Вчера вышел свежий номер журнала The New Times. Там, наряду с другими материалами о Беларуси, опубликовано интервью со мной.
Очень здорово, что представилась возможность высказаться на страницах такого авторитетного издания.
Журнальная статья всегда ограничена объемом, и поэтому некоторые моменты интервью могут вызвать вопросы.
Но для того блоги и существуют, чтобы решать такие проблемы, не правда ли? ;)
Поэтому ниже я написал несколько комментариев к статье.

«И еще нет массовых исключений студентов из университетов, я слышал, что еще только около трехсот человек исключили, но я думаю, что это число будет гораздо больше...»

Видимо, в текст вкралась досадная ошибка. Поэтому повторю свое мнение здесь: пока нет свидетельств массовых исключений студентов (на момент дачи интервью была информация о трех случаях), но я боюсь, что все еще впереди. Скорее всего будут отчислять во время сессии за якобы академическую неуспеваемость, чтобы было меньше шума (см. советы студентам).


«...Но он это заявление сделал с очевидными следами побоев на лице и находясь в этот момент в тюрьме КГБ. Это был монтаж, это понятно. Я никогда не осуждаю, когда людям угрожают, когда их пытают, бьют...»

Я отказываюсь осуждать кого бы то ни было из людей, которые делали заявления под гбшную камеру. Это касается в первую очередь Я. Романчука, А. Дмитриева, а также простых активистов. Очевидно, что на них оказывалось давление, каким оно было, мы не знаем. Совершенно верно сказано, что «на каждого человека своя пытка». Что возможно выдержать одному человеку, то невозможно другому. Поэтому не надо накидываться на этих людей. Я, например, не знаю, как я бы себя повел, оказавшись в их ситуации.


«Ярослав Романчук встретился с Лукашенко, потом на пресс-конференции зачитал текст с листочка, который ему дали представители службы, службы безопасности президента. Это он сделал добровольно, скажем так, находясь на свободе. Что им двигало? Я не знаю. Говорят, у него сидит племянник, которого взяли на площади. Я все понимаю, но Романчук назвал фамилии, которым грозит теперь большой срок, — сказал, что это конкретно вина Санникова, его жены Халип, это вина Рымашевского, это вина Статкевича. Это очень плохо: фамилии нельзя называть...»

Я глубоко огорчен высказыванием Ярослава Романчука, которое, в отличие от большинства других, прямо обвиняет в совершении уголовного преступления других людей, а именно: Николая Статкевича, Андрея Санникова, Ирину Халип, Виталия Рымашевского («Николай Статкевич, Андрей Санников и Виталий Рымашевский призвали людей на площадь Независимости. Там ими были спровоцированы беспорядки, осуществилась попытка захвата здания Дома правительства» и «Санникову, подогреваемому его женой Ириной Халип, очень хотелось сорвать хрупкий диалог, который зарождался между Беларусью и международным сообществом» Я.Романчук во время пресс-конференции 20 декабря). Я понимаю, что в той ситуации можно было наговорить многое. Но! Насколько я знаю, Ярослав Романчук не только не извинился перед этими людьми и не взял свои слова обратно, но наоборот, постоянно оправдывает свой поступок, в том числе и искажая факты («Что касается моего заявления, то еще раз подчеркну: заявление было сделано для того, чтобы спасти жизнь и здоровье людей – это раз. Во-вторых, заявление не нужно извращать, говорить то, чего в нем не было. [..] Есть люди, которые говорят, что отдельные кандидаты в президенты об этом говорили, я не судья, не прокурор, не говорю, что кто-то из них виноват, я настаиваю на проведении объективного открытого расследования для того, чтобы прежде всего ответить на все эти вопросы» источник)
Убежден, это неправильно. Романчук должен попытаться исправить тот вред, который он нанес своим заявлением.


«Он был кандидатом в президенты от «Белорусской христианской демократии», но не является человеком, сильно опасным для режима. На самом деле моральным авторитетом, лидером, человеком, которого боится Лукашенко, является 34-летний Павел Северинец — сопредседатель партии «Белорусская христианская демократия». Он сидит в тюрьме КГБ. А Рымашевский — перед ним, видимо, поставили выбор: сидеть в тюрьме или быть на свободе...»

Почему выпустили именно Виталия Рымашевского? Потому что он был кандидатом в президенты от Белорусской христианской демократии, но при этом не имеет такого влияния как лидер партии Павел Северинец, который продолжает сидеть в тюрьме КГБ. Павла режим опасается и сделает все, чтобы надолго вывести его из политического поля. А по поводу Виталия, видимо, было решено, что в условиях разгрома БХД он не будет способен в одиночку повлиять на ситуацию. Что касается отмены пресс-конференции, то, на мой взгляд, поступил Рымашевский совершенно правильно. Перед ним поставили выбор: или он отменяет пресс-конференцию и остается на свободе, или не отменяет, пресс-конференцию ему все равно не дают провести и он возвращается в тюрьму КГБ. В такой ситуации было принято совершенно здравое решение.


«Так вот, система, которую он выстроил, это система, в которой никто никому не может доверять, как и Лукашенко никому не может доверять».

Эта система была выстроена самим Лукашенко, и она очень похожа на сталинскую. Подразумевает постоянную ротацию кадров, в том числе через репрессии. Таким образом, ни один чиновник не может чувствовать себя в безопасности, даже будучи лояльным президенту. Все виноваты (компромат и т.п.), все постоянно боятся, и на этом фундаменте, фундаменте тотального страха, создается система управления государством.


«— Сейчас маховик репрессий только раскручивается.
— Как далеко?
—Это зависит и от России, это зависит и от Евросоюза, от того, какие санкции сейчас будут...»

Маховик действительно раскручивается. Достаточно сравнить мониторинги правозащитников: тогда как, например, 24 декабря прошло 2 обыска, 2 допроса, то через 10 дней, 14 января — только одних обысков 12! А допросы к этому моменту и вовсе вышли на поток, который затронет десятки тысяч человек.