Открытое письмо Леонида Невзлина
Членам суда и представителям прокуратуры, участвующим в процессе по делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева
Уважаемые господа! Обращаясь к вам накануне вынесения приговора по делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, я отдаю себе отчет в том, что мое письмо может быть истолковано как попытка оказать давление на суд. Я ни в коем случае не ставлю перед собой подобной задачи. Да, собственно говоря, если бы и ставил, то каким таким чудесным образом мог бы ее осуществить? Я не обладаю административным ресурсом. От моей позиции не зависит карьера судей и прокурорских работников. Я не формирую то общественное мнение, которое усиленно нагнетается вокруг дела Ходорковского.
Кроме того, я не собираюсь подвергать детальному разбору юридическую сторону обвинения: во-первых, я не правовед, а во-вторых, на мой взгляд, эту работу предельно убедительно проделали адвокаты обвиняемых. То, что я хочу вам сказать, лежит, скорее, в плоскости нравственной. Забудьте на минуту что вы судьи и прокуроры, и вспомните, что все мы – просто люди. Обыкновенные люди, какими бы регалиями, званиями и полномочиями ни наделили нас власть и общество. Я верю, и готов за это поручиться с полной ответственностью, что Михаил Борисович Ходорковский – это честный, глубоко порядочный, принципиальный человек, не способный ни на сознательное нарушение закона, ни на сделку с собственной совестью. Я убежден, что не существует никаких разумных оснований для изоляции такого человека от общества. Возможно, у строгих "ревнителей закона" мое утверждение вызовет только презрительную усмешку. За годы тоталитарной диктатуры, когда суд рассматривался в качестве "карающего меча" торжествующего пролетариата, в нашей стране было не принято обращать внимание на нравственные, человеческие качества подсудимого. Между тем, как утверждал в одной из своих защитительных речей выдающийся российский адвокат Федор Плевако, "внутренний мир человека – это такой же факт, как и внешние деяния".
"Движение человеческой мысли и науки в области права, - говорил он, - шли именно к тому, чтобы в суждении о человеческих поступках давалось преобладание этому внутреннему миру. 20-30 лет честной безукоризненной жизни человека должны заставить задуматься, быть осторожнее к показаниям, которыми приписывается обвиняемому дело настолько темное, что решиться на него можно было бы лишь при испорченности нрава. Как-то не вяжется одно с другим!" Точно так же "не вяжется одно с другим" и в деле Михаила Ходорковского (в данном случае я буду вести речь именно о нем). Общество уверяют, что этот человек прилагал неимоверные усилия с целью скрыть какие-то средства своей компании от налогообложения с тем, чтобы, очевидно, направить их на личные нужды. Для тех, кто лично знает Мишу, эти обвинения выглядят абсурдно. Стремление к роскоши, к демонстрации безудержного потребления, столь присущее отечественным нуворишам, ему органически чуждо. Он, в отличие от некоторых из тех, кто организовал и "воспевал" дело "ЮКОСа", не возводит себе помпезных дворцов с фонтанами и зоопарками в стиле колумбийских наркобаронов и не приобретает недвижимость за рубежом по соседству с дворцами арабских шейхов и звезд Голливуда. Он не соперничает с президентом Бушем в оснащенности личных самолетов и яхт системами противоракетной обороны. Он не вкладывает средства на выведение зарубежных футбольных клубов в европейские чемпионы, не кутит в Куршевеле и даже не шокирует окружающих видом наручных часов стоимостью в десятки тысяч долларов, они у него пластиковые.
Это не значит, что Миша человек, лишенный амбиций. Просто его амбиции лежат совершенно в иной плоскости. Он, например, гордится тем, что в созданной им системе интернет-образования прошли обучение десятки тысяч учителей, что ему удалось создать систему подготовки высококлассных специалистов в различных городах России. Тем, что благодаря его усилиям школьники по всей стране получили возможность осваивать компьютеры, заниматься спортом и реализовать себя в творчестве. Тем, что он внес реальный вклад в становление независимых средств массовой информации, в создание общественных организаций, занимающихся тяжелейшей повседневной работой по защите прав граждан. Много ли в стране предпринимателей, которые могут похвастаться подобными результатами? А Ходорковский, кстати говоря, никогда и не хвастается: эта работа нужна ему для души, а не для проведения шумных пиар-кампаний. Видимо, это не дано понять его обличителям, для которых, говоря словами одного древнего автора, существует только брюхо и то, что ниже брюха.
Вы, наверное, помните, что до начала преследования "ЮКОСа" это предприятие считалось одним из наиболее эффективных и прозрачных в нашей стране, что оно значительно опережало другие компании по объему уплаты налогов в бюджеты всех уровней и полностью соответствовало признанным международным стандартам ведения бизнеса. Теперь же дело представлено таким образом, будто недоплата налогов "ЮКОСом" превышает стоимость самого "ЮКОСа", причем объемы налоговых и иных претензий непрерывно растут, а сами сотрудники "ЮКОСа" и лица, с ними связанные, "изобличаются" во все новых "преступлениях" - одно фантастичнее другого.
Подобный поворот дела наводит многих людей в России и за рубежом на мысль о том, что за преследованием "ЮКОСа" и его руководителей стоят какие-то иные соображения, далекие от стремления обеспечить собираемость налогов, исправить ошибки, совершенные в процессе приватизации, и обеспечить нормальные условия для предпринимательской деятельности. К такому выводу меня подталкивает и еще одно немаловажное обстоятельство. Не было в истории человечества случая, когда законность и справедливость торжествовали бы под неистовые вопли толпы: "Распни его!" А между тем подобная зловещая атмосфера усиленно нагнетается сегодня. Пожалуй, впервые с конца 20-х – начала 30-х годов судебный процесс в нашей стране сопровождается такой беспрецедентной по накалу "пятиминуткой ненависти" в средствах массовой информации, "пятиминуткой", растянувшейся на месяцы и годы. Вот это и есть самое беззастенчивое давление на суд, которому никто даже не пытается положить предел или хотя бы ввести данную кампанию в рамки каких-то приличий.
Многим из вас еще памятны, наверное, оголтелые пропагандистские наскоки, направленные на "разоблачение" Андрея Сахарова и Александра Солженицына. Их заводилы и рядовые "бойцы" действовали по печально известному принципу: "Клевещите больше, что-нибудь наверняка останется". Тогда нам сообщали, что у Солженицына три автомобиля и что Сахаров призывает США нанести по СССР ядерный удар. То же самое и теперь. Никто даже и не заботится об элементарном правдоподобии выдвигаемых обвинений. В ход идет все – от фотографий каких-то несуществующих "дворцов Ходорковского" до утверждений о финансировании "ЮКОСом" чеченских террористов. Правда, в последнем случае речь идет о периоде, когда Ходорковский еще не был главой "ЮКОСа", но для лжецов это не имеет никакого значения.
Но и это еще не предел. Недавно один мастер телепропаганды заявил: "Проект "Ходорковский" – это покупка власти и подчинение ее США. Это классический тип компрадорского олигарха, связывающего жизнь с другой страной в финансовом и политическом плане".
Оставляя в стороне безнравственность и абсурдность подобного обвинения, отмечу, что прием стар как мир: ложь, согласно "докторам" теории пропаганды всех времен и народов, должна быть достаточно грандиозной, чтобы в нее поверили. И опять же нельзя не отметить, что нечто подобное в нашей стране уже было. На процессе "правотроцкистского блока" марта 1938 года Бухарина, Рыкова, Крестинского и других подсудимых обвиняли ни много ни мало в том, что они поставили своей целью "расчленение СССР и отторжение от него Украины, Белоруссии, Средне-Азиатских республик, Грузии, Армении и Азербайджана" в пользу иностранных государств. Надо ли уточнять, что на фоне этой чудовищной лжи более "мелкие" обвинения, вроде организации убийства Кирова или "умерщвления" Максима Горького и его сына, воспринимались как нечто само собой разумеющееся: как же могли такие злодеи кого-нибудь не умертвить?
В наши дни расчет, вероятно, строится по аналогичной схеме: коль скоро "доказано", что Ходорковский собирался скупить на корню российскую власть (интересно, за какую сумму?), а затем оптом продать ее США (любопытно, во имя чего?), какое значение имеет все остальное? Такой человек просто обязан сидеть в тюрьме и, как заявил один видный деятель Генеральной прокуратуры, чем дольше, тем лучше. Впрочем, этот деятель также дал понять, что лично он был бы не прочь Ходорковского и расстрелять, да вот закон пока не допускает применения смертной казни, за которую этот "светоч законности" отчаянно ратует.
В инсинуациях подобного пошиба действует абсурдная логика средневековых "процессов ведьм": обвиняемому приписывается неистовое желание творить зло ради самого зла, вне всякой связи со своими практическими интересами и даже подвергая риску собственную жизнь.
Откровенно говоря, новоявленных "черных" пропагандистов даже по-человечески жаль. Они не могут не понимать, что рано или поздно Миша выйдет из тюрьмы и как минимум захочет посмотреть им в глаза. А может быть, поступит так, как поступил в свое время академик Сахаров, который закатил смачную пощечину некоему деятелю советского агитпропа, который перешел все границы приличия, чье имя сегодня даже не хочется припоминать.
Было бы любопытно узнать, в каком именно плане связывает Ходорковский свою судьбу с США. Может быть, он отравил туда своих родителей? Нет, его родители живут в Москве и подвергаются здесь неприкрытым угрозам со стороны представителей прокуратуры, причем содержание этих угроз выходит далеко за рамки предъявленного Ходорковскому обвинения. Отправил туда своих детей учиться? Тоже нет. Приобрел там недвижимость? Снова не то. Или, может быть, Ходорковский содействует тому прискорбному процессу, в русле которого в последние годы наша страна становилась все более зависимой от США и Запада в экономическом, технологическом и военном аспектах, неуклонно утрачивала политическое влияние не только в дальнем, но и в ближнем зарубежье? В таком случае, как только Ходорковский оказался в тюрьме, авторитет России во всем мире должен был бы резко пойти в гору. Но почему-то именно после этого от нас одна за другой отвернулись такие страны, как Грузия, Украина, Молдавия. Проще всего, конечно, приписать это "проискам международного империализма во главе с США", как это делает упомянутый телепропагандист. Но мне почему-то кажется, что это произошло еще и потому, что Россия становится все менее привлекательной в качестве политического и делового партнера в глазах всего мира, не в последнюю очередь вследствие вопиющих беззаконий, допущенных в том числе и в деле "ЮКОСа". Как видим, "вина" Ходорковского в падении авторитета нашей страны на международной арене очень опосредованная.
Очевидно, что Миша на деле борется за независимую от США и от кого бы то ни было внешнюю и внутреннюю политику России. Только независимость он понимает совсем не так, как это делают обличающие его штатные пропагандисты. Для него независимость России означает развитие собственных передовых технологий, науки и образования, становление открытого, прозрачного бизнеса, создание эффективных структур гражданского общества. На эти цели он направляет значительные средства, никак особенно это не афишируя. Согласитесь, такое поведение предельно нелогично для человека, который, если верить доводам обвинения, только и думает о том, как бы припрятать побольше деньжат на удовлетворение собственных потребностей, не останавливаясь при этом перед противозаконными методами.
Нет, Миша не "гражданин мира", он связывал и связывает свою судьбу с Россией и только с ней. Да, в отличие от своих "разоблачителей", Михаил Борисович не навешивает на себя ярлык патриота. Он просто был и остается им.
Ходорковский имел полную возможность не дожидаться ареста и уехать в США или в любую другую страну мира, как только началась кампания по дискредитации "ЮКОСа". Вряд ли кто-нибудь осудил бы его за такой поступок, учитывая печально известную теперь уже во всем мире "независимость" отечественного правосудия. Но он почему-то не сделал этого. Задумайтесь, почему? Наверное, лучше всего сказал об этом один из "умеренных" вождей Французской революции Жорж Жак Дантон: "Родину нельзя унести на подошвах башмаков". Кстати, Дантона тоже обвиняли в том, что он якобы был "агентом" иностранных держав и собирался "продать" им прекрасную Францию. Как видите, в арсенале клеветников из века в век одни и те же приемы.
Печально, но сегодня в нашей стране находятся люди, на словах провозглашающие свои демократические убеждения, которые не стесняются принимать участие в газетных дискуссиях на тему: "Сколько лет получит Ходорковский?" и при этом предлагать собственные варианты меры наказания, называя конкретные сроки лишения свободы. Нечто подобное происходило разве что на февральско-мартовском, 1937 года, пленуме ЦК ВКП (б), рассматривавшем дело Бухарина и Рыкова, но даже его участники по мудрому совету "вождя народов" не стали подменять собой суд и самолично вершить расправу, как это предлагали некоторые, а "всего лишь" направили дело на "расследование" в НКВД. И вот ведь что странно: большинство из тех, кто требовал "предать суду с применением расстрела", впоследствии сами были расстреляны. Есть все-таки какая-то зловещая закономерность в деле беззакония: те, кто способствуют развязыванию террора, рано или поздно оказываются его ЖЕРТВАМИ, правда, как правило, по обвинениям, ничего общего не имеющим с их реальными преступлениями.
Я хорошо понимаю, что в созданной в нашем обществе атмосфере мести, ненависти и страха представителям прокуратуры было практически невозможно признать несостоятельность выдвинутых против Ходорковского обвинений и отказаться от них. Вам, судьям, тоже, вероятно, нелегко будет вынести законный и справедливый приговор. Но давайте все же отрешимся от сиюминутных обстоятельств и задумаемся. История нашей страны полна беззаконных и жестоких судилищ. Всякий раз они обосновывались – "для внутреннего употребления" - той или иной политической целесообразностью. "Шахтинское дело" и дело "Промпартии" были призваны продемонстрировать всему миру, что советская власть может обойтись и без старых специалистов. Процесс "Союзного бюро меньшевиков" должен был дать понять "окопавшимся" за границей российским социал-демократам, что им нечего рассчитывать на поддержку внутри страны. Показательные судилища 1936-38 гг. имели целью скомпрометировать "иудушку Троцкого" в глазах международного коммунистического движения, с тем чтобы избежать его раскола накануне войны. И, вероятно, те, кто поддерживал обвинения по этим делам и выносил по ним приговоры, были убеждены, что они выполняют грязную, тяжелую, но очень нужную стране работу, что они – солдаты партии, а долг солдата – не рассуждать и сомневаться, а верить и повиноваться. Какую память оставили эти люди после себя? Ничего, кроме горечи и проклятия, не вызывают у нас сегодня имена Крыленко, Ульриха и Вышинского: первый из них, кстати говоря, был расстрелян, второй тронулся рассудком, а третий не выдержал "пытки страхом" и "безвременно" сошел в могилу, как только начался пересмотр беззаконий периода "культа личности".
Вот и сегодня высокопоставленный чиновник из администрации президента признает, что процесс "ЮКОСа" - показательный. Но что же и кому он показал? Разве только то, что разговоры с высоких трибун о правовом государстве и диктатуре закона по-прежнему остаются у нас не более чем политическими декларациями для внешнего потребления. Или что нашей стране не нужны талантливые и эффективные предприниматели, думающие о будущем России, а не только о собственной сиюминутной выгоде? Или, может быть, то, что ложь и клевета снова востребованы в неутомимой пропагандистской работе "на благо партии и государства"?
Страшно признать это, но сегодня у многих людей в нашей стране вновь появилось чувство абсолютной беззащитности перед гигантским и свирепым "Левиафаном". Не будучи ни в чем виноват, едва ли не каждый из нас ощущает, что нечто подобное тому, что произошло с Михаилом Ходорковским, может в любой момент случиться и с ним. Трудно отделаться от мысли, что обвинительный приговор по делу Ходорковского многократно усилит это самоощущение, доведя его до критической черты, за которой просматриваются какие-то еще более страшные события. Что он станет прологом к бесконечному сведению счетов и массовому террору, что его вынесение будет означать переход в какую-то иную нравственную и правовую среду, откуда уже нет пути в сообщество уважаемых, демократических, цивилизованных государств.
Я согласен с Григорием Явлинским, который считает, что еще не поздно остановиться. Только, в отличие от него, я полагаюсь не на волевое решение президента и некую договоренность среди старых и новых элит, а на справедливый приговор суда, который, на мой взгляд, обязан быть независимым от кого бы то ни было, включая президента. Только такое положение дел – надежная основа для построения правового государства, в отличие от известных из истории наивных упований на то, что "король бесконечно добр" и, возможно, проснувшись в хорошем настроении, сегодня никому не повелит отрубить голову.
Принято говорить, что история не имеет сослагательного наклонения. Отсюда порой вытекает безнадежный фатализм, унылое ощущение того, что "сила солому ломит", что от судьбы не уйдешь. Но неужели же это и в самом деле так? Кто знает: прояви присяжные на процессе Дантона и Демулена твердость духа, не поддайся на давление государственного обвинителя и вынеси они оправдательный приговор, быть может, и не развернулся бы бессмысленный и опустошительный якобинский террор, в пламени которого сгорели многие талантливые, отважные и честные люди страны? А представим, что на том же февральско-мартовском 1937 года пленуме, решавшем участь Бухарина и Рыкова, хотя бы один человек нашел бы в себе самоубийственное мужество выступить в их защиту? Кто знает, в какую сторону качнулось бы молчаливое и послушное "болото" пленума, многие из участников которого в душе сочувствовали обвиняемым? Быть может, и повторились бы в нашем российском варианте события "контрреволюционного переворота" 9 термидора во Франции, положившие конец кровавым безумствам Робеспьера, Сен-Жюста, Кутона и их сподвижников? И в этом случае словосочетание "1937 год" не обрело бы в нашем восприятии того трагического подтекста, который оно имеет сегодня. И не потеряла бы наша страна почти 700 тысяч расстрелянными только за 1937-38 годы. Кто знает...
И еще. Представьте на секунду, уважаемые судьи и прокуроры, с каким душевным настроем вы проснетесь на другой день после вынесения приговора. Помните: "Он открыл глаза и первое, что вспомнил, что казнь была..."
И если вам в силу вашего положения не столь уж важно, что будут говорить о вас окружающие, задумайтесь о тех нескончаемых, мучительных диалогах, которые вы будете вести в предрассветной мгле с собственной совестью. И вряд ли вам принесет утешение обычная отговорка: такое, мол, было время. Как говорил поэт, "времена не выбирают, в них живут и умирают". В любом времени, наверное, можно оставаться человеком. И разве не это продемонстрировал Михаил Ходорковский, который, несмотря на все угрозы и увещевания, так и не признал свою несуществующую вину? Да, бывают кошмарные, полные трагизма времена, подобные тем, что описаны в романе Дж. Оруэлла "1984", когда высшим проявлением человеческой свободы становится простое утверждение, что дважды два всегда четыре, независимо от воли какого бы то ни было "министерства правды". Но чтобы такие времена никогда не настали, каждый из нас обязан следовать простому и вместе с тем безумно сложному принципу: жить по совести. Конечно, не всегда это удается. Но все же я верю, точнее, очень надеюсь, что вы найдете в себе душевные силы поступить именно так, как подсказывают вам ваша совесть, ваш разум и ваши познания в области права.
...И последнее. Вспоминается Бруно Ясенский: "Не бойся врагов - в худшем случае они могут тебя убить. Не бойся друзей - в худшем случае они могут тебя предать. Бойся равнодушных - они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существуют на земле предательства и убийства". Я обращаюсь ко всем неравнодушным с просьбой поддержать меня.
Леонид Невзлин
ПИСЬМО ТАКЖЕ ПОДПИСАЛИ:
Александр Яковлев, президент фонда "Демократия"
Владимир Рыжков, депутат Госдумы
Михаил Козаков, актер
Лия Ахеджакова, актриса
Александр Покровский, писатель,
Анатолий Волков, врач,
Редколлегия "Новой газеты"
Обсудить
Справка
Последнее слово Михаила Ходорковского
Ваша честь, уважаемый суд, уважаемые присутствующие!
Я - патриот России, и потому смотрю на происходящее вокруг ЮКОСа, моих партнеров и меня лично, в первую очередь, с точки зрения интересов и ценностей моей страны.
Давайте вспомним, как все началось. Почти 2 года назад в больнице арестовали моего друга Лебедева. Я остался в России после ареста Платона, хотя друзья и адвокаты мне категорически рекомендовали этого не делать. Я поступил так, потому что люблю Россию и верю в ее будущее как сильного и правового государства.
Хотя я сделал сознательный выбор - оставаться в стране и ни от кого не скрываться, полтора года назад вооруженные люди в масках арестовали меня. С тех пор меня держат под стражей, отказываясь выпустить под залог, под поручительство десятков самых уважаемых граждан нашей страны: выдающихся писателей, ученых, артистов, общественных деятелей.
Год назад началось планомерное и последовательное уничтожение ЮКОСа. Всей стране известно, как, кем и почему было организовано скандальное "дело ЮКОСа". Его затеяли определенные влиятельные люди с целью забрать себе самую процветающую нефтяную компанию России, а точнее доходы от ее финансовых потоков.
Когда говорят, что "дело ЮКОСа" привело к укреплению роли государства в экономике, это вызывает у меня лишь горький смех. Те люди, которые заняты сегодня расхищением активов ЮКОСа, не имеют никакого реального отношения к Государству Российскому и его интересам. Это просто нечистоплотные своекорыстные бюрократы, и больше никто.
Вся страна знает, почему меня посадили в тюрьму: чтобы я не мешал разграблению компании. При этом люди, организовавшие гонения на меня лично, пытались напугать власть и общество моими мифическими политическими амбициями. Они откровенно вводили в заблуждение Президента, других представителей высшего политического руководства страны, российское общество в целом. Убежден, что в нашем глобальном прозрачном мире нет ничего тайного, что со временем не стало бы явным. А суд истории все расставит по своим местам Ни для кого не секрет, что сфабрикованные в отношении меня, других руководителей ЮКОСа уголовные дела сослужили плохую службу отечественной экономике. В 6 раз возросло бегство капитала из страны, было подорвано доверие инвесторов, российских и зарубежных, к нашей Родине как объекту инвестиций. Что же - пусть вся полнота ответственности за это ляжет на тех, кто проектировал мой арест и сейчас пытается надолго отправить меня в лагерь.
Весь мир знает, что спланированное отдельными представителями доморощенной криминальной бюрократии "дело Ходорковского" нанесло большой удар по репутации России, российской власти. Но жадных людей, которые решили во что бы то ни стало присвоить основные предприятия и активы ЮКОСа, ничто не могло остановить - даже прямой ущерб, который они уже нанесли и каждый день наносят нашей стране, нашей государственности.
Всей России известно, что органам прокуратуры так и не удалось доказать ни одно из предъявленных мне обвинений. Попытки приписать мне какие бы то ни было преступления обернулись откровенным фарсом, и даже свидетели обвинения фактически дали показания в мою пользу.
Сейчас суду представлены все документы, допрошены все свидетели. Что же мы видим в итоге? Два года обысков, допросы сотен, если не тысяч, сотрудников, захват заложников путем ареста ни в чем не повинных людей, в том числе - женщин с маленькими детьми - и обвинение так и не смогло найти ни одного документа, ни одного факта, ни одного показания, которые подтверждали бы наличие неких тайных противозаконных планов зловещих секретных указаний, подпольных совещаний, т.е. ничего, что говорило бы о преступной деятельности, о существовании организованных групп в криминальном смысле этого слова.
Так же нет ни одного, подчеркиваю, вообще ни одного документа, равно как ни одного свидетельского слова, которые указывали бы на мои противоправные действия, или на получение нами с Платоном средств из криминальных источников. Два года бесчеловечных трудов прокуратуры - и нулевой результат!
Что есть? Легальные, публичные документы о собственности, о публичных, официальных сделках, о гражданско-правовых спорах, протоколы официальных производственных совещаний, которые легко было получить, в минимальной степени владея Интернетом.
Что еще обвинение явило российскому обществу и миру? Ничем и никем не подтвержденные измышления прокуроров, свидетельствующие только об их собственном криминальном мышлении.
Мне просто не от чего защищаться в независимом суде - то, что доказано этими публичными документами компаний, а именно - нормальная, устойчивая производственная деятельность с целью производства продукции, оказания услуг, получения законной прибыли - не наказуемо, а наоборот, приветствуется во всех странах с рыночной экономикой, и, разумеется, официально приветствуется в России. Чтобы убедиться в этом, достаточно познакомиться с выступлениями нашего Президента за последние 5 лет.
То, что напридумывали прокуроры об организованных группах, преступных намерениях и т.д., никем и ничем не подтверждается вообще.
Суду фактически предлагается сказать, что само создание, руководство или владение успешным бизнесом - есть доказательства преступления. Можно поступить и так, но это, во-первых и в-главных, абсолютно незаконно, во-вторых, противоречит нормальному вектору развития страны. Оспаривать дешевое криминальное чтиво, скроенное группой литераторов из прокуратуры, закон не требует. Но в своем вступительном слове я обещал доказать незаконность обвинений, что и сделал с помощью моих адвокатов, хотя и не был обязан, исходя из нашей, пока не отмененной, Конституции с установленной ею презумпцией невиновности.
Хочу сейчас сказать уже не о законности, об этом сказали адвокаты, а о справедливости - категории, которая всегда была и остается важнейшей для России, российского народа. Я обойдусь без ссылок на документы - эти ссылки звучали в речах защиты, и будут в письменном тексте моего выступления.
Апатит
Обвинение утверждало, что акции "Апатита" были похищены, т.е. получены без оплаты. Все документы, представленные суду, недвусмысленно говорят об обратном.
Государство получило за этот пакет акций цену, которую само оно, государство, установило. Почему такая цена, а не другая - вопрос не к нам, а к государству. Хотя своя версия ответа у меня есть. "Апатит" в то время лежал в руинах и был постоянным источником социальной напряженности для региона. Поэтому власть была счастлива отдать предприятие собственнику, который спас бы "Апатит" и предотвратил бы голодный и холодный бунт его работников. Нам удалось сделать и то, и другое.
Документы подтвердили, что и деньги на инвестиции инвестором были внесены, а возвращены, и то частично, самим частным предприятием "Апатит". Причем возвращены публично, с отражением в отчетах, утвержденных его Советом директоров, общим собранием. Государство цену получило полностью. И с этим никто не спорит.
Компания "Апатит", на которой и лежала обязанность строить, закупать, проектировать, т.е. осваивать инвестиционные средства, исполнила или превысила показатели, указанные в условиях конкурса и по объемам производства, по сохранению численности работников предприятия, по сохранению производственной базы, по социальной программе с меньшими затратами и за счет иных мероприятий, чем было указано в инвестиционной программе. Это принесло прибыль акционерам, доходы региону и государству, стабильную зарплату - рабочим. За предотвращение социального взрыва, вообще-то, ордена дают, а не дела возбуждают. И сегодня это успешно работающее и процветающее предприятие.
Институт НИУИФ
Та же природа обвинения - и те же самые неувязки. Опять же государство само принимает решение о цене продажи, Цена государству - полностью уплачена. Суд все бумаги видел. При этом цена - полностью справедливая, если исходить из политических и экономических реалий тех лет.
Само частное предприятие - АО НИУИФ - принимает решение изменить направление и сроки использования денег инвесторов. Опять же принимается такое решение публично, с отражением в отчетах, утвержденных Советом директоров и общим собранием, оно возвращает средства. Опять при чем здесь государство, которое свое получило полностью?
Генеральный директор Института подтвердил в суде, что инвестиционная программа была выполнена с изменением сроков и мероприятий, задачи программы достигнуты. Изменения были разумны и обусловлены рыночным спросом на услуги института. Очевидно: поступи директор иначе - институт давно был бы банкротом, его бы продали за долги под очередной ночной клуб, тем более место, как говорили представители прокуратуры, замечательное.
Результаты сотрудничества института и инвестора известны: НИУИФ, его активы уже 10 лет с момента приватизации выполняют функции именно многоотраслевого научного центра, а не площадки под застройку. Имеется производственная база, готовятся аспиранты, выполняются заказы промышленности. В этом легко может убедиться любой желающий.
Таких частных научных центров, работающих на интересы отраслей промышленности, в стране, где Академия наук, если так пойдет дело, станет конторой по торговле коммерческой недвижимостью, известно не так много. Справедливо ли преследовать кого-то ни было за сохранение научной базы страны? Думаю, что ни закон, ни справедливость этого не требуют.
Апатит - торговая политика
Прокуратура вообще необоснованно влезла в торговую деятельность частного предприятия "Апатит", навязывая ему свое субъективное представление о правильной торговой политике, фактически пытаясь подменить собою владельцев и полномочные, с точки зрения российского законодательства, органы управления этого общества.
Хотя мне обвинение предъявлено за 1999-2002 гг., когда я вообще никакого участия в деятельности "Апатита" не принимал, работая, как известно всей стране, в ООО "ЮКОС-Москва", а затем - будучи членом Совета директоров ОАО НК ЮКОС, а не "Апатита", тем не менее, теперь я знаю, что никто из членов Совета директоров "Апатита", включая представителя государства, никто из акционеров "Апатита", включая западных и российских инвесторов, антимонопольные органы нашей страны, которые неоднократно проверяли деятельность Апатита, как известно и суду, никаких претензий к менеджерам "Апатита" по поводу их торговой политики никогда не предъявляли.
Да и удивительно было бы, если бы предъявляли - убыточное до 1995 г. предприятие под их руководством стало и остается прибыльным, платит дивиденды, налоги, развивает производство.
Возможно, если бы "Апатитом" управляли сотрудники Генеральной прокуратуры или люди, которые за ними стоят, дела шли бы еще лучше, но они, насколько мне известно, своих менеджерских услуг пока публично не предлагают. Но при чем здесь обвинения, предъявленные мне и Платону Лебедеву?
Представители владельца "Апатита" (Совет директоров) и акционеры на общих собраниях практически единогласно утверждали именно эту торговую политику, именно эти отчеты. Не отказываются от своей позиции они и сегодня. Я уже не говорю о мнении независимого аудитора, приглашенного "Апатитом" - всемирно известной, всеми уважаемой компании "ПрайсУотерхаусКуперс", услугами которой неоднократно пользовались и "Газпром", и Центробанк России. Мнение аудитора также полностью противоречит представлениям Генеральной прокуратуры. Какое право у прокуроров, абсолютно не знакомых с бизнесом вообще и с данным конкретным бизнесом в частности, навязывать суду, владельцам "Апатита" свое субъективное ошибочное суждение, противоречащее объективному положению дел, равно как и мнению владельцев предприятия, его Совета директоров, менеджеров, аудиторов? Подсовывать безграмотные отчеты прокурорских экспертов на некорректно, с точки зрения экономики и права, заданные вопросы?
Я никогда не вмешивался в деятельность прокуратуры и не намерен вмешиваться в будущем. И потому я надеюсь, что прокурорские работники окажут мне и всей стране ответную любезность - перестанут влезать в процесс управления промышленными предприятиями. Тем более теми, что без их вмешательства научились хорошо работать.
Мост
Опять пустое обвинение в безвозмездной передаче предприятиям Группы "Мост" средств ОАО НК ЮКОС и еще двух компаний.
Суду предоставлены умышленно скрытые обвинением и найденные защитой договоры, согласно которым предоставлялись эти денежные средства. Договоры публичные и возмездные.
Деньги, оказывается, передавались в обмен, в частности, на процентные векселя банка "Мост", одного из крупнейших на тот момент коммерческих банков России. То есть, обвинение умышленно пыталось скрыть эти договоры, зная, что они однозначно показывают обычное размещение временно свободных денежных средств предприятий. Договоры официальные, никем не оспоренные. Все денежные средства, предоставленные по этим договорам предприятиям Группы "Мост", заемщиками возвращены. Все это, опять же, в Интернете есть.
К слову, зная это, прокуратура претензий менеджерам этих предприятий и на эту тему не предъявляла, как, собственно, и владельцы тоже.
Я же в ОАО НК ЮКОС был акционером - лицом, более кого бы то ни было заинтересованным в процветании компании, а значит, в отсутствии воровства и растрат. И как можно было придумать обвинение в растрате мною моих же средств - уму непостижимо.
Неисполнение решения суда служащим коммерческой организации
Не существовало и не существует неисполненного решения арбитражного суда в отношении компании "Уоллтон", а неисполненное решение суда в отношении второго предприятия - "Волны" - появилось в 2004 г. исключительно усилиями Генеральной прокуратуры. Именно прокуратура добилась, используя лишь ей понятные средства и методы, расторжения мирового соглашения между РФФИ и "Волной", когда Платон и я были уже в тюрьме.
Ни я, ни Лебедев никогда не были сотрудниками этих организаций. Генеральная прокуратура сама подтвердила это суду.
Компания "Уоллтон" существовал до 2002 г., а "Волна", как опять же стало известно суду, существует до настоящего времени, т.е. более 10 лет. Претензии не предъявлялись ни к самим организациям, ни к их сотрудникам. Это все теперь доподлинно известно суду. Так кто и что злостно не исполнил? По какому праву нас обвиняют?
Теперь перехожу к современному аналогу печально известной сталинской 58-й статьи -
Уклонение от уплаты налогов с организаций.
Это - вранье от начала до конца.
Напомню, наш закон запрещает искажение отчетности, попросту говоря, обман. И это справедливо. Если же власть все знала, то все остальное - проблема власти, а не налогоплательщиков. Меня обвиняют в уклонении от уплаты налогов с организаций путем передачи процентных векселей ЮКОСа. Абсурдность этого обвинения установлена в суде. Суд получил все документы, подтверждающие отсутствие этого преступления.
Предоставляя льготы, уполномоченные государственные органы ЗАТО не просто знали, что компании не будут иметь терминалов для перегрузки нефти на территории ЗАТО, а прямо указывали в решении местной Думы, что их деятельность не должна затрагивать производственных и сырьевых ресурсов ЗАТО. Эти же государственные органы выдали компаниям лицензии на торговлю нефтепродуктами - но без права их слива и хранения.
Отчетность, сданная в налоговую инспекцию, контролировалась в ходе проверок и подтверждается всеми допрошенными в суде свидетелями - и свидетелями обвинения, и свидетелями защиты. Таким образом, государственные органы имели полное и точное представление о деятельности предприятий в ЗАТО, что, собственно, и подтвердили представители госорганов.
То же касается оплаты части налогов векселями, которая не только осуществлялась на основании решений государственных органов. Эти решения мы видели в суде, и об их наличии и содержании было хорошо известно налоговым и финансовым службам города, контролирующих органов округа, что напрямую следует из их отчетов и справок.
К слову, свидетели из ЗАТО утверждают, что и Министерство финансов РФ они тоже информировали.
Следовательно, никакого искажения отчетности, которая ввела бы в заблуждение государственные органы о форме внесения налоговых платежей, а, как следствие, могло бы рассматриваться как способ уклонения от налогов, не было, и быть не могло.
Власть приняла законное решение, власть предоставила льготы и право внесения части налоговых платежей векселями, власть контролировала исполнение своих решений в рамках различных проверок. Никто в данном случае не вводил власть в заблуждение - тому есть все документальные доказательства.
То, что решения такого рода принимались не изолированно властями ЗАТО, а с понимания и одобрения федеральных властей, подтверждается и письмами в адрес местных властей, и статьями в прессе федеральных чиновников, и показаниями свидетелей и специалистов, допрошенных в суде, которые рассказали о принятой в России практике предоставления льгот посредникам, а также о законности уплаты налогов неденежными средствами в 1999 г. в местные бюджеты, т.к. Налоговый и Бюджетный кодексы противоречили друг другу, а Конституция и международный договор, подписанный Россией, в данном случае были и остаются на стороне прав местной власти.
При чем здесь обвинения в уклонении от налогов путем включения в отчетность заведомо ложных сведений? Что, разве векселя ЮКОСа не погашены? Погашены, и с процентами. Бюджеты всех уровней получили свои деньги в полном объеме.
А обвинение в хищении средств путем возврата переплаты налогов, внесенных векселями?
В имеющихся в материалах дела документах собственно финансовых органов на возврат переплаты черным по белому написано: "переплата… уплачена обналиченным векселем". Кто кого обманул?
Более того, факт переплаты векселями обвинение не оспаривает, а факт погашения векселей подтвержден и платежками, и справками финансовых органов, и справками векселедателя, и свидетелями. То есть все векселя не просто погашены, а погашены с процентами. Возврат же шел, конечно, без процентов. Очевидно, что бюджет возвращал, и возвращал чужую собственность, причем возвращал частично, а не полностью, и, конечно, на основании решения власти, т.е. собственника, знающего и форму оплаты налогов, и сумму реально полученных денежных средств.
Я уж не говорю, что ни один документ, ни один свидетель, конечно, меня или Лебедева в связи с этой деятельностью вообще не упоминал. Ни одна копейка, конечно, ни мне, ни Лебедеву не поступила от этих операций. Все остальное - фантазии авторов криминального чтива, опять же все материалы в Интернете, и каждый может в этом убедиться.
Но что особенно меня возмущает, так это сам факт настырного, противозаконного предъявления ничем не обоснованных претензий ко мне и к Лебедеву со стороны кучки чиновников только потому, что это, видимо, поможет их карьере. Это бессовестно и незаконно и наносит ущерб достоинству страны, подрывает доверие к власти.
Наконец, по неуплате личных налогов в 1998-1999 гг.
Меня обвиняют в искажении или отказе от сдачи налоговой отчетности. Хочу обратить внимание: в России вообще не так много людей, самостоятельно декларировавших доходы аж с 1994 г. Я это делал. Все соответствующие бумаги вы видели в суде.
Обвинение заявило о наличии доказательств того, что деньги в 1998-1999 гг. я получал не от клиентов за оказание им консультационных услуг, а от "Роспрома" или ООО "ЮКОС-Москва" за трудовую деятельность. Я ждал этих широко анонсированных доказательств 1,5 года, причем ждал в не слишком комфортабельной тюремной камере. Где они? Как не было, так и нет.
Нет сведений о том, что эти деньги мне платил "Роспром" или ООО "ЮКОС-Москва", нет сведений о взаимных обязательствах с этими организациями, предусмотренных трудовым соглашением. Ничего нет, кроме утверждений прокуратуры. Закон требует доказательств от них, а не от меня, хотя я готов был рассказать суду о сути своих консультационных услуг, объяснить, почему консультации международно признанных лидеров бизнеса стоят столько, сколько мне платили, или больше. Но правовые аргументы, как и соображения здравого смысла, похоже, вообще не интересуют обвинение.
Я их понимаю, они, в общем, и не нуждаются в доказательствах. Я отказался называть фамилии своих клиентов, т.к. люди боятся, и небезосновательно, преследований со стороны Генеральной прокуратуры и налоговой службы. Но ст.49 Конституции РФ о презумпции невиновности пока никто не отменял. И, надеюсь, никогда не отменит.
Я не стал в суде подробно рассказывать о своей благотворительной деятельности, теперь ее объем всем, в общем, известен, - это миллиарды рублей ежегодно - так что с точки зрения обычного человеческого разума обвинять меня в целенаправленном сокрытии 1 млн. долларов в год достаточно смешно.
Я получал ровно столько, сколько мне нужно было для жизни моей семьи. Я мог зарабатывать и получать гораздо больше, просто у меня нет и не было таких потребностей.
У меня, в отличие от тех скромных бизнесменов и бизнес-чиновников, которые стоят за делом ЮКОСа и соответствующими действиями Генпрокуратуры, нет яхт, дворцов, гоночных машин, футбольных клубов. Даже дом для "Комсомолки" сфотографировали не мой. Мой - гораздо скромнее, и его фотографы просто не заметили - он слишком мал на фоне типовых громад Рублево-Успенского шоссе. И имущества за границей у меня нет. Можете спросить у спецслужб - они это теперь прекрасно знают.
Я не принадлежал к тем людям, которые нарочито и цинично демонстрируют варварскую культуру потребления бедному народу нашей богатой страны. Я был неправильным олигархом. Видимо, поэтому власть не только отобрала ЮКОС, но и держит меня в тюрьме уже второй год.
Как уже заявлялось мною ранее, в результате продажи на бутафорском аукционе ЮНГ, в соответствии с оформленными еще 7 лет назад договоренностями между моими партнерами по Группе МЕНАТЕП, 59,5% акций GML перешли в новый траст в пользу Леонида Невзлина в рамках соответствующей правовой процедуры. Принципиальным для меня является то, что это равносильно моему безвозмездному отказу от любого контроля над бизнесом и любой выгоды, которую я мог бы получать от компаний Группы МЕНАТЕП.
У меня сегодня не осталось крупной собственности, я перестал быть бизнесменом, я более не отношусь к сверхбогатым людям.
Все, что у меня есть, - это сознание собственной правоты и воля к свободе. И еще - деловая репутация, позволяющая мне привлекать средства для благотворительных проектов. Проектов, от которых получают реальную пользу десятки тысяч россиян - от ветеранов и инвалидов до учеников школ и гимназий России.
У меня было и есть собственное понимание достойного пути развития страны. Этот путь связан не с безнадежной попыткой догнать развитые страны за счет торговли сырьем, а с талантливой молодежью, которая хочет жить и работать на Родине, в своей собственной стране, в своей культурной среде, в свободном, демократическом, гражданском обществе.
Я горжусь той работой, которую удалось сделать за минувшие 15 лет. Я не разваливал Советский Союз, не разрушал советскую промышленность. На мою долю выпало эту промышленность восстанавливать. Это - десятки и сотни предприятий. Сейчас они все работают на благо России. Я, хоть и перестал быть их совладельцем, горжусь этим.
Я горд тем, что в самое тяжелое для страны время, когда нефть стоила не 54$, как сегодня, а 8,5$ за баррель, когда не было никаких стомиллиардных золотовалютных резервов и ломящихся шальными деньгами стабилизационных фондов, я пришел в нефтяную промышленность и воссоздал компанию, ставшую в 2004 г., перед самым началом, или окончанием, ее разгрома, крупнейшей нефтяной корпорацией России, N 1 по добыче и переработке в стране, обогнав, в том числе, "Лукойл".
Я горжусь тем, что одним из первых в России призвал к прозрачности бизнеса. Нам удалось сделать ЮКОС прозрачной компанией, а свой бизнес - открытым. Мы, тем самым, создали образцы поведения для всего российского бизнеса. И если сегодня акции десятков российских компаний котируются на ведущих фондовых биржах мира, в том есть и наша небольшая заслуга.
Да, ЮКОС разгромлен и разграблен нашими недоброжелателями, теми, кто посадил меня в тюрьму. Тем не менее, считаю, что только прозрачность и открытость - путь к независимости от коррумпированного чиновника, от произвола бюрократии.
У меня есть основания гордиться тем, что я сделал и как общественный деятель. Созданная при моем участии Федерация Интернет-образования подготовила 150 тыс. учителей средних школ, мы создали сотни компьютерных классов в десятках регионов России, реализовали совместно с ведущими вузами программы подготовки специалистов высшей квалификации в Томске, Москве, Самаре. Кроме того, мы построили десятки молодежных центров "Новой цивилизации", спорткомплексы, бассейны, несколько лицеев для детей, потерявших родителей, в т.ч. и лицей "Подмосковный", где работает мой отец. Движимый желанием видеть страну свободной и справедливой, я поддерживал независимые средства массовой информации, а также различные политические силы, пока имел такую возможность. Нисколько не жалею об этом.
Все это мной делалось не ради популярности (до ареста о названных мною социальных программах никто особо не знал), а потому, что так мне велела моя совесть, мое воспитание. Потому, что так жить я считаю правильным и честным.
Я внес свой посильный вклад в восстановление российской промышленности, в становление гражданского общества. Где-то я ошибался, что-то делал не так, но я искренне стремился работать на свою страну, на ее благо, а не на свой карман.
Все знают, что я не виновен в тех преступлениях, в которых меня обвиняют. И потому я не намерен просить снисхождения. Позор для меня и моей страны, если по сути законным считается прямой, неприкрытый обман суда прокурором. Для меня был шок, когда суд и адвокаты мне это разъяснили. Беда, если вся страна убеждена, что суд действует под влиянием чиновников из Кремля или прокуратуры.
Очень надеюсь, что завершающийся сегодня судебный процесс поможет изменению и ситуации, и общественного мнения. Публичность, высокое внимание к процессу со стороны всего российского общества, юристов всего мира дают к этому все основания. Я верю в то, что моя страна, Россия, будет страной справедливости и закона. И потому суд должен принимать решение по справедливости и по закону.
Я благодарен всем, кто поддерживал меня в это тяжелое время, кто помогал мне вынести тяготы тюрьмы, пережить разграбление успешной компании, созданию которой я посвятил значительную часть своей жизни. Поддержка со стороны людей самых разных взглядов, поколений, профессий помогла пережить мне это, переосмыслить многое в моем прошлом и открыть новую страницу моей жизни. Сотни, тысячи моих коллег повели себя по совести, несмотря на жесткое давление и прямые угрозы со стороны прокуратуры. Многие мои коллеги брошены в тюрьму, фактически превращены в заложников, но не разменяли свое человеческое достоинство, и сегодня продолжают идти путем правды. Спасибо Вам за всё, я с Вами, я всегда буду поддерживать Вас!
Спасибо всем - политикам, журналистам, деятелям культуры и науки, предпринимателям - кто не побоялся открыто выступать в мою защиту. Друзья мои, мы отстаиваем справедливость, и мы обязательно добьемся правды! Хочу поблагодарить и десятки тысяч простых россиян, поддержавших меня в своих письмах. Они, говоря священными словами Евангелия, выбрали благую часть.
Особую благодарность я хочу сказать моим родителям, которые выдержали всё, весь поток мерзости и грязи, который вылился на них, а выстоять этим пожилым, не совсем здоровым людям было очень непросто. Спасибо, мои дорогие, и простите меня, что я заставил Вас расстраиваться и волноваться.
Спасибо моей жене, которая действительно повела себя как соратник, как настоящая декабристка. Хочу сказать всем членам мой семьи: я люблю Вас!
У меня трое несовершеннолетних детей, и я хочу дать им хорошее образование. Я хочу и буду работать - уже в новом качестве, а не как владелец нефтяной компании - на благо моей страны и моего народа. Каким бы ни было решение суда.
Благодарю Вас за внимание.
11.04.2005
Справка
Обращение деятелей науки и культуры о признании Михаила Ходорковского политзаключенным
Восемь месяцев назад начался судебный процесс по делу председателя правления РОО "Открытая Россия" и бывшего руководителя и совладельца компании ЮКОС М.Б. Ходорковского.
До начала процесса мы надеялись, что человек, обвиняемый в хозяйственных и налоговых преступлениях, сможет участвовать в этом процессе, не находясь в заключении. Наши надежды не оправдались.
Мы надеялись также, что судебный процесс будет проходить непредвзято. И эти надежды не оправдались. Суд последовательно выполняет практически все запросы и ходатайства стороны обвинения, в подавляющем большинстве случаев отвергая процессуальные инициативы адвокатов. Против свидетелей защиты возбуждаются уголовные дела, их подвергают тюремному заключению.
Наша принципиальная позиция остается неизменной. Никакие политические обстоятельства не могут служить оправданием, освобождающим М.Б.Ходорковского - как и любого гражданина - от ответственности перед законом. Точно также как никакие государственные интересы не могут оправдать злоупотребления правосудием для борьбы с политическими оппонентами.
При этом нам очевидно, что вне зависимости от политических взглядов М. Б. Ходорковского, его материального положения, преступлений, в которых его обвиняет Генеральная прокуратура, этот человек имеет те же права на защиту, как и все граждане стран-подписантов Европейской конвенции о правах человека. До сих пор это право в отношении Ходорковского не соблюдается.
На основании наших наблюдений за ходом судебного процесса мы делаем вывод о политическом характере преследования Михаила Ходорковского. Мы обращаемся к международному правозащитному сообществу с призывом признать очевидный факт: Михаил Ходорковский является политическим заключенным.
Данное Обращение будет направлено во все международные правозащитные организации, в первую очередь, в Amnesty International.
Ахеджакова Лия, народная артистка России
Басилашвили Олег, народный артист СССР, лауреат Государственной премии
Гаспаров Михаил, академик РАН, лауреат Государственной премии
Гранин Даниил, писатель
Рыжов Юрий, академик РАН, лауреат Государственной премии и премии Президента РФ
Стругацкий Борис, писатель
Улицкая Людмила, писатель
Успенский Эдуард, писатель
Юрский Сергей, народный артист России, лауреат премии Президента РФ
Яковлев Александр, академик РАН, президент международного фонда ''Демократия''
Присоединились:
Азадовский Константин, председатель Исполкома С.-Петербургского ПЕН-клуба, член Союза Писателей С.-Петербурга
Айзенберг Михаил, поэт, эссеист, г.Москва
Алешкин Андрей, заместитель Председателя Муниципального Собрания Строгино, депутат, руководитель Центра студенческих инициатив г. Москва, член правления РОО "За достойную жизнь каждого"
Бекназаров Олимжон, хореограф/режиссер, Роттердам, Королевство Недерландов
Ворожейкина Татьяна, декан факультета политической науки Московской Высшей школы социальных и экономических наук, г. Москва
Геласимов Андрей, писатель
Гинзбург Арина, журналист, вдова Александра Гинзбурга, Париж
Гиршович Леонид, писатель
Гольдберг Исаак, лауреат Госпремии СССР 1979 г. (техника), Массачусетс
Голубович Ксения, писатель, критик, переводчик
Гречишкин Сергей, член С.-Петербургского ПЕН-клуба, член Союза Писателей С.-Петербурга
Даен Алексей, поэт и издатель, Нью-Йорк, США
Дашевский Григорий, поэт, переводчик, преподаватель, г.Москва
Деготь Екатерина, искусствовед, куратор, Москва
Десятников Леонид, композитор, Сантк-Петербург
Деревягин Александр, музыкант, Студия современного искусства "АЗиЯ+", лауреат премии Союза Гуманитариев СССР, Санкт-Петербург
Дорман Олег, кинорежиссер, г. Москва
Дубин Борис, переводчик, социолог
Журавлева Наталья, писатель
Катерли Нина, член ПЕН-Клуба и Союза писателей Санкт-Петербурга
Клейнер Ефим, журналист, кинодраматург, член Союза журналистов РФ, член Союза кинематографистов РФ, Москва - Нью-Йорк
Кондауров Алексей, депутат Государственной Думы РФ, генерал-майор ФСБ в отставке
Кононов Николай, поэт, прозаик
Круглый Лев, актер, Париж
Кушнер Александр, поэт
Ленни Крайзельбург (Lenny Krayzelburg), чемпион Олимпийских игр по плаванию, Нью-Йорк
Лавров Александр, член-корреспондент РАН, член Русского ПЕН-центра
Мельников Алексей, депутат Госдумы 1-3 созывов, "Яблоко", Москва
Морев Глеб, главный редактор журнала "Критическая Масса", Москва
Нестеров Юрий, депутат съезда народных депутатов России (1990 - 1993), Государственной Думы (1995 - 1999), действительный государственный советник Санкт-Петербурга, начальник технического отдела ЗАО "Институт Гипростроймост-Санкт-Петербург", Санкт-Петербург
Никифоров Олег, издатель
Павлов Олег, писатель
Парщиков Алексей, поэт, г. Кёльн, Германия
Прокудин Николай, член Союза писателей Санкт-Петербурга, ветеран войны в Афганистане
Пригов Дмитрий Александрович, поэт
Рубинштейн Лев, поэт
Седакова Ольга, поэт, эссеист, филолог, переводчик
Скачков Анатолий, режисcер
Сорокин Владимир, писатель
Степанова Мария, поэт, Москва
Трифонов Сергей, депутат муниципального собрания "Дорогомилово", Москва
Туровский Михаил, живописец, Нью-Йорк
Турецкий Р.Л. , профессор, заслуженный деятель науки Белоруссии, Омаха
Харитонов Марк, писатель
Черемизов Алексей, музыкант, г.Санкт-Петербург
Чернакова Анна, продюсер, кинорежиссер, старший преподаватель кафедры кино, телевидения и радио университета Линкольн, Великобритания
Шапиро Борис, проректор Московской высшей школы социальных и экономических наук, г. Москва
Штемлер Илья, писатель, Санкт-Петербург
Щербина Татьяна, поэт, эссеист, член Русского ПЕН-центра
Энке-Круглая Наталия, актриса, Париж
Эппель Асар, писатель
Якимов Николай, музыкант, арт-директор Студии современного искусства "АЗиЯ-плюс", Санкт-Петербург
Справка
В чем обвиняется Михаил Ходорковский
Михаил Ходорковский обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных п.п. "а", "б" ч. 3 ст. 159 УК РФ (хищение чужого имущества, путем обмана, в составе организованной группы, в крупном размере), ч. 3 ст. 33, ст. 315 УК РФ (злостное неисполнение вступившего в законную силу решения суда представителями коммерческой организации), п.п. "а", "б" ч. 3 ст. 165 УК РФ (причинение имущественного ущерба собственникам путем обмана, при отсутствии признаков хищения, совершенное организованной группой, в крупном размере), п.п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 199 УК РФ (уклонение от уплаты налогов с организации в особо крупном размере, группой лиц по предварительному сговору, неоднократно), ч. 2 ст. 198 УК РФ (уклонение физического лица от уплаты налога или страхового взноса в государственные внебюджетные фонды, совершенное в особо крупном размере), ч. 2 ст. 327 УК РФ (подделка официальных документов, совершенная неоднократно), п.п. "а", "б" ч. 3 ст. 160 УК РФ (присвоение или растрата чужого имущества организованной группой, в крупном размере).
Дословно
Александр Гафин
(О суде над Ходорковским)
Появилось ощущение полной незащищенности, ощущение, что такое может случиться с любым из нас.
"Коммерсант-Власть", #16, 2005
Григорий Явлинский
Наверное, со времен Сталина и расстрельных “антиворовских” указов Хрущева 50-х гг. так показательно и грубо не нарушалось право. И после такого громкого прецедента это повлечет роковые последствия для тысяч предпринимателей по всей стране.
Это война, не имеющая конца. Ее цель — уничтожение людей из высших эшелонов власти и бизнеса, нынешних и бывших, уничтожение судеб их близких и семей.
Такое колесо только покати — и его не остановить. Репрессии — месть, новые репрессии — новая месть. Неужели непонятно, что с нынешней верхушкой будет все то же самое уже через несколько лет.
"Ведомости", 22.04.2005
Анатолий Чубайс
Хотя я и был категорическим противником ареста Ходорковского, история эта не сводится просто к банальной логике "создания полицейского государства в России". Политические претензии к Ходорковскому могли быть. Но политические претензии не должны конвертироваться в уголовные.
Далее. В последние несколько месяцев власть демонстрирует действия, сигналы, направленные в обратную сторону, в позитив. Сокращение срока давности по приватизационным сделкам, более жесткая регламентация полномочий налоговых органов, встреча президента с бизнесом - все в позитив. Это не перекрыло негатива от "ЮКОСа", но задало новый вектор. До этого все было совсем плохо.
"Известия", 21.04.2005
Инна Ходорковская
Речь о том, чтобы уехать из России, в нашей семье вообще никогда не шла. Что Миша мог бы делать за границей? Там уже все без него создано, упорядочено. Ему нужна Россия, с ее проблемами и непредсказуемостью.
Предупреждение он, конечно, понял. Помните, он говорил: "Из России не уеду, хотите сажать — сажайте". Просто не дал себе возможности выбора.
...Миша готов к любому повороту судьбы. Главное — он четко знает, что не виновен. Думаю, что после своего ареста он стал лучше понимать ситуацию в России.
Надеюсь, что своим примером он заставит общество посмотреть на себя со стороны и осознать наконец, что происходит. Ведь именно в такой немирной ситуации срываются все маски и все становится очевидным. Миша, сидящий в СИЗО #4, — это зеркало нашего общества: вот оно какое, вот как оно выглядит со стороны.
Не случись его ареста, это было бы, наверное, не так очевидно.
Поэтому думаю, что интуитивно он сделал все правильно. Получилось, что совершенно неосознанно он принес себя в жертву ради поколений, которым предстоит вступать во взрослую жизнь.
Но он, конечно, не хочет показывать, что он — жертва.
"Профиль", 27.12.2004
Игорь Шувалов
Дело "ЮКОСа" было показательным примером для других компаний, использующих схемы минимизации налогов. Никто не хочет больше никакого "ЮКОСа", но если это потребуется для того, чтобы заставить платить налоги, правительство пойдет на это, даже если пострадает его имидж.
Из выступления перед иностранными инвесторами, 29.03.2005
Новости по теме
