Некрасивая история
Не мне объяснять Ольге Романовой, насколько важна в журналистике тщательность – родная сестра достоверности. Неискушенный читатель, знакомясь с ее материалом "Четырежды судимый, четырежды оправданный", должен прийти в восторг от героя публикации – безукоризненного советского диссидента Виктора Красина. Читая эту фантастическую заметку, я и сам чуть не пришел в восторг, особенно в том месте, где Виктор Красин объясняет новому поколению оппозиционеров, как правильно вести себя в суде. Патриарх антисоветского сопротивления делится с юным поколением своим немалым жизненным опытом! Какую благостную картину нарисовала нам Ольга Романова, взяв образцом для подражания "хозяина своей судьбы и просто красивого человека" Виктора Красина.
Я чуть не прослезился, но вовремя вспомнил, что Романова рассказала о Красине далеко не все. Или, может быть, Красин рассказал ей свою биографию со значительными купюрами, а журналистка поленилась сверить автобиографический вымысел с исторической правдой. Правда же эта состоит в том, что "красивый человек" Виктор Красин активно и вдохновенно сотрудничал с КГБ, обвиняя своих бывших товарищей по демократическому движению в антигосударственной деятельности.
Восполню допущенные Романовой пробелы в этой невеселой истории.
Член Инициативной группы по защите прав человека в СССР Виктор Красин был арестован в Москве 12 сентября 1972 года. Его обвинили в антисоветской агитации и пропаганде и поместили в Лефортовскую тюрьму. Не прошло и двух месяцев, как он и проходивший по одному с ним делу другой известный диссидент Петр Якир начали сотрудничать со следствием и давать показания.
Вот что сообщала нелегально выходившая тогда "Хроника текущих событий" (№29 от 31 июля 1973 г.):
"КРАСИН утверждает – в последнее время "демократическое движение" приобрело опасное для государственной власти направление, и государство было вынуждено и вправе защищаться; следует признать поражение "демократического движения". Прекращение всякой оппозиционной деятельности недостаточно для спасения людей от репрессий. Властям необходимы гарантии, и эти гарантии могут быть обеспечены только всеобщим содействием следствию. КРАСИН призывает преодолеть психологический барьер и давать откровенные показания не только о своих действиях, но и о действиях других лиц".
Совсем не те рекомендации, которыми делится теперь Виктор Красин в "Новой газете".
Показания Красин дал тогда на отца Сергея Желудкова, Юрия Мальцева, Юлия Кима, Габриэля Суперфина, Илью Габая, Владимира Рокитянского, Андрея Амальрика, Ирину Якир, Валентину Савенкову и многих других. Всего же по делу Якира-Красина было допрошено не менее 200 человек. Обличающие показания Красина и Якира фигурировали в обвинительных приговорах у многих диссидентов.
Суд над Якиром и Красиным начался 27 августа 1973 года и длился неделю. Подсудимые каялись и просили снисхождения, попутно оговаривая всех, кого могли вспомнить. Их приговорили сначала к трем годам лишения свободы и трем годам ссылки каждого, а затем кассационный суд ограничил наказание отбытым под следствием и ссылкой.
5 сентября 1973 года в Доме журналистов в Москве в присутствии иностранных корреспондентов состоялась пресс-конференция с участием Якира и Красина. В отрывках она в тот же день транслировалась советским телевидением. Оба выразили раскаяние "в своих преступных действиях, объективно способствовавших враждебной деятельности зарубежных антисоветских организаций".
Предательство Якира и Красина нанесло серьезный удар по демократическому движению. В заявлении Инициативной группы по защите прав человека в СССР по поводу суда над Якиром и Красиным говорилось:
"Оба подсудимых полностью признали свою вину и выразили раскаяние по поводу содеянного. Оба признали также свой умысел против советской власти. В суде было допрошено около 30 свидетелей... Был допрошен, в частности, психиатр Снежневский, который среди прочего заявил, что за весь его 50-летний опыт работы в психиатрических учреждениях не было ни единого случая помещения здорового человека в психиатрическую больницу.
Мы констатируем, что П.Якир и В.Красин на следствии, суде и на пресс-конференции выступили с ложными заявлениями. Трагично, что эта ложь касается также судьбы и репутации всех политических заключенных в лагерях, тюрьмах и психиатрических больницах СССР".
Собственно говоря, добавить к этому нечего. Разве что заметить, что тогда на репутацию обращали внимание.
Блоги
Статьи по теме
Человек на все времена
Идеи людей масштаба Сахарова необязательно должны быть модными. Это не мнения сочинителей бестселлеров или участников телевизионных ток-шоу на злобу дня, а ценности, которые остаются навсегда. Если, скажем, когда-то кто-то понял, что дважды два равно четырем, то все дальнейшее развитие математики этой мысли не отменяет.
Ужель та самая Татьяна
Со времен Оруэлла известно, как полезно государству управляемое прошлое. Всего десять лет назад никто не спорил с тем, что в Советском Союзе для борьбы с инакомыслием использовалась карательная психиатрия. Сегодня это по меньшей мере сомнительно. И люди, обличавшие преступления психиатров на службе у КГБ, теперь их оправдывают.
Психиатры лечат память
Вячеслав Котов, бывший в 70-х годах главным психиатром Москвы, отвечая на призыв с Запада осудить психиатрические злоупотребления в Китае и Туркмении, заявил: "И на нас возводили ту же напраслину". А главный детский психиатр Минздрава России Владимир Волошин высказался еще определеннее: "Начинает проясняться, что никаких злоупотреблений не было".
Александр Лавут
Он ничего специально не делал для создания репутации. Он был безмерно далек от этого. Трудно было найти человека более скромного, чем Саша Лавут. А ведь, как и во всяком движении, здесь тоже были игра амбиций, соперничество и поиск общественного признания. Нисколько не утруждаясь на этой ниве, Лавут был одним из самых уважаемых и влиятельных людей в диссидентском движении.
Человек имеет право
30 апреля исполнилось 35 лет со дня выхода первого номера "Хроники текущих событий" - самиздатского бюллетеня, предававшего гласности нарушения прав человека в Советском Союзе. Люди, делавшие это издание, не отрицали советских законов, однако отдавали предпочтение Декларации прав человека ООН.