После просмотра "Тихого Дона" Сергея Бондарчука я думал, что это идеальный образец провала фильма-эпопеи. Но четырехсерийный "Ленинград", только что показанный по Первому каналу, "Тихий Дон" в смысле провальности переплюнул. Снятый режиссером Александром Буравским по собственному сценарию на средства, собранные американским продюсером Дэвидом Гамбургом, и с участием американских звезд Миры Сорвино и Габриэля Берна, предназначался как для российских, так и для американских зрителей. Полагаю, он разочарует и тех и других.

Нельзя сказать, что голливудские звезды плохо играют из-за того, что не понимают советских реалий. Нет, они играют так же плохо, как и в изобилии собранные в картине отечественные звезды. Просто потому, что играть там некого и нечего.

Абсолютно провальным оказался сценарий. У фильма "Тихий Дон" была все-таки неплохая шолоховско-крюковская литературная основа, которая иногда проявляла себя даже при самой бездарной режиссуре. У "Ленинграда" же литературной основы вообще нет, есть только историческая канва – история создания "Дороги жизни" по льду Ладожского озера, но к истории фильм имеет очень косвенное отношение. Сюжет строится на таком количестве явных нелепостей, что актеры здесь воспринимаются лишь как некие взаимозаменяемые статисты, от которых совсем не требуют какого-либо жизнеподобия и психологической убедительности, а только отработки тех типажей, которые они уже освоили. Владимир Ильин, например, играющий старшего майора госбезопасности, - это сугубо положительный начальник следствия из "Марша Турецкого", а всенародно любимый Александр Половцев в роли ленинградского партийного секретаря Алексея Кузнецова – это майор Соловец, значительно повышенный в звании и перешедший на партийную работу.

Достаточно искусственным выглядит пребывание английской журналистки в блокадном Ленинграде. Никто из московского начальства в ее гибель не поверил бы, пока не увидел труп, тем более что в Москве находился горячо любящий ее муж. Непонятно, как могла Кейт скрывать в Англии, что она дочь одного из вождей белой эмиграции генерала Кривицкого (фамилия заимствована у знаменитого советского резидента-невозвращенца), который благополучно здравствует на Туманном Альбионе. Кто ее там заставлял анкеты заполнять? Или она ухитрялась бойкотировать родителей, хотя и взяла себе фамилию мачехи? На эти вопросы не только российские, но и американские зрители не найдут ответа.

Основная детективная интрига фильма сводится к поискам гидрогеолога Краузе - он будто бы один во всем мире знает, где именно проходит по дну Ладоги песчаная коса, над которой мелководье и лед замерзнет раньше, а значит, в районе косы можно будет пустить грузовики в блокадный город. Неужели в СССР гидрографических карт не было? И почему этот Краузе, не питающий никакой симпатии к гитлеровцам, не желающий, чтобы в их руки попали результаты его исследований, и даже отказывающийся заявить о себе как о фольксдойче (а это в оккупации давало немалые привилегии), не уехал из Петергофа в Ленинград, где он был бы в большей безопасности? Немцы-то Петергоф не в первые недели войны захватили!

Почему известная актриса, увенчанная званиями и обласканная Смольным, с голодного отчаяния готова идти с чемоданом через фронт к немцам? Неужели высокопоставленные покровители не обеспечили бы ей ударный паек и эвакуацию на Большую землю? Почему от голода умирает жена начальника отделения милиции, отнюдь не последнего чина в Ленинградском НКВД с двумя шпалами в петлицах (это соответствовало армейскому майору, а в НКВД соответствующий чин именовался старшим лейтенантом, героя же Михаила Ефремова в фильме почему-то величают капитаном). Неужели муж получал скудный паек в 125 блокадных граммов и не имел возможности подкормить супругу? Почему, наконец, обе главные героини погибают в Ленинграде в 1943 году, когда блокада уже была прорвана и снабжение продовольствием улучшилось? Очевидно, авторам показалось неудобным оставлять их в живых, тогда как почти миллион ленинградцев погибли. Пусть лучше гибель героинь Ольги Сутуловой и Миры Сорвино еще раз напомнит о жертвах блокады. Беда только в том, что практически все персонажи фильма действуют в таком океане условностей и натяжек, что никакого доверия и сочувствия не вызывают.

Вообще стоит отметить, что кроме английской журналистки Кейт Дэвис (она же Катя Кривицкая, она же Екатерина Гонсалес) почти все главные положительные герои фильма - сотрудники НКВД: милиционеры и чекисты. Известно ведь, кто будет самым внимательным зрителем киноэпопеи о родном городе. Кстати, один из ляпов заключается в том, что именно милиционеры в фильме занимаются поисками немецких агентов и даже засылкой собственных разведгрупп в тыл. В реальности всем этим занимались не менты, а чекисты, то есть сотрудники Главного управления государственной безопасности, имевшие другую форму и другие полномочия.

Да и партийные работники представлены не в худшем свете. Жданов, с его мрачной репутацией, в фильме выглядит безвредным пьяницей, который только грозит, но угрозы в исполнение никогда не приводит. Кузнецов вообще смотрится как персонаж сугубо положительный. Единственный вроде бы отрицательный персонаж среди обитателей Смольного – руководитель снабжения Трегуб, на которого падает подозрение в шпионаже. Фамилия заставляет вспомнить о руководителе московской торговли Трегубове, посаженном в андроповские времена. Но Трегуб оказывается не шпионом и даже не вором, а ротозеем, влюбившимся в матерую немецкую шпионку и за свою ошибку заплатившим самоубийством. В общем, все люди были хорошие, система только плохая.

В фильме немало и других ляпов, в том числе чисто военных. И советские, и немецкие солдаты в атаку бегают исключительно густой толпой, не имея никакого понятия о тактике, лишь бы скорее попасть под вражеские пули. Русские полицаи бодро шастают с новенькими немецкими автоматами, которые в 41-м и в боевых частях вермахта были в дефиците. Полицаев же вооружали трофейными трехлинейками. Наш зенитчик обещает достать "этот проклятый мессер", летящий бомбить Ленинград, хотя мессершмитты были истребителями, а не бомбардировщиками. Упоминается некий советский адмирал Гусев, погибший в Эстонии в первые дни войны. Между тем ни один советский адмирал в Великую Отечественную не был убит в бою. Жертвой несчастного случая стал лишь вице-адмирал Валентин Дрозд: в 1943 году его машина провалилась под лед под Кронштадтом.

Командующий всеми немецкими войсками, осаждающими Ленинград, злобный старик, сладострастно мечтающий уморить ленинградцев голодом, предстает перед нами сначала в генерал-полковничьих, а потом в фельдмаршальских погонах, но при этом почему-то неизменно в офицерских, а не в генеральских петлицах. Причем этот фельдмаршал робеет перед каким-то не слишком высоким эсэсовским чином и ведет себя с ним как подчиненный с начальником, чего в действительности не могло быть никогда. Его прототипом, очевидно, послужил генерал-фельдмаршал Риттер Вильгельм фон Лееб, командующий группой армий "Север", который был фельдмаршалом еще с 1940 года. Между прочим, он был добрым католиком, к Гитлеру относился прохладно и большой радости от того, что ему приходится морить голодом население трехмиллионного города, не испытывал.

Совершенно нелепа бомба с парашютом, на которой написано слово "сахар". И так ли уж важны были немцам точные данные о наличии продуктов в Ленинграде на каждый день, если об их дефиците они могли достаточно объективно судить по совершенно открытым данным об уменьшении норм выдачи. И почему эти сведения в фильме должен зачитывать немецкий генерал-полковник?

Всех ляпов, разумеется, не упомнишь. Их причина, в частности, в том, что несмотря на огромный для российских телефильмов бюджет (по слухам – 10 миллионов долларов и даже больше), создатели снимавшегося аж три года фильма, по их собственному признанию, экономили на всем кроме гонораров звездам. Сэкономили, в частности, на военных и исторических консультантах, а также на компьютерной графике, с помощью которой панорамы современного Петербурга можно было состарить на шестьдесят лет. А так получилось, что собственно Ленинград в "Ленинграде" почти не показан.

Впечатляют в фильме только голливудские спецэффекты при изображении боевых действий. Известно, что американская версия "Ленинграда" отличается от российской более натуралистичным изображением смерти - в частности, сценами трупоедства, столь характерными для зимы 41-го. В российской версии осталась только сцена поедания еще живой лошади, да и то показанная как-то мельком. Ушла из этой версии, очевидно, и единственная эротическая сцена между Ольгой Сутуловой и Михаилом Ефремовой.

В Америке, скорее всего, "Ленинград" вообще воспримут как фильм жанра horror. Не удивлюсь, если в американской версии главные героини не погибают в блокадном городе и все завершается хэппи-эндом. В отечественной же версии получилась какая-то смесь "мыла" с кровью, но слишком хорошо чувствуешь, что кровь искусственная.

В сегодняшней России, где в правящей верхушке велик процент выходцев из Ленинграда, постепенно пытаются создать некий культ этого города, от Петра и Екатерины до Жданова и Романова. Не думаю, что фильм "Ленинград" ляжет кирпичиком в фундамент этого мифа. Скорее он обречен на забвение.