На 14-й год своего президентства Владимир Владимирович превратился в настоящего всероссийского императора – по крайней мере в его собственном представлении о том, какой должна быть императорская власть. Потому что настоящий император должен не только казнить, но и миловать. Искусством наказания Владимир Владимирович овладел чуть ли не с первых дней своего героического правления. А теперь он решил продемонстрировать, что овладел искусством помилования.

И дело даже не в помиловании Ходорковского – после стольких лет его пребывания в местах не столь отдаленных по назначенным в Кремле причинам это помилование выглядит скорее насмешкой над правосудием, чем самим правосудием. Речь идет о помиловании Украины.

Три с лишним года Владимир Владимирович и другие высокопоставленные российские товарищи уверяли публику, что Украина – это совершенно другое государство, которое не должно жить за российские деньги. Что овес нынче дорог и украинцы должны сами зарабатывать на хлеб и газ. И тут вдруг оказалось, что мы родственники и что нужно дать денег. Много денег. И даже скостить цену на газ.

Мы сейчас не будем останавливаться на подробностях российско-украинских соглашений и пытаться понять, дал Владимир Владимирович Виктору Федоровичу 15 миллиардов или только пообещал. Важно то, как Владимир Владимирович квалифицирует само понятие родства. Родственники для него - это не те, которые родные, а те, которые слушаются. Пока в Киеве говорили какие-то глупости о европейской интеграции, Владимир Владимирович вовсе не считал украинцев родственниками, а его советник Сергей Юрьевич Глазьев так и вовсе относился к ним как к опасным шизофреникам, задумавших сжечь свой собственный дом с помощью европейского факела. Но как только Виктор Федорович отказался подписывать соглашение с европейцами, а отряды "Беркута", что твоя саранча, понеслись на взбунтовавшийся Майдан, украинцы опять стали родными – потому что их президент опять стал послушным. И теперь Владимир Владимирович готов их спасти от холода, голода, Майдана, Европы и американцев – и обещает не жалеть на это денег.

Ничего нового в этом нет. Российские императоры всегда любили тех, кого оккупировали. Даже в советское время Чехословакия Гусака была куда "роднее", чем Румыния Чаушеску и уж тем более Югославия Тито. Казалось бы, румынский режим был куда ближе советскому, чем чехословацкий, – но в Румынии не было наших войск, и уже это обстоятельство внушало подозрения. В Украине, конечно же, российских войск, если не считать базы в Крыму, еще нет – но есть российский газ и российские консультанты. И это обстоятельство делает украинцев – ну, разумеется, кроме тех, что на Майдане, – настоящими родственными душами.

Не знаю, почему никто не объяснит Владимиру Владимировичу, что любовь за послушание всегда обречена на провал. После краха Советского Союза оказалось, что к России тепло относятся именно там, где советских войск не было. Черногорцы и сербы оказались русофилами, несмотря на то что к Югославии в Москве относились настороженно примерно со времени ссоры Сталина и Тито. А вот раздражение чехов, не забывших танков на улицах Праги, ощущал практически каждый россиянин, заглядывавший в 90-е в распрощавшуюся с советской армией страну.

С Украиной – да и не только с Украиной, а и, например, с Арменией, которую буквально силком оттащили от соглашения с Евросоюзом, - будет примерно так же. Людям нельзя мешать сделать выбор – даже если в Кремле считают, что они ошибаются. Историю не перешибешь никакими миллиардами, а вот чувства симпатии, которые питают друг к другу народы на постсоветском пространстве, легко уничтожаются демонстративной императорской благосклонностью и уверенностью, что все покупается за деньги – даже чужое будущее.