перестало нравиться в какой-то момент. Сначала это был немножечко такой дамский восторг (по поводу воцарения Путина. - И.М.), а сейчас это вполне себе мужское недоумение, разочарование и непонятки».

И по-моему, Елин отражает господствующий общественный тренд гораздо лучше, чем любые соцопросы, особенно если это соцопросы ВЦИОМа. Ибо он уловил, аккумулировал и ретранслировал то неуловимое, носящееся в атмосфере, что может быть легко пропущено некомпетентными или ангажированными социологами, не умеющими или не желающими составить ряд уточняющих вопросов. Елин определил это неуловимое как «недоумение, разочарование и непонятки».

Иными словами, те самые люди, которые 10 лет назад рукоплескали Путину на белом коне, находятся сейчас в состоянии тяжелого похмелья. Сколько будет продолжаться это состояние? Мильштейн полагает, что неопределенно долго. Народ, говорит он, переводит свое ясно ощущаемое унижение в стеб и самооплевывание. Путину, говорит он, повезло с народом, как раньше повезло Рюрику, Романовым и коммунистам.

Это было бы резонно, если бы Мильштейн описывал какую-то постоянную ситуацию (хотя ничего постоянного, как выяснилось в ХХ веке, не может быть даже в Китае, веками считавшемся символом "стабильности"!). Но Мильштейн описывает плоды динамического развития ситуации, которая была иной совсем недавно, из чего можно с большой долей вероятности заключить, что и в ближайшее время она вновь изменится. Не говоря уже о том, что Романовы в 1917 году и ЦК КПСС в 1991 году не считали себя особенно счастливыми со своим народом. Да и с Рюриковичами, как расскажет любой историк, случались многочисленные неприятности даже за пределами Новгорода. Благодарные подданные их изгоняли, а иногда даже вешали (как повесили сыновей "того самого" князя Игоря в Галиче).

«Недоумение, разочарование и непонятки» могут продолжаться долго ли, коротко ли, но потом, и часто даже вдруг, без предупреждения, они преобразуются в другие, истинно мужские чувства – гнев, ярость, желание раз и навсегда покончить с позором. Помнится, даже пьеса такая была, из датской жизни: там герой всю дорогу находится в «недоумении и непонятках», а потом берет и втыкает шпагу в грудь национального лидера.

При этом уже сейчас далеко не все разочаровавшиеся находятся в «недоумении и непонятках». Вот в одном решительно оппозиционном ЖЖ-сообществе участник предлагает устроить «марш одураченных» с головным баннером: «Я голосовал за Путина». Сам он когда-то голосовал. Теперь выходит на Триумфальную.

На мой взгляд, это и является основным при оценке существующей ситуации: подспудные химические процессы, происходящие в обществе. И поэтому на фоне откровений Елина и Макаревича меня не особенно смущает небольшое число собирающихся на Триумфальной. Просто общество берет разбег перед прыжком. Процессы идут, а когда они выйдут на поверхность и произойдет взрыв, не знает никто.

Всему свое время, говорит библейский мудрец. Время разрушать и время строить, время разбрасывать камни и время их собирать. Сейчас наступает время разрушать и бросать камни. И не потому, что у кого-то чешутся руки. А просто потому, что суженого на коне не объедешь. Потому что существуют естественные реакции живого (не умершего и не разлагающегося) общественного организма на определенные внешние обстоятельства. Хороша или плоха революция? Бессмысленный вопрос. Хороша или плоха ядерная реакция? Ее последствия могут быть благотворны – и могут быть ужасны. Остановить процессы ядерного распада не в нашей воле. Но в нашей воле сделать их управляемыми. В нашей воле сделать так, чтобы они дали нам свет и тепло, а не выжженную пустыню.

Ровно четыре года назад, оказавшись на Марше несогласных, я был несколько шокирован, когда нацболы и АКМовцы начали скандировать: «Революция! Революция!» Какая революция, ребята? Вы что, с дуба рухнули? Проходили мы уже эти революции, и ни к чему хорошему они не привели.

Эти же чувства, видимо, испытывал и Виктор Шендерович, потому что на последовавшем затем митинге он принялся разъяснять, что никакие революции нам не нужны. Нам нужна эволюция, нужны честные выборы. А там пусть народ выбирает, кого хочет. Захочет Путина - пусть будет Путин.

Теперь-то я вижу, что если бы Шендерович тогда заговорил о публичном суде над Путиным и люстрации всех слуг режима - это звучало бы гораздо умереннее и реалистичнее, чем программа честных выборов... при живом и находящемся на свободе Путине.

Но тогда... Тогда я не вполне освоился с новой страной, в которой жил уже почти восемь лет. Тогда я мыслил еще категориями той, прежней страны, в которой так или иначе, а существовали публичная политика и весь полагающийся политический процесс с партиями, выборами, почти независимым парламентом (который как-то даже попытался устроить импичмент президенту) и т.д. И то сказать - ведь переезд из «свободной России» в Путинляндию не произошел одномоментно, но был диалектическим процессом, достаточно растянутым во времени. К тому же человеку свойственнее ориентироваться на опыт прошлого, чем провидеть будущее...
(Читать дальше)

Ветеран российской правозащиты Людмила Михайловна Алексеева опубликовала ответ на наше открытое письмо к правозащитникам, объяснив, почему МХГ до сих пор не принимала участия в процессе другороссов, судимых за «организацию» беспорядков на Манежной площади. Конечно, Людмила Михайловна участвует в правозащите практически столько же, сколько я живу на свете, и потому ей виднее. Но, признаться, меня ее резоны удивили.

1) Мне казалось, что если правозащитник видит грубое нарушение государством прав человека, то его дело – предложить помощь первым, не ожидая, когда его об этом специально попросят пострадавшие. Другое дело, что пострадавшие вправе отказаться от предложенной помощи. При этом мимо крупных и резонансных событий он не может пройти в принципе, поскольку мониторинг нарушений прав человека входит в обязанности правозащитников вообще и список уставных задач МХГ в частности.

2) Мне казалось, что дело правозащитника - защищать права человека от нарушения их государством. Любого человека, вне зависимости от того, невинный он гражданин или преступник, толстовец или боевик «Тигров освобождения Тамил Илама». Право на справедливый и беспристрастный суд является, как известно, одним из ключевых прав человека. Мне казалось, что, если в предъявлении обвинения именно данным конкретным лицам доказуема политически мотивированная избирательность; если в обвинительном заключении, наряду с внешне правдоподобными утверждениями, содержатся пункты более чем сомнительные даже на беглый взгляд; если суд при этом сформирован из известных «асов» заказных политических дел – это само по себе должно явиться предметом внимания правозащитников вне зависимости от того, насколько реальной является часть предъявленных обвинений.

Может быть, я ошибался?

Во всяком случае, меня радует высказанная Людмилой Михайловной готовность взяться за это дело, если «Другая Россия» обратится к ней с соответствующей просьбой, и я искренне надеюсь, что так оно и произойдет.

Продолжается суд над членами партии «Другая Россия» Игорем Березюком, Кириллом Унчуком и Русланом Хубаевым, обвиняемыми в организации массовых беспорядков на Манежной площади.

С нашей точки зрения, этот суд невозможно воспринимать иначе как циничную, беззаконную попытку власти учинить политическую расправу над представителями радикальной оппозиции, воспользовавшись в качестве предлога их причастностью к событию, которое получило негативную оценку в общественном сознании.

Все мы знаем, что в ходе митинга на Манежной площади скандировались ксенофобские лозунги и имели место многочисленные факты насилия на расовой и национальной почве. С другой стороны, хорошо известно: этот митинг был проявлением социального и отчасти политического протеста против того, что митингующие воспринимали как несправедливость и продажность властей и их безразличие к интересам граждан. При этом лица, непосредственно виновные в актах этнического насилия на Манежной площади, благополучно разгуливают на свободе. Главным же выводом, который публично высказал по итогам событий премьер-министр Владимир Путин, был совет болельщикам воспринимать убийство Егора Свиридова «как атаку на вас всех». (Читать дальше)

Поскольку Поэль Карп ответил на мой ответ ему, то уж, видимо, судьба мне писать ответ на ответ.

Для затравки краткое личное объяснение. Вопреки жалобам Поэля Мееровича, я нигде не давал понять, что якобы сомневаюсь в его уме - я действительно в нем нисколько не сомневаюсь. Как и в честности оппонента. И потому, в отличие от г-на Карпа, я не кидался намеками на некие силы, которым мой оппонент, «видимо, ненамеренно – подыгрывает». Хотя мог бы. Потому что объективно – да, подыгрывает. А подыгрывает, мне кажется, потому, что с юности привык играть в игры, задаваемые властью, по установленным властью правилам.

В этом смысле показательно, что, говоря о брежневских временах, мой оппонент допускает на первый взгляд странный анахронизм. Он уверяет, что «картина безоговорочной поддержки» партии и правительства создавалась тогда «целой системой карательных мер, увенчивавшейся ГУЛАГОМ и расстрелами». Это неожиданно для человека, жившего в ту эпоху, причем сознательной жизнью. Никаких расстрелов при Брежневе, как известно, не было, «черные воронки» не разъезжали по ночным улицам, ГУЛАГ в классическом виде был расформирован еще при Хрущеве, психушки и мордовские лагеря были, но использовались на крайний случай, а «картина безоговорочной поддержки» создавалась не столько ими, сколько простейшими бытовыми угрозами: лишить премии, 13-й зарплаты, подвести под сокращение, лишить возможности печататься, лишить заказов на переводы... и вообще «как бы чего не вышло». И выдрессированное годами террора поколение по команде послушно поднимало руки на всех собраниях – за осуждение Сахарова и Солженицына, за одобрение «интернациональной помощи» Чехословакии и Афганистану - не забывая при этом строить фиги в карманах.(Читать дальше)

На «Гранях» появилась заметка Поэля Карпа, посвященная грядущим «выборам», а также в значительной степени – полемике с моей скромной персоной. При этом Поэль Карп забавным образом вообразил меня коммунистом из-за того, что я употребляю термин «буржуазный» для характеристики того фланга оппозиции, который ориентирован на ценности потребительского общества и «среднего класса». Хотя сам я отношу себя именно к этому флангу. Что не мешает мне, как и многим моим единомышленникам, тесно взаимодействовать с представителями «антибуржуазного» спектра.

Уточнив этот момент, обращусь к ключевой теме: о радикализме, либерализме и модусе поведения на наших скорбных «выборах».

«Либерализм и радикализм - разные методы социальной борьбы», пишет Поэль Карп, путаясь в трех соснах: ни радикализм, ни либерализм не являются «методами социальной борьбы». Согласно Брокгаузу и Ефрону, радикализм есть политический принцип или направление, состоящее в стремлении «доводить политическое или иное мнение до его конечных логических и практических выводов, не мирясь ни на каких компромиссах», либерализм же есть «стремление к общественным реформам, имеющим целью свободу личности и общества». В принципе, как видим, одно другому вовсе не обязательно противоречит. При определенных обстоятельствах либерализм может быть радикальным и революционным, а радикализм – либеральным и буржуазным; так было на протяжении всего XIX века. Более того. Я уверен, что в стране, где политическое поле вытоптано и всякая публичная политика зачищена под корень, истинный либерал - т.е. человек, «имеющий целью свободу личности и общества» не на словах, а на деле, – не может не быть радикальным активистом. (Читать дальше)

С тем, что предстоящие так называемые выборы — безобразный фарс и издевательство, вроде бы согласны все здравомыслящие люди. Вопрос состоит в том, как реагировать на это издевательство, и тут существует несколько вариантов ответа. Группа уважаемых либеральных деятелей решила превратить все в стеб и прикол, для чего создала комитет «Нах-нах» и начала кампанию за порчу бюллетеней. Идея забавная, но с политической точки зрения бесплодная. Более того — призыв портить бюллетени равнозначен призыву получать их и расписываться за них, то есть увеличивать явку. Не сказать чтобы это был самый эффективный способ делегитимации выборов.

Радикальный сегмент оппозиции (Лимонов, Удальцов и Делягин) предлагает другой вариант ответа, а именно решительное и открытое противостояние системе. В противовес «Нах-Наху», созданный ими Комитет национального спасения призывает к абсолютному неучастию в фарсе (даже в качестве наблюдателей) и замене похода в избирательный участок походом на Триумфальную площадь. В отличие от «Нах-Наха», КНС имеет не только программу и членов, но также — что более важно — актив, может быть, не очень многочисленный, но зато отважный, решительный и боевой. Однако КНС обречен пребыть «вещью в себе», если он останется объединением организаций радикального спектра и не привлечет в свои ряды прежде всего «Солидарность».

И тут мы упираемся в проблему взаимоотношений либералов и радикалов.

Нынешняя российская оппозиция разбита в общем на два лагеря. Они разнятся не просто идеологически, но, можно сказать, культурно - по основным ценностным ориентациям. Условно эти лагеря можно назвать антибуржуазным и буржуазным (собственно, есть еще националистическая оппозиция, но националисты стоят особняком, и для простоты мы их вынесем за скобки).

«Антибуржуазный» лагерь состоит в целом из представителей левых движений и сторонников «Другой России», «буржуазный» — представляет собой круг «Солидарности». Первый принципиально отрицает все, что связано с «обществом потребления», мечтая о создании некоторой альтернативной цивилизации; второй настроен на западную модель и именно в ее рамках мечтает обустроить Россию.

И тем не менее, если говорить о рядовых участниках оппозиции, то люди обоих лагерей не просто тесно взаимодействуют друг с другом, но и устанавливают по-настоящему товарищеские отношения. По сути есть базовые ценности, которые нас объединяют, и ключевые здесь идеи свободы, справедливости и человеческого достоинства. Именно это представляет собой эмоциональное наполнение борьбы — то, что побуждает члена ПАРНАСа спокойно и искренне подавать руку члену «Другой России» и становиться с ним в сцепку перед ОМОНом.

Увы, но внутри либерального лагеря (именно либерального!) происходит постоянный спор на тему, идти ли на союз с радикалами или сохранять «верность принципам». В качестве железного аргумента пускаются в ход фантастические видения концлагерей, которые непременно понастроят Лимонов с Удальцовым, как только придут к власти. Аргумент этот оспорить на фактах, разумеется, невозможно — как и всякое пророческое видение. Однако создается впечатление, что те, кого такие видения посещают, не борются за замену авторитарного режима демократией, а выбирают себе диктатора на место Путина. В противном же случае ни Лимонов, ни Удальцов, ни Немцов с Касьяновым не должны иметь возможности строить концлагеря даже вне зависимости от наличия или отсутствия у них таковых желаний, а должны попросту найти себе место в парламенте и правительстве в меру доверия к ним избирателя.

Если же вернуться к пресловутому вопросу о «принципах», которые якобы нарушают либералы, вступая в порочный союз с нелибералами, то по сути дела принципы существуют не для того чтобы на них медитировали, а для того чтобы за них боролись. Предательством либеральных принципов является не борьба за них в союзе с теми, кто, будучи во многом идейным противником либералов, в то же время разделяет с ними некоторые общие установки. Предательство либеральных принципов — это отказ от такой борьбы, замена борьбы имитацией и медитацией. И если бы только медитацией! Ибо иные либералы, проявляющие катоновскую резкость и принципиальность по отношению к Лимонову или Удальцову, оказываются в той же мере терпимы, гибки и дипломатичны в общении со Старой площадью, Кремлем и иными местами обитания жуликов и воров.

Между тем единство оппозиции приобретает принципиальный характер именно перед лицом так называемых выборов, которые, помимо прочего, представляют собой циничное издевательство над всеми принципами, равно дорогими и либералам, и радикалам. Разумеется, оппозиция в ее нынешнем состоянии не способна устроить Майдан или площадь Тахрир; но по крайней мере, объединившись, она будет в силах освистать фарс «выборов» достаточно громко, чтобы быть услышанной и властью, и обществом. И возможно, будущие историки напишут, что именно с действий объединенной оппозиции 4 декабря 2011 года началась неудержимая делегитимация путинской власти в глазах общества, которая, нарастая, привела к падению диктатуры и установлению в России реальной демократии.