Здесь в Новосибирске такие дела: как-то в декабре я встретил в своем подъезде троих в штатском, от них узнал о заведенном на меня деле по статье 319 УК РФ (оскорбление представителя власти) и что они пришли проводить обыск - один из потерпевших оскорбления милиционеров (всего их там четверо) оскорбился, прочитав мой блог kissmybabushka.com, и чтобы доказать, что пишу туда именно я, милиционерам нужны мои компьютеры и все носители информации (включая телефоны). На следующий день следователь СКП Галина Кобец взяла с меня подписку о неразглашении данных предварительного следствия, пригрозив за ее нарушение санкциями статьи 310, подразумевающей до трех, кажется, месяцев ареста.

А вчера Нургалиев разрешил: подписка о неразглашении данных следствия по моему новому уголовному делу была признана в суде незаконной, и я начну потихоньку разглашать. Например, с перевода на язык милиционеров рассказа «Как я ночевал в изоляторе», который оскорбил полковника милиции Музалёва А.В., причинив ему несовместимые с выполнением служебных обязанностей нравственные страдания. Хотя все знают, что язык милиционеров совсем не похож на тот, каким написан этот документ. Принимаются более удачные названия языка, ок.

Нужно, наверное, на всякий случай вставить дисклеймер. Нижеследующие картинки я весь день рисовал в фотошопе и никакого отношения к материалам следствия они не имеют. Все слова выдуманы, любые совпадения с русским языком случайны. Так пойдет?

Эти картинки я рисовал, чтобы отразить свои ассоциации со вторым эпизодом нарушения статьи 319, в котором меня подозревают (есть еще первый, но уж очень долго рассказывать). А буквы мне диктовали голоса.