Февраль на белорусском - "люты". Лютует погода - температура опускалась до -28, а снега выпало так много, что в некоторых районах врачи скорой вынуждены были добираться до пациентов ползком. Лютует репрессивный аппарат. Растут прокурорские запросы. По ряду дел, связанных с акциями протеста, обвинители запрашивают уже по 6-8 лет лишения свободы. А по делу застреленного силовиками в штатском брестчанина Геннадия Шутова судят единственного свидетеля, его друга Александра Кордюкова - ему грозит до 25 лет лишения свободы. За профессиональную деятельность осуждены двое журналисток, они получили реальные сроки заключения. У журналистов и правозащитников - повальные обыски с изъятием техники и личных средств. Начался суд над самым популярным, согласно соцопросам, белорусским политиком - бывшим кандидатом в президенты Виктором Бабарико. Ему грозит до 15 лет лишения свободы.

18 февраля суд Фрунзенского района города Минска вынес приговор журналистке Екатерине Андреевой (Бахваловой) и оператору Дарье Чульцовой: им назначено наказание в виде двух лет лишения свободы в колонии. Формально они признаны виновными по части 1 статьи 342 УК РБ - "организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них". По факту журналистки наказаны за профессиональную деятельность: их "преступление" заключалось в том, что они 15 ноября 2020 года вели стрим с Площади перемен - места гибели Романа Бондаренко, где проходила акция его памяти. Стрим задокументировал жестокий разгон участников акции силовиками и разрушение ими народного мемориала. Содержание стрима было интерпретировано таким образом, будто он не констатировал факты, а призывал к чему-то, координировал и руководил.

Стрим велся из жилой квартиры прилегающего дома на 14-м этаже по предварительной договоренности с жильцами. Во время трансляции перед окном зависал дрон, в окно светили предположительно снайперским прожектором, из-за чего журналистки вынуждены были прятаться, ложась на пол. В какой-то момент не менее 10 силовиков ворвались в квартиру, выломав двери. Сначала Андреевой и Чульцовой дали по семь суток административного ареста, но на свободу они так и не вышли. Следствие предъявило обеим обвинение по уголовной статье. Таким образом, на момент вынесения приговора журналистки находились под стражей уже три месяца.

Андреева и Чульцова - сотрудницы телеканала "Белсат", структурного подразделения TVP (Польского общественного телевидения). "Белсат" - единственный в мире телеканал, который вещает преимущественно на белорусском языке. Официально он не акрредитован в Беларуси. На протяжении последних лет его сотрудники подвергались преследованиям: штрафам, обыскам и арестам. Только за три месяца с момента президентских выборов 9 августа прошлого года журналисты телеканала провели под арестом в совокупности почти триста суток. Многие из них вынуждены были покинуть страну.

Журналист "Белсат" Игорь Ильяш, муж Екатерины Андреевой, в соавторстве с которой они написали книгу "Белорусский Донбасс" (о белорусских добровольцах на войне и сомнительной роли белорусских властей в военном конфликте), назвал приговор Андреевой и Чульцовой "актом терроризма для устрашения журналистского сообщества". В ноябре прошлого года Ильяш был задержан прямо в своей квартире (силовики открыли двери ключом, конфискованным у его жены) и приговорен к 15 суткам административного ареста - якобы за участие в акции протеста, на которой его в действительности не было.

Тем временем Генеральная прокуратура Беларуси только спустя три месяца после гибели Бондаренко возбудила уголовное дело по части 3 статьи 147 УК РБ - по факту умышленного причинения тяжкого телесного повреждения, повлекшего по неосторожности смерть. Однако, как заявлено, "причастность сотрудников органов внутренних дел к причинению Бондаренко Р.И. телесных повреждений не установлена". О каких-либо подозреваемых по делу Генпрокуратура не сообщает.

Прощание с Романом Бондаренко. Фото: Tut.by

Поздним вечером 11 ноября прошлого года во двор, который сейчас называют Площадью перемен, приехали люди в гражданской одежде и масках, для того чтобы уничтожить протестную символику (граффити, бело-красно-белые ленты и прочее). Бондаренко был одним из тех, кто вышел узнать, что происходит. Он что-то сказал одному из неизвестных в маске. Тот в ответ спросил: "Ты чего борзый такой?" После чего отбросил Бондаренко к детской горке на площадке. Тот сильно ударился головой. По словам местных жителей, Бондаренко "профессионально задержали" и увезли на микроавтобусе без опознавательных знаков. Из отделения милиции он был доставлен в больницу с черепно-мозговой травмой, отеком мозга, многочисленными гематомами, ушибами и царапинами. На следующий день умер. Представители властей, включая Александра Лукашенко, заявляли, что смерть произошла в результате "бытовой ссоры", и утверждали, что Бондаренко был пьян.

Против журналиста и врача, которые опубликовали информацию о том, что в крови Бондаренко алкоголя не было обнаружено, возбуждено уголовное дело за разглашение врачебной тайны. Суд по нему начнется 19 февраля. Журналистке Екатерине Борисевич и доктору Артему Сорокину грозит до 3 лет лишения свободы. Они находятся под стражей с 19 ноября прошлого года. У Сорокина трое детей, Борисевич одна воспитывает дочь.

Независимым расследованием был "достоверно установлен круг лиц, действия (бездействие) которых в данной уголовно-правовой ситуации требуют дачи юридической оценки". Кроме бойцов ОМОН и СОБР, а также сотрудников Центрального РУВД города Минска, ими оказались: Дмитрий Басков, председатель Федерации хоккея Беларуси и главный тренер хоккейной команды Лукашенко; Наталья Эйсмонт, пресс-секретарь Лукашенко; Дмитрий Шакута, экс-инструктор по рукопашному бою спецназа внутренних войск, связанный с ближайшим окружением Лукашенко и милицейским руководством. Все трое находились вечером 11 ноября на Площади перемен. Они входили в якобы стихийно возникшую группу "неравнодушных патриотов", которая под прикрытием сотрудников милиции "наводила порядок" в протестных минских дворах, в том числе прибегая к силовым методам против местных жителей.

На месте убийства Геннадия Шутова. Фото: "Белсат"

В случае Геннадия Шутова, застреленного силовиками 11 августа в Бресте, тоже судят не убийцу. На скамье подсудимых оказался друг покойного, Александр Кордюков, который находился вместе с Шутовым вечером 11 августа, когда тот был застрелен. Кордюкова обвиняют по части 2 статьи 139 УК РБ - в покушении на убийство лица, охраняющего общественный порядок. Ему грозит до 25 лет лишения свободы. По версии следствия, Кордюков и Шутов якобы напали на двух военнослужащих - капитана сил специальных операций Романа Гаврилова и прапорщика Арсения Голицына. Как стало известно в суде, по приказу командования они были направлены на охрану общественного порядка в помощь сотрудникам ОМОН. Вечером 11 августа бойцы ССО находились в городе в гражданской одежде и были вооружены пистолетами Макарова. Хотя, как утверждает обвинение, удар металлической трубой по голове капитану ССО Гаврилову был нанесен Кордюковым, убит оказался Шутов - застрелен из пистолета в затылочную область головы. Шутов якобы схватил Гаврилова за ногу и пытался повалить, после чего тот выстрелил в падении и "получилось, что попал ему в затылок". Когда адвокат Кордюкова спросил у Гарилова, почему он не применил приемы единоборств, капитан ССО, армейской элиты, заявил, что он "никогда не занимался" и "не интересуется" единоборствами. А если бы стрелял Шутову в ногу, заявил Гаврилов, то "мог бы попасть в себя". Что касается удара по голове трубой, то в медицинской карте Гаврилова, пациента военного клинического госпиталя, указано, что он 12 августа получил удар кулаком в левую скуловую область.

В конце сентября "Медиазона" опубликовала видеозаписи с камер наблюдения возле дома №334 на улице Московской в Бресте во время предполагаемого убийства Шутова. Издание получило подтверждение от родных, что на видео именно Шутов и Кордюков. Это видео опровергает версию обвинения, согласно которой Шутов и Кордюков напали на силовиков.

Дело по факту гибели Шутова не возбуждено. Также не возбуждены дела по фактам гибели Александра Тарайковского, застреленного 10 августа в Минске, и Александра Вихора, умершего в больнице, куда он поступил с переломами ребер, грудины и множественными гематомами после задержания милицией 9 августа в Гомеле.

С начала кампании по выборам президента Беларуси 2020 года в стране заведено более 1800 уголовных дел против участников президентской гонки, активистов их штабов, участников мирных акций протеста. По состоянию на 18 февраля в Беларуси правозащитники признали политзаключенными 255 человек.

16 февраля силовики в Беларуси провели по всей стране около 90 обысков в квартирах правозащитников, журналистов, а также их родственников. Несмотря на отсутствие закона об "иноагентах", подобного российскому, в официальных релизах их называют именно так - "иностранными агентами", которые "под прикрытием правозащитной и журналистской деятельности организовывали и финансировали протесты". МВД отрапортовало, что в результате обысков было найдено 80 тысяч долларов (то есть менее чем по 1 тысяче долларов на каждую семью), "предположительно наркотические вещества" и "предмет, похожий на пистолет".

17 февраля в Минске начался суд по "делу Белгазпромбанка" и Виктора Бабарико, который мог стать главным соперником Лукашенко на президентских выборах в августе прошлого года. Экс-председатель правления Белгазпромбанка 12 мая прошлого года заявил о своих президентских амбициях и начал кампанию, собрав около 10 тысяч человек в инициативные группы и легко получив нужное число подписей для регистрации. Но к моменту регистрации кандидатов он был уже задержан. Согласно соцопросам, Бабарико до сих пор лидирует в рейтинге популярности белорусских политиков. Но сейчас он находится на скамье подсудимых, ему грозит до 15 лет лишения свободы. В суд над ним не пустили журналистов местных независимых СМИ.

Кроме точечных и групповых репрессий, ведется и "системная" репрессивная работа на упреждение: готовится закон, согласно которому под определение "экстремизм" попадет критика госорганов, "дискредитация Республики Беларусь", а также "разжигание иной розни" (кроме национальной и социальной) и нарушение порядка проведения массовых мероприятий. Списки экстремистов будет вести КГБ. Тем, кто включен в перечень лиц, причастных к экстремизму, в течение пяти лет со дня отбытия наказания будет запрещено заниматься медицинской, педагогической, издательской деятельностью, а также совершать финансовые операции в крупном размере без прохождения особого контроля и занимать госдолжности в течение пяти лет со дня отбытия наказания. Кроме того, экстремизмом будут считаться действия, направленные против "общественной морали" и "уклада семейных отношений".

С таким законодательством абсолютно всех несогласных можно будет преследовать "по закону". И не только бросать в тюрьмы, но и поражать в гражданских правах. Контуры анонсированного концлагеря вырисовываются все более четко.