Однажды Матвей Крылов пришел в кинотеатр со своей девушкой на фильм «Легко ли быть молодым?». На входе ему сказали, что сеанса в это время нет. Матвей не согласился и убедил администрацию в том, что показ должен быть, как указано в анонсе. Тогда зал открыли и фильм показали для них двоих. На выходе его спросили — как фильм? Матвей в ответ: да так, просто я там снимался...

На выставке в Сахаровском центре в поддержку Мохнаткина

Я познакомился с Матвеем Крыловым ровно два года назад Первое впечатление от знакомства - несоответствие прозвища Скиф и субтильной внешности и молодости Матвея, они определенно вступали в конфликт (много позже я узнал, что у него есть и другое настоящее имя). В тот день он проводил выставку израильского художника, нацбола Игоря Черченко на Триумфальной площади у памятника Маяковскому. Я считаю ту акцию одной из самых остроумных уличных выставок. Группа молодых людей держала в руках безликие портреты милиционера, попа, пацана и других знаковых «фигур» нашего времени. После того как милиция увезла художника в отделение, группа направилась с картинами в руках в Сахаровский центр, где их разрешили выставить на два часа. Мы договорились, что я возьму одну картину для квартирника. Потом мы довольно долго не виделись, у Скифа набирали обороты поэтические чтения и кипела агитационная работа в Сети, я проводил фестиваль.

Работа Скифа для чемоданной выставки

Осенью прошлого года он предложил мне сделать совместную акцию в поддержку художника Олега Мавромати, которому Россия отказывала в выдаче паспорта, из-за чего он не мог выбраться из Болгарии. Идея была отличная - нарисовать на Патриаршем мосту крестики-нолики, расставив нолики и оставив пустыми «проигрышные» места под крестики. Сочинили призыв: «Ваши крестики!». Это была наша первая акция, тогда у Скифа уже был условный срок по статье 282.2 («участие в деятельности организации признанной экстремистской») за мирный захват приемной Министерства иностранных дел РФ. Потом мы провели с о Скифом поэтический митинг у болгарского посольства, также в поддержку Олега.

Поэтический митинг у болгарского посольства

Работа Матвея Крылова для акции «Лесу — лес!» в Химкинском лесу

Позже я приглашал его участвовать в нескольких выставках, мы вместе провели андеграунд-акцию «Метростикер», он помогал мне в Химкинском лесу с опен-эйром и с организацией в Сахаровском центре семинара по безопасности художников-активистов, куда затем ворвались другие активисты в черных масках. Он осуществлял сопровождение акции с шествием по Красной площади с белыми флагами, а затем выступал в качестве нашего защитника в Тверском суде. Он был соорганизатором выставки о анонимных художниках в Spider&Mouse. Последний проект, который мы начали делать вместе, - выставка «Бункер» посвященная истории НБП. Но за день до ее открытия прокурору Алексею Смирнову удалось добиться для активистов Другой России - фигурантов "Манежного дела" несправедливо больших сроков. В момент оглашения приговора Скиф был у здания суда, и его активная жизненная позиция и острое чувство справедливости не позволили остаться в стороне: он вылил на прокурора бутылку воды. За что теперь его необоснованно собираются судить по статье 296 ч. 2 УК РФ («угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования»).

Таким образом, за относительно небольшой срок знакомства со Скифом я сделал вместе с ним столько проектов, сколько не сделал за всю свою жизнь ни с кем другим, и это при том, что Матвей продолжал развивать Маяковские чтения, участвовал в работе "Другой России", вел собственную информационную войну с завравшимися СМИ. Его художественно-активистский подход ко всему - это нечто большее, чем эстетически оформленная гражданская позиция, это стиль жизни. Сегодня, если ему не выберут меру пресечения, он выйдет на свободу еще более убежденным в своей правоте. И не потому, что репрессивная машина набросилась на него с такой остервенелостью, а потому, что его поддерживают друзья. И еще: не знаю, кто и когда назвал Скифа Скифом, но это прозвище как нельзя лучше соответствует его смелому характеру, и тут уж годы ни при чем.