Главу переходного правительства Ирака Айяда Аллави принимали на прошлой неделе в Вашингтоне по высшему разряду. Отнюдь не всякому, пусть и высокопоставленному, визитеру предоставляется возможность выступить с речью на совместном заседании обеих палат Конгресса. Под гром аплодисментов премьер-министр благодарил Америку за избавление от ненавистного режима Саддама и заверял, что иракский народ не дрогнет в борьбе с врагами свободы.

"Друзья мои, - убеждал законодателей оратор, - сегодня и нам, и вам, и всему миру лучше без Саддама Хусейна. Ваше решение начать войну в Ираке было нелегким, но верным. Нет слов, чтобы выразить всю глубину благодарности американцам, которую испытают будущие поколения иракцев. Куда проще было отвернуться от наших бед, но не таковы традиции этой великой страны".

Одно не нравится в Америке иракскому премьеру: здешняя пресса чересчур заостряет внимание на негативных событиях в Ираке и не сообщает о положительных фактах, которых, мол, гораздо больше. Из восемнадцати провинций 15, по словам Аллави, "совершенно безопасны", да и в оставшихся трех у мятежников и террористов земля горит под ногами. Проблемы, конечно, есть – только за последний месяц раскрыто четыре заговора с целью убийства премьер-министра. "Но иракцев не запугаешь, - сообщил он. - Вот о чем вы должны говорить и вот что должны объяснить своему народу".

Аллави прибыл в американскую столицу в самый разгар предвыборной дискуссии о стратегии послевоенного урегулирования и спустя двое суток после зверской казни американских заложников Юджина Армстронга и Джека Хэнсли. Она произвела гнетущее впечатление. Перспектива всеобщих выборов в январе представилась нереальной. Министр обороны США Дональд Рамсфелд предположил, что выборы могут пройти не на всей территории Ирака. Сомневается в возможности проведения выборов в нынешних условиях иорданский монарх Абдалла II, чье интервью Le Figaro получило широкий резонанс в арабском мире. Но Айяд Аллави настойчиво и уверенно твердил, что выборы состоятся в срок и на всей территории страны, что его правительство вполне способно обеспечить безопасность избирателей.

О чем шла речь на переговорах в Белом доме? Откуда такая уверенность? На что рассчитывает премьер переходного кабинета?

Оптимизм Айяда Аллави находится в резком противоречии с наделавшим шуму новым докладом разведки, о котором на прошлой неделе узнала New York Times; документ, подготовленный по распоряжению бывшего директора ЦРУ Джорджа Тенета и направленный президенту в июле, рисует три сценария развития ситуации к концу 2005 года, один мрачнее другого: в лучшем случае, полагает разведсообщество США, Ирак останется в состоянии нынешней неустойчивой стабильности, в худшем в стране развернется полномасштабная гражданская война. Однако новизна этого доклада сомнительна: он был написан еще до начала войны в Ираке, а потом редактировался и проходил межведомственные согласования. Из сообщений прессы - и тут Аллави прав - трудно составить представление о политическом процессе в Ираке. Между тем процесс идет, о чем свидетельствует целый ряд косвенных признаков.

Наиболее драматическое явление последнего времени – захват заложников. В общей сложности в Ираке сейчас похищено более 140 иностранцев, из них 26 убито. Совершенно очевидно, что это дело рук отнюдь не только группировки Абу Мусаба Аз-Заркави, которая насчитывает, по словам осведомленных людей, не более 500 штыков. Вспомним захват граждан России и Украины в апреле этого года: в отличие от русских, украинцы в Ираке воюют, и у террористов, борющихся с оккупантами, не было причин освобождать их; однако освободили и тех и других. Требования при захвате выдвигаются самые разнообразные: так, например, от правительства Ирана в обмен на освобождение иранского консула в Карбале потребовали вернуть на родину иракских военнопленных; Тегеран заверил, что все пленные давно вернулись в Ирак, и дипломат был отпущен на волю живым и невредимым. Ответственность за похищение итальянок взяли на себя сразу две организации, одна из которых требует вывести итальянские войска из Ирака, а другая – освободить из тюрем иракских женщин. Обе группировки сообщили о казни заложниц, что, как теперь известно, не соответствовало действительности – заложницы благополучно освобождены. Похитители канадки иракского происхождения (канадских войск в Ираке нет) требовали, помимо освобождения 50 иракских заключенных-женщин (таковых тоже не имеется), 2,5 миллиона долларов выкупа. Однако пленница сумела совершить побег. Совершенно ясно, что в ряде, если не в большинстве случаев имеет место не столько политический терроризм, сколько бандитизм – политические требования похитители выдвигают лишь приличия ради. Чаще всего похитители не готовы убивать узников – им нужен выкуп, а не труп.

Конечно, это слабое утешение для родственников похищенных, но во всяком случае отсюда следует, что не стоит демонизировать подпольную сеть Заркави. На самом базирующийся в Эль-Фаллудже главарь террористов находится в критическом положении. Точечные ракетные удары, которые американцы наносят сейчас с неукоснительной методичностью каждую ночь в предрассветные часы, изматывают его боевиков и наносят организации невосполнимые потери в живой силе. Арестован один из его подручных, иорданец Омар Базияни, дающий сейчас подробные показания; другой, палестинец Абу Анас Аль-Шами, убит при авианалете. Проскользнуть сквозь кольцо осады Заркави способен, поднять всеиракское антиамериканское восстание – вряд ли.

Среди членов организации Заркави "Тавхид-и-джихад" иракцев нет или почти нет – она состоит из профессиональных террористов-моджахедов. Уместно вспомнить перехваченное послание Заркави лидерам "Аль-Кайды", в котором он жалуется на недостаток гостеприимства у иракского населения. Конечно, уступая силе, иракцы вынуждены оказывать террористам содействие, но при первой же возможности выдают их американцам, тем более что те оплачивают такие услуги по прейскуранту.

Большие надежды Заркави возлагал на шиитский мятеж Моктады Ас-Садра в Эн-Наджафе. И впрямь: одно время 50-тысячная "Армия Махди", вершившая на подконтрольной территории и суд и расправу и превратившаяся по существу в огромную криминальную группировку, казалась грозной силой. Но знатоки иракских реалий тогда же, в апреле, скептически оценивали возможность всеиракского шиитского восстания. Один из них, эксперт Американского института мира Аматзия Барам, уверял меня, что Ас-Садр – локальная проблема, возникшая исключительно по причине нежелания коалиции связываться с ним: "Они не хотели без крайней нужды вступать в конфликт с радикальным шиитским лидером и превращать его таким образом в героя или мученика. Американская администрация рассчитывала, что его нейтрализацией займется великий аятолла Ас-Систани, но Систани, наоборот, рассчитывал, что проблему решат американцы – он не желал создавать напряженность внутри шиитской общины". В конечном счете, как известно, проблему пришлось решать Ас-Систани, который заявил предводителю мятежников, что ответственность за возможное разрушение шиитских святынь ляжет на него. Под угрозой неминуемого военного разгрома Садр пошел на мирное соглашение, сложил оружие и даже согласился поддержать выборы; по всей видимости, одним из условий сделки был его отказ избираться. Правительство Аллави, в свою очередь, гарантировало ему иммунитет от уголовного преследования (командование коалиции, напомним, издало ордер на его арест) и сняло запрет на издание его газеты (закрытой опять-таки американцами). Тактика "доброго и злого следователей" сработала.

Решающее значение в капитуляции Садра сыграл отказ суннитских лидеров открыть "второй фронт" в так называемом суннитском треугольнике (вершины этой геометрической фигуры – Мосул, Рамади и Багдад). Руководство суннитским сопротивлением состоит главным образом из бывших функционеров партии "Баас" и старших офицеров армии Саддама, оказавшихся при новой власти не у дел и опасающихся, что становление новой иракской государственности превратит суннитов в притесняемое меньшинство. Их цели в корне отличаются от целей и Cадра, и Заркави, их антиамериканизм не принципиален, вопросы вероучения для них второстепенны. Поэтому переходное правительство сделало ставку на переговоры с ними под флагом национального примирения. Этой работой незримо дирижирует американский посол в Багдаде Джон Негропонте – выдающийся мастер закулисной дипломатии, занимавшийся ею еще во Вьетнаме, а в 1981-1985 годах превративший посольство США в столице Гондураса Тегусигальпе в командный центр борьбы с латиноамериканскими партизанами и просоветскими режимами, в первую очередь сандинистским правительством Никарагуа.

Переговоры с суннитскими вождями ведутся с начала июля, в том числе при участии иностранных правительств и авторитетных представителей духовенства. Клевретам Саддама предлагается "афганский вариант" - раздел власти на местном уровне и высокие посты в командовании формирующихся вооруженных сил. Это опасная игра, но в Вашингтоне считают, что она стоит свеч и что заново созданная служба безопасности Ирака сможет контролировать процесс. Альтернатива у суннитов незавидная: угроза массированного штурма Эль-Фаллуджи в ноябре или декабре. О том, что "раковая опухоль" к январю будет вырезана, командование коалиции заявляет открыто, предлагая инсургентам выбрать между кнутом и пряником.

В последние недели перед лицом таких угроз переговоры Багдада с суннитским треугольником активизировались, стали отчасти явными – лидеры шуры, контролирующей Эль-Фаллуджу, в воскресенье, 19 сентября, получили гарантии безопасности и приехали в Багдад. В ту же ночь при выходе из багдадской мечети был похищен и затем убит один из посредников на этих переговорах, видный суннитский богослов. В полдень 20 сентября в другой столичной мечети неизвестные застрелили другого суннитского клирика. Ясно, что для Заркави, который оказался между молотом и наковальней, успех переговоров – что нож острый. Он стремится во что бы то ни стало спровоцировать если не скоординированное восстание, то смуту и межконфессиональную резню – оба теракта совершены в шиитских районах Багдада.

Это, разумеется, грубая схема. Свои фракции есть и в кабинете Аллави, и в шуре Эль-Фаллуджи; баланс сил постоянно меняется. Когда-нибудь мы узнаем захватывающие подробности иракской интриги. А сейчас очевидно по крайней мере одно: ситуация отнюдь не безнадежна.