В потоке комментариев, обрушившихся на мир после израильских бомбардировок сектора Газы, как-то затерялся один, довольно важный. Имею в виду заявление Махмуда Аббаса, который официально продолжает оставаться президентом Палестинской автономии. Между тем его отклик весьма примечателен.

Находившийся в Египте Аббас, дежурно обличив Тель-Авив, возложил часть ответственности за гибель палестинцев на ХАМАС. "Мы прямо и через посредников, – сообщил он, – связывались с руководителями ХАМАС, с целью убедить их возобновить перемирие с Израилем, но они отказались. Это стоило жизни сотням палестинцев".

Если не знать предыстории, то заявление Аббаса можно счесть сенсационным. Однако предысторию знают все. Своих радикальных соотечественников наследник Арафата ненавидит всей душой – с тех пор как они выгнали его из Газы, убив десятки сторонников ФАТХа. Нет, конечно, он не станет воевать с ними в рядах израильской армии, то есть освобождать Газу любой ценой. Но мстить намерен до конца жизни. И если Аббасу удастся доказать большинству палестинцев, что только он способен принести своему народу мир и покой, только с ним готовы в настоящем и будущем договариваться так называемые коспонсоры и израильтяне, то полдела будет сделано. Тогда несчастные, запертые в своей Газе сограждане начнут с надеждой и тоской взирать на Западный берег, где под руководством Аббаса возрождается свободная, купающаяся в гуманитарной помощи Палестина...

Вообще, если размышлять трезво, то в создании государства палестинцы заинтересованы куда больше, чем израильтяне. Ибо создание этого государства, пусть даже на условиях не вполне выгодных для Рамаллы, позволит им наконец начать свою историю, а заклятых соседей не гарантирует ни от чего: ни от террора, ни от вспышек интифады, ни от обстрелов. Зато нет сомнений в том, что в своей признанной миром стране палестинцы заживут лучше, чем ныне: в разорванной на куски автономии, в междоусобице и нищете, при безработице, охватившей в Газе почти половину взрослого населения.

Но для этого из их рациона следует хотя бы на время исключить одно острое блюдо – ненависть. И к Израилю, и к Западу, и к Аббасу, которого вожди в Хамастане называют не иначе как "израильским агентом" и "американским ставленником". Разумеется, нынешнее его заявление воспринято в Газе как подтверждение самых оскорбительных подозрений. Между тем время и место, выбранное им для этих речей, вовсе не случайно. Вменяемые арабские лидеры уже заметно устали от ХАМАСа и его разнообразных клонов на палестинских и прочих территориях. И если всю грязную работу по уничтожению террористов в Газе возьмет на себя Израиль, а в белых одеждах, освободителем и распределителем благ предстанет Аббас, то никто из арабов сильно возражать не станет.

Почти никто. Конечно же, за исключением господ типа шейха Насраллы, который уже поименовал Египет "пособником Израиля" и фактически призвал египтян к военному перевороту. Или бесстрашного человека Махмуда Ахмадинежада, который опять вспомнил о своей старинной мечте: стереть Израиль с географической карты. Впрочем, похоже на то, что для своих речей он, в отличие от Аббаса, выбрал неудачное время. С тревогой ожидающие смены власти в Белом доме израильтяне именно теперь могут вплотную заняться иранским мирным атомом. Поскольку резкое усиление Ирана неприемлемо ни для евреев, ни для арабов.

Ближний Восток стоит накануне очень грозных событий. Опасных и для израильтян, и для Барака Обамы, который намеревался начать свое президентство с чистого листа, а разгребать придется старые завалы, но более всего – для тех, кто видит в терроре единственное продолжение политики иными средствами. Эту эпоху можно назвать переходной, поскольку власть меняется и в Израиле, и в Америке, а разгром инфраструктуры ХАМАСа может привести и к смене элит в Газе.

Поэтому Махмуд Аббас столь суров в своих высказываниях. Он пытается считать на много ходов вперед и снова видит себя президентом объединенной Палестины. При помощи израильского оружия и западных денег - но сильно ошибаются те его соотечественники, которые видят в нем "агента" и "ставленника".

Подобно Арафату, он играет только за себя. Но, в отличие от покойного раиса, не источает ненависть и потому олицетворяет надежду для всех, кто еще не сошел с ума от ярости в Палестине. Надежду слабую и почти бессмысленную, как всякая мечта о мире в этом регионе. Но больше надеяться не на кого, если не считать бомбардировщики и танки гарантами относительного спокойствия на Ближнем Востоке.