Вмешательство во внутренние дела - устойчивое словосочетание, вызывающее однозначные ассоциации. Тоталитарный или авторитарный строй, тюрьмы, лагеря, политзеки, укоризненные речи иностранных политиков, и вот какой-нибудь громыко дает им отпор. Дескать, не вмешивайтесь, господа, в наши внутренние дела! Кого хотим, того и сажаем - а у вас, кстати, негров линчуют. И тут дискуссия, как правило, на время затихала. Уровень ее иностранцы не выдерживали.

Нечто противоположное случалось гораздо реже. Поскольку свинцовые мерзости жизни в демократических странах не составляли государственной тайны и широко обсуждались повсюду - и в газетах, и в парламентах. Собственно, оттуда оппоненты и черпали свою информацию, с удовольствием передергивая факты. Поэтому западные правительства обычно не реагировали на критику со стороны; проблемы возникали, рассматривались и решались на месте. Скрывать было нечего кроме совершенно секретных сведений.

В этом смысле острая реакция министра Штайнмайера на речи министра Лаврова - событие из ряда вон выходящее. Нет никаких оправданий, заявил глава МИД ФРГ главе МИД РФ, для того чтобы, занимаясь "политической пропагандой, вмешиваться в и без того сложную внутригерманскую дискуссию о мигрантах и разжигать ее". Вмешательство, разжигание, пропаганда - это ведь совсем из другого словаря, не правда ли?

Неправда. Ибо с недавних пор, едва на Западе осознали неожиданную эффективность российской пропаганды, заграничный политический словарь начал обогащаться неслыханными ранее словами и невиданными запретами. В странах Балтии ограничивают или прекращают вещание российских телеканалов. В ЕС разрабатывают планы противодействия кремлевскому агитпропу. Доходит до того, что натовские генералы принимают бой на полях информационной войны и главное, что тревожит официального представителя альянса, - это стратегия единоборства. Сочинять своих распятых путинскими фашистами мальчиков совесть не позволяет - но как еще школьнику драться с отборной шпаной? Представитель НАТО Оана Лунгеску говорит, что ее организация в своей деятельности опиралась и будет опираться "на открытость и правду", но звучит это, прямо скажем, неубедительно. По той известной причине хотя бы, что правда на войне погибает первой.

Вообще ситуация в историческом разрезе складывается парадоксальная. Невыездных строителей коммунизма советская власть окормляла по месту прописки. Они этому противились и, приникая дома к коротковолновым радиоприемникам, поглощали по-настоящему вкусную информационную пищу, запретный сладкий плод. Теперь же потомки строителей разъехались по всему свету и "Голосом Америки" для многих из них стал голос родины, ежечасно окучивающей их при помощи выносной тарелки и в сети. А с аборигенами Запада, в той или иной степени недовольными тамошней жизнью, небезуспешно работает Раша тудей. Параллельно "русский мир" глубоко внедряется в партийные ряды европейских партий, прикупая себе красных и коричневых, и это в последнее время на Западе тоже стало восприниматься как угроза. Как часть весьма серьезной игры, направленной на дестабилизацию положения в европейских странах.

Особое искусство здесь заключается в том, чтобы умело бить по болевым точкам. Так, кризис с беженцами в Германии после известных происшествий в Кельне породил на российских телеканалах целую индустрию леденящих кровь развлечений. В рамках репортажей с мест и ток-шоу с их дискуссиями о старинных немецких городах, оккупированных новою ордой. Дошло до того, что глубочайшую свою озабоченность событиями в Берлине, где пропала, но потом нашлась русскоязычная девочка Л., выразил министр Лавров. В том, что с ней случилось на самом деле, сейчас разбираются следователи, но министру, обвинившему власти Германии в стремлении "политкорректно залакировать действительность во внутриполитических целях", конечно, виднее.

Собственно, это его выступление - классический пример весьма эффективной работы с большой и благодарной аудиторией. В данном случае с переселенцами из числа русских немцев, с теми из них, кто готов безоглядно верить самым чудовищным слухам про нынешних мигрантов. Кто охотно пойдет на любой митинг, где про этих "зверьков" будет сказана с последней прямотой последняя правда. Кто смотрит российское ТВ и с удовольствием дает интервью его корреспондентам. Короче, весь этот сюжет, в его пропагандистской части мастеровито организованный Москвой, до того соблазнителен, что сам Лавров не побрезговал вмешаться и поразжигать. Как бы намекая, что в случае чего можем и войска снова в Берлин ввести, спасая соотечественников, но пока выражаем беспокойство.

И выглядит это столь мерзко, что не выдерживают нервы и у Штайнмайера - одного из самых бесконфликтных политиков в Европе. Он говорит о вмешательстве во внутренние дела, о пропаганде и разжигании страстей, и слова произносит вроде вполне уместные. Однако звучат в них какие-то странные нотки, из ветхосоветского и нынешнего российского словаря, и это слегка смущает. Смысл прозрачен, и чувства тоже понятны, но стиль озадачивает. Точнее, озадачивал - до недавних пор.

Впрочем, не исключено, что изъясняется он так намеренно. Глава немецкого МИД обращается к министру иностранных дел РФ на предельно доступном тому языке. На языке гневных наших отповедей собирательному лорду керзону и с той лишь разницей, что все до единого эти слова произносятся искренне. Лавров их поймет, хотя и не покажет вида.