Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!..

Напрасно поэт предрекал, что в час иноплеменного нашествия на пригожую Европу мы останемся равнодушны к участи белых братьев. Случившееся в новогоднюю ночь средь дымных громад Кельна вызвало в российском обществе бурные отклики. Правда, интонация этих откликов по большей части не столько сочувственная, сколько злорадная. Блоковское "нам внятно все" звучит сегодня примерно как "за что боролись, на то и напоролись".

Красноречивый обличитель западных нравов Максим Соколов не без удовлетворения утверждает, что либеральный гуманизм довел Германию до чужеземной оккупации:

Беженцам от арабской весны как будто объявили по команде: "Ребята, в Кельне есть вино и бабы, возьмете - на три дня город ваш". С давних времен именно так обходились со взятыми городами… Для того чтобы оказаться в сердце города… им не нужно было предпринимать отчаянного штурма - их привезли в Кельн на комфортабельных поездах Дейчебана, снабдили жильем и стали выплачивать деньги на жизнь. Разительное отличие от бесприютного и опасного быта прошлых завоевателей. Что, однако, не помешало им соответственным образом отблагодарить немцев за гостеприимство.

В целом далекая от г-на Соколова по мировоззрению Юлия Латынина высказывается в том же духе - и даже более резко:

Во дворе этот европейский избиратель видит то же самое... когда ты дикарю даешь варенье и он сразу просит у тебя еще и одежду. Он видит толпу мигрантов, уехавших из жутких регионов мира, перед которыми открыто заискивают и которые в результате, вместо того чтобы стать частью Европы, становятся хамами и террористами и пытаются ее превратить в ту же помойку как та, из которой они уехали.

При этом публицистка с присущей ей эмоциональностью вспоминает и про особенности агрессивного поведения шимпанзе, и про Африку, "перешедшую под власть людоедов", после того как благородная идея "бремени белого человека" сменилась на Западе самоубийственной концепцией антиколониализма, придуманной советскими коммунистами.

Конечно, отвратительная сцена, разыгравшаяся в ночь на 1 января на площади перед кельнским вокзалом, - это серьезный вызов для германского государства и общества, да и для Европы в целом. Недооценивать его значение было бы глупо и опасно. Однако вряд ли стоит, по вековой отечественной традиции, усматривать в этих событиях признак скорой гибели Запада, утратившего волю к сопротивлению перед лицом новых варваров.

Обратимся к истории - только не европейской, а американской. Ровно сто лет назад в Нью-Йорке вышла книга под броским заглавием "Конец великой расы" (The Passing of the Great Race). Ее автор, Мэдисон Грант, юрист по специальности и антрополог-любитель, пророчил своей стране вырождение и упадок вот по какой причине:

Последствия неограниченной иммиграции с очевидностью проявляются в быстром сокращении рождаемости среди коренных американцев, поскольку бедняки - потомки ранних поселенцев… не хотят производить на свет детей, чтобы те конкурировали на рынке труда со словаками, итальянцами, сирийцами и евреями. Коренной американец... постепенно уходит со сцены, оставляя этим чужакам землю, которую он покорил и освоил. Старожилы Америки вытесняются этими иностранцами из многих сельских мест, подобно тому как в Нью-Йорке их буквально сгоняют с улиц толпы польских евреев. Эти иммигранты усваивают язык американцев, перенимают у них одежду, заимствуют их имена и начинают брать в жены их женщин - но почти никогда не принимают их религию и не понимают их идеалов. А американец, покуда его выталкивают из собственного дома, невозмутимо взирает на окружающий мир и требует, чтобы другие народы придерживались той же самоубийственной этики, которая уничтожает его собственную расу.

Книга Гранта имела сенсационный успех и сыграла свою роль в ограничениях на иммиграцию по национальному признаку, введенных в США в 1920-е годы. Расизм (а Грант, разумеется, был убежденным расистом) тогда был в Америке идеологией вполне респектабельной - даже в большей степени, чем в сегодняшней России. И неприязнь к иммигрантам была широко распространена, причем у нее были и реальные мотивы: скажем, деятельность мафии не прибавляла в обществе симпатий к итальянцам или евреям. Но со временем популярность этих взглядов сошла на нет - и не только потому, что открыто исповедовать расизм стало неприлично, но и по более простой причине: стало ясно, что, несмотря на возросший и возрастающий приток иммигрантов, никакого "конца великой расы" нет и не будет. Массовая иммиграция, безусловно, порождает многочисленные проблемы, но, как показывает опыт, западное общество способно их решать.