Прямая речь о косвенных уликах
Список вопросов-обвинений, предъявленных Борисом Березовским через Сергея Ковалева российскому социуму и российской власти, вызывает смешанные чувства. Все это носилось в воздухе после "Норд-Оста", отчасти и высказывалось глухими намеками, проскальзывало в недоуменном тоне комментариев, сквозило в сложноподчиненных предложениях с большим количеством запятых и непременным многоточием в финале... Но сладок нам лишь узнаванья миг: вопросы Березовского тут же вызывают и чувство отторжения. Причина понятна: кому ж хочется жить в стране, на которую родная власть насылает то гексоген в подвалы, то Бараева ко второму акту патриотического действия? И тут на наших кухнях и редакционных посиделках после второй со скромной закусью сперва повисает пауза, потом раздается мат, и машем рукой, и ропщем укоризненно, гордясь собой: господа, но есть же презумпция невиновности! Да, косвенных улик навалом, взять ту же Рязань, а прямых – ни одной, так что и говорить не о чем. И собравшиеся меняют тему.
К слову, это ощущение тупого ужаса при длительном размышлении о московских взрывах – самое верное объяснение того, почему страна уже третий год как напрочь перестала интересоваться политикой. Отчего ей по барабану все – и война иракская, и война чеченская, и даже боевики, которые ставят свой спектакль в столице. И вопросы, кто бы их ни задавал, вызывают лишь раздражение – и у тех, кто точно знает, что взрывали чеченцы, и у тех, кто грешит на страшно сказать кого, и у тех, кто ничего не знает и никому не скажет ни о чем.
Березовский ставит риторические вопросы в рамках той схемы, которая предполагает уголовную ответственность власти за все, что связано с террором и массовыми убийствами в России. Это стройная версия: для людей, в нее верящих, события в стране лишены таинственности и, как бы сказать, просты. Новейшая история государства – это цепь бесконечных активных мероприятий ФСБ, направленных против собственного народа. Строго говоря, ничего другого, согласно этой версии, в стране и не происходит – хотя бы потому, что ничего важнее (если догадка верна), включая реформы, закон о языке и прочие развлечения для бедных, нет и быть не может и все споры об экономике, выборах и прочем бессмысленны. У нас опять великая эпоха – мы заложники. Такова схема.
Прав ли Березовский – вопрос глупый, ибо предполагает такой ответ, при котором мы получим окончательные разъяснения по поводу тех событий, о которых уже три года стараемся не думать вообще. Дело, однако, в том, что опальный олигарх задает вопросы насчет событий совсем недавних. А они слишком свежи в памяти, чтобы напрочь проигнорировать их вместе с большинством сограждан. Оттого попытаемся – хотя бы самим себе - на эти вопросы ответить.
Три из этих пяти вопросов – о связях клана Бараевых с ФСБ, о том, как милиция могла допустить террористов в Москву, и о том, почему спецслужбы не сотрудничали с медиками, - мы отставим. Хотя бы потому, что про чекистские связи дяди-людоеда Мовсара Бараева слыхали, а вот про самого дубровского героя ничего сказать не можем; что милиция у нас продажна и не ловит мышей, и можно лишь удивляться, как это, к примеру, армия Гелаева еще не доехала до столицы; что бардак в России – понятие всеобщее, не делающее исключений для терактов, как и секретность, из-за которой мы до сих пор не знаем состав газа, примененного спецназом ФСБ.
Зато два оставшихся вопроса, сформулированных Березовским, настолько серьезны, что отмахнуться от них, даже при всем желании ничего не знать, тяжело. Имею в виду третий и четвертый, которые стоит, выделив шрифтом, повторить. В самом деле, почему все без исключения террористы, которые могли дать показания об организаторах теракта, были убиты спящими, когда они не могли оказывать сопротивление? А также почему ни один из террористов не привел в действие взрывное устройство, несмотря на то что усыпляющее действие газа длилось не менее 10 минут? Была ли вообще взрывчатка в театре?
Пытаясь ответить на первый из них, доходишь до самых фантастических версий. Предполагаешь даже, что власть на самом деле захватила пленных, но скрыла это от публики, желая проводить допросы подальше от всяких судов с адвокатами и внятно разъяснив арестованным, что они мертвы, так что в их же интересах говорить правду. Иначе никак невозможно понять, для чего "Альфа" - явно по приказу из Кремля – уничтожила всех. Так убивают только свидетелей, а для государства, всерьез борющегося с терроризмом, любой захваченный враг ценен на вес золота. Но если и вправду все чеченцы убиты и добиты, то у государства выбор как в той рязанской истории – расписаться либо в собственном злодействе, либо в кромешном идиотизме. Небогатый выбор, надо сказать.
Другой вопрос не менее серьезен. Если бы у террористов была взрывчатка, то можно не сомневаться: о ее наличии в вычисленном до миллиграмма тротиловом эквиваленте нам бы с первого дня после "блистательного штурма" трубила бы вся государственная пресса с телеэкранов, радиоточек и со страниц газет. Мы бы выучили эту цифру на всю жизнь. Но прошло уже больше четырех месяцев с того дня, как Путин освободил заложников, – и ни слова про взрывчатку он нам не сказал. А если ее не было, то что скрывает власть: свое неведение перед штурмом или точное знание до него? И если спецслужбы знали, что взрывчатки нет, тогда для чего было травить несчастных зрителей? А если не знали, то почему не сообщили потом? Боялись гнева народного? И тут опять тот же выбор: между малодушной глупостью и преступлением. Ответа нет.
Оглядываясь назад, легко предположить, что все эти вопросы лягут в памяти тем же мертвым грузом, что и тягостные дела 1999 года. И по той же причине: лучше не знать. Информация, в которой много печали, с библейских времен считается излишней.
Дословно
Березовский - пять вопросов
ПЯТЬ ВОПРОСОВ К СПЕЦСЛУЖБАМ В СВЯЗИ С ТРАГЕДИЕЙ НА ДУБРОВКЕ
1. Почему ФСБ, несмотря на многолетнее взаимодействие с кланом Бараевых, допустила теракт, о подготовке к которому она не могло не знать?
2. Почему МВД не предотвратило проникновение в центр Москвы вооруженной группы из нескольких десятков террористов?
3. Почему все без исключения террористы, которые могли дать показания об организаторах теракта, были убиты спящими, когда они не могли оказывать сопротивление?
4. Почему ни один из террористов не привел в действие взрывное устройство, несмотря на то что усыпляющее действие газа заняло не менее 10 минут? Была ли вообще взрывчатка в театре?
5. Почему операция спецслужб в Дубровке была проведена без соответствующей подготовки спасательных бригад? Почему погибли 137 человек?
ТРАГЕДИЯ НА ДУБРОВКЕ
ТЕРРОР-99: МЫ ХОТИМ ЗНАТЬ ПРАВДУ
Сергей Ковалев
(Об обвинении Бориса Березовского в адрес ФСБ)
Наша комиссия с самого начала интересовалась обстоятельствами теракта на Дубровке. Мы собираем материал, беседуем с пострадавшими. Мне кажется, ситуация с последним терактом гораздо проще, чем ситуация 1999 года. Ведь есть точка зрения, что и тут власть виновата полностью. Это, я думаю, очень просто расследовать.
Относительно самих претензий Бориса Березовского. Само поведение власти вокруг этого чудовищного теракта однозначно указывает на то, что спасение заложников было далеко не первой задачей. Прежде всего власти стремились уничтожить террористов. Так они и сделали, принеся в жертву еще 129 мирных граждан. По крайней мере - 129, а может, и больше. Они сознательно шли на риск, что погибнут все. Мы внимательнейшим образом прочитаем вопросы Бориса Березовского. И мне кажется, что список вопросов может быть дополнен.
Грани.Ру, 25.02.2003
Статьи по теме
Прямая речь о косвенных уликах
От Каширки до Дубровки, от гексогена до фентанила... Московские осенние трагедии 1999 и 2002 годов сходны между собой в том, что вызывают немало вопросов к российским властям и спецслужбам. Надежды на правдивые ответы с каждым днем остается все меньше, но ведь давно известно, что отсутствие информации - это тоже своего рода информация. Обозреватель Граней.Ру Илья Мильштейн комментирует заявление Бориса Березовского, обвиняющего ФСБ в причастности к гибели заложников "Норд-Оста".
Он был за Россию ответчик
Начало процесса по искам жертв "Норд-Оста" к московскому правительству отложено до 24 декабря. Российская власть в некотором замешательстве. Кремль, опираясь на букву закона, дает понять, что если какие властные структуры и несут ответственность за массовую гибель людей при штурме Театрального центра, то это лишь столичное руководство. Из окружения Юрия Лужкова доносятся неожиданные мысли о том, что теракт на Дубровке есть следствие чеченской войны, которую ведет федеральное начальство, а значит, с него и спрос. Перспектива финансовых потерь заставляет московскую мэрию проявлять политическую смелость.
Почему не взорвался "Норд-Ост"
Ответ если не на все, то на многие вопросы по поводу исхода трагических событий на Дубровке дает следующая версия. Мовсар Бараев и его люди на самом деле не собирались убивать заложников. Собственное самоубийство они и стоявший за ними Басаев организовали как грандиозную пиар-акцию. На то, что они тотчас добьются вывода войск, террористы не надеялись.
Нам нужен мир. Нам нужен весь мир
Если спецслужбы донесут Путину, что в Панкисском ущелье готовится новый теракт "с применением средств", то мы вдарим по Панкиси. Если выяснится, что в Турции живут "организаторы", а в Саудовской Аравии собрались "идейные вдохновители", то вдарим по Турции и по Аравии. А ежели в Дании съедутся вдохновители финансовые, значит, истребители или ракеты отправятся туда. Причем ответ будет "адекватный". То есть сопоставимый. Со средствами массового уничтожения.
Вся президентская рать
Пока СМИ гадают, каким газом были убиты заложники на Дубровке, президент Путин прикидывает перемены в структуре блока силовиков. Но никто из официальных лиц не отвечает на вопрос, как могли террористы проникнуть в Москву. Как вообще мог быть организован теракт такого масштаба в "ментовском" стольном граде, нашпигованном силовыми структурами, где документы у иногородних упитанные "серые шинели" проверяют на каждом шагу. Однако Путин не верит в пользу отставок. К тому же победителей не судят. Президент не открывает Америк: он ищет решение на пути создания личной преторианской гвардии.
Победа массового поражения
В ситуации захвата заложников силовая операция в принципе правомерна. Но являлся ли оптимальным избранный конкретный вариант применения силы? И если сознательно допускалась гибель части заложников, то были ли эти жертвы абсолютно необходимы для спасения остальных людей от неминуемой гибели?
Простите, что мы вас убили
Утром в субботу страна и мир вздохнули с облегчением: страшная драма в Москве завершилась, заложники спасены, лидеры ведущих держав поздравляют президента России с победой над терроризмом. Но вот появились и стали расти пугающие цифры убитых при штурме. А потом стало ясно, что почти все они погибли вовсе не от рук террористов. Дожившие до понедельника задают вопросы.
Мовсар Бараев, говорите тише
Буденновск в чистом виде, без добавок и примесей. Но и без Черномырдина, способного призвать к порядку тихоголосого Шамиля. И почти без надежды на то, что это условие - прекращение войны хотя бы на уровне обещаний - будет всерьез обсуждаться на тех переговорах, о которых мы сегодня не знаем ничего. Которые ведут в эти дни и ночи неведомые нам "первоклассные переговорщики".
Отравленные сороковины
4 декабря исполнилось сорок дней со дня гибели более сотни заложников "Норд-Оста". Власть называет их жертвами теракта. Честнее было бы говорить о жертвах штурма - ведь почти все погибшие скончались от отравления газом. Но ложь, изначально взятая властью на вооружение, на наших глазах крепнет, бронзовеет, становится монументальной.