Еще несколько месяцев назад украинские политологи и журналисты в один голос отмечали, что Янукович в нашей стране навсегда. Президент фактически перехватил у оппозиции лозунг европейской интеграции и достойной жизни сограждан, перевоплотившись из главного пророссийского политика страны в главного евроинтегратора. Люди, разочарованные после Оранжевой революции в способности политиков провести какие-либо изменения, были заняты выживанием и предпочитали возмущаться властью у телевизоров и компьютеров. Телевизор был полностью оккупирован: договорившись с владельцами, президентская администрация установила жесткий идеологический контроль над политическим вещанием и с помощью подкупленных провокаторов из журналистской среды добивала последние независимые каналы. Подписание соглашения о европейской интеграции должно было стать эффектной точкой, триумфом всевластия, легитимизацией бесправия ради надежды на грядущее торжество права под европейским давлением. И я не раз в эти месяцы слышал одно и то же и от украинских "олигархов", и от оппозиционных политиков, и от себя самого: раз уж все мы никак не можем на него повлиять, а народу все равно, то, может быть, хоть европейцы смогут?

Второй срок Януковича тоже никто уже не обсуждал – понятно было, что без идейного противостояния между властью и оппозицией он победит, а не победит – так правильно посчитает. Многих моих коллег интересовал уже третий срок – может быть, президент передаст власть сыну? А может, изменит конституцию и станет "железным канцлером" при безвольном президенте? Словом, Янукович – навсегда.

Но тут "железного канцлера" понесло. Трудно сказать, что послужило причиной резкого поворота корабля украинской власти, враз наскочившего на все скалы, которые только можно было отыскать: страх перед Путиным, посулы российского президента, нежелание сделать последний шаг перед евроинтеграцией и освободить Юлию Тимошенко или то, что Янукович наконец-то просто дочитал соглашение и понял, что на него действительно смогут давить. Но только за несколько дней до саммита в Вильнюсе, который сама власть изображала в качестве ключа к Эльдорадо, украинский президент соскочил с подножки европейского поезда и стал ждать, когда подойдет российский состав с купюрами.

Об украинцах он как-то позабыл вовсе. Об оппозиции, которая потерялась в его тени только потому, что тоже поддерживала европейскую интеграцию, – тоже. Янукович так и не понял, что укрепился не силой, а надеждой.

Ну а дальше была ошибка за ошибкой, одна фатальнее другой. Власть надменно игнорировала разочарование сограждан. Когда те собрались на майданы – попыталась их расколоть с помощью все тех же провокаторов, примазавшихся к гражданским активистам и честным журналистам и кликушествовавших о "ненужности" политиков и бессмысленности политического протеста как такового. А когда и это не получилось – просто решила запугать людей, устроить показательный силовой разгон Майдана, избиение студентов и других остававшихся на ночной площади активистов, за которыми отряд спецназа, зловещий "Беркут", гнался аж до стен Михайловского монастыря, ставшего – как во времена Орды – убежищем для сотен людей. И в результате получила настоящий Майдан, революционные настроения в стане оппозиционеров, раскол во власти и полное непонимание того, что делать дальше. Впрочем, я не сомневаюсь, что это не последняя ошибка.

Потому что Янукович и его команда не привыкли иметь дело с народом. Им нужна послушная биомасса, внимающая телевизионным обманкам власти и не мешающая ей обкрадывать страну и набивать бездонные карманы. Нужны кулуарные договоренности, игры в наперсток, в которых нынешней команде нет равных. Янукович заканчивается там, где начинается политика. Вот почему власть так упорно пыталась внушить обществу, что политика - это грязное дело, к которому не должны прикасаться чистые руки граждан.

А сегодня большая политика вернулась в Украину. Вернулась на Майдан. Вернулась в кабинеты депутатов и офисы "олигархов". Именно сейчас, без всякой подписи президента под пресловутым соглашением, Украина становится по-настоящему европейской страной – страной, в которой граждане хотят защитить своих детей от дубинок спецназа и произвола власти. А страна, в которой у граждан такие желания, уже не может быть государством восторжествовавшего бандитизма.