Пять лет назад аресты за Болотную начались спустя три с лишним недели после событий 6 мая. После 26 марта им понадобилось две с половиной недели. Пятилетнее вложение средств и энергии в "правоохранительную систему" дало результат - следователи сработали на неделю быстрее. Прошла серия обысков и допросов. Арестованы четверо участников и "группа Мальцева". Многие уже говорят о "Болотном деле - 2". Так ли это?

Формально - нет. Вряд ли удастся сварганить общее уголовное дело: в отличие от Болотки, не было единого места действия, сопротивление полиции имело гораздо меньший масштаб, свелось к нескольким случайным стычкам. Массовые беспорядки тут нарисовать очень трудно. Правда, есть Дмитрий Богатов с его "призывами к терроризму". Хотя его дело относится к совершенно мифологической и несостоявшейся акции 2 апреля, думаю, обе эти истории будут подаваться вместе. Но вряд ли им удастся найти "терроризм" в событиях 26 марта и тем более 2 апреля. И обвинение Богатову, возможно, переквалифицируют на призывы к массовым беспорядкам.

Но они будут действовать так, чтобы воспроизвести Болотное дело в памяти народной, тем более что юридические нюансы народу безразличны. Ведь Болотное дело через год должно будет схлопнуться за истечением срока давности. Надо что-то свеженькое, еще годков на пять. Внешне это будет похоже: массовая акция, не подчинившаяся "законным требованиям", и серия дел против относительно небольшого количества ее участников. Но чтоб все знали.

Возможно, будет и схожее дело "организаторов". На их роль также выбраны фигуры несколько курьезные. Если анекдотичный "заговор на деньги Таргамадзе" никак не отразился на болотных событиях, то мальцевская "революция" вообще планировалась на осень, и совсем не по его призыву люди вышли 26 марта. Но факты для них не важны, главное - создать ассоциативный ряд. В этом смысле нынешняя история - такой же чистый пиар-ход, как и Болотное дело. Так что наверняка повторятся и привычные "лагеря подготовки боевиков", и прочие страшные сказки. А спорность фигур "организаторов" гарантирует отсутствие по-настоящему массовой поддержки, напротив - усилит склоки и раздор в среде оппозиционно настроенных граждан.

По привычной схеме какую-то идейную группу назначают на главную роль "опасности для общества". Тогда это были левые - анархисты и Левый фронт. Теперь, похоже, будут националисты, причем умеренные. Занятно, что либералы, составляющие основной костяк городского протестного движения, остаются не у дел. Видимо, "хомячки", хипстеры и прочая интеллигенция власть не особо пугают. Наверное, правильно.

Условия, в которых разворачивается сегодняшнее дело, от 2012 года отличаются довольно сильно. Годы реакции не прошли даром. К моменту начала болотных репрессий практически не существовало общественных структур, способных на него реагировать. Они как раз родились на волне преследований: "Росузник" и "Комитет 6 мая" возникли снизу, на беспартийной основе и сделали максимум возможного на тот момент для поддержки обвиняемых и идеологического противостояния кремлевской пропаганде.

Теперь есть Навальный с ФБК - с достаточно массовой поддержкой и какими-то деньгами. Ко времени Болотки политические лидеры того протеста уже почти утратили влияние на людей и события. Навальный сегодня, кажется, гораздо сильнее. Но, как и тех лидеров, его пока не трогают в связи с событиями. Интересно, как он будет действовать в условиях наезда на тех, кому помог выйти на улицу? В истории Болотного дела тогдашние "випы" оппозиции не проявились практически никак (за исключением Касьянова, изрядно вложившегося в поддержку общественного расследования и контрпропаганду).

О том, почему мы проиграли Болотное дело (а потом и все остальное), сказано немало. В феврале 14-го, подводя итоги самого крупного из болотных процессов, я писал:

"Очень быстро стало видно, что превратить этот процесс в политический не получится. К этому не готов никто. Для уверенного обсуждения правды необходимо умение ясно видеть собственные ошибки, комплексы и заблуждения. Чего мы тоже не умеем. Поэтому вся правда раздробилась в сознании народном на разрозненные мифологемы типа поиска "провокаторов" или спора о том, могут ли десять сидящих на асфальте помешать проходу 30-тысячной толпы. Надо всем этим витал зловещий образ "кровавого тирана", виновного во всех наших грехах, а внутри сидело подсознательное ощущение этого своего греха и вины. С такими мыслями мир не изменить - и правда превращается в фарс. Нам не хватило идеализма, сколько бы его ни презирали сегодня. Не ослепляющего идеализма, делающего тебя рабом одной идеи. А идеализма как веры в правду и право".

Сегодня мне нечего добавить. Мы получше научились защищать в судах "политических", стало больше опытных в этих делах адвокатов. Но и суды окончательно плюнули на закон в политических делах.

Возникло определенное, хрупкое пока еще, взаимодействие правозащитных и наблюдающих структур - "Русь сидящая", "Открытая Россия", "Общественный вердикт", ОВД-Инфо и некторые другие работают сегодня по защите задержанных на акции 26 марта вместе и без особых конфликтов. В 2012-14 годах подозрительность и самовлюбленность разных группировок очень сильно подорвали нашу способность к сопротивлению.

Я уже слышу привычные брезгливые "фэ" гандистов в отношении "драчунов". Я уже встречаю в сетях привычные поиски "провокаторов" и попытки оправдаться за чей-то счет в отношении последних событий. Повторю в сотый раз: в поисках провокаторов вы сдадите всех своих.

Юристы, помогая задержанным, обнаруживают, что едва ли не половина из них "просто мимо проходила". Такая позиция никак не помогает уменьшить штраф или срок ареста, зато закрывает для человека дорогу в Европейский суд. Только если ты признаешь, что осознанно пошел на демонстрацию, твое право на собрания можно счесть нарушенным. Вопрос "ехать или шашечки" будет по-прежнему стоять перед нами во всех возможных видах.

Для меня действия Навального всегда были худшим примером того, что называется верхоглядством... Наши предприятия обеспечивают доход примерно 300 000 человек... Все получают достойную зарплату... я налоговый резидент России, все личные налоги я плачу здесь... А что создал Навальный? Кроме провокаций на голову молодых ребят, которые всегда фрондируют любой власти, даже если эта власть золотая? Что, кроме распространения заведомо ложной и непроверенной информации?.. Но не надо придавать Навальному слишком большое значение.

Алишер Усманов, бизнесмен

Мойсей Мойсеич покрутил пальцем около лба и продолжал:
- Не в своем уме... пропащий человек. И что мне с ним делать, не знаю! Никого он не любит, никого не почитает, никого не боится... Знаете, над всеми смеется, говорит глупости, всякому в глаза тычет... Ночью он не спит и все думает, думает, думает, а о чем он думает, бог его знает. Подойдешь к нему ночью, а он сердится и смеется. Он и меня не любит... И ничего он не хочет!.. Я купил себе постоялый двор, женился и таперичка деточек имею, а он спалил свои деньги в печке. Так жалко, так жалко! Зачем палить? Тебе не надо, так отдай мне, а зачем же палить?

Антон Чехов. "Степь"

Российский Минсельхоз прокомментировал новость об аресте на выставке в Италии продукции крымских виноделов. В министерстве заявили, что несколько десятков бутылок убрали с российского стенда на выставке Vinitaly в Вероне по жалобе посольства Украины в Италии. "Действительно на выставке Vinitaly крымскую продукцию сняли с российского стенда, организаторы объясняли это обращением представителей посольства Украины в Италии в правоохранительные органы страны", - сказано в сообщении ведомства... "Хамство на самом деле! Итальянская полиция вчера арестовала продукцию на выставке. Министерство иностранных дел России разбирается. Глупый политический шаг", - заявил глава Крыма Сергей Аксенов.

Интерфакс

Я и не скрывал интереса, с которым глазел на нее. И руку ее задержал на мгновение дольше, ощупывая на ее пальце кольцо с камнем-розочкой. Я даже приподнял на свет ее руку и откровенно посмотрел на кольцо. Она выдернула руку и зло спросила:
- Вы что?
- А ничего. Мне Евгений Петрович первым делом велел передать вам, чтобы вы это кольцо как можно глубже заныкали. В розыске оно, по мокрому...
Это было кольцо Ларисы Груздевой - я не мог ошибиться, десятки раз я видел его описание в деле.

Аркадий и Георгий Вайнеры. "Эра милосердия"

Михаил Федотов наконец-то заметил то, о чем уже много лет стоит стон по всей Руси великой. Полицейские протоколы и рапорты о задержаниях во время так называемых несанкционированных акций написаны под копирку. Выводы, которые делает Михаил Федотов, тоже вполне революционны: законодательство о митингах надо менять.

Как изменения в законодательстве могут помешать полицейским врать в протоколах и рапортах, а судьям - не замечать этого вранья? Федотов предлагает установить правило, что главным доказательством вины задержанного является не полицейский протокол или рапорт, а видеозаписи. Чтобы судьи не могли эти видеозаписи игнорировать. И не имели бы возможности на слово верить полицейским.

Спору нет, если судьи не смогут игнорировать видеозаписи и на слово верить полицейским, это будет выдающимся завоеванием демократии. Но только главная проблема не в том, что в протоколе и рапорте написано "выкрикивал лозунги, размахивал руками, мешал проходу граждан, сопротивлялся сотрудникам полиции при задержании", когда на самом деле задержанный молча стоял на тротуаре, никому не препятствуя пройти мимо. А когда двое сотрудников полиции, не предъявляя ему никаких требований, просто подхватили его под руки и повлекли в автозак, покорно последовал за ними, даже не спрашивая за что. Проблема в том, можно ли хватать человека под руки и тащить в автозак просто за то, что он молча стоял на тротуаре.

Проблема в том, что законодательство действительно разрешает хватать людей только за то, что они молча стоят на тротуаре. Если полиция полагает, что эти люди имеют умысел своим стоянием "публично выразить отношение к общественно-политическим проблемам". Законодательство рассматривает как правонарушение не какую-либо конкретную форму этого "выражения" и не то, насколько это "выражение" создало реальные помехи проходу других граждан, а сам факт "выражения без согласования". Выражал - уже значит участвовал в несанкционированной акции.

Все нынешнее законодательство о митингах нацелено на то, чтобы воспрепятствовать гражданам публично выражать их отношение к общественно-политическим проблемам. На то, чтобы заткнуть им рот. Потому-то и задерживают за прогулку с шариками, на которых написано "Меня надули". Или за совместное раскрытие зонтиков в знак поддержки телеканала "Дождь". Ведь явно был умысел "выразить".

Полицейское вранье и нежелание судов его замечать - лишь следствие торжества этого принципа. Судье совершенно не важно, выкрикивал ли задержанный что-либо и размахивал ли он чем-либо. Чтобы осудить его, достаточно того, что он там был. Неизбежным следствием торжества этого принципа являются и задержания во время несогласованных акций случайных прохожих. У них же на лбу не написано, что у них нет умысла "выразить".

Неизбежным следствием торжества этого принципа является и его расползание на "неуличные" формы общественной активности. Когда ворвавшиеся в офис ФБК жандармы предъявили его сотрудникам претензии за "несогласованную интернет-трансляцию" - это не очередной курьез. Это дальнейшее развитие общей политики государства, направленной на затыкание рта гражданам.

Законодательство надо менять. В законодательстве должен быть заложен механизм, не позволяющий властям необоснованно, фактически произвольно отказывать в согласовании публичных акций. Но самым надежным таким механизмом является возможность публично выразить свое отношение к общественно-политическим проблемам без предварительного разрешения.

Власти только тогда потеряют интерес к необоснованным отказам в согласовании, когда они будут знать: акция состоится и без их согласования. Пусть в другом, облегченном формате. Пусть без сцены, звукоусиления и перекрытия движения транспорта. Но состоится, и о ней без согласования напишут и ее без согласования покажут по интернет-трансляции. И в законодательстве должно быть закреплено: нельзя задерживать человека только за участие в несогласованной публичной акции. Если он при этом не совершает действий, являющихся правонарушением независимо от его участия в публичной акции.

Вот об этом и надо говорить. Говорить о недопустимости задержания людей только за, что они стоят на тротуаре и что-то этим выражают. А не призывать их не обижаться на полицию. Либо ты на стороне тех, кто хватает людей за стояние на тротуаре, либо на стороне тех, кого хватают за стояние на тротуаре.

Каждый год мы подаем наши декларации о доходах и расходах в специальные органы, которые дважды проверяют эти декларации... Вот почему, скажем, популистские обвинения, которые мы иногда видим в прессе, которые мы слышим от различных активистов, не соответствуют действительности, потому что эти активисты просто не знают о той информации, которая есть в распоряжении специальных служб.

Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента

...у него, если говорить честно и откровенно, всего лишь 46 рублей в месяц.
- Какие там сорок шесть рублей! - страшным голосом сказал вдруг Александр Иванович, подымаясь во весь рост. - У меня... Мне...
Больше он ничего не сказал. Он испугался. Начиналась роль миллионера, и это могло бы кончиться только гибелью. Страх его был так велик, что он даже начал бормотать что-то о том, что не в деньгах счастье.

Илья Ильф и Евгений Петров. "Золотой теленок"

Заявление Правозащитного центра "Мемориал"

В воскресенье 26 марта 2017 года во многих городах России прошли манифестации против коррупции. Особенно массовыми они были в Москве и Санкт-Петербурге. Массовыми были и задержания - в Москве установлен новый рекорд: более тысячи человек были задержаны за осуществление своих конституционных прав.

Пресс-секретарь В. В. Путина назвал прошедшие манифестации провокацией, а заметное участие в этих акциях подростков объяснил якобы обещанными им организаторами протестов "денежными наградами".

Но если воскресные события и были спровоцированы, то только и исключительно властью.

Прежде всего ее нежеланием давать официальные ответы на законные вопросы граждан о коррупции в высших эшелонах власти - люди вышли на улицы именно из-за отсутствия какой-либо внятной реакции властей на сведения о сомнительных доходах главы российского правительства Дмитрия Медведева, обнародованные Фондом борьбы с коррупцией.

Провокацией был и немотивированный отказ в согласовании шествия по Тверской улице.

Препятствия, чинимые органами власти по всей стране на этапе согласования уведомлений о проведении антикоррупционных акций, противоречили закону. Они явно выходили за рамки допустимых в демократическом обществе ограничений свободы мирных собраний. Демагогические ссылки властей на "закон" лишь подчеркивают фактическое отсутствие в России основных свобод. Федеральный закон "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" в действующей редакции вместе с рядом других нормативных актов, принятых за последние годы, по сути отменил конституционные права граждан, заменив уведомительный порядок на разрешительный, а по сути - запретительный. Не может считаться нормальной ситуация, когда исполнительная власть произвольно решает, где может, а где не может высказываться критика в ее адрес.

Однако даже по действующему российскому законодательству отсутствие согласования со стороны местных властей - не повод проводить массовые задержания и избиения участников мирной акции протеста.

Европейский Суд неоднократно отмечал, что для оправдания вмешательства в право на мирные собрания необходимы убедительные и бесспорные причины. Незаконность демонстрации с точки зрения отсутствия предварительного уведомления полиции сама по себе не оправдывает ограничения права на свободу мирных собраний. Любая манифестация в общественном месте в какой-то степени неизбежно нарушает обычное течение жизни, создавая помехи для дорожного движения. Но пока демонстранты не прибегают к насилию, власти должны проявлять терпимость по отношению к мирным собраниям.

Люди, собравшиеся на Тверской, не проявляли никакой агрессии, и не было никаких оснований препятствовать им выражать свое мнение. Возможное присутствие отдельных провокаторов и агрессивно настроенных лиц не может и не должно становиться причиной разгона мирной акции. Наоборот, полиция может и обязана защищать право граждан на выражение своих мнений, обеспечивая их безопасность.

Рассказы очевидцев, видеосвидетельства и показания самих задержанных однозначно доказывают неправомерность проводимых задержаний и необоснованность применения полицией силы. В ходе задержаний многие участники акции в Москве подвергались бесчеловечному обращению и насилию со стороны сотрудников полиции. Условия доставления и дальнейшего содержания задержанных в отделах внутренних дел г. Москвы во многих случаях нарушали запрет на применение пыток, бесчеловечного и унижающего достоинства обращения.

Сейчас в Москве и по всей стране продолжаются суды над задержанными. На 30 марта, по данным правозащитного проекта ОВД-Инфо, только в Москве не менее 65 человек арестованы на сроки от двух до 25 суток.

Людей привлекали к административной ответственности, присуждали им штрафы и административные аресты с нарушением права на справедливое судебное разбирательство.

Ответом на законно поставленные вопросы к власти стали задержание и арест двенадцати сотрудников и волонтеров ФБК (включая его главу Алексея Навального) и четырех операторов онлайн-трансляции, разгром офиса, изъятие техники фонда.

Реакция власти на массовые протесты 26 марта не сводится к задержаниям, штрафам и арестам. Со всей страны поступает все больше сообщений о необоснованных вызовах участников акций в Центры по противодействию экстремизму. Студентам угрожают отчислением. В нескольких городах, в том числе и в Москве, уже возбуждены уголовные дела по эпизодам, имевшим место в ходе акций протеста.

Все это дает основания говорить о новой волне политических репрессий.

Сегодня необходимо сделать все, чтобы остановить эту волну и избежать катастрофических последствий для настоящего и будущего нашей страны.

Мы убеждены, что необоснованное полицейское насилие не поддерживает, а разрушает правопорядок, подрывает уважение к праву и легитимность государственных институтов. Власть, не умеющая отвечать обществу иначе как полицейскими дубинками и политическими репрессиями, в современном мире обречена. Это проявление не силы, а трусости, неготовности и неумения отстаивать свою позицию.

Мы призываем немедленно прекратить преследования участников мирных собраний и освободить тех из них, кто был подвергнут административному аресту.

Мы требуем привлечь к ответственности должностных лиц, виновных в нарушении прав и свобод участников протестной акции 26 марта.

Суть войны, которую путинский режим уже больше десяти лет ведет против общества по поводу свободы собраний, сводится к двум основным моментам:

1. Власть стремится обеспечить себе возможность не согласовывать (то есть фактически запрещать) любую массовую уличную общественно-политическую акцию по полному своему усмотрению и исходя из своих исключительно политических интересов. Просто потому что власть не хочет, чтобы данная акция состоялась.

2. Власть стремится перекрыть любую возможность гражданам без предварительного разрешения публично выражать свое отношение к актуальным общественно-политическим проблемам в любой форме. Вплоть до ношения футболки с лозунгом, хождения с белым шариком или просто стояния на тротуаре в определенном месте в определенное время.

Выстроенная Путиным за это время система подавления свободы собраний базируется на трех элементах:

1. Фактически запретительное законодательство, которое становится все более запретительным.

2. Правоприменительная практика, растягивающая до полной безразмерности трактовку намеренно нечетких положений закона, позволяющих властям запрещать, пресекать, хватать и осуждать.

3. Прямые нарушения властями даже собственных законов, которые послушные суды отказываются видеть. От незаконных отказов в согласовании до фальсифицированных рапортов о задержаниях.

Отказы в согласовании оппозиционных митингов и шествий в заявленных местах и по заявленным маршрутам, отказы под совершенно надуманными или откровенно лживыми предлогами являются системой уже много лет. Циничная игра, которую власти ведут с оппозиционерами, выглядит так. Мы, конечно, можем на десятый раз снизойти и разрешить вам помитинговать в заявленном месте. Но девять раз вы как миленькие пойдете митинговать "на выселки". А не пойдете - всех завинтим. Намучаетесь потом по европейским судам пыль глотать, доказывая свою правоту и высуживая компенсацию за незаконное задержание. И то не факт, что заплатим. Нам Конституционный суд разрешил не выполнять решения международных органов.

Действия властей беззаконны и подлы, но они рационально мотивированы, сознательны и достаточно эффективны. Они имеют четкую цель: психологическое подавление протеста. Выработку в обществе на уровне рефлекса чувства абсолютного бессилия перед государственной машиной. Цель - вызвать уныние и апатию, чтобы на согласованный на десятый раз митинг идти уже не захотелось. Пропустив через систематические унижения, сломить волю к сопротивлению.

Прямую ответственность за беззаконные и подлые действия властей несет Кремль. Хотя бы потому, что он имеет тысячу инструментов, чтобы послать своим подчиненным сигнал прекратить практику незаконных отказов, незаконных задержаний и фальсификации полицейских протоколов. Поэтому надо четко представлять себе: мы противостоим не безобразиям местных держиморд, а осознанной и рационально мотивированной воле "самого главного". Поэтому бесполезно увещевать и взывать к разуму. Осознанную и рационально обоснованную волю можно только переломить, противопоставив ей собственную волю. Обеспечив власти неприемлемые для нее морально-политические издержки от продолжения запретительно-разгонной политики.

До сих пор все крупные сражения в этой войне общество режиму проигрывало. И каждое новое сражение требовало от оппозиции для победы больших ресурсов, чем предыдущее. Но оппозиция уклонялась от того, чтобы их задействовать. Так, в разгар Стратегии-31 для победы было достаточно массового выхода на Триумфальную культурно-политического "бомонда" оппозиции. Но он, за редкими исключениями, предпочел дистанцироваться от "радикалов" и "маргиналов". Теперь "цена вопроса" гораздо выше.

Частичные успехи, которых достигало общество, не были закреплены, и потому все завоеванные позиции быстро утрачивались. Легальное пространство протеста более десяти лет неуклонно сжимается. Переломить эту тенденцию можно будет лишь в том случае, если от власти удастся добиться формального признания ее неправоты. Признания в том, что в согласованиях отказывали необоснованно. Что полицейские рапорты фальсифицировались. Что, перефразируя "самого главного", не факт, что надо было хватать людей, которые никому не мешали и ничему не угрожали.

Тем же представителям "культурной элиты", которые после долгих лет молчания решились, наконец, призвать к сдержанности и диалогу "обе стороны", хорошо бы помнить: некрасиво и неэстетично возлагать равную ответственность на насильника и его жертву. Заставить власть отступить можно будет только тогда, когда в общественном мнении сформируется однозначное осуждение полицейского насилия, сочувствие к его жертвам и их поддержка. На это и должна быть направлена Стратегия-17.

Подростковая преступность наиболее жестока. Мы неоднократно обсуждали вопрос, в том числе с законодателями, о возможном понижении возраста уголовной ответственности. Коллеги предлагали снижение с 14 до 12 лет. Когда у групп молодых ребят есть в карманах ножи и они шайками ходят по районам... где-то начинается с кошек, где-то убили человека без определенного места жительства или зверски избили своих сверстников. У этих подростков нет грани, где нужно остановиться.

Антон Цветков, глава комиссии по безопасности Общественной палаты

Несмотря на закон от 7 августа, хищения государственного имущества продолжаются, особенно на транспорте. Главные расхитители - дети. Но дети неподсудны. А почему, собственно говоря, дети неподсудны?
Мальчик в двенадцать лет хорошо знает, что воровство - преступление. Но этому мальчику известно также, что судить его нельзя. Так вот, пусть знает: судить его можно и должно. И родители, посылающие своих детей воровать, тоже пусть это знают. Нужна была поправка к уголовному кодексу: любая уголовная ответственность, вплоть до высшей меры наказания, распространяется на всех граждан начиная с двенадцатилетнего возраста.

Анатолий Рыбаков. "Страх"

Несколько лет у Алексея Сладких, брата Александра Сладких, застрелившегося члена знаменитой "банды приморских партизан", заняло получение статуса политического беженца во Франции. Сегодня этот статус был ему предоставлен, хотя ситуация была далеко не простой. Французские власти обязаны отсеивать случаи, связанные с обычной уголовкой, от политического преследования. Родство с членом "коммандос" (как деликатно называли группу партизан судьи Национального суда по праву на политическое убежище) само по себе политические мотивы преследования не проясняло.

Алексей Сладких предоставил суду фотографии следов пыток. Суд счел доказанным, что его избивали в полиции в Находке, стремясь "пристегнуть" к отряду партизан. В период действий отряда Алексей жил в городе Находка, работал сначала таксистом, затем инкассатором и не знал, чем занимался его брат в поселке Кировский. Александр между тем дезертировал из части спецназа ГРУ и присоединился к группе борцов с полицейскими, которые, как заявили партизаны в своем видеообращении, "крышуют наркотрафик и воруют лес".

Во время судебного заседания, которое прошло в начале марта, иногда казалось, что издеваются судьи, иногда - сам Алексей. Например, судьи спрашивали, как так получилось, что Алексей был не в курсе намерений брата поучаствовать в "коммандос", в какой момент он "упустил" своего брата, неужели семья не собиралась и не пила чай по выходным? Они бы еще спросили, "куда смотрел папа". Алексей не упоминает отца, только маму.

Неизвестно, смогли ли судьи, заваленные досье соискателей убежища из Сирии, Китая, Бангладеш и чеченскими делами, вообще понять, в чем была суть дела приморских партизан. Все-таки российские власти обвинили их в банальном грабеже с целью завладеть оружием стражей порядка. А может быть, им было неинтересно.

Журналист Виталий Камышев делал репортажи из Приморья. Он написал во французский суд письмо о том, что менты-наркоторговцы заинтересованы в нейтрализации всех свидетелей их деятельности, в том числе членов семей "приморских партизан". "Это действительно было основным мотивом. Наркотики продают чуть ли не в отделении", - уверяет сам Алексей.

Но до этого момента судьи даже не дошли - во всяком случае в ходе публичного заседания. Когда говорят "коррупция", французы представляют себе лишний круговой перекресток, который построила местная мэрия и умыкнула половину стоимости, или фиктивные должности в мэрии и парламенте. Кто интересуется тем, что соседняя Испания объявила в международный розыск замглавы теперь уже расформированной ФСКН как активного члена тамбовско-малышевской ОПГ? Это же из серии "очевидное-невероятное". В общем, кросс-культурных знаний явно не хватало.

Судьи спрашивали Алексея, что именно он делал в Чечне, где воевал как призывник. А о пытках в Чечне французским судьям известно гораздо больше, чем россиянам. Соискатель лепетал, что ему нравилось смотреть на горы. Тут казалось, что издевается он. Алексея пытались исключить из категории имеющих право на убежище как участника военных преступлений в Чечне, пояснили французские правозащитники.

Года полтора назад мне позвонила дама из французской ассоциации "Убежище для россиян" (уже есть и такая!) и изложила проблему: власти Франции сочли доказанным, что Алексей Сладких подвергался пыткам, однако он отказался отвечать на вопросы о службе в Чечне, сославшись на подписку о неразглашении, - и это совсем не понравилось сотрудникам Службы беженцев.

За дело взялся чеченский правозащитник Ахмед Гисаев, ныне живущий как политбеженец в Норвегии. Он написал в суд возмущенное письмо: Франция не постеснялась наградить орденом Почетного легиона бывшего командующего российской группировкой в Чечне Анатолия Квашнина - почему тогда вопросы возникли к срочнику? К чему это лицемерие? Гисаев сообщил, что его и самого пытали на российской базе в Ханкале, и этим занимались офицеры, унижавшие и срочников.

Я показала Алексею книгу журналиста Дмитрия Флорина "Кого воюем?" - о том, как он служил в Чечне солдатом. Флорин пишет о том, как ехал "освобождать мирных жителей от террористов", но на месте выяснилось, что практически все население желает от России отделиться. А непокорных срочников сажали в ямы с водой, применяли к ним другие зверские наказания.

Алексей заметил, что он сам после такой ямы получил воспаление легких. Еще он рассказал, как однажды его с товарищами как "ненужных свидетелей" отправили на не отмеченное на карте минное поле. "Вы хотите узнать, как я отношусь к руководству российской армии в Чечне? Я их презираю", - процедил он однажды. Однако он до сих пор убежден, что за границей надо сохранять некую долю патриотизма и не слишком критиковать Россию, поэтому время подробного разговора еще не пришло.

На заседании Совета Федерации... Елена Мизулина заявила, что в ряде школ, в том числе в Санкт-Петербурге, "уроки патриотизма начали заменяться уроками борьбы с коррупцией". В частности, ученикам показывают списки стран, где они расположены в порядке эффективности противодействию коррупции, и Россия находится в конце таких списков. "Может, имеет смысл дать поручение профильному комитету, посмотреть, что это за ситуация, откуда она идет", - предложила госпожа Мизулина. По ее словам, навязывание борьбы с коррупцией "в разных школах - это очень опасная тенденция". Спикер СФ Валентина Матвиенко поручила комитету верхней палаты по образованию "посмотреть эту информацию и откуда она исходит".

"Коммерсант"

Вышневский. ...Поверь, что каждый писец лучше тебя знает жизнь; знает по собственному опыту, что лучше быть сытым, чем голодным философом, и твои слова, естественно, кажутся им глупыми.
Жадов. А мне кажется, что они знают только то, что взяточником быть выгоднее, нежели честным человеком... Для чего же нас учили, для чего же в нас развивали такие понятия, которых нельзя выговорить вслух без того, чтобы вы не обвинили в глупости или дерзости?..
Вышневский. Ну, так живи как знаешь, без поддержки...
Жадов. Боже мой! Поддержка будет для меня в общественном мнении.
Вышневский. Да, дожидайся! У нас общественного мнения нет, мой друг, и быть не может, в том смысле, в каком ты понимаешь. Вот тебе общественное мнение: не пойман - не вор. Какое дело обществу, на какие доходы ты живешь, лишь бы ты жил прилично и вел себя как следует порядочному человеку. Ну, а если ты будешь ходить без сапог и читать всем мораль, так уж извини, если тебя не примут в порядочных домах и будут говорить о тебе как о пустом человеке.

Александр Островский. "Доходное место"