статья Карфаген должен быть зачищен

Илья Мильштейн, 03.04.2001

Забавно: день широко объявленной госприватизации НТВ совпал с историческим выступлением Путина перед Федеральным собранием. Для власти российской - двойной праздник. Ликование в квадрате, в квадрате мишень: свобода. Не станем мешать. Поразмышляем.

Чем она будет - Россия без НТВ?

Это будет страна, созданная для счастья. Порадуемся за народ, просыпающийся и отходящий ко сну под звуки бодренького сталинского марша, который зазвучит уже и на этом телеканале. За армию, претерпевающую ежедневное возрождение в недалекой Чечне. За доблестные органы, четко рапортующие о своих шпионских уловах. За всех, кто тонет в море: их теперь будут спасать и хоронить строго по графику, без лишнего шума и злопыхательских слез... За президента: он теперь никуда не опоздает и будет всюду всегда. Все это мы увидим на телекартинке под знакомой заставкой и узнаем от малознакомых (или слишком знакомых, но ранее не замеченных на четвертой кнопке) дикторов, телеведущих, политобозревателей и других мастеров культуры.

Простимся с Шендеровичем, Сорокиной, Осокиным, Митковой. Сняв шляпу, скорбно помашем вслед тому, кто был для себя духовным обликом России. Изготовимся к леонтьеву-павловскому-соколову.

Возможна ли "другая альтернатива", как выражались в перестроечные времена?

В сущности, почему бы и нет. Кромешная непристойность той войны, которую ядерная держава объявила телевизионщикам, очевидна всему миру. Долги, которые мошенник Гусинский не желает платить Коху-праведнику, - это разговоры для бедных и доверчивых. Речь не о том, кто кому не платит. Цель, поставленная перед независимыми нашими прокурорами, в том и заключалась, чтобы владелец холдинга не мог и не успел заплатить. И чтобы ни с Соросом, ни с Тернером договориться не успел и не мог.

А надо ли еще напоминать о том, как развивалось в России дело "мошенника"? Про "вновь открывшиеся обстоятельства", которые открывались и закрывались в строгом соответствии с поведением подозреваемого? Про шестой протокол, подписанный от лица государства министром Лесиным? Про эту нашу законность, где, по выражению живого классика с НТВ, Кони не валялся...

Короче говоря, неловкость имеет место. И митинги в Москве уже собирают позабытые с 93-го года тысячи недобитых либералов, и речи с трибун доносятся самые невосторженные, и западные наблюдатели сокрушенно пожимают плечами. Есть сведения, что в президентской администрации, бдительно отслеживающей рейтинги наследника, эти атмосферные явления наблюдают с тревогой. Однако банкротство НТВ, как ком с горы, катится уже почти неостановимо. Да и просчитанных выгод, по-видимому, все же больше, чем предполагаемых потерь.

Ключевое слово опять-таки - рейтинг.

Потенциал боязливой любви народа к президенту покуда велик, но не бесконечен. При этом денег в стране, созданной для счастья, гораздо меньше, чем всенародной любви. На фоне грядущих выплат Парижскому клубу, развода с МВФ, готовых обвалиться цен на нефть, бесконечной войны чеченской, все менее популярной в народе и в элитах, власть просто не может смириться с существованием независимого телеканала. Допустить, чтобы на картинке, обращенной к миллионам, гнездилась неприкрашенная жизнь. Время президента сжимается: агитация-пропаганда становится важнейшим из всех искусств. В этих условиях дерзкие газеты и равноудаленные сайты, которым крепостные колхоза им. Путина редко посвящают свой досуг, разрешить еще можно. НТВ оставлять нельзя. Карфаген должен быть зачищен.

В том и заключается, насколько могу судить, президентское послание присмиревшей стране. Его цель, смысл и пафос. Текст можно не читать.

Илья Мильштейн, 03.04.2001