Дырка в занавеске

Мне было десять лет – не так много, чтобы все понимать, но и не так мало, чтобы не понимать ничего. В то лето было настоятельно рекомендовано вывезти детей за пределы столицы. Я, уж не помню почему, остался в Москве.

Печаль экскурсовода

Я окончательно убедился в том, что революция и Гражданская война - дело рук международной сволочи и примкнувших к ней идеалистов. В число этой сволочи, разумеется, входит и русская ее составляющая, хотя Красная Армия, особенно в начале ее создания, практически была армией наемников.

Памяти друга

Если бы меня спросили, кто по профессии Пригов, я бы сказал: "Как кто? Он же Пригов". Он – прежде всего автор своего имени, имени вошедшего в современную русскую культуру, имени, которое никак нельзя игнорировать. Можно любить. Можно не любить. Но нельзя не заметить. Нельзя не учесть.

Вменяемость

Симптоматично, что предметом ностальгии стали 80-е годы XX века. Годы так называемого застоя советской власти - реального, построенного, завершенного (и как там еще?) социализма. Тоже неплохо. Важна только социокультурная вменяемость при созерцании подобного фантома и способность отличать его от исторической действительности.

Соразмерность

Проблема взаимоотношения власти и художника у нас традиционна и до конца неизживаема. Крайний вариант сей драматургии – "Поэт и Тиран". И в этом отношении весьма симптоматична интерпретация подобного противостояния известным литератором Быковым в его повествовании о Пастернаке.

Леопольд Исакович

Больше всего бросался в глаза и явно доминировал один импозантный народный харизматик, собиравший вокруг себя толпу сочувствующих и просто желателей поразвлечься. Сей трибун разоблачал бесчисленные и коварные проделки ужасного племени, отвергая всяческие попытки примазаться к нему в этом благородном порыве. И под конец торжествующе вопрошал:

- А знаете ли, какое настоящее имя Брежнева?

Простая история

Вот и история теперь понадобилась отдельно взятая, а не та, космополитическая и "общечеловеческая", которая на иностранные гранты. Главное - это чтобы что? Это чтобы вытравлять из россиян чувство вины. Так примерно и сказано. Каким образом увязывается тотальное отрицание чувства вины с экспансией церковно-православного влияния на жизнь общества - вопрос интересный, но не очень. А главное, неразрешимый.

Гайка Лукича

Выпили по рюмке русского белого вина, и он прочитал мне стихи:

Встретились два друга на вокзале.
Видимо, не виделись давно.
Долго обнимались, целовались,
Пока х.й не встал у одного.

Попытка тоста

Артистизм, щедрость, великодушие… - сколько добродетелей на одну маленькую страну и маленький народ; с трудом верится. Но тем не менее всякий раз, покидая Грузию, с восхищенным недоумением отмечаешь, что эта сладкая небыль существует, чему ты только что был свидетелем.

Сезам, Сезам, откройся!

Политическая жизнь являет нам что ни на есть прямую магическую практику, если уж и не в абсолютной чистоте, то в неогибаемой актуальности. Я имею в виду нынешние нешуточные озабоченность и сосредоточенное отгадывание таинственного, сокрытого имени преемника нынешнего президента.