"Главная военная прокуратура реабилитировала сталинского палача, убийцу Николая Гумилева и организатора "Философского парохода". Такими гневными словами откликнулась "Новая газета" на недавнюю реабилитацию Якова Агранова. Историк и публицист Виктор Тополянский напоминает о многочисленных кровавых делах знаменитого чекиста и не скрывает возмущения тем, что "один из видных организаторов массовых политических репрессий, фактически серийный убийца, мгновенно превратился в невинно пострадавшего".

Но ведь в 1938 году Агранов был осужден и казнен не за свои действительные, а за мнимые преступления? Да, автор сообщает, что ему "инкриминировали по стандарту того времени измену Родине, шпионаж, терроризм, а заодно подготовку убийства С.М. Кирова". И признает: "Спору нет: Агранов не шпионил в пользу иностранных государств". Однако, по его словам, Главная военная прокуратура напрасно сняла с Якова Сауловича обвинение в терроризме - ведь "занимался он именно террором, отправляя на расстрел или в концлагерь советских граждан". А кроме того, "превышал свои должностные полномочия, любой ценой домогаясь от подследственных нужных показаний".

Спору нет: Агранов творил страшные преступления. Однако доводы г-на Тополянского бесспорными не назовешь. Все же Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Агранова к смерти не за то, что он "отправлял на расстрел или в концлагерь советских граждан", а по совсем другим, явно вымышленным обвинениям. И оставить в силе этот приговор значило бы признать ложь истиной. Ну а посмертно добавить к этому приговору кару за "превышение должностных полномочий" тоже нет никакой правовой возможности.

"Если данное постановление Главной военной прокуратуры не будет опротестовано, то в связи с этим прецедентом появится возможность добиваться реабилитации таких одиозных псевдошпионов, как Г.Г. Ягода, Н.И. Ежов и Л.П. Берия", - опасается обозреватель "Новой газеты". А по-моему, будет только правильно, если такая возможность осуществится. Ягода, Ежов и Берия - личности, конечно, одиозные (и это еще мягко сказано), но с юридической точки зрения имеет значение не это, а то, что они были репрессированы по сфальсифицированным обвинениям и по политическим мотивам. В конце концов, далеко не все жертвы советского террора были безгрешны (таких людей вообще мало). Виновны в тяжких преступлениях были не только руководители НКВД, но и, скажем, Зиновьев или Тухачевский - однако Сталин расправился с ними совсем не за это, и разве не следовало их реабилитировать?

Надо оговориться, что Ежов и Берия (а также, например, расстрелянный в 1954 году Абакумов) обвинялись не только в вымышленных злодеяниях, но и в реальных преступлениях - фальсификации уголовных дел против честных граждан, применении "незаконных методов следствия" и т.д. И тем не менее они подлежат реабилитации на том основании, что над ними не было настоящего суда - была квазиюридическая расправа. Организаторы и исполнители террора стали его жертвами, и это тоже историческая правда, которую надо признать и сделать из нее правовые выводы.

После крушения коммунистического режима в нашей стране была возможность решить эту проблему радикально – разорвать правовую преемственность с тоталитарным прошлым. Так это было сделано в ФРГ, где никому не приходит в голову заниматься индивидуальной реабилитацией жертв нацистской юстиции. Однако постсоветская российская власть при Ельцине, а потом при Путине пошла по другому пути. И коллизия между нравственным чувством и правовой необходимостью до сих пор остается неразрешенной.